Цитаты из книги «Мор, ученик Смерти», страница 3

Здесь вращались исключительно сливки общества - во всяком случае, те его компоненты, которые всплывают на поверхность и которые благоразумнее называть сливками.

Они приходят сюда не ради изысков или экзотики и придерживаются традиционной пищи, как-то: зародыши нелетающей птицы, рубленые органы в оболочке из кишок, куски свиной плоти плюс горелые семена сорной травы, погруженные в животные жиры. Или, как эти блюда называются на местном диалекте, яйца, сосиски, бекон и отбивные.

Ответ просочился в мозг с неотвратимостью требования об уплате налогов.

- Слушай, ты чертовски хорошо работаешь, парень, - похвалил он.

- КАК ЭТО НАЗЫВАЕТСЯ, КОГДА У ТЕБЯ ВНУТРИ ТЕПЛО, ТЫ ВСЕМ ДОВОЛЕН И ХОЧЕШЬ, ЧТОБЫ ВСЕ ОСТАВАЛОСЬ ТАК, КАК ЕСТЬ?

- Полагаю, это называется счастьем, - ответил Харга.

На крошечной, тесной до предела кухне, покрытой слоями десятилетнего жира, крутился и вертелся Смерть. Он летал, как пушинка, резал, крошил и жарил. В зловонном пару его скелет так и мелькал.

Он отворил дверь, и в кухню ворвался холодный ночной воздух. Дюжина соседских котов и кошек величаво, как на прием, вошла внутрь, привлеченная мисками с молоком и мясом - из лучших запасов Харги. Миски Смерть заботливо и стратегически верно расставил по полу. Время от времени Смерть отрывался от работы, чтобы почесать за ушком кого-нибудь из своих гостей.

- Счастье, - промолвил он и замер, озадаченный звучанием собственного голоса.

У Смерти возникло чувство, что людей ему не понять никогда

Это были те самые люди, которых принято называть солью земли. То есть суровые, квадратные и вредные для вашего здоровья.

Шанс один на миллион выпадает в девяти случаях из десяти.

Должно же существовать специальное слово для микроскопической искорки надежды, которую вы опасаетесь лелеять, боясь спугнуть одним признанием факта ее существования. Это все равно что смотреть на фотон. Можно лишь бочком-бочком подобраться к ней, смотря мимо нее, проходя мимо нее, и дождаться, пока она станет достаточно большой, чтобы смело взглянуть в лицо этому миру.

Вечно на грани падения, но мужества, чтобы действительно упасть, не хватает.

Горе миру, который не ведает уважения к возрасту!