Цитаты из книги «Жизнь – сапожок непарный. Книга первая»

«Как много надо сил, чтобы перенести своё бессилие!»

Он пишет, бедный человек, Свою историю простую, Без замысла, почти впустую, Он запечатлевает век. А сам живёт на фоне звёзд, На фоне снега и дождей, На фоне слов, на фоне страхов, На фоне снов, на фоне ахов!..

Как много надо сил, чтобы перенести своё бессилие!»

Сталине говорилось как о главаре бандитской шайки. Осатанелость грандиозных размахов пятилеток связывалась с тем, что служащие НКВД хватали кого попало, давали по десять лет, превращая тех, кто им неугоден, в рабочий скот. Я отталкивала от себя леденящую мозг, неправдоподобную догадку. Неужели плановое, сознательное превращение огромнейшей части людей в бессловесное поголовье для блага других – это и есть правда нового общества? Того общества, за которое бились мой отец и мама?

Мы – следствие. Но так ли далека причина от подобного следствия? Не дальше, чем наше несовершенство от нас самих? Всё это предстояло осмыслить не там, не тогда. И никогда – до последней точки. История и человек – вопрос не только профессиональный. Религиозный и человеческий – тоже.

С каким простодушием говорили его строчки о той же потребности в верности, жажде быть единственным для души другого человека. Всех знобит в этом загадочном мироздании. Все мы так странно одиноки. Ищем. Требуем. Разбиваемся. Вновь тащимся своими строго прочерченными коридорами к Истине, Теплу, Нежности. Мне не надо было больше никаких выяснений.

И ещё немаловажное обстоятельство: чувствовать себя хоть в чём-то виновным иногда желанней, чем опротестовывать абсурд.

Только позже, когда я научилась связывать личные драмы с объективной данностью, я поняла, как вся мерзость бессовестного времени отлилась в Бахаревых: вседозволенность, лживость, умерщвление чувства порядочности – всего вообще, кроме животного эгоизма и сноровки

Загипсованное, окровавленное несчастье войны.

Почему я так примитивна и всё время попадаю в руки стукачей? Почему никак не могу понять, что любая форма доверительности – криминал и глупость, что исповедальная «искренность» Евгении Карловны – наживка? И чего от меня хотят? Зачем гоняются за мной? Жизнь безнадёжно искорёжена. Предательство – её неотъемлемый атрибут.