Читать книгу: «Ониксовый шторм»

Ребекка Яррос

Шрифт:

Onyx Storm

This edition is published by arrangement with Alliance Rights Agency

c/o Entangled Publishing, LLC

Edited by Alice Jerman

Cover art and design by Bree Archer and Elizabeth Turner Stokes

Stock art by Peratek/Shutterstock

Interior map art Elizabeth Turner Stokes

Interior endpaper map art by Melanie Korte

Interior design by Britt Marczak

Иллюстрация на обложке Ksenita

* * *

Посвящается тем, кто не общается с популярными ребятами, тем, кто тайком читает под партой, тем, кому кажется, что их никогда не позовут к себе, не примут и не оценят. Пора надевать доспехи. Нас ждут драконы

Следующий текст был максимально точно переложен с наваррского на современный язык Есинией Нейлварт, куратором квадранта писцов в Военной академии Басгиат. Все события соответствуют действительности, а имена были сохранены, чтобы почтить мужество павших. Пусть души их будут преданы Малеку.

Пролог

Спасение Басгиата и чар далось нам слишком большой ценой, в том числе ценой жизни генерала Сорренгейл. Нам следует изменить стратегию. В интересах королевства объединиться с Поромиэлем, пусть даже временно.
Из восстановленной переписки генерала Августина Мельгрена и его величества короля Таури

Куда, во имя Малека, он собрался?

Я спешила по туннелям под квадрантом, стараясь не отставать, однако ночь – она ведь, по сути своей, главная тень, а Ксейден умеет растворяться в тенях. Мне и в голову бы не пришло, что он скрытно идет передо мной, если бы не связь с нашими драконами, которая хоть как-то вела меня в нужном направлении, и не угасавшие по ходу движения магические огни.

Страх сжимал мое сердце в ледяном кулаке, шаги становились все неуверенней. Сегодня вечером, пока мы ждали вестей о Сойере после битвы, едва не стоившей нам Басгиата, Ксейден сидел рядом с Боди и Гарриком, молчал и не поднимал головы… Что он задумал теперь – одним богам известно. Если кто-то заметит тонкие красные, как клубника, кружки вокруг его радужек, его арестуют – и, скорее всего, казнят. Судя по тому, что я читала, через некоторое время кружки пропадут, но что же было настолько важным, если он пошел на риск и показался на людях, не дождавшись, пока глаза придут в норму?

При мысли о единственном логичном ответе по спине пробежал холодок, вызванный явно не каменными плитами коридора, леденящими ноги. Щелчок закрывающейся двери вырвал меня из беспокойного сна, и я не успела надеть ни сапоги, ни даже броню.

«Никто не отвечает, – сказала Андарна, и я распахнула дверь в переход между башнями как раз в тот момент, когда точно такая же на противоположной стороне тихо закрылась. Это он? – Сгаэль все еще… злится, а от Тэйрна пахнет гневом и печалью».

Что ж, это было вполне понятно. Понятно по причинам, о которых мне сейчас нельзя долго раздумывать, и все-таки ужасно не вовремя.

«Мне позвать Квера или Кодага?» – спросила Андарна.

«Нет. Всем нужно спать».

Я не сомневалась, что наутро мы отправимся в патрули на поиски уцелевших вэйнителей. Пересекла ледяной переход неуверенными шагами и вздрогнула при виде из окна. Еще накануне днем было слишком тепло для снега, но теперь он густо валил, скрывая ров, отделяющий квадрант от основного здания Басгиата. У меня сперло дыхание, и опухшие глаза кольнуло от приближения новой волны слез. Бесконечных слез.

«Снег пошел только час назад», – тихо сказала Андарна.

Температура неуклонно падала все время начиная с…

«Не напоминай».

Я порывисто вздохнула, мысленно упихала все, с чем сейчас не могла справиться, в огнеупорную коробку и спрятала где-то глубоко-глубоко внутри себя.

Спасать маму уже поздно, но будь я проклята, если позволю погибнуть и Ксейдену.

«Скорбь иногда нужна», – напомнила мне Андарна, когда я открыла дверь в квадрант целителей и вошла в многолюдный зал. Раненые в форме всех цветов лежали вдоль обеих сторон помещения, а в дверях и проходах между койками сновали целители.

«Если я буду рыдать над каждой утратой, у меня больше ни на что не останется времени».

Это я уже успела усвоить за последние полтора года. Миновав несколько явно пьяных кадетов из пехоты, я пересекла импровизированную палату в поисках пятна тьмы. Эту часть квадранта атака обошла стороной, но и здесь воняло серой и гарью.

– Да запомнят твою мать! За генерала Сорренгейл, пламя Басгиата! – крикнул один из третьекурсников, и узел у меня в животе стянулся еще сильней. Поэтому я шла молча, стискивая зубы и не отвечая.

Свернув за угол, я заметила быстрое движение: темная клякса перетекла вдоль правой стены. Мое сердце екнуло – и затем тени ускользнули вниз по лестнице в допросную, вход в которую стерегли два хмельных охранника.

Проклятье. Обычно я любила оказываться правой, но сейчас надеялась ошибиться. Я мысленно потянулась к Ксейдену, однако наткнулась на глухую стену ледяного оникса.

Нужно пройти мимо охраны. Как бы поступила Мира?

«Она бы ни секунды не сомневалась и уже прикончила бы твоего лейтенанта, – ответила Андарна. – Твоя сестра сначала действует, а потом задает вопросы».

«Ты сейчас совсем не помогаешь. Скорее наоборот».

За ужином я съела немного, но сейчас даже эта малость грозила отправиться обратно. Андарна права. Мира убьет Ксейдена, если узнает, что он изменился, – убьет, не слушая никаких объяснений. Но вот уверенность, которой всегда славилась сестра, мне не помешает. Я собрала всю свою наглость в кулак, расправила плечи, вскинула подбородок и направилась к часовым. Про себя я молилась, чтобы выглядеть максимально властной и жесткой.

– Мне нужно поговорить с пленником.

Охранники переглянулись, потом высокий слева кашлянул.

– Генерал Мельгрен приказал никого не допускать.

– Скажите… – Я склонила голову набок и сложила руки на груди с таким уверенным видом, будто явилась сюда при всем своем вооружении или хотя бы в обуви. – Если бы человек, виновный в гибели вашей матери, находился в одном лестничном пролете от вас, что бы вы сделали?

Второй часовой опустил глаза и чуть повернул голову. Возле уха у него красовался сильный порез.

– Приказ… – начал высокий, бросив взгляд на мою растрепавшуюся со сна косу.

– Он заперт, – перебила я. – Я же прошу у вас не ключ, а всего лишь буквально пять минут смотреть сквозь пальцы на данное вам распоряжение. – Я многозначительно взглянула на связку на поясе охранника, заляпанном кровью. – Если бы это была ваша мать, если бы она отдала свою жизнь в защиту всего королевства, даю слово: я бы пошла вам навстречу.

Высокий побледнел.

– Говерсон, – прошептал низкий. – Это она владеет молнией.

Говерсон буркнул что-то, сжал и разжал кулаки.

– Десять минут, – произнес он. – Пять – за твою мать и пять – за тебя. Мы знаем, кто нас сегодня спас.

Он кивнул на лестницу.

Но он не знал. Никто понятия не имел, на какую жертву пошел Ксейден, чтобы прикончить Мудреца… их генерала.

– Благодарю.

Я на ватных ногах двинулась по винтовой лестнице к камерам, стараясь не обращать внимания на запах сырой земли, атаковавший мою выдержку.

«Поверить не могу, что он сюда пошел».

«Наверняка хочет расспросить… опытного перебежчика, – отметила Андарна. – Не могу винить его за желание узнать, чем он стал». Печаль в ее голосе испугала меня сразу по множеству причин.

«Он не бездушный вэйнитель. Он все еще Ксейден. Мой Ксейден!» – рявкнула я мысленно на ходу, цепляясь за то единственное, в чем еще была уверена.

«Ты же знаешь, что бывает, если транслировать магию напрямую», – предостерегла она.

Знала ли я? Да. Принимала? Ни в коем случае.

«Если бы он утратил себя полностью, то уже тысячу раз высушил бы меня сегодня, особенно во сне. Но он был уверен в себе, он рискнул… и сидел рядом со мной несколько часов подряд. Он транслировал силу из земли всего раз. Наверняка можно исправить… трещины на его душе. – Ничего серьезнее я была не готова признать. – Я уже знаю, что думает Тэйрн, и у меня от одной мысли о ссоре с вами руки опускаются, поэтому очень прошу, заклинаю тебя любовью Амари – будь на моей стороне».

Связь между нами заколебалась.

«Хорошо».

«Правда?»

Я замерла на ступеньке, опершись рукой на стену, чтобы сохранить равновесие.

«Я такая же непознаваемая, неведомая, как и он, а ты мне все равно веришь, – ответила Андарна. – Я не хочу становиться очередной твоей битвой».

Ну, слава всем богам. Ее слова сбросили огромный камень с моего сердца, и я с облегчением выдохнула. Я и не знала, как мне нужно было это услышать, пока не услышала.

«Спасибо. И ты в полном праве знать, откуда ты родом, но кто ты по сути своей – в этом я нисколько не сомневаюсь. – Дальше я спускалась уже уверенно. – Только ты можешь принять решение о поиске своей семьи – и, боюсь, Мельгрен…»

«Я сожгла вэйнителя», – быстро перебила меня Андарна.

«Это… так».

Я наморщила лоб. Меня слишком потрясло появление Андарны, то, как менялась ее чешуя, чтобы помнить еще и о горящем темном колдуне. Но… Насколько я знала, нам еще не удавалось поджечь ни одного вэйнителя. И ведь Тэйрн тоже ничего не сказал об этом.

«Я об этом думала всю ночь. Когда я меняю цвет, магия чувствуется иначе. Может, моя сила в тот момент изменила вэйнителя, ослабила так, что он смог сгореть». – Теперь Андарна говорила чуть медленнее и отчетливее.

«Это может изменить… все. – Снизу раздались приглушенные голоса, и я ускорилась. – Это обязательно нужно изучить, но потом».

Я не собиралась рисковать Андарной, объявляя во всеуслышание, что она может оказаться нашим новым оружием, – особенно когда уже пошли слухи о возможном союзе с Поромиэлем. Что может быть хуже, чем угроза Андарне от властей? Только угроза от властей всего Континента сразу.

– Сопротивляйся сколько хочешь, но сила, которая струится в ее венах… – хихикая, говорил Джек, и его слова слышались все отчетливее по мере того, как я приближалась к его камере. – Верхушка хочет ее неспроста. Хочешь, дам совет по-братски? Подчинись и поищи для траханья кого-нибудь другого. Если этот твой знаменитый контроль хотя бы дрогнет…

– Никогда, – отрезал Ксейден, и его голос был пронизан смертельным холодом.

Мое сердце забилось чаще, и я остановилась перед последним поворотом, чтобы они меня не увидели. Ведь… Джек говорил обо мне.

– Даже великий ты не можешь решать, чего мы лишаемся первым, Риорсон, – рассмеялся Джек. – Но, по личному опыту, контроль исчезает быстро. Да посмотри на себя: только что насытился из источника – и уже здесь, отчаянно ищешь лекарство. Ты не выдержишь, а уж потом… Ну, скажем так: те серебряные волосы, которые тебя так покорили, станут серыми, как и вся она, а эти слабые колечки у тебя в глазах продержатся не пару дней, нет, они останутся навсегда.

– Этого не будет. – Ксейден тяжело ронял каждое слово.

– Ты можешь доставить ее вэйнителям сам. – Звон цепей. – Или просто выпустить меня – и мы сделаем это вместе. Кто знает, вдруг они даже оставят ее в живых, чтобы держать тебя на поводке, пока ты не станешь асимом и сам о ней не забудешь.

– Пошел ты.

Мои руки сжались в кулаки. Джек знал, что Ксейден транслировал магию напрямую. Если он хоть кому-то скажет, Ксейдена арестуют. В моей голове бушевала буря, а в нескольких шагах от меня спорили эти двое, и их слова терялись в шуме ветра моих мыслей. Боги, я могу потерять Ксейдена, прямо как…

Не могу. Не потеряю. Я отказывалась его терять – и отказывалась, чтобы он терял себя.

Во мне то и дело поднимался страх, но я гасила его, лишала воздуха, чтобы он не мог разгореться. Единственное, что было сильнее рыщущей во мне силы, – эта решимость, расправившая мои плечи.

Ксейден – мой. Мое сердце, моя душа, мое все. Он вытягивал силу из земли, чтобы спасти меня, и я не оставлю от мира камня на камне, пока не найду способ его вернуть. Даже если придется торговаться с Текарусом за каждую книгу на Континенте или ловить темных колдунов по одному для допроса – я найду лекарство.

«Мы найдем, – пообещала Андарна. – Сначала мы испробуем все доступные возможности, но если я права и я действительно ненароком повлияла на вэйнителя, когда меняла цвет чешуи, то и остальные из моего рода должны знать этот способ. Как изменить его. Исцелить его».

У меня перехватило дыхание – от мысли о самой возможности, о ее цене.

«Даже если ты права, я не позволю тебе…»

«Я сама хочу найти свою семью. Мы обе знаем, что поиск моего рода неизбежен – теперь, когда твои начальники знают, кто я такая. Так сделаем это на наших условиях и ради нашей цели. – Ее голос зазвучал резче. – Перепробуем все возможные методы на пути к поиску лекарства».

Она была права.

«Все возможные методы могут потребовать нарушить законы».

«Человеческие законы не касаются драконов, – возразила она тоном, напомнившим мне о Тэйрне. – И тебя, как мою всадницу и всадницу Тэйрна, они тоже больше не касаются».

«Подростковый бунт», – пробормотала я, перебирая в мыслях полдесятка планов, половина из которых могла бы сработать. Но даже для всадника есть законы, за нарушение которых последует казнь… не только моя, но и всех, кого я втяну в это дело. Я кивнула, принимая риск – по крайней мере, для себя.

«Тебе снова придется хранить секреты», – предупредила Андарна.

«Только те, которые защитят Ксейдена». – И сейчас это значило, что я должна как-то заткнуть Джека, но при этом не убивать, ведь розыска, который неизбежно последует за смертью нашего единственного военнопленного, мы не избежим.

«Мне точно не спрашивать Квера или Шрадха?..»

«Нет. – Я снова двинулась по лестнице. Существовал только один человек, кроме Боди и Гаррика, кому я могла доверить жизнь Ксейдена, единственный человек, который мог знать всю правду. – Скажи Глэйн, что мне нужна Имоджен».

Глава 1

Я не умру сегодня.
Я спасу его.
Личное дополнение Вайолет Сорренгейл к Книге Бреннана

Через две недели

Полеты в январе должны быть под запретом в Кодексе. Мы прорывались через ледяную метель в горах у Басгиата, и из-за воющего ветра и нескончаемого тумана, словно залепившего очки, я ни хрена не видела. Надеясь, что худшее осталось позади, я покрепче вцепилась руками в перчатках в луку седла.

«Умирать сегодня – это очень не ко времени, – сказала я по мысленному каналу, соединяющему меня с Тэйрном и Андарной. – Или вы хотите уберечь меня от Сенариума?»

Я уже больше недели ждала приказ, замаскированный под приглашение, от королевского совета, но их задержка была понятна – в Басгиате шел уже четвертый день беспрецедентных мирных переговоров. Поромиэль объявил, что уйдет на исходе седьмого дня, если не будут приняты их условия, и пока все к тому и шло. Оставалось только надеяться, что ко времени моего прибытия они будут в терпимом настроении.

«Хочешь на свое собрание? Не падай тогда», – фыркнул Тэйрн.

«В последний раз повторяю – я не упала, – возразила я. – Я спрыгнула, чтобы спасти Сойера…»

«Даже не напоминай».

«У тебя не получится вечно не пускать меня в патрули», – перебила Андарна, и за ее словами маячили тепло и уют Долины.

«Это небезопасно, – напомнил ей Тэйрн, видимо, уже в сотый раз. – Даже не считая погоды, мы охотимся на темных магов, а не летаем себе в удовольствие».

«В таких условиях летать не стоит», – согласилась я, оглядываясь по сторонам в поисках Ридока и Аотрома, но пока видела только белоснежные стены. Дыхание перехватило. Как тут найти темного мага в сотнях футов под ногами, когда не видно ни скал, ни собственных товарищей? Я не помнила метели сильнее, чем те, что осаждали военную академию последние две недели, но без…

Мамы. Скорбь впилась в грудь острыми когтями, и я вскинула лицо, чтобы его обжег снег, чтобы сосредоточиться на чем угодно другом и дышать дальше, двигаться дальше. Плакать будем потом – всегда потом.

«Всего лишь небольшой патруль, туда и обратно, – канючила Андарна. – Мне нужно упражняться. Кто знает, в какую погоду я попаду в поисках своего рода?»

Но эти «небольшие патрули» уже оказались смертельными – и я не торопилась испытывать теорию Андарны о ее огне. Возможно, у темных магов в пределах чар силы и ограничены, но бойцы они все равно опасные. И те, которые не сбежали после битвы, пользовались элементом неожиданности, чтобы пополнить список погибших новыми именами. Первое крыло, Третье и наша собственная секция Когтя уже несли потери.

«Тогда учись распределять магию, чтобы сохранять тепло во всех конечностях во время полета, потому что твои крылья не выдержат веса льда», – пророкотал в снегу Тэйрн.

«Мои крылья не выдерживают веса льда, – неприкрыто передразнила Андарна, – но каким-то чудом выносят твое эго».

«Иди спать и не мешай взрослым работать». – Мышцы Тэйрна слегка сдвинулись подо мной знакомым образом, и я наклонилась вперед, насколько позволяло седло, готовясь к пике.

Желудок загнало в горло, когда дракон с треском сложил крылья и мы рухнули к земле, рассекая метель. Ветер рвал мой зимний летный капюшон, кожаный ремень седла впивался в отмороженные бедра, а я молилась Зинхалу, чтобы прямо под нами не оказалось горного пика.

Тэйрн выровнялся, мой желудок вернулся на место, а я подняла летные очки на лоб и быстро проморгалась, глядя направо. На низкой высоте упала и скорость ветра, позволяя разглядеть скалистый хребет над самым летным полем.

«Все чисто». – Мои глаза слезились под напором ветра и снега – снежинки больше напоминали мелкий ледяной град. Я протерла линзы пальцами в замшевых перчатках и вернула очки на глаза.

«Согласен. Когда услышим то же самое от Фэйге и Крута, заканчиваем сегодняшнюю вылазку», – проворчал Тэйрн.

«Тебя послушать, так летать целыми днями и не встречать врага – это что-то плохое».

Может, мы и правда выследили и убили всех до последнего. Наши профессора зачищали основную территорию провинции, а кадеты – окрестности Басгиата. Они уничтожили тридцать одного вэйнителя. И прикончили бы тридцать второго, если бы кто-нибудь заподозрил, что он среди нас, хоть на его счет и записано семнадцать темных колдунов.

«Эта тишина насторажива…» – начал было Тэйрн, но вдруг над нами раздался треск, и он вскинул голову. Я тут же последовала его примеру.

О нет.

Не ветер. Крылья.

Все поле зрения заполнили когтистые лапы Аотрома, и мое сердце сжалось в панике. Он падал из метели точно на нас.

«Тэйрн!» – крикнула я, но он уже уходил в пике налево, сворачивая с намеченной траектории движения.

Мир перевернулся, небо и земля дважды поменялись местами в тошнотворном танце, после чего Тэйрн с резким хрустом распахнул крылья. От этого маневра на них надломился дюймовый слой наледи, вниз посыпались куски льда. Я сделала рваный глоток воздуха, а Тэйрн заработал крыльями в полную силу и набрал сотню футов высоты в считаные секунды, оказавшись совсем рядом с коричневым мечехвостом.

Яростный гнев выжег воздух в моих легких, и, прежде чем я успела поставить на место щит и приглушить самую сильную отдачу, весь мой организм на миг затопили чувства Тэйрна.

– Не надо! – крикнула я, когда мы подлетели к Аотрому слева, но ветер унес слова, а Тэйрн, как всегда, делал что хотел. Он с хрустом сомкнул челюсти в каких-то дюймах от головы Аотрома. – Это всего лишь случайность!

Которой обычно легко избежать благодаря общению драконов.

Коричневый мечехвост рявкнул, когда Тэйрн повторил свое предупреждение, затем покорно подставил горло.

Ридок посмотрел на меня сквозь снежную завесу и развел руками, но я сомневалась, что он заметил мой извиняющийся жест до того, как Аотром провалился вниз, направляясь на юг, к летному полю.

Видимо, Фэйге и Ри уже отчитались.

«Это правда было так необходимо?»

Я опустила щит, и связь с Тэйрном и Андарной накатила в полную силу, но переливающийся путь к Ксейдену оставался закрыт, поблек до смутного отголоска своей обычной силы. Утрата постоянного контакта – это неприятно, но он еще не доверял себе. Или тому, кем он, по его мнению, становился.

«Да», – ответил Тэйрн, будто одного слова достаточно.

«Ты почти в два раз больше его, и это явно была случайность», – повторила я, в то время как мы быстро снижались к летному полю. В снегу на земле квадратного каньона из-за постоянных патрулей второ- и третьекурсников уже были видны утоптанные тропинки.

«Это была небрежность, и дракон в возрасте двадцати двух лет должен понимать, что нельзя закрываться от своей стаи только из-за ссоры с всадником», – проворчал Тэйрн, но его гнев уже сходил на нет.

Аотром приземлился рядом с зеленым кинжалохвостом Ри – Фэйге. Когти Тэйрна вонзились в промерзшую землю слева от Аотрома, и от резкой посадки все мое тело загудело, как колокол. По хребту словно огонь пробежал – основной удар пришелся на копчик. Я резко выдохнула в момент особенно острой боли, с остальным же смирилась.

«Ну, очень изящно». Я рывком подняла очки на лоб.

«В следующий раз лети сама».

Дракон встряхнулся, как промокшая овчарка, и я закрыла лицо руками от снега и льда, полетевших с его чешуи.

Когда он прекратил, я потянула за кожаный ремень на седле, но пряжка зацепилась за кривой, неумелый шов, который я сделала после битвы, и одна нитка лопнула.

«Проклятье. Этого бы не случилось, если бы ты подпустил к себе Ксейдена».

Я заставила себя выбраться из седла и, не обращая внимания на возмущенный протест промерзших суставов, двинуться дальше через заледеневшие шипы и чешую, которые знала как свои пять пальцев.

«Темному не пришлось бы чинить, если бы ты не порезала», – ответил Тэйрн.

«Хватит его так называть».

На пути по плечу Тэйрна у меня подломилось колено, и я вскинула руки, чтобы удержать равновесие, проклиная свои предательские суставы. После часа в седле при такой температуре больное колено – это ерунда; хорошо, что вообще еще двигается.

«Хватит отрицать очевидное. – Тэйрн осуждающе медленно выговаривал каждое слово, пока я обходила обледенелый участок и готовилась спешиться. – Его душа уже не принадлежит ему».

«Как драматично. – Я не собиралась снова ввязываться в этот спор. – Его глаза опять стали обычными, и…»

«Подобная мощь вызывает зависимость. Ты сама это знаешь, иначе бы не притворялась по ночам, что спишь». Тэйрн вывернул голову в змеином движении и пронзил меня взглядом золотых глаз.

«Да сплю я. – Это была не совсем ложь, но в любом случае лучше бы сменить тему. – Ты заставил меня чинить седло самой, чтобы преподать какой-то урок? – Пока я скатывалась по ноге Тэйрна, моя задница возмущалась из-за каждой чешуйки. Но наконец это закончилось, и я оказалась по колено в свежем снегу. – Или ты больше не доверяешь мое снаряжение Ксейдену?»

«Да».

Тэйрн поднял голову на уровень моей и опалил дыханием крыло, расплавив остатки льда, а я отвернулась от жаркой волны, так отличавшейся от температуры моего тела.

«Тэйрн… – Я не могла подобрать слова и просто посмотрела на него. – Перед собранием мне нужно знать твое мнение. Будет одобрение эмпирейцев или нет, но без тебя я не справлюсь точно».

«То есть ты хочешь знать, поддерживаю ли я твой миллион вариантов заигрывания со смертью ради исцеления того, кого уже не спасти?» – Он снова повернул голову ко мне.

Связь с Андарной затрещала от напряжения.

«Он не… – Я осеклась, потому что в остальном дракон был прав. – Если вкратце, то да».

Глубоко в его груди зарокотало.

«Я готов лететь, не разогрев крылья, чтобы перенести большой вес на большое расстояние. Это ответ на твой вопрос?»

Он имел в виду Андарну. Облегчение вырвалось из моих губ в виде клубящегося облачка.

«Спасибо».

Из драконьих ноздрей повалил пар.

«Но не принимай мою безоговорочную поддержку тебя и Андарны за веру в него».

Тэйрн поднял голову, обозначая, что разговор закончен.

«Поняла».

И я побрела по тропинке в снегу туда, где ждали Ри и Квинн. Ридок шел туда же, обходя Тэйрна подальше, стороной. Мои почти онемевшие от холода пальцы в перчатках возились с тремя пуговицами сбоку зимнего капюшона. Наконец ткань с меховой подбивкой подалась, и я освободила рот и нос, подходя к друзьям.

– У вас на маршруте все тихо?

Ри и Квинн явно замерзли, но, слава богам, не пострадали.

– Более того… пугающе скучно. Мы не видели ничего опасного. И яма, где жгли виверн, все еще просто куча пепла и костей. – Ри смахнула снег с капюшона, потом натянула его обратно на свои черные косы до плеч.

– Вообще-то последние десять минут мы в принципе не видели ни хрена. – Ридок запустил руку в перчатке в волосы, а снежинки соскальзывали с его блестящих щек, не тая.

– Ты-то хотя бы заклинаешь лед. – Я показала на его раздражающе чистое лицо.

Квинн наспех стянула светлые кудри в узел.

– Ты тоже можешь согреться заклинаниями.

– Не собираюсь рисковать молниями, пока не увижу цель. – Особенно оставшись без своего единственного преимущества в бою. Я взглянула на Ридока, за спиной которого взлетали на патрулирование драконы секции Хвоста. – О чем ты там спорил с Аотромом?

– А, прости. – Ридок поморщился и понизил голос. – Он хочет обратно в Аретию, домой. Говорит, к поискам седьмой породы нужно приступать оттуда.

Ри кивнула, Квинн сжала губы в тонкую линию.

– Да, могу его понять, – сказала я. Это было распространенное мнение в стае. Мы здесь не самые званые гости. Единство наваррских и аретийских всадников исчезло, не успела отгреметь битва. – Но единственный путь к союзу, который спасет граждан Поромиэля, – это оставаться здесь. По крайней мере, пока.

Не говоря уже о том, что этого требует Ксейден.

«Он остается, потому что наваррские чары защищают тебя от него».

Я не обратила внимания на это ценное замечание, и Тэйрн пустил очередную струю огня, отогревая левое крыло, затем оттолкнулся от земли и взмыл в небо, к остальным.

Когда мы вышли из туннеля под хребтом, отделяющим жилые корпуса от тренировочной площадки, во дворе было практически пусто. На вершине ротонды, к которой сходились все постройки квадранта, лежал снег, как и практически всюду. Кроме южной крыши учебного крыла слева, где на самой высокой башне ярко горело пламя Малека, пожирая имущество наших погибших, как того требует бог.

Может, бог смерти и проклянет меня за то, что я сохранила личный дневник матери, но вообще-то и мне было что ему высказать в глаза при встрече.

– На доклад! – приказала нам Аура Бейнхэвен, стоявшая на помосте вместе с Эваном Фабером – коренастым и мрачным командиром того немногого, что осталось от Четвертого крыла из Наварры.

– А, хорошо, вы все вернулись. – Эван сложил руки на груди, его голос был пропитан сарказмом. – А мы так волновались.

– Когда мы улетали, этот козел только-только успел стать командиром отряда в секции Когтя, – пробормотал Ридок.

– Этим утром все тихо, – ответила Рианнон, и Аура кивнула, но ответить не соизволила. – Есть новости с фронта?

У меня внутри все сжалось. Незнание было мучительным.

– Ничего такого, чем можно поделиться с бандой дезертиров, – ответила Аура.

Ой, да пошла она.

– Эта банда дезертиров спасла ваши задницы! – Квинн подняла средний палец, и мы быстро прошли мимо, хрустя сапогами по заснеженному гравию. – Наваррские всадники, аретийские… Так воевать невозможно, – сказала она нам тихо. – Если они не примут нас, у наездников на грифонах нет даже минимального шанса.

Я кивнула. Над этим вопросом работала Мира – руководство не допустило бы к применению то, о чем она знала, даже если бы это спасло переговоры. Напыщенные сволочи.

– Девера и Каори вернутся со дня на день. Они выстроят иерархию, как только королевские семьи подпишут договор и, надеюсь, помилуют нас за дезертирство. – Ри склонила голову набок, когда из ротонды перед нами вышла растрепанная Имоджен. Ее длинная розовая челка касалась скулы. – Кардуло, ты пропустила патруль.

– Лейтенант Тэвис дал мне другое назначение, – объяснила Имоджен, не смутившись ни на секунду. Ее взгляд тут же упал на меня. – Сорренгейл, надо поговорить.

Я кивнула. Она присматривала за Ксейденом.

– Завтра не пропускай. – Ри и остальные двое прошли мимо Имоджен, затем Ри задержалась на ступеньках ротонды и бросила взгляд через плечо, пока остальные зашли внутрь. – Погоди. Мира вернется сегодня?

– Завтра.

Тревога повязала красивый бантик у меня на горле и затянула его. Одно дело – строить планы, и совсем другое – их выполнять, особенно когда впоследствии мои любимые станут предателями… опять.

«Все возможные методы», – напомнила мне Андарна.

«Все возможные методы», – повторила я, как мантру, и расправила плечи.

– Хорошо. – На лице Ри медленно расползлась улыбка. – Когда закончите, найдете нас в лазарете. – Она кивнула и поднялась по ступеням в ротонду.

– Ты сказала второкурсникам, чем занята Мира? – шепнула Имоджен с оттенком обвинения в голосе.

– Только всадникам, – возразила я так же тихо. – Если попадемся только мы, это измена, но если летуны…

– То это война, – договорила за меня Имоджен.

– Ридок, ты что, заморозил дверь? – раздался окрик Ри с лестницы. Она всем своим весом навалилась на ручку правой створки, а потом плюнула и прошла в левую. – А ну, вернись и отмораживай, живо!

– Да уж. Кому говорить, как не им. – Имоджен потерла переносицу, а изнутри ротонды послышался хохот Ридока. – Вы вчетвером – сплошная головная боль. Чудо, если мы все это провернем и нас не казнят.

– Тебе участвовать необязательно. – Я смотрела на нее так, как и не мечтала бы полтора года назад. – Я все равно это сделаю, с тобой или без тебя.

– И откуда такая наглость, а? – Уголок ее рта пополз вверх. – Расслабься. Если план придумывает Мира, я, конечно же, в деле.

– Она не умеет проигрывать.

– Уж это я поняла. – Снег хлестнул нам в лица, и взгляд Имоджен посерьезнел. – Но, пожалуйста, скажи, что ты не разболтала своей авантюрной четверке, почему мы это делаем.

– Конечно, нет. – Я сунула перчатки в карман. – Он до сих пор бесится, что я «отяготила знаниями» тебя.

– Тогда пусть перестанет делать глупости, чтобы за ним не пришлось подчищать. – Она потерла замерзшие ладони и последовала за мной вверх по ступеням. – Слушай, я хотела сказать это наедине, потому что мы тут поговорили с Гарриком и Боди…

– Без меня? – Я напряглась.

– О тебе, – без тени смущения пояснила она.

– Еще лучше. – Я потянулась к ручке двери.

– Мы решили, что тебе стоит задуматься о твоем ночлеге.

Моя рука сжалась на ручке, и я подумала, не садануть ли Имоджен дверью в лицо.

– А я решила, что вы все можете пойти на хрен. Я от него не сбегу. Даже когда он теряет контроль, он меня не трогает. И никогда не тронет.

– Я их предупреждала, что ты так и скажешь, но не удивляйся, если они не отстанут. Рада слышать, что хотя бы ты еще предсказуема, в отличие от Риорсона.

– Как он этим утром?

Мои щеки покраснели, когда мы вошли в ротонду, и я надвинула капюшон обратно. Без классов, построений и всякого ощущения порядка учебное крыло стояло заброшенным, но зал собраний и общие комнаты были забиты слонявшимися без дела, взволнованными, встревоженными кадетами, которые хотели только пережить следующий патруль и выместить свою досаду на ком-нибудь еще. Любой из нас убил бы за нормальный, прежний инструктаж.