Читать книгу: «Горячий шоколад в зимнюю ночь», страница 5

Глава 9

Зак

Тонкие длинные пальцы впивались в мои ягодицы, а острые ноготки царапали кожу. Ее стройное тело взмокло от пота, но она продолжала извиваться подо мной, умоляя о большем.

– Еще, Закари, еще.

Ее стоны обжигали мои уши и пробуждали внутри меня неутолимую жажду. Мне хотелось целовать ее, облизывать, кусать и подчинять себе, доводить до исступления безумными ласками и никогда не выпускать из своих объятий.

Она застонала еще громче, но я заглушил ее крики глубоким поцелуем и быстрее задвигал бедрами. Бесстыдные звуки шлепков наших тел заполнили комнату. Я был уже так близко, как и она. Чувствовал, как ее мышцы сжимаются вокруг меня, видел, как ее глаза закатываются от удовольствия.

– Давай сделаем это вместе, – охрипшим от страсти голосом сказал я и, склонившись к восхитительной маленькой груди, втянул в рот твердый сосок.

Несколько глубоких толчков, и с наших губ одновременно сорвался особенно громкий и протяжный стон. Перед глазами все поплыло, а тело задрожало от ошеломительный разрядки. Я навалился на нее всем весом и с упоением втянул аромат цветочных духов.

– Тебе понравилось? – робко спросила она, и я не смог сдержать улыбки.

– Ты была бесподобна, Мотылек, – ласково прошептал я и оставил нежный поцелуй на бархатистой коже ее плеча.

Я резко распахнул глаза.

В комнате царил полумрак, а единственным источником света служил монитор моего ноутбука. В наушниках известный блогер рассказывал про новый фильм от «Марвел».

Я сел и огляделся. Хантер спал, повернувшись лицом к стене, под одеялом, а я так и уснул в одежде.

– Merde¹⁷! – выругался я сквозь зубы.

Это был всего лишь сон. Яркий, красочный, доводящий до исступления сон.

Ты обещал ей, что, пока вы играете роль парочки, ты не будешь ни с кем трахаться, придурок. И в ближайшее время секс доступен для тебя только во сне.

Ехидный внутренний голосок окончательно спустил меня с небес на землю.

Я поднялся с кровати, достал из шкафа полотенце и поплелся в душ, чтобы прохладная вода помогла мне привести мысли в порядок.

Итак, что мы имеем?

Я целовался с Тиной. И это было настолько охренительно, что мне приснился эротический сон с ее участием. Кроме того, я дал ей обещание не связываться с другими девушками, пока мы якобы встречаемся. Но теперь в полной мере осознал, что до дрожи в теле хочу Тину. Гораздо сильнее, чем в прошлом учебном году.

«Угомонись, мерзкое ты животное», – приказал я себе.

Тина была под запретом.

Несмотря на все мои подколы и идиотские пошлые шутки, я слишком уважал ее. И мне бы не хотелось портить нашу дружбу из-за несчастного перепихона.

Словно издеваясь надо мной, мозг подсунул воспоминание о ее сладких губах и о том, как она оттягивала зубами мой пирсинг. Я резко ударил по крану, поворачивая его влево, и на меня обрушился ледяной поток воды. Так-то лучше, приятель.

Вернувшись в комнату, я обнаружил на экране смартфона сообщение Тины, пришедшее еще три часа назад.

Тина

Тебе, как моему бойфренду, важное задание. Ты должен лайкнуть все фото на моей странице и оставить парочку комментариев. Хотя бы эмодзи с поцелуйчиками и сердечками.

Я фыркнул от смеха. Ох уж эти девичьи заморочки с соцсетями!

Быстро отыскав ее в списке друзей, я начал листать ее ленту. Как будто никогда раньше этого не делал.

На всех фотографиях Тина улыбалась, но что-то в ее сияющей улыбке смущало меня. После тщательного изучения всех снимков я понял, что именно. Ее улыбка была словно отрепетированной и до приторности идеальной: губы изогнуты в мягкую дугу, почти не обнажавшую зубы, на лице минимум морщинок, а глаза широко открыты.

В жизни Тина улыбалась совершенно иначе. Она щурилась, отчего вокруг глаз появлялась россыпь маленьких морщинок, ее ноздри смешно раздувались, а губы не скрывали верхний ряд зубов. У нее был один кривой резец, но это лишь делало ее улыбку милой и запоминающейся. Особенной.

Так почему же она прятала себя настоящую за этим идеальным, но унылым фасадом?

Пролайкав всю ее ленту и на несколько минут зависнув на фото, где она в одном купальнике, я лег спать в надежде, что этот хрупкий Мотылек не завладеет очередным моим сном.

Тина

Сентябрь пролетел очень быстро.

Мы с Заком встречались два раза в неделю и ходили то в парк, то в кино, то в кафе. Иногда он забирал меня после учебы и подвозил к театральному кружку или общежитию. Однако за две с половиной недели мы так и не пересеклись с Джоном. Я не собиралась впадать в уныние, считая, что так даже лучше. Чем больше пройдет времени, тем более правдоподобными будут выглядеть наши с Заком отношения, и Джону придется смириться с тем, что он уже давно не центр моей вселенной.

Вопреки моим переживаниям из-за непростого характера Зака, нам оказалось довольно комфортно вдвоем. Я привыкла к его грубоватым подколам, пошлым комплиментам и вспыльчивому нраву. На самом деле Зак был очень умным парнем. Я и раньше знала это – не просто же так он учился на полной стипендии и выбрал такое сложное направление, как кибербезопасность. Он обладал широким кругозором, любил передачи про животных, особенно про насекомых и морских обитателей, увлекался историей Древнего мира и обожал разбирать и собирать технику.

– Для меня это как конструктор для ребенка, – однажды пошутил Зак, пока чинил мой фен.

У него были длинные мозолистые пальцы с выпирающими костяшками и отчетливо проступающие вены на татуированных предплечьях. Признаться честно, когда Зак, закатав рукава, делал что-то этими самыми руками, я просто не могла оторвать взгляд.

– Что значат твои татуировки? – спросила я в один из дней.

– Ничего, просто выбрал понравившийся эскиз в тату-салоне, и вуаля. – Зак нахмурился, словно тема татуировок была ему неприятна. Он никогда особо не скрывал их, поэтому такое его поведение показалось мне странным.

Я внимательно изучала проработанный до мельчайших деталей рисунок паука, чья паутина обволакивала колючие розы на небольшом черепе у локтевого сгиба, как вдруг обнаружила странную витиеватую надпись прямо в глазнице. Похоже, это была арабская вязь.

– Как переводится эта надпись? – спросила я, коснувшись пальцем татуировки.

Зак дернулся, а потом смущенно отвел руку. Это совсем сбило меня с толку.

– Прости, я не знала, что ты не любишь, когда трогают твои татуировки, – робко прошептала я и неловко спрятала ладони в складках платья.

– Это ты меня прости, – пробормотал Зак. – Я просто… Терпение. Вот что означает та надпись. Терпение, – тише повторил он и отвел взгляд.

Может быть, он не соврал про татуировки и на самом деле набил то, что ему понравилось. Вот только я была уверена, что это слово имело для него огромное значение, но расспрашивать не стала. И больше мы об этом не говорили.

В один из дней мы случайно столкнулись в университетском кафетерии. Свободных столиков не было, и я устроилась на подоконнике, с тоской глядя на свой обед в контейнере: тушеная брокколи, вареная куриная грудка и несколько ломтиков сыра. Это была привычная еда для меня, но проблема состояла в том, что я так торопилась на учебу, что забыла посолить и мясо, и овощи.

– Мотылек, тебе нехорошо? – раздался голос над моим ухом, и я, вздрогнув, подняла голову.

Зак возвышался передо мной с ленивой усмешкой на губах. Он, как и всегда, был одет в рваные черные джинсы, футболку с AC/DC и кожаную куртку.

– С чего ты взял? – спросила я и уже в привычном для себя жесте подставила щеку для поцелуя.

Мы редко целовались в губы на людях, решив, что не стоит переигрывать. С одной стороны, я была рада, что не нужно постоянно целовать парня, с которым нас связывали лишь фиктивные отношения, но с другой – испытывала странную досаду.

– У тебя такой вид, будто тебя сейчас тошнит или ты расплачешься. – Зак заглянул в мой контейнер и понимающе присвистнул. – Ну, от такой еды я бы тоже впал в депрессию.

Я пожала плечами.

– Я так питаюсь с пятнадцати лет.

– У тебя гастрит?

Зак сел рядом со мной и, выловив пальцами брокколи из моего контейнера, закинул их в рот. Его лицо искривилось в гримасе отвращения.

– Нет, просто в подростковом возрасте я была полной. И теперь боюсь, что без режима наберу вес.

Зак нахмурился и внезапно стукнул себя ладонью по лбу.

– Какой же я кретин, – с досадой протянул он. – Я делал комплименты твоей худобе. Чувствую себя куском дерьма.

– Ну, ты говорил правду, в этом нет ничего такого. Почти всем парням нравятся худые девушки. Вот мы и морим себя диетами.

– Неправда. Многим нравятся девушки в теле, – парировал Зак. – Рэйден вот слюной исходит на пышные формы Айви. Да он себе руку в мозоли стер, дроча на ее светлый образ, пока они не стали парой.

Я не смогла подавить смешок.

– Значит, Айви повезло. А что делать остальным девушкам, чьим парням нравятся худышки?

Зак провел языком по зубам, снова поморщился и потянулся к моей бутылке с водой. Он всегда вел себя так бесцеремонно, и в этом они с Лу были очень похожи. Но если Лу я постоянно делала замечания, что не люблю, когда мои вещи трогают без спроса, то в Заке меня это почему-то совсем не раздражало.

– Я считаю, что все девушки, да и парни тоже, должны делать со своим телом то, что в первую очередь нравится им самим. Если ты кайфуешь от своей стройной фигуры, то никаких вопросов. Но если тебе комфортно в теле пампушки, то какая на хрен разница, встанет у какого-то придурка на тебя или нет? По-любому найдется тот, у кого встанет.

Я задумчиво почесала бровь.

– Тогда у меня есть другой вопрос. Допустим, мы с тобой встречаемся по-настоящему. – Последние слова я произнесла почти шепотом, склонившись к его уху, чтобы никто не услышал нас. – Если я по какой-то причине поправлюсь, что ты будешь делать?

– Брошу тебя, – на полном серьезе сказал Зак, и у меня отвисла челюсть.

Несколько секунд он сверлил меня тяжелым взглядом, а потом тихо рассмеялся.

– Шучу, Мотылек, но ты задаешь глупые вопросы. Люди встречаются не только из-за внешности. Будь ты моей настоящей девушкой, я бы любил тебя из-за тебя, а не из-за веса. И даже если бы ты поправилась, то я бы все равно продолжал тебя любить. – Он весело фыркнул. – Разумеется, я бы задолбал тебя идиотскими шутками, но это потому, что я кретин с отвратительным характером. А это, кстати, гораздо хуже, чем какие-то лишние фунты. Так что, если девушка перестает привлекать своего парня только из-за набранного веса, значит, нужно гнать подальше такого парня.

Я искренне улыбнулась.

Зак умел успокаивать и поддерживать, пусть и в своей странной хамоватой манере. Но его слова вселяли в меня уверенность.

Я снова опустила взгляд на контейнер и уже собралась начинать трапезу, но Зак снова отвлек меня:

– Ты всегда так питаешься?

– Я часто готовлю себе вкусные блюда из полезных продуктов, но на учебу просто варю мясо и овощи. Так быстрее.

– А как же читмил?

– Иногда позволяю себе что-нибудь сладкое. Например, перед началом семестра я объелась клубничным тортом.

Зак тяжело вздохнул, и его лицо приняло сосредоточенное выражение.

– Слушай, если сейчас я позову тебя на фейковое свидание, обещаешь делать все, что попрошу?

– Смотря какие будут просьбы, – настороженно ответила я, и он хитро прищурился.

– Не бойся, Мотылек, все в рамках приличий, никакой пошлятины.

Я прикусила щеку изнутри, размышляя над его предложением, а потом согласно кивнула.

– Отлично, – просиял Зак. Он забрал мой контейнер и выбросил его в мусорное ведро, стоящее недалеко от подоконника, на котором мы сидели.

– Эй! – возмутилась я.

– Ты дала согласие, назад пути нет. А за контейнер не парься, куплю тебе новый.

Он схватил меня за руку и потащил в сторону входной двери.

Через полчаса мы устроились в уютной закусочной. Я выбрала небольшой диван возле зеркальной стены и стала ждать Зака, который пошел делать заказ.

Меня немного беспокоил тот факт, что мы оба прогуляли занятия. Я не привыкла делать что-то не по плану, особенно нарушать правила, пусть даже Зак утверждал, что иногда необходимо давать себе слабину, чтобы в один момент окончательно не сломаться.

Я разглядывала стены, на которых были изображены персонажи из популярных фильмов, пока не вернулся Зак. Он поставил на стол поднос с бургерами, картофелем фри, жареными луковыми кольцами и большими стаканами с газировкой.

– Боже правый, мне нельзя такое есть, – промямлила я, стараясь не смотреть на это калорийное безумие взглядом голодного щенка. – Я умру от ожирения, если просто понюхаю.

Зак фыркнул:

– Расслабься, Мотылек, и хоть на один чертов день забудь про гребаный режим. Предлагаю начать вот с этого сочного бургера. – Он подвинул поднос ближе ко мне.

– Тебе легко говорить, ты не беспокоишься о фигуре, – пробурчала я, подбирая слюни.

Зак хмыкнул, а в следующую секунду сделал то, отчего я вмиг забыла про поднос с едой.

Он задрал футболку, обнажая идеальный рельефный пресс. Скользнув взглядом по косым мышцам, стремившимся под пояс джинсов, я тяжело сглотнула.

– Дефицит калорий, спорт и никакого насилия отвратительной брокколи.

– Она не отвратительная, – парировала я.

И только когда Зак наконец-то опустил футболку, я облегченно выдохнула.

– Ага, конечно, я помню, как ты смотрела на свой ланч. У тебя был такой взгляд, словно в контейнере ползали мадагаскарские тараканы. – Он сел напротив меня, а потом взял из бумажной коробки ломтик картошки и, макнув в кетчуп, закинул его в рот. – Ешь давай. Ты обещала, что сегодня будешь делать все, что я скажу. Или мне усадить тебя к себе на колени и покормить?

В его зеленых глазах сверкнул хитрый блеск, и я почувствовала, как в груди и на лице растекается жар.

Тина, бога ради, не смей представлять, как сидишь у него на коленях.

Но было уже поздно. Мозг подкинул мне яркие картинки с полуголым Заком, который кормил меня с руки.

– Ти-и-и-на, – протянул он. – Ешь.

Сомнение и голод боролись внутри меня. Я несколько лет не ела фастфуд, и начинать это казалось мне преступлением. Что, если я дам себе слабину и весь мой многолетний труд пойдет насмарку? Что, если я растолстею и стану уродиной на фоне своих старших сестер?

Я отчетливо, словно это случилось вчера, помнила, как пришла к Оливии и Эмме на вручение дипломов. Мне тогда было пятнадцать, и я не могла похвастаться идеальной фигурой.

Я услышала, как парни из старшей школы обсуждали меня.

– Это точно сестра двойняшек Денвер? – спросил один из них у своих приятелей. – Они такие секси, а их сестра потенциальная участница «Величайшего неудачника»¹⁸.

Его слова так сильно задели меня, что уже на следующий день я села на жесткую диету, а через два года стала самой худой девушкой в классе.

– Тина, – позвал меня Зак, и я вдруг осознала, что слишком глубоко погрузилась в мысли и не услышала его последних слов.

– Прости, что ты сказал?

Он смотрел на меня серьезным задумчивым взглядом, а потом словно опомнился и широко улыбнулся.

– А знаешь, это мое новое желание. Иди сюда.

– Что?

– Иди ко мне, я сам буду тебя кормить.

– Ты серьезно? – недоверчиво переспросила я.

– Да, – вкрадчивым тоном ответил он. – Ну же, я ведь твой парень. Мы будем смотреться довольно мило, если ты сядешь ко мне на колени. К тому же ты обещала исполнять все мои просьбы.

Я колебалась несколько секунд, но потом поднялась на ватные ноги и пересела к нему на колени, повернувшись спиной к остальному залу. От нашей близости у меня закружилась голова. От Зака исходил легкий аромат парфюма и кожи. Он положил руку мне на бедро, обтянутое джинсами, но даже через слой тонкой ткани я почувствовала тепло крепкой ладони. Каскад мурашек прокатился по моей спине.

– Будем есть так? – спросила я еле слышно, чтобы как-то развеять нарастающее между нами напряжение.

Зак покачал головой.

– Нет, – его голос опустился до шепота, – мы будем целоваться.

Не успела я отреагировать на это заявление, как он смял мои губы настойчивым поцелуем. Обняв меня за талию, он прижал к себе так крепко, что я почувствовала его сердцебиение.

«Расслабься, Тина, и получай удовольствие», – приказал внутренний голос, и я охотно подчинилась. Обвила руками его шею, зарывшись пальцами в густые волосы, и с упоением лизнула нижнюю губу. Когда зубами прокрутила пирсинг, его низкий рычащий стон пробудил во мне желание. Я невольно выгнула спину ему навстречу, и Зак провел рукой по моему позвоночнику и осторожно сжал ягодицу.

Я забыла обо всем на свете. Зачем я пришла сюда, какие планы у меня были на этот день и какое сегодня число.

Голову заполнили совершенно другие вопросы.

Почему волосы Зака так приятно трогать?

Почему его губы такие мягкие, а поцелуи – требовательные и властные?

Где он научился так искусно целоваться? Проходил ли он специальную школу французских поцелуев или весь секрет в его корнях?

Когда Зак отстранился, я с трудом сдержала жалобный всхлип. Мне хотелось еще и еще.

– А теперь… – шепнул он, приблизившись губами к моему уху, – будь хорошей девочкой и веди себя естественно, потому что в нашу сторону идет твой придурок-бывший.

Ледяная волна окатила мое тело, потушив огонь страсти, вызванный прикосновениями Зака, и я напряглась.

– Расслабься, Мотылек. – Зак нежными успокаивающими движениями поглаживал мою шею. – Смотри мне в глаза. Тебе ведь нравятся мои глаза, верно?

Я коротко кивнула, не в силах вырваться из оцепенения охватившей меня паники.

– Отлично, когда будешь говорить с этим придурком, представляй мои глаза. А еще лучше, представь мой стояк. Помнишь, как ты пялилась на него, когда разбудила меня?

В его глазах заплясали чертики, и я наконец-то расслабилась.

– Ну ты и дурак, – с усмешкой прошептала я, и Зак легко чмокнул меня в нос.

– Твой дурак.

Твой.

Это простое короткое слово заставило меня сжать бедра. Я не успела осмыслить реакцию своего тела, потому что за спиной раздался до тошноты знакомый голос:

– Тина?

Я медленно обернулась и столкнулась со взглядом темно-карих глаз. Джон стоял, засунув руки в карманы джинсов, и смотрел на меня так озадаченно, словно я жонглировала стаканами, стоя на голове, а не сидела на коленях привлекательного парня.

– Джон, – равнодушно бросила я в знак приветствия.

Бог свидетель, держаться непринужденно мне помогала лишь теплая ладонь Зака, властно сжимавшая мое бедро.

– Не познакомишь меня со своим… – Джон задумчиво склонил голову набок. – …новым знакомым.

– Конечно. Это Закари, мой парень, – сказала я и мысленно похвалила себя за то, что мой голос даже не дрогнул.

– А меня не представишь? – спросил он, и я расслышала в его тоне насмешку.

– Ну почему же? Зак, это мой бывший парень, Джон. Тот самый, который мне изменял. Помнишь, я тебе рассказывала о нем?

– Кажется, что-то припоминаю.

Зак убрал руку с моего бедра и лениво протянул Джону. Тот недоверчиво усмехнулся, но все-таки пожал ее. Их ладони сцепились, и я отчетливо увидела, что Джон сдавил руку Зака так, будто хотел сломать ее. Но Зак продолжал сидеть с таким невозмутимым видом, словно ничего не происходит. Я перевела взгляд на Джона и на его исказившееся от боли лицо, как вдруг поняла, что Зак принял вызов моего бывшего и сжал его кисть в ответ. И хотя руки Джона казались гораздо сильнее за счет крупных бицепсов, в этой схватке он явно не выйдет победителем.

– Сказал бы, что приятно познакомиться, – вальяжным тоном сказал Зак и первым прервал рукопожатие, – но не хочу лицемерить. Знакомство с бывшим своей девушки – не самое приятное занятие.

– Волнуешься, что бывший снова может стать нынешним? – спросил Джон, незаметно встряхнув кистью.

– Нет, просто я очень сердоболен и переживаю, что бывший поймет, кого потерял и будет страдать. – Губы Зака тронула невинная улыбка.

Джон смотрел на него с недоумением. Он явно не ожидал такой открытой издевки и не знал, что ответить.

– Ну и придурка ты себе нашла, Тина, – обратился он ко мне, словно только что вспомнил, что я тоже здесь. – Не ожидал.

– Я не обязана соответствовать твоим ожиданиям, – холодно ответила я.

Джон недовольно поджал губы.

– Ладно, голубки, хорошего вам отдыха, меня уже заждались. – Он неопределенно дернул головой, как будто собирался кивнуть, но резко передумал, а потом ушел к столику, где его ждала светловолосая девушка.

– Умница, Мотылек, уложила этого урода на лопатки. – Дыхание Зака коснулось моей шеи, легко пощекотав, и я повернулась к нему.

– Правда? Я не выглядела растерянной?

– Нет, ты выглядела так, словно была недовольна тем, что кто-то отвлек тебя от сладких поцелуев с любимым парнем. – Зак лукаво улыбнулся и нежно провел большим пальцем по линии моей челюсти. – Поверь, он охренел с этого.

– Мне ведь не показалось, что вы вместо рукопожатия мерились силами?

Зак закатил глаза.

– Этот болван решил, что раз крупнее меня, то может выпендриться, а в итоге обделался, когда я чуть не сломал его кисть. Я мог бы, но пожалел беднягу.

– Как ты вообще его заметил?

Он указал подбородком в сторону зеркальной стены напротив нашего столика.

– Увидел, как он входит в кафе.

Внезапно до меня начало доходить, что здесь происходило.

– Так вот почему ты попросил сесть к тебе на колени?

Зак довольно кивнул.

– Да, я подумал, что ты можешь разнервничаться, если увидишь его заранее. Поэтому применил запрещенный прием.

– Какой такой прием?

– Головокружительные поцелуи. – Зак явно был доволен собой. – Я просто хотел, чтобы ты расслабилась. – Он погладил мою щеку и снова поцеловал меня. Коротко и очень нежно. – А теперь выкинь из головы этого придурка и поешь. Я не отстану, пока твой желудок не заполнится убойной дозой картофеля и бургеров.

Я послушно потянулась к подносу. В голове крутился рой мыслей, но больше всего меня беспокоила одна из них. Где-то в глубине души я чувствовала едва ли не осязаемый укол досады от того, что Зак поцеловал меня не потому, что хотел, а потому что идеально отыгрывал свою роль.

«Просто у тебя давно не было секса. Отсюда и дурацкие мысли», – успокоила я саму себя.

Зак был не обязан хотеть чего-то подобного по отношению ко мне. Он вообще не обязан мне помогать. Но он был здесь. И мы только что нанесли первый сокрушительный удар по Джону.

– Зак.

Я обернулась к нему и обнаружила, что он внимательно наблюдает за тем, как я ем непростительно вкусную картошку.

– Что? – растерянно переспросил он, застигнутый врасплох.

– Знаешь, я согласна поехать с ночевкой к твоим родным. – Я несмело улыбнулась. – Только с тем условием, что ты пришлешь мне на почту фото удостоверения, телефон, номер машины и… Что ты там еще обещал прислать?

Зак тихо усмехнулся.

– Я пришлю тебе даже опечатки пальцев и ДНК, если ты готова спасти мою задницу от бесконечных нотаций моей maman.

– Договорились.

Я на секунду замешкалась, а потом быстро чмокнула его в щеку. Зак слегка покраснел и смутился так, словно это не мы целовались по-французски всего несколько минут назад. И эта маленькая деталь почему-то вызвала внутри меня невыносимое ликование.

Он точно сведет меня с ума.