Агент сигма-класса. Больше, чем адъютант

Я крутила в руке одноразовый стаканчик с остывающим кофе, когда краем уха услышала в разговоре кадетов промелькнувшее знакомое имя «Оллейро». Резко развернулась и направилась прямиком к говорившим. Это была небольшая группка накачанных парней в форменной одежде Космофлота с золотыми звёздами на груди. Они что-то весело обсуждали, и время от времени кто-то разражался громким лающим смехом. Вытянутые зрачки и трепещущие ноздри выдавали в кадетах принадлежность к расе ларков. Впрочем, даже не заглядывая в лица, я могла бы с уверенностью сказать, что это именно ларки. Ведь только этим ребятам с молоком матери передаётся потребность сбиваться в стаи вокруг сильнейшего. Безошибочно найдя самого крупного парня, я подошла на несколько шагов и поздоровалась:

– Кадеты.

Ребята растерянно уставились вначале на меня, потом на своего лидера, затем вновь перевели взгляды обратно. Они не знали, как следует со мной здороваться, а отсутствие формы Космофлота и признаков принадлежности к офицерскому звену и вовсе вводило их в тупик. Я мысленно усмехнулась и поднесла сжатый кулак к сердцу. Когда-то очень давно на одной из остановок «Безымянного» я помогла отставшему от группы бета-агенту ларку с окружившими его хищниками. Он поблагодарил меня именно таким жестом.

Взгляды кадетов мгновенно изменились, они тут же отдали по-военному честь, а вот самый крупный ларк уважительно поприветствовал кивком и тоже приложил кулак к сердцу.

– Меня зовут Дик Раймон. Могу чем-то помочь?

– Добрый день. Я слышала, как вы назвали имя моего знакомого, Оллейро Кхалариша. Он уже прибыл в Академию?

Ребята удивлённо переглянулись.

– Да, прибыл, больше недели назад, – ответил Дик за всех.

Ничего себе, как быстро. Я перед отлётом на «Безымянный» отправила распоряжение засчитать ему практику и выставила высший балл в электронную зачётку. По идее, Кхалариш должен был сейчас где-нибудь отдыхать, залечивать травму… Зачем так рано вернулся? Или же мой укол не помог и он отпросился у адмирала Даррена в Академию, чтобы воспользоваться регенерационной капсулой? От последней мысли стало не по себе.

– И где он? – только и спросила, отгоняя от себя плохие мысли. – В какой каюте могу найти?

Да, я представляла, как мой вопрос выглядит со стороны. Какая-то пигалица спрашивает у толпы ребят постарше, в какой каюте проживает их сородич. Если к этому ещё и отнести то, что объектом интереса незнакомки является физически развитый и весьма симпатичный юноша с Ларка… Однако, к моему искреннему удивлению, ни Дик, ни его друзья не отпустили ни одной скабрезной шуточки на этот счёт, чем заслужили внутреннее одобрение. Кадет Раймон пожал плечами.

– Я не знаю, в какой именно каюте проживает Оллейро, хотя мы и учимся на боевом направлении, но на самом деле не так часто пересекаемся. Если вы хотите с ним встретиться, то он только что был в столовой. О, кстати, вот он сейчас и выходит.

Я обернулась и отметила, что это действительно тот парень, которому я так неудачно сломала руку в коридоре. Более того, не один, а в компании Микерха и Джордано! А эти-то тут что делают? Разве они не должны сейчас быть на «Молниеносном»?!

– Адъютант Джерри Клифф?! – воскликнули все трое разом.

Те кадеты, что стояли рядом со мной, как-то разом вытянулись по стойке «смирно» и не менее изумлённо переглянулись. Ну да, правильно, я же не представилась им адъютантом.

– Кадеты. – Снова кивнула, приветствуя. – Рада всех видеть вновь.

Микерха и Джордано ощутимо перекосило после этих слов. Ещё бы, они-то вряд ли были рады видеть меня после того, как я заставила их драить полы по всей палубе. А вот Оллейро неожиданно вскинул голову и искренне улыбнулся.

– Я тоже рад вас видеть, адъютант Клифф.

– Как ваша рука? Перелом сросся удачно? – спросила, разглядывая кадета. Форма сидела на нём неплохо, никаких признаков того, что под рукавом комбинезона находится временный гипс или перевязка, я не заметила.

– Какой перелом, адъютант Клифф? Не понимаю, о чём вы. Там был всего лишь небольшой вывих, за пару дней всё прекрасно зажило, – ответил Оллейро как ни в чём не бывало, покосившись на Дика.

Я мысленно закатила глаза. Ох уж эти ларки! Видимо, признаться в том, что руку сломала «девчонка», – ниже их достоинства. Ну что ж, мне от такого расклада событий только лучше. На несколько секунд повисла напряжённая тишина. Микерх и Джордано неприязненно косились на меня и старательно не смотрели на Кхалариша и других кадетов. Уж кто-кто, а они-то знали, что Оллейро соврал. Но, видимо, из какой-то сугубо «стайной» солидарности не хотели его выдавать. Дик и его друзья явно относились к другой стае. А вот ларки, что вытянулись по струнке, неожиданно принюхались. Я обратила внимание, как затрепетали их ноздри, а вертикальные зрачки сузились до игольного ушка. Кажется, они сообразили, что кто-то врёт и не краснеет. Раймон посмотрел на меня… странно. По-мужски оценивающе. А вот этот ларк явно самый проницательный из всей команды. Очевидно, он понял, кто сломал руку его сородичу. Мне совершенно не понравился взгляд, которым меня одарил Дик, но, прежде чем я успела что-то сказать, кадет Оллейро выдал:

– Джерри, я могу поговорить с вами наедине?

– Да, разумеется.

Кхалариш просто встал между мной и Диком, прерывая зрительный контакт, и лишь когда мы отошли на достаточное расстояние, спросил:

– Джерри, они вам ничего не сделали? – взволнованно уточнил он.

Я фыркнула.

– Нет, конечно. А что, могли?

Я сложила руки на груди и с удовольствием понаблюдала, как бледнеет, а потом краснеет юноша. Благодаря Элизабет и её немногочисленным «урокам жизни», я знала, что ларки – «самая замечательная раса для коротких интрижек». Со своей колокольни эльтонийка горячо рекомендовала любовников именно этой расы, потому что они полигамны и, как правило, сами никогда не рассчитывают на «продолжение банкета». Для неё как для агента, а то есть и для меня в её глазах, это были идеальные мужчины.

Я, внутренне давясь смешками, с удовольствием следила, как Оллейро кусает пухлые губы и отводит взгляд. Ну-ну. Сам-то хотел меня поцеловать в коридоре, а тут не знает, как намекнуть на более интимные вещи. В конце концов, у Оллейро Кхалариша в характеристике значилось «превосходное обоняние», а следовательно, после нескольких недель службы на «Молниеносном» он не мог не обратить внимания, что от меня никогда не пахло мужчиной.

– Эм-м-м, Джерри, я понимаю, что вы гораздо старше меня по званию, я смогу претендовать на ранг лейтенанта лишь в следующем году, но… эм-м-м… просто о Дике ходят слухи… он лидер в своей группе…

«Это я и так поняла, малыш, давай уже ближе к делу», – подумала раздражённо, но на деле лишь вопросительно приподняла левую бровь.

– У нас, ларков, большую роль играет то, насколько девушка сильна…

«Угу, поэтому ты и твои друзья считали меня вёрткой, прыгучей и удачливой, но никак не сильной…»

– И… кажется, Дик понял, что это именно вы сломали мне руку…

О-о-о… Два и два наконец сложилось в четыре, а все планеты выстроились на орбиту звезды. Элизабет говорила, что ларки уважают силу и словами им сложно что-то доказать, но я никак не думала, что по физической силе они меряют и девушек. Одно дело – мужская иерархия, и совсем другое – женская. Забавно, ведь у всех остальных рас внешность, ум и другие личностные качества девушки куда важнее её силы.

– В общем, я подумал и захотел предложить тебе… то есть вам… встречаться! – выпалил Оллейро, отчаянно краснея. – Если все будут думать, что мы встречаемся, то никто к вам больше не сунется. Даже Дик.

Конечно, он пойдёт к тебе выяснять всё на кулаках.

– И это ничего не будет значить, даю слово! – затараторил кадет, видя, что я набрала полные лёгкие воздуха. – Ну, разве что поцелуи. Я перечитал Устав Академии Космического Флота внимательно, там запрещены отношения между младшими и старшими офицерами, но хотя вы адъютант адмирала, строго говоря, ранга старшего офицера не имеете. Это именно должность, а не ранг.

– Оллейро, нет.

– Но мне двадцать четыре, а вам всего двадцать, почему нет?..

– Нет, и всё тут, – покачала головой. – А что касается твоей защиты, поверь, я в ней не нуждаюсь.

Плечи кадета тут же поникли.

– Так это правда?

– Что «правда»?

– Что вы влюблены в адмирала Даррена Нуаре, а он не отвечает вам взаимностью?

Вопрос Оллейро был, что называется, не в бровь, а в глаз. Колоссальным усилием воли я удержала на лице спокойное выражение.

– И кто так говорит? Кадет Кхалариш? – Перед тем как это спросить, мне всё-таки пришлось прочистить горло.

Юноша пожал плечами, откидывая золотистые волосы за плечи.

– Все, кто проходил практику на «Молниеносном». Видно же, как вы на него смотрите, проводите лично технический осмотр его корабля, подготавливаете истребитель, убираете его каюту…

– Я делаю свою работу, – жёстко перебила ларка. Моим голосом можно было бы выморозить пустыню. – Я адъютант адмирала Нуаре, или вы не в курсе?

– Да, но… – Оллейро судорожно выдохнул и быстро произнёс: – Джерри, вы больше чем просто адъютант. Это видно всем, кроме, разве что, самого адмирала Нуаре. Я проходил практику на других кораблях и знаком с адъютантами. Они не делали и трети того, что делаете вы.

«Замечательно. Просто прекрасно. Лучше не бывает, Джерри, поздравляю! – язвительно отметил внутренний голос. – Курс актёрского мастерства можно смело вычёркивать из пройденного материала. Повезло, что тебя сделали хотя бы сигмой, а не алеф-классом…»

Я глубоко вдохнула и выдохнула, потёрла переносицу двумя пальцами. Не время и не место решать эти мелочи. Есть задание важнее.

– Оллейро, мне всё равно, что вы там себе навыдумывали. У меня совершенно нет на это времени. Я, признаться, очень сильно удивлена, что встретила вас в Академии. И ещё больше меня поразило присутствие здесь ваших товарищей. Насколько я помню, последние уж точно должны сейчас отрабатывать практику на «Молниеносном» под руководством адмирала. Расскажите, пожалуйста, обстоятельно, что случилось.

Ларк поджал губы и послал мне нечитаемый взгляд. Видимо, всё-таки обиделся, что я отвергла столь щедрое предложение. Но мне было откровенно не до переживаний кадета третьего курса. При мыслях о Даррене с каждым часом всё сильнее и сильнее съедало беспокойство. Где он сейчас? Почему не оставил сообщение? Почему не отвечает его коммуникатор? Разумеется, я несколько раз пыталась связаться с адмиралом, но всё было без толку. В глубине зрело мутное предчувствие затаённой беды. Сродни состоянию туго сжатой стальной пружины, ожидающей того единственного мгновения, когда с тихим щелчком войдёт в паз последняя шестерёнка и сработает предохранитель. Когда я узнаю правду.

– Да тут и рассказывать не о чем. Буквально на следующее утро после того, как вы покинули «Молниеносный», адмирал Даррен объявил общий сбор на палубе «С». Он сообщил, что досрочно выставляет всем высший балл за практику и отправляет на главную станцию Академии. Проложил маршрут по основным трассам Федерации, приказал бортовому компьютеру не отклоняться от заданного курса и назначил главным кадета Мейсона.

Мейсон, Мейсон… Я напрягла память, пытаясь вспомнить, кто это. Благодаря школе Особого Отдела нужные воспоминания всплыли в голове достаточно быстро. Артур Мейсон – невзрачный замкнутый миттар с технического направления, который всегда сидел тише воды, ниже кратеров на Лунноре, но при этом имел идеальные отметки по всем дисциплинам. Вероятно, что я тоже на месте Даррена в своё отсутствие назначила бы главным именно Артура.

– Итак, вы добрались до Академии, а сам адмирал покинул борт корабля на «Тигре»? – подвела я итог.

Оллейро кивнул.

– Да, всё так и было.

Я прикусила губу. Безумно хотелось воскликнуть: «А как выглядел при этом адмирал? Не оставлял ли он для меня сообщений? Ничего ли не показалось тебе подозрительным в его поведении? Есть ли у тебя догадки, куда он мог направиться?» На языке крутился миллион и один вопрос, но я не могла позволить себе их задать. Просто не могла. Я адъютант, исполняющий обязанности помощника адмирала, но не более того.

– Хотите поговорить с кадетом Мейсоном? – осторожно уточнил Оллейро, когда я задумалась не на шутку, что всё это могло бы значить.

Посмотрела на часы, встроенные в коммуникатор. Шварх, а время-то, оказывается, летит, словно в чёрную дыру. До встречи с генералом осталось не так уж и много.

– Гм-м, пожалуй, нет. Лучше я пройдусь по «Молниеносному». Я там забыла кое-какие вещи. Вы не подскажете, у какого шлюза стоит корабль?

– А он не у шлюза, его отправили в технический сектор, он прямо внутри станции, – возразил кадет Кхалариш, после чего развернул с коммуникатора виртуальную карту Академии и ткнул пальцем: – Вот тут.

Глава 5. Генерал

Сигма-агент Джерри Клифф

Я практически бежала к тому месту, которое Оллейро обозначил на карте как месторасположение «Молниеносного». В голове роилось множество тревожных вопросов.

Когда я покидала борт корабля, то отдала распоряжение компьютеру встать в очередь на проверку индуктора защитного поля. А это означало, что всего-навсего надо было пришвартоваться снаружи к станции, дождаться очереди и сообщить, какую деталь требуется проверить, на этом всё.

У главного филиала Академии, как самой большой внепланетной станции Космофлота Федерации, было множество приборов, специальной техники и возможностей для гуманоидов быстро и практически без затрат проверить обшивку любого корабля. И под словосочетанием «обшивка корабля» подразумевалась внешняя защитная сеть, крепления лазеров, само оружие, индукторы, выносные двигатели… Если же у корабля Космофлота случалась какая-то серьёзная поломка, то чаще всего эту деталь снимали и затаскивали внутрь станции через шлюз только её.

Конечно, мелкие шаттлы и истребители, такие как «Воробьи», «Вороны», «Грифы», «Ястребы», «Тигры» и прочие, спокойно залетали внутрь станции через шлюзы, но для парковки такой махины, как «Молниеносный», у филиала Академии была всего лишь парочка шлюзов. Пространство в космосе стоит крайне дорого, ведь любую деталь, будь то кусок панели для стены или же элементарный шуруп, приходится тащить с планеты. Следовательно, вместо того чтобы устраивать «внутреннюю» парковку, гораздо целесообразнее это пространство задействовать под холодильные установки для атомного реактора, дополнительные морозильные камеры для пищи или технический сектор, оставляя специальные «мосты» для внешней швартовки.

То, что «Молниеносный» отправили в технический сектор, могло значить либо то, что корабль действительно пострадал так сильно, что нерентабельно снимать столько частей на ремонт в космосе, либо его решили использовать в качестве донора. И то, и другое меня совершенно не радовало.

Я кометой ворвалась в технический отсек.

– Что случилось с «Молниеносным»?!

Вихрастый прыщавый парень в грязном комбинезоне на бретелях выбрался из-под левого двигателя корабля и с удивлением уставился на меня. Шесть рук, все шесть испачканы в масле.

– Малая, а ты вообще кто такая? – спросил он с вызовом, вытирая верхнюю пару рук прямо о надетый на нём комбинезон.

– Адъютант Джерри Клифф. Требую доложить, что с кораблём! Почему его втянули внутрь станции?

– А, помощница, что ли, чья-то? – Парень явно расслабился и даже неожиданно зачавкал жвачкой. Я поморщилась. Никогда не любила жвачки. – Да вот, перебираю корабль. Мне дали задание провести технический осмотр, а тут такое…

– Какое же «такое», позвольте спросить?

К этому моменту я убедилась, что визуально «Молниеносный» не напоминает решето от астероидов, а значит, Мейсон во вполне сносном состоянии довёл его до базы. Мастер по ремонту же явно ощущал себя «на коне», потому что даже позволил себе надуть огромный розовый пузырь губами. Где он только эту жвачку нашёл? Вроде бы в автоматах, где я покупала кофе, её не было.

– Тут перегорел стартер у индуктора магнитного поля, – произнёс он таким тоном, будто делился со мной великой тайной. – А ещё несколько булыжников чуть в левую турбину не залетели, представляешь? – Парень понизил голос до шёпота. – Если бы они туда попали, то был бы большой-большой «ба-бах»! Представляешь?

– Представляю, – хмуро отозвалась я, уже внимательнее оглядывая юношу перед собой. – Только чтобы стартер заменить, даже индуктор тащить внутрь технического отсека не требуется. В облегчённом скафандре с гайковёртом это делается за четверть часа. А что до так называемых «булыжников», то у обеих турбин есть подкрылки, которые не только отвечают за угол наклона двигателя, но также являются и механической защитой двигателей. Чтобы их прочистить, корабль внутрь станции пилотировать нет никакой необходимости.

– Ой-ой-ой, такая умная, что ж тогда сама в техники не пошла? – внезапно обиделся парень и сложил сразу две пары из своих рук на груди.

– Вопрос не в том, почему я не пошла в техники, а в том, что делаешь здесь ты, – ответила, прищурив глаза. – У тебя на комбинезоне нет ни золотой звезды, ни нашивки, а значит, ты не являешься ни кадетом, ни офицером Космического Флота.

Я рассчитывала хотя бы смутить парня, но вместо этого он задрал подбородок и возмущённо воскликнул:

– И что с того? На себя посмотри, вон тоже ни звезды, ни нашивки, и что? В чьи-то помощницы уже набилась, небось, по протекции. Тебе вообще двадцать один год-то есть? То-то и оно! А у меня, между прочим, высшее техническое образование!

Я закатила глаза. М-да… Ладно, не время спорить.

– Так в остальном с «Молниеносным» всё в порядке? – уточнила, сдерживая раздражение.

– Ну, там роботы все разрядились, надо им аккумуляторы менять, ещё как-то странно запрограммирована холодильная камера, коэффициенты пайков неправильно вбиты, всё исправлять придётся, работы много.

– Аккумуляторы можете поменять, а всё остальное оставьте как есть, – резко пресекла я поползновения мастера.

– Пф-ф-ф, – пикси картинно закатил глаза и всплеснул руками, – да ты кто вообще такая, что тут раскомандовалась?!

– Я – адъютант адмирала Даррена Нуаре, хозяина этого корабля. Так что будь добр, сделай так, как я прошу.

Надувающий пузыри из жвачки пикси уже порядком меня злил.

– И что с того? Этот корабль – моя проверочная работа, и меня возьмут в кадеты на техническое направление, если я сдам её на «отлично». Какого шварха я должен тебя слушать? Я сделаю всё так, как предписано…

Парень так и не договорил фразу до конца, потому что я взяла его за грудки и приподняла в воздух, несильно стукнув затылком о металлический нос корабля.

– Значит так, ты…

Зрачки парня стали огромными, а нижняя губа задрожала, когда он осознал, что я с лёгкостью подняла всю его шестирукую тушку. Обычно я старалась не демонстрировать лишний раз свои возможности, чтобы кадеты вокруг, да и сам адмирал не задавались вопросами, откуда в теле маленькой девушки столько силищи. Даррен знал, что моё тело «улучшено», но насколько, не имел понятия. Если же он и задавал мне какие-то наводящие вопросы за годы моей на него работы, я предпочитала отшучиваться или увиливать от ответа, потому что даже словосочетание «титановый скелет» вызвало бы кучу вопросов. Логично, что рано или поздно Даррен напрямую уточнил бы, почему с ростом организма скелет разрастается тоже. Что касается наноботов… я всё ещё прекрасно помнила, что одно упоминание о них может вызвать мою мгновенную смерть. Нет уж, спасибо.

– Джосуа Ставон.

– Значит так, Джосуа, – повторила, – ещё раз проговариваю, медленно и для тугодумов. Этот корабль, – кивком указала на «Молниеносного», – личная собственность адмирала Даррена Нуаре. Он пожалован ему за особые заслуги в войне с трасками. Это понятно?

Парень громко сглотнул слюну и судорожно закивал как болванчик.

– Отлично. Дальше. Я – адъютант адмирала Нуаре. Да-да, какая-то там помощница, которая в данный момент говорит от лица офицера высшего ранга. Итак, я приказываю ничего не трогать и не менять на «Молниеносном», кроме стартера индуктора и аккумуляторов бытовых роботов. Всё. Никакие программные настройки, ни-че-го. Всё остальное тебя не касается. Понятно?

Пикси вновь закивал, но потом его глаза сделались ещё больше, и он замотал головой из стороны в сторону. Да что ж за болван мне достался-то?!

– Меня не волнует, какую оценку тебе поставят и возьмут ли в Академию, – прорычала. – Не смей трогать бортовой компьютер и внутренние настройки.

– Нет, а-а-адъютант, вы не так поняли… – Парень начал краснеть и хрипеть, всё-таки пришлось поставить его на пол. – Это… я уже… ну то есть, согласно протокол… когда корабль затягивают внутрь станции, всё необходимо скинуть до заводских настроек…

Я схватилась за голову. И дело было не в многочисленных обновлениях и вручную дописанных мною драйверах для «Молниеносного», нет. Конечно, всего этого мне было безумно жалко, но куда важнее было другое…

– И архивы? Видеокамеры? Всё-всё стёрто? – переспросила плохо слушающимся языком.

Шварх, я знала ответ и всё равно боялась его услышать.

– Да. – Пикси кивнул.

Я оттолкнула парня в сторону и бросилась внутрь рубки «Молниеносного». Компьютер включался медленно, словно нехотя. Разумеется, ведь по сравнению с заводскими настройками я накатила целых два программных обеспечения оптимизатора, которые перераспределяли оперативную память и загрузку процессора. Наконец передо мной сформировалась виртуальная клавиатура, и я лихорадочно застучала пальцами по ней. Зашла во все папки архивов. Пустота. Ничего.

– «Молниеносный», – позвала тихонечко, боясь спугнуть остатки надежды.

– Доброе время суток, – спустя несколько секунд с шипением отозвался электронный мужской голос бортового компьютера. – Я вас слушаю. Как к вам можно обращаться?

Сердце подпрыгнуло и упало с обрыва.

– Это Джерри Клифф, адъютант адмирала Даррена Нуаре. Помнишь такого?

– Да, разумеется. Адмирал Нуаре значится моим хозяином.

Хоть что-то…

– Ты в курсе, куда приблизительно две недели назад он отправился?

– Нет, адъютант Клифф, прошу прощения. Мои регистры пусты, как и данные по архивам. Кажется, меня обнулили. Я ничего не знаю о хозяине.

– Понятно… спасибо.

Я ещё полазила по папкам в тщетной надежде найти хоть какую-то зацепку, затем зашла в каюту адмирала и внимательно посмотрела на его вещи. Запах сосновых иголок дразнил ноздри. Я не удержалась, открыла гардероб и вдохнула любимый аромат. После тщательного осмотра каюты пришла к выводу, что всё лежит на своих местах, нет никаких новых и необычных предметов, которые могли бы мне дать пищу для размышлений. Пожалуй, единственное, что мне показалось странным, что в гардеробе висели все кители, кроме одного. Куда бы адмирал так срочно ни направился, он рассчитывал, что вернётся достаточно быстро.

Этот факт заставил меня отчаянно прикусить губу. Сердце вновь заныло, будто пронзённое отравленной стрелой. По нервам, словно по натянутым канатам, встречным ветром хлестала одна и та же мысль: «Даррен, где же ты? Что с тобой случилось? Почему не отвечаешь?»

***

Сигма-агент Джерри Клифф

Идеально в двадцать тридцать по корабельному времени я стояла перед невзрачной дверью безо всяких табличек. Несколько секунд пыталась вспомнить, куда следует нажать, но дверь отъехала сама собой. Илайн окинула меня безразличным взглядом, с которым могли бы посоревноваться глубоководные рыбины эпохи ледников на Танорге.

– Адъютант Джерри Клифф, проходите, вас ожидают, – сообщила цваргиня.

Я кивнула, пересекла приёмную и решительно вошла в кабинет генерала.

Элизабет даже преуменьшила, назвав генерала всего лишь «видный мужчина». Определённо, этот пикси был хорош собой и чем-то отдалённо напоминал Маркеланна Моро. Такие же золотистые волосы, только без седины, светлые глаза, чуть островатые скулы, явно тренированное тело. А может, сходство с моим руководством достигалось тем, что Гонзар-Айрик Хестер точно так же, как и Моро в нашу первую встречу, сидел за огромным письменным столом в гигантском кожаном кресле. И так же в первые мгновения меня не заметил, продолжая что-то активно печатать на компьютере.

Я прочистила горло и громко произнесла:

– Генерал Гонзар-Айрик Хестер, добрый вечер.

– О, так вы уже и имя моё знаете? – Мужчина неожиданно перевёл на меня пристальный взгляд.

Я растерялась. Только сейчас сообразила, что за всё время ни Илайн, ни капитан Валлуни не произнесли имя офицера. Они просто обезличенно называли его «генерал». Я полетела в главный филиал Академии именно потому, что Даррен читал лекции здесь, справедливо предположив, что и его начальство обитает тоже здесь. Что до уверенности, что передо мной именно Гонзар-Айрик Хестер, так виной всему фотография, показанная Элизабет. Не знай я наверняка, что передо мной именно он, то никогда бы так не поздоровалась.

– Вы прекрасный сигма-агент, раз смогли так быстро меня вычислить, – тем временем продолжил пикси, вновь выбивая почву из-под ног.

– Простите, я вас не понимаю, – произнесла фразу быстрее, чем подумала.

Взгляд блондина из пристального стал почти насмешливым.

– Бросьте, Джерри Клифф. Каким бы я был генералом, если бы не мог вычислить, кто из моих адмиралов пользуется услугами Особого Отдела. К тому же не зря полное название этой организации – Особый Отдел Космического Флота. Маркеланн Моро передо мной не отчитывается, но очень формально мы всё-таки связаны.

– Хм-м-м. Понятно. Спасибо за пояснение, сэр.

– Так зачем ты сюда прилетела, Джерри? – уточнил генерал.

В голове к моменту встречи с генералом крутилось множество сценариев, как я буду разыгрывать из себя слишком правильного адъютанта, который беспокоится о своём адмирале, но раз уж генерал в курсе, кто я такая, то и игры в сторону.

– Я ищу адмирала Даррена Нуаре. Он пропал и не выходит на связь уже порядка двух недель.

– А я здесь при чём? – Хестер сделал вид, что удивился, но я нутром почуяла ложь.

– Вы дали ему какое-то задание, он приступил к его выполнению и исчез.

– Не понимаю, адъютант Клифф, почему вы так решили? У вас есть какие-то доказательства? – Мужчина прищурился.

Были бы, если архивы «Молниеносного» не оказались бы стёрты каким-то амбициозным прыщавым дураком, по своему идиотизму загнавшим огромный корабль в технический отсек. И тут меня осенило. Если отбросить нездоровую кожу и дерзкое поведение, нарастить мускулатуру, Джосуа Ставон станет очень-очень похож на генерала Хестера. Конечно, все пикси светловолосые и синеглазые, Хестер даже с Маркеланном имеет много общего, но всё-таки Джосуа вёл себя слишком нагло. Приплюсовать сюда то, что он не является кадетом и не испытывает пиетета перед человеком, носящим звание «адъютант»…

Даже если я окажусь права в догадке, генерал будет иметь полное право раскричаться, унизить, вызвать офицеров и с позором выставить меня за дверь. Возможно, даже снимет с меня звание адъютанта адмирала. Но остаётся мизерный шанс на то, что Хестер всё-таки соизволит рассказать правду. Я облизала пересохшие губы и произнесла как можно небрежнее:

– Доказательств нет, генерал Хестер, ведь вы велели своему родственнику от них избавиться.

Взгляд мужчины заледенел. Он очень медленно поднялся, обошёл стол вокруг и опёрся бедром о столешницу, продолжая сверлить меня взглядом. И всё это было проделано в абсолютной тишине. Ни единого слова не было уронено между нами. В тот момент, когда я уже с отчаянием подумала, что зря вот так в лоб обвинила генерала, он неожиданно заговорил:

– Айрик, Джерри, для тебя просто Айрик. Предлагаю перейти на «ты», ведь такая проницательная сигма не может не знать, что её контракт вот-вот перейдёт в мои руки.

Ну вот, теперь всё тайное озвучено вслух.

– Так вы это сделали исключительно ради того, чтобы перекупить меня?!

Впервые за всё время разговора Хестер улыбнулся.

– Да уж, я наслышан, что у агентов Особого Отдела весьма завышенная самооценка, но не представлял, до какой степени. Нет, Джерри, я не отправлял Даррена на это задание специально, чтобы он не вернулся, но предполагал, что такой исход вероятен. В любом случае я рад тому, как всё удачно складывается. В течение двух-трёх месяцев адмирала Нуаре объявят пропавшим без вести, и мне даже не придётся переплачивать за досрочное расторжение твоего контракта. Думаю, через год-другой совет адмиралов выпишет ему ещё одну посмертную награду. Словосочетание «Космический Флот» вновь будет у всех на устах, престиж нашей организации возрастёт всего лишь ценой одного двухсотлетнего цварга, а в совете появится ещё одно свободное место. Это не более чем политика.

В груди разразилась острая, как жгучий перец, тягучая и тяжёлая, как расплавленный свинец, боль. Эта боль проникла так глубоко, что защемило в лопатках. Я открыла рот, чтобы сделать рваный вдох, но отфильтрованный воздух в каюте внезапно оказался спёртым, лишённым кислорода. Потянуло холодом. Настоящим, арктическим, пробирающим до костей. Меня затрясло. Я попыталась сделать ещё один вдох, чтобы унять позорное дрожание рук и собрать ничтожные остатки самообладания, но вновь не получилось этого сделать. Все мысли о том, что ещё какую-то неделю назад я думала о том, как остаться с Дарреном, показались позорными. Если бы не моё эгоистичное желание быть всю жизнь с этим необыкновенным мужчиной, генерал Хестер не стал бы давать ему такое задание, ведь так? Так?!

– Джерри! Джерри, что с вами?!

Я посмотрела на генерала и обнаружила, что тот крепко держит меня за локоть, не давая упасть, и всматривается в моё лицо.

– Джерри, вы побледнели.

– Я… я…

Я не знала, что говорить и что делать… Последние прагматичные, если не сказать циничные, слова генерала Хестера стояли похоронным звоном, нет, скорее, мерзкой сиреной в ушах. Из-за того, каким уверенным тоном пикси произнёс эти слова, не было сомнений: Даррен уже никогда не вернётся из задания. В эту секунду мне вдруг стало всё равно, что будет со мной, если Даррен погибнет.

– Ох, ты ж, я не подумал… Ты же ведь связана с ним, да?

Странный вопрос, который внезапно отрезвил. В голове сама собой всплыла фраза Элизабет: «Генерал Космического Флота обратился к нам в поисках агента сигма-класса расы захухри и готов заплатить вот такую сумму…» Вселенная! Да он же знает! Знает! Зачем ещё ему нужна единственная на «Особый Отдел» захухря, то есть именно я? И почему он готов платить такие суммы?!

Я почувствовала, как горло свело спазмом, а волоски по всему телу встали дыбом. Это был мой шанс. Отчаянно рисковый. Последний. Если я не угадала, то умру на месте, но если же всё-таки интуиция и здесь меня не обманула, то невменяемое состояние сыграет на руку.

– Да. Это всё наноботы. Меня запрограммировали охранять адмирала Даррена Нуаре ценой собственной жизни. Если я провалю задание, то умру, – произнесла, внутренне обмирая от страха. Не за себя, за Даррена.