Цветы в ее волосах

Вы верите в сказки? Нет, погодите морщиться и переворачивать страницу! Скажите всё-таки: верите? Если да, то – предупреждаю заранее – вам может быть неприятен рассказ «Цветы в её волосах». Тут будет сказка, да. С ложью и намёком, всё как положено. Вот только часто ли мы задумываемся о том, насколько много в сказке лжи? И что именно – ложь? И – самое главное – какова в таком случае правда?

Сентиментальность и цинизм – вещи, как ни странно, родственные. И того, и другого в этом рассказе достаточно. Даже и не знаю, чего больше. Так что пусть вас не обманет название. Или, может, наоборот – пусть обманет. Сколь ни циничная – а сказка, всё-таки… Потому что я вот, знаете ли, верю в сказки. Если уж это единственное, во что остаётся верить. Как вы думаете, это правильно?

Декабрьская ночь темна, и в ней нет ничего, кроме снега. Может, когда-то было что-то ещё, но вряд ли кто упомнит, что именно. По крайней мере, об этом не думаешь, глядя, как лохматые сизые хлопья беззвучно бьются снаружи о стекло. В такие ночи не хочется спать, хочется тосковать и слушать красивые песни. Особенно если ты – всего лишь маленькая некрасивая девочка, больная чёрной оспой.

– Лотар, расскажи мне красивую историю, – говорит эта девочка и подтягивает одеяло ближе к подбородку.

Старый Лотар сед и немощен, он никогда не был стройным могучим рыцарем, он не умеет лечить и не знает старинных наговоров, помогающих отогнать тоску, но он умеет рассказывать красивые истории, а кроме того, и это даже важнее, он когда-то болел чёрной оспой. Это случилось давно, Лотар тогда был лишь немного старше девочки, у постели которой сидит, и болезнь оставила ему в память о себе лишь уродливые рытвины на лице и немного грусти в глазах. Девочка любит эту грусть, потому что понимает её слишком хорошо. Особенно – теперь, когда болезнь вышвырнула её прочь из внешнего мира, оставив наедине с няней, которая старается не подходить слишком близко, да ещё с этим печальным уродливым стариком, не боящимся смерти и знающим много красивых историй.

Он в самом деле знает их много, но они сидят здесь вдвоём так давно, что он успел рассказать все.

– Какую? – спрашивает старый Лотар, поправляя одинокую свечу, под тяжестью воска покосившуюся в чугунном подсвечнике. В комнате холодно, несмотря на камин, а в этой свече появляется столько тепла, когда она освещает худое лицо девочки и её костлявые руки, подтягивающие одеяло к подбородку.

– Про Алана и Селену, – говорит девочка. Это её любимая история, и старый Лотар понимает, почему. Нет, эта история не затейливее и не лиричнее других, просто она про лето. Про цветы и про лето, и, конечно же, про любовь. Про всё то, чего эта маленькая девочка, наверное, уже никогда не увидит.

Старый Лотар снова поправляет свечу. Девочка смотрит на него влажными тёмными глазами и ждёт.

Старый Лотар начинает говорить.

– Давным-давно, в незапамятные времена, в далёкой земле, где вечное лето и всегда цветёт вишня, жил доблестный рыцарь Алан. И была у него кузина, леди Селена, прекрасная, как цветы этого края…

– Ненавижу эту страну.

– Чего?

– Ненавижу.

– Да ну, прекрати.

– Не выношу эту пыльцу! Дышать нечем от этой проклятой пыльцы! Днём и ночью, изо дня в день, круглый год! Ненавижу!