Читать книгу: «Последние», страница 2

– Остин?! Что это было? – мой голос сорвался на писк.

Лео, стоявший рядом, испуганно всхлипнул, и я сильнее сжала его маленькую ладонь.

– Мэд, быстро! Собирайтесь! – рявкнул Остин, его голос дрожал от ярости или страха, я не могла понять.

Я бросилась в комнату, задыхаясь от нахлынувшего ужаса. Нащупав выключатель, я дёрнула его вверх, но он не сработал. Электричества не было. Тогда в ящике тумбы я взяла фонарик и дрожащими руками нажала на кнопку, осветив тусклым светом тёмное пространство.

– Лео, – я усадила его на край кровати, – сиди здесь. Слышишь? Что бы ни произошло, не двигайся!

Его глаза, полные слёз, смотрели на меня с немым страхом. Я сама готова была разрыдаться, но знала, что должна оставаться сильной.

– Дыши. Просто дыши и делай что нужно, – шептала я себе, открывая шкаф. Внутри были рюкзак и тёплые вещи. Хватая их наугад, я бросала в сумку всё, что попадалось под руку: свитер, штаны, носки. Этого хватит? Я не знала. Остин не объяснил, что происходит. Почему Остин так выглядел? Что его испугало? Откуда взялся взрыв?

Повернувшись к Лео, я протянула ему штаны и толстовку.

– Надень это, солнышко, – мой голос дрожал.

– Мэди, мне страшно… – прошептал он, едва удерживаясь от рыданий и перебирая свои крошечные пальцы. – Где Остин?

– Лео… – слова застряли в горле. Что я могла ему сказать? Что мне самой страшно до чёртиков? – Просто доверься мне, хорошо? Одевайся.

Он послушно натянул штаны, а я отвернулась, закусив палец, чтобы не разрыдаться прямо перед ним. Я не могла позволить себе слабость.

Грохот. Выстрел. Ещё один. И ещё. Громкие, тяжёлые звуки разрывали тишину. Это не были охотничьи ружья. Эти выстрелы были другими – гулкими и пугающими. С улицы начали доноситься крики, гул голосов и звуки, которые я не могла распознать.

Остин появился в дверях комнаты с ружьём в руках. Его лицо было напряжённым, и каждое движение выдавало срочность.

– За мной! Быстро! – скомандовал он.

Я натянула на Лео ботинки, подняла капюшон куртки и подхватила его на руки. Забросив рюкзак на спину, я кивнула, готовая следовать за Остином.

– Что бы ни случилось, Мэд, делай, как я говорю. Без вопросов. Поняла? – его голос стал тише, но в нём звучала стальная твёрдость.

Он протянул мне пистолет.

– Остин, я…

– Мэди, я сказал делать всё, что я говорю, – перебил он. – Ты умеешь с ним обращаться. Он заряжен. Но используй его только в крайнем случае. Ты поняла?

Сморгнув набежавшие слёзы, я кивнула и с явным усилием приняла пистолет из рук Остина. Он казался неестественно тяжёлым, будто весил больше, чем мог. Лео, прижавшись ко мне, тихо всхлипывал, его горячее дыхание щекотало ухо, усиливая напряжение, которое уже разрывало меня изнутри. Паника набирала обороты, словно железные тиски сжимали мою грудь.

Мы подошли к входной двери. Рядом стоял большой охотничий рюкзак Остина. С привычной лёгкостью он закинул его на спину, словно этот груз был пустяком, и снова повернулся ко мне, его лицо оставалось непроницаемым, словно он уже принял самое важное решение в своей жизни.

– Спусти Лео, – коротко приказал дядя.

Я присела, поставив брата на ноги. Он нехотя отпустил мою шею, и его дрожащие пальцы скользнули вниз, оставляя на коже чувство холода.

– Мы выйдем и сразу побежим к причалу, – начал Остин тихим, но решительным тоном. – Лео, держись за руку сестры и ни в коем случае её не отпускай. Мэд, двигайся быстро, но тихо. И не отставайте.

Он резко вдохнул, будто собирая в себе последние капли выдержки, и толкнул дверь, ныряя в темноту. Холодный ночной воздух ударил в лицо, смешанный с запахом сырости и липкого страха.

Я, сжимая руку Лео, шагнула следом. Остин убедился, что мы вышли из дома, и, двигаясь на полусогнутых ногах, сразу повернул за угол дома. Мы поспешили следом. Пистолет в моей трясущейся руке казался чужим, но я сжимала его так сильно, что пальцы начинали неметь. Я не решалась снять предохранитель. Не сейчас. Мысленно я молилась, чтобы мне никогда не пришлось нажимать на спуск.

Лео, вопреки страху, держался рядом, не спотыкаясь даже на неровной земле, хотя я тянула его довольно быстро. С каждым шагом звуки вокруг становились всё громче: выстрелы, крики, визгливые команды незнакомых голосов. Я металась взглядом, пытаясь понять, что происходит, но всё, что я видела – это тени, мелькающие где-то вдалеке, и вспышки от выстрелов, которые на миг озаряли ночь.

– Мэди? Мэди!

Остин резко повернулся и направил своё ружьё в сторону фигуры, прятавшейся за углом дома.

– Джесси? – прошептала я, узнав её силуэт.

– Что происходит, Мэди? – прорыдала она в ладонь.

Остин тут же опустил оружие и сделал к ней шаг.

– Ты ранена? – спросил он.

Джесси помотала головой, но её рыдания только усилились.

– Тихо, Джесси. Нам нужно идти, – Остин попытался звучать мягче, но в его голосе всё равно звучала сталь.

– А Рут? Я не могу оставить её! – она всхлипывала, не отрываясь от стены.

Я подошла ближе и аккуратно коснулась её руки.

– С ней всё будет хорошо, – прошептала я. – Пожалуйста, доверься мне. Пойдём с нами.

Положив пистолет в задний карман джинсов, я взяла её за руку. Она была холодной, практически ледяной, отчего дрожь пробежала по моим пальцам. Джесси нехотя оторвалась от стены и пошла за мной, тяжело переставляя ноги.

Мы снова пригнулись и побежали к причалу. Остин шёл впереди, оглядываясь каждые несколько секунд. Я цеплялась взглядом за его широкую спину, словно за якорь, который не даст мне утонуть. Лесопосадка перед озером не казалась большой днём, но в темноте, сдавленной страхом, каждый шаг казался вечностью.

Выстрелы теперь звучали совсем близко, вспышки от них освещали наш путь на мгновение, только чтобы тут же погрузить в ещё большую темноту. Едва ли тридцать метров оставалось до причала, когда рядом со мной раздался резкий свист, и Джесси вскрикнула.

Она упала на колени, прижимая руку к плечу, и из её горла вырвался пронзительный крик.

– На двенадцать! Вижу четверых! Там ребёнок! – донёсся грубый голос из темноты. Этот голос я не узнала. Он не принадлежал никому, кто жил в Галене.

Я замерла, словно моё тело лишилось всех сил, а кровь перестала течь по венам. Свет от множества фонариков мелькал между деревьев, их свет приближался слишком быстро.

Остин тут же подбежал к Джесси, подхватил её под руку и рывком поднял на ноги.

– Бегом! – рявкнул он, дёрнув меня за руку.

Я едва успела прийти в себя и потащила Лео за собой. Мои ноги подкашивались, я спотыкалась, но двигалась дальше, отчаянно сжимая руку брата. Ещё одна пуля пронеслась рядом, с треском вонзаясь в дерево. Каждое моё движение отдавалось болью в груди, лёгкие горели, но я бежала, словно за мной гналась сама смерть.

Причал был уже совсем рядом. Остин направился к самой большой лодке – старой моторной, которую я прежде считала сломанной. Неужели она работала?

Он быстро усадил Джесси, которая продолжала стонать, зажав кровоточащее плечо, затем поднял Лео и усадил его рядом. Я бросилась следом, пересиливая дрожь в коленях, и села напротив, едва успев снять рюкзак.

– Ложитесь! На пол! – крикнул Остин, резко поворачивая ключ зажигания. Лодка вздрогнула, мотор зарычал, и воздух мгновенно наполнился густым запахом керосина. Звук двигателя пробивался сквозь ночь, заглушая на мгновение отголоски выстрелов, доносящихся со стороны Галены.

– Залезай под скамью, – прошептала я, стараясь сохранять хоть каплю спокойствия. Лео послушно забрался под сиденье, свернувшись калачиком. Джесси, дрожащая от боли и страха, медленно сползла вниз, что облегчило мою задачу. Несмотря на рану, она держалась, изо всех сил стараясь сохранить ясность ума.

Я устроилась напротив Лео, прижавшись к борту лодки. Моё тело тряслось от холода и напряжения, и я чувствовала, как слёзы текут по щекам. Дрожащими пальцами я достала из кармана пистолет и крепко сжала его, словно это могло защитить нас. Прикусив палец, я пыталась заглушить панику болью, но страх всё равно оказался сильнее.

«Один, два, три, четыре… двадцать шесть, двадцать семь, двадцать восемь…» – считала я про себя, стараясь не утонуть в панике.

Громкий свист пули оборвал мои мысли. Металлический звук от удара о корпус лодки отозвался эхом, заставив меня стиснуть зубы до медного привкуса крови. Остин выругался, резко разворачивая руль, и лодка сделала крутой поворот. Меня затошнило, и острая боль пронзила желудок. Я крепко зажмурилась, силясь взять себя в руки. Вдох. Выдох. Ещё раз.

Открыв глаза, я посмотрела на пробитую пулей дыру в борту. Она прошла насквозь, и, к счастью, ни в кого из нас не попала. Мы всё ещё были живы. Сердце бешено колотилось, но тошнота и паника начали отступать, как будто мой организм отказывался поддаваться отчаянию.

Пули продолжали свистеть, некоторые ударялись о воду, поднимая брызги, другие пролетали мимо. Лодку трясло, и каждое новое движение заставляло нас качаться, как на кочках. Джесси вскрикивала, когда её раненая рука ударялась о край скамьи. Ветер хлыстал в нас водой, вся моя одежда промокла насквозь, и холод быстро начинал забирать последние силы.

– Мэди! – голос Остина пробился сквозь рёв мотора. – В боковом кармане рюкзака есть аптечка. Найти бинт и перевяжи руку Джесси.

Я моргнула, осознав, что перестала дышать. Мои лёгкие горели от нехватки воздуха.

– Мэд! – крикнул он громче, выдернув меня из оцепенения. Я громко вдохнула, кивнув, хотя он, вероятно, этого не увидел. Его голос приобрёл мягкость, которой я не ожидала сейчас услышать: – Мы уже достаточно далеко, ты можешь не бояться. Но ты должна помочь Джесси. Рюкзак за моей спиной.

Я медленно поднялась на колени, упираясь на локоть, и потянулась за рюкзаком. Остин сбавил скорость, но я не могла понять, как он ориентируется в этой густой темноте. Луна освещала воду, лишь изредка пробиваясь сквозь тучи. Нащупав грубую ткань, я подтянула рюкзак к себе и быстро открыла боковой карман. Внутри оказалась аптечка – жестяная коробочка, которая напомнила мне о старых фильмах. Доставая бинт, я взглянула на Джесси. Она уже села на сиденье напротив меня, её светлые волосы сильно растрепались, а мокрые пряди липли к лицу. Почему-то очков на ней не было – потеряла, пока мы убегали или не успела надеть?

– Джесси, – прохрипела я, перекрикивая шум мотора, – я перевяжу твою руку. Это ненадолго. Просто потерпи, хорошо?

Она только мотнула головой, пытаясь убрать ладонь от раны. Её куртка была пропитана кровью, порванный рукав открывал глубокую царапину. Пуля, к счастью, не застряла, но рана выглядела ужасающе. Я осторожно стянула куртку с её плеча, стараясь не причинять ей лишнюю боль.

– Это не смертельно, – пробормотала я больше себе, чем ей.

Туго перемотав рану бинтом, я старалась быть максимально аккуратной, но всё равно слышала, как она сдержанно вскрикивает, закусывая рукав другой руки.

– Ты молодец, – выдохнула я, помогая ей снова надеть куртку.

Когда я закончила, то вытерла окровавленные руки о мокрые джинсы и обернулась к Лео. Его совсем не было видно под скамьёй.

– Я здесь, – раздался его тонкий голос.

– Иди ко мне, – сказала я, едва сдерживая слёзы.

Он вылез из своего укрытия и бросился ко мне. Я крепко обняла его, уткнувшись лицом в плечо. Слёзы хлынули безудержным потоком, пока я тряслась от страха и поглаживала спину брата, пытаясь хоть так убедить себя, что мы ещё живы.

Я подняла взгляд. Галена осталась позади, но я видела её силуэт на фоне охваченного огнём неба. Зловещие языки пламени пожирали мой дом. Ещё один громкий взрыв расколол ночь, заставив меня сжаться и пригнуть Лео к полу.

Кто эти люди? Почему они напали на нас? Что с остальными? Роуз… Итан… дети… Неужели они всех их убили? Нет! Нет-нет-нет!

Мысли бешено метались в голове. Мозг закипал, и я не могла найти ответы ни на один своих вопросов, из-за чего плач перешёл в рыдание, и я начала захлёбываться от собственных слёз. Рёва и криков, доносившихся с берега, хватало, чтобы заставить меня содрогаться. Рыдания душили меня, казалось, что сердце разрывается от боли и беспомощности.

– Ребята, – голос Остина прозвучал как спасительная нить в моём хаосе. – Мы почти на месте.

– Остин… – я оторвалась от Лео и посмотрела в сторону дяди. – Кто эти люди? Почему… почему они напали на нас? Что…

– Милая, – перебил он меня, – я всё тебе расскажу, обещаю. Но сначала мы должны добраться до безопасного места.

– Но…

– Никаких «но», Мэд, – отрезал он, повернулся и посмотрел в нашу сторону. Я смогла лишь крепко сжать челюсти от досады. – Умница. Теперь подготовь свой рюкзак. Через пару минут мы будем на месте.

Он говорил твёрдо, но в его голосе слышалась сильная усталость. Мне хотелось задать ещё тысячу вопросов, но я понимала: сейчас не время. Ответы придут позже. Или не придут вовсе.

С трудом поднявшись, я закинула рюкзак на спину и почувствовала, как холодный воздух режет мою мокрую кожу. Кофта, насквозь промокшая от брызг, липла к телу, усиливая ощущение холода. Я дрожала, а зубы стучали так, что невозможно было скрыть это.

Отпустив Лео, я перегнулась через сиденье лодки и схватила рюкзак. Закинув его на спину, я почувствовала, как ремни впиваются в плечи, но старалась не обращать на это внимания. Морозящий ветер проникал под одежду, заставляя дрожать всё сильнее. Хотелось плакать и кричать, но я только стиснула зубы.

Спустя несколько минут Остин выключил мотор, и громкий рёв двигателя стих, оставив нас в звенящей тишине. Только плеск воды под лодкой и тяжёлое дыхание Остина нарушали эту тишину. Он потянулся за веслом, лежащим у его ног, и начал медленно грести к берегу.

Когда лодка глухо ударилась о землю, мы все немного качнулись вперёд. Остин встал, перекинув свой рюкзак на спину, и посмотрел на нас.

– Здесь должно быть безопасно, – негромко сказал он, бросив взгляд на деревья, чьи тени казались зловещими в лунном свете. – Но мы всё равно должны быть осторожны и слушать лес.

Спрыгнув на берег, он протянул руку. Я осторожно подняла Лео и передала его дяде. Малыш тихо всхлипнул, но послушно обхватил Остина за шею, позволив себя поставить рядом. Его маленькие ноги дрожали так же, как мои.

Следом я помогла встать Джесси. Она едва стояла на ногах, и мне пришлось поддерживать её за здоровую руку. Наши дрожащие тела словно синхронно передавали друг другу ритм паники. Остин подхватил Джесси за талию и бережно перенёс её на сушу. После он подал руку мне, и я спрыгнула на берег, сразу обводя взглядом местность. Поляна была невысокой и сильно заросшей травой. Чуть дальше виднелась старая лавка, покрытая мхом, а за ней почти разрушенная беседка, в прошлом, вероятно, красивая и уютная. Деревья начинались только за границей поляны, образуя густой и зловещий лес.

– Это озеро соединено с небольшой рекой, – начал Остин, поправляя ремень рюкзака. – Нам нужно идти вдоль неё почти до конца.

– Куда именно мы идём? – спросила я, пытаясь не показать дрожь в голосе.

– Внутри леса есть безопасный дом, – пояснил Остин, глядя в сторону деревьев. – Мы сможем переждать ночь, а потом поедем в сторону Висконсина.

– Поедем? – переспросила я, не понимая, как это возможно. – Но ведь…

– Там есть машина, Мэд, – он снова перебил меня, уже с заметным раздражением в голосе. – Я знаю, что ты хочешь знать всё прямо сейчас, но, пожалуйста, потерпи.

Я заметила, как у него начинают сдавать нервы. Этот тон не был привычным для Остина. Он всегда был собранным, уверенным. А теперь в его голосе звучало что-то странное – смесь усталости, отчаяния и скрытого страха.

– Хорошо, – пробормотала я.

Я взяла Лео за руку, чувствуя, как его маленькие пальцы цепляются за мои с силой, которой я не ожидала. Остин обхватил Джесси за талию, поддерживая её, и медленно двинулся вдоль берега, в сторону леса. Мы пошли следом, стараясь не смотреть назад, где остались огонь, крики и разрушенный мир.

Глава 2

Пройдя вдоль берега примерно пятьдесят метров, мы погрузились в густой сумрак леса. Остин велел нам воздержаться от использования фонариков, чтобы не выдать своё присутствие. Однако за этот короткий промежуток времени мои глаза успели адаптироваться к мраку, позволяя различать силуэты окружающих нас предметов.

Мы шли по мягкой, чуть влажной земле, покрытой невысокой травой. Справа журчала река, о которой упоминал Остин. Её ширина не превышала шести метров, и звук неспешного течения лишь подтверждал, что вода здесь текла медленно и спокойно. За рекой виднелся такой же лес, наполненный высокими деревьями, чьи кроны плотно переплетались густой листвой. Воздух здесь был пропитан запахом влажной земли и прелых листьев.

Ветер рвал холодными когтями сквозь мокрую ткань моей кофты, и каждый новый порыв пробирал до костей и заставлял моё тело жутко содрогаться. Лодка давно осталась за спиной, а впереди – неизвестность. С каждым шагом холод проникал глубже, заставляя дрожать не только тело, но и душу. Я отчаянно пыталась вспомнить, взяла ли тёплые вещи. Но сомнения исчезали, стоило подумать о Лео. Уверена, что для него я уложила всё необходимое, понимая, что этот крошечный человечек нуждается в заботе гораздо больше, чем я. Ведь я – взрослая, я могу выдержать холод, усталость… Главное сейчас – не заболеть. Болезнь могла стать смертельной угрозой.

Остин упомянул про машину, но это звучало как очередная безумная идея. Они давно стали чем-то из мифов прошлого. Где в нашем мире можно было найти хоть одну работающую? Редкие металлические скелеты машин давно стали частью пейзажа – недвижимые, проржавевшие, будто памятники прежней жизни. В те моменты, когда я слышала, как Остин и Итан обсуждали свои вылазки, они ни разу не упоминали автомобили. Мы всегда передвигались пешком. Наши походы, особенно те, куда брал меня дядя, никогда не затягивались дольше одного дня. Максимум, что я видела работающее в своей жизни – это велосипеды.

Эти три ржавые штуковины были достоянием нашего маленького поселения. Рут, неугомонная и смелая, обожала кататься на одном из них. Его скрип и визг могли разноситься по всей округе, но она только смеялась несмотря на все предупреждения. Однажды я решилась попробовать прокатиться сама. Это было глупо. Переднее колесо едва держалось, спицы торчали в разные стороны, как иглы дикобраза, готового к атаке. Через несколько минут я лежала в пыли, с разбитыми коленками, исцарапанными руками и слезами, которые казались бесконечными. Рут тогда долго оттирала мои ссадины, утешая как могла. После этого я дала себе клятву больше никогда не садиться на велосипед. И держала это обещание перед собой уже семь лет.

Мы шли уже около пятнадцати минут, и я вместе с Лео старалась не отставать от Остина и Джесси. Лес вокруг был густым, и тёмные силуэты деревьев, казалось, сливались в единую массу. Под ногами хрустела сухая трава, валялись старые коряги и ветки. Каждый шаг отдавался утомительным эхом в моих ноющих ногах. Но слабый шум реки помогал скрыть звуки нашего передвижения, и это было хотя бы какой-то утешительной мелочью.

Я то и дело спотыкалась о невидимые в темноте препятствия. Лео, несмотря на то что он шёл рядом, повис на моей руке, ощущаясь непосильным грузом. Мышцы болели, ноги подкашивались, а я изо всех сил старалась не упасть. Моё тело больше не слушалось меня. Я была до жути уставшей, измотанной, опустошённой. Холодный воздух жёг лёгкие, но я продолжала шагать. Сейчас сон и еда казались далёкими мечтами, почти нереальными.

И вдруг до меня дошло. Еда.

Моё сердце на мгновение остановилось, а потом заколотилось с удвоенной силой. Я ничего не взяла! Ни крошки!

– Остин, – мой голос прозвучал тихо, но резко. Он остановился, повернув голову, и посмотрел на меня. – Я… Я не успела взять с собой еду.

Его лицо не изменилось. Остин всегда умел оставаться спокойным, даже когда всё летело в тартарары. Он ненадолго задумался, потом с лёгкой улыбкой ответил:

– Это не страшно, Мэд. В доме есть запасы и… Мы же, вроде, охотники.

Я услышала мягкий намёк на шутку в его тоне и вдруг почувствовала, как уголки моих губ дрогнули в слабой улыбке.

Остин научил меня всему, что нужно знать о ловушках и как с их помощью охотиться на мелкую и среднюю дичь. Несмотря на то что мои родители всегда были против этого, когда ещё были живы, дядя всегда придерживался мнения, что я должна знать хотя бы какие-то основы охоты и выживания в нашем мире. И вот когда их не стало, Остин спустя время всё же занялся моим обучением.

Честно говоря, я была, наверное, худшей ученицей. Узлы, ловушки, капканы – всё это давалось мне с невероятным трудом. Мне потребовались годы, чтобы понять, как связать верёвки и ветки так, чтобы это работало. Но даже тогда каждое животное, чудом попадавшее в мою ловушку, становилось для меня испытанием.

«В этом мире сильный бьёт слабого», – всегда говорил Остин, когда я, сжав зубы, неуклюже снимала шкурку с маленького тёплого тельца. Долгое время я не могла привыкнуть к тому, что должна забрать жизнь, пусть даже ради еды. Слёзы наворачивались каждый раз, когда в капкане из последних сил трепыхался какой-нибудь зверёк. Со временем я научилась контролировать эмоции. Белки и кролики сменились зайцами, затем лисами, и каждого из них я освежёвывала сама. Но эти сцены всё равно преследовали меня в ночных кошмарах, где вспоминались их глаза, полные страха. Я старалась думать о другом: о том, что это наш способ выжить. Мы не убийцы. Мы просто хотим жить.

– До дома около получаса спокойным шагом, – голос Остина прорвался сквозь тягучий туман моих мыслей, как яркий луч света. – Мы уже прошли больше половины. Осталось совсем немного.

Я краем глаза взглянула на него: его фигура была напряжена, как струна, а лицо застыло в непроницаемой маске сосредоточенности. Джесси буквально повисла на его плече, её измождённое тело, казалось, еле держало форму. Ранение забрало из неё больше, чем могло бы выдержать обычное человеческое тело. С каждой секундой она всё сильнее проваливалась в полубессознательное состояние, а Остин нёс её, словно она весила не больше мешка с перьями.

Я же чувствовала, как мои ноги превращаются в тяжёлые камни. Лео, плотно прижавшийся ко мне, становился всё тяжелее. Он обеими руками обхватывал мою ладонь, и казалось, что он тянет меня вниз, к земле, как якорь. Мои силы иссякали, мышцы ныли, а голова пульсировала от усталости. Всё внутри кричало об одном – остановиться. Но я знала, что это невозможно.

– Это хорошо, – выдохнула я, с трудом удерживая голос. – Лео уже совсем выбился из сил… и я тоже.

Остин лишь кивнул, будто мои слова были лишь подтверждением очевидного.

– У нас будет мало времени, чтобы отдохнуть, Мэд, – произнёс он не поворачиваясь. – Эти…

Он замолчал, и я заметила, как его спина напряглась. Моё сердце пропустило удар.

– Кто «эти»? – спросила я, стараясь сохранить спокойствие, но голос всё равно дрогнул.

Прошло несколько долгих секунд, прежде чем он ответил.

– Они будут искать нас, – наконец сказал дядя. Его слова прозвучали тихо, но каждое из них будто вонзилось мне в грудь. – Мы ушли от Галены совсем недалеко. Сейчас самое важное – сидеть тихо до утра. На рассвете мы уедем как можно дальше отсюда.

– У тебя есть план?

– Вроде того, – коротко ответил он.

Его лаконичность раздражала, но я понимала, что сейчас не время для лишних вопросов.

– Но ведь там остались люди, Остин… Мы не можем их бросить, – я почувствовала, как ком подступил к горлу.

Остин остановился и повернулся. Его глаза встретились с моими, и в них я увидела столько боли, что захотелось отвести взгляд.

– Милая, – он говорил тихо, но в его голос звучала сталь, – сейчас не время играть в благородство. Сначала я увезу вас в безопасное место, а потом постараюсь найти тех, кто смог выж… – он запнулся, и я услышала, как слова застряли в его горле. – Убежать.

«Выжить». Он хотел сказать: «У кого получилось ВЫЖИТЬ». Это слово отдавало горечью на языке, и я почувствовала, как эта горечь передаётся мне.

Я сжала зубы, чтобы подавить накатывающий прилив истерики. Слёзы, которые я уже пролила за этот вечер, оставили на щеках солёные дорожки, а мои глаза щипало так сильно, что казалось, будто они могут выгореть дотла от новых.

Споткнувшись в очередной раз о сухую ветку, с моих губ сорвался лёгкий стон. Я едва удержалась на ногах, но успела сориентироваться.

И вдруг я услышала это. Громкий шорох листвы на другом берегу реки.

Мои мышцы тут же напряглись, а сердце, казалось, пропустило не один удар, а сразу несколько.

– Это не ветер, – прошептала я, скорее себе, чем кому-то ещё. Я готова была поклясться, что в этот момент ветра не было.

Остин остановился как вкопанный, и я едва не влетела в его спину. Его рука скользнула к ремингтону, который висел за его спиной, и сняла оружие с плеча.

– Возьми Лео на руки, и будь готова бежать за мной, – тихо, но уверенно скомандовал он, даже не оглядываясь.

Без лишних раздумий я подхватила Лео, и он моментально вцепился в шею, обвив её своими маленькими, но неожиданно сильными руками. Казалось, что сейчас ему не четыре года, а все шестнадцать: он ощущался невероятно тяжёлым, так что мои руки начали неметь спустя всего несколько секунд. Его дыхание, тёплое и учащённое, било в ухо, добавляя к общей панике ощущение неотвратимости происходящего.

Мой взгляд метался между Остином и кустами на другом берегу. Лунный свет, пробивавшийся сквозь переплетение ветвей, отбрасывал искажённые тени, но я не видела там ничего, что могло бы объяснить те страшные звуки. Ломавшиеся ветки и шуршание листвы били по моим нервам, словно удары хлыста, обрушивая очередные волны ледяного страха.

Я стояла, приросшая к месту, чувствуя, как этот звук заполняет всё вокруг, изгоняя из головы разумные мысли. Казалось, прошло целое столетие, прежде чем из темноты появилась фигура.

Сначала она действительно напоминала человеческую, но с каждой секундой становилось ясно, что это только иллюзия. Длинное, непропорционально худое тело, с безобразно вытянутыми конечностями напоминало о кукле, которую кто-то неумело растянул в разные стороны. Его пальцы – тонкие и слишком длинные – безжизненно болтались вдоль тела, а кожа, будто натянутая на острые кости, отражала слабый лунный свет странным металлическим блеском. Я застыла, чувствуя, как холодное оцепенение охватывает меня, словно незримая рука стянула все движения тугими верёвками.

– Мэди, за мной, – прошептал Остин.

Его слова прорвали мой ступор, и я, крепче прижав Лео к груди, бросилась за ним. Остин уверенно двигался вперёд, таща за собой Джесси, которая еле передвигала ногами, но продолжала идти, стиснув зубы.

Позади́ нас раздался крик – гортанный, чудовищный звук, будто хриплое рычание и клёкот слились воедино. Этот звук пронзил меня насквозь, заставив сердце ухнуть в пропасть. Лео зарыдал, его тоненькие руки крепче обхватили мою шею, и я инстинктивно ускорилась.

Ветки деревьев цеплялись за нас, царапая кожу и разрывая тонкую ткань одежды. Темнота становилась гуще, и мой мир сузился до отдаляющейся спины Остина. Я даже не позволяла себе смотреть по сторонам, боясь увидеть в этом кошмаре что-то ещё, что окончательно сломает мой разум.

Сзади раздался всплеск воды, глухой, мощный, словно что-то огромное ворвалось в реку, не заботясь о глубине.

О нет!

Нет, нет, нет!

От осознания, что ледяная вода не остановила это существо, моё тело охватил озноб, а кожа покрылась мурашками, будто кто-то провёл по ней холодным лезвием. Я мысленно молилась, чтобы река оказалась глубже, чтобы её холодные потоки задержали эту тварь, но мои молитвы остались без ответа. Отчаяние, словно чёрная тень, проскользнуло в мои мысли.

Клёкот существа стал громче, захлёбываясь хрипом, и я мысленно заставила себя заткнуться и сосредоточиться на спине Остина, которая маячила впереди. Он двигался уверенно, как будто точно знал, что делал, но я ощущала его напряжение даже на расстоянии. Это напряжение передалось мне, сжимая мышцы так, что я едва могла дышать.

Лес оборвался внезапно, словно кто-то разрезал его невидимым лезвием. Мы выбежали на поляну, густо заросшую высокой травой, которая цеплялась за ноги, замедляя и без того тяжёлые шаги. Моё дыхание сбивалось, горло горело, а грудь сдавливало, но я продолжала двигаться, глядя на силуэт Остина, прорывавшегося сквозь заросли.

Поляну сменил новый лес. Ветви деревьев стали ниже и гуще, словно сжимаясь вокруг нас, превращая всё вокруг в зловещий лабиринт. Они хлестали меня по лицу, оставляя болезненные полосы.

И вот оно снова. Этот зловещий, гортанный звук существа – теперь не просто клёкот, а яростное рычание. Оно приближалось. В этом рычании была злость. Холодная осознанная злость.

– Поднажми! – взревел Остин, когда впереди мелькнуло здание.

Дом возник так внезапно, что я не сразу осознала его существование. Большой, тёмный, с облупившимися стенами и заколоченными окнами. Он был похож на старого великана, стоя́щего в одиночестве среди леса.

За несколько мгновений мы преодолели колючие кустарники, которые пытались остановить нас, будто сама природа решила встать на сторону этой твари. Оступаясь, спотыкаясь, но продолжая бежать, мы достигли ступеней, ведущих к массивной двери дома. На первый взгляд она казалась заколоченной наглухо – гвозди, доски, толстый слой пыли. Всё говорило о том, что здесь давно никто не жил. Но Остин, с ледяной решимостью на лице, уверенно схватился за ручку и открыл её.

Он подтолкнул меня вперёд, и я, крепко прижимая Лео, шагнула внутрь. Тьма встретила нас, обволакивая тяжёлым, затхлым воздухом. Здесь было тихо, слишком тихо, словно стены этого дома впитали в себя все звуки. Остин и Джесси зашли следом. Дядя захлопнул дверь, и этот звук эхом отразился от стен, будто напоминая, что теперь пути назад нет.

Бросив рюкзак на пол, Остин зажёг тусклый фонарь. Его мягкий свет разогнал часть тьмы, но она тут же уплотнилась в углах, словно живое существо. Он быстро шагнул вглубь дома, не тратя времени на осмотр.

Громкий скрежет заставил меня вздрогнуть. Лео, почувствовав моё напряжение, сжался в руках и тихо захныкал, прижимаясь лицом к шее.

– Тише, Лео, – прошептала я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно, хотя сама едва сдерживалась. Усталость свинцом налегала на мои плечи, а руки уже дрожали от тяжести, но я не могла его отпустить. Не сейчас, не здесь.

Обернувшись на звук, я увидела, как Остин двигал массивный деревянный шкаф к двери. Половицы под ним протестующе скрипели, а толстый слой пыли, взлетевшей в воздух, заставил меня закашляться. В этот момент за дверью раздался первый удар. Глухой, тяжёлый, он сотряс дом. Шкаф дрогнул. Затем ещё один удар, ещё сильнее, так что одна из створок шкафа со скрипом приоткрылась.