Цитаты из книги «Семнадцать мгновений весны (сборник)», страница 20

Отчаяние – сестра трусости…

Вы должны атаковать, желая спасти нацию от тотального уничтожения, вы должны обвинять Бернадота в бездействии, а вы лишь приближаетесь к тому, чтобы робко и опасливо обозначить эту правду. А правду нельзя обозначать: либо ее произносят, чего бы это ни стоило, либо лгут. Или – или, третьего не дано…

беру крайний случай) возрождение этой нации. По своей природе славянин не

так, как служил мне и моему несчастному

барака. С Шора тоже была сорвана шестиконечная звезда;

и то же)». Именно Осецкий накануне того дня, когда старый фельдмаршал рейхспрезидент Гинденбург принял фюрера и поручил ему создание правительства «национального

одиночке, – продолжал он тихо, с хрипотцой. – Там было тихо, ни единый звук не доносился. Высоко под потолком маленькое, сплошь зарешеченное оконце. Я видел через него крохотный кусочек неба. Оно было серо-черное. Потом небо сделалось черным, а потом, когда пришла ночь и взошла луна, оно

перепалку и страдает ни за что ни про что. А этот – благополучный, тихий, пчелиный лес, мне его совсем не жаль». Когда стало темно

стратегии: „отступи вовремя“. Я поверил грохочущей

каждая из них есть слепок одна с другой… Поликлет и Вагнер близки, хотя их разделяют столетия, так же как Софокл и Ницше… Александр