Читать книгу: «Так близко», страница 4

11

Витте

Тихонько постучав в приоткрытую дверь кабинета мистера Блэка, я сообщаю, что чай для доктора Хамид готов. Работодатель кивает, и я вкатываю тележку и приступаю к работе. Я засыпаю необходимое количество чая «Нилгири» в заварочный чайник.

Мистер Блэк сидит за письменным столом в японском стиле якисуги, специально обугленное дерево которого имеет насыщенный черный цвет. Стол выполнен на заказ, с учетом роста мистера Блэка. Кресло тоже ручной работы: обивка – из кожи цвета коньяка, а подлокотники идеально сочетаются со столом.

Мистер Блэк внимательно смотрит на врача и буквально впитывает каждое сказанное слово. Галстук ослаблен, зажим съехал в сторону. Пора бы обновить стрижку, да и тень от бороды уже падает на подбородок. Обычно этим занимаюсь я, но в последнее время он слишком взволнован, чтобы усидеть на одном месте. Я беспокоюсь, что в таком виде он проводит видеоконференции, но при этом отмечаю и определенную выгоду. Каждые пару дней к нам приезжают следователи, чтобы попытаться опросить миссис Блэк. И они видят перед собой мужчину, который буквально находится на грани безумия, поскольку слишком сильно переживает за свою супругу.

Очевидно, что доктор Хамид умеет разговаривать с взволнованными родственниками. Она сидит в расслабленной позе, но в мелодичном голосе слышны тревожные нотки. Темные волосы умело уложены, а подтянутую фигуру великолепно подчеркивает южноазиатский наряд с золотыми вплетениями, состоящий из бледно-голубых брюк и туники.

Она заканчивает говорить, и мистер Блэк встает и идет к панорамному окну, из которого открывается вид на город, едва заметный сквозь серую пелену дождя. Вдоль пустой стены стоят раскидистые растения с широкими листьями, словно дань уважения раскинувшемуся внизу Центральному парку. Он озадаченно трет затылок, что выдает его тревогу и разочарование. Блэк так и не получил ответ на вопрос: «Почему она не просыпается?»

После несчастного случая Лили некоторое время была в сознании, но потом уже не приходила в себя. Шли дни, и волнение мистера Блэка только возрастало.

Гром грохочет в небесах, словно они возмущены высокомерной высотой башни, в которой мы живем. Шум настолько оглушительный, что практически перекрывает испуганный женский крик.

Мистер Блэк быстро и ловко бежит мимо меня, демонстрируя подготовку и скорость, которые были его визитной карточкой, когда он играл в качестве разыгрывающего защитника в баскетбол. Я позволяю доктору пройти вперед, а потом следую за ними быстрым и уверенным шагом, перебирая в уме возможные сценарии событий и необходимых действий. Через открытый дверной проем вижу, что за окном плачет ливень.

Мы входим в спальню и резко останавливаемся.

Прислонившись к стене, Эми обнимает себя за колени. Мой работодатель уже сидит на кровати, положив руки на стройные бедра жены. Лили сидит в кровати и обнимает Блэка за плечи, а на ее щеках и ресницах блестят слезы. На фоне темных волос мистера Блэка выделяются ее ярко-красные, словно капли крови, ногти.

Лили подобна нежданной полной луне в самую темную ночь.

Я поднимаю с полу сумочку и туфли младшей миссис Арманды и подхожу к ней, чтобы обнять и немного успокоить.

– Миссис Арманда, – шепчу я. – Позвольте мне проводить вас до дверей.

– Что? – рассеянно спрашивает она, глядя на кровать.

Я с сожалением отмечаю, что от нее пахнет алкоголем. Такая милая девушка с большим потенциалом, но и ей приходится сражаться со своими внутренними демонами.

– Врач должна осмотреть миссис Блэк, – шепчу я, пытаясь направить ее в сторону выхода. – Надо оставить их наедине.

Эми сопротивляется, продолжая внимательно смотреть. Да и мне, честно говоря, любопытно. Странно видеть мистера Блэка со склоненной головой и побелевшими костяшками пальцев. Слабый поневоле.

Он не склонен к публичной демонстрации чувств. Он всегда избегает физического контакта, кроме тех случаев, когда нужно соблюсти этикет или правила приличия. Я часто думал о том, что он окружен невидимой стеной, которая заставляет всех держаться подальше.

Очевидно, только Лили может полностью обезоружить его.

Небеса продолжают затапливать город.

12

Лили

Я прижимаюсь к твоей щеке и вдыхаю полной грудью. Мое дыхание ласкает твое ухо, и по твоему телу пробегает дрожь. Твои беспокойные пальцы под одеялом заставляют меня трепетать. Я не могу противиться своему желанию слиться с тобой воедино. Я хочу вечно тебя обнимать.

Ты прижимаешься носом к моей шее и вдыхаешь запах моей кожи. Ты не отвечаешь на мои объятия, но в этом и нет необходимости. Ты метишь меня, ставишь на мне свой знак. Ты вдыхаешь снова и снова, словно очень долго находился под водой. Задыхаешься.

Я знаю это чувство, любовь моя. Знаю слишком хорошо.

Твое тело такое твердое и горячее, словно каменная колонна под лучами солнца. Ты вздрагиваешь, каждая твоя мышца реагирует на мое прикосновение. Я вдыхаю, и твой запах напоминает мне о той ночи, когда мы впервые встретились. Костер, соленый воздух, прибой и вечерний бриз.

И лилии. Я едва сдерживаюсь, чтобы не заплакать.

Ты не забыл меня.

13

Витте

Я жду, пока младшая миссис Арманда войдет в лифт. У нее опустошенное и растерянное выражение лица. Она лихорадочно роется в сумочке и даже не смотрит на меня. Двери закрываются.

Я киваю двум охранникам на входе, а потом бесшумно закрываю за собой дверь. Оставшись наедине с собой, я могу признать, что эта сцена в спальне потрясла меня до глубины души.

Невозможно сопоставить две крайности: девушку, которая попыталась сбежать от мистера Блэка в Мидтауне, и жену, столь нежно прижимавшуюся к нему в спальне. Реакции настолько разные, что не поддаются логичному объяснению.

Отбросив эти мысли, я иду по длинному зеркальному коридору в спальню миссис Блэк. Мой работодатель стоит в дальнем темном углу. Он пристально наблюдает за тихим разговором двух женщин и совершенно не замечает моего возвращения. Их беседа всецело завладела его вниманием, и он стоит, широко расставив ноги и скрестив руки. Властный и опасный. Медбрат находится возле кровати, готовый помочь врачу. Честно говоря, к таким обстоятельствам жизнь меня не готовила.

Доктор Хамид водит пальцем перед глазами Лили. Меня смущает внешний вид миссис Блэк: она выглядит так хорошо, словно прилегла вздремнуть, а не провела недели без сознания.

Она, вне всякого сомнения, самая красивая девушка, которую я когда-либо видел. Фотография в спальне мистера Блэка – лишь бледная копия ее настоящей, живой.

Помимо удивительной красоты стоит отметить и необычайное спокойствие Лили, которая только что столкнулась с жуткой ситуацией, которая напугала бы любого. Она находится в незнакомом месте с незнакомыми людьми. Даже ее муж, возможно, кажется ей незнакомцем, ведь они так долго не виделись. Но испуганно кричала миссис Арманда, не Лили.

– Сколько пальцев я показываю? – спрашивает доктор.

– Два.

– А теперь?

– Столько же. Где я?

– Вы у себя дома. Вы можете назвать свое имя?

– Лили Ребекка Йейтс. Чей это дом? – неуверенно спрашивает она, глядя на мужа. – Кейн?..

– Наш, – хрипло отвечает он.

Лили с удивлением смотрит в ответ, а в глазах появляются слезы.

– Наш, – шепотом повторяет она.

Мы все весьма удивлены, услышав девичью фамилию Лили. Я ожидал, что она будет говорить усталым и хриплым голосом, но нет – ее голос четкий, громкий и женственный. Я ни с чем подобным раньше не сталкивался, поэтому с интересом жду продолжения. Мне хочется послушать немного подольше, чтобы подметить все нюансы ее бархатного тембра.

– Вы всегда называете свою девичью фамилию? – уточняет доктор.

Лили озадаченно смотрит на свое кольцо. Она явно сомневается в ответе.

– Я не замужем.

Мой работодатель удивленно вздыхает.

– Все в порядке, – успокаивает доктор Хамид. – Неправильных ответов не бывает. Сколько вам лет?

– Двадцать семь.

Мистер Блэк замирает на месте. Доктор смотрит на Фрэнка, но тот только отрицательно качает головой.

– Вы помните тот несчастный случай?

– Несчастный случай?

– Месяц назад вас сбила машина.

Лили долго думает, а потом спрашивает:

– Какое сегодня число?

Хамид озадаченно смотрит на медбрата. Ее полные губы поджаты, лоб нахмурен. Затем мы все переводим взгляды на мистера Блэка. Он побледнел и напрягся, мы почти чувствуем, как вибрирует воздух рядом с ним.

Лили тоже внимательно на него смотрит. Она протягивает дрожащую руку с дорогим камнем.

– Кейн…

Он задумчиво стоит на месте. Затем делает шаг вперед, словно повинуясь соблазну. А потом удивляет всех присутствующих, резко разворачиваясь и быстрым шагом удаляясь из комнаты.

14

Витте

– Ладно. – Изящная рука Лили мягко, словно бабочка, опускается на покрывало. Я успеваю заметить небольшую татуировку со скорпионом на внутренней стороне запястья. Сделав глубокий вдох, она собирается с мыслями. – Похоже, над нашим браком еще предстоит потрудиться.

– А вы помните, что были замужем? – продолжает доктор Хамид.

– Нет. Я была в белом или черном?

– В каком смысле?

– На свадьбе.

– Не знаю. Я наблюдаю вас только месяц, и сейчас мы впервые говорим друг с другом.

Миссис Блэк переводит на меня взгляд своих очаровательных изумрудных глаз.

– А вы были? Я про свадьбу.

– Нет, мадам. Свадьба была до того, как я устроился на работу.

Она переводит взгляд на окна и слегка прищуривается.

– Мы в Лондоне?

– На Манхэттене, – поправляю я. – Но вы угадали. Я из Англии.

Лили оглядывает комнату, словно оценивает каждую деталь интерьера. Она почти ровесница моей дочери, но в ее взгляде едва заметен отблеск жестокости, которого нет у моего ребенка.

– Миссис Блэк…

Она неожиданно начинает смеяться, и смех быстро переходит в истерику. Из глаз льются слезы, оставляя за собой дорожки, похожие на жидкие бриллианты. Отчаяние ослабляет ее, бросая тревожную тень на яркую красоту. Она закрывает глаза и прячется под одеяло.

– Хочу проснуться прямо сейчас.

Доктор спрашивает у Фрэнка, не сводя взгляда с пациентки:

– «Скорая» уже рядом?

Он смотрит на экран мобильного телефона, губы сжимаются в тонкую линию.

– Они на месте. Занесли каталку в лифт и поднимаются.

– Лили, мы отвезем вас в больницу, – ласково горит доктор Хамид. – Теперь, когда вы пришли в себя, нам нужно сделать дополнительные анализы. Я буду рядом и помогу вам.

– Извините, но я должен покинуть вас, – говорю я, не желая уходить из комнаты. Жена моего работодателя кажется такой хрупкой, словно и явно находится на пороге безумия. – Я проведу их сюда.

Я выхожу из комнаты и резко останавливаюсь, чтобы не налететь на мистера Блэка. Он перестает расхаживать взад-вперед. В его темных глазах тоже блестят слезы и пылает пламя безумия.

– Вам следует остаться с женой, – советую я. – Вы нужны ей.

– Это не моя жена.

Холодок скользит по спине.

– Мистер Блэк…

– Она просто похожа на Лили. У нее похожий голос. Кожа. Запах. – Он запускает руки в волосы и отчаянно хватается за голову. – Но в ее глазах есть что-то такое… ты ничего не заметил?

Я в замешательстве. Красота его супруги не имеет себе равных. Помимо этого она смотрит на него так, как всегда смотрит на своих портретах: с лихорадочной любовью и нежеланием делиться. И все эти годы он спал под этим взглядом. Разве он может ошибиться?

Он смотрит на меня.

– Организуй в больнице частную охрану, – грубо приказывает он, словно вгрызается в кость. – Никаких посторонних. Если кто-то спросит про нее, обязательно установи личность этого человека.

Я киваю.

– Сейчас встречу работников скорой, а потом свяжусь со службой безопасности. Вы хотите, чтобы я попросил усилить охрану на входе?

– Да.

– Вы поедете с ней в больницу? – уточняю я.

– Разумеется. – Он хмурится. – А как иначе? Разве я могу отпустить ее одну?

Штормовой порыв ветра обрушивается на здание, которое скрипит и гудит, будто корабль, попавший в бурю. Я оглядываюсь.

Мой работодатель, взволнованный призраками прошлого, скрывается в комнате Лили.

15

Эми

– Детка, нам пора.

Голос Дариуса застает меня врасплох. Он подходит сзади и обнимает меня за талию, а я борюсь с желанием ударить его. Сердце бешено стучит, а я стараюсь подавить свою ярость.

– Господи! Не подкрадывайся ко мне! – гневно кричу я.

Его теплое тело прижимается к моему, и вся гардеробная наполняется его фирменным запахом. Это мое самое любимое место в нашей квартире. Я сделала ее из гостевой спальни – просто отгородила от главного коридора и сделала проход из хозяйской спальни. Белые стены и мебель, зеркала во весь рост, открытые полки с сумочками и обувью, одежда развешана в строгом соответствии с моими инструкциями. Это гардероб моей мечты, но я не знаю, что мне следует надеть.

Клянусь, домработница ворует и специально переставляет мои вещи, чтобы я не заметила пропажи, но Дариус говорит, что я все придумываю. Уже надоело, что никто мне не верит. Кроме Сюзанны. Что за странная ирония судьбы? Почему мне верит только тот человек, которого я терпеть не могу? Но ей я хотя бы доверяю.

– Ты сегодня взвинченная, – шепчет муж, целуя меня в плечо.

– Черт, что мне надеть?

Если я все правильно понимаю, то это очень важно. Там будет Алия с вечно осуждающим взглядом. И Кейн. И Лили уже вернулась после пары недель физиотерапии в больнице, поэтому готова выйти в свет. Я рылась в ее гардеробе по крайней мере дюжину раз и прекрасно осведомлена, что Лили тяготеет к мрачному, эффектному и элегантному стилю, являя собой полную противоположность Алии, предпочитающей сексуальную классику в светлых оттенках.

Итак, как мне затмить Лили, не услышав едких комментариев от стервозной родственницы? Думаю, единственный выход – заклеить ей рот. Глянцевый серый цвет будет неплохо сочетаться с теплыми нейтральными тонами. И как потрясающе будут смотреться ее волосы, прилипшие к скотчу, когда она начнет сдирать его своими когтистыми руками.

– Не так уж и важно, что ты наденешь, – со вздохом произносит Дариус, засовывая руки в чашечки моего лифчика. – Ты все равно будешь самой красивой женщиной в комнате.

Я смотрю на наше отражение в ростовом зеркале во всю стену гардеробной. На мне комплект нижнего белья изумрудного цвета с черными полосками и кружевом. Я недавно избавилась от многочисленных ночнушек и комплектов, заменив золотистые и бежевые оттенки на более жизнерадостные. Кейн не разочаруется, когда я снова разденусь перед ним.

Муж дотрагивается до сосков и, едва касаясь, крутит их кончиками пальцев, от чего по всему телу к низу живота тут же пробегает волна возбуждения. Его губы касаются моей шеи, я чувствую его влажное дыхание на коже.

Вот как Дариус начал трахать свою помощницу? Неужели она просто зашла в его кабинет и подала ему сигнал «возьми меня здесь и сейчас»? Насколько легко ему далось решиться нагнуть ее на стол и задрать юбку? Все началось с минета или он без лишних прелюдий скользнул внутрь нее?

«И почему она должна была отказаться?» – с горечью думаю я. Он высокий смуглый красавчик с ослепительной улыбкой. Этот возбуждающий хриплый голос, пылающее от желания тело – он поистине неотразим. Кольцо на его пальце, возможно, делает его еще более желанной мишенью.

В отражении я вижу идеальную пару. Мы прекрасно друг друга дополняем. По мнению моего стилиста мой новый оттенок волос, позаимствованный у Лили, чуть темнее, чем у него, и более холодный, в то время как у него теплый. Его смуглая кожа подчеркивает голубые глаза и принадлежность к семье Арманды. Плечи достаточно широкие, чтобы рядом с ним я почувствовала себя хрупкой. В моей гардеробной, окруженный нежными оттенками, он доминирует и заставляет мою кровь бурлить.

– Ты можешь позвонить своей матери по видеосвязи и посмотреть, во что она одета? – прошу я.

У меня перехватывает дыхание, когда кончики его пальцев скользят по моему животу.

– Какая разница? – шепчет он, хватая меня за бедра.

– Для нее это важно. Она каждый раз упрекает меня по поводу внешнего вида, еды, напитков, моих друзей!

Он примирительно шикает.

– Эми… Я уже давно смирился с тем, что она властная и самоуверенная. Но она очень любит свою семью.

Я стискиваю зубы. Они все слепы. Кейн – единственный, кто на самом деле знает, на что способна их мать, ведь она бросила его, когда второй муж не захотел видеться с отпрыском от другого мужчины.

– Она не видит во мне члена семьи.

– Видит. Ты же моя жена.

Я пытаюсь высвободиться из его объятий.

– Ты никогда не сможешь разглядеть ее истинную натуру.

– Я все вижу. – Его рука сжимается у меня на груди, удерживая в плену, а другая проникает в трусики и раздвигает половые губы. – Я вижу, что она хочет, чтобы дети работали вместе, жили единой жизнью. Она хочет, чтобы мы завязались в один узелок. Хочет потянуть за ниточки, чтобы мы крепко переплелись друг с другом.

Моя спина изгибается, когда кончики его пальцев находят клитор. А в крови бушует ярость.

– К черту ее. И к черту тебя, если ты думаешь, что я буду жить по ее правилам.

Он кусает меня в нежном месте между шеей и плечом.

– Черт, либо ты трахнешь меня прямо сейчас, либо я тебя.

– Дариус…

Два длинных пальца входят в меня, полностью готовую после ласк груди и угрожающих ноток в его голосе. Он знает мои слабости, знает, как ими воспользоваться. Я ненавижу его за это. Представляю, как резко откидываю голову назад и ломаю ему нос и горячая кровь струится по моей спине.

– Думаешь, Кейн единственный, кто может расторгнуть договор и вернуть тебе контроль над твоей компанией? – шепчет он на ухо, продолжая ласкать меня внутри. – Моя мать делает вид, что мы одна большая и дружная семья, но ее весьма расстраивает, что во главе «Бахаран-фарма» стоит Кейн. Она плетет интриги, выдавая свои действия за заботу, но на самом деле она просто хочет вернуть компанию себе.

Я расслабляю ноги, чтобы облегчить доступ его ловким пальцам. Дариус трет клитор ладонью, приближая меня к оргазму.

– Я все замечаю, – шепчет он. – Она везде ставит электронную подпись. Все ниточки ведут к ней. – Из моего горла вырывается стон, который можно считать моей окончательной капитуляцией. Он возбудил меня своими пальцами и голосом, но мне этого мало. – Сними белье и наклонись, – приказывает он.

Я снимаю трусики, наблюдая, как он расстегивает ремень и ширинку на своих светло-серых штанах. Наклоняюсь к мраморному островку посреди гардероба. Камень приятно холодит кожу, и я выгибаюсь, чтобы принять в себя мужа. Сжимая член в руке, Дариус проводит им по моему женскому естеству, а потом мучительно медленно входит. Я делаю вдох и закрываю глаза, а мое воображение наполняется горячими воспоминаниями о другом сексуальном мужчине. Кейн не отличался особой нежностью: он перевернул меня на живот, дернул к краю кровати и жестко вошел.

Дариус запускает пальцы мне в волосы и поворачивает мою голову.

– Смотри, как я тебя трахаю, – требует он, словно догадывается о моих мыслях.

Я смотрю на него: аккуратный узел галстука, тщательно выглаженная белая рубашка. Если бы его сфотографировали по пояс, можно было подумать, что позади меня стоит занятой бизнесмен. Нет, он – мужчина, который толкает вставший член в развратную женщину, жаждущую кульминации. Я словно покинула свое тело, наблюдая за происходящим со стороны. И зрелище настолько эротичное, что я дрожу от возбуждения.

– Когда придет время, я использую все возможности, чтобы вытащить из корпорации все, что осталось от твоей компании, – проговаривает он, ритмично шлепая по моей заднице. – И тогда я позабочусь, чтобы Кейн узнал о всем, чем занималась наша мать. И как только она исчезнет, я смогу действовать по своему плану.

Я широко открываю рот и втягиваю воздух. Он дергает меня за волосы, и это сводит меня с ума. Мощно входит. Все во мне сжимается в жажде удовольствия. Быстрее, еще быстрее. Глубже. Жестче.

Я пытаюсь двигаться, чтобы ускорить темп, но он удерживает меня, чтобы продлить акт. Меня возбуждает, что Дариус использует мое тело для вымещения своей злости на мать и брата.

Возбужденный своими фантазиями, муж доводит меня до желанного оргазма.

16

Лили

Чувствуя напряженную атмосферу пентхауса, где хочется задержать дыхание в ожидании чего-то ужасного, я тихонько иду по зеркальным коридорам. Оказаться в тихой гавани после недель утомительных процедур физиотерапии – истинное наслаждение. Площадь дома – около восьми тысяч квадратных футов⁶, заключенных в равные по длине стены. В самом его центре проложены многочисленные артерии: лифт, мусоропровод, лестничная клетка и воздуховоды. А комнаты примыкают к наружным стенам, из каждого помещения открывается потрясающий вид.

Пока я иду в полнейшей тишине, меня целиком окутывает аромат лилий, словно он исходит от этого пола с подогревом, по которому я шагаю босыми ногами, а потом, подобно коварному любовнику, проникает в горло. В основе этого запаха ты: чувствуются пряные нотки, напоминающие морской ветер и нагретую древесину. Я с удовольствием вдыхаю. Мой пульс учащается от волнения, больше похожего на страх.

С тобой в огромной библиотеке полдюжины людей, но стоит гробовая тишина. Нет ни эха, ни доносящегося издалека шума. Только звуки самого пентхауса: ветер хлещет башню, а та издает тихий стон и танцует. Я не вижу никаких признаков движения, но здание словно жалуется на свою жизнь. Оно – тонкая соломинка, потрепанная грозными силами природы, но здесь я в относительной безопасности.

Все угрозы, мысли о которых крутятся в моей голове, находятся сейчас внутри, а не снаружи.

Ты выбрал этот дом, потому что его звуки напоминают звуки лодки во время шторма? Лили пошла на дно вместе со своим кораблем. Ты ночи напролет смотрел на ее фотографию, слушая шум башни и представляя, как вы вместе попадаете в шторм, и когда океан забирает корабль, она тянет тебя на дно с собой?

Это до боли романтично, в этом чувствуется безграничная любовь, но ты избегаешь меня.

Я просто не могу примириться с новой реальностью. Я не привыкла видеть тебя в таких апартаментах, раньше все было иначе. Этим ты хотел что-то доказать? Потешить свое самолюбие? Проект дома не позволяет смотреть вниз: все благодаря уловкам архитекторов, желающих уберечь хрупкие души миллиардеров, которые могут дрогнуть при виде грязи тяжелой жизни внизу.

Нет, я не хочу сказать, что мне не нравится находиться в этих стенах. Эта позолоченная клетка настолько прекрасна, что мне хочется закрыть дверь изнутри, чтобы никто не смог выманить меня отсюда. Или столкнуть на землю.

Но все здесь нереально, как и ты сам. Я часто слышу внутренний голос, молодой и мягкий, который шепчет, что это всего лишь сон. Я машу рукой перед глазами, желая, чтобы обсидиановый пол превратился в стеклянный, под которым текут чернильные воды. Прикасаюсь к стене, приказывая ей изменить свой цвет. Но ни действием, ни словом, ни мыслью я не могу повлиять на окружающее пространство. Обрести себя настоящую здесь, в доме моей мечты, оказавшемся иллюзией, рядом с мужчиной, любовью всей моей жизни, ставшим совершенно другим, кажется невозможным.

Берегись своих желаний.

Разве я не хотела этого всю свою жизнь? Ты сумел вернуть контроль над «Бахаран-фарма». Я ношу твое кольцо и твою фамилию. Мы живем в шикарном пентхаусе. Жизнь с тобой – это сделка с дьяволом с неизвестными последствиями. У тебя есть огромная компания, но в довесок к ней идет твоя ненадежная семейка. Мы женаты, но мы чужие друг другу. Мы живем в роскошном доме над облаками, но в нем нет любви и смеха. Я мечтала о рае, но попала в ад.

Я вхожу в гостиную, и мне открывается потрясающий вид на Нью-Йорк. На мгновение я замираю, потрясенная величием этого места. Но мне почему-то вспоминается ночной лес в свете полной луны, пышный мох и тихий частный пруд. И тот таинственный и неимоверно чувственный аромат.

Я прохожу мимо обеденной зоны с огромным столом и зелеными кожаными креслами, а потом поворачиваю на кухню, которая, кажется, застыла во времени.

Мое внимание привлекает антикварный кухонный гарнитур. Темное дерево, множество выдвижных ящичков, медные ручки. Возможно, шкафчики раньше стояли в старинной аптеке или библиотеке. Зазубрины и вмятины придают им особый шарм, а золотые прожилки на столешнице из черного гранита намекают на богатство. Варочная панель – массивная и современная, с отделкой под винтажный чугун. Верхние шкафчики выполнены из мореного дерева, а напольные окрашены в глянцевый черный цвет. На полках стоят травы и специи в стеклянных банках с этикетами и надписями, сделанными мелом.

Я подхожу к закрытой двери и дергаю за ручку. Пахнет мужчиной, и я понимаю, что это комната Витте. Сразу же закрываю дверь. Услужливый домоправитель с внимательным взглядом сейчас совершенно меня не интересует. Впрочем, я заинтригована тем, что ты решил поселить его прямо в пентхаусе, а не на одном из этажей башни.

Я иду в одну из комнат для гостей, которая выполнена в темно-зеленых и золотых оттенках. Отсюда тоже открывается прекрасный вид на Центральный парк. Следующая гостевая комната лавандового цвета. Я смотрю на убранство этих апартаментов, и туманные мысли наконец-то обретают форму. Обе комнаты удивительно похожи на комнату Лили в пляжном домике в Коннектикуте и на ее квартиру в Вест-Вилладж. Источник вдохновения невозможно не заметить. Неужели ты все это запомнил? Или это просто игра воображения?

А где твой след в этом роскошном доме? Пока никаких зацепок.

Когда я вижу твою высокую фигуру в коридоре, мне кажется, что стены сами шарахаются от тебя, словно боятся твоей неугомонной энергии. Неужели мой разум полностью стер воспоминания о тебе? Неужели только я замечаю, что ты похож на призрачную дымку и вот-вот исчезнешь?

Любовь, вонзившаяся цепкими корнями в душу, заставляет тебя продолжать мои поиски?

Я открываю дверь в еще одну комнату. Тут сильно пахнет краской, повсюду расстелена пленка, стоят лестницы и валяются ролики и пластиковые лотки. Белая штукатурка на стенах скоро будет покрыта темно-сапфировым цветом. Меня озадачивает незавершенность этой комнаты. Зачем ты прервал ремонт? Что ты хочешь сделать с этим помещением?

Я прохожу мимо спортзала, который совершенно меня не интересует. Войдя в твой кабинет, я чувствую, что наконец-то напала на след. Здесь немного другие цвета и есть живые растения. Обугленное дерево, из которого сделан рабочий стол, единственная вещь в интерьере, повторяющая стиль остальных комнат. Стулья обиты мягкой тканью светло-коричневого цвета, а диван на тонких латунных ножках обтянут темно-красным бархатом. Я улыбаюсь, когда замечаю небольшое баскетбольное кольцо над мусорным ведром.

Я подхожу к столу и вижу, что повсюду разбросаны изображения лилий. А на углу стола стоит моя фотография. На фото ветер треплет мои волосы, и я улыбаюсь. Я везде преследую тебя.

По спине пробегают мурашки, от которых хочется обернуться.

Возможно, я не единственная в этой клетке.

Возможно, клетка всецело принадлежит ей. И ты заперт с ней. И со мной.