Читать книгу: «Эпифаня открывает двери», страница 13

Со стороны это выглядело забавно, но профессор видимо почувствовал всю серьезность намерения маленькой Фани и, издав истеричный смешок, успокоился.

– Отлично. – Продолжила Эпи. – А теперь расскажите мне подробнее об этом вашем разломе.

– О, да! Разлом, разлом… – Запыхтел профессор. – Ты, во-первых, должна понять, как устроен наш мир. Вот, к примеру – я настоящий, а ты – иллюзия!

– Я не чувствую себя иллюзией. – Возмутилась Эпифаня и скрестила руки на груди.

– Я тоже не чувствую себя настоящим теперь. – Лен радостно раскинул руки в стороны. – Главное понять, что настоящее? А настоящей вселенной может быть только Создание! Только представь себе: абсолютно огромная однородная масса. Ком из энергии, материи, идеи, времени – одним словом – все. Представила?

Профессор трактовал свою идею сумбурно, так что даже Эпифанино воображение не справлялось, но она все же кивнула.

– И вот эта штука подходит к определенной границе. Я называю ее Порогом! Там, за порогом Создание расслаивается. Знаешь, как свет, превращающийся в радугу? Конечно, знаешь! Маленькие девочки любят радуги!

– Ближе к делу!

– Кхм. В общем, происходит дисперсия. Там Создание превращается в бесконечные потоки. Это и есть Вероятности! Бесконечные, безумные, великолепные!

– А причем тут разлом?

– Вот и я о том же! Разлом возникает в точке появления Вероятностей. Разумеется, ты не знаешь о расслоении времени, пространственной неравномерности, квантовым завихрениям и прочих страшно умных вещах, до которых тебе, как иллюзии расти и расти. Но поверь моему слову, слову институтского профессора – это все приводит к созданию разломов. Это такой проход, тоннель ведущий к Порогу! Иногда он открывается, иногда закрывается. Если бы я нашел его, то смог бы доказать этим упертым консерваторам… – Профессор разразился нечленораздельным криком, скорее всего обозначавшим нелицеприятную ругань.

– Открывающийся и закрывающийся проход, ведущий к порогу? – Эпи почесала подбородок. – Так вы описали Дверь!

– Что? – Лен замер, будто его облили ледяной водой. – Так ты все-таки с ними? Эти психи, возомнившие простые научные… Ладно – почти научные истины религиозным откровением?!

– Нет, я не с культом, если вы о нем! – Поспешила ответить девочка. – Я, наоборот, хочу им помешать открыть эту самую дверь.

– Так вот запомни, героиня романа! – Лен ткнул Эпифаню пальцем. – Нет никакой двери! Это метафора! Проход не материален! Он вообще непостижим, поэтому здесь все такое нереальное!

– Это вы про лес?

– И про лес, и город, и его жителей и их как бы болезнь!

– Да я с этими жителями всю жизнь прожила! – Разозлилась Эпи и сжала кулаки.

– Разумеется. – Небрежно бросил профессор. – А я пришел сюда пару месяцев назад.… И вообще, знаешь, время эта такая штука. Все могло начаться и вчера, только ты этого не заметишь…

Эпи хотела уже спросить, почему профессор назвал ее «Героиней романа» и откуда он знает ее самозваное прозвище, как вдруг замершая тишина засахарившегося города задрожала. Лопасти десятков вертолетов рассекли воздух. Летающие машины черными воронами стали виться над центральной площадью, огибая башню из дверей.

– Это они! Они! – взвизгнул профессор и упал на пол, закрывая голову руками.

– Да что с вами? Это же институтские вертолеты!

– Да как ты не поняла! – с пола крикнул Лен. – Эти крысы уже давно просочились в институт! Им нужны были мои исследования! Мои открытия по поводу разлома! Теперь они хотят….

–Т ак значит институт и есть культисты!? – испугано сообразила Эпи.

Только сейчас она поняла, для чего это Ховин бродил в лесу, в поисках его Сердца, для чего он искал книгу в центре Ихса. И что именно она, Эпифаня, Защитница Свободных Людей Ихса, сама сообщила ему о том, что город Ихс – и есть то самое сердце с Дверью.

– Вставайте, нам надо бежать! – Властно пискнула она.

– Бежать? Куда? – Профессор задыхался не то от страха, не то от безумного смеха.

– Будем закрывать дверь!

– Малютка-иллюзия! Але! Вы совсем меня не слушали? Нет никакой двери!

– Профессор, вы псих! – Открыла истину Эпифаня. – Психов не слушают! Пойдемте!

И она толкнула его к выходу.

Глава 18 Бомба

Со старым помятым профессором бежать по крышам не намного легче, чем со старым помятым мэром. К удивлению Эпифани Лен перемещался шустрее, чем бывший глава города, но при этом дико хохотал, чем мог привлечь внимание стеклянных людей.

К счастью, кристальные зомби увлеклись вертолетами и теперь стройными рядами двигались по узким улочкам Ихса к башне.

С вертолетов вниз сыпались дымовые шашки, раздавались выстрелы, что-то спускали на канатах.

Эпи торопилась, как могла, и вот, наконец, они добрались до забаррикадированной ратуши.

– Эпи! – Радостно воскликнул мэр. – Ты цела? Эти вертолеты…

– Видела! – выкрикнула Эпифаня. – Мэр! Дело серьезное. Культ внедрился в НИИ!

–Так вот чего этот Филипп искал у нас в городе… – На одном выдохе произнес мэр. – Я так и знал! Почти знал!

– Да черт с ним с этим «Фоллом», у нас срочно надо то, чем закрывается дверь!

– Ты! – перевесившись через окно, Лен безумными глазами взирал на мэра. – Я так и знал! Ты тоже! Ты тоже!

– Эпи! – мэр не спускал глаза с безумного профессора. – Что… Кто это?

–Это профессор. – Пояснила Эпи. – Говорит, что знает о «Двери» все. Он малость чокнутый, но зато не стеклянный!

Профессор тем временем залился безумным смехом.

– Еще одна иллюзия! Причуда восприятия! Ха-ха! – Выкрикивал он.

– И ты уверена, что он профессор? – Шепотом спросил мэр.

– Судя по уцелевшему плащу – да, он из института. – Кивнула Эпи. – А еще заумными словами бросается.

– Допустим. – С некоторым раздражением ответил мэр. – Надеюсь, он поможет мне доделать ключ? Тогда ни один культист своего не получит!

– Ключ? Он тоже в это верит? – На Лена накатила очередная волна истерического хохота. Но Эпи дала ему пощечину и он успокоился.

– Держите себя в руках, профессор! – Буркнула она. – Не ожидали, что иллюзия может драться?

Мужчина замер, так и повиснув на подоконнике. Может он и хотел что-то сказать, но тут к отдаленному гулу вертолетов добавился еще шум. Прямо над крышей ратуши, как огромный летающий кашалот (если бы последние вообще могли летать), проплыл пухлый грузовой вертолет. К его брюху толстым канатом крепилось что-то круглое и блестящее.

– Это еще что? – Взволновался профессор. – Да быть того не может!

– Что это еще такое? – Встрепенулся Мэр.

– Не совсем уверен. – Проронил Лен. – Но, кажется, это не иллюзия.

Удивительно! Эпи недовольно взглянула на двух немытых нечесаных мужчин, перепуганные глаза которых говорили об их полной беспомощности.

– Да ну вас, господа – выкрикнула она. – Видать, из нас тут всех, я самая решительная и незаметная, пойду, гляну, что там творится.

Она вскочила на подоконник, где ее за лодыжку поймал Лен. С трудом сдержав равновесие, она злобно посмотрела на безумного профессора, сдерживая себя от того, чтобы наподдать ему.

– Не достаточно быть маленькой и проворной! – Сказал он. – Вот, возьми.

И он протянул ей флакон. Обычный стеклянный флакон, из-под туалетной воды. Его наполнял странный раствор. Эпи прекрасно видела, как он плещется внутри, но не могла разглядеть ни цвета, ни прозрачности, ни текучести жидкости. Странное чувство, от которого голова начинала слегка покалывать в затылке.

– Это из грибов-неведимок, героиня сказки. – Пояснил профессор. – Субстанция красно-зеленого цвета. То есть того цвета, которого ты не увидишь, только потому, что твой мозг отказывается его воспринимать! Я так прятался от «местных».

– Спасибо…– Незадачливо протянула Эпифаня и тут же задумалась. – А такой цвет может иметь шкура единорога, если он хочет, чтобы его не видели!

– Не городи чушь, иллюзия! – Воскликнул профессор и тут же расхохотался.

Эпи только шмыгнула носом в ответ и выскочила в окно.

Вертолеты тревожно бродили по кругу. Их яркие прожекторы облизывали пустующие улицы и крыши вокруг, каждый раз норовя обнаружить Эпифаню. Спрятавшись за трубой Эпи опрыскала одну из рук неизвестным веществом – чисто посмотреть, не облезет ли кожа? Кожа не облезла. Хотя ее, то есть кожу, Эпи больше не видела. Рука, вроде бы как оставалась на месте, но сосредоточиться на ней стало невозможно, взгляд вечно соскальзывал с нее и уходил куда-то в сторону.

–Была не была. – Фыркнула Эпи и опрыскала себя с головы до ног.

Теперь она почувствовала себя абсолютно не заметной. Наверное, так себя чувствуют серые работники серых офисов, весь день стучащих по клавишам компьютеров? Нет, они слишком скучные, так что Эпи даже спрашивать у них не станет. А сейчас ей предстояло окунуться в самое пекло.

Башня из дверей наполовину скрывалась пеленой от дымовых шашек. В дыму алмазной россыпью сверкали сотни кристаллических зомби. Они просто стояли вокруг башни и ничего не делали. Оказавшись рядом, Эпи смогла по их головам пробежать к входу в башню. Головы горожан Ихса теперь были твердыми, так что бежать по ним все равно, что пройтись по крепкой блестящей мостовой.

Не успела Фаня попасть под темные кривые своды, как черный потолок из дверей дрогнул. Двери посыпались деревянным снегопадом. Эпи еле успела увернуться от них, укрывшись у неровной стены. Шум, треск и гул вертолетных лопастей оглушали, облака пыли и дыма заволакивали все вокруг. Со всех щелей ударил ветер от пропеллера, его порывы обратили дым в завитушки. Прорвавшиеся солнечные лучи сверкнули на поверхности огромной стальной сферы.

– Ты уверяла, что этот город породит того, кто «открывает проход»? – Прокричал знакомый мужской голос.

– Да. – Весьма спокойно с некоторой насмешкой произнес не менее знакомый женский голос.

– И что наступит конец света?!

– Всегда, когда открывается что-то новое, старое – исчезает. – Спокойно продолжала женщина.

– Но в этом городе и людей-то не осталось! – Усмехнулся мужчина.

Ветер продолжал разгонять густую завесу, и теперь Эпифаня увидела всю картину: Посреди круглого зала сложенного из разношерстных дверей стоял массивный деревянный стол. За ним с кофейной чашечкой в руках сидела одноглазая Нимфия. Рядом сверкала огромная сфера, издающая еле слышимое попискивание. Прямо на сфере в развивающимся кожаном плаще стоял Филипп О Ла Лун. Одной ногой он упирался на механическую клешню, которая удерживала сферу, крепя ее стальным тросом к брюху вертолета, мелькающему в дыре сверху.

Вокруг же немыми статуями стояли остекленевшие жители Ихса. Как статуи же они замерли на месте и не двигались.

Раздалось шипение – это Фолл коснулся гарнитуры, вставленной в ухо, и, перекрикивая шум от вертолета крикнул:

– Проверь весь город снова на наличие органических существ!

– Пшшш. Есть! – раздался смазанный голос. – Прямо под нами! В башне.

Эпи тут же втянула голову, словно черепаха, понимая, что этим самым «органическим существом» может быть она.

– Я думаю, это я! – Раздраженно крикнул Филипп. – Еще?

–Пшшш. Сейчас проверим, господин профессор! Пшшш. – Произнесли в ответ и замолкли.

– Вы говорили, что доживете до так называемого Величайшего Открытия? – Ухмыльнулся Фолл после короткой паузы.

– Да, я буду жива. – Отхлебнув кофе, спокойно согласилась Нимфия.

–Т огда ваши карты должны были сказать, что это? – И Филипп стукнул каблуком по стальной сфере, и та отозвалась колокольным гулом.

– Конечно, сказали. – Одноглазая гадалка покосилась в свою чашечку кофе. – Это опустошение. Стопроцентный очиститель. Смерть в компактной упаковке.

– Звуковая бомба. – Мрачно отозвался Филипп. – Используя инфра и ультразвук, разрушает все в радиусе одиннадцати километров. Ни вспышки, ни загрязнения природы. Идеальный способ избавится от этой напасти!

Филипп ударил ногой по металлической клешне, и та выпустила бомбу. Сфера, что висела в десятке сантиметров над землей, с гулом упала, пробив деревянный пол.

– Если вы правы, то бомба не взорвется. – Хмуро сказал Филипп, доставая из кармана пульт с единственной фиолетовой кнопкой посередине. – А она взорвется сразу же, как пробьет час.

Он нажал на кнопку и писк внутри сверкающего шара стал громче.

– Она не взорвется. – Спокойно объявила гадалка.

– Увидим. – Хмыкнул Филлип.

Его опора поднялась над полом еще выше, а затем поехала куда-то в сторону. Механическая клешня щелкнула своими зубьями еще раз. И вот она схватила совсем неожиданный предмет – большой прямоугольник, скованный толстенными корабельными цепями. Да это же дверь! Обычная дверь, вставленная в выломанный дверной проем! Эпи просто не могла ее рассмотреть ранее – трудно увидеть дверь на фоне дверей, точно так же как искать иголку в стоге других иголок.

Эпи кинулась было к ней, но не успела, дверь уже подняли достаточно высоко. И вот она уже исчезла в разломе в потолке, а гул вертолетов стал затихать.

– И действительно. – Усмехнувшись себе под нос, протянула Нимфия. – Как можно открыть дверь без ключа?

Эпифаня замерла, вникая в смысл только что услышанного. Как сквозь сон до нее долетали голоса из совсем недалекого прошлого: «Город породит того, кто открывает проход», «Дверь без ключа». Ключ. Дверь. Тот, кто открывает проход. Величайшее открытие.

Эпи забыла и о бомбе, и о Нимфии – дверь сейчас оказалась под ногами Фолла. А тот, кто открывает дверь – рожден городом. В городе кроме нее есть еще профессор Лен и Мэр. Мэр, который вот-вот сделает ключ. Ключ!

Эпи издала немой вскрик и, бросив все, кинулась в сторону ратуши – именно в той стороне гудели удаляющиеся вертолеты.

Среди свиста лопастей пропеллеров и воя турбин словно раздался еле заметный хлопок.

Фаня не тратила время на бег по крышам – красно-зеленая краска делала свое дела, превратив ее в незаметное пятно. Да и все стеклянные люди Ихса замерли, превратившись жутковатыми декорациями.

Эпи спешила изо всех сил, но все равно опоздала – баррикада на входе в мэрию обращена в щепки, внутри творится еще больший беспорядок. Эпи взлетела на второй этаж, спустилась вниз в подвал – никого. Только большое красное пятно на полу.

Раздался приглушенный кашель – кто-то закопошился под опрокинутой грязной ширмой.

Эпи поспешила откинуть ее. Там лежал профессор. Он нервно вздрагивал, держась за окровавленную грудь. Его здоровый глаз закрылся, а глаз с бельмом бешено вращался.

– Фолл. – Сглотнув, проронил он. – Мэр… Ключ…

– Фолл.… Это он вас ранил? – Эпи отчаянно пыталась вспомнить способы остановки кровотечения, но тщетно.

– Филипп.… Нет… Ключ… Вертолеты…

– Ключ теперь у них? – Растерянно спросила Эпи. – А вы? Не умирайте! В городе бомба!

Вдруг лицо профессора Лена сделалось обижено-серьезным. Он даже открыл свой здоровый глаз.

– Умереть от иллюзии? Ты шутишь?!

И он стал вздрагивать в приступе болезненного, но все еще безумного хохота, одновременно копаясь в кармане своего плаща. Оттуда он достал небольшой флакончик из коричневого стекла. Тот слегка светился в полумраке подвала. Эпи быстро узнала в его содержимом всеисцеляющую Панацею из леса.

Лен откупорил пузырек и мгновенно его опустошил. Он скривил лицо и жестко прокашлялся. Теперь его грудь поднималась и опускалась куда легче – рана больше не причиняла ему невыносимой боли. Его белый глаз слегка сиял, как лампочка на рождественской елке.

– А теперь пора спать. – Закрыв глаза, промолвил Лен.

– Профессор? – Растеряно спросила девочка. – Лен?

Но Лен только похрапывал в ответ. Исцеляющая сила панацеи отрубила его как львиная доза снотворного.

– Давайте же, профессор! – Эпи с силой потрясла помятого ученого за плечи. – Город вот-вот взорвется!

– Отстань! – Отмахнулся тот – Город – неправда! Ты – неправда! А неправда не взрывается.

Из его кармана выпало почти уничтоженное влагой удостоверение: одетая в разорванную пленку карточка. На ней изображен синий небоскреб с золотыми статуями по углам. В углу красовалась надпись «НИИ ИИИ».

«Профессор совсем сошел с ума» – решила про себя Эпифаня. Раньше она еще не встречала чокнутых профессоров. Для нее это чудаковатые злодеи с темным сердцем, которые живут в высоких мрачных башнях утыканных странными техническими штуковинами. А тут – грязный, небритый мужчина, укутанный в окровавленный плащ. В общем – Фаня была разочарована.

Она снова попыталась сдвинуть профессора с места – не вышло. Да и куда маленькой девочке метр с кепкой сдвинуть здорового (почти) мужчину?

Но бомба! Эпи только сейчас поняла, какая угроза нависла над этими улочками. И не только над улочками!

Эпи бросилась назад к башне. Сломя голову она проскочила через молчаливую хрустальную толпу, случайно (и в очередной раз) разодрав себе плечо об их кристальные иглы, торчащие в разные стороны. И вот она снова в конструкции из дверей.

С разбегу она забежала на сферическую бомбу, по дороге вспоминая все описанные в книжках случае обезвреживания бомб. По закону жанра – здесь должен быть люк, а за ним цветные провода. Эпи уже представляла, как перегрызет зубами самый красный из них и город спасен. Но лючка нет. Отполированный до зеркального блеска корпус бомбы не имел ни швов, ни стыков. Цельный металлический шарик! Как огромная конфета! Смерть в стальной глазури.

Эпи почувствовала себя хомяком, который застрял в колесе для бега. Она оказалась совсем бессильной. Со всей злостью. Что вмещало ее маленькое тело, она стукнула по бомбе ногой и та отозвалась гулким утробным звоном. Выхода совсем нет.

– И не трудись, Эпифаня. – Раздался голос внизу.

Эпи совсем забыла про одноглазую гадалку. Вот только как она ее увидела в ее зелено-красном камуфляже? Нимфия же сидела спиной к бомбе и все так же спокойно попивала кофе.

– Вы меня видите? – Недоуменно спросила Фаня, прекратив пинать бомбу.

– Вижу ли я? Ты спрашиваешь у одноглазой женщины? – Усмехнулась Нимфия. – Нет. Я просто знаю, что ты должна быть именно сейчас.

– Хватит там сидеть! – Нервно прокричала Фаня. – Помогите мне остановить бомбу! Или…

– Или вытащить всех этих людей за пределы города? – Нимфия щелкнула пальцем по ближайшему к ней остекленевшему человеку. Тот зазвенел как дорогой хрустальный бокал. Там, под поверхностью цветного стекла просматривалось испуганное лицо Алефа.

– Ну… Да… – Неуверенно сказала Фаня. – Точнее то, что от них осталось.

– Ты думаешь, они стоят того чтобы срывать ради них спину?

– Чего бы они ни стоили! – Нахмурилась Эпи.

– Ты поклялась их защитить. – Ответила за Эпифаню Нимфия. – Да, да. Знаю.

Эпи издала недовольный рык.

– А вы сами? – выкрикнула она. – Вы же тоже…

– Погибну? – Нимфия аристократично усмехнулась и снова отпила кофе. – Нет. Раз уж ты здесь, значит, бомба не взорвется.

Почему-то Эпи с облегчением вздохнула, хотя мрачное попискивание стального шарика-переростка под ее ногами сильно раздражало.

Мгновения ей хватило, чтобы оглядеть разрушенное помещение башни из дверей. Пыль уже осела, а дым от шашек выветрился. Теперь можно наблюдать и застывших кристальных людей, и странные символы на стенах, и ключи, подвешенные к потолку на длинных шнурках. Все говорило о том, что культ не терял времени даром.

Эпи спрыгнула с бомбы и обошла вокруг остекленевшую парочку. В одной угадывался смотритель музея. Вторая – та самая женщина-прокурор, только на этот раз под хрустальной радужной глазурью. Эпи осторожно дотронулась до нее.

– Почему они замерли? – Спросила она.

– Мастер кристалл. – Ответила одноглазая гадалка. – Это же рой, а у роя всегда есть своя королева. Только тут – свой мастер-кристалл. Он покинул город.

– Это Институт? Фолл? Он похитил его? – Разразилась Эпи вопросами и тут она вспомнила. – Культ! Дверь! Они забрали ее? Они хотят ее открыть!?

– Фолл? Нет. Он напротив, не хочет ее открывать. А я…

–Вы! – Вспыхнула Эпи. – Вы же сидели тут все время? Все началось с вас, с того момента как вы прибыли в город! Эта чума, эти двери, этот культ! Это вы заставили людей строить башню!

Эпи сжала кулаки и, насупившись, стала надвигаться на Нимфию. Та же загадочно улыбнулась, отпила кофе и, отложив чашку в сторону, соединила ладони перед собой.

– Да, я все это время была здесь. Я наблюдала, как строилась башня, и как порабощенные культом люди строили эту башню. Да, я все это время находилась возле той самой двери.

– Вы организовали культ. – Эпи весьма невежливо ткнула пальцем в гадалку. Та сделала вид, что не заметила этого.

– Не я его организовала. Культ появился ровно тогда, когда должен был появиться. И все не началось с моим прибытием. Еще ничего не началось. Все начнется с Величайшим Открытием!

– Но, вы же сами сказали, что все закончится! – Эпи смутно вспоминала каждую деталь разговора Нимфии с Филиппом О.

– Где что-то заканчивается сразу начинается что-то новое. За последней страницей твоей любимой книжки, всегда есть следующий том, Эпифаня. Что до двери, то она не приносит конец света. Она ведет к Концу Мира.

– Ну ,вот! – возмутилась Эпифаня.

–Это не то, о чем ты думаешь. – Нимфия усмехнулась, будто пыталась объяснить ребенку принципы квантовой физики. На самом деле – примерно так оно и было. – Но дверь должна открыться.

– Вы тоже сошли с ума! – Затрясла Эпи головой. – Вы тоже хотите этого… Конца Мира!

– Не хочу. – Внезапно хмуро ответила одноглазая. – Я знаю, что так произойдет.

– Нет, не произойдет! – пропищала Эпи и ее голос эхом забродил меж кривых стен башни. – Я вмешаюсь в судьбу и изменю ее!

– Как можно изменить будущее, если настоящее еще не настало?

– Как это не настало? – Остолбенела Фаня.

– Времени еще нет. Оно еще не началось. Только поэтому я и вижу будущее.

– Но мы же разговариваем.… Сейчас!

– Не бери в голову. – Отмахнулась Нимфия. – Возможно, ты поймешь позже. Просто знай – нельзя попасть в будущее, не увидев настоящее. Нельзя заглянуть в прошлое, если прошлого не было.

– Так поэтому нельзя путешествовать во времени? – Эпи затаила дыхание.

– Эту фразу ты узнала из книжки? – Нимфия заинтриговано приподняла бровь над здоровым глазом.

– Да… – Бросила Эпи себе под нос. – Из книжки…

Честное слово! Она и сама была поражена – настолько все сходилось. В ее голове в кучу смешался и мастер кристалл и дверь, и ключ, и мэр, и слепая гадалка, и Открыватель Дверей, и город Без Дверей… Неужели вот-вот и «начнется»? Мир закончится, а она ничего не сможет сделать?

Девочка напряженно теребила прядь своих волос, и тут ее внутренний взор упал на самую нелогичную штуку посреди всего этого нелогичного мира:

– Вы… Вы сказали, что сидите здесь давно. Но вы не заразились кристальной чумой… Стеклянкой! – Объявила Эпифаня Нимфии свое наблюдение.

– Может, потому что я не человек? – Нимфия довольно улыбнулась. Так обычно улыбаются учителя, чьи ученики самостоятельно находят ответ на сложную задачку.

– Вы приплыли не из этого мира, так? – Эпи, цепляя одну мысль за другую, как цепляются вагоны за паровоз, составляла логическую цепочку. – Белый Корабль. Верно?

– Верно. – Еще сильнее улыбнулась одноглазая.

– Это вроде межзвездного, межпространственного, всекосмического корабля?

– Это не совсем корабль. Но ладно, допустим.

– И, если это такой крутой корабль, он домчит меня до этого Института? – Обрадовалась своей догадке девочка.

– Домчит, домчит, – согласилась Нимфия, – если только согласится.