Капитан «Корсара»

Lord of the Privateers Copyright © 2016 by Savdek Management Proprietary Limited «Капитан «Корсара»

© «Центрполиграф», 2018

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2018

© Художественное оформление, «Центрполиграф», 2018

Действующие лица

Главные:

Ройд Фробишер – герой, самый старший из братьев, капитан «Корсара».

Изабель Кармоди Кармайкл – героиня, единственная дочь Джеймса Кармайкла и Анны Кармоди, наследница судоверфи Кармайклов в Абердине.

В Абердине:

Капитан Фергюс Фробишер – отец Ройда.

Элейн Фробишер – мать Ройда.

Айона Кармоди – бабушка Изабель по материнской линии, глава клана Кармоди.

Джеймс Кармайкл – отец Изабель, владелец судоверфи Кармайклов.

Анна Кармоди Кармайкл – мать Изабель.

Элайза Кармайкл – мать Джеймса, бабушка Изабель по отцовской линии.

Глэдис Фезерстоун – секретарь Ройда в конторе судоходной компании Фробишеров.

Джеб – главный конюх в поместье Кармоди.

На «Корсаре»:

Лейтенант Лайем Стюарт – первый помощник капитана.

Уильям Келли – штурман.

Уильямс – квартирмейстер.

Джолли – боцман.

Беллами – эконом.

Другие матросы.

В Лондоне:

Родственники:

Деклан Фробишер – брат Ройда, капитан «Большого баклана».

Леди Эдвина Фробишер – жена Деклана, невестка Ройда.

Роберт Фробишер – брат Ройда, капитан «Трайдента».

Эйлин Хопкинс – невеста Роберта, сестра Уильяма Хопкинса, лейтенанта Западноафриканской эскадры королевского флота.

Слуги в городском доме Деклана и Эдвины:

Хамфри – дворецкий.

Правительство:

Ройс, герцог Волверстоун, он же Дальциэль – бывший командир британских тайных агентов за пределами Англии.

Лорд Мелвилл – первый лорд адмиралтейства.

Общество:

Герцогиня Минерва Волверстоун – жена Ройса, светская дама, хозяйка салона.

Герцог Сент-Айвз, Дьявол (Сильвестр).

Герцогиня Онория Сент-Айвз – жена Дьявола, светская дама, хозяйка салона.

Гарри Синстер – кузен Дьявола.

Руперт Синстер (Гэбриэл) – кузен Дьявола.

Маркиз Кристиан Дирне – бывший член клуба «Бастион», бывший сотрудник Дальциэля.

Маркиза Летиция Дирне – жена Кристиана.

Лорд Джек Уорнфлит – бывший член клуба «Бастион», бывший сотрудник Дальциэля.

Леди Кларисса Уорнфлит – жена лорда Джека Уорнфлита.

Граф Трентам – бывший член клуба «Бастион», бывший сотрудник Дальциэля.

Лорд Джек Хендон – владелец судоходной компании, бывший разведчик, бывший военный.

Леди Кэтрин (Кит) Хендон – жена лорда Джека Хендона.

Майор Рейф Кастерс – военный, тайный связной, участник дела «Черной кобры».

Полковник Делборо – бывший военный, участник дела «Черной кобры».

Клайнс-Форсайт – «серый кардинал», влиятельный представитель светского общества.

Лорд Хью Девени – праздный представитель светского общества.

Маркиз Рисдейл – богатый представитель светского общества.

Сэр Реджинальд Камминс – богатый представитель светского общества.

Филипп Ранделл – ювелир, совладелец компании «Ранделл, Бридж и Ранделл».

Бридж – ювелир, совладелец «Ранделл, Бридж и Ранделл».

В Саутгемптоне:

Хиггинсон – старший клерк судоходной компании Фробишеров.

В море:

Локлан Фробишер – капитан «Морского дракона».

Катрина (Кит) Фробишер – капитан «Консорта».

Во Фритауне:

Губернатор Холбрук – главнокомандующий Британской Западной Африки.

Арнольд Саттерли – первый помощник губернатора.

Майор Элдридж – командир форта Торнтон.

Вице-адмирал Ральф Деккер – командующий Западноафриканской эскадрой королевского флота.

Майор Уинтон – комиссар форта Торнтон.

Чарльз Бабингтон – партнер торговой компании «Маколей и Бабингтон».

Маколей – старший партнер торговой компании «Маколей и Бабингтон».

Лорд Питер Росс-Кортни – богатый и влиятельный гость.

Фредерик Нилл – знатный и богатый спутник Росс-Кортни.

Сайлес Малдун – морской атташе.

Уильям Уинтон – помощник комиссара в форте Торнтон.

В поселке на руднике:

Наемники:

Дюбуа – главарь наемников, предположительно француз.

Арсен – правая рука Дюбуа, предположительно француз.

Криппс – второй помощник Дюбуа, англичанин. И еще 28 наемников – разного возраста и происхождения.

Пленники:

Калеб Фробишер – самый младший из Фробишеров, капитан «Принца».

Кейт (Кэтрин) Фортескью – бывшая гувернантка в доме Шербруков, невеста Калеба.

Квилли – квартирмейстер «Принца».

Фостер, Мартин, Эллис, Квик, Маллард, Коллинс, Биггс, Нортон и Олсен – опытные моряки с «Принца».

Капитан Филипп Лассель – давний друг Калеба, капитан «Ворона», капер.

Дюкасс – квартирмейстер с «Ворона».

Фуйяр, Кольмер, Жерар и Винерон – опытные моряки с «Ворона».

Капитан Джон Диксон – военный инженер.

Уильям Хопкинс – лейтенант Западноафриканской эскадры королевского флота.

Томас Фэншоу – лейтенант Западноафриканской эскадры королевского флота.

Хиллсайт – бывший агент Волверстоуна, советник губернатора.

Харриет Фрейзер – молодая женщина из хорошей семьи, возлюбленная Диксона.

Мэри Уилсон – продавщица и совладелица лавки, возлюбленная Бабингтона.

Эллен Маккензи – молодая женщина, недавно приехавшая во Фритаун.

Джемма Холлидей – молодая женщина из бедной семьи.

Энни Меллоуз – молодая женщина из бедной семьи.

Джед Метерс – плотник.

Уотти Уотсон – землекоп.

И еще 18 человек.

Дикон – мальчик, 8 лет.

Эми – девочка, 6 лет.

Джерри – мальчик, 11 лет.

Тилли – девочка, 14 лет.

Саймон Финн – мальчик, 12 лет.

И еще 16 детей, подданные Великобритании, от 6 до 10 лет. И еще 3 мальчика, подданные Великобритании, от 11 до 14 лет.

На «Трайденте»:

Джордан Латимер – первый помощник.

Херли – штурман.

Уилкокс – боцман.

Миллер – квартирмейстер.

Фоксби – эконом.

Другие матросы.

На «Большом баклане»:

Джошуа Колдуэлл – первый помощник.

Джонсон – штурман.

Гримсби – боцман.

Эллиот – квартирмейстер.

Генри – эконом.

Другие матросы.

На «Принце»:

Лейтенант Фредерик Фитцпатрик – первый помощник.

Уоллес – штурман.

Картер – боцман.

Хорнби – эконом, доставляет сведения в Лондон и возвращается на «Корсаре». Другие моряки.

На «Вороне»:

Рейно – боцман, впоследствии возвращается в поселок на приисках.

И еще четыре матроса – на борту, но возвращаются в поселок на приисках.

Другие моряки.

Пролог

Абердин

9 августа 1824 г.

Ройд Фробишер стоял за конторкой в своем кабинете, окна которого выходили на абердинский порт, и перечитывал только что полученный вызов.

Ему кажется или Волверстоун в самом деле встревожен?

Ройд получал множество подобных вызовов в те годы, когда Волверстоун руководил английской разведывательной сетью; но формулировки в сегодняшнем послании намекали на беспокойство и нетерпение обычно невозмутимого разведчика в отставке.

Хотя Ройд был на десять лет моложе Волверстоуна, он и человек, которого многие сотрудники знали лишь как Дальциэля, поняли друг друга с первой встречи; они оказались родственными душами. После того как Дальциэль вышел в отставку и унаследовал титул герцога Волверстоуна, они с Ройдом не теряли друг с другом связи. Ройд подозревал, что благодаря Фробишерам герцог получает важные сведения о таких операциях и планах, которые оставались совершенно неизвестными большинству подданных Соединенного Королевства.

Ройд перечитывал сухие фразы, в которых ему предписывалось поднять паруса на «Корсаре», зайти в Саутгемптон, запастись провизией и всем необходимым и быть готовым к отплытию, как только из Фритауна поступят новости.

Он читал между строк. Очевидно, Волверстоун считал новости из Фритауна – их должен был доставить Калеб, самый младший брат Ройда – настолько важными, что они требовали немедленных действий. Точнее, требовалось, чтобы Ройд как можно скорее отправился в Западную Африку и, оказавшись там, предпринял все необходимые шаги для защиты короны.

– Я должна его видеть!

Ройд резко вскинул голову – не из-за самих слов, а потому что узнал голос.

– Причем немедленно. Отойдите от двери, мисс Фезерстоун!

– Но…

– Никаких но. Извините…

По деревянному полу цокали высокие каблуки. Ройд живо представил себе, как его степенная секретарша вскакивает из-за стола в приемной, но тут же возвращается на место, не в силах остановить посетительницу.

Ройд знал: если Изабель Кармайкл что-то вбила себе в голову, помешать ей не способны ничто и никто.

Даже он.

Обернувшись к перегородке, отделявшей кабинет от приемной, он заметил павлинье перо на шляпке, которое резко покачивалось с каждым ее шагом. Ройд обреченно вздохнул – избежать встречи с Изабель не удастся. Он догадался, что речь пойдет не о работе – деловые визиты, которые Изабель нередко наносила ему, оговаривались заранее и проходили при свидетелях.

Дверь распахнулась, и перед Ройдом предстала Изабель. Порывистая, сильная и величественная, она напоминала царицу амазонок. Ее глаза цвета горького шоколада словно пронзали его насквозь. Всего одного взгляда, пылкого и упрямого, оказалось достаточно, чтобы у него поднялось настроение… и не только оно.

Может быть, в том нет ничего удивительного, если вспомнить прошлое. Но сейчас… Высокая, гибкая, белокожая, с пышными иссиня-черными кудрями, уложенными в строгий пучок, она смотрела на него в упор, красиво изогнув брови.

– Изабель! Чем обязан такой радости? – поинтересовался Ройд, поднимаясь со стула.

Изабель Кармайкл смотрела на мужчину, с которым, как она себя уверяла, сумеет справиться. Она внушала себе, что ей удастся преодолеть старые обиды и поговорить с ним без лишних эмоций. Дело у нее настолько срочное, что она должна забыть о былых чувствах к нему и не выдать себя ни словом, ни взглядом. Однако, едва увидев его, Изабель замерла. Едва он заговорил своим низким, бархатным голосом – таким низким, что он эхом отдавался у нее внутри, – и голова у нее пошла кругом. Чувства к Ройду, как и прежде, переполняли ее.

Локоны, почти такие же черные, как у нее, небрежно спадали ему на лоб. Такому лицу, как у Ройда, позавидовал бы сам Люцифер: высокий лоб, прямые черные брови, решительный подбородок. Впечатление дополняла аккуратно подстриженная эспаньолка, которую он отпустил недавно – в ее прошлый, сугубо деловой визит Ройд был гладко выбрит. Высокий, широкоплечий, он отличался врожденной элегантностью, которая проявлялась и в изяществе, с каким он носил одежду, и в походке. Темные жгучие глаза, которые успели много повидать, по-прежнему были устремлены на нее. А губы… Изабель прекрасно помнила, какими греховными они бывали!

Решительно отогнав неуместные сейчас мысли, она набрала в грудь побольше воздуха и выпалила:

– Мне нужно, чтобы ты отвез меня во Фритаун.

– Во Фритаун?! – воскликнул Ройд в изумлении.

Он редко удивлялся – по крайней мере, редко это показывал. Интересно, почему ее слова так его ошеломили?

– Да, – нахмурилась Изабель. – Фритаун – столица нашей колонии в Западной Африке. – Она не сомневалась, что он прекрасно понимает, о чем речь.

Изабель перешагнула порог, не сводя с него глаз, захлопнула дверь перед носом взбудораженной секретарши и шагнула к нему.

Ройд уронил письмо, которое читал.

– Почему именно туда? – произнес он, не сводя с нее глаз цвета штормового моря.

Изабель с трудом сохраняла самообладание под его пронзительным взглядом. К счастью, свою речь она заготовила заранее.

– Вчера мы получили известие, что моя дальняя родственница – троюродная сестра – Кэтрин Фортескью пропала во Фритауне без вести. Она служила гувернанткой в одной английской семье, их фамилия Шербрук. Судя по всему, Кэтрин пропала несколько месяцев назад, пошла на почту и исчезла бесследно. Но только сейчас миссис Шербрук наконец решилась написать ее родственникам. – По-прежнему не сводя с него взгляда, Изабель чуть вздернула подбородок и продолжала: – Как ты, наверное, понимаешь, Айона очень обеспокоена. – Айона Кармоди, бабушка Изабель по материнской линии, считалась признанной главой клана Кармоди. – Она и так огорчилась, когда мы не успели приехать в Абердин на похороны матери Кэтрин – нам не сообщили вовремя. Айона собиралась уговорить Кэтрин поехать к нам. Но Кэтрин вбила себе в голову, что будет зарабатывать себе на жизнь, и нашла место гувернантки по объявлению. К тому времени, как я добралась до Стоунхейвена, она уже уехала.

Ройд, разумеется, помнил, что Стоунхейвен находится в двенадцати милях к югу от Абердина.

– В общем, все очевидно. Мне очень нужно попасть во Фритаун, найти Кэтрин и привезти ее домой, – подытожила Изабель, бросив на него мрачный взгляд.

Ройд ничем не выдал своего смятения. Он продолжал смотреть на Изабель. Хотя он не видел ничего «очевидного» в ее предложении, он прекрасно знал, что в семействе Кармоди царит матриархат. Изабель и Айона очень дружили – они были очень похожи и по характеру, и внешне. Их сходство бросалось в глаза.

Ройд понимал, почему Изабель считала, что должна разыскать Кэтрин и доставить ее домой. И все же это не повод для того, чтобы везти Изабель во Фритаун…

К тому же не исключено, что Кэтрин Фортескью находится в числе тех пленников, которых его вот-вот отправят спасать.

– Я, кстати, вскоре отправляюсь во Фритаун, – небрежно заметил он, не глядя на письмо Волверстоуна. Если Изабель что-то заподозрит, она вполне способна схватить с его стола послание и прочесть его. – Обещаю, что разыщу твою Кэтрин и доставлю ее домой в целости и сохранности.

Глаза у Изабель затуманились. Она обдумала его предложение, а затем решительно и воинственно покачала головой:

– Нет! – Стиснув зубы, она заставила себя снова посмотреть ему в глаза. – Я должна поехать сама. – Помолчав, она нехотя призналась: – Так хочет Айона.

Прошло восемь лет с тех пор, как они говорили о чем-то, кроме дел. После того как Изабель неожиданно и без объяснения причин разорвала их помолвку, она бежала от него как от чумы, пока их не свела вместе двойная необходимость. Ройду нужна была судоверфь Кармайклов; там он мог внедрять и испытывать задуманные им новшества, чтобы флотилия Фробишеров развивалась. А из-за экономического спада, начавшегося после Наполеоновских войн, Изабель и ее отец были заинтересованы в сотрудничестве с судоходной компанией – благодаря Фробишерам верфь удерживалась на плаву.

Чаще всего они сидели лицом к лицу за столом, смотрели чертежи и исписывали бесконечные листы бумаги. Ройд не удивлялся тому, что они на удивление хорошо взаимодействовали по работе. Они с Изабель во многом идеально дополняли друг друга. В нем была сильна изобретательская жилка. Он так часто ходил под парусами в самых разных условиях, что невольно постоянно подмечал, как можно улучшить суда, чтобы они стали более быстроходными и чтобы плавание было безопасным.

Ну а Изабель считалась блестящим конструктором. Выслушав его сырые, неоформленные замыслы, она придавала им форму. Ройд, опытный инженер, умел воплощать ее чертежи в действительность.

Вопреки традициям, она управляла верфью, и рабочие ее обожали – только что не носили на руках. Все они помнили ее еще девчушкой, которая носилась по докам. Они считали ее своей; ее успех был их успехом, и они старались ради нее так, как не старались бы ни для кого.

Глядя в свои чертежи, Изабель руководила всем производственным процессом и отдельными его этапами; Ройд знал, что может заказать модификацию любого корабля, и с ним произойдет настоящее чудо.

Они вдвоем значительно повысили быстроходность флотилии Фробишеров, что способствовало росту прибыли компании. В свою очередь, судоверфь Кармайклов славилась непревзойденной производительностью в области современного кораблестроения.

Какими бы напряженными ни оставались их личные отношения, в профессиональной области у них все шло гладко, и их можно было назвать в высшей степени удачной командой.

Однако последние годы, встречаясь с ним в конторе или в других местах, Изабель была с ним холодна и держала его на расстоянии. Она ни разу не заговорила о том, какая муха укусила ее восемь лет назад: он вернулся с задания, а она, его нареченная, которую он много лет мечтал повести к алтарю, грубо заявила, что не желает его больше видеть, а затем захлопнула перед его носом дверь бабушкиного дома.

Ройд не мог понять ее отказа, ведь до разрыва у них все шло просто замечательно – просто, свободно и открыто. Ройд никогда в жизни ни с кем не был настолько близок, как раньше был близок с ней.

Ему недоставало их близости.

Он скучал по ней.

И часто гадал, скучает ли по нему Изабель. После разрыва ни один из них не связал себя узами брака. Если верить слухам, Изабель отказала множеству поклонников, каждый из которых был рад предложить руку и сердце наследнице и будущей владелице судоверфи Кармайклов.

Прошлое промелькнуло у него перед глазами за несколько секунд. Он тряхнул головой. Что было, то прошло! Сейчас она стоит напротив, готовая на все, лишь бы он позволил ей провести несколько недель на борту «Корсара».

Несколько недель она намерена пробыть на его корабле, где он капитан. Этого времени будет достаточно, чтобы склонить ее к разговору по душам. Нужно наконец выяснить, что тогда произошло, разрешить недоразумения, оставить прошлое в прошлом и двигаться дальше. Или отбросить все, что было неправильно, и попытаться еще раз.

Как будто угадав, о чем он думает, Изабель прищурилась и тихо сказала:

– Ройд, ты мой должник.

Впервые за восемь лет она назвала его по имени. Более того, впервые за восемь лет она напомнила ему о прошлом после того, как захлопнула перед его носом дверь.

А он до сих пор не понимал, что она имела в виду. Почему он ее должник? За что он ей должен? В голову приходили несколько ответов, но ни один из них не способен был объяснить ее странное поведение – вот уже восемь лет он безуспешно ломал над ним голову.

Он совсем не был уверен в том, что реагирует разумно, но он верил в свои силы и решил, что какое-то время может плыть по течению.

– «Корсар» отходит в среду, с утренним отливом. Ты должна быть на причале до рассвета.

Изабель посмотрела ему в глаза и сухо кивнула:

– Спасибо, я приду вовремя.

С этими словами она круто развернулась, распахнула дверь и была такова.

Ройд смотрел ей вслед, радуясь, что она не закрыла за собой дверь, позволив ему любоваться, как она соблазнительно покачивает бедрами.

Бедрами, которые он когда-то…

Поняв всю несвоевременность подобных ярких воспоминаний, он нахмурился. Украдкой поправил брюки, подошел к двери и осторожно выглянул.

Глэдис Фезерстоун смотрела на него так виновато, словно ждала выговора.

Он поманил ее к себе:

– Пожалуйста, разошлите мои приказы…

Впереди у него много дел; нужно обо всем позаботиться, чтобы в то время, пока он совершит поездку во Фритаун и обратно, дела в Абердине не стояли на месте. Он надеялся успешно выполнить задание, которое поручил ему через Волверстоуна Мелвилл, первый лорд адмиралтейства. И понять, можно ли возродить отношения с Изабель Кармайкл.

Было еще темно, когда Изабель шагнула на настил главного абердинского причала. Она надела в дорогу платье из бежевого кембрика с плотным лифом, длинными рукавами на пуговицах и пышными юбками. Плечи ее укрывала отороченная мехом накидка. Она тщательно подготовилась к отплытию. В высшей степени практичный наряд дополняла красивая шляпка, туго повязанная под подбородком широкими малиновыми лентами; ей достаточно часто приходилось выходить в море, хотя она никогда еще не плавала так далеко и надолго.

Она обернулась, желая убедиться, что пять лакеев, тащивших ее сундуки, поспевают за ней, затем развернулась и зашагала дальше, вдыхая знакомый с детства запах водорослей, влажного дерева и мокрой пеньки.

Причал Фробишеров уже ожил – там бурлила жизнь. Ее обгоняли грузчики, тащившие на плечах бочонки и тюки. Матросы волочили канаты, снасти и тяжелые скатанные паруса. Привыкшая и к шуму, и к ругательствам, Изабель не обращала внимания на грубые замечания и храбро шагала к самому внушительному судну, чьи плавные очертания она так хорошо знала. К отплытию готовили не только «Корсар», но и еще один корабль из флотилии Фробишеров. Изабель еще издали заметила Ройда – благодаря высокому росту и шевелюре цвета воронова крыла он был хорошо заметен в толпе. Некоторое время она любовалась им, затем, развернувшись к лакеям, велела передать ее сундуки матросам, которые ждали у сходней «Корсара».

Она не удивилась, когда матросы, едва заметив ее, тут же кинулись помогать. Экипажи всех кораблей и рабочие судоверфи знали их с Ройдом с детства. Сколько она себя помнила, почти все время она проводила здесь, в порту. Сначала они с Ройдом не были знакомы друг с другом и ходили на разведку по отдельности, хотя Ройда часто сопровождал кто-то из его братьев. Изабель, наоборот, всегда была одна – единственная дочь крупного промышленника. В те давние дни причалы считались личными владениями Ройда, а верфи – ее владениями.

В этом смысле изменилось немногое.

Позже, когда Ройду исполнилось одиннадцать, и он заинтересовался кораблестроением, он проник на судоверфь и повстречал ее.

В детстве Изабель была настоящим сорванцом; куда больше вышивания ее интересовали разные навыки, нужные для строительства кораблей. Вначале она отнеслась к незваному гостю подозрительно и с долей презрения; сразу стало ясно, что он не знает и сотой доли того, что известно ей. Однако Ройд быстро сообразил, что она, единственная дочь Джеймса Кармайкла, может входить в любой цех и подниматься на любое судно на верфи и ни один рабочий не отмахивается от ее вопросов.

Несмотря на разницу в пять лет, которая у других наверняка помешала бы дружбе, Ройд с какого-то времени начал буквально ходить за ней по пятам. И как только Изабель, в свою очередь, поняла, что он, как самый старший из братьев Фробишер, может подняться на любой корабль Фробишеров, она точно так же следила за каждым его шагом.

С самого начала их отношения основывались на уважении – каждый высоко ценил знания и помощь другого, даже тогда они прекрасно дополняли друг друга; как команда, как пара, они способствовали взаимному развитию. Кроме того, они часто подзадоривали друг друга. Оба отличались прямотой характера и чистосердечностью; они были похожи и в том, что часто увлекались…

Такими они оставались и сейчас.

Изабель ощутила легкое содрогание. В конце концов, она сама этого хотела. Она должна плыть с Ройдом во Фритаун, чтобы вернуть Кэтрин домой. Вот что для нее самое главное. Задача номер один. А задача номер два…

Когда Изабель вернулась от Ройда и сообщила Айоне, что едет с ним, бабушка посмотрела на нее пытливым взглядом и сказала:

– Раз он согласился, предлагаю тебе воспользоваться передышкой на пути туда и обратно… и наладить ваши отношения.

Изабель открыла было рот, чтобы заявить, что налаживать нечего, но Айона велела ей замолчать, подняв руку.

– Ты знаешь, что я никогда его не одобряла. Он неуправляем – сам себе закон, и так было всегда. – Айона поморщилась и сцепила пальцы на набалдашнике своей трости. – Но меня тревожит состояние, в котором вы оба находитесь. Так больше продолжаться не может. Ни один из вас не выказал намерения связать себя узами брака с другими. Ради вас обоих, вам с ним нужно все уладить до того, как вы совсем закоснеете, – а я не желаю этого ни тебе, ни Фробишеру. Одиночество – не то, к чему стоит стремиться. Вы с ним должны решить, что делать, смириться с неизбежным и идти дальше.

Изабель пришлось признать, что Айона права. Поэтому у путешествия имелась и вторая цель: покончить с надеждой, которая преследовала ее даже во сне, доказать самой себе, несмотря ни на что, что никакое примирение с ним невозможно.

Он обручился с ней, три недели делил с ней постель, а потом отправился на очередное задание и пропал. Год и месяц от него не было никаких вестей, а ведь перед отплытием он уверял ее, что вернется самое позднее через два-три месяца!

И вот он вернулся, но не извинился и ничего не объяснил. Думал, что она встретит его с распростертыми объятиями! Естественно, этого не произошло, – она сказала, что больше не хочет его видеть, и захлопнула дверь перед его красивым носом.

Однако, по какой-то неизвестной причине, ее влечение к Ройду до сих пор не угасло. Она решила воспользоваться случаем и за время пути убедиться в том, что, хотя она, по наивности, когда-то и любила Ройда Фробишера всем сердцем, он больше не мужчина ее мечты.

Она воспользуется случаем и сотрет последние следы надежды, запрятанной в самых потаенных глубинах ее души. Покончит со своей когда-то большой любовью.

Изабель подобрала юбки и ступила на деревянные сходни. Подняв голову, она увидела прямо перед собой лицо Ройда. То самое красивое лицо, которое по-прежнему властвовало над ее глупым сердцем.

Ройд еще больше затруднил ей жизнь, протянув руку. Заставляя себя успокоиться, Изабель положила свои пальцы, обтянутые перчаткой, на его ладонь… и тут же пожалела о своей реакции, когда он крепко – собственнически – сжал ее руку.

– Изабель, добро пожаловать на борт. – Склонив голову, Ройд помог ей подняться на палубу.

Лишь после того, как он выпустил ее руку, Изабель поняла, что снова может дышать. Она кивнула с царственным видом:

– Еще раз спасибо за то, что взял меня с собой. – Она вскинула голову и посмотрела ему в глаза. – Хотя и не был обязан.

Он многозначительно сдвинул черные брови.

– Капитан… – Квартирмейстер Ройда, увидев Изабель, широко улыбнулся и склонил голову: – Мисс Кармайкл! Всегда рад видеть вас на борту «Корсара».

– Благодарю вас, Уильямс. – Изабель отлично знала всех, кто ходил под началом Ройда, – и экипаж знал ее. Она покосилась на Ройда: – Уйду с дороги, чтобы не мешать.

Ройд указал в сторону юта:

– Подойди к штурвалу – оттуда самый лучший вид на море.

Изабель кивнула и зашагала по палубе, ощущая на себе его взгляд. На верхней палубе она оглянулась. Ройд уже вернулся к Уильямсу, они обсуждали, какие паруса стоит поднять по выходе из гавани.

Окинув взглядом корабль, Изабель отметила, что «Корсар» почти готов к отплытию, стоящий у штурвала Лайем Стюарт, первый помощник Ройда, широко улыбнулся ей.

– Мистер Стюарт! – с улыбкой воскликнула она.

– Мисс Кармайкл, добро пожаловать на борт! Говорят, вы сопровождаете нас на юг, до самой Африки.

– Да! У меня дело во Фритауне. Вам приходилось бывать в Западноафриканской колонии?

Стюарт кивнул:

– Мы несколько раз заходили в тамошний порт, правда, довольно давно… должно быть, года четыре назад. Наверное, Фритаун сильно изменился с тех пор, как мы были там в последний раз.

Изабель рассеянно кивнула, осознав, что ей придется в одиночку обшаривать Фритаун в поисках кузины.

– Мне нужно осмотреть и испытать рулевое устройство. Обычно мы с Ройдом занимаемся этим вместе, но… – Стюарт кивнул на главную палубу, – сейчас он очень занят, готовит «Корсар» к отплытию. Может быть, вы поможете мне вместо него?

– Ничто не доставит мне большего удовольствия. – Изабель шагнула к штурвалу.

Стюарт неуверенно улыбнулся и уступил ей место. Она начала медленно крутить штурвал, а первый помощник следил за легкостью перекладки на оба борта.

К тому времени, как они закончили, Ройд приказал отдать швартовы. Взбежав на ют, он увидел, что у штурвала стоит Изабель.

Изабель наслаждалась удивлением в его глазах – пусть оно и продолжалось всего миг. Затем она сделала шаг в сторону и жестом указала на освободившееся место:

– Прошу вас, капитан!

Спеша занять свое место, он с подозрением косился на нее, но, как только его рука коснулась полированного дуба, внимание переместилось на судно. Убедившись, что швартовы отданы, он повернулся к Стюарту, стоявшему у борта по другую сторону:

– Итак, мистер Стюарт… вперед!

– Есть, капитан!

Держась за фальшборт, Изабель внимательно следила за тем, как Ройд отводит «Корсар» от причала на одном кливере.

Вот они прошли мимо кораблей, стоявших на якоре, миновали узкое место и повернули. Когда впереди показалось устье реки Ди, Ройд приказал поднять косой грот. За ним были подняты топсели и брамсели, сразу после Ройд отдал приказ поднять бом-брамсели… и корабль полетел вперед. Полетел почти буквально – ветер раздувал паруса и гнал судно вперед.

Изабель покрепче затянула ленты шляпки – теперь ничто не мешало ей наслаждаться скоростью. После того как подняли трюмсели, они полетели вперед как на крыльях. Вскоре, удалившись от берега, «Корсар» взял курс на юг.

Изабель не переставала улыбаться.

Не в первый раз с тех пор, как они отошли от причала, Ройд поглядывал на Изабель – позволял себе наслаждаться ее чистой радостью, которую она ни от кого не скрывала. Ее эмоции были зеркальным отражением того, что испытывал он сам. Любовь к морю объединяла их, как раньше, – оба наслаждались волнами и ветром, который нес их вперед, словно на крыльях.

Обычно, выведя «Корсар» из устья реки и убедившись в плавности хода, Ройд передавал штурвал Лайему: по традиции первую вахту стоял первый помощник. Однако сегодня, когда Лайем вопросительно посмотрел на него, Ройд покачал головой и остался на месте. До чего же приятно держать штурвал и чувствовать, что за спиной стоит Изабель!

Когда они вместе испытывали свои изобретения, Изабель редко приближалась к нему; если и поднималась на ют, то стояла позади, где он, державший штурвал, не мог ее видеть.

Так что, хотя она в последние годы довольно часто выходила с ним в море, сейчас все было по-другому. Ему захотелось растянуть удовольствие, без помех насладиться их общей страстью, радоваться волшебству, которое до сих пор озаряло их души. Ройд упивался ее радостью, чувствуя, как его охватывает такой же восторг. Вдруг ему показалось, что он стал к ней ближе; такой близости у них не было давно. И почему целых восемь лет они старались держаться друг от друга подальше?

Почему она тогда отвернулась от него?

И почему он это допустил?

Сейчас, когда снова оказался рядом с ней, Ройд осознал, что его чувства до сих пор не остыли.

Они отходили все дальше от земли. Ройд нехотя прервал волшебный миг, передал штурвал Лайему, повернулся и посмотрел на Изабель.

В тот же миг Изабель инстинктивно развернулась и посмотрела на Ройда; все ее ощущения обострились, и она поняла, что, держась так близко, совершила тактическую ошибку… Правда, разве не этого она хотела? Понять, осталось ли между ними что-нибудь, выразить свои мысли разумно и деловито – и, как она надеялась, покончить со своей дурацкой чувствительностью. Ей не удастся перенастроить свои чувства, если она будет намеренно избегать его.

Поэтому… она решительно отошла от борта.

– Может быть, кто-нибудь покажет мне мою каюту?

– Конечно! – Ройд кивнул с непроницаемым видом и жестом пригласил ее к трапу.

Изабель думала, что Ройд поручит ее заботам кого-нибудь из членов экипажа – например, эконома Беллами. Но он откинул крышку люка и пропустил ее вперед, заметив:

– Я убрал свои вещи из кормовой каюты. На время пути она твоя.

– Благодарю. – Надменно кивнув, она спустилась вниз и зашагала по проходу к корме. – Какая каюта твоя?