Читать книгу: «Всё во всём. Забавная философия», страница 5

Бездумная Коза

Ёж жаловался на Козу Фее с топором:

– Она сначала делает, а думает потом.

Фея с топором отвечала Ежу сотый раз по слогам и медленно:

– Она ду-мать не уме-ет, о-на толь-ко де-ла-ет.

Ёж сотый раз этого не постигал.

Он умел извлекать корень, брать интеграл,

всегда думал перед тем, чтобы что-то сказать,

однако, неприятностей так и не научился избегать.

Пошёл к Козе сравнить жизненные результаты.

Скотина на огороде орудовала лопатой.

Ёж, предчувствуя, спросил у неё грустно:

– Ты что делаешь?

– Как что? Огребаю капусту.

– Да кто же капусту огребает?

– А ты у Крота спроси, он про это всё знает.

– Коза! Думать надо. Он же не ту капусту имел в виду.

– А-а-а… Ну тогда сейчас спросить пойду…

– Подожди, Коза. Количество неприятностей за истекший месяц давай сверим.

– А как мы это проверим?

– Проще простого. Сейчас Память нужно поймать

и как следует её пытать.

Так и сделали. Память сопротивлялась, но выдала на-гора

и то, что было месяц назад и то, что было вчера.

Когда они отправляли Память по времени обратно,

Козе и Ежу было одинаково неприятно.

Некоторые события им было весьма неприятно вспоминать.

– Как всё же хорошо, что мы умеем забывать!

По итогам сверки оказался равный счёт.

– Я так и знала, что именно это и произойдёт!

Если так дела обстоят, то думать-то мне зачем?

Тем более, что думать я и не умею совсем.

Зато от природы умею быстро бегать.

Знаешь, зато сколько успеваю наделать!

Тут скотина вновь взяла в копыта лопату.

Ёж вздохнул и пошёл домой ещё раз проанализировать результаты.

Примечание автора: «Нужно заметить, что Коза не совсем бесполезно капусту огребала.

Был незапланированный побочный результат: Почву прорыхлила и вредителей разогнала».

Что же тут автор желал сказать?

Ах, да… «Нам не дано предугадать…»

Безжалостность

Долго ли, коротко ли шло дело,

а наша Коза заболела.

Лежит на запретном покрывале, стонет время от времени.

То ли у скотины температура, то ли давление.

А Фею с топором только один мучил вопрос.

(Покрывало-то – её.) – Лишь бы не понос.

Коза мысли Феины читать умела на раз.

– Да не понос, не понос у меня сейчас.

Только одно я, Феюшка, сказать не смею,

подозреваю-таки у себя диарею.

Это Коза нарочно Фее сказала,

поставив под угозу сухое состояние запретного покрывала,

чтобы Фея из беспокойства за состояние имущества своего

прогуляла работу. А больше Козе и не нужно было ничего.

Все знают, что чем сильнее болезнь набирает обороты,

тем больше больные требуют внимания и заботы.

А Фея с топором на беду Козы была – нестяжательное создание,

притом – глубоко ответственное, с развитым чувством скрытых мотивов пониманием.

И, бедную скотину не пожалев ни разу,

ушла себе на работу, вот, зараза!

Коза видит, номер не прошёл, и принялась саможалеться:

«Бедная, я больная скотина, куда же мне от страданий деться?

А Фея с топором, такая сякая и ещё всякоськи разрисованная,

сразу поняла, что я клянчу её внимания особенного.»

Постонала так Коза полчасика примерно,

и это беспесперктивное занятие ей надоело.

Пошла, попила чаю с малиной и мятой (Фея на кухне оставила).

Зубки начистила, умылась, кровать заправила.

Фея пришла с работы, сидит Коза здоровёхонька, улыбается.

– Ну, что, выздоровела, скотина, как полагается?

Слушай закон физический, и перестань так жалобно смотреть!

Больного никогда не нужно жалеть.

Потому что, когда у него жалость к себе начинается,

к этому прикладывается твоя жалость – всё это на два умножается.

Равновесие перестаёт осуществляться,

и организм ещё больше начинает разрушаться.

Не поддавайся на провокации, побольше молчи.

А если умеешь лечить, то лучше не жалей, а лечи.

На этом окончив, взяла веник и пошла убирать дом,

эта – безжалостная совершенно Фея с топором.

Безопытная Коза

Коза пришла в гости к Корове.

– Ну, что, Корова?

ЗдорОво!

– Здорово, Коза,

бесстыжие глаза.

– Что? Да у меня глаза – самые честные в мире,

а также в отдельном загоне, то есть в отдельной квартире.

И не смей, Корова, меня за телосложение укорять!

Тут Коза Корову за хвост хвать,

и давай его закручивать по часовой.

Корова кричит: «Ой-ой-ой!»

Потом развернула свои рога

и как Козе в лоб дала.

Коза летит, как будто кто-то сумел ей крылья приладить,

а по ходу полёта теряет память.

Следующее утро настаёт,

Коза снова к Корове в гости идёт.

Ситуация повторяется с точностью до запятой.

Коза следующим утром просыпается: «Ой, что это было со мной?»

А поскольку памяти Бог упорно ей не даёт,

то и следующим утром она к Корове снова в гости идёт.

У Коровы с памятью всё вполне,

и она появившейся Козе сразу даёт рогами по голове.

Куда же автор желал внимание читателя направить?

Наверное, к тому, что получению опыта нам очень способствует память.

Хотя автор такие многочисленные случаи знает,

когда и память не помогает.

Обстоятельства жизни соврать не дадут,

ну, например, как в России пьют.

Ум и память, конечно, нам не дают пропасть.

Но отчего же сильнее ума и памяти так часто оказывается страсть?

И хочется узнать поскорей,

кто же страсти поглавней?

Безрелигиозная Коза

Коза устроилась под навесом от непогоды

и принялась читать про Крестовые походы.

Подумала немного:

– И это нужно было делать ради Бога?

Это что – Он кого-нибудь учил убивать?

Прочла Евангелие. Но оно такого не могло Козе сказать.

Надо бы спросить у мусульман,

может быть об этом говорит Коран?

И в Коране этого не обнаружилось.

Тут скотина как следует поднатужилась

и одолела Веды, Масонский устав

и ещё много всего, даже наскальные рисунки племени Гау-Гав.

Нигде Коза не нашла указаний по убийству, вражде и ссорам.

Потом прошлась по фактическим историческим коридорам.

Прочла последнюю новость: «В Бирме буддийские монахи жгут мусульман.»

– Что?! И там?!

Очень мило.

– сказала Коза и все религии в пределах между Небом и Землёй отменила.

– То ли с религиями что не так, то ли сами – дураки?

Проповедуют одно, а поступают вопреки.

Некоторые возразят, мол, так нельзя. Мол, религия – основа основ.

Ну не отменять же тогда дураков?

Беседа Козы и Коровы о чувствах

Корове в очередной раз стало грустно,

но, к счастью, зашла Коза и предложила поговорить о чувствах.

Легла Корове под бок, обеим тепло,

девчонок сморило, если бы не одно:

сколько удовольствия ни длятся,

а нужно просыпаться.

Проснулись.

Потянулись.

Переглянулись.

Коза: «Корова, не знаешь, зачем я приходила?»

– Про чувства что-то говорила…

– А-а-а… Слушай, по нескольку раз на дню

я кому-нибудь чувство да причиню.

Корова процессом причинения чувств заинтересовалась,

ещё больше распласталась,

подпёрла копытами морду (зрелище лучше не смотреть, а слушать)

и растопырила уши.

Коза подошла к одному уху поближе немножко,

стряхнула с бороды сенные крошки,

повысила голоса децибелы

и принялась рассказывать, как разбила у Феи с топором банку варенья,

как летал топор, а она уворачивалась…

И как во всём этом чувство гнева Феиного обозначилось.

Корова представила, как Фея с топором за Козой гонялась:

– И что, ты ничуточки не боялась?

– Как не боялась, до сих пор в коленках дрожь.

– А ты варенья-то больше не трожь.

Коза изумлённо посмотрела на подругу:

– Дорогая Корова! Жизнь состоит из причинения чувств друг другу

посредством действия и даже – бездействия иногда.

Хорошо, что Корова лежала,

а то бы упала.

– И всё!? И в этом только смысл жизни на планете Земля?

– Конечно! Посмотри на эти луга и поля, —

Коза картинно повела копытом как в сериале – самом странном из искусств:

– Всё это создано только для причинения чувств!

– А мы? Мы не просто зрители,

а всех чувств испытыватели?

– Как объект – тоже – причинители, да.

А как субъект – испытыватели. «Это – полная ерунда!» —

возмутилась Корова, всегда мечтавшая о самосовершенствовании и о воплощении идеалов.

– Ха! – сказала Коза, и как причинительница возмущения и испытывательница радости, куда-то весело поскакала.

Заяц, слушавший за углом, спрятавшись ловко,

сначала поперхнулся морковкой,

потом почесал себе серый бочок,

и в лесочек скок-поскок

к знакомой зайчихе, чтобы опять

некоторые чувства испытывать, а некоторые – причинять.

Беседа Козы и Просто Женщины о поэзии

Как-то раз Коза уснула за обедом,

и снится ей, будто стала она поэтом.

И подходит к ней Просто Женщина (она вообще не из этого поколения)

и говорит: «Знаешь ли ты, Коза, что сейчас находишься в четвёртом измерении?»

Коза огляделась. Вокруг пустота, тишина и – совершенно ничего не происходит.

– Странно – подумала она: где это здесь поэты бродят?

– Не удивляйся, Коза, не води взглядом,

здесь никогда никого не бывает, да этого и не надо.

– А что же это, Просто Женщина, а что же это?

– Это – Пустота, которая находится внутри каждого поэта.

Здесь не идут дожди, не дует ветер, не бывает ни одного чувства,

из Пустоты рождается всё подлинное искусство.

– Да как же из Пустоты может что-то родиться?!

В поэте должны эмоции и чувства биться…

Он…, это самое, …должен мучиться, не спать многократно ночами,

самое высокое…, это самое,… провозглашать перед Боговыми очами.

– Глупая ты, Коза, немного.

Мучается поэт – когда в нём нет Бога,

потому что если Он нечто желает сказать,

ничего не должно Ему в этом мешать.

– Да! Обрадовалась Коза: «Поняла теперь, что происходит.

Пустота, это – та комнатка в поэте, в которую Бог иногда заходит!

– Понятливая стала – улыбнулась Просто Женщина: ну, дерзай, козерожистое поколение.

И тихо удалилась куда-то в седьмое измерение…

Бесподобная Коза

Коза шаталась около дома, глазела на проталины весенние.

И было внутри у неё обычное Козье хулиганское настроение.

А куда податься Козе, чтобы как следует оторваться?

Ну, конечно же, к зайцам!

А в лесочке у зайцев непрерывное движение.

– У вас, что, ещё не окончился период размножения?

– Ты что, Коза, осмотри лучше нашу популяцию как следует.

К нам тут родственники с Земли понаехали, видишь, на полянке осину грызут, обедают.

– А что, лучше угощения не нашлось, чем осина?

Коза внимательно присмотрелась: «Да, родственники! Тоже такие же косые

и такие же многочисленные, если вам угодно.

Видно, подобное очень сильно притягивается подобным».

– Ты это про что, Коза? У тебя случайно не бред?

– Не хамите, ушастые. Я про родню и про ваш обед.

– Ну ладно, родня притянулась, не будем отрицать,

а про обед-то что ты можешь сказать?

Ведь между осиной и зайцем,

разница, как… между рисом и китайцем.

Коза села на пенёк, закинула копыто на копыто, оглядела многозначительно окружающую природу…

– Значит так! Жиры к жирам, белки к белкам, углеводы, простите за выражение, к углеводам!

А то, что не притянулось или было излишним,

через одно место на полянку вышло.

И не спорьте со мной, я законы природы знаю с пелёнок.

И ещё, говорят, у меня в родне был не только философ, но и диетолог!

– Откуда это Коза только взяла?

Не иначе как просто соврала.

А враньё Козы – признак тревожный, зайцы по опыту знали, что так оно и есть.

и срочно перешли с выяснения истины на лесть.

– Дорогая Коза, Вы – как всегда – бесподобны!

Мы полностью согласны, подобное притягивается подобным.

Но если с другой стороны подойти,

Если Вы – бесподобны, так как же Вам подобное найти,

чтобы не грустить, не дуться,

а это…, простите за выражение, притянуться?

Да, зайцы, я – бесподобна. И спору здесь нет.

Но есть внутри меня такой душевный объект,

который, не смотря на грусть и тревогу,

понемногу притягивает к бесподобному Богу.

И, когда понемногу грущу,

это означает, что я Его ищу.

Зайцы Козу коллективно пожалели, (уж больно сказала хорошо)…

– Не грусти, мы как Его увидим, попросим, чтобы Он тебя Сам нашёл.

Коза повеселела, начала улыбаться:

– Ну, зайцы, спасибо! Я пошла. А вам – успехов в еде и – плодиться и размножаться

Беспробудная Коза

Решила Коза образумиться, стать серьёзней и жить по правилам.

Нашла бумагу с ручкой, в копыто зажала, первый пункт поставила:

1. Вставать каждый день с правой ноги, ой, с правого заднего копыта.

(Это для того, чтобы целый день быть доброй, а не сердитой,

согласно древнему обычаю языческому.)

Коза – она всё про это знала ещё с раннего девичества,

но до позднего девичества всё это плохо исполняла,

с какого копыта подвернётся – с такого и вставала.

На этом рогатая скотина ограничиться решила.

И принялась исполнять, но не тут-то было.

Когда она с левого копыта вставала, именно в те дни

стало появляться и крепнуть у Козы чувство вины.

Утром забудется, на что-нибудь очередное отвлечётся,

и снова встаёт не по правилу, а – как придётся.

Она пробовала это правило даже отменять,

но что написано пером, того из сознания не изъять.

Последовательной чередой идут дни,

а у Козы из-за нерегулярного исполнения растёт чувство вины.

Загнало себя животное в невидимую ловушку,

чуть заденет ограничение, то – гремит погремушкой.

Она уже и на исповедь ходила – не помогает.

– Надо спросить у Феи с топором. Может, она что знает?

Она хоть и существо занудное,

но временами бывает даже очень умное.

Фея Козе в разъяснении отказывать не стала:

«Любое правило с самого начала

решёткой темницы для сознания является,

особенно когда индивидуальным сознанием в виде правила для себя принимается.

Нарушение этого правила потом

порождает чувство вины, и оно является хлыстом,

который своё дело туго знает,

и в исполнение правила сознание снова загоняет.

Существует мнение среди людей взрослых,

что исполнение правил способствует внутреннему росту.

Однако и здесь постулаты выбраны не те.

Это способствует только разделению и тесноте».

Коза на этом месте невежливость проявила,

нарушив ещё одно правило, Фею с топором перебила:

– Люди – больные. Им надо срочно к врачу!

Нет, чтобы жить «как желаю и хочу».

Пойду сейчас и срочно все правила поотменяю!

А вслед Козе неслось: «Правило также является уздой для желания…»

«Какой кошмар – эта жизнь, – думала Коза устно:

– Это ж надо дойти до такой степени безумства,

чтобы самих себя запереть, а потом же и самоукоряться!»

А вслед снова доносилось: «Если ты родился, то от правил некуда деваться…»

– Эх, знала бы я про эту малость,

вот ни за что бы не рождалась!

Хотя, если с другой стороны это дело узнать:

Жизнь – это свод правил, который так приятно бывает иногда как нарушать, так и исполнять.

А вслед снова откуда-то доносилось:

«Жизнь – это то, что сознанию приснилось…»

Тут Козу окончательно достало: «До каких пор можно носить этот правильный груз?

Пойду и срочно просплюсь!»

– Без меня не проснёшься, – сказала Фея с топором, – это понятно и ежу.

Потому что именно я хожу и всех бужу.

И перестань бодаться так рьяно.

Тебя, Козонька, по имеющемуся у меня расписанию будить пока рано.

Бесцельная Коза

Коза шаталась по просторам родной отчизны

и размышляла: «Есть ли у меня Цель в жизни?»

Это уже довольно долго длилось,

а Цель ну никак не находилась.

Коза уже и ту и эту Цели на себя примеряла,

но всё отчего-то казалось ей мало.

– Эта – просто бесформенный мешок! А эта – чистое безобразие!

Одним словом, ни одна Цель на Козу не налазила.

Ой, что это я тут неправильно сказала.

Извините, дорогие читатели: Цель не налезала.

Наконец-то, с трудом, изнуряя себя, хотя, предчувствуя, что и это бесполезно,

Коза в балетную пачку всё-таки влезла.

И скотина провозгласила: «Отсюда и поныне

желаю стать самолучшей балериной!»

Поскакала она, как могла, в этой пачке по поляне.

А зайцы из леса оскорбительно кричат: «Чисто – обезьяна!

Только не загорелая,

а почему-то белая!»

Коза рассердилась и вошла в раж:

«Прекращаем, зайцы, этот ажиотаж!

А ты, – погрозила она самому ушастому: – так и знай:

оторву все уши. Я тебе не Дед Мазай!»

Перестала Коза скакать, пригорюнилась,

на переднюю морду вся осунулась.

Стала балетную пачку с себя снимать,

а та не снимается, продолжает Козу держать.

– Цель, а Цель, слышишь, я хочу от тебя отказаться.

Мне не хочется больше балетом заниматься.

Перестань меня держать, хочу быть свободной,

бесцельной Козой всенародной.

Фея с топором пришла (она на работу ходила),

Цель с Козы стащила, топориком изрубила.

– Спасибо, Феюшка, я теперь знаю, что нужно быть тем, кто ты есть от природы.

А любая Цель, даже очень красивая и благородная, всё равно лишает свободы.

– Да, Козонька, если кто в жизни чем озадачен,

знай – это он какой-нибудь Целью схвачен и одурачен.

Цель – опасная дама, как ни крути.

Никогда не знаешь, откуда и какая может прийти.

И как только она схватит кого-нибудь за брюки или за подол,

так сразу требует её кормить и всё самое лучшее подавать на стол.

А иногда, хоть в нынешние времена, а хоть и встарь —

самих себя кладут на её алтарь.

– Фея, да что ты говоришь такое, ёшь твою медь!

Ведь всех учат, что Цель в жизни хорошо иметь.

– Это потому, что давно, ещё от самых основ,

Жизнь любит приобретать себе исполнителей и рабов.

– Да… Феюшка, ну и дела, —

сказала Коза задумчиво и чашку чаю себе налила.

– Не хочу себя на алтарь никому ложить, ой, то есть класть.

Так ведь можно навсегда забыть себя и пропасть…

Благодарная Коза

Коза решила, что нехорошо Ежику голодному быть.

Пошла ему в блюдце молока налить,

захватила с грядки капусты и дождевых червей:

на, мол, Ежик, ешь на здоровье и пей.

Ежик из-под буфета вылезает. Словно тут и был.

– О! Сколько я еды добыл!

– Добыл он. Надо же – какие дела.

Если хочешь знать, я тебе эту еду дала.

А Ежик, будто оглох, не слышит Козу совсем.

– О! Сколько я еды добыл! Сейчас всю ее съем.

А Коза не на шутку закусила удила.

Бьёт себя копытом по вымени: «Это я! Это я дала!»

Фея с топором: «Коза, у тебя разум совсем лишился перил.

Если Ежик считает, что это он добыл, значит – он добыл.

Ты, пойми, Коза. Это же – Ёж!

А с ежей-то что возьмешь?»

Коза тут очень быстро кое-что поняла

и сказала: «Прости меня, дяденька Бог, что я так часто к Тебе неблагодарной была».

Благотворительная Коза

Козе лишь бы только чем-нибудь заниматься.

Услышала про какую-то благотворительную акцию у зайцев.

Набрала в подойник продовольствия

и отправилась совершать благотворительное удовольствие.

Идет, про то, какая она добрая, соображает.

От гордости за свою доброту Козу распирает.

Пока до зайцев дошла, мысленно всё вымя медальками увесила.

И хорошо ей так, замечательно, весело!

– Ну, зайцы, кого тут у вас облагодетельствовать надо?

Вот тут у меня молочные ириски, бутылка лимонада,

шерстяные носки на лапы,

и деревянный портсигар для какого-нибудь курящего зайцепапы.

Коза вытрясла это все из подойника и победно осмотрелась.

– Вы, Коза, наверное, перегрелись?

Из того, что Вы принесли, ничего не пригодится.

Тут Коза начала медленно, но неуклонно злиться.

– Это что? Моя доброта на свалку?!

Тут Коза взяла в копыта палку

и принялась по зайцам стучать:

– Взять гуманитарную помощь! Я сказала: взять!

Зайцам ничего не оставалось, как на активные уговоры Козы поддаться.

Они, хоть и умели драться,

но весовая категория делала явный крен в сторону парнокопытной дамы.

И, чтобы не превращать благотворительную акцию в банальную драму,

дары были немедленно приняты с деланой благодарностью.

Коза обозвала акцию плохо организованной бездарностью.

И, запустив на прощанье подойником в заячий коллектив,

решила исследовать в себе благотворительный мотив.

Выводы у Козы были предсказуемы, как дважды два – пять.

– Подумаешь, ну пошла свое тщеславие удовлетворять.

А эти зайцы, неделикатные животные, всё испортили недостаточностью смекалки.

Верно говорят, что добро должно быть с кулаками. А еще желательней – с палкой!

Фея с топором встретила Козу с пониманием.

Выслушала скотину с большим вниманием.

А потом сказала, поставив в угол топор:

– Знаешь, Коза, с некоторых пор

добро стало принимать характер обезличенный,

а зачастую – просто неприличный.

Куда проще акцию какую-нибудь благотворительную организовать,

чем тому, кто рядом, от чистого сердца помогать.

А то получается, что вблизи себя как попало живём,

а тщеславиться своей добродетелью не устаем.

Коза слушала, головой рогатой кивала,

Затем пошла и молча вымыла посуду. А то Фея-то работала целый день. Наверное, устала.

Бог, Коза и самопознание

Козу от самопознания оказалось палкой не отогнать.

она принялась за своё опять.

Только теперь решила подступиться к себе самой

совсем другой стороной.

Взяла клок сена, постелила себе под осиной,

и распласталась на нём копытами в стороны, скотина.

Затихла, предварительно заткнув тем же сеном уши.

Лежит так и сама себя слушает.

А мысли внутри Козы плывут, роятся:

«Как хорошо осиной питаться.

Возьмёшь, захватишь листок губами, он сочный, немного горьковатый…

А на Новый год, интересно, что мне Фея подарит? Неужели, снова бороду из ваты?

Интересно, а где сейчас она? Ушла, наверное, на работу.

Может, мне пойти пока к ней в кладовку? Пошалить там до субботы?

Хотя, узнает, точно топором прибьёт».

Коза головой тряхнула: «Ну не мысли, а просто, какой-то – сброд!

Надо их вовнутрь себя не пускать, устроить тишину,

тогда, может быть, я до себя самой достану, себя пойму.

Сказано-сделано. Пошла Коза на второй агон.

Мысль только к ней подбирается. А она её от себя – копытом вон!

Но что-то я сомневаюсь, что тишина у неё внутри стояла,

когда она мысли от себя гоняла.

Устала Коза от соблюдения тишины очень сильно,

да и заснула себе на сене изящно так, очень красиво.

И снится ей сон прекрасный:

Приходит Бог и говорит: «Коза, изводишь ты себя – совершенно напрасно».

– А как же мне узнать, кто же я такая? Как посмотреть самой себе в глаза?

– Не переживай, дочь моя. Ты – самая настоящая Коза.

И тут Коза задаёт вопрос,

до ответа на который, даже Бог не дорос.

(Тут читатель должен понять,

что Бог, Он и есть Бог, что хочет делает – может знать, а может и не знать).

– Это я понимаю, что – Коза, но скажи мне, желательно с любовью,

вот, Коза – в самом абсолютном понимании, это – что такое?

Бог в первую секунду было подумал, что знает ответ.

А оказалось-то что – нет!

Тогда прилёг с Козой на сено рядом,

посмотрел на неё вселюбящим вглядом

и начал в Себе Самом искать ответ

что же такое – Коза? Или Козы и вовсе нет?

А мысли посторонние Богу мешают, теснятся:

– Надо бы с пятой вселенной разобраться.

Там на третьей планете слева жизнь зародил, да рановато.

С Землёй ещё не окончил. Тут интересно живут ребята…

Потом начал с мыслями бороться, пока не изнемог.

Про Козу-то совсем забыл, всё пытался понять: «А кто же такой – Бог?»…