Читать книгу: «Последняя Капля Дождя», страница 4

Глава 7

– Шлюха! Тварь! Я за калитку, а ты, значит, в постель к другому? Хахаля привадила? – закричал Олег, размахиваясь вновь.

Сильный удар кулаком в лицо, свалил Дарью на пол. Олег был пьян и не в себе, он вдруг стал пинать лежавшую на полу женщину милицейскими ботинками. Дарья закрыла лицо руками, он бил по телу и последний удар пришелся по животу. Застонав, она отползла за диван.

– Говори, тварь! Кто к тебе ходит? Я ведь полюбил, готов был всё для тебя сделать, а ты… сучка ты! Значит, меня тебе было мало, да? Иди сюда! – кричал Олег.

Он был вне себя от ярости, схватив одной рукой Дарью за волосы, он поднял её и размахнувшись другой рукой, ударил её по лицу. Она вдруг обмякла в его руке, его взгляд опустился вниз и он увидел между ногами молодой женщины кровь. Кажется, это его отрезвило, подняв на руки, он положил её на диван.

– Что это… кровь? Не понял… до крови давала, что ли? – воскликнул Олег, схватив Дарью за горло и сдавливая пальцы.

Дарья захрипела и открыв глаза, схватила его руку, пытаясь разжать пальцы.

– Прошу тебя… я ничего не делала… пусти… – хрипела Дарья.

– Нинка не станет зря болтать, ну да, ты баба аппетитная, даже дядя Миша на тебя смотрел не так, думаешь я слепой или дурак, говори! Кто он? – резко отпуская руку и замахиваясь, крикнул Олег.

– Мне больно… ммм… очень больно… – застонала Дарья, прижимая руки к низу живота и сворачиваясь калачиком.

Лицо её было разбито, губы опухли и были в крови, бровь рассечена от удара ботинка, на ногах и руках синяки и кровоподтёки, настолько были сильными удары ногами.

– Вот и сдохни, шлюха, – выходя из комнаты, произнёс Олег.

Выйдя во двор, он нервно закурил сигарету.

– Ты мне всё расскажешь… это лишь цветочки, ягодки впереди. Ты ещё не знаешь, какие бывают побои… ты мне всё расскажешь… – бормотал Олег, делая глубокие затяжки.

Видимо, он думал, что допрашивает преступника в своём кабинете и прекрасно знал, отвечать за то, что он сделал с Дарьей, конечно не будет. Но докурив сигарету, он немного успокоился, вспомнив, что в холодильнике в доме оставалось вино, которое он намедни приносил. Олег прошёл в дом, зашёл на кухню и открыв холодильник, взял бутылку и стал пить из горла.

– Сука, ей мало было меня, я ведь был таким ласковым, я же видел, как ей хорошо со мной, видел и слышал её стоны, тогда почему? – допивая вино, спрашивал он сам себя.

Бросив пустую бутылку на пол, он зашёл в зал, где на диване лежала Дарья и был включён телевизор, видимо, она смотрела его, когда он пришёл. Длинные, светлые волосы, спускались до пола, рука тоже свисала вниз, Дарья наклонив голову, не подавала никаких признаков жизни. Олег подошёл к ней и схватив за волосы, приподнял голову женщины, она была без сознания.

– Не притворяйся! Шлюха… ненасытная шлюшка… Дарья? Открой глаза, тварь! – крикнул Олег, дав женщине пощёчину.

Но она не подавала никаких признаков жизни. Олег хладнокровно поднёс пальцы к её шее и прощупал пульс, казалось, ему было всё равно, жива она или мертва.

– Живучая, тварь… сам удавлю, рога мне решила наставить? Мне? Капитану милиции Олегу Михайлину? Ну нет! Не позволю! Знать бы, с кем она трахалась, обоих бы из пистолета порешил. Эх, жаль оружие сдал, пулю в лоб и все дела… – присев на пол и облокотившись о диван, говорил Олег.

Но обида и злость отпустили парня, выпитое вино расслабило его, он схватил Дарью и буквально уронил на пол, рядом с собой, лихорадочно раздевая её. Но увидев кровь, остановился.

– Чёрт, столько крови… – поднимаясь с пола, пробормотал он, выходя из комнаты, оставив Дарью с распахнутым халатом.

Было около полуночи, когда Олег постучался в калитку дома тёти Симы. Свет в доме горел, Олег видел тень за шторами, вышла Сима и пройдя через двор, открыла калитку.

– И кому в такой час не спится… – услышал Олег ворчание женщины.

– Олег? Что случилось? – с тревогой спросила женщина.

Хотя она хорошо знала Олега, но милиция в поздний час в доме, любого настораживает.

– Пойдём со мной, там Дарья… крови много, не пойму, что с ней, – сказал Олег, разворачиваясь и уходя к дому тётки Марии.

Сима даже ответить не успела, но пошла за ним. Когда они вошли в дом, Сима, взглянув на Дарью, с распахнутым халатом, в синяках, кровоподтёках, с опухшим лицом и в крови между ног, зажала рот руками и ахнула.

– Ты что наделал, ирод? Ты убил её? Дарья? – упав на колени перед Дарьей и запахивая на ней халат, она стала лихорадочно застёгивать на нём пуговицы.

– Давеча, Нинка твоя сказала, что как только я ухожу от неё, она дочку к вам отправляет и к ней хахаль приходит. Шлюха! Ей меня мало было? – ответил со злостью Олег.

– Господи… зараза… и ты поверил? Да никто к ней не ходит! Что же ты наделал? Нужно скорую вызвать, сгинет девчонка, ох, какой же ты дурень, Олег. Я же видела, любит она тебя, дурака! А Нинка… ох, зараза, она ещё пожалеет, что напраслину возводит на Дарью. Женщина-то, чиста, как родник, я то знаю! А Нинка.... ты ведь и с ней кувыркался, верно? – спросила Сима, пристально глядя на Олега.

Но он и не старался скрывать.

– Да Нинка твоя сухая, как жердь. Как Иван с ней спит, не пойму. Но ненасытная она, знает, как мужика ублажать. Но Дарья… она ведь другая, но ты говоришь… значит не было ничего? Что же я наделал-то? Ведь люблю я её, вот слова Нинки меня и взбесили… убью гадину! – имея ввиду Нину, воскликнул Олег.

– И хорошо бы было, зараза, что натворила… – набирая ноль три и вызывая, наконец, скорую помощь, произнесла Сима.

Потом она прошла на кухню и взяв из шкафчика нашатырный спирт, налив в стакан воды, вернулась к Дарье.

– Ирод! Что же ты с ней сделал? На ней же живого места нет! Подними её, положи на диван, – сказала Сима.

Вскоре, Дарья приоткрыла глаза и увидев Олега, сжалась и испуганно взглянула на Симу.

– Прошу Вас, я не вынесу больше… мне очень больно… – заплакала Дарья.

Олег, кажется, осознал, что наделал спьяну, в порыве ревности и гнева, с виноватым видом он присел на корточки перед Дарьей.

– Прости меня, дурака, бес попутал, люблю ведь я тебя, вот и не выдержал таких слов о тебе, – схватив руку Дарьи и без конца целуя, сказал Олег.

– Тётя Сима, за что? Ведь полюбила я его… я бы никогда не смогла… за что? – заплакав, с трудом говорила Дарья, уткнувшись в руку Симы.

Сима посмотрела на Олега.

– Иди на улицу, скоро скорая приедет, проводи сюда, – сказала она.

Олег кивнул головой и тут же поднявшись, вышел из комнаты.

– Терпи, моя хорошая, бьёт, значит любит. Ведь без мужика и вовсе плохо, вовсе пропадёшь. Каждый на тебя пальцем будет тыкать. А эту заразу Нинку… я ей покажу кузькину мать, вот ведь тварь! – сказала Сима, поглаживая Дарью по голове.

Вернулся Олег в сопровождении пожилого мужчины в белом халате и шапочке, с медицинской сумкой в руках. Взглянув на Дарью, он был крайне озадачен и удивлён.

– Кто её так? – спросил мужчина, которому Сима поставила табурет перед диваном.

Доктор сел и подняв голову, посмотрел на Олега.

– Вы осмотрите её, она вся в крови, побелела, как снег, а это… не было лишних вопросов, – сказал Олег, сунув в карман мужчины деньги.

– Я то могу не задавать вопросы, капитан, но в больнице органам дадут сигнал, что поступила жестоко избитая женщина. Так что… её нужно везти в больницу, – ответил доктор, пару раз нажав на низ живота Дарьи, от чего она вскрикнула от боли.

– Я в больницу не поеду, у меня дочка маленькая, – с трудом произнесла Дарья.

– Если останется, до утра не доживёт, сильное кровотечение у неё. Нужно везти в больницу, – ответил доктор.

– Ладно, ты о дочке не волнуйся, Дарья, я к себе её заберу. Сегодня у тебя останусь, утром мы с ней к нам уйдём. Подожди-ка, я тряпки вынесу, что ли… кровищи столько, – сказала Сима, уходя в комнату тётки Марии.

Вскоре, женщина вынесла старую простыню, платье Дарье и её нижнее бельё. Разорвав простыню она на четыре части, сложив одну из них, Сима протянула её Дарье.

– Положи между ног, не то истечёшь кровью, – с сожалением сказала Сима.

– Встать сможешь? – спросил Олег, понимая, что он наделал и осознавая, что Нина оговорила Дарью.

Дарья с ужасом посмотрела на него.

– Пусть он уйдет, тётя Сима… пусть уйдёт, – молила она.

– Оставьте нас, переодену её, платье всё в крови, – сказала тётя Сима.

Мужчины вышли и вскоре, их позвала Сима. Прежде, она помогла Дарье надеть бельё, сняв с неё халат и затем надев на неё платье, видя, насколько она разбита и насколько беспомощна. Никого не слушая, Олег поднял Дарью на руки и вынес из дома. Осторожно положив её на кушетку в машине скорой помощи, он вышел из неё.

– Я на своей машине следом поеду, скоро вернусь, а ты с Кирой останься, – садясь в свою машину, сказал Олег.

– Вы же выпили, может с нами? – спросил доктор, который вышел за ними.

– Поезжайте, я следом, – махнув рукой, ответил Олег.

Сима вернулась в дом, она была зла на невестку, ведь от таких побоев, да от сильного кровотечения, Дарья может и не выжить. Она легла на кровать Дарьи, но уснуть никак не могла, она ждала Олега.

– Вот ведь изверг, так нещадно бить. Ну я тебе покажу, зараза, – говоря о невестке, прошептала Сима.

Олег вернулся через два часа, калитку Сима оставила открытой, чтобы он мог просто войти. Услышав звуки со двора, Сима поднялась и вышла на кухню, где оставался включенным свет.

– Ну что, как она? – спросила Сима.

– Плохо… много крови потеряла, я тоже кровь сдал, сейчас ей начали делать повторное вливание, без сознания она. Ты не обижайся, Сима, но я твою заразу Нинку, пришибу, не жить ей, так и знай, – сказал Олег, с жадностью выпив стакан воды.

– А ты бы сначала разобрался, прежде чем бить и пинать, ирод! На себя посмотри! Разве ж так любят? Нинку не тронь, сама с ней разберусь, сын у них с Ванькой, – сказала Сима, хлопая по столу.

– Пьяный был, кстати, с ней и пили, просила с ней пойти, Ванька твой, рогатый ходит, спасибо ей скажи. Я отказался идти, подруга вроде уехала, ключи от своей квартиры Нинке оставила, мы с Нинкой часто к ней ходили. Уж поверь, свято место пусто не бывает, она быстро мне замену найдёт. А Ивана жаль, хороший он мужик. Если с моей Дарьей что случится, Нинке не жить, так и знай, она, тварь, такое мне наговорила про неё, вот я и взъелся, не смог себя удержать, – сказал Олег, открывая бутылку вина, которую принёс с собой.

– Что же ты, всякого будешь слушать, а любимой веры нет? Ладно, пойду я… оставайся с Кирой, утром приду за ней, не то Гриша волноваться будет, ведь я никому ничего не сказала, когда ты пришёл, – сказала Сима.

Женщина была подавлена поступками невестки.

– Вот как чувствовала я, не зря недолюбливала её… как же Егорушка-то теперь? Ивану сказать надо, горбатого могила исправит, как гуляла, так и будет гулять, не с этим, так с другим, – бормотала сама себе Сима, закрывая калитку своего дома и проходя к дому.

– Ну что там? Вы ведь к этой ходили? – услышала Сима голос и тут же обернулась, увидев перед собой злорадное лицо невестки.

Сима, размахнувшись, со всей силы ударила её по щеке. Нина, схватившись за щёку, ошалело смотрела на свекровь.

– За что? Чего дерётесь-то? – воскликнула Нина.

– Если не хочешь позора, сама уходи и Егорка тебе не нужен, его тебе не отдам! Любой суд на моей стороне будет, когда узнают, какая ты шлюха! Уходи! Или я разбужу отца и Ивана, всё им расскажу! – сказала Сима.

Нина испуганно смотрела на неё, не зная, что ответить.

– С чего Вы это взяли? Наговор это! Невиновная я, – ответила Нина.

– Это из-за тебя, невиновная сейчас со смертью борется, Олег сказал, если с ней что случится, тебе не жить, – устало сказала Сима.

Нина побледнела, зная нрав Олега, она заметно заволновалась и была сильно напугана.

– Мама, Вы не верьте сплетням, соврут – недорого возьмут, неправда всё это, – сказала Нина, схватив Симу за руку.

– Не смей называть меня мамой! Ох и подлая же ты! Собирай вещи подобру – поздорову! – громко сказала Сима, резко убрав руку.

– Да что вы тут раскричались-то? – спросил Иван, наливая из крана воду в стакан и залпом выпив её.

Нина с испугом посмотрела на него, потом на Симу и незаметно покачала головой.

– Нина уходит от тебя, совсем уходит, – сказала Сима, сев на стул и уронив голову на руку.

– Мам, это не смешно. С чего ей уходить-то? – думая, что мать шутит, с улыбкой спросил Иван.

– А ты у неё спроси, если конечно сознается, – ответила Сима.

– Нин, что случилось? – спросил Иван, став серьёзным, понимая, что мать вовсе не шутит.

Тут вошёл и Гриша.

– Чего не спится, ночь-полночь? – спросил он, посмотрев на всех.

– В общем, молчать я не буду. Олег сейчас избил, да что избил, запинал Дарью до полусмерти. В больницу её увезли, у неё сильное кровотечение, – сказала Сима поднимая голову.

– Ну… а Нина тут при чём? – спросил Иван, взглянув на жену.

Нина уже сто раз пожалела, что солгала Олегу про Дарью.

– Так ведь она любовница Олега! А может статься, не только его! – выпалила Сима.

– Мам, ты хоть слышишь себя? – побледнев, спросил Иван.

– Слышу, сынок, слышу. Нинка вчерась просила Олега пойти с ней на квартиру, ключи от которой ей подруга оставила, он отказался, сказал, что Дарью полюбил. Так она, в отместку, мало что напоила его и сама выпила, так ещё и на Дарью наговорила, что хахаль к ней ходит, как только Олег уходит от неё. Ну не зараза, а? А тот что, спьяну ворвался к ней и избил до полусмерти. Вот такие дела, сынок! Но в своём доме, я её терпеть не стану, пусть убирается отсюда! И внука не отдам, иначе, весь город узнает о её позоре. А Олег тоже это дело так не оставит. Дарья очень плоха, он так и сказал, случись с ней что – Нинке не жить. Ты его знаешь, он слов на ветер не бросает, – сказала Сима, вновь присаживаясь на стул.

Иван был в шоке от услышанного, Гриша вообще ничего не понимал. Наступило минутное молчание…

Иван взглянул на жену, он поверить не мог, что Нина могла ему изменять. Сима вырастила сына честным и порядочным, он сам не мог обмануть, вот и думал, что и люди такие же, тем более жена, с которой он прожил бок о бок почти десять лет. В эту минуту он не понимал, за что она с ним так поступила, ведь сам он и мухи бы не обидел, никогда не ссорились с женой, баловал её подарками, правда, в последние годы стало тяжело покупать лишнее, но тем не менее, на праздники он доставал для неё французские духи, не забывая и про подарок для матери.

Иван был высоким и стройным, с густой шевелюрой светлых волос, с красивыми чертами лица, статной осанкой. Он и на рабочего не походил, хотя вот уже одиннадцать лет работал водителем грузовика. Глядя на него, можно было подумать, что Иван, по крайней мере, начальник объекта или директор базы и на работе его ценили, поэтому он и под сокращение не попал.

На его лице было недоумение. Нина стояла перед всеми с бледным лицом, но в то же время, ни раскаяния, ни чувства вины на её лице видно не было.

– Я мать и сын останется со мной, я его не отдам, – глухим голосом сказала она.

– Значит, это правда… но почему? Тебе что, мужа не хватало? Я ж любил тебя… – простонал Иван, опускаясь на стул и хватаясь за голову.

– Ты вот Дарью оговорила, а ведь она чиста, как родник, тебе до неё, как до небес. Обидно, да? Она и красивше тебя, и стройнее, у неё есть то, чего у тебя в помине не было! А теперь она лежит в больнице и борется со смертью. Да какая ты мать? С утра уходишь, до вечера тебя нет, Егорка со мной постоянно, а ты, значит, в это время по чужим мужикам шастаешь, дура… – выговорилась, наконец, Сима, с жалостью глядя на сына.

Гриша молча стоял и слушал родных, потом махнул рукой и вышел из кухни. В спальне, на тумбочке, он взял нитроглицерин и сунул таблетку под язык.

– Глупая баба… что же теперь с сыном и внуком будет? – сев на кровать, произнёс Гриша, растерянно глядя в окно.

Сима зашла следом за ним.

– Гриш, сердце опять, что ли? Не бери в голову, шут с ней, она всегда была заразой, а я из-за внука молчала. Завтра до её матери пойду, сама ей всё расскажу, иначе, Нинка со своей колокольни и нас оговорит. Хотя мне всё равно, Егорку жаль. Она мать, конечно, может его забрать, ну и пусть. Гриша? Ты чего? – увидев бледное лицо мужа, который сидел на кровати, сжимая край матраса и смотрел в одну точку, воскликнула Сима.

– Давит… – едва прошептал он и Сима помогла ему лечь.

– Ты полежи, я скорую вызову. Смотри, не помри мне тут, – выходя из спальни, сказала Сима.

Подходя к кухне, она услышала разговор сына с невесткой.

– Почему, Нина? За что ты так со мной? Может в постели был нехорош, а? Скажи, что не так? Чем Олег лучше меня? – с отчаянием и тоской в голосе, спрашивал Иван.

– Ты прости меня, Ваня, дело не в тебе. Хочешь, к моим переедем, если простить меня сможешь. Клянусь, никогда такое не повторится. А нет, я утром уеду и сына заберу, решать тебе, – ответила Нина.

– Я единственный сын отца и матери. Думаешь, я их оставлю? Не то, что ради тебя, ты этого не стоишь, даже ради сына я этого не сделаю. Сына я всегда родить смогу, а родители у меня единственные, поняла? Простить не смогу, уходи! Сына заберёшь, что ж, имеешь право, буду его навещать. Таких, сотни и тысячи живут, ничего, сына не брошу, помогать буду, по мере возможности. Иди, вещи собирай, – выходя на улицу, чтобы покурить, сказал Иван.

Глава 8

Нина знала, Иван добрый и мог бы её простить, но он любил родителей больше неё и сына, это она тоже знала. Вздохнув, она вышла из кухни и побрела в спальню, собирать свои вещи. Нина ошибалась, при всей своей доброте, такое унижение, Иван не простил бы ей никогда. Он ведь так верил ей и потому не смог бы с этим унижением жить с ней дальше.

– Спасибо тебе, сынок, родной мой… да за тебя любая красавица пойдет, только кликни, – улыбнувшись, подумала Сима, в темноте провожая взглядом невестку.

Она набрала по телефону ноль три и вернулась в спальню. Гриша лежал, закрыв глаза, Сима испуганно нагнулась и прислушалась к его дыханию. Облегчённо вздохнув, она вышла во двор к сыну.

– Я машину скорой помощи вызвала, отцу опять с сердцем плохо, – сказала Сима, погладив Ивана по руке.

– Как он сейчас? – обернувшись, с тревогой спросил Иван.

– Дыхание ровное, кажется, заснул. Ты за калитку выйди, скорую дождись, а я к отцу пошла. А насчёт Нинки не печалься, сынок, не стоит она тебя, ты достоин лучшего, поверь своей матери, – ответила Сима.

– Я понять не могу, чего ей не хватало? Живём не хуже других, всё у нас есть… – растерянно ответил Иван.

– Вот и бесилась с жиру. Пусть уходит, сынок, раз предала – предаст ещё. Таких только могила исправит. Мы вот с отцом, более тридцати лет вместе, а я даже в мыслях ни о чём таком не помышляла. Единственный мужчина в моей жизни и другого не надо, пусть живёт долго, ему ведь и шестидесяти ещё нет, – ответила Сима, собираясь зайти в дом.

– Может поэтому и понять её не могу… ладно, я за калитку, – ответил Иван, спускаясь с крыльца и уходя вглубь двора.

Ведь Иван, при своей внешности, нравился многим женщинам, но и в мыслях не помышлял об измене жене, это было выше его понимания. Да и любил он Нину, по-своему. Сима вернулась в дом и вновь нагнулась над мужем, он спал.

– Может не стоило врача-то вызывать… – подумала она, присаживаясь на край кровати.

Олег долго не мог уснуть, он курил сигарету за сигаретой, то заходя на кухню, то выходя во двор. Потом зашёл в спальню, взглянул на Киру, девочка крепко спала. Накрыв её одеялом, он вышел в зал и не раздеваясь лёг на диван. Схватив подушку, он вдохнул запах, подумав, что остался запах от Дарьи, но её запаха на подушке не было. На полу он увидел пятна крови, которые были и по краю ковра. Ему стало не по себе…

– Только бы с ней всё было хорошо… она меня простит, я знаю. Она добрая, а какая сладкая… – вспомнив о ночи, проведенной с Дарьей, тяжело вздохнув, прошептал Олег.

Утром он проснулся рано, нужно было ехать в больницу, узнать, как там Дарья и идти на службу. Умывшись, Олег вышел из дома и направился к дому Симы. Он громко постучал в калитку, вскоре вышла Сима и открыла её.

– Тебе чего? – спросила она.

– Так мне уходить нужно, а там дочь Дарьи одна, ты бы пошла к ней, проснётся, к себе её забери, так и мне спокойнее будет, если вдруг Дарья спросит, – сказал Олег.

– Надо же… А про Ивана и Нину спросить не хочешь? – глядя ему в глаза, спросила Сима.

– А мне какая разница? Не до них сейчас, – ответил Олег.

– Ну да, поскакал на Нинке, теперь тебе без разницы, что семья распалась, – ответила Сима.

– Ой, не начинай, ладно? Я этого не хотел, Нинка сама мне проходу не давала, пока в постель не затащила меня, с неё и спрос. Так идёшь или нет? – с раздражением спросил Олег.

– Ты иди, я зайду. Всё равно ребёнок ещё спит, время ранее, – махнув рукой, ответила Сима.

– Ладно, калитка открытая, если что, – ответил Олег, уходя к дому тётки Марии, где у калитки стояла его машина.

– Кобель недорезанный, – со злостью прошептала Сима.

Она была спокойна, врач скорой помощи приехал почти через полтора часа, но сказал, что ничего такого не нашёл, давление было в норме, велел с утра сходить в поликлинику, к кардиологу и кардиограмму сделать.

В доме все ещё спали, Иван лёг в зале на диване, поэтому она пошла к Кире, беспокоясь за девочку. Ребёнок был в доме один, Сима прошла в спальню и разбудила Киру, ей нужно было готовить завтрак для своих мужчин и внука, Нина этим не занималась, она вообще редко подходила к плите.

– Кирюша, вставай, дорогая, тебя Егорка ждёт, пошли к нам, – ласково говорила Сима, гладя девочку по голове.

Кира открыла глазки и сладко потянулась.

– А где мама? – спросила она.

– Твоя мама скоро придёт, пойдём, дочка, у меня дела, – приподнимая Киру с постели и надевая на неё платьице и носочки, сказала Сима.

На крыльце надев ей и туфельки, Сима увела Киру к себе, закрыв калитку дома тётки Марии на ключ.

Олег, приехав в больницу, прошёл в отделение, куда вчера положили Дарью. Он поднялся на второй этаж и подошёл к посту, где сидела дежурная медсестра.

– В какой палате лежит Васильева Дарья? – спросил он.

Медсестра, молоденькая девушка, открыла журнал и пролистав его, посмотрела на Олега.

– Она в палате интенсивной терапии, Вы к врачу подойдите, он всё и скажет, – ответила девушка.

– А где врач? И где эта палата? – спросил Олег.

– Последняя дверь справа – кабинет Владимира Владимировича, напротив – палата интенсивной терапии, – ответила медсестра.

Олег быстро пошёл по коридору туда, куда она указала. Сначала он заглянул в палату, увидев результат своих жестоких деяний на лице и обнаженных плечах Дарьи, он и сам испугался. Лицо женщины ещё больше распухло и покраснело, если не сказать, посинело. Бровь была рассечена, глаз заплыл, плечи в кровоподтёках и синяках, Олегу стало и стыдно того, что он сделал и больно видеть в таком состоянии женщину, которую, кажется, полюбил. Дарья лежала с закрытым глазами, под капельницей, в палате никого не было и Олег тихонько зашёл и подошёл к ней. Он смотрел на её лицо, вчера оно было таким нежным и красивым, с гладкой кожей. Парню стало не по себе.

– Дарья, ты слышишь меня? Прошу, прости, не знал, что творил в гневе и ярости. Я не хотел, чтобы так получилось, я не хотел… люблю ведь я тебя… а этой заразе не жить, удавлю, как кролика… – процедил Олег последнюю фразу, целуя руку молодой женщины.

Но Дарья его не слышала, она была в глубоком сне, да и боли уже не чувствовала. Олег не мог видеть её в таком состоянии и покинул палату. Он зашёл в кабинет врача, напротив и подошёл к столу, за которым сидел довольно молодой доктор, с приятным лицом и русыми волосами. Он поднял голову, не понимая, почему вошли в кабинет, даже не постучавшись и не спросив разрешения войти.

– Вы ко мне? – лишь спросил он.

– Здравствуйте, доктор, к Вам. Хотел узнать о состоянии Васильевой Дарьи, она лежит в палате интенсивной терапии, – ответил Олег.

– Женщину жестоко избили, видимо, пинали, товарищ капитан. Вы бы приняли меры, если пришли по сигналу, что мы подали в отделение милиции. У неё сильные ушибы на теле, я всё написал в заявлении и дай Бог, чтобы удары не повредили внутренние органы Васильевой. Какой идиот мог так избить бедную женщину? Вы нашли его? – спросил врач, глядя на Олега.

Тот, наконец, присел на стул и нервно постучал пальцами по столу. Доктор, в ожидании, с недоумением смотрел на него.

– Мы нашли того, кто с ней так поступил, Вы своё дело делайте, остальное Вас не касается. Главное, смотрите за ней хорошо, чтобы после побоев не осталось никаких осложнений. Если нужны лекарства или ещё что, напишите, я сам всё привезу, – ответил Олег.

Доктор, кажется, догадался, что именно Олег так жестоко и избил Дарью, он тут же поднялся.

– Вы не смеете мне указывать, что делать. В отличии от Вас, я свои обязанности хорошо выполняю! Я, кажется, догадываюсь, что это Вы сделали, верно? – сказал доктор, бросив на стол ручку.

– Смею, уж будьте уверены! Она моя женщина! Вам понятно? Моя! – воскликнул Олег, побагровев от гнева.

– Мне понятно, товарищ капитан, но к своей женщине, так не относятся. Видимо, Вы любите её, что же Вас заставило с ней так обойтись? Она ведь могла умереть, – снижая тон, ответил доктор.

Он понимал, власть, в последние годы, принадлежит органам и с ними лучше ладить.

– Я сожалею, что не сдержался, это в гневе, от ревности произошло… сам не пойму, как я мог… прошу Вас, сделайте для неё всё необходимое, а это… за Ваши труды, – сказал Олег, вновь сев на стул и положив на журнал деньги.

– Не надо, что Вы делаете? Я и так сделаю всё, что от меня зависит, но нужно время, для полного её восстановления, заберите свои деньги, – ответил доктор, взяв деньги и положив перед Олегом.

– Я, пожалуй, пойду… а когда она очнётся? Хотел бы с ней поговорить… только бы она меня простила… иначе… – пробормотал Олег, глядя на доктора.

– Думаю, к вечеру она очнётся, надеюсь на это, – ответил доктор.

– Значит, приду вечером, я пойду, спасибо Вам, – ответил Олег, опять поднимаясь со стула и направляясь к двери, так и не взглянув на деньги на столе.

Что он имел ввиду под словом "иначе", Олег и сам не знал, но понимал, что без Дарьи он жить не сможет.

– Идиот, что он о себе возомнил? – произнёс доктор, глядя вслед Олегу.

Утром, Нина с двумя чемоданами вышла из дома. Но уходя, подошла к Ивану.

– За Егоркой вечером приеду, пусть с мамой побудет, моя мама работает, мне сына не с кем оставить. Прости за всё, Иван, недостойна я тебя, сама во всём виновата, – опустив голову, не смея смотреть на мужа, сказала она.

Иван ничего ей не ответив, вышел из комнаты и прошёл в ванную, умыться и побриться. Нина вышла на кухню, оставив чемоданы на террасе перед выходом во двор.

– Пусть Егорка с Вами побудет… мама, я вечером за ним заеду, – тихо попросила она Симу.

– Ты сама всё разрушила, так что вини только себя. А внук пусть остаётся с нами, Лида работает, за Егором уход нужен, будешь забирать его на выходные. И обойдитесь без суда, Иван сам будет содержать своего сына, ты его знаешь. На развод он сам подаст, прощай, – ответила Сима, с презрением глядя на невестку.

Женщина и так её недолюбливала, но сын любил её и Сима молчала, почти всю работу по дому делая сама.

– Вы правы, спасибо Вам, я пойду… – ответила Нина, выходя из кухни, словно побитая, похуже Дарьи, сто раз уже пожалев о том, что наболтала Олегу про Дарью, да ещё и неправду.

Весь день Олег думал о Дарье, нетерпеливо ожидая вечера, чтобы увидеть её и поговорить с ней. Но уехав на выезд, их отделение вызвали на происшествие, где в уличной драке произошло убийство, он увлёкся работой и освободился довольно поздно. И когда он подъехал к больнице, время было четверть одиннадцатого. Олег оставил машину за воротами больницы, на проходной его пропустили, так как он был в форме.

Быстро пройдя к отделению, он поднялся в палату интенсивной терапии. Запыхавшись, он сделал глубокий вдох, сознавая, что волнуется, ведь ему это чувство присуще не было. Не постучавшись, он приоткрыл дверь и тихонько вошёл в палату. Свет был выключен, из окна по палате тускло разливался свет от уличных фонарей во дворе больницы, чуть освещая лицо Дарьи. Олег подошёл поближе и придвинув стул, присел. От звука придвигаемого стула, Дарья проснулась и в темноте взглянула на Олега.

– Здравствуй, милая, ну как ты? – спросил Олег, наклонившись к Дарье, пытаясь поцеловать её в опухшее лицо.

– Уходи… – отвернувшись к стене, с большим трудом ответила она, но Олег так и не понял, что она сказала.

– Ну брось дуться, милая, я ж люблю тебя, ну чего ты? Давай забудем обо всём, хорошо? Я осознал, что был не прав, но и ты меня пойми! Выхожу из машины, а тут Нинка подходит и говорит, что я от тебя за калитку, а к тебе хахаль приходит, что я должен был делать? Я чуть с ума не сошел, представив себе, как ты на том диване с другим кувыркаешься. Меня просто бешенство охватило. Там кафе рядом было, мы с Нинкой выпили и она намекнула, что должна мне кое-что сказать. Ну и сказала, что видела довольное лицо твоего, значит, хахаля, вот я под пьяную руку и пришёл к тебе. Прости, что для начала не выслушал тебя, а поверил этой заразе. Удавлю, стерву… – сквозь зубы процедил последнюю фразу Олег.

Но Дарья так и не повернулась к нему, в ней что-то просто оборвалось, её никто доселе так жестоко не бил. Семён, так тот вообще, с неё пылинки сдувал, без подарка с рейса домой не возвращался. И сейчас она чувствовала себя униженной и разбитой. Дарье казалось, что нет части тела, которая бы не болела, а внутри, ей казалось, что все органы сдвинулись с места, она лежала без движения более суток.

– Ну что ты молчишь, а? Ну прости ты меня, дурака! Я жить без тебя не смогу, слышишь? Ты только скорее поправляйся и мы поженимся, заживём с тобой счастливо, – говорил он и сам веря в это.

Пытаясь повернуть Дарью, Олег потянул её за плечо. Дарья застонала от боли, даже если бы она хотела ответить, просто не смогла бы, губы опухли и были разодраны изнутри зубами. От пинка ботинком, что попал по губам, она не могла ни есть, ни пить. Олег быстро убрал руку.

– Прости! Больно, да? Ну что мне сделать, чтобы ты меня простила? Хочешь, на колени перед тобой встану? Ни перед кем на коленях не стоял, а перед тобой встану, хочешь? – тут же сползая со стула на пол и встав на колени, произнёс Олег, которому и самому стало больно смотреть на следы своих деяний.

Вдруг дверь открылась и в палату вошла медсестра, с термометром и стойкой для капельницы, держа в другой руке лоток с лекарствами.

– Здрасьте пожалуйста! Что Вы тут делаете, молодой человек? Чего это Вы на коленях стоите? – искренне удивилась молодая женщина, подходя к кровати, но Олег тут же встал, отряхивая брюки.

– Так… ручку уронил, – нашелся что ответить Олег.