Читать книгу: «Стритбол для начинающих», страница 2

Шрифт:

Борис высоко задрал голову и подошел к окну. А там, на улице стоял месяц май, солнце, тепло, задорный веселый смех детворы, бедлам, и звуки игрушек. Голоса родителей переливались с одного края двора на другой. Курлыкали голуби, чирикали воробьи, и мяукали кошки. А ещё гуляли сверстники, в одежде, которую бы Борис никогда не надел. Ребята часто появлялись во дворе и играли на площадке в стритбол. Мяч пружинил об асфальт, попадая в руки подростков, и передавался от игрока к игроку, а от них в кольцо. Потом новый круг, бросок от одного, оранжевый, шероховатый мяч стучал гулким эхом по всему двору. Четверо ребят возбужденно бросали бранные слова или издавали звуки восторга.

Борис напряженно смотрел на часы, – репетитор опаздывала. Не выдержав, он ей позвонил, та в растерянности честно призналась, что совсем забыла о занятиях, всячески оправдывалась, что закрутилась с домашними, и попросила Бориса, самого приехать, потому, что не могла оставить ребенка без присмотра. Наступая на шею непоколебимой гордости, Борис согласился, оскалившись, как только умел.

Через пару минут уже на кухне, юноша сидел за столом напротив матери.

– Занятия, три раза в неделю! А она забыла, представляешь!? – жаловался он. – Надо искать замену, поговорю с отцом, по этому поводу как приедет! – ворчал Борис, как старый человек.

– Хорошо, она забыла, что в итоге? – спрашивала мать, положив на его сторону стола тарелку с обедом.

– Я еду к ней! Сам! – возмущался, и забавлялся в то же время Борис.

– Ну и что ты жертву из себя выставляешь, съездишь, не переломишься! – сказала, строга мать, смотря на того. Безо всякого аппетита Борис жевал спагетти с сосисками, поражённый, с чувством унижения, раздумывал над словами матери, и искал корень, в чем был не прав.

– Так ты поедешь? – спросила мать, и тоже принялась за еду.

– Конечно! Там очень важная тема! – оживился Борис.

– Лён, иди, ешь! – позвала она дочь. – Так если ты, итак всё знаешь, зачем тебе вообще репетитор? – задалась мать уже в поддержку сына. Борис молча, обдумывал слова матери. – И все же! – не унимался Борис, отклоняясь от вопроса, как лишнего. – Как можно забыть? – вопрошал он, и продолжил жевать. – Я специально посчитаю, проведу анализ, и узнаю среднерыночную цену, и сколько лишнего, отец переплачивает, и тогда, скорее всего ей несдобровать! – заявил Борис.

– Ой, фу, оставь свои красноречивые возмущения кому-нибудь другому, хорошо Боря!? – отчитала его мать.

– Я Борис! Не Боря! Разве я не ясно сказал это сегодня?! – возмутился юноша.

– Ааа, утомил ты меня сын! Алёна, чей это ребёнок на моей кухне? – проголосила мать, когда вошла дочь, та пожала плечами, типа вроде «я не знаю», держа в руках потерянные наушники.

– Будь я младше, я бы обиделся или получил психическую травму, так что думай, что говоришь, мама! – рекомендовал Борис полный серьёзности, и отодвинул тарелку. Дочь пошла в сторону коридора со словами. – Этот доест, и я сяду, достал скулить! – А если, ещё слово, то леща отхватишь, понял!? – добавила девушка. – И тарелку за собой помой, я тебе не прислуга!

– Я вызову такси! – холодно сказал Борис, как закончил с посудой и двигаясь к выходу.

– Тебе виднее умница! – отозвалась женщина сухо и саркастично. – Но как приедешь обязательно позвони! – спохватившись, наказывала она по-матерински.

Полный внутренних переживаний водитель такси, ехал по улице Кирова на адрес заказчика, Советская, 63. Сильные чувства одолевали таксистом, лет ему было не больше сорока, но выглядел он молодо. Вадим, сам по себе, мужчиной был твердым и решительным, но с множеством недостатков, которые с лихвой покрывало чувство юмора.

На телефон поступил вызов. – Да, «алё – привет»! Слушай Жан, я могу у тебя пару дней перекантоваться, пока Лиза не перебесится, а? – спрашивал он в трубку. – В центр не могу, там эти дни свободных коек нет, что же я ребят теснить буду что ли!? Лиза выгнала, да! Это нелепо! Прогнала, и не возвращайся, говорит, слышать меня не хочет, что делать, не знаю! Аргументы у неё железные, логика не подступишь, но я её не осуждаю, но и убедить не могу! Она боится, и говорит, – «я такая последние недели при смерти, буду лежать, а ты баб приводить будешь, нет спасибо, я лучше так отмучаюсь, одна, чем на этот кошмар смотреть буду!» Я без понятий, как её убедить, говорю ей, – а кто за тобой присматривать то будет, с этим же не шутят, что ты ерундой занимаешься, как маленькая?! Выдумываешь, нагнала себе жути, испугалась, и мне не доверяешь теперь, неправильно это! Вот и ищи, – говорит, – себе правильную! Я не отступаю! Операцию делать тоже боится! Я объясняю, – организм у тебя молодой, справиться, ещё больше моего пробегаешь! А она, ни мне, ни доктору не верит, ты специально говорит, так говоришь, от меня побыстрее избавиться хочешь! Я ей, – а смысл, смысл то, я же над тобой поиздеваться хотел, баб там приводить, что ты там ещё говорила!? Она короче свои же слова стыкуют, и понимает, – «нескладуха», и обижается! И всё равно я виноват! Да, я в тачке ночевал…, с утра звонил, она трубку не берёт! Боюсь я за неё! Беда бы, какая не случилась! Я вечером, Жанка заеду тогда, хорошо? Да там и договорим, перезвоню, как закончу, я на адресе, всё отбой! – закончил Вадим. Такси завернуло во двор по улице «Советская», 63. Вадим глубоко вдохнул, посмотрел в зеркало, в них блеснули мокрые глаза, он протер их, и выдохнул.