Читать книгу: «Эфирморс: Воля кадмия», страница 3

Монстр засеменил короткими шагами назад, яростно плюясь в капитана кислотой. Но Телтар легко уворачивался, продолжая неуклонно сближаться. Использовать свою способность управления гравитацией он не планировал, однако передумал, заметив, как из соседних проходов выползают новые твари – точь-в-точь как та, что сражалась внизу с Синдалией.

Враги окружили его кольцом. Телтар лишь усмехнулся, спокойно ожидая их хода. Когда они ринулись на него всем скопом, он плавным движением свободной руки усилил притяжение вокруг себя, пригвоздив тварей к каменному полу. Пока те беспомощно бились в невидимых тисках, он методично проходился по их крепким головам.

Паук оставался вне радиуса действия способности, конечно, Телтар мог увеличить радиус, но тратить на него энергию не хотелось. Едва Телтар сделал шаг в его сторону, из щелей выползла новая группа. Капитан помрачнел: если так пойдёт и дальше, возникнут серьёзные проблемы. Он расправился ещё с несколькими такими же «подкреплениями».

Проигнорировав очередную волну, Телтар мощным рывком ринулся к пауку. Тот попытался отпрыгнуть, но не успел – клинок копья с размаха рассек его голову надвое, и массивное тело бесформенной грубой рухнуло наземь.

Прокрутив окровавленное копьё, Телтар тут же атаковал ближайшего противника. К его удивлению, тот сумел парировать удар, а остальные в это мгновение обошли капитана с флангов, пытаясь навалиться всем скопом. Пришлось повторить гравитационный манёвр.

Отражённая атака заставила его насторожиться – в ближнем бою эти твари оказались куда более опасными, чем он предполагал. Осознав, что задерживаться здесь бессмысленно, Телтар принял решение спускаться к своим.

Синдалия отступал под напором тварей, его клинок мелькал, с металлическим лязгом отшибая их удары один за другим. Его не могли достать, но и он не мог достать их. Если капитан и находил окно для удара, то враги ловко уворачивались, подставляли каменные пластины, и яростные атаки разбивались об их оборону.

Тем временем его бойцы, действуя слаженно, держались куда увереннее. Чёткие выпады и прикрытие флангов позволяли им методично выкашивать ряды Порождений, одно за другим. Основную тяжесть боя принимал на себя Артур – самый опытный боец в группе.

– Валим! – крикнул Телтар, приземляясь рядом с Синдалией и на ходу пригвоздив к полу пару ближайших тварей.

Капитаны, дождавшись, пока к ним прорвётся остальная группа, ринулись в проход за разрушенным коконом.

– У нас есть план? – спросил Тон.

– Найти способ выбраться и вернуться к основным силам, – коротко ответил Синдалия.

Артур и Тол переглянулись, надеясь, что кто-то из них спросит о конкретном плане.

– А если нас прижмут? – проронил Тол, и сам же мысленно поморщился от глупости своего вопроса.

– Помрём, – холодно констатировал Синдалия.

Этой репликой и закончился разговор. Они двинулись дальше, и вскоре путь привёл их к обрыву невиданного масштаба.

Группа оказалась на утесе, и у них перехватило дух. Они стояли на краю необъятного подземного мира. Над ними простирался купол из черного базальта. Вся его поверхность была усеяна миллиардами микроскопических кристаллов флюорита, которые мерцали холодным, серебристо-голубым светом.

Свет был призрачным и рассеянным. Он не бил в глаза, а словно висел в самом воздухе, наполняя его тусклым сиянием. Огромные сталагмиты на дне пещеры отбрасывали длинные, размытые тени, а вдали темнела лента подземной реки, лишь местами отсвечивая серебром. Воздух был неподвижным и звенел от абсолютной, давящей тишины, нарушаемой лишь далеким плеском воды.

– И всё? – возмутился Телтар, разводя руками.

Вместо ответа Синдалия резко поднял руку, требуя тишины. Его поза выражала предельную собранность.

– Прислушайтесь, – произнес он тихо.

Воздух сгустился, и из него материализовалась фигура. Высокая и стройная. Тело, сотканное из движущейся каменной тьмы, сочилось багровой жижей. Вместо лица – гладкая каменная плита, без глаз, без рта, без эмоций. И лишь длинный клинок, цвета ржавчины и крови. Существо не рычало и не нападало. Оно просто встало в стойку.

– Вызывает на дуэль, – усмехнулся Артур. – Кто окажет честь?

Синдалия хотел приказать атаковать всем скопом – логично, быстро, без глупого риска. Но язык будто онемел, преграждая путь словам. Память услужливо подкинула обрывки прошлого: такой же вызов, такое же высокомерное существо… и проблемы в виде полчища тварей. Порождения иногда вызывают на дуэль и лучше согласиться.

– Я разберусь, – направился Синдалия к существу.

Темное существо стояло неподвижно, а затем растворилось во мраке и появилось вдали.

Синдалия занял стойку – без лишних телодвижений, будто его ноги намертво срослись с каменным полом. Корпус развёрнут боком, меч в обеих руках, остриё клинка – неподвижная точка, нацеленная в голову.

Существо атаковало первым. Оно растворилось в воздухе и тут же материализовалось слева, клинок уже заносился для удара по голове. Но Синдалия успел уловить едва заметное колебание пространства – и этого хватило. Резким, выверенным разворотом он парировал атаку, и тут же ответил молниеносной контратакой. Существо отпрыгнуло, избегая прямого столкновения, и начало кружить вокруг него, словно теневая пантера.

Оно нападало и отходило, раз за разом исчезая, чтобы возникнуть с новой стороны. Но Синдалия был непоколебим. Его клинок встречал каждый удар, каждый выпад. И снова – едва заметное движение, искажение воздуха справа. Не давая оппоненту даже начать атаку, Синдалия развернулся, его клинок, окутанный электричеством, вонзился в парирующее оружие твари.

Раздался не просто треск, а короткий, яростный щелчок пробоя. Враг отшатнулся, и на смычке двух клинков вспыхнула ослепительная дуга. Электричество не "прорвалось сквозь камень" – оно обошло его, пройдя по влажной поверхности брони и найдя микроскопическую трещину, ведущую к мягким тканям. Разряд, всего на долю секунды, замкнул нервную систему существа.

Каменная броня мешала току нанести фатальный урон, превращая мощный разряд в тысячи болезненных, но мелких импульсов. Однако Синдалию это не смущало. Его взгляд скользнул к сочленениям каменных пластин на теле врага, к узкой щели в районе шеи, откуда сочилась бурая жижа. Там не было изоляции.

Они вновь сошлись в граде ударов. Существо стоически принимало удары, но теперь Синдалия видел больше: после каждого заряда каменные "наросты" на его теле испускали слабые ультрафиолетовые побеги, а из стыков между камнем и плотью шел едкий дымок – горела органика. Оно терпело, делая вид, что ему нипочём. Он ждал момента, чтобы перенаправить всю энергию в одно точечное воздействие – не рассеянный удар, а сфокусированный импульс, который войдет в щель в броне и сварит изнутри всё, что способно проводить ток.

Существо вновь растворилось в воздухе, чтобы материализоваться в отдалении. Его тело зашевелилось, и из пор со свистом вырвалась алая субстанция, мгновенно твердеющая на воздухе. Затягивая трещины и раны, новый слой кровавого камня скрыл все прежние уязвимости. Во второй руке твари из тьмы вырос ещё один клинок.

В следующее мгновение один из мечей метнулся с чудовищной силой в Синдалию. Тот уже делал бросок в сторону, предвосхищая последующую атаку, – и не ошибся. Но враг возник не сбоку, а сверху, уже пикируя на него с опущенным остриём.

Дистанция исчезла слишком быстро. Уйти от удара было невозможно. Клинок чудовища с размаху вонзился Синдалии в плечо и отскочил.

Лезвие не пробило броню. Синдалия удивился затраченной энергии Порядка на защиту.

Его рука, сжимающая клинок, вспыхнула ослепительным дуговым разрядом. Он не стал целиться – вложил весь заряд в короткий, взрывной удар в грудь твари. Каменная броня не выдержала концентрированного энергетического импульса – с громким хрустом она потрескалась, обнажив на бьющуюся изнутри багровую плоть.

Синдалия понимал, что тот не сможет вечно исчезать, а восстанавливать броню тем более. Оно уворачивалось от последующих ударов, не желая подставлять меч и треснувшую броню под электричество, явно надеясь, что он исчерпает себя.

Синдалия прекратил тратить энергию. Молнии погасли. Теперь он давил на противника одним лишь мечом – безрадостной, методичной работой, выжидая, когда можно будет вложить оставшиеся силы в сокрушительный разряд прямо в открытую рану.

Синдалия на миг утратил концентрацию – и тут же получил жёсткий удар ногой в шлем. Пластина с хрустом вмялась, оглушительный звон ударил по слуху, и он, потеряв равновесие, отшатнулся. Пользуясь моментом, существо тут же обрушило на него вторую атаку, но на этот раз Синдалия успел подставить предплечье. Рука онемела от удара, зато дала ему необходимую долю секунды.

Инстинктивно сделав резкий разворот всем телом, он пропустил клинок вдоль ноги противника. Разряд, уже не такой ослепительный, как прежде, но всё ещё смертоносный, не прожёг, а сорвал каменную броню с колена твари. Сочный треск, запах гари, и существо, с коротким воплем, рухнуло, на мгновение парализованное электрическим шоком.

Синдалия чувствовал, как с каждой минутой его разряды становятся слабее и короче. Запасы энергии Порядка таяли.

Синдалия поднялся на ноги быстрее своего оппонента. Улучив миг, он вложил в клинок последний сконцентрированный заряд – ослепительную дугу электричества, понимая, что это идеальный шанс. Но лезвие рассекло пустоту. Существо исчезло, чтобы в тот же миг материализоваться у него за спиной.

Последовала серия ударов. Два пришлись точно в спину. Третий – сокрушающий – смял броню и с хрустом сломал позвоночник. Боль, острая и абсолютная, на миг выжгла сознание дотла. Реакции уже не хватало, чтобы уследить за перемещениями чудища, оставалось лишь одно – инстинкт.

Собрав остатки Энергии Порядка в кулак, Синдалия, уже падая, развернулся и ударил. Не клинком, а голой рукой, вцепившись пальцами в треснувшую броню на груди твари. Последний, отчаянный разряд выплеснулся внутрь, заставив существо биться в немой агонии.

Но этого не хватило. Чудище, превозмогая боль, довершило начатое. Его клинок, описав короткую дугу, с резким скрежетом разрезал шлем и оставил глубокий, кровоточащий порез на голове Синдалии. Сознание погасло, и он рухнул на каменный пол.

Существо, уже почти одолевшее паралич, поднялось, чтобы добить поверженного врага. Но его планам не суждено было сбыться.

Из мрака, словно воплощённая ярость, возник Артур. Без крика, без предупреждения, он вцепился рукой в голову твари. Его перчатка, раскалённая докрасна, с шипением впилась в каменную плоть.

Энергия Порядка в его броне не позволяла ей расплавиться, но не могла остановить передачу тепла – сталь мгновенно накалилась до красна, искажая воздух вокруг.

Каменная броня не плавилась – она раскалилась докрасна и с громким треском пошла глубокими трещинами. Плоть и органические ткани не горели открытым пламенем – они мгновенно обугливались, шипя и пузырясь. Влага, содержащаяся в них, вскипала с резким шипением, разрывая клетки паром. Под неумолимым давлением руки Артура раскалённый череп начал крошиться, обнажая почерневшую, обугленную массу внутри. Ещё мгновение – и то, что служило твари головой, превратилось в дымящуюся груду обломков и шлака.

– Ну вот! – устало произнес Артур, глядя на тело командира. – Опять тащить его.

– А что, такое часто происходит? – усмехнулся Телтар, подбирая Синдалию.

– Нет… Ну, в последнее время Синдалия стал меньше огребать, но раньше – постоянно получал в походах. Но стоить отметить – враг был силен, я даже удивился немного.

– Ладно, пора валить, – сказал Телтар.

Пока они наблюдали за боем, то обнаружили проход, который куда-то ведет.

Наверху их ждало отчаяние. Их ждала арифметика.

Плато было чистым, ветреным и пустым от жизни. Тела лежали не в хаосе боя, а в немой, упорядоченной демонстрации: броня смята, как жестяные банки, содержимое вынуто и раскидано вокруг. Это была не резня. Это был разбор механизма на запчасти с отметкой «не подлежит восстановлению».

Телтар, всё ещё неся Синдалию, остановился на краю этой геометрии смерти. Его взгляд, быстрым, оценщицким скачком, прошёлся по живым. По тем, кто остался.

Шестой отряд. Девятый отряд.

На бумаге – две строчки в сводке. В реальности – два искорёженных скелета былой мощи. Из двух сотен тел, что спустились под землю, назад выползли тридцать семь. Бойцы, способные драться без костылей или помощи товарища, умещались в одно подразделение.

Интераксы – на пальцах одной изуродованной руки. Опытные сержанты, старослужащие, те, кто помнил, как правильно ставить лагерь и чинить снаряжение – почти все лежали сейчас на камнях, глядя в небо пустыми глазницами.

Отряды не погибли. Они превратились в номера. В пустые скорлупы, которые теперь предстояло заново набить зелёным, дрожащим от страха человеческим мясом. На восстановление уйдут недели или месяцы.

– Оставьте их, вернемся потом за ними, – бросил Телтар, и его голос прозвучал слишком громко в этой давящей тишине.

Он поправил тело Синдалии на плече, чувствуя, как от этой тяжести ноет всё – мышцы, кости, душа.

Они пошли, оставляя за спиной не просто могилы. Они оставляли итоговый отчёт по кадровым потерям, который утром ляжет на стол кому-то в Башне. Кто-то вздохнёт, поставит резолюцию «Восполнить в первую очередь» и отложит в стопку других таких же отчётов.

Глава 3

Дэмиан Рух, капитан пятого отряда, едва проснувшись, уже зачёсывал назад свои каштановые волосы. На нём был тёмно-серый сюртук с длинными полами, почти доходившими до колен, – стандартная офицерская форма, которую носят все офицеры армии. Ему было на вид 40 лет.

Мебель в его комнате была изготовлена из белого дерева и отделана полированным металлом. И хотя Дэмиан тщательно следил за своим внешним видом, в комнате царил легкий бардак. Единственное, о чём он заботился с истинным рвением, так это о своих бело-серых доспехах, которые красовались на специальной стойке.

Белый нагрудник защищал всё туловище, а высокий воротник прикрывал шею. Наколенники, налокотники, наплечники и поножи были выдержаны в серых тонах. Наколенники и налокотники имели заострённую форму, а наплечники были квадратными, с острыми верхними углами. Поверх доспехов накидывалась длинная плотная накидка светло-серого оттенка.

Шлем, белоснежный и вытянутый, имел округлую форму и заострённую лицевую часть. Рядом со стойкой на стене висел меч с блестящим клинком белого металла; его заострённая гарда и длинная рукоять были выполнены из серой стали.

Его отряд засиделся в казармах – несколько недель без единой вылазки. Недавно, пока Дэмиан был в отъезде, наконец-то поступил приказ: к юго-западу от границы Порождения Пустоты начали скапливаться и проявлять активность. Задача проста: найти и уничтожить.

Теперь приготовления к походу шли полным ходом. Капитан мерной поступью ходил по коридорам, проверяя солдат. Он был статен, элегантен и неумолим. Во всём сквозила выучка аристократа.

В казармах его подчинённые готовили снаряжение. «Всё, как и положено», – подумал он. Из окон виднелись стрелки, нёсшие караул на внешних стенах базы. «Всё, как и положено», – вновь мелькнуло у него в голове. Водители и связисты, недавно назначенные, возились с техникой; из-за новизны должностей они работали медленно и неуверенно. «Всё, как и положено», – констатировал он про себя.

На полигоне снайперы проверяли оружие. Капитан Рух до сих пор не мог отвыкнуть от привычных луков и арбалетов, хотя при себе сам носил компактный пистолет с коротким стволом. «Всё, как и положено», – мысленно отметил он и направился по каменной тропинке к тренировочным площадкам. На улице солдаты оттачивали мастерство, а для интераксов ниже была обустроена особая площадка под землёй.

Зайдя в здание, прилегавшее к тренировочной площадке, он застал своих бойцов: те сидели и с упоением слушали пошлые шутки какого-то постороннего барда. Командира они заметили не сразу, и Дэмиан успел услышать несколько весьма неприличных и сомнительных с моральной точки зрения анекдотов.

– Эй! – Дариус оглянулся и тут же поймал на себе пожирающий взгляд командира. Он тут же шепнул товарищу: – Сзади… Сержант Амос Корнэл оглянулся и мгновенно вернулся в прежнюю позу.

– Блядь… – выругался Амос себе под нос. – Он же должен был вернуться к вечеру.

– Встать! – скомандовал капитан Рух.

Все подскочили и тут же выстроились в линию вдоль стены.

– И как это называется? – обратился он к сержанту, который стоял напротив строя.

– Смотрим представление странствующего музыканта, – с ледяным спокойствием ответил Амос.

– В тренировочном зале?

– Верно.

– Кто разрешил вход в крепость?

– Я! – ответил Амос, умалчивая, что лейтенант дал добро. И, как на зло, того сейчас не было на месте.

– Ты что, возомнил себя хозяином?

– Нет.

– В последнее время ты слишком много себе позволяешь, сержант, – отметил Дэмиан, мысленно перебирая все его прошлые провинности. – После похода отправишься в город на строительные работы. На неделю. Нет – на две! – вынес приговор капитан. Раньше наказания были иными, но рабочих рук вечно не хватает, и провинившихся солдат стали отправлять на стройки. Для Амоса это был уже не первый раз. Хорошо ещё, что капитан знал далеко не о всех его проступках.

– Слушаюсь!

– А вас я попрошу покинуть крепость, – вежливо, но не допуская возражений, сказал Дэмиан барду и приказал одному из солдат проводить его.

– Рад был выступить! Надеюсь, ещё увидимся! – весело ответил бард, на прощание наиграв несколько задорных нот.

– Разойтись! Скоро выступать, а вы тут бездельничаете, – бросил командир и удалился.

Дэмиан вошёл в аудиториум – гигантский зал, в котором причудливо сплелись наследие веков и дыхание новой эры. Его взгляд устремился вверх, под сложную конструкцию из стекла и стали. Огромные застеклённые рамы, собранные из тонких металлических переплётов, пропускали свет, создавая ровное, бестеневое освещение. Вдоль стальных балок вились латунные трубы парового отопления.

Внизу, по склону амфитеатра, спускались ряды кресел – дубовые, с высокими спинками, но с откидными сиденьями из прорезиненной ткани. Над ними, на уровне второго яруса, нависали закрытые балконы-ложи, отделанные тёмным деревом и бархатом. Стены же, сложенные из грубого камня, напоминали, что это здание помнит иные времена. Они были прорезаны огромными витражами, изображавшими сцены из истории королевства, но теперь эти картины подсвечивались не солнцем, а ровным электрическим светом бра с матовыми стеклами.

На центральной трибуне, отделанной полированной сталью, выступал епископ Хикмар. А высоко над его головой, там, где раньше для герольдов и музыкантов были устроены ажурные каменные галереи, теперь проложили стальные мостки с перилами, оплетённые проводами и приборами.

Слушателей было не так много. Презрительно окинув взглядом полупустые кресла амфитеатра, Дэмиан направился в одну из лож второго яруса. За тяжёлой портьерой, в уединённой кабинке, пахнущей вощёным деревом и дорогим табаком, его уже ждал лорд-кастелян крепости Рэндольф. Седовласый вельможа, утопая в бархате кресла, с показным интересом следил за речью епископа внизу.

– Господин, – уважительно обратился Дэмиан и склонил голову.

– О! А ты когда успел вернуться? – Рэндольф поставил бокал с вином и поднялся с шикарного кресла. На нём был официальный костюм, расшитый серебряной нитью. Он протянул руку для рукопожатия.

– Вчера поздно вечером, – ответил капитан и обменялся крепким рукопожатием с лордом.

– Ясно… Как тебе выступление?

– Бесполезная трата времени. Нам выступать через несколько дней, а мои люди сидят здесь.

– Ну, ну, не будь так суров, – мягко возразил Рэндольф. – Возможно, слово Божье поможет им стать лучшей версией себя.

– В наше время нужно без остатка отдаваться своему делу. И моё отношение к подобным мероприятиям неизменно, – ответил капитан с непоколебимой уверенностью, но и с неизменным уважением к собеседнику. – А вы-то сами верите в то, что он говорит?

– Трудно сказать. По крайней мере, меня его речи нисколько не тревожат. Но послушай, о чём он говорит. Ты пришёл как раз вовремя, чтобы уловить суть, – предложил лорд.

И хотя Дэмиан не испытывал ни малейшего интереса, он всё же остался и занял свободное кресло.

– …Ибо вначале был лишь Единый Порядок, и Бог Его возлёг на мир Первый Закон – Закон Формы и Границ! Но вы, чада распада, возжелали свободы от Устава! Вы возвели алтари Хаосу в своих сердцах, ища изъянов в совершенном творении! За что и обрушил на вас Бог Порядка справедливый молот – саму Пустоту, что вы вожделели!

Вы вопрошаете, откуда сия скверна? Она – порождение вашего своеволия! Она – ответная мера, что пожирает плоть мира, дабы явить вам Истину: без Устава есть лишь тишина небытия! Вы молите о пощаде, но разве молот виновен в том, что гвоздь крив?!

И потому внемлите решению Бога: дана вам Энергия Порядка – не как дар, но как испытание! Ибо лишь ею вы можете сдержать порождённое вами же опустошение! Это – ваш жребий и ваше проклятие: вечно сражаться с тенью, что отбросили вы сами, ибо лишь в этой борьбе познаете вы суть Закона, который отвергли!

Голос его, низкий и густой бас, наполнял зал, придавая словам торжественность и неумолимую силу.

– То есть, Бог нас покинул? – крикнул кто-то из зала.

– Вовсе нет! – голос епископа прозвучал как удар колокола. – Если бы Бог отринул нас, от этого зала осталась бы лишь горстка пепла. Но Он – Отец наш, и даже в гневе Своём являет милость! Он отверз бездну, дабы мы узрели воочию лик того хаоса, что несли в душах. И в тот же миг даровал нам меч для битвы!

Он возвёл руку, и складки его далматики сияли, словно само небо.

– Энергия Порядка – не награда за добродетель. Это испытание веры! Это суровый долг, который Господь возложил на нас, дабы мы, сокрушив порождения тьмы, сокрушили и тьму в сердцах своих. Мы не жертвы – мы воины на поле брани, где решается судьба душ наших. И лишь пройдя через это очищение, мы окажемся достойны взойти к престолу Его!

А потому придите в Храм Порядка! Упадите на колени пред ликом Его и молите о прощении! Ибо лишь в служении Уставу и в борьбе с Хаосом обретёте вы милость Его! Восславьте же имя Его!

– И ради этого нас позвали? – проворчал сержант Харви Сертавия. – Ради сказок какого-то маразматика?

– А ты, я смотрю, не особо жалуешь Бога? – спросил Лоренс.

– Дело не в Боге, а в этих лицемерах! – раздражённо бросил Харви. – Не знаю, застал ли ты те времена… Времена, когда Церковь спускала с цепи своих псов под названием «Святая Инквизиция». Они жгли людей за любой намёк на чёрную магию. Ведьм, магов, оккультистов… Но вот беда: решали-то они, кто виновен, а кто – нет! Бывало, и просто так человека на костёр отправить могли, и никто им слова сказать не смел. А потом появилась Энергия Порядка – и что же? Это, выходит, совсем другое! Раньше любое колдовство было от дьявола, а теперь, если человек может создавать молнии – это вдруг «Божья сила»! – Харви разошёлся не на шутку, и от ярости его язык начал заплетаться. – Я бы с радостью весь этот цирк искоренил… Кстати, за такие слова раньше бы вздёрнули. А ещё, до того как мир рухнул, нашего Бога называли иначе – Богом-Создателем. А теперь – Богом Порядка.

Он сделал паузу, чтобы перевести дух, и его тон стал ещё более язвительным.

– И зачем идти в храм, чтобы Бог простил? Почему нельзя сделать это где угодно? Эти ублюдки только и делают, что впаривают свой хлам за бешеные деньги да собирают пожертвования. Раньше продавали индульгенции – прощение за грех, теперь продают «освящённые» артефакты, без которых, оказывается, молитва не долетает до небес. Ничего не меняется.

Лоренс, знавший о церковной деятельности лишь из книг, мысленно порадовался, что не жил в те времена.

– Радует, что сейчас у них нет былой власти, – успокаивающе сказал он.

– Это да… В нашем мире всё-таки есть плюсы, – Харви усмехнулся и немного остыл.

– И зачем идти в храм, чтобы Бог простил? Почему нельзя сделать это где угодно? Эти ублюдки только и делают, что впаривают свой хлам за бешеные деньги да собирают пожертвования.

Лоренс не нашёл, что ответить, и в разговор вмешался Аскар:

– Один косякнул, а отвечать всему миру, – пошутил он.

– Интересное предположение, – оценил Лоренс.

Пока Дэмиан с тоской слушал проповедь, Якир уже вёл учеников по руинам мёртвого города. Здесь не было ни Бога, ни Порядка.

Якир не горел желанием возвращаться в столицу, поэтому он ограничился письмом, к которому приложил фотографию трупа. «Какая разница? – думал он. – Работа уже оплачена, а остальное меня не волнует». Его даже охватило лёгкое предвкушение: он представил, как сморщенное лицо заместителя Предвестника исказится от ярости из-за проявленного к нему неуважения.

Когда он был в королевство он узнал о разгроме 6 и 9 отрядов и о том, что Алдрин, как и всё высшее руководство, пребывает в крайней ярости. Он не стал задерживаться и уже на следующий день вёл учеников вглубь потерянных земель. Ему не давала покоя мысль, что они до сих пор не убили в честном бою ни одного чудища.

– А здесь раньше стоял город. Ну, как город… – Якир тронул сапогом обломок резного карниза. – Он и сейчас на месте, если считать груды камней его продолжением.

Он шагнул к гигантским воротам, когда-то неприступным, а ныне – лишь грудой плит, уложенной ветром и временем.

– Здесь жили тавирианцы. Но они сгинули. Возможно, их кровь до сих пор течёт в ком-то в столице, но найти её в этой каше наций и культур – невозможно. Если, конечно, потомки сохранили не только кровь, но и память.

Перед стенами не стояли, а гнили у их подножия скромные деревянные скелеты домов. От одних остались лишь заросшие бурьяном холмы щебня, от других – почерневшие от времени остовы, которые вот-вот рухнут. Далее, куда ни кинь взгляд, простиралась дикая поросль – буйное море трав и кустарников, скрывшее под собой саму память о полях, пастбищах и фермах. Лишь одинокий серый валун, да холмик, похожий на заросшую фундаментную яму, выдавали присутствие когда-то живших здесь людей.

Внутренняя часть города, обнесённая вторым кольцом стен, террасами поднималась к центру, где на вершине холма господствовала цитадель – теперь лишь угрюмый силуэт с проваленными башнями. Они вышли на главную площадь, мощеную булыжником, который давно пророс травой. По её краям стояли замшелые короба лавок, их ставни оторваны, а деревянные прилавки сгнили и завалены обломками.

Город-скелет, обглоданный до последней жилки. Всё, что могло пригодиться последнему королевству – металл, камни, древесина и т. д. – давно вывезли, оставив лишь бесполезные осколки былого величия.

– Читали сказки про упырей? – Якир хитро улыбнулся.

– Я так понял, здесь упыри? – пропустив мимо ушей вопрос, Сел задал встречный.

– Ага. Они, конечно, не прям упыри, но похожи. Не особо опасные, так что для вас – самое то.

– Звучит круто. А где они? – Сайрекс принялся озираться по площади, пытаясь разглядеть в сумерках хоть одного упыря.

– Где-то тут. В последний раз, когда я здесь был, не всех перебил.

– А трупы тогда где? – спросил Сайрекс.

– Что за вопросы? – Якир фальшиво удивился. – Их или сородичи уносят, или они сами исчезают в никуда.

Сел достал пистолет и выстрелил в воздух. Грохот выстрела, раскатившись эхом по каменным развалинам, наверняка был слышен на другом конце города.

– Неплохая идея, – с одобрением кивнул Якир.

– Они же сейчас все сбегутся сюда, – заметил Фарон.

– На это и расчёт, – невозмутимо ответил Сел.

– Ладно, пацаны, я вас со спины прикрываю, а вы – деретесь. – Якир обнажил меч.

Его меч: широкий у основания темно-серый клинок плавно сужался к острию. Длинная рукоять была выполнена в темных тонах. Гарда слегка наклонена к лезвию, а весь клинок был выкован из цельного куска матового титана, словно поглощавшего окружающий свет.

Десятки упырей вываливались из окружающих руин. Ростом они не превышали обычного человека, но некоторые неслись, отталкиваясь от земли длинными руками, словно обезумевшие звери. Их лица были лишены волос и зрачков, зато пасти неестественно растягивались, обнажая частокол игловидных зубов.

Сайрекс отчётливо понимал, что Якир прикроет ему спину, но животный страх пропустить удар никуда не девался. Одна из бледных фигур, до этого ползшая по булыжникам, внезапно рванула вперёд и прыгнула на него. Рефлекторно выставив меч, Сайрекс встретил её удар – клинок со скрежетом вошёл в распахнутую пасть. Упырь рухнул, дёрнулся и затих.

Ощущение стали, разрывающей плоть, и победы над тварью наполнило его стремительной, жгучей уверенностью.

– Вы видели!? Как же я хорош, – похвастался Сайрекс и начал играться с мечом.

– Так он сам прыгнул на твой меч. Чё выпендриваешься? – осадил его Сел и в тот же момент всадил лезвие в шею шагающей к нему твари. – Вот так это делается.

Якир лишь наблюдал, изредка отшвыривая тех, кто подбирался с тыла. Он был доволен – нашёлся противник, идеально равный их силам. Движения подростков, конечно, были неотёсанными, с массой лишних движений, но с мечом они управлялись куда увереннее, чем он ожидал. В академии их хорошо поднатаскали.

Якиру даже в голову пришло запрыгнуть на крышу, чтобы посмотреть, как они справятся без его поддержки. Слишком они самоуверенные, когда за спиной сильнейший человек. Раздумывал он недолго. Когда подростки в очередной раз отбили атаку и оглянулись, то застыли в ошеломлении: их наставник уже невозмутимо восседал на ближайшей кровле, свесив ноги.

– А куда? – Крикнул Сайрекс. Он в панике искал более подходящую позицию после ухода Якира, остальные последовали его примеру.

– Дезертирство! – Обвинил его Сел, разрубая еще одно чудище.

– Мелкий, да что ты знаешь о дезертирстве?

– А что мне знать? Я его наблюдаю!

– Давай не отвлекайся. – Сменил тему Якир.

– Похоже, он уверен в нас, – предположил Фарон, элегантно отклоняя очередной когтистый взмах.

Они шли вперёд, отсекая упырей одного за другим и прикрывая друг друга. Тварей было не так много, и вскоре Якира начало смущать одно обстоятельство: под их накидками скрывались лишь толстые кожаные нагрудники, а о шлемах не шло и речи, но это уже их проблемы.

В какой-то момент Сел пропустил удар когтистой лапой прямо в лицо. Энергия Порядка заблокировала удар. Сел с удивлением осознал, сколько энергии ушло на сдерживание, и стал действовать осмотрительнее.

«Всё-таки… Шлемы не помешают им», – мысленно констатировал Якир, развалившись на черепице.

Он также заметил, что подростки не используют свои способности. С одной стороны, это научит их бережливее относиться к силам, с другой – им нужно больше практики в созидании своих способностей.