Читать книгу: «Осколки снов», страница 4

Глава 3

Час спустя старенький белый «Москвич» въехал в спальный район и остановился на полупустой стоянке у окраины парка. Соня первой вышла из машины и отыскала взглядом высокий строительный кран вдалеке, над которым зависла полная луна.

– Это туда ты забиралась? – Лера вышла следом за ней, недоверчиво посмотрела на кран, потом на сестру. – Невероятно!

По пути Соня рассказала ей о своем опасном приключении – как в лунном сне, повинуясь приказу профессора Полозова, пришла на заброшенную стройплощадку и поднялась на строительный кран, где спрятала похищенный из музея лунный камень. Сейчас, глядя на кран вдалеке, ей и самой не верилось, что она смогла так высоко забраться. Она чуть не погибла наверху, когда оступилась на скользком брусе. Тогда ее спас Яр – сначала удержал над пропастью и втащил на спасительную площадку, а потом помог спуститься вниз и преодолеть страх высоты. Теперь ее очередь его спасать…

Сзади нетерпеливо прогудели. Соня отступила с дороги, пропуская розовый мини-купер с нарисованными ресничками. Марк, сидевший за рулем, небрежно припарковался рядом с их стареньким «Москвичом». Позади него сидели Вика и Глафира.

Выйдя наружу, Марк покрутил головой, рассматривая незнакомый район. С одной стороны – жилые дома, с другой – лесопарк. Вика выскочила следом за ним, а Глафира так и осталась сидеть в машине.

– Ну и? – Марк подошел к ним. – Какого черта мы сюда притащились?

У Сони и Лиса не было времени, чтобы объяснить Марку, куда они едут. Надо было как можно скорее уехать из окрестностей лаборатории, пока за ними не пустились в погоню. Соня вспомнила про полицейского Тарасова – он уже не раз помогал им, в благодарность за спасение дочки. Однажды ночью малышка проснулась лунатиком, взобралась на подоконник и выпала из окна. К счастью, внизу ее поймала Соня, и ее маленькая тезка отделалась только испугом…

– Здесь живет полицейский, который может нам помочь, – объяснила она Марку и направилась к жилым домам.

Проходя мимо розовой машинки, она удивленно притормозила. Глафира сидела внутри и, не замечая ничего вокруг, любовалась маникюром. Соня постучала по стеклу, и девушка заторможенно повернула голову. Взгляд зеленых глаз был мутный и словно пьяный.

– Что с ней? – Соня с тревогой повернулась к Марку. – Давно она такая?

– Она такая по жизни, – парень ухмыльнулся и распахнул розовую дверцу. – Выходи, принцесса.

Театральным жестом он протянул Глафире руку и помог выйти. Девушка как будто хотела что-то сказать и уже раскрыла рот, но в последний момент передумала и молча улыбнулась Марку. А затем томным, замедленным жестом поправила золотисто-русое каре, и синяя искорка в кольце на ее руке вспыхнула колдовским пламенем.

– Ты зачем на нее кольцо подчинения нацепил? – закипела Соня.

Она сама однажды потеряла собственную волю, когда однокурсник Кирилл надел на нее кольцо с редким лунным камнем, подчиняющим волю лунатика. Тогда Соня была как в тумане и не владела собой. И теперь ей было невыносимо смотреть, какой послушной и покорной куклой сделалась Глафира. Соня перехватила руку девушки и сорвала с ее руки кольцо. В тот же миг блогерша как будто очнулась от сна и удивленно огляделась.

– Где мы? Куда вы меня привезли? – затараторила она, и ее взгляд беспокойно заметался по их лицам. – И вообще, кто вы такие?

– Было гораздо лучше, когда я просил ее не задавать глупых вопросов, – насмешливо обронил Марк и поставил машину на сигнализацию.

– Боишься, что твою розовую прелесть угонят? – поддел его Лис.

Глафира на миг умолкла, заметив розовый мини-купер, и снова затрещала:

– Вау! Вот это машинка! Мне надо сделать селфи для блога!

– Сделаешь, – Марк поймал ее за руку, – но пока помолчи.

– Ты кто такой, чтобы мне указывать? – возмутилась она. – Я сейчас закричу!

Марк выразительно взглянул на Соню, и она неохотно вернула ему кольцо с лунным камнем. Марк был прав, блогершу надо утихомирить, пока на ее крики не сбежался весь район.

Марк надел на Глафиру кольцо:

– А теперь помолчи, куколка.

Девушка послушно умолкла и с обожанием уставилась на него большими зелеными глазами.

– Только слюни на меня пускать не надо, – поморщился Марк.

– Ты ей определенно нравишься, – насмешливо заметил Лис.

Марк смерил его убийственным взглядом и повернулся к Соне.

– И зачем нам какой-то полицейский?

– Затем, что он такой же лунатик, как и мы, – объяснила Соня. – Он был вчера на крыше Вышки, и ему с дочкой тоже грозит опасность, если верить гадалке.

Она шагнула к дорожке, ведущей жилым домам, но Марк встал на пути.

– А ты уверена, что можешь верить ему? В похищении Яра и нападении на Глафиру вполне может быть замешана полиция.

– Полиция, но не он, – убежденно возразила Соня.

– Опять твоя хваленая интуиция? – насмешливо протянул Марк. – Ты типа экстрасенс, да?

– Ты хочешь найти Яра или нет?

Под ее строгим взглядом он отступил.

– Ладно. Мое дело – предупредить.

– Ты оставайся, – Лис, следуя за Соней, двинул Марка плечом. – Машинки покараулишь. Девчонок развлечешь…

Марк не стал навязываться и лениво облокотился на капот мини-купера. Глафира остановилась рядом, как ручная собачонка. Соне было невыносимо на это смотреть – ведь она и сама была такой же безвольной куклой, когда ею повелевал Кирилл.

– Ты, Вик, тоже оставайся, – Муромец обогнал спортсменку, шагнувшую было за ними. – Чего тебе с нами ходить?

Вика, побледнев, отступила назад. Ее бывший поклонник явно дал понять, что ей больше не доверяют, и она не посмела спорить.

К дому Тарасова вместе с Соней отправились Лис, Муромец и Лера. Из всех четверых только Соня знала, куда идти. В ту ночь, когда она поймала выпавшую из окна девочку, рядом с ней был один Яр. Она уверенно вошла во двор многоэтажки и задрала голову, отыскав окно Тарасова, светившееся в темноте.

– Это здесь.

Она надеялась, что дома окажется не только жена, но и сам полицейский.

– Какая квартира? – Лис первым шагнул к домофону и обернулся к Соне.

– Я не знаю, – растерялась Соня. – Квартира на последнем этаже, но вот какая…

Лис сверился с табличкой над дверью подъезда, где были указаны номера квартир, и набрал последнюю из них. Никто не ответил, тогда Лис набрал номер предпоследней.

– Кто там? – Из динамика донесся напряженный женский голос.

Это могла быть жена полицейского, и Соня мягко, боясь еще больше напугать женщину, спросила:

– Это квартира Тарасовых?

– Вы ошиблись.

Женщина бросила трубку домофона. Лис, не растерявшись, набрал номер соседней квартиры.

– Слушаю, – прозвучал уставший, но твердый голос Тарасова.

С третьей попытки им наконец повезло, и Соня торопливо представилась:

– Это Соня Смирнова, со мной Елисей, Егор и Лера. Нам нужно с вами поговорить.

Если полицейский и удивился, то не подал виду.

– Поднимайтесь.

Щелкнул замок, пропуская их в подъезд. Лунатики торопливо вошли внутрь.

– Значит, Яр пропал из больницы? – выслушав их рассказ, Тарасов нахмурился. Он сам этим утром подвез лунатиков из полицейского участка до больницы, в которую доставили Яра с места падения. Но потом вернулся домой и не знал, что Яра в больнице они не нашли.

– Вы ничего не знаете об этом? – с упавшим сердцем уточнила Соня. Она до последнего надеялась, что полицейскому может быть известно больше, чем им.

Они расположились на кухне Тарасова. Жена не стала задавать лишних вопросов и пошла укладывать Сонечку. Соня увидела девочку мельком – на этот раз вместо длинной светлой сорочки на малышке была розовая пижамка. Ни мать, ни дочка ее не узнали.

– Нет, – Тарасов покачал головой. – Но постараюсь выяснить, что смогу.

– Там что-то нечисто, – вмешался Лис и коротко рассказал, как подключился к камерам наблюдения у больницы, но не успел их просмотреть – кто-то принялся стирать их.

Тарасов еще больше помрачнел:

– Если это не другой хакер, то доступ к такой информации есть только у сотрудников спецслужб.

– И спецслужбам вполне по силам похитить Яра и попытаться перехватить Глафиру, – согласился Лис.

– Глафиру? – недоуменно переспросил Тарасов.

Соня быстро рассказала ему о звонке гадалки, а Лис описал схватку с бойцами в лаборатории.

– Мы не знаем, кто они. Но они были настроены всерьез… Они не ожидали нашего появления и не были вооружены. Только у их главного оказался пистолет.

– Никто не пострадал? – Тарасов встревоженно оглядел их. – Вы ведь понимаете, ребята, что если вы окажетесь замешанными в криминале, я не смогу вам помочь?

– Пострадала только их мужская гордость, – хмыкнул Лис. – Они не ожидали, что юнцы могут надрать им задницы.

– Попробую выяснить все, что смогу, – пообещал Тарасов. – Но вы должны понимать, я простой полицейский, и у меня может не оказаться нужного доступа.

– Лучше бы он у вас оказался. Потому что это не только наши проблемы, – подчеркнул Лис. – Гадалка сказала, что в опасности все лунатики, которых в Кровавое полнолуние призвал адуляр.

Тарасов побледнел.

– Вы хотите сказать…

Из-за стены донесся звонкий голосок Сонечки – девочка не хотела ложиться в постель.

– Но она же ребенок! – глухо пробормотал он.

В кухне повисло тяжелое молчание.

– Я выясню все, что смогу, – пообещал Тарасов, поднимаясь из-за стола. – Но сначала я должен обеспечить безопасность дочери. Надо отправить ее с женой подальше отсюда.

Лунатики тоже поднялись из-за стола. Чай в чашках остался нетронутым, как и вазочка с печеньем.

– Сюда больше не приходите, – предупредил Тарасов. – Встретимся завтра в семь у памятника Пушкину. Я расскажу, что успею выяснить…

Он проводил их до двери, погруженный в свои мысли. В последний момент, когда Лис с Муромцем уже шагнули за порог, Тарасов окликнул Соню:

– Куда вы сейчас?

– Домой, к бабушке.

– Вам нельзя домой. Ни тебе, никому из вас.

– Почему? – растерялась Соня.

– Они не были готовы к вашему появлению, но много ли времени нужно, чтобы выяснить, кто вы и где живете?

– Так что, нам опять бежать? – с упавшим сердцем уточнила Соня.

Вопрос был риторическим. Тарасов закрыл за ними дверь, и Соня вновь ощутила себя вычеркнутой из привычной жизни.

– Не переживай, – сестра тронула ее за плечо. – Вместе мы со всем справимся!

Они нагнали Лиса с Муромцем и вошли в лифт.

– Что он тебе сказал? – Лис с тревогой взглянул на Соню. – На тебе лица нет.

– Он сказал, что у меня опять нет дома…

За окном уже стемнело. Бабушка Сони приготовила ужин и с тревогой выглянула в окно.

– Задерживаются что-то…

Настойчиво и резко прозвучал звонок в дверь, и она заторопилась открывать. На пороге стояла соседка Кузьминична.

– Котлеты жаришь? – Она жадно втянула носом, но в ту же секунду опомнилась и скривилась: – В нашем возрасте мясо есть вредно! Вот овощи…

По пути на кухню Муза Кузьминична сунула любопытный нос в комнаты.

– А внучки твои где?

– Задерживаются, – вздохнула бабушка.

– Приятели какие-то мутные у них, – неодобрительно покачала седым пучком Кузьминична. – Во сне все ворочались, стонали… А как проснулись, сразу из дома засобирались. Я их даже толком расспросить не успела. Они сегодня ночевать будут или как? – сварливо спросила она, и только бабушка Сони, хорошо изучившая соседку, заметила в глазах Кузьминичны жадное любопытство. Соседке не терпелось разузнать всю подноготную гостивших у нее мальчишек, и по возвращении их явно ожидал допрос с пристрастием.

– Не знаю, – пожала плечами бабушка. – Насколько я поняла, идти им некуда.

– Беспризорники, значит? Не зря я серебро попрятала!

– Ой, да какое у тебя, Муза, серебро! Меня-то не обманывай!

– Какое-никакое, – обиделась соседка, – а серебряная ложечка имеется! Вот я ее из серванта и переложила в укромное место.

– Это в какое же?

Муза нахмурилась, отчего все складки на лбу сосборились, как у шарпея.

– Опять забыла? – пряча улыбку, спросила бабушка. Забывчивость Кузьминичны уже вошла в привычку. И дня не проходило, чтобы соседка не теряла какую-нибудь пустячную вещь, которая одновременно с пропажей приобретала колоссальную значимость и историческую ценность. Муза не успокаивалась, пока не переворачивала весь дом вверх дном, а пропажа потом находилась на самом видном месте.

– Пойду проверю! – заторопилась на выход соседка.

Выйдя из подъезда, Кузьминична остановилась, чтобы перевести дух. Наметанный взгляд выхватил на парковке незнакомый фургон – черный, с хищными фарами. Позади стояли двое бугаев и курили, не стесняясь находившейся в нескольких шагах детской площадки. Кузьминична только раскрыла рот, чтобы обругать незнакомцев, как один из них, короткостриженый и сероглазый, повернулся к ней. Взгляд у него был ледяной и злой, как у бешеного волка. Кузьминична так и захлопнула рот, поняв, что связываться с таким себе дороже. Незнакомец сразу же потерял к ней интерес и отвернулся. Ждут кого-то, смекнула Кузьминична. Уж не Соню ли и ее друзей? Старушка решила проверить свою внезапную догадку и подкрутила дужку слухового аппарата, увеличивая громкость по максимуму. А затем медленно, стараясь не вызывать подозрений, засеменила по двору мимо фургон.

– Не верю я этим байкам, – говорил сероглазый с волчьим взглядом. Голос у него был тоже под стать хищнику – хрипловатый, лающий. – Ты их фотки видел? Дети совсем. Парням по 18-20 лет, про девок я вообще молчу. Чтобы они этих лосей уложили?

– А вдруг они правда того, супергерои? – возразил его напарник, громила с литыми мускулами и не отягощенным интеллектом квадратным лицом. – Иначе с чего бы босс так всполошился.

– Наше дело – их привезти, а он уже сам пусть с ними разбирается, – отрезал сероглазый и внезапно обернулся к Кузьминичне. – Тебе чего, бабка? – Его глаза подозрительно сузились, как у волка перед прыжком.

– Ась? – Кузьминична так рявкнула, что мужчина вздрогнул. – Что ты говоришь, сынок? Я плохо слышу.

– Ничего, карга старая! – сероглазый бандит раздраженно повел плечом и сел в фургон.

А Кузьминична, проглотив обиду, заковыляла на угол дома. Может она старенькая, да удаленькая! Из ума еще не выжила и сразу смекнула, кого бандиты поджидают. Если Соня с друзьями приедет на машине, она успеет их предупредить.

Пока Соня с приятелями навещали Тарасова, Марк не терял времени и просмотрел бумаги из сейфа отца.

– Что-то интересное? – Вика, тяжело дыша после пробежки по парку, запрыгнула на пассажирское сиденье и с любопытством заглянула ему через плечо.

Быстро она, Марк досадливо поморщился. И чего ей в лесу не бегалось?

– Почему твой отец хранил эти бумаги в сейфе? – не отставала Вика.

Жалко, что у него нет второго кольца с лунными камнем, чтобы ее унять. Сидела бы сейчас тихо, как Глафира, и пилила себе ногти, как он ей приказал…

Марк бросил взгляд в зеркало на заднее сиденье и увидел, что блогерша бездумно двигает пилочкой, не чувствуя, что уже спилила ногти до крови.

– Эй, хватит! – Выхватив окровавленную пилку, он выкинул ее в окно.

Глафира, лишившись своего занятия, тупо вытаращилась на него в ожидании приказа. Марка завораживала та невероятная власть над девушкой, которую давало кольцо с лунным камнем. Ему, в отличие от старшего брата, не достался дар гипноза от отца. И теперь власть над сознанием Глафиры по-настоящему пьянила. Наверное, прикажи он ей сейчас исполнить стриптиз прямо на улице – она бы сделала и это…

Его мечты прервала Вика – выхватила одну из бумаг у него на коленях, за что получила шлепок по руке и обиженно ойкнула.

– Я просто посмотреть хотела! В них есть что-то важное? Что может нам помочь?

– Тебе уже ничто не поможет – ни завоевать Яра, ни выиграть Олимпиаду.

Спортсменка вспыхнула и отвернулась – ее мечты ни для кого не были секретом, и Марк ударил по самому больному. Хоть помолчит пару минут – уже хорошо.

Марк снова вернулся к бумагам. Пока ему не попалось ничего стоящего, да он и не рассчитывал обнаружить в них какие-то важные тайны. Так, захватил из любопытства, раз уж попались под руку. В отцовский сейф он полез исключительно ради денег. За время, проведенное в стенах лаборатории, он привык к тому, что на карте всегда достаточно средств на любые его прихоти. Спонсор лаборатории, бизнесмен Черский, был щедр к ним, а Марк и его команда служили ему, выполняя его поручения, и не задавали лишних вопросов. Вопросы возникли у Яра, тогда старший брат и сбежал, прихватив с собой подопытных – Лиса и Муромца. Вика тоже сбежала с ними. Яр считал, что спасает спортсменку из застенок психиатрической клиники по соседству, и не подозревал, что Вику приставил его отец – чтобы следить за беглецами. Первое время Вика исправно поставляла отцу информацию о беглецах, но вскоре влюбилась в Яра и перестала выходить на связь…

– Каково это – быть шпионкой? – лениво спросил Марк, и Вика вздрогнула.

– Каково это – быть марионеткой в руках отца? – Она не осталась в долгу, и ее словесная пощечина болезненно ударила по его самолюбию.

– Отец мертв, – отрезал Марк. Вчера, когда отец погиб, а лабораторию опечатали и заблокировали все их счета, его прежняя жизнь рухнула. Теперь он сам по себе, и деньги, которые он забрал из сейфа, позволят ему не думать о заработке какое-то время.

– Но не думай, что освободился от него, – предупредила Вика.

Марк сердито зашуршал бумагами, и среди белых листов вдруг заметил несколько старинных желтых страниц, исписанных чернилами. Вика тоже увидела истрепанные страницы и подалась вперед, забыв об обидах:

– Им на вид лет сто!

– Больше… – взволнованно пробормотал Марк, разглаживая измятые страницы и разглядывая каракули на незнакомом языке. – Это манускрипт алхимика, который Илзе привезла из Франции.

– И что там написано? – жадно спросила Вика.

– Я что, по-твоему, знаю французский? – огрызнулся Марк. – Я с детства тренировался в спортзале по многу часов в день, как-то не до языков было.

– Мне это знакомо, – Вика взглянула на него без прежней враждебности, как будто с сочувствием. Неудивительно, ведь гимнастка с малых лет занималась спортом.

Вот только жалеть его не надо! Он передернул плечам и ядовито сказал:

– Жаль. Лучше бы ты налегала на языки, толку было бы больше.

Марк сунул бумаги в бардачок и замолчал.

– Как думаешь, кто были эти бугаи, которые напали на Глафиру? – спросила Вика после паузы.

– А я знаю? Они мне не представились! – Марк раздраженно постучал пальцами по рулю игрушечной машинки. Он чуть со стыда не сгорел, когда пришлось взять мини-купер матери. Но не на метро же было ехать? А его машину, как и отцовскую, арестовали вместе со всем имуществом лаборатории.

– Думаю, они вычислили ее по блогу, когда она выложила ролик у здания лаборатории, – предположила Вика. – Кто-то не хочет огласки. А ты сама что думаешь? Глафира?

Девушка даже не откликнулась с заднего сиденья, как будто не слышала.

– Она там вообще живая? – Вика с опаской обернулась на блогершу.

– Эй, детка! – Марк щелкнул пальцами, привлекая внимание Глафиры, и она с готовностью подалась вперед, словно отмерла от заклинания. – Знаешь, кто были плохие дядьки, которые на тебя напали?

Глафира раскрыла рот, но не смогла вымолвить ни слова и помотала головой.

– Ты запретил ей говорить! – укоризненно напомнила Вика.

– Есть такие девушки, которым лучше молчать, за умных сойдут, – заметил Марк и махнул Глафире рукой: – Ладно уж, говори.

– Я их не знаю, – медленно, все еще находясь под влиянием кольца, вымолвила Глафира. – Может… – Она замялась на полуслове, словно хотела что-то утаить.

Марк с любопытством повернулся к ней:

– Говори!

– Может, – вынужденно призналась она, – они рассердились из-за той девушки, которая выпрыгнула в окно? Но, клянусь, я ее даже не трогала. Она сама!

Несмотря на действие кольца, которое притормаживало реакции Глафиры, блогерша явно занервничала.

– Какой еще девушки?

Марк и Вика удивленно переглянулись.

– Опиши ее, – потребовал Марк.

Глафира вздохнула и покорно перечислила:

– Блондинка. Стройная. В мужской рубашке. С босыми ногами.

Перед глазами Марка возникла мертвая Илзе, лежавшая на асфальте под окном отцовского кабинета. Босая, в отцовской рубашке, с удивленно распахнутыми голубыми глазами и окрашенными в кровь светлыми волосами. Отец даже не объяснил, что произошло, просто приказал Марку и его приятелям отнести труп в одну из палат в подвале лаборатории. Она погибла накануне Кровавого полнолуния, а на следующую ночь в лаборатории уже орудовали полицейские и забрали труп в морг.

– Ты меня щас разыгрываешь? – выдохнул Марк, гневно подавшись к Глафире.

Вика удержала его за плечо и тихо напомнила:

– На ней кольцо. Она не может тебя обманывать.

– Значит, – Марк недоверчиво уставился на Глафиру, – ты ее видела?

Глафира кивнула.

– Живую? – сурово уточнил он.

В мутных зеленых глазах девушки промелькнул испуг.

– Она была живая! А потом сама выпрыгнула в окно. Я ее не трогала!

– Допустим, – с сомнением протянул Марк.

Илзе происходила из старинного ведьминского рода, но не унаследовала дара предков. Поэтому и связалась с отцом – надеялась, что его исследования сверхспособностей лунатиков как-то помогут и ей пробудить свой дар. Именно Илзе привнесла в эксперименты отца магию. Она притащила в лабораторию лунные камни, и среди множества пустышек путем экспериментов отец нашел те, которые подчиняли волю лунатиков… Однако даже кровь предков не спасла Илзе от гибели – медики зафиксировали смерть в результате перелома шейных позвонков и увезли труп. Марк сам присутствовал при этом. Но кого же тогда видела Глафира? Призрака? Видение можно было бы списать на глюк, но уж слишком точно блогерша описала погибшую любовницу отца.

– Она тебе что-то сказала? – спросил он у Глафиры.

Девушка покачала головой.

– Не сказала. Оставила.

Марк выжидающе уставился на нее.

– Флэшку. – Глафира вытащила из кармана серебристую флэшку. – Я нашла ее на подоконнике, когда она спрыгнула вниз.

– Давай, – Марк отобрал флэшку и задумчиво уставился на Глафиру. – Скажи, а ты раньше видела призраков?

– Призраков? – испуганно переспросила девушка, в глазах ее заплескался испуг.

– Спокойно, – остановил ее он. – Я пошутил. Расслабься.

Глафира послушно сложила руки на коленях, любуясь кольцом с лунным камнем.

– Призраков? – тихо повторила Вика, глядя на него. – Ты шутишь?

– А как ты объяснишь, что она в точности описала Илзе в момент смерти?

Вика растерянно пожала плечами.

– Она оставила флэшку, – задумчиво пробормотал Марк. – Зачем?

В стекло постучали – к машине подошли остальные лунатики.

– Что там у вас?

– Ничего, – Марк поспешно спрятал флэшку в карман.

Вика бросила на него недоуменный взгляд, но выдавать не стала.

Они вышли из машины к остальным.

– А что у вас?

Соня коротко пересказала их визит к Тарасову и его предупреждение не возвращаться домой.

– Если за нас взялись спецслужбы, полицай дело говорит, – хмуро заметил Марк, выслушав Соню. – Вычислить твой адрес – им дело двух секунд.

– Мы с Лерой не можем просто исчезнуть, – упрямо возразила Соня. – Надо предупредить бабушку.

– Позвони ей на домашний, – Марк протянул ей айфон. Из всех лунатиков у него одного был мобильник.

– Самый умный здесь? – Лис вклинился между ними, перехватил гаджет, не дав Соне его взять. – Тогда прикинь, сколько им времени нужно, чтобы вычислить твой мобильник?

– Вся жизнь, – Марк усмехнулся. – Мобильник на левого чувака записан, отец был помешан на секретности. Звони, Соня, не бойся.

Лис неохотно отступил. Соня набрала номер бабушки, но в ответ полились длинные гудки.

– Странно, в такой час она должна быть дома…

– Радиотелефон, наверное, разрядился, – успокоила ее Лера.

– Или они приехали к ней! – еще больше встревожилась Соня.

– Позвони Кузьминичне, – предложила Лера.

Но Соня уже сама торопливо набирала номер соседки, который помнила наизусть.

– Не берет трубку… А что, если они обе?..

Она осеклась, не в силах произнести свои тревоги вслух.

– Поехали, – Лис, не теряя времени, шагнул к «Москвичу».

– Если кто-то хочет услышать мое мнение, – вмешался Марк, – то лучше нам туда не соваться. Там может быть засада.

Но его, конечно, никто не послушал. Соня, Лера и Муромец запрыгнули в развалюху Лиса.

– А мы? – Вика повернулась к Марку.

– Ладно уж, прокатимся, – Марк сел за руль розовой машинки.

Вика скользнула на пассажирское сиденье, взглянула на отрешенную Глафиру позади, потом на Марка.

– Почему ты им не сказал? Про флэшку?

– Пусть это пока останется нашим секретом. – Он направил машину вслед за белым «Москвичом». – Или ты не умеешь хранить секреты?

– Умею, но…

– Вот и помолчи.

Промолчала Вика недолго. Секунды три. Потом обеспокоенно спросила:

– Думаешь, там правда засада?

– Уверен.

Соня с тревогой смотрела на проплывавшие за окном городские улицы. Смеркалось. Был погожий июньский вечер, над городом парила круглая, как серебристый воздушный шар, почти полная луна. Всего один день прошел с Кровавого полнолуния, но какой же тревожный это был день! Похищение Яра, схватка за Глафиру, теперь еще бабушка по их вине может оказаться в опасности.

– А если Марк прав и у дома засада? – подала голос Лера.

– Что говорит твоя интуиция, Софи? – непринужденно спросил Лис, ведя машину.

– Не знаю… – Их взгляды встретились в зеркале, и Соня заметила в светло-зеленых глазах Лиса скрытую тревогу.

Он был готов рискнуть своей жизнью и свободой ради нее. Но могла ли она принять такую жертву? Могла ли подставить под удар всех их?

– Остановись, – попросила она.

Лис удивленно покосился на нее.

– Где?

– Здесь.

– Здесь стоянка запрещена. Видишь? – Лис продолжал рулить по направлению к дому, и чем ближе, тем больше Соню захлестывала тревога. Даже без лунного камня, усиливавшего ее интуицию, она чувствовала впереди опасность.

– Марк прав. Нам туда нельзя.

– А как же бабушка? – Лера растерянно взглянула на нее.

– Я пойду одна.

– Исключено, – Лис, и не думая останавливаться, продолжал ехать навстречу опасности. – Пойдем вместе.

– Вместе мы точно привлечем внимание, – возразила Соня. – А одна я смогу проскользнуть незаметно.

– Одну тебя точно схватят, – угрюмо возразил Лис.

– Останови машину, – потребовала Соня. – Или я выскочу на ходу.

Лис с сомнением взглянул на нее в зеркало.

– Я не шучу.

– Ладно. – Он неохотно свернул с оживленной улицы в переулок и притормозил у обочины.

Розовая машинка Марка последовала за ними.

Соня вышла из «Москвича», Лис выскочил за ней. Марк хлопнул дверью и приблизился к ним.

– И что тут у вас?

– Ты прав, – хмуро признала Соня. – Я чувствую засаду. Нам нельзя ехать туда всем вместе.

– Первая разумная мысль за все время, – протянул Марк.

– Я пойду одна.

Соня решительно шагнула вперед, но Лис преградил ей путь.

– А вот это безумие, – Марк встал на сторону Лиса. – Так Яру ты не поможешь.

Соня застыла. Ею двигала тревога за бабушку, но и Яр тоже был в опасности. Сразу двое самых близких ей людей оказались под угрозой, и как можно предпочесть кого-то одного и пренебречь другим?

– Я должна убедиться, что с бабушкой все в порядке, – упрямо сказала она.

– Твоей бабушке они ничего не сделают, – заметил Марк.

– Как ты можешь быть таким уверенным? – рассердилась Соня. Пусть Марк и Яр до вчерашнего дня были врагами, но все-таки они братья. И сейчас в интересах Марка, чтобы Соня помогала в поисках брата. А до ее бабушки ему нет никакого дела.

– Потому что им нужна ты. И мы все. Они будут ждать, пока мы появимся, а до тех пор твоей бабушке ничего не грозит.

– Ты тоже так думаешь, Лис? – Соня взглянула на молчавшего друга.

– Тот редкий случай, когда я согласен с пупсом, – признал Лис, не упустив случая поддеть Марка по поводу дамской машинки.

– Я должна хотя бы предупредить ее, – упрямо повторила Соня.

Марк утомленно закатил глаза, шагнул к своей машине и распахнул заднюю дверь. Он что-то сказал Глафире, та послушно вышла на тротуар и пересела в «Москвич».

– И что это значит? – напрягся Лис.

– То и значит, что у твоей колымаги в случае погони нет шансов. А на мини-купере мы оторвемся, – ответил Марк.

– Мы? – недоуменно переспросила Соня.

– Садись, – Марк кивнул ей. – Прокатимся.

Соня без лишних вопросов юркнула на переднее сиденье. Лис с недовольной миной шагнул вслед за ней.

– Нет, – резко повернулся к нему Марк. – Только мы вдвоем.

– Дай мне ключи, – потребовал Лис. – Я сам съезжу с Соней.

– Неа. – Марк насмешливо покачал головой. – Мамочка доверяет свою машинку-конфетку только мне. Разгрохаешь еще – за всю жизнь не расплатишься.

Прежде, чем Лис успел что-то ответить, Марк прыгнул за руль, и розовый мини-купер сорвался с места.

– Почему ты мне помогаешь? – Соня проводила взглядом стремительно удаляющуюся фигуру Лиса в боковом зеркале и повернулась к Марку.

– Может, ты мне нравишься. Хочу произвести на тебя впечатление, – насмешливо протянул Марк.

Соня вспыхнула.

– Ты хочешь позлить Лиса!

– Не буду спорить. Он меня сегодня достал.

Марк повернул шею, перестраиваясь в другой ряд, и прямо перед глазами у Сони возникла татуировка-полумесяц на его шее. Соня застыла, глядя на нее. Еще вчера, в Кровавое полнолуние, татуировка горела магическим синим светом, когда Марк сражался против них.

– Что? – Марк заметил ее взгляд и усмехнулся. – Нравится моя татушка?

– Она отвратительна! – прошипела Соня, отворачиваясь к окну.

Такие татуировки были у всех лунатиков, служивших лаборатории. С их помощью Полозов управлял волей лунатиков, погружал их в транс и заставлял выполнять свои команды. Яр не захотел быть слепой марионеткой в руках отца, сбежал из лаборатории и свел татуировку. А Марк до последнего сражался на стороне отца, пока не понял, что тот ведет лунатиков к гибели.

Некоторое время ехали молча, потом на обочине показалась полицейская машина, и Соня напряглась. Только когда машина осталась позади, она выдохнула с облегчением.

– А нас не отследят по машине твоей матери? – спохватилась Соня. Более неподходящее средство передвижения для того, чтобы остаться незаметными, было трудно представить.

– У нее жадный любовник, к тому же крутой чиновник, – невпопад ответил Марк.

Соня бросила на него недоуменный взгляд.

– Тачку подарил, но по документам она матери не принадлежит. И оформлена на какого-то подставного чела. Чинуша подстраховался, чтобы его имя никак с матерью связано не было. Так что сегодня еще покатаемся!

– А завтра?

– А завтра придется машинку вернуть. Приметная очень.

Больше за всю дорогу они не проронили ни слова. Марк уверенно маневрировал в потоке автомобилей и стойко игнорировал любопытные взгляды и откровенные насмешки других водителей. А Соня переживала за бабушку и пыталась предвидеть, что их ждет впереди, но интуиция молчала. Насколько легче было с лунным камнем, который давал ей подсказки и показывал будущие угрозы!

Машина свернула во дворы, ведущие к дому, и Марк сбавил скорость.

– Сделаем круг вокруг дома? – Он повернулся к Соне. – Или…