Читать книгу: «Серо-голубая даль», страница 3

2002 год. С небес на землю

С первым мужем отношения у Иринки стали не очень гладкими. Он начал заглядываться на других девчонок, которые, как она решила, казались ему более остроумными, общительными и, конечно же, красивыми, фигуристыми. Притом открытый характер не давал ему сдерживаться от различных восторгов и комментариев. В ответ на это щупленькую Иришку стал дергать давнишний комплекс по поводу маленькой груди. Заодно всплыло ощущение, зародившееся еще со школьных лет, что она во всем хуже других – и по уму, и по внешности.

Николай не стал скрывать, что познакомился с некоей привлекательной Мариной, с которой приятно вести задушевные беседы. Да и на другую роль она в перспективе бы сгодилась. «Мне бы хотелось, чтобы ты была моей женой, а Маринка – любовницей. Давай жить как хиппи, освободим наши отношения от общественных догм», – объявил Коля, все реже появляющийся дома, в их пустеющей общежитской комнате.

Ирина согласия на такое предложение не дала, ходила понурая и все думала, что делать дальше. Вроде, идея свободной любви, которую начал пропагандировать ее муж, казалась в чем-то заманчивой. Ведь можно и самой испытать некие новые ощущения. Но это только со стороны, теоретически. Оказавшись внутри этого события, молодую женщину начали колоть иголочки ревности, обид, разочарования.

Как-то раз она попыталась и сама окунуться в эту хипповскую историю, решив ответить взаимностью молодому человеку, который положил на нее глаз. «Хочешь свободной любви – получи», – послала она мысленно «привет» Мамонтенку. Но когда дошло до секса, она так и не решилась заняться им с кем-то чужим.

Ирина сразу рассказала Кольке о том, что чуть было не сходила налево. Тот явно напрягся, но что тут было ответить, идея-то шла от него. Иришка хотела, чтобы с помощью этой истории муж посмотрел на себя со стороны, но ничего не вышло. После Марины появлялись и другие пассии – Колька признался, что еще не нагулялся.

Собранное из ярких лоскутов семейное счастье стало распадаться. Он все больше отгораживался от жены, избегал прикосновений к ней, как будто стал верен кому-то другому, иногда прятал на шкафах какие-то распечатки. Конечно же, Иринка проследила, что именно парень пытался скрыть на дальних полках. Это оказалась переписка с какой-то девушкой: о жизненных принципах, об отношении к понятию «любовь», о том, что нравится друг в друге.

– Что это, Мамонт?! – с бессильным отчаянием она протянула ему бумажные листы.

– Да на сайте автостопщиков познакомился с девчонкой. Интересная собеседница, – ответил он нарочито равнодушным тоном.

– И что, вы с ней виделись?

– Ну погуляли пару раз по городу.

– Ты с ней спал?

– Конечно, нет. Мы просто друзья.

– Хорошо. Не с ней, а с кем-нибудь другим у тебя было?

– Нет. Что ты придумываешь? Я просто общаюсь, могу что-то фантазировать, но на деле ничего серьезного.

– Хотелось бы в это верить…

Однако тайное довольно быстро стало явным – известие об измене Николая по глупой случайности залетело в дом ее родителей. Мама и папа сильно заволновались за дочь, начали настаивать на разводе с таким предателем. Ирина, вся в расстроенных чувствах, поддалась. Как раз и учеба в университете подошла к концу. Николай, чтобы «откосить» от армии, собрался переезжать в глухую деревню, куда ей бы совсем не хотелось. Она устроилась на работу в своем городе, и началась совсем уже взрослая жизнь…

Заколачивая гвозди

Ирина стала кем-то вроде великовозрастного нытика… Ей казалось, что во всех ее проблемах виноват Георгий – и в подпорченном здоровье, и в сером настроении, и вообще, в стремительно пробежавших днях и годах, похожих друг на друга, как неказистые братья-близнецы…

– Гоша, вбей, пожалуйста, пару гвоздиков, чтобы повестить картины, – обратилась Ирина к расслабленно смотрящему телевизор супругу.

– Ты специально хочешь найти мне работу, когда видишь, что я отдыхаю? Хорошо, сейчас встану и буду делать, – раздраженным тоном ответил Георгий.

– Но ведь ты мог сказать, что сделаешь позже. Я же не требую сиюминутности…

– Ты от меня не отстанешь, пока не получишь своего, – рявкнул муж и с недовольной миной, которая обычно вызывала у Ирины желание сжаться, закрыться, спрятаться, пошел тяжелой поступью за инструментом, как будто ногами заколачивая гвозди в ее душевное спокойствие…

Подобные диалоги случались нередко. Он ругал ее за многое, например, за растрату денег, в том числе при покупке одежды, лекарств для себя «любимой», а также, после переезда в частный дом поселка, расположенного недалеко от города, за недостаточное усердие в огородных работах и «закрутке баночек». Ирина пыталась оправдываться тем, что работает: замухрышкой быть не хочется, поддерживать себя в более-менее здоровом состоянии необходимо, да и отдохнуть хочется, а не сразу на приусадебный участок бежать.

К тому же, не устраивал мужа размер ее зарплаты офис-менеджера в небольшой торговой компании. Он считал, что не обязан содержать жену-тунеядку и постоянно подсчитывал, как Крот в «Дюймовочке», сколько «зернышек» съедает Ирина. Тем более, высокооплачиваемой работы он сам лишился, перейдя на зарплату преподавателя, которая все-таки была побольше Ирининой.

Из-за того, что с заведующего кафедрой его сняли, Георгий «пилил» супругу. Чтобы решить проблемы со здоровьем, она периодически просила его посидеть с маленькой дочкой в рабочее время, что неблагоприятно сказалось на его карьере. Да и доход от лекций заметно сократился – возможно, со временем Георгий стал терять свою харизму и, соответственно, почитателей.

Но самой болезненной была критика за недостаточное внимание к дочерям. «Не любишь ты их. Мать из тебя никудышная. Всегда больше о себе заботиться», – частенько упрекал Георгий. И, действительно, Ирина сама терзалась, что ухаживает за детьми чаще механически, особо не испытывая теплых чувств по отношению к ним. Физически она стала мамой, а где-то в душе сама осталась слабым, забитым, нерешительным ребенком, желающим сбросить панцирь и погреться в чьих-то добрых объятиях, которых на деле не было. И, к сожалению, ей самой никак не получалось стать источником любви для своих малышек…

Часть вторая

Отблеск из прошлого

«Привет. Как дела?» – это шаблонное сообщение в соцсети от человека из прошлого немного выбило Ирину из колеи. С «аватарки» смотрел бывший муж Колька, позирующий на фоне мотоцикла, слегка постаревший, располневший и поседевший, но все равно довольно брутальный.

Она не видела своего Мамонтенка уже много лет. Сразу после развода Иришка пару раз приезжала к нему в деревню в сопровождении шумных компаний, но полноценного общения с глазу на глаз так и не получилось. Тем не менее, он неоднократно намекал, что не против восстановления отношений. Да и она не совсем охладела к нему – осталась привязанность, как к родному человеку. Но сказать «да» не торопилась. Внутри острым коготком скреблась обида, но даже если попробовать простить и забыть, пугала жизнь в сельской местности. «Что я буду там делать столько лет? Работу можно найти только учителем в школе, а я совершенно этого не хочу», – размышляла девушка.

Наверное, из-за неверия в себя, слабо развитых лидерских качеств и материнского инстинкта, Ирина до смерти боялась идти в школу учителем. Даже педагогическая практика в студенческие годы была для нее пыткой. Тогда, с указкой у доски, она чувствовала себя то ли каким-то глупым клоуном, на которого сейчас все будут показывать пальцем, то ли начинающим актером на сцене, у которого от волнения вылетели из головы все слова.

Возможно, если бы Колька остался в городе, Иришка простила бы его и приняла обратно, но, скорее всего, до следующего раза. Вокруг этого видного парня крутилось много девчонок, и у него самого явно загорались глаза при виде очередной молодой, интересной…

– Как ты жила все эти годы? – после ее теплого приветствия и болтовни о том о сём спросил бывший муж. Теплого, потому что смысла обижаться она больше не видела. Пришла в голову цитата из фильма «Васаби»: «Со временем вспоминается только хорошее». Да, несколько лет после расставания она думала о нем с болью, удалила из друзей в соцсетях, игнорировала сообщения. Они жили, никак не соприкасаясь и ничего не зная друг о друге. И вот, тяжелые воспоминания потихоньку ушли, а сладкие остались и начали приятно пощипывать душу. Ирине вновь пришла мысль, что то ее прошлое, с Мамонтенком, было лучше – полнее, живее, красочнее, – чем настоящее, с Георгием.

Она рассказала ему про парочку парней, с которыми встречалась между двумя замужествами, однако серьезного ничего не было: общих тем для разговора находилось немного, и в близких отношениях по сравнению с Колькой они казались холодными эгоистами. Рассказала про «токсичные» отношения с Георгием, его вечное осуждение, выкапывание у нее чувства вины и навешивание обид. Рассказала про его слабость в постели, про то, что родила от него двоих детей, что иногда мелькают мысли о разводе, но пока не решилась сделать такой серьезный шаг.