Читать книгу: «Последняя Осень: в осаде», страница 4

– В третьем случае это были сами… Крестьяне. – Неохотно признал Теодорик – Проклятье, им дали волю, дали оружие, дали… Ну или оставили им землю . Они поверили в себя – нагло и скопом лезут на более опытного противника и главное – побеждают!

– Каждый гном у нас – воин, если потребуется, но для людей это, конечно, странное дело! – позволил себе гном некоторую издевку.

– Зато меня пока не предал ни один генерал – вяло огрызнулся Теодорик, припоминая ему, что же на самом деле случилось в горах.

Несколько минут союзники злобно друг на друга дулись, а их телохранители, которые до этого момента вполне дружелюбно беседовали о погоде и выпивке, неуверенно друг с другом переглядывались, не зная, что сейчас произойдет. Напряжение нарастало, воздух, кажется, между предводителями можно было уже резать ножом. Хотя на смотровой башне вольно гулял свежий морской ветер, на лбах у всех присутствующих выступила испарина.

По лестнице, ведущей к ним, застучали башмаки, наверх поднялся кто-то из свиты Теодорика – он был облачен в черный дублет и шоссы. Из-под черного же колпака выбивался белый чепец:

– Мой повелитель, к нам движется вооруженный отряд. Обернитесь.

Правители, совершенно позабыв, что кроме них и бескрайнего океана есть кто-то еще, перешли к другой части башни, посмотрели с нее на дорогу, что вела вглубь захваченных земель. К родовому гнезду Хумы двигался крупный отряд – несколько сотен человек, если не больше. Невозможно было определить, кому он принадлежал, а потом все, кто присутствовали на площадке, поспешно схватились за оружие. Телохранители начали в открытую обсуждать, как, в случае чего, общими усилиями уводить оттуда своих владык. Что ж, несмотря на разногласия, никто друг на друга не пенял – сразу стали предполагать, что это могли быть общие враги. Тот же Гектор, если получит помощь от Арн-Дейла, мог бы решиться на такой дерзкий маневр…

Свен , небрежно опершись на топор, ухмыльнулся:

– Кажется, это твои рейдеры, Теодорик. Если это твоя уловка, чтобы выкрутить мне яйца и пересмотреть наш с тобой договор – с фатализмом произнес он – то можешь не терять времени и начать излагать уже сейчас.

– Я не люблю встречаться со своими рейдерами, когда у меня за спиной едва ли половина моих гвардейцев. Так что кабы не пришлось пару договоров и мне с ними пересмотреть.

Свен вдруг протянул ему здоровенную руку с обманчиво короткими и пухлыми пальцами:

– Я и мои бойцы в твоем распоряжении – если будет нужно – незамедлительно снесем пару дюжин буйных голов.

Теодорик несколько посторонился, глаза его удивленно забегали – либо от неожиданности, либо от столь искреннего заявления союзника. Не найдя ничего ответить, он крепко, насколько мог, пожал широкую ладонь гнома, делая это как можно сильнее. Свен хмыкнул, удовлетворенный крепостью рукопожатия.

Ворота, от греха подальше, были как бы невзначай прикрыты, немногочисленный штатный гарнизон и телохранители обоих правителей выжидали на стенах. Действительно, то были рейдеры. Они изо всех сил старались выглядеть расслабленно, даже непринужденно – щиты и арбалеты за спинами, мечи и топоры в петлях и ножнах, на виду лишь копья да короткие вужи, на которые некоторые опирались при ходьбе. Однако же, с их рожами и повадками – они всех местных работников напугали до икоты, заставляя бросать работу и прятаться кто куда – от них можно было ждать чего угодно.

Тертые вояки остановились, после чего послышалась отрывистая команда и они преспокойно сбросили с себя мешки, оружие и прямо на траве, близ натоптанной дороги, расположились на отдых. К воротам стал приближаться только один. Этот воин был владыке Стюрангарда незнаком, но внимание среди прочих привлекал – выглядел он опрятно, подтянуто, пластины доспеха словно недавно подновлялись черной краской, равно как и шлем, который тот повесил за ремень у своего бедра. В ножнах два меча. Лицо, кстати, тоже было гладко выбрито, как и виски. Волосы были незамысловато, но довольно ровно подстрижены под горшок. Он был меньше всех похож на рейдера, но, судя по всему, таковым являлся, возглавляя всех этих людей

– Я не помню, чтобы назначал на командование столь большим отрядом… Кого-то подобного… – Начал говорить Теодорик.

– А я не помню более бездарного плана, чем тот, в котором с полтыщи войска нанизали на колья Арн-дейлские холопы.

– Ты про то, когда…

– Если это был ваш план, – неизвестный сложил руки на груди – то я настолько разочарован, что лучше пойду и предложу наши мечи Хуме.

Воцарилось гробовое молчание. Свен хотел рассмеяться, но лишь просипел, и теперь старался не издавать ни звука, теребя бороду. Теодорик несколько опешил перед такой наглостью, но изо всех сил старался не уронить достоинства:

–Я право был занят Гроздом и надеялся, что уж… МАСТЕР НАД РЕЙДЕРАМИ сможет устроить РЕЙДЫ без моего участия. Однако я слышал, что он погиб, и большинство вместе с ним…

– Мастер заигрался, связавшись с какими-то шарлатанами. И, кажется, я теперь вместо него.

– И почему именно ты?

–Честно сказать, я устал стоять, задрав голову – возразил Бакх – кто-то должен подняться. Или кто-то спуститься.

Кажется, Теодорик что-то злобно прошипел сквозь зубы, но вслух лишь сказал:

– Открыть ворота! Ты можешь зайти. Полагаю, это с тобой люди, что выбрались из Арн-Дейла? Я вижу не меньше семи сотен.

– Бакх не стал говорить, что почти половину из них он выловил по схронам и заимкам уже позже, чтобы придать себе веса.

– Я угощу твоих людей хорошим пивом, раз так. – Собираясь спускаться с надвратной башни, Теодорик добавил: обоз скоро прибудет.

Владыка Стюрангарда, Южного Моря и Побережья океана, как он без ложной скромности себя титуловал, ждал один во дворе крепости. Телохранители стояли несколько поодаль, на стенах и лестницах. Его жутко раздражало, когда во время аудиенций охрана «пыхтела ему на ухо». Более того, он полагал, что и сам был неплохим мечником, и мог за себя постоять. Знай он, что мог вытворять Бакх, то попросил бы телохранителей быть поближе. И своих, и охраняющих Свена.

– Я спас всех этих бойцов, выведя из-под удара. Многие были перебиты, а потом и рейдеры, и бойцы Черной Пехоты были окружены у главного брода. Многие, скорее всего, в плену. Точнее, зная их графа – на каторге. валят лес или долбят камень.

– Урс докладывал об этом. Он получил еще пару шрамов в свою коллекцию, но теперь идет на поправку.

– Рад тому, что он выжил –ничуть не покривив душой, произнес Бакх. – Людей и без того было потеряно немало. Но их выводил оттуда я, пока старый медведь зализывал свои раны – твердо продолжил он.

– Смотрю, ты все опасаешься, что тебя вернут командовать… Сотней, если не ошибаюсь.

– По моему положению да – но водил и больше. И не только водил, но и ВЫводил из задницы, в которую нас посылали, тоже больше.

– Это когда же? – заинтересовался Теодорик.

Бакх сложил руки на груди, поглядывая в сторону.

– Ваше высочество обязано мне некоторыми своими успехами, а именно – Бакх стал загибать пальцы – если бы мы не навели суету в разбойничьих бандах Арн-Дейла, то их бы передавили, как клопов, это раз. Не говоря об уйме скота, серебра, рабынь и прочего фуража, что помог Вам в осеннюю кампанию.

– В горах, я слышал…

–Тоже мои люди. Несколько десятков самых толковых, но именно мы почти семейные разборки горцев превратили в кровавую резню. Более того, после того, как бестолочь Аллан проиграл бой, мы смогли перехватить и привести вам….

Молчи… Молчи – сквозь зубы просипел Теодорик, стреляя глазами в гномов.

– ПривеЗти вам несколько бригантных доспехов, что потом вышло удачно скопировать и упростить – продолжил Бакх. Ну и в конце концов оказался в вашем войске я лишь потому…. Что остатки верного мне отряда передали вам Вивьена фон Гешлагена.

– Ага, вот где я о тебе слышал – согласился Теодорик. – Услуга действительно была неоценима.

– Пусть столь ценного пленника я обменял на должность тогда еще десятника в отряде –ситуация была безвыходной, но я не стану просить золота или каменьев. Даже пары деревень в Фахро не спрошу, хотя, по правде сказать, мне бы это польстило… Но думаю, что командовать этим отрядом я имею полное право.

– Ты заслужил это – согласился Теодорик. Причем потом и кровью, а не как некоторые бездельники благородных кровей. – Для начала твоих воинов осмотрят мои лекари, и вам будут переданы арбалеты и брони из арсеналов Черной       дружины. Неплохо, да?

– Да, раны некоторых все еще воспалены, кабы чего не вышло…

– Есть еще кое-что, чем ты займешься, но людей тебе понадобится и того больше… Но и возможностей у тебя будет больше.

– Владыка?

– Я считаю, что вассальные клятвы – пережиток прошлого. Составлю контракт с тобой, как если бы ты был кондотьером из Империи. Но получишь ты и то, что ни одному наемнику не снилось – я позволю тебе вербовать людей по всем нашим землям в свои отряды. Будешь ты отчитываться или передо мной… Ну и перед Урсом, когда он придет в себя.

– Приемлемо – буркнул Бакх, изображая безразличие, хотя сам был готов пританцовывать от радости.

– Сроку тебе будет до конца лета. Набери больше людей… а главное не дай разбрестись тем, что есть.

– Не подведу. И уж точно не буду пытаться использовать в столь важном деле людей, знающихся с бесами.

– Так слухи не врали? – Удивленно уточнил Теодорик – Заигрался, заигрался твой лысый покровитель… Но раз так, теперь он в весьма тепленьком местечке, причем буквально. Я распоряжусь устроить твоим людям достойный ночлег и ужин. Тебя приглашаю в замок, расскажешь, что на самом деле случилось в Арн-Дейле. – Теодорик проводил взглядом Свена, который поглядывал на дорогу, заметив телеги, вероятно, груженые бочками с заветным напитком. – но про искрящийся порошок при бородатых молчок, усек?

Майсфельду все больше казалось, что Хелдор, несмотря на возложенные на его обязанности, все еще был мальчишкой. Смерти он не просто смотрел в глаза – буквально он танцевал с ней, но и это на него повлияло лишь в малой степени. Несмотря на изнуряющие тренировки, что он выдержал в детстве и отрочестве, вопреки лишениям и потерям – он, в сущности, так и не повзрослел. Ведь как повзрослеть, если и детства у него не было?

Сейчас здоровенный детина, что был выше него на несколько вершков, но заметно шире в плечах – злобно дулся, отвернувшись к выходу из зала. На одном плече висел упелянд, вторая его половина болталась заткнутая за пояс, являя миру нижнюю рубаху. Хоть он после тренировки на плацу надел свежую и, похоже, даже новую, с довольно старательно подшитыми рукавами, но где-нибудь в столице явиться в таком виде даже на улице было верхом неприличия. Боги, хорошо, что они не там.

Глаза Лекса, что был при графе, выражали сочувствие к Хелдору, но чуть кривая усмешка лишь убеждала Майсфельда, насколько Хелдор был не прав. За столом, окруженный ворохом бумаг, казначей отважно и увлеченно сражался с числами, время от времени щурясь, ожидая продолжения перепалки. Скрипнула дверь, в зал зашел Халдык, который отправил часовых у дверей прогуляться по этажу, чтобы почем зря не грели уши.

Что могло случиться? Хелдор мог напиться, подраться или, в конце концов, связаться с чьей-нибудь дочуркой благородных кровей? Нет, нет, и нет. Смертельный поединок с обидчиком? Заложил лошадь и доспехи, играя в кости? Снова нет, но оттого ситуация выглядела еще более идиотской. Хелдор злился, словно ребенок, которому не дали пряник. Красные отметины на лице гневно отдавали в синеву, делая картину еще более странной.

– Хелдор. – граф глубоко и судорожно вздохнул – ты слышишь себя? Ты командуешь пятой, ПЯТОЙ частью дружины. Готовишь ополчение. Какое такое отправиться вверх по реке? – Майсфельд уже десять раз пожалел о том, что позвал его пообщаться с первопроходцами.

– Я только что, только что подготовил три сотни новых остолопов – вот этими вот руками – он показал пожелтевшие ладони, которые были истыканы занозами. И горло сорвал, обучая их. Почему я не могу…

– И теперь ты хочешь грести на веслах и браниться с торговцами за пригоршню соли? – Удивился Майсфельд.

– Но… Но… Это … Это все так интересно – Хелдор надулся, как мышь на крупу.

–Ты провозишься почти до конца лета, и право сказать, ты … Проклятье, Хелдор, под твоей рукой здоровенная силища. Жалование, на которое ты мог бы деревню купить….

– Еще б кто продал – буркнул казначей.

– Если бы не разбазаривал его – граф отмахнулся от советника, как от назойливой мухи – а ты хочешь променять это на роль какого-то искателя удачи? Неужели?

– Ваша Светлость? – Вдруг подал голос Лекс – Я могу с ним поговорить, как его прежний учитель.

– Да… Конечно – Граф несколько смутился не только странной просьбе, но и тому, что Лекс вообще о чем-то его попросил.

Лекс, прикинув, что в зале были все «свои» сделал то, от чего бы оторопел любой из прислуги или фрейлин – он весьма бесцеремонно приоткрыл дверь в опочивальню маркграфа и позвал Хелдора на пару слов.

Дверь, тихо скрипнув, закрылась, и телохранитель маркграфа не стал ходить вокруг да около:

– Что, старая игрушка надоела?

– Чего?

– Наигрался в солдатиками, хочешь попускать кораблики?

– Лекс, но…

– Вот что «но»? Потом тебе надоедят кораблики, чем займешься? Фермером станешь? Ремесленником? Откроешь бордель? Уедешь за океан, присоединишься к колонистам?

Над последним Хелдор задумчиво поскреб подбородок – телохранитель Майсфельда прикусил язык, чтобы больше не подавать ему новых идей.

– Неужели тебе не любопытно, Лекс, увидеть, что там в верховьях реки? Неужто сам бы не рванул? – с нескрываемой тоской спросил его бывший подопечный.

Телохранитель судорожно вздохнул:

– Поздно. Слишком поздно Хелдор. У нас у всех есть определенный круг обязанностей, и…

– Интересно, стоило ли они того? – Вдруг спросил Хелдор.

– Либо ты, друг мой, зажрался, либо тебе кто-то сегодня дал палкой по лбу слишком сильно. Вольная жизнь не так хороша. У нас была она, а потом в один момент все рухнуло – смерти, раскол, бегство. Не гневи богов, и цени, что имеешь.

– Лекс, ну сам ведь поним…

– Понимаю. Отлично понимаю. Мне иногда снится, что спускаюсь вниз по реке, к устью, один, на ладье, и ее несут волны. Но что поделать.

– Придется выиграть пару войн, сколотить деньжат, уйти в отставку и собрать экспедицию?

– Боюсь, к этому времени там особо нечего будет исследовать, и люди будут туда сплавляться как к себе домой. Эх, ладно, ступай.

– Надо бы извиниться перед…

– Особо не за что извиняться. Майсфельд тоже тебя понимает, как никто другой, будучи заложником своего положения.

– Он? Заложником?

– Знаешь, как он рвался в бой в горах? Из последних сил! Дружинники из «стариков» и приставленные к нему оруженосцы старательно его оттирали во второй ряд.

– Неприятно – покачал головой Хелдор.

– Скажи, что вернешься к своим делам, и дело с концом.

Скрепя сердце, Хелдор согласился. Вдохнул, выдохнул и, открывая дверь, все же решил извиниться – каким невинным ни был вопрос, но вел он себя словно избалованный недоросль, а не командир большого отряда. Однако же…

– Хелдор – первым заговорил Майсфельд – я понимаю, что прошлое лето у тебя прошло в разъездах – и теперь ты изнемогаешь на одном месте, и находиться в это время на одном месте для тебя невыносимо…

– Ваша Светлость – я растроган тем, как хорошо вы меня понимаете, но… Но я справлюсь.

– Конечно справишься – сказал казначей, покусывая трубку – ты и выбранные тобой люди будут головой отвечать за этот груз…

–Что?!

– Мы тишком посоветовались, Хелдор. И я вспомнил фразу, которую ты однажды обронил…

– Я… Я много чего говорил.

– Ты тогда сказал, что приказывать надо людям то, чего они сами хотят.

– Все же… Экспедиция?

– Ну, ты понимаешь, Хелдор, что исследование дельты реки может быть не только увлекательным, но и продолжительным. А мы все хотим, чтобы ты в обозримое время вернулся к своим прямым обязанностям.

– Но вот сопроводить груз в уже разведанный город, с которым мы заключили соглашение – это лишним не будет. – предположил Майсфельд – Вряд ли вам встретятся речные разбойники, но вот в самом городе на товар, действительно, есть кому позариться. А там будет и то, что попытается продать Милош, и товары от гильдий. Туда забредают и поморы, и северяне, и наиболее отчаянные из имперцев, старающиеся продать свой товар втридорога.

– Я тут как раз прикидывал – казначей продолжил мысль – с хорошей охраной не придется гнать струги порожними – вновь отчеканенную медь, некоторое число шлемов, бригантин, а еще немалое число сукна, драгоценностей, пива и того товара, что мы получили от южан лучше не оставлять нескольким десяткам рыбаков, плотников и полудюжине торговцев. Этак мы все это отдадим задарма… Или вообще потеряем людей.

– И… И когда выдвигаемся? – выдавил из себя Хелдор, не веривший своему счастью.

– Дня через два. Там наши, пусть и громко сказано, матросы что-то подсчитали, чтобы на обратном пути был прилив и вам было проще тащиться на кораблях вспять.

– Двух десятков бойцов точно хватит, Хелдор. У нас всего несколько подходящих струг для такого пути.

– Может, однажды получится сделать большой корабль и…

– И на обратном пути его придется переть волоком – разбил его розовые мечты Халдык.

– Да, и правда. Кстати, да, ты отправляешься со мной.

– Какая неожиданность – весело буркнул зеленокожий.

Хелдору едва хватило отведенного времени – нет, он не потратил их на сборы личных вещей. Оставляя своих бойцов, он должен был всячески проинструктировать их, потому как большинство заступало обратно в дозоры, охранения, обходы. Некоторые будут навещать отдаленные деревни, проверяя, как там справляется местное охранение – ну и долю, положенную графу, тоже можно будет забрать. Теперь в лагере и на плацу был лишь необходимый минимум инструкторов, который будет тренировать крестьян, посадских и горожан.

Первой мыслью командира было собрать себе отряд из бойцов, что тогда, на пути в столицу, его выручили. В конце концов, двигаться опять предстоит примерно в ту же сторону, но по реке и не под конвоем, как он сам шутил. Однако, шутки шутками, но хорошие бойцы нужны и городу.

Ивви и Фиону он был вынужден оставить, что называется, на берегу. Других бойцов из бывшего Ордена, как-то Фальда, Белку и Норку – тоже. Поразмыслив, с собой он взял десяток Флеры, чтобы не разбивать их довольно сплоченный отряд, но пики , опять же, пришлось взять короткие, о трех метрах. В качестве усиления к ним пошли неплохо владеющий пикой Трубадур, Конрад с одолженной у Хелдора глефой, и еще Михаэль, из того же отряда, отличившийся в весеннем сражении. Из щитоносцев напросился в путешествие Иверень, хотя Жостин и отпустил сержанта очень неохотно. Не самый умелый, но пообтершийся в боях товарищ прихватил с собой еще троицу подчиненных. Единственным толковым стрелком, не занятым на подготовке ополчения, был Рен – но его уговаривать не пришлось. Свое прошлое он скрывал очень тщательно, но было видно, что такая оседлая жизнь ему явно в новинку и он надеялся развеяться.

Хелдор не хотел брать с собой своего адъютанта, но своими тщательными сборами Крисс поставил его в тупик. Мальчишка старался учесть каждую мелочь, сверялся с пыльным фолиантом о службе пажей, то и дело чихая, с собственным, коряво почерканным списком. Все добро он тщательно упаковывал в один большой узел, чистил кирасу и шлем Хелдора. Вощил ремешки, привел в порядок щит, что добыл в оружейной для себя, подшивал набивняк… Командир считал бы себя последней скотиной, если бы приказал мальцу остаться дома.

Все это время полевой лагерь сворачивался – дружинники перебирались обратно в город. Второй раз сборы проходили быстрее. Ближе к вечеру городским заведениям пришлось с честью выдержать серьезное испытание – помимо обычного наплыва посетителей, почти семь сотен бойцов решили разом прогуляться по кабакам и облегчить кошельки от накопленного жалования. Конечно, командир и раньше позволял отлучки из лагеря в город, но нечасто и не всем сразу…

Кое-где кутеж пошел не по плану, поэтому сейчас Хелдор был еще не в своем любимом заведении, а фирменная похлебка трактира «Под Бревном», старательно приготовленная для него, стыла. На сей раз, к счастью, его никто похищать и везти на казнь не собирался, все было гораздо прозаичней. Командир с почетным сопровождением из стражников прошел в другой конец города, чтобы увидеться с четырьмя своими бойцами у стражников в околотке – физиономии у них были слегка помяты, но целы. За решетку их никто не бросил; ни руки, ни ноги у них связаны не были. Понурые и резко протрезвевшие нарушители общественного порядка в изодранных коттах сидели тут же, на лавке, под надзором двух стражников. Разводящий стражи, смутно знакомый паренек из цеха дубильщиков, страшно извинялся за то, что его бойцов пришлось задержать. Чтобы не усугублять их положения, он решил срочно вызвать офицера.

– Так с кем они подрались? – Решил уточнить Хелдор – Друг с другом? После утреннего боя что-то не поделили?

– Эм, нет, Хелдор – вкрадчиво сказал его начальник караула – с поденщиками, из столицы.

– И где они? – Хелдор осмотрелся, но помещения для задержанных были открыты настежь и пусты. – Вы их отпустили, а моих бойцов… – Хелдор машинально ухватился за край столешницы, что была перед ним. Стражники готовы были поклясться, что старая древесина затрещала под его пальцами.

– Нет-нет – молоденький разводящий, собрав в кулак всю отвагу, встал перед ним, теперь опасливо косясь на чуть побагровевшие шрамы. – Тому, что мы их не задержали есть уважительная причина: их, с позволения сказать, оппоненты отправились к врачевателю. Все… Все десять.

Кажется, у Хелдора чуть поднялось настроение, когда он узнал, что его молодчики кому-то намяли бока, будучи в меньшинстве, но он лишь отпустил ни в чем не повинную столешницу и ухмыльнулся:

– Ну так и чего? В дружине без году неделя, и давай морды бить? Варро за вас, меж тем, поручился. В дружину сейчас попасть сложно, а вот вылететь – Хелдор многозначительно замолчал, задумчиво стряхнув с плеча несуществующие пылинки.

– Вашбродие, они сами! – наконец, решил защитить себя и товарищей самый здоровый из дружинников – рослый, белобрысый, на щеках и подбородке пробивается пушок. Они стали к нам из-за котт цепляться.

– Вот как? Это что за непуганые идиоты? – действительно, кому в городе может быть охота связываться с дружинниками?

– Так говорят же вам, это из столицы, поденщики. Хотели в дружину завербоваться, деньжат поднять, а их не берут теперь, дескать, закрыт набор.

– А все, как они сказали, потому что всякая деревенщина их места заняла! – отозвался второй.

– Ну а я говорю а вот и нет – продолжил белобрысый, – ничего мы не деревенщины. Писать-читать… учимся. И вообще мол командир нас учит по Глади… Гачи…

– Гладиатории – тихо буркнул третий товарищ.

– Тут они решили, что мы над ними издеваемся – резюмировал четвертый из задержанных – мол, специально тарабарщину какую измышляем, ну и началось. Мы похватали табуреты и давай их лупить.

– Как вы учили, чувствуя локоть товарища. – поддакнули ему. – и перехватывая инициативу.

Хелдор был уже готов рассмеяться над этой историей. Может, даже пригласил бы ребят выпить по кружечке, да рассказать в лицах… Но увы. Хелдор сделал сложное и серьезное лицо, проговорив:

– То есть, еще и порча имущества доброго трактирщика… А где все было?

– Так это… – Белобрысый хотел сказать, но вдруг стал красным, от носа до кончиков ушей.

– Боец, где?!

– В… в….

– Бойцы были задержаны в заведении под названием Бесстыжая Курочка, ваше благородие. – отчеканил разводящий.

– Вот вам… и курочки, бойцы – Хелдор едва не давился, пытаясь не рассмеяться.

Начальник караула понял тяжело оброненные слова иначе и вступился:

– Пожалуйста, не губите их! Это хорошие бойцы, они к нашему появлению уже раскидали всех негодяев! Но когда пришел патруль – послушно проследовали за нами.

Дружинники вдруг не сговариваясь поднялись со скамьи, все не смея поднять взгляда на командира.

– Значит так – сказал Хелдор. – Разводящий, есть к бойцам вопросы? Взыскания?

– Ну, разве что трактирщик начнет сутяжничать из-за своих табуретов…. А сейчас нет. Мы… можем их отпустить.

– Ну что же. Удар держать они умеют. Посмотрим, как держат слово. Сейчас вы, четверо засранцев – идете к своим… курочкам – Хелдор положил на стол серебряную монетку – платите ущерб. – Бойцы радостно засопели, понимая, что пара сломанных табуретов того не стоит, посему…

– Я не закончил! – Рявкнул Хелдор, поняв, что бойцы не знают, куда бежать – к выходу или от переизбытка чувств обняться с командиром. Потом вы неделю будете ходить со стражниками в караулы, вот так вот. Со Статли я договорюсь. А ребята тут будут пить пиво и играть в картишки, пока вы за них работаете – с этими словами он добыл небольшой столбик меди и придвинул разводящему – это на то и другое… Свободны. Приведите себя в порядок. Где ваши пояса?

– Так при… задержании добровольно отстегнули и сдали вместе с тесаками – ответил разводящий, любуясь новым красивым медяком.

– Похвально. Все, идите, пока там залетные ваших «курочек» не потоптали – отмахнулся он от своих бойцов, -меня вообще-то тоже ждут. В другом конце города, между тем – Хелдор засобирался в дорогу.

До трактира Хелдора тоже проводили обратно стражники – как можно более ненавязчиво прогуливаясь в полусотне шагов от него. Прежде чем повернуть на улицу, где ждал ставший родным трактир, он помахал им рукой, да и был таков.

Город постепенно затихал, кое-где уже гасли огни. Можно было расслышать птиц за стеной и даже стрекот кузнечиков. Едва он открыл массивную, подновленную дверь, звуки беззаботной летней ночи смело чадом веселья.

В трактире «Под Бревном» собрались все его сотники, некоторые сержанты. Бойцы, с которыми ему завтра предстояло отправиться в дорогу, тоже были здесь, причем впервые.

Появление командира встретили приветственными криками – и парочкой ехидных комментариев о том, что он вернулся сам, и его не надо ехать спасать. Кроме посетителей был еще отдельных стол, за котором сидело несколько горожан – но, судя по всему, довольно степенных и серьезных, так что местные девушки перед ними хвостами особо не крутили, уделяя все свое внимание воякам. Когда он спускался на пару ступенек вниз, в зал, его встретила та девушка, что той зимой дерзко бухнулась ему на колени. Точно, Исидора.

Она широко, чуть фальшиво улыбалась, щебеча что-то о том, как она рада его видеть. На это Хелдор отстегнул пояс с мечом и проговорил:

– Мне как обычно, и острие подведи – после этого в зале разразился смех, переходящий в рыдания, что вызвало недовольные взгляды горожан, притулившихся в углу. Хелдор оставил незадачливую девицу с перевязью в руках, слегка шлепнув ее по заду, после чего сел прямо во главу стола, что был распложен по центру – там сразу для него освободилось место. К нему тут же подошла Беатрисс – но она была умнее – не сказав ни слова, она поставила перед ним заботливо подогретое блюдо, а следом возникла кружка пива.

– Еще что-нибудь? – спросила та, игриво почесав его за ухом.

– Так смотрю бойцы еще до купальни не добрались?

– Нет, ждали Вас, командир.

– Отлично.

–Скоро будет – девушка стала заматывать волосы под импровизированный тюрбан, готовая к своим основным обязанностям банщицы.

Хелдор, воздав похлебке должное, встал из-за стола и с кружкой пива прошелся по залу, уделив внимание каждому. С сотниками он еще раз перекинулся парой слов по делу, однако же его прервал Ивви:

–Командир, все сделаем. Давай, о чем угодно, только не о службе.

– Угу – буркнул сидевший рядом Бок – я вот начал говорить о том, как в детстве ловил бекасов с помощью мешка, веревки и пары улиток. Для тебя могу начать сначала.

Хелдор легкомысленно махнул рукой, присаживаясь рядом:

– Мне сначала расскажи, какие они из себя. Птицу я обычно вижу уже жареную на вертеле!

– А вот сейчас нам их подадут, закрепишь… Так вот, слушай…

Крисс тоже был в трактире, старательно ждал до сего момента командира. Удовлетворенный тем, что тот вернулся, паренек выпил у стойки с полкружки медовухи, после чего его немного сморило:

– Командир? Вы отсюда… – он отчаянно зевнул – больше никуда не пойдете?

– Можешь не беспокоиться, Крисс – Хелдор как можно более тепло улыбнулся, отвлекшись от беседы.

– Я… Тогда… Пойду… До… Уфф… – Глаза у него слипались – ой, только не забудьте меня в… Цитадели.

– Исидора? Исидора!

– Господин – подошла к нему девушка, старательно заглядывая в глаза и улыбаясь.

– Сходи, уложи паренька спать.

– Я? Ну, то есть… Да, конечно… – девица нежно провела парню по волосам, обращая на себя внимания. Глаза у того удивленно распахнулись.

– Просто спать положи его, бесстыжая! – С деланым негодованием воскликнул Хелдор – давай, ступай.

– Заколдованное место, – приподняв бровь, сказал Ивви – любая, самая невинная фраза может звучать – иначе. – Сотник, отпивая из кружки, машинально проводил взглядом Исидору, поднимавшуюся по лестнице вместе с Криссом.

Место это для отряда Хелдора и правда было особенным, но потому, что все здесь становились равны. Клаттер мог, например, спокойно перекинуться в карты с Жостином, хотя, видя его на плацу, иногда побаивался заговорить даже по делу. Алебардист Михаэль, едва кончились истории о бекасах и улитках, присел Ивви на уши, начав ему рассказывать о своей непростой судьбе неудавшегося школяра – он успел много где побывать, даже был на окраинных городах Империи, в составе одного братства, что было больше по части драк и выпивке, чем по науке. Из его рассказов можно было узнать чего-то интересное, но бесконечные «лирические» отступления уже доняли сотника настолько, что он оперся о стену и молча поглядывал в потолок, невпопад кивая. Норки с ним сегодня не было, данное местечко ей приходилось не очень по душе.

      Лучник Рен резался в кости со своим прямым командиром Ядвигой и щитоносцами – особо не болтал, но пил, ел и играл наравне со всеми, не межуясь, что называется, от своих. Хелдор пару минут украдкой поглядывал на странного лучника. Так и не удалось вывести его на разговор. Тем не менее, как дошло дело, и стрелки приблизились к рейдерам и гномам, бил противников буквально влет, как говорят – мгновенно ориентируясь в бою.

Рен заметил оценивающий взгляд Хелдора – он вдруг, оторвавшись от игры, кивнул командиру:

– Присоединяйтесь, командир, сыграем?

– Спасибо, чуть позже –немного помялся Хелдор. Рен на это тяжело вздохнул, кинул еще пару взглядов на Хелдора и продолжил игру.

Тише и скромнее всех себя вел десяток Флеры, которых завтра ждало путешествие. Хелдор, решив их немного расшевелить, подсел к ним поближе, чуть подвинув рыжеволосую девушку, те немного засмущались, потупили взгляды.