Читать книгу: «Кошку убило любопытство», страница 2

Ночные думы

Шнайдер уже давно спал, а организм Пéтровича продолжал жить по карибскому времени. Давай-ка, набъем трубку, подумал он, посидим и подумаем.

Он устроился в своем кабинете, чтобы случайно не побеспокоить сыщика. Пéтрович старался вспомнить свои ощущения, которые испытывал при рассказе Влада. Тогда у него промелькнула какая-то мысль, но следователь рассказывал так быстро, что эта мысль не успела сформироваться и просто утонула в последующих фактах.

Потом она опять начала всплывать, уже во время пересказа Шнайдера разговора с Анджелой, но опять утонула, на этот раз в эмоциональной речи сыщика, столь несвойственной ему. Стареет, тогда подумал Пéтрович о друге, и становится сентиментальным.

Стоп! Вот оно что! Ревность! По словам подруги Анджелы, парня убил хозяин клуба из-за ревности. И тут же всплыла и первая мысль. Елена Штокман охотится за молодыми мальчиками. А что, если она положила глаз на бухгалтера? А он ей отказал? Да, конечно, ревность, но совершенно другая. Подруга Анджелы сказала, что хозяин стал ей подсовывать самых развращенных клиентов. Но в заведениях такого типа распределение девочек по клиентам входит в обязанности не хозяев клуба, а как раз тех самых метресс. Бухгалтер отверг притязания Елены Штокман ради подруги Анджелы, а метресса в отместку стала подсовывать ей развращенных клиентов.

Если дело обстояло именно так, Пéтрович попытался сделать заключение, то «Гранд-отель» может спать спокойно. Дело не в теневых схемах, а в обыкновенной ревности.

Еще раз стоп! Штокман регулярно ездит в Восточную Европу на кастинг. Она возвращается и докладывает хозяину клуба о результатах поездки. Прежде всего, о ценах. Потом все проходит по отработанной схеме. Такой же, как в футболе. Один клуб продает игрока другому клубу. Но в футболе при этом оплачиваются и комиссионные агентов игроков. А что, если Штокман тоже получает комиссионные? Сеть модельных агентств получает деньги от ночного клуба и перечисляет комиссионные Штокман. В какой-нибудь швейцарский банк.

И тут Пéтрович по старой привычке хлопнул себя по затылку. Балда! У братьев же есть аудиторское заключение партнеров по этой сети. А там должен быть и отчет о движении денежных средств. Значит, если при продажи очередной девочки уплачивались какие-то комиссионные, то вслед за приходом средств от ночного клуба должен идти расход на уплату комиссионных.

«Гранд-отель» может не волноваться насчет этих комиссионных. В конце концов, это внутреннее дело зарубежной сети модельных агентств. Но одно дело, когда они уплачиваются легально, и совершенно другое, когда тайно. Тогда эти комиссионные выглядят, как финансовые махинации. А что, если бухгалтер каким-то образом раскопал эти комиссионные? И начал шантажировать ими Елену Штокман? Тогда это действительно скандал.

Стоп. Ты чересчур расфантазировался, подумал Пéтрович. Ты еще даже не знаешь, найдешь ли ты в этом отчете комиссионные. На сегодня хватит. Завтра утром в клуб, а после обеда к братьям. Чтобы посмотреть аудиторское заключение.

Клуб

Вопреки порочной привлекательности этого заведения, его бухгалтерия представляла собой очень скучное зрелище. Варьете есть варьете. Расходы на музыкальное и цветовое оформление, реквизит, спиртные напитки и так далее. Медицинское обслуживание. Конечно, в таком заведении необходимо проверять здоровье девочек. Капитальные затраты. Здесь, в первую очередь, оплата контрактов восточноевропейской сети, а также ремонт сцены и туалетных комнат.

Пéтрович закрыл папку расходов. Никто же не будет убивать из-за замены писсуаров.

Доходная часть также не вызвала особых эмоций. Вот они, гастроли в Рейнензиштадте. Но основная масса поступлений – это входные билеты и членские взносы. Понятно, что дополнительные услуги девочек оплачиваются наличными и не проходят по бухгалтерии.

Нет, дорогой, ты ошибаешься, подумал Пéтрович, когда увидел следующую строку. «Массаж. Оплата наличными.» Значит, дополнительные услуги тоже приходуются. Давай-ка мы посмотрим приходные ордера.

Пéтрович стал листать приходные ордера и застыл в недоумении. Поступления наличных были гораздо ниже тех расценок, которые складываются в районе вокзала на подобные услуги. Да и фамилии сплошь и рядом славянские. Значит, это действительно просто массаж и не более. Но девочки, они что, делают его только своим соотечественникам?

Пéтрович осмотрелся по сторонам. Хозяин клуба услужливо предложил ему свой кабинет. Да, он действительно с самого начала был очень услужлив. «Поймите, – сказал он при знакомстве, – для меня ваша работа важна не менее, чем для полиции. Здесь на кону моя репутация. И репутация моего заведения. Так что, не стесняйтесь и беспокойте меня в любое время. Я всегда к вашим услугам.»

Пéтрович встал и начал рассматривать кабинет. Согласно традиции, здесь был даже большой глобус. А на стенах были развешаны разные сувениры, репродукции и фотографии. Его внимание привлекло большое цветное фото. Полуобнаженные девушки в трехцветных плюмажах, а на заднем плане акробатический этюд, составленный почти голыми юношами. Да это же «Мулен Руж», подумалось Пéтровичу.

В этот момент дверь кабинета открылась и вошел хозяин:

– Доктор Пéтрович, скоро уже время ланча. Вы составите мне компанию? – спросил хозяин. Но, увидев, как аудитор разглядывает фотографии, подошел поближе:

– Вы узнаете? – спросил он.

– По-моему, это «Мулен Руж», – ответил Пéтрович.

– Да, – ответил хозяин. – «Мулен Руж». Моя молодость. Видите, на вершине акробатической пирамиды? Это я. А вот здесь, – хозяин указал на репродукцию, висящую рядом с фотографией, – моя начальная школа в развлекательном бизнесе. Это набережная Касабланки.

– Касабланки? – удивленно воскликнул аудитор. – Вы там бывали?

– Доктор Пéтрович, давайте отобедаем, и за обедом я вам расскажу про Касабланку.

Массаж

После сытного обеда Пéтрович решил пройти до бюро братьев Клемен пешком.

Обед получился не просто сытным, но и насыщенным. За разговором с хозяином клуба Пéтровичу удалось выведать очень интересную информацию. И ее обдумывание также требовало неспешной прогулки.

Правда, думать совершенно не хотелось. Это же была первая прогулка по городу после возвращения.

Дойдя до памятника Моцарту, он присел на скамейку. Тюльпаны перед памятником, высаженные, как всегда, в форме скрипичного ключа, уже начинали распускаться. Надо же, чему-то в этом мире удается оставаться вечным.

Пéтрович достал трубку и закурил. Краем глаза он заметил, как возле подвесной урны рядом с газоном остановился молодой человек и что-то аккуратно в нее положил. Да, подумал Пéтрович, в этом мире ничего не меняется. Не только тюльпановый скрипичный ключ. Сейчас к урне должен подойти другой молодой человек и забрать посылку.

Но это оказался не молодой человек, а девушка. Подойдя к урне, она пугливо осмотрелась вокруг, потом опустила руку в урну, быстро ее подняла и почти бегом направилась к выходу из парка.

Пéтрович как-то за биллиардом рассказал Шнайдеру об этой уличной традиции. Покупать дурь напротив Моцарта. На что сыщик ответил ему, что об этом знает весь департамент полиции. Но ставить полицейского рядом с Моцартом казалось еще более кощунственным. И бесполезным. Поставишь полицейского там, так они начнут торговать рядом со Штраусом. Поэтому дело ограничилось камерой видеонаблюдения на воротах парка. По крайней мере, подвел тогда итог беседе сыщик, у отдела борьбы с наркотиками всегда есть актуальная база данных об уличных торговцах.

Обед с хозяином клуба оказался более чем изысканным. Хозяин оказался услужливым и здесь. На аперитив были поданы французский брют и устрицы. Откуда ему знать, усмехнулся про себя Пéтрович, что последнее время я только и делал, что ел устрицы и запивал их французским брютом.

– Так вы действительно хотите услышать про Касабланку? – спросил хозяин.

– Да, – ответил Пéтрович.

– Тогда слушайте. – Хозяин вилочкой выудил из раковины очередную устрицу, запил ее вином и сложил руки на столе:

– Когда закончился мой контракт с «Мулен Руж», то один французский коллега предложил мне отправиться в Касабланку. Французы ушли оттуда в еще в пятидесятые, но местная элита успела привыкнуть к их привычкам и традициям. И мой коллега предложил мне открыть в складчину там варьете. Вы знаете, я сразу загорелся этой идеей. Вы смотрели сам фильм?⁶

– Конечно, – доедая последнюю устрицу, ответил аудитор.

– Тогда вы сможете меня понять. Сыграть в жизни роль Хэмфри Богарта, это же такой челлендж. Правда, нас немного беспокоила уже тогда нараставшая исламизация тамошней повседневной жизни, но у моего напарника была потрясающая идея. Несмотря на все предписания шариата, мусульмане очень терпимо относятся к демонстрации танца живота. И мы придумали номер. На сцену выходят три танцовщицы, скидывают прозрачные туники и начинают танцевать под оригинальную музыку. Потом музыка становится все тише, а фрагмент сцены под танцовщицами начинает подниматься вверх. Музыка танца постепенно переходит в интермеццо, а на сцену выходит кордебалет, закутанный в такие же прозрачные туники. Интермеццо стихает, и начинается канкан. Кордебалет сбрасывает туники, грудь и бедра остаются еле прикрытыми, головы украшает трехцветный плюмаж, и начинается танец. А после классического прыжка и шпагата, на заключительном аккорде, каждая девушка кладет своей партнерше справа руку на плечо, опускает бретельку лифа и тут же поднимает ее. И при всем этом три турчанки продолжают исполнять танец живота на подмостках! Представляете?

– Впечатляет, – улыбаясь, сказал Пéтрович.

– Мы держали этот номер три сезона, – хозяин сделал знак рукой, и тут же на столе появились две закрытые супницы. Официанты открыли их, и над столом поплыл запах вареных крабов. Пéтрович опять усмехнулся про себя. Что поделать, здесь почитают за роскошь то, что на Карибах считается повседневностью.

Он намазал на хлеб масло, попробовал суп, удовлетворенно качнул головой и – начал работать:

– Я сам никогда в Касабланке не был, но в моей семье ей отдавалось должное уважение. Как Хэмфри Богарту, так и Ингрид Бергман. Но давайте вернемся сюда. У меня появились некоторые вопросы, которые я хотел бы вам задать.

– Я вас слушаю, – сказал хозяин.

– Скажите, что представлял из себя ваш бухгалтер?

– Очень толковый парень, – ответил хозяин. – Мало того, что он продублировал всю нашу бухгалтерию в компьютере, он разрешил два самых болезненных вопроса.

– Какие? – спросил аудитор.

– Доктор Пéтрович, позвольте начистоту, – хозяин сделал еще один знак рукой, и официанты разлили им в бокалы красное вино.

– Охотно.

– Я навел о вас справки. Вы ведь не из полиции, так?

– Да. Но здесь я выполняю поручение ее департамента.

– Я это тоже знаю, – хозяин пригубил вино. – Начну с самого щепетильного. Я хочу поделиться с вами тем, что вас заинтересует как аудитора. А будет ли это интересно полиции, решать вам. Наше заведение считается в городе очень достойным. К нам ходят даже пары. Но в основном приходят одинокие. Как мужчины, так и женщины. Как вы понимаете, в нашем бизнесе нельзя отказаться от предоставления клиентам дополнительных услуг. Иначе не выживешь. Но репутация требует своего, поэтому оплата дополнительных услуг во всех заведениях типа нашего вызывает головную боль. Да, у нас есть отдельные кабинеты.

– Там, где девушки делают клиентам массаж? – спросил Пéтрович.

– Понимаю, – ответил хозяин, – что вы нашли записи об оплате массажа наличными. Но смею вас заверить, что вы ошиблись при их трактовке. Это как раз и делает честь несчастному парню, который и придумал эту схему. В кабинетах девушки исполняют индивидуальный танец, проще говоря, стриптиз. Но никакого секса. Это строжайше запрещено. Правда, если клиент требует продолжения, то Елена, это наша метресса, предлагает ему забрать девушку на ночь, предварительно оплатив ее услуги наличными. Но при этом Елена строго соблюдает правила, установленные мной. Она отказывает в этой услуге, если девушка следующим утром занята на репетиции. Поэтому постоянные клиенты знают и о нашем правиле «сухого закона».

– А это что такое? – спросил аудитор.

– Дни, когда мы готовим новую программу. Когда в репетициях заняты все танцовщицы, поэтому дополнительные услуги в эти дни не оказываются.

– Понятно, – сказал Пéтрович. – Но, если у нас идет такой откровенный разговор, то скажите, как вы решаете проблему наличных?

– Этот вопрос возникает во всех заведениях нашего типа. Часть наличных отдается девушке, но как быть с нашими комиссионными? Все клубы просто кладут их в карман. Так делали до недавнего времени и мы, каждый раз рискуя нарваться на проверку департамента финансов. И этот парень придумал схему. Согласно бумагам, периодически девушкам требуется восстановительный массаж. Конечно, никакого массажа не делается. Но когда он объяснил мне эту схему, то я сразу отправил Елену на курсы массажа, где она получила диплом. Поэтому, согласно отчетности, девушки время от времени оплачивают наличными восстановительный массаж, который им делает дипломированный специалист, фрау Елена Штокман. Таким образом, наши комиссионные за предоставление дополнительных услуг легально оседают в кассе.

– Толково, – покачав головой, сказал Пéтрович.

– Я же вам уже говорил. Этот парень действительно был толковый. Он не просто считал сальдо, а делал все, чтобы придать клубу достойный вид. И, понимая, что департаменту финансов требуется максимум прозрачности нашей деятельности, он придумал устроить с нашим поставщиком ежеквартальную сверку расчетов, которая оформлялась официальным актом. К сожалению, он успел сделать эту сверку только один раз, незадолго до своей смерти. Я не очень разбираюсь в бухгалтерии, но на бумаге это выглядело очень красиво. Наверное, в вашей профессии тоже есть свой канкан, – хозяин сделал глоток вина и продолжил:

– Когда мы сдавали квартальный отчет, то, помимо стандартных форм, я подписал и этот акт сверки. С нашим поставщиком, сетью модельных агентств из Восточной Европы. А там все, как по писаному. Копия контракта девушки с поставщиком, копия нашей оферты, копия соглашения о продаже прав на услуги, и копия трансферта.

– Более, чем толково, – Пéтрович опять покачал головой. – В прежние времена я бы не задумываясь взял бы такого парня на работу. Да, в нашей профессии тоже есть свой канкан. Но в вашем случае, чтобы его исполнить, нам не хватает самого малого.

– Чего? – спросил хозяин.

– Почтовых квитанций, – ответил Пéтрович. – Понятно, что акт сверки заверен подписями обеих сторон. Но, поскольку ваш поставщик находится вне нашего правового поля, то я бы, в прежние времена, приложил бы к этому акту копии почтовых квитанций, об отправлении, получении по указанному адресу и обратно. Таким образом, почта, пусть косвенно, но подтверждает, что этот акт не был нарисован здесь.

– Доктор Пéтрович, – хозяин пожал плечами, – на это мне вам нечего сказать. Квитанции на все заказные письма хранятся у меня, в отдельной папке. Сейчас я даже не могу вспомнить, расписывался ли я за оправку и получение этой корреспонденции. Но если вы дадите мне некоторое время, то я обязательно это проверю.

– Думаю, что это не срочно, но, – Пéтрович допил вино и встал из-за стола, – порядок есть порядок. Если что, звоните. Номер моего мобильного на визитке. Спасибо за обед. А сейчас я вынужден вас покинуть.

Комиссионные

Когда Пéтрович пришел в бюро братьев Клемен, он попросил аудиторские заключение партнеров, получил его и устроился в переговорной.

Просмотр документации аудита сети модельных агентств не должен был занять много времени, но он решил устроиться основательно. Ему не терпелось нарисовать «дерево решений». Дома сейчас этого бы не получилось. По времени, сейчас как раз должен вернуться Шнайдер, а разговоры с ним опять отвлекут его от ночных мыслей.

И действительно, в документации он сразу нашел интересующую его информацию. После каждого поступления средств от ночного клуба сеть перечисляла деньги на счет в швейцарском банке. Десять процентов. Да, это и есть агентские комиссионные. Доктор Пéтрович, сказал он себе, мастерство не пропьешь. Твоя интуиция тебя не подвела. Конечно, пока далеко не очевидно, что эти комиссионные предназначались Елене Штокман, а не кому-нибудь еще. Например, тому же хозяину клуба. Может, он решил таким образом сделать себе заначку на черный день, недоступную нашим налоговым органам. К сожалению, документация не содержала письменного обоснования этих переводов. Должен был быть договор с агентом, а его в документации как раз и не было. Неужели аудиторы его не нашли?

Пéтровичу явно не хватало трубки, но у братьев курение было категорически запрещено. Об этом очень вежливо предупреждали даже самых важных клиентов, которые приезжали на переговоры.

На столе загудел мобильный телефон. Пéтрович посмотрел на номер. Это был его домашний. Значит, Шнайдер вернулся, и аудитор включил связь:

– Доктор, – голос у сыщика был бодрый, – я уже вернулся. В неплохом настроении. Состояние Рамона за последние месяцы не ухудшилось, а это уже хорошо. А как дела у вас?

– Я пока у братьев Клемен. Сижу, работаю.

– Тогда не буду вас отвлекать. Но попрошу разрешения задержаться еще на одну ночь. Мне пришла в голову одна идея, и я хотел с вами ей поделиться. А уеду я завтра или утренним, или дневным. Это будет зависеть от нашего разговора. А пока я схожу в супермаркет, и как в старые добрые времена, закажу ящик «эдельвейса» с доставкой.⁷ Ну, так как?

– Шнайдер, я буду очень рад.

– Тогда до встречи, – и сыщик повесил трубку.

Пéтрович вернулся к отчету. А ведь договора с агентом может и не быть, подумал он. Там же всем заправляет та шайка, которая приезжала на стрелку с хозяином горной гостиницы, и которая пыталась договориться о продаже этой сети. Может, этот швейцарский счет открыт главарем этой шайки или его племянником? Конечно, тогда аудиторы не нашли никакого договора. Но они же как-то должны были выкрутиться и обосновать эти трансферты?

Он еще раз просмотрел пояснительную записку к балансу. Вот оно. «Забалансовые счета». Так, что здесь написано? «При продаже прав на пользование услугами физического лица организация гарантирует его здоровое телесное и психическое состояние. Гарантии обеспечиваются забалансовым счетом».

Конечно, догадался Пéтрович. Когда футболист переходит из одного клуба в другой, то проходит медицинское обследование. Наверняка, так же делает и ночной клуб. Но обследование проверяет телесное состояние. А как быть с психическим? Что делать, если через год работы в клубе у девушки начнется неврастения или депрессия?

Аудиторы вполне могли навесить на швейцарский счет ярлык забалансовых денежных средств, которыми сеть уже распоряжаться не может. Но, пока у девушки не констатировали неврастению или какое-нибудь другое психическое расстройство, эти деньги не должны были быть доступны также и клубу. Поэтому в сделке и появляется сторонний счет. Это придавало трансфертам вполне приличный вид и не требовало иного письменного обоснования.

И тут Пéтровича осенило. Да, канкан. Перфекционизм требовал своего. Составляя свое заключение, аудиторы могли сказать владельцам сети следующее: «Вам нужен этот контракт? Тогда попросите вашего агента временно немного подвинуться. Было бы здорово, если бы в клубе констатировали неврастению у какой-нибудь девочки, и чтобы клуб высказал бы вам претензию. Тогда только один, разовый перевод со швейцарского счета на счет клуба послужил бы неопровержимым доказательством законности этой забалансовой операции. А потом вы наверняка найдете возможность возместить вашему агенту потерянное.»

Красиво. В прежнее время он бы посоветовал такому клиенту поступить именно так. Но не факт, что такой же совет дали тамошние аудиторы.

Пойду-ка завтра в клуб, еще раз внимательно перечитаю договора, а заодно посмотрю и расшифровку затрат на медицинское обследование, подумал Пéтрович, как тут же раздался звонок. Номер был ему не знаком, но что-то подсказало аудитору, что на этот звонок ответить необходимо:

– Доктор Пéтрович, это вас беспокоит хозяин клуба. У вас есть свободная минута?

– Я вас слушаю.

– Я посмотрел почтовые квитанции. Квитанцию на отправку документов по акту сверки я нашел, а на их получение нет. Сначала я удивился, а потом вспомнил, что акт сверки мы получили от поставщика не по почте. Его привезла фрау Штокман, которая как раз тогда ездила на кастинг.

В голове Пéтровича моментально разлетелись образы игральных карт, чтобы сложится в какой-то неожиданный расклад. Еще не успев его понять, он ответил:

– Это очень интересно. Тогда я хотел бы предупредить, что утром я опять вас побеспокою. Мне необходимо посмотреть некоторые документы. В частности, договора, как с девушками, та и с вашим поставщиком. Меня также интересуют затраты на медицинское обследование девушек. А заодно я хотел бы переговорить со фрау Штокман. Это возможно?

– Без вопросов, – ответил хозяин клуба. – Я прямо сейчас пойду и предупрежу ее, чтобы утром она была готова к разговору с вами. А сам подготовлю для вас документы.

– Спасибо. Тогда, до завтра, – и Пéтрович выключил связь.

Ему отчаянно захотелось покурить. Все, домой, домой! Выпью пива со Шнайдером, а заодно нарисую с ним «дерево решений». Сейчас, как никогда, ему захотелось поделиться с сыщиком тем раскладом, который сложился у него в голове.