Читать книгу: «Клятвы самозванцев», страница 3

– Это яйцо украли. Поскольку в то время ты был еще совсем ребенком, тебя я в краже не подозреваю, – бесстрастно продолжил глава Крылатого войска. – Однако яйцо каким-то образом попало к тебе. Ты вырастил из великого дракона цирковую лошадь и совсем не чувствуешь за собой вины.

– С чего бы мне ее чувствовать? Прокормить дракона – та еще задачка. Если вы забыли, господа шанъярцы, драконы жрут, как несколько лошадей. Где вы предлагаете мне брать деньги на его пропитание?

Лин приготовился защищать своего малыша до последнего.

– Драконам не престало развлекать народ, мелкий ты дурак! – рявкнул всадник серого дракона и даже двинулся на Лина с кулаками, но Мышь предупреждающе фыркнул. Он тоже защитит Лина, если потребуется.

– Я мог бы убить тебя прямо сейчас за то, что не вернул дракона Шанъяру. Всем известно, кому принадлежит каждый дракон на этом материке, – заявил глава Крылатого войска и сделал шаг к Лину. Он не боялся Мыша, да и тот никак на него не реагировал. Видимо, из страха перед золотым драконом. – Голодранцы, вроде тебя, недостойны зваться всадниками, однако я вижу, что дракон привязан к тебе. Без тебя он зачахнет от тоски.

– Я первый, кого он увидел, вылупившись. Он мой ребенок. Только попробуйте разлучить нас! – рассвирепел Лин и сжал кулаки. Сквозь прорехи в маске он увидел, как глава Крылатого войска глумливо усмехнулся. Разница в их росте была невелика, но он как будто возвышался над Лином и упивался собственной значимостью.

– Я бы никогда не подпустил тебя к Крылатому войску, посмешище. Это право нужно заслужить потом и кровью. Ты не заслуживаешь своего дракона.

– Я не отдам Мыша! Он никуда не полетит!

– Полетит, – спокойно отрезал глава Крылатого войскка и кивнул своему дракону.

Тот рыкнул на Мыша, и любимый ребенок Лина жалостливо заскулил, склонив голову ниже.

– Моего дракона зовут Разящий. И он отец твоего дракона. Сыновья почтительность не позволит ему ослушаться. Разящий велит ему лететь в Шанъяр, и твой… Мышь полетит.

На слове «Мышь» оба шанъярца скривились, будто вдохнули вонь отхожего места. Лин был слишком зол, чтобы отстаивать право своего дракона зваться как душе угодно. Мыша заберут с собой в Шанъяр, а вместе с ним и Лина. И кто заберет! Тот самый юноша, которым Лин когда-то так восхищался и завидовал! Кто же мог подумать, что его смоляной Мышь окажется сыном золотого Разящего!

– Садись на своего дракона и лети за нами, акробат. И не вздумай выкинуть какую-нибудь глупость, иначе пожалеешь. Да, твоя смерть станет ударом для дракона, но их жизнь длинна. Они переживают не одного и не двух своих всадников. Дракон придет в себя, и Ее Величество подберет достойную замену тебе.

Каждым словом глава Крылатого войска вбивал Лина в землю. Он ни за что не навредит Мышу, даже если придется во всем подчиниться воинам королевы и сдаться в рабство.

– Я готов на все. Только не разлучайте меня с ним, – процедил Лин.

Кивнув, всадник Разящего развязал завязки на затылке, которые держали маску на лице, и снял ее. Даже в маске Лин понимал, что перед ним юноша всего на пару-тройку лет старше него самого, но теперь его лицо с тонкими чертами казалось еще моложе. Однако холод в светло-карих, почти янтарных, глазах и суровый изгиб бровей кричали о жестком характере. Когда-то Лин восхищался юношей, добившимся небывалых высот, но сейчас желал лишь одного – свернуть высокомерному выродку шею. Только пути назад не осталось уже давно.

– Меня зовут Амáн Наран. Я двоюродный брат Ее Величества королевы Цэрэн и глава Крылатого войска. С сегодняшнего дня я твой хозяин и бог. Если посмеешь ослушаться, тут же загремишь на плаху. Только благодаря милости Ее Величества тебе позволено войти в Крылатое войско. Она слишком дорожит потерянным драконом и не желает ждать, пока он переживет потерю всадника. Цени ее доброту и мое снисхождение.

Лин вздернул подбородок и с вызовом взглянул в раскосые глаза Аман Нарана. Хозяин и бог? Как бы ни так!

– Всенепременно, хозяин, – с глумливой улыбкой ответил он и издевательски поклонился. Раз уж его не убили сразу, то не убьют и позже. Им нужен Мышь, но не нужно его горе от потери всадника. Значит, Лин мог позволить себе маленькие вольности. – Готов исполнить любое ваше пожелание.

– Просто заткнись. Этого хватит, – фыркнул Аман Наран.

– Все, кроме этого. Увы, молчать я не способен.

– Тогда полетишь с мешком на голове! – рявкнул второй шанъярец, про которого Лин почти забыл.

– Неужели вас так смущает моя красота? Не завидуйте, господа. Право слово, я и сам иногда ей не рад.

Судя по красным пятнам, которые расплылись на лице всадника серого дракона, на Лина вот-вот и вправду наденут мешок. Либо туда же запихнут его труп.

Глава 2. Связь, что крепче крови

Королева Цэрэн приближалась так плавно, словно плыла над землей. Нижнюю половину ее лица скрывала тонкая вуаль, поверх которой струились нити мельчайших бусин, однако янтарные, как у Аман Нарана, раскосые глаза смотрели с любопытством. Смоляные волосы покоились в сложной высокой прическе, в которой мерцали бусины и заколки с драгоценными камнями. Многослойные одежды ярко-красного и желтого цвета походили на бушующее пламя. Наверняка именно поэтому в Шанъяре так любили огненные цвета – они напоминали о драконьей мощи.

Стража обступила Лина плотнее, как будто он настолько глуп, чтобы броситься на королеву с кулаками. Оружия, кроме зубов, у него не было. Сначала его унизительно обыскал Аман Наран, прежде чем снисходительно отдать свой поношенный халат и разрешить забраться в седло, от которого так и не расседлали Мыша. После долгого полета, во время которого Лин ужасно устал, его обыскала дворцовая стража. Обыскивали так, что он всерьез забеспокоился за свою честь.

Два дракона – Разящий и Могучий – грузно приземлились рядом, отчего содрогнулась земля. Мышь опустился следом, держась позади Разящего. Лин с тоской в груди видел, как его дракон тянется к отцу. Он никогда никого не ревновал, но Мышь стал исключением. Это только его дракон! Почти сын! А тут вдруг объявился другой отец, которого тот не знал все десять лет жизни, и возомнил из себя! Пять лет назад Лин был слишком глуп, раз восхищался золотым драконом и его всадником. Мечтал летать, как глава Крылатого войска, и выглядеть так непринужденно, будто рожден в небе. Домечтался!

– Ваше Величество, мы доставили пред ваши очи сына Разящего и его… всадника. – Аман Наран преклонил колено перед королевой. Его голос заметно смягчился, как и взгляд королевы, которым та его обласкала. Эти двое явно близки.

– Как он похож на Обсидиановую! – восхищенно выдохнула она, переведя горящий взгляд на Мыша. – Ничего от Разящего, кроме размеров. Он и сейчас немаленький, но через десяток лет, возможно, даже перегонит отца.

Обсидиановая… Мать Мыша. Аман Наран упомянул, что она погибла, пытаясь защитить яйцо. Вот только уберечь ей удалось лишь своего всадника. Больше он не сказал Лину ничего, кроме коротких команд, а тому жутко хотелось расспросить о Крылатом войске и Улань-Маре, где ему предстояло поселиться. Правда, Лин скорее отгрыз бы себе язык, чем первым заговорил с Аман Нараном и его грубияном напарником по имени Тархан. Кстати, эти двое совсем не ладили между собой. Надо бы присмотреться и разузнать причину вражды. Возможно, из этого удастся извлечь пользу.

– Подойди, всадник, – велела королева, наконец обратив взор янтарно-карих глаз с поволокой на Лина. Он прекрасно читал лица людей и с удивлением обнаружил, что королева не злилась и не брезговала. Скорее, испытывала любопытство.

Она осматривала его, не стесняясь и не отводя глаз, как положено порядочным девушкам.

– Ты очень необычен для наших краев. Такой… огневолосый. Символ драконьего пламени, – наконец мягко произнесла королева, на что Лин едва не расхохотался. Огневолосый! Так его еще не называли. Рыжий, ржавый, пятнистый (из-за проклятых веснушек), цветной, но символа драконьего пламени в нем увидели впервые. А королева Цэрэн начинала ему нравиться.

– Слава о твоем драконе разнеслась далеко за пределы Хаата, как и о том, что ты заставил его выступать в цирке, – продолжила королева.

– Я не заставлял. Он рос при цирке и привык к людям, животным и музыке. Выступать со мной ему в радость. Мышь любит внимание и восхищение, – без толики страха ответил Лин.

В тот же миг его грубо пнули под колени, отчего он рухнул на землю, ударившись косточками. Чужая рука больно сдавила волосы на затылке, заставляя склонить голову.

– Не смей дерзить королеве, чернь! – раздался над ухом гневный голос главы дворцовой стражи. – Отвечать Ее Величеству ты можешь, только склонив голову. За непочтительность можно загреметь на плаху.

«Как я посмотрю, у вас тут за всё можно загреметь на плаху», – подумал Лин, но благоразумно промолчал.

– Ну-ну, полегче с нашим гостем. Он впервые в Шанъяре. Хаат – дикая земля. Там мало слышали о манерах и воспитании, – снисходительно протянула королева, и чужая рука исчезла с затылка Лина. – Как тебя зовут, огневолосый?

– Лин, Ваше Величество, – ответил, не поднимая головы.

– А твой дракон Мышь? Почему? Это неподходящее имя для столь величественного зверя.

– Когда он вылупился, я не знал, кто или что он такое, и потому называл летучей мышью. Так и прицепилось к нему прозвище Мышь, к которому он привык.

– Я нарекаю его Вороным, – помолчав, заявила королева. – Негоже дракону зваться Мышью.

«Мышем. Он же мальчик», – поправил мысленно Лин.

– Сегодня я дам тебе время отдохнуть, но завтра тебя сопроводят ко мне на аудиенцию, Лин. Будь готов ответить на вопрос, как у тебя оказалось яйцо, защищая которое погибла его мать.

Лин поклонился, переваривая услышанное. Тот, у кого он украл яйцо, украл его сам. Но какой ценой? Убил драконицу своими руками или выкупил у кого-то краденое яйцо?

– Наран, я полечу с тобой во дворец, – заявила королева, деловито подобрав юбки и прошествовала к Разящему.

Никто из многочисленной свиты не сказал ни слова, чтобы остановить сумасбродную королеву. Даже Лин, далекий от дворцовых дел, понимал, что правительницу нужно беречь даже от дуновения ветра, а она собралась лететь на драконе! Еще и с неженатым мужчиной! Ну, дела!

Королева Цэрэн ласково погладила огромную морду Разящего, и тот зажмурился от удовольствия! Значит, дракон хорошо ее знал и благодушно принимал.