Читать книгу: «Проклятая корона», страница 2

Главное – не расплакаться. Главное – не думать о плохом. Главное – верить, что он сейчас… ждёт.

Аврора выскочила из такси, прижав к себе зонт, который, по иронии, открылся только наполовину. Мелкие капли дождя всё равно настойчиво пробивались сквозь ткань, цепляясь за её волосы и скользя по шее холодными пальцами. Асфальт блестел, как чёрное зеркало, отражая дрожащие уличные фонари.

Она поднялась по знакомой дорожке к крыльцу – к его дому, где за этим деревянным порогом её когда-то встречали с объятиями, теплом и запахом кофе. Сейчас – гробовая тишина. Ни света в окнах, ни шороха за дверью.

Аврора нажала на звонок. Один раз. Два. Тишина.

– Марк?.. – почти одними губами, будто боялась разрушить воздух.

Ответа не было. Даже еле слышного движения за дверью. Ни лайки, ни шагов.

Она снова нажала кнопку. Сильнее. В глазах уже начали вспыхивать тревожные мысли: может, он попал в аварию? В больнице? С телефоном что-то? Почему он весь день молчит?

И, уже на пределе, она вдавила звонок в третий раз, почти молясь про себя.

– Сейчас… секунду… – донёсся до неё голос из-за двери.

Родной. Привычный. До боли нужный.

У Авроры задрожали пальцы, не от холода – от облегчения. Он дома. Всё в порядке. Просто… просто день был суматошный, а она, как всегда, всё себе накрутила. Она выдохнула, крепче сжав в руке зонт и прижав подарок к груди. Сейчас он откроет. Сейчас она его увидит. И всё станет как прежде.

Дверь отворилась.

Марк стоял перед ней, растерянный, с растрёпанными волосами и… в одном лишь полотенце, небрежно обмотанном вокруг бёдер. Капля воды скользнула по его ключице. Он пах свежим гелем для душа, но для Авроры этот аромат уже начал пахнуть тревогой.

– Эм… Аврора? Ты… что ты тут делаешь? Разве мы не завтра с тобой гуляем? – спросил он, почесав затылок и явно пытаясь выглядеть как можно более беззаботно, но слишком уж быстро отводя взгляд.

Она замерла на пороге, промокшая, с красными от ожидания глазами и руками, прижимающими зонт и пакет с подарком к груди, будто щит.

– Ты забыл… – выдохнула она, пытаясь улыбнуться, но получилось как-то жалко. – У нас годовщина. Сегодня. Я волновалась, ты не отвечал… Я приготовила тебе сюрприз… подарок… – её голос дрогнул, и она потянулась к пакету, пытаясь удержаться за нормальность.

Но тут, как удар ножом в самое сердце:

– Зай, ты где? Я уже соскучилась… – донёсся из глубины дома женский голос, легкомысленный и… слишком знакомый.

Аврора побелела. Время будто замерло, звуки заглушились, воздух стал густым. Из-за плеча Марка, улыбаясь, словно хозяйка положения, вышла Люси. Та самая Люси – с которой они когда-то вместе ходили в кафе, которая дружелюбно обнимала её при встрече, делала милые сторис и рассказывала, как «обожает вас с Марком, вы такие милахи».

Пакет с подарком выпал из рук. Бумага шуршащим комом упала на порог, а за ней – коробка, перевязанная лентой, как сердце, отданное без гарантии возврата.

Аврора не проронила ни слова. Только один взгляд – опустошённый, убитый – и бегство. Вниз по крыльцу. По мокрым ступеням. Под ледяной дождь, что теперь казался даже теплее предательства.

Аврора бежала, не чувствуя ни дождя, ни холода, ни мокрой одежды, липнущей к телу. Сердце стучало в ушах, как набат, глаза застилала пелена слёз. Кажется, её звали по имени – кто-то кричал сзади, может быть, даже Марк, но она не слышала. Не хотела слышать. Всё внутри кричало одно: бежать.

Она сорвалась с крыльца, пересекла дорожку и… внезапно ослепительный свет фар. Резкий визг тормозов. И глухой удар.

Тело отлетело в сторону, как тряпичную куклу. В ушах зазвенело. Боль пронзила каждую клетку – резкая, жгучая, беспощадная. Она не могла дышать. Рот открылся в беззвучном крике, а затем… тишина. Беспокойная, глухая, как перед бурей. Сердце сжалось, в груди что-то хрустнуло – и всё. Просто ничего. Пустота.

А потом… вспышка. Резкий вдох, как будто вынырнула из глубины, и холодный воздух резанул лёгкие. Она очнулась, резко сев, дёрнувшись всем телом. Где она?

Вокруг – полумрак, тишина, и… пыль. Тяжёлый запах старых книг. Комната, напоминающая библиотеку – только чужую, холодную, будто забытое прошлое, запертое на века.

Аврора медленно подняла взгляд и сдавленно прошептала:

– Я… умерла?

Глава 3. Тени прошлого

«Встреча с прошлым не всегда начинается с воспоминаний. Иногда – с шепота в пыльной комнате и взгляда из тени.»

Сознание вернулось не резко – оно подкралось, как вор в ночи, на цыпочках, медленно, кусками. Сначала – холод. Не морозный, а тягучий, как будто кто-то положил мокрую тряпку ей на грудь. Потом – запах. Старый, затхлый, обволакивающий. Пыль, дерево, пергамент. Неестественное сочетание для больницы, улицы или даже морга.

Аврора медленно открыла глаза. Потолок – высокий, сводчатый, тронутый паутиной и временем. Она дернулась, но тело будто не слушалось, как после тяжёлого сна. Всё болело. Не так, как после тренировки, а изнутри, как будто кости в ней рассыпались, а потом их собрали снова, но криво.

«Я что… в музее?..»

Она попыталась сесть, зацепилась взглядом за книжные полки. Их было много. Бесконечно много. Потемневшее дерево, потрескавшиеся корешки, тома в кожаных переплётах – всё это тянулось вдоль стен, вверх, будто стремилось в потолок, к забытому свету. Воздух был тяжёлым. Не пыльным – магическим. Он звенел тишиной.

Аврора снова попыталась сесть, на этот раз у нее получилось. С трудом. Сердце билось в горле, будто требовало объяснений. Где она? Что это за место? Почему пахнет, как в антикварной лавке, но при этом где-то на уровне шестого чувства свербит тревога?

«Я умерла? Нет. Болит – значит, жива. Или… это ад? Ад для библиотекарей?»

Она покрутила головой. Никаких окон. Лишь ряды книг и обжигающее чувство чуждости. Что-то здесь было не так. Совсем. Как будто стены наблюдают. Как будто воздух запоминает.

Память пыталась собрать последнюю картину: ночь, Марк, боль, машина… Потом – тьма. Как провал. А теперь – это?

Она снова огляделась. В груди начал закипать страх, липкий, как сироп, неспешный, но уверенный. Что-то здесь приближалось. Или уже наблюдало. Она чувствовала это кожей.

«Где я, чёрт побери?..»

Сердце сдавилось ледяной рукой. То ли от страха, то ли от осознания полной оторванности от реальности. Паника не нахлынула сразу – она сначала прошла мягким шорохом под кожей, как щекотка чужих пальцев на шее, а потом уже врезалась волной, когда Аврора поняла: это место не должно существовать.

«Это сон… Это бред… Это галлюцинация. Господи, я же просто ударилась головой. Ну, ну…»

Она вцепилась пальцами в пол – деревянный, скрипучий, холодный. Слишком реальный. Дерево под ногтями, пыль в лёгких. Реальный до безумия. Даже слишком. Её разум мечется между объяснениями, хватается за рациональное, как утопающий за соломинку, – но соломинки тонут вместе с ней.

И тут она заметила это.

Движение. Едва уловимое. Не со стороны двери, не сверху. Нет. Между полками.

Сначала она подумала, что ей просто показалось. Ну, мало ли – голова кружится, зрение плывёт. Но тень… изменилась. Она вытянулась. Как будто шевельнулась. Как будто ждала, пока она заметит. Что-то было там – в темноте, в самой глубокой и зловещей её части. Тьма не просто стояла – она дышала.

Аврора замерла. Даже сердце, казалось, притихло, боясь выдать себя биением.

– Кто… здесь? – её голос прозвучал жалко. Сухо. Едва слышно.

И вдруг – лёгкий шорох. Как шелест страниц, перелистываемых ветром. Или когтей по дереву. Или шелеста одежды по полу.

Тень шагнула вперёд.

И Аврора поняла: это нечто… наблюдало за ней с самого начала.

Тень не просто вытянулась – она обрела форму. Стала чем-то. Кем-то. И этот кто-то двигался к ней медленно, почти плавно, как будто ступал не по полу, а по самому воздуху. Его шагов не было слышно. Ни шороха, ни звука – будто бы сама тьма собралась в фигуру и вышла из угла, чтобы взглянуть на неё поближе.

Аврора попятилась. Сердце не просто колотилось – оно пыталось вырваться из грудной клетки и убежать первым. Но ноги будто приросли к полу. Ни на шаг. Она не могла даже крикнуть. Только смотреть.

И вот он – в полумраке, как силуэт, сотканный из дыма и старых воспоминаний. Высокий. Худой. Черты лица расплывчаты, будто бы он существует только на границе реальности и сна. Его одежда – будто эпохи давно ушедшей. Длинный плащ, почти не отбрасывающий тени, но сам состоящий из неё. Глаза? Нет, воронки. Глубокие и бездонные. Как сама ночь. Он остановился, не дойдя до неё пары шагов. И заговорил.

– Ты проснулась, дитя заката.

Голос. Мягкий, бархатный. Пугающе спокойный. Словно шелест старинных страниц в пустой библиотеке. Он не кричал, не давил, но каждая интонация этого голоса отзывалась в ней холодом, стучавшим по костям.

– Кто ты… Что это… Что за место… – прошептала Аврора, не узнавая свой голос. Он был чужим. Таким же потерянным, как она сама.

Фигура склонила голову.

– Ты в том месте, где угасла последняя надежда Эльвенора… и где была сделана последняя жертва.

Аврора моргнула. Он говорил, будто знает её. Будто… помнит.

– Я… я просто… очнулась здесь. Я не знаю, кто ты. Что ты хочешь.

Молчание.

Потом он подошёл ближе. Она ощутила, как воздух стал холоднее, будто её обдуло ледяным ветром с другого мира. Он протянул к ней руку – нет, не руку, намёк на руку, силуэт из тумана. И не коснулся, а просто повис в воздухе между ними.

– Ты – кровь света и тьмы. Последняя. Утерянная. Забытая. И теперь – пробуждённая.

– Что?.. – прошептала она.

– Потерянная принцесса Эльвенора.

Мир вокруг захрустел. Будто треснула старая оболочка её жизни, а под ней – что-то древнее, магическое, неведомое. Она отшатнулась. Хотела сказать, что он ошибся. Что это – нелепость. Что она обычная девушка из обычного мира.

Но… Она не чувствовала себя обычной.

Он снова заговорил – голос стал глуше, быстрее:

– Тебе грозит опасность. Здесь, в этом мире, тебя будут искать. Не все помнят правду. Но есть те, кто её боялся – и до сих пор боится.

– Кто?.. Почему я?..

– Молчи. Не сейчас. Время ещё не пришло. Помни: ты – последняя. И ты вернулась. Это уже достаточно.

Он словно собирался сказать больше – она чувствовала, как слова дрожат в воздухе, срываются с губ, висят на кончике его эфемерного присутствия… но тут всё изменилось.

Шум. Резкий. Как будто сорвали замок. Где-то вдали грохнула дверь. И фигура отшатнулась – резко, с шорохом пыли, с вихрем мрака. Он посмотрел в сторону входа, потом – снова на неё.

– Я был свидетелем. Но не мессией. Пока.

– Подожди! Что ты видел? Что ты знаешь о моих родителях?!

Но призрак исчез. Просто растаял, как дым в сквозняке, будто и не было. Ни слова прощания, ни звука. Только книги на полках чуть дрогнули, словно даже они вздохнули с облегчением. Аврора осталась одна – снова. И это «одна» вдруг стало слишком отчётливым, как удар в грудь.

Пустота. Давящая, жуткая. Словно стены сдвинулись ближе, пол стал зыбким, а потолок повис над головой, готовый рухнуть. Сердце колотилось, будто пытаясь вырваться – не то из страха, не то чтобы найти хоть какое-то логичное объяснение происходящему. Она судорожно сделала шаг назад, наткнулась на книжную полку, отчего с верхней полки сорвалась пыльная книга и с глухим стуком упала на пол. Этот звук прозвучал как выстрел. Паника, как лавина, обрушилась на неё без пощады.

«Что за чёрт? Кто это был? Где я вообще? Это сон? Галлюцинация? Ад?!» – мысли бегали, сталкиваясь и переворачиваясь, как муравьи в костре.

И вот – топот. Быстрые шаги. Тяжёлые. С гулким эхом. Аврора замерла. Хотела спрятаться, но не знала куда. Слишком поздно. Дверь распахнулась с резким скрипом, и в помещение вломились трое – в чёрных мантиях, с серьёзными, напряжёнными лицами. Их взгляд упал на неё – растерянную, бледную, всё ещё не до конца осознавшую, кто она в этом новом мире.

– Вот она! – бросил один из них.

– Схватить! – приказал другой.

– П-погодите! Я… – начала она, но не успела. Руки в перчатках вцепились в неё грубо, потащили вперёд, словно мешок, а не человека. Она пыталась вырваться, кричать, требовать объяснений, но всё было впустую. Паника полностью захватила её.

Где я? Кто они? Почему я не могу проснуться?!

Перед глазами мелькали книги, колонны, отблески света, а сердце молотило в груди так, будто хотело пробить грудную клетку изнутри. Всё, что она знала, всё, что было её реальностью – исчезло. Осталась лишь одна мысль: она больше не в своём мире. И судя по всему, её здесь уже ждали.

Они вели её быстро, не объясняя ничего. Руки всё ещё сжаты чьими-то пальцами – крепкими, безжалостными. Как кандалы. Аврора пыталась дышать, но воздух в этих коридорах был слишком густым, пропитанным временем, плесенью и чужими воспоминаниями. Каменные стены замка или подземелья – она уже не различала – тянулись бесконечно. Плеск факелов отбрасывал дрожащие тени, которые казались живыми – как будто кто-то крался рядом, шепча на древнем, забытом языке. Пол под ногами – влажный, скользкий. Потолки – низкие, давящие. Как будто весь этот чёртов лабиринт дышал. И дышал ей в затылок.

«Что, черт возьми, происходит?» – голос внутри был резким, истеричным. – «Я что, в театре? Кто заказал этот грёбаный квест?»

И всё равно, где-то глубоко в груди что-то гулко сжималось. Медленно, неотвратимо. Как будто сердце пыталось сказать: «Нет, это не игра. Это слишком реально, чтобы быть выдумкой». Но мозг… мозг отказывался принимать. Он включил защиту – панику, отрицание, ступор.

«Это кома. Да, точно. Меня сбила машина. Я лежу в палате. Это всего лишь… это сон. Сон. Это просто сон. Или бред. Или побочка обезболивающего. Господи, может, я вообще в психушке? А они – санитары. Да! Это просто какие-то ролевые игры в дурке!»

Но шаги по камню звучали слишком гулко. Пальцы, сжимающие её руку, были слишком тёплыми. Боль в запястьях – слишком настоящей. Всё слишком, слишком…

Они остановились. Дверь. Старая, массивная. Железо, ржавчина, запах влаги и запертости. Один из них вытащил ключ – тот заскрежетал в замке, словно его не поворачивали веками. Скрежет резанул по нервам. Щелчок. Дверь отворилась. Её буквально втолкнули внутрь.

Комната была маленькой, почти клеткой. Каменные стены, узкое окно под потолком, через которое не проникал свет – только мутный отблеск чего-то серого, безжизненного. Кровать? Нет, деревянный топчан. В углу – кувшин с водой и металлическая миска. Всё.

Дверь закрылась за её спиной с глухим звуком, как удар по черепу. Затем – щелчок замка. Одиночество.

Аврора осталась стоять посреди этой мрачной тюрьмы, не в силах пошевелиться. Только глаза бегали по стенам, по теням, по потолку.

«Я сошла с ума» – мысль пришла неожиданно спокойно. Даже буднично. Как будто это – факт. Как будто именно это объясняло всё.

«Я не в реальности. Этого не может быть. Я не сплю. Но и не проснулась. Значит – кома. Да, точно. Я лежу в больнице, а мозг… рисует вот это. Мозг поехал.»

Она шагнула назад, осела на край топчана. Дерево было холодным, твёрдым. Поза неудобной. Ей было плевать. Она обхватила себя руками, как будто могла удержать себя от распада.

«Что со мной не так? Почему я здесь? Кто этот призрак? Почему он знал меня?»

В голове кружились фрагменты: глаза призрака, древние книги, шаги охраны, факелы, голос «потерянной принцессы»… Как пазл, где все кусочки из разных коробок. И ни один не вставал на место.

«Я не принцесса. Я не из Эльвенора. Я из Нью-Йорка. У меня была квартира, работа, Марк, чёрт бы его побрал…»

Имя вспыхнуло, как искра, и тут же погасло, оставив пустоту.

«Марк… Он изменил мне. Я… я бежала. А потом… машина. А потом…»

Аврора сжалась, вдавила пальцы в локти. Холод. Страх. Давление на грудь. Это не просто тревога – это каток. Он проходится по её разуму, стирая остатки прежнего «я». И всё, что остаётся – девочка, запертая в каменном склепе, которая не знает, где она, кто она и что будет завтра.

Мир трещал.

«Это всё неправда. Это не мой мир. Это… подделка. Или реальность. Или ад. Или…»

Голова начала кружиться. Глаза – слезиться. Воздуха – не хватало. Стены становились всё ближе. А потом… только тишина. Хрупкая. Рвущаяся на крики. И единственная мысль, чёткая, как удар в живот: если это всё на самом деле – я в полной заднице.

Она откинулась назад, позволив холодному камню стены коснуться затылка. Слёзы больше не текли – будто всё внутри иссякло. Мысли слиплись в одну бесформенную кашу, в которой невозможно было вычленить хоть что-то логичное. Всё, что казалось реальностью, превратилось в абсурд. А абсурд – в нечто пугающее. Пальцы сжались в кулаки, ногти впивались в ладони, но даже физическая боль не помогала убедить себя, что она не сошла с ума.

Накатившая усталость была почти телесной – как мокрое одеяло, наброшенное на плечи. Мысли вязли, гасли, уходили куда-то в темноту вместе с последними остатками воли. Тело подчинилось бессилию. Веки слиплись, дыхание стало тише, а сердце – тяжелее. Аврора позволила себе провалиться в эту чёрную бездну хотя бы на мгновение. Хоть на секунду. Где нет вопросов. Где не нужно думать. Где всё просто… исчезает.

Дверь со скрипом отворилась – не просто распахнулась, а словно рассекла вязкое напряжение комнаты надвое. Аврора вздрогнула, резко подняв голову, и увидела, как в проём входит женщина в платье цвета засохшей крови. Высокая, надменная, с выпрямленной спиной и тяжёлым взглядом, который сразу всаживался в самую суть. За ней – старик, худой, как коряга, с посеревшей кожей, цепким, как сова, взглядом и руками, будто из костей и пергамента. Он не смотрел – он читал. Её.

– Кто ты такая? – холодно, отрывисто. Голос женщины звенел, как натянутый металл. Без намёка на сочувствие. Без намёка на терпение.

Аврора медлила. Губы дрожали, руки были ледяными, как будто даже страх уже остыл, уступив место оцепенению. Она попыталась заговорить, но язык будто стал чужим.

– Я… я не знаю, – хрипло, неуверенно. – Я была дома. Ну… не совсем дома. У Марка. Мы… поссорились. Я ушла. Нет, подожди. Не ушла. Я видела… его с другой. Я выбежала. Была дорога. Вечер. Дождь. Потом – свет фар. И удар. Всё как в кино. Я помню боль. Очень острую. А потом – библиотека. Сумасшедшая, пыльная, странная библиотека. И… голос.

Изабель медленно подошла, остановившись в полуметре от Авроры. Взгляд тяжёлый, оценивающий. Почти хищный. Она склонила голову набок, как будто разглядывала не человека, а интересную, потенциально опасную находку.

– Ты правда хочешь, чтобы я поверила в эту сказку? – сказала она холодно. – Девушка из другого мира, сбитая машиной, попадает в древнюю библиотеку Эльвенора. Ни портала, ни заклинания, ни амулета. Только… дождь и предательство.

Аврора сглотнула. Слова прозвучали вслух действительно глупо. Но это была её правда. Или, по крайней мере, то, что от неё осталось.

– Я не знаю, что вы хотите услышать. Это всё, что я помню. Я не хотела сюда попадать. Я вообще не понимаю, где «сюда».

Изабель сузила глаза, её губы дрогнули, будто она сдерживала усмешку.

– Где – это Эльвенор. Сердце магии. Мир, где твоя жалкая реальность – только тонкая иллюзия. – Она прищурилась. – А вот зачем ты здесь – это куда интереснее вопрос.

– Я не специально! – резко выдохнула Аврора. – Я даже не знала, что это место существует! Господи… – Она запнулась, обхватила себя руками. – Я думала, умерла.

– Умерла? – Изабель засмеялась, тихо и коротко, как будто Аврора только что сказала что-то по-детски наивное. – Ты выглядишь слишком живой для мертвеца. Хотя… – она провела кончиком пальца по своей губе, задумчиво – это объяснило бы твою дурь.

– Эй! – Аврора подалась вперёд. – Я понятия не имею, что происходит! Вы притащили меня сюда, заперли в этой каменной клетке и теперь устраиваете допрос! Если вы что-то знаете – просто скажите уже!

Изабель молча подошла ещё ближе. Их лица разделяло несколько сантиметров. Она опустила голос до ледяного шёпота:

– А если я скажу, ты не поверишь. Твоя память всё ещё спит. Но твоё лицо… – она подняла руку, но не дотронулась, только замерла рядом с щекой Авроры, – твои глаза… Я их помню.

– Что? – голос дрогнул. – Вы… меня знаете?

Изабель смотрела на неё долго, слишком долго. Наконец, отступила на шаг и резко выпрямилась.

– Я знала твою мать, – бросила она. – И если ты – та, кем я думаю, то у нас… большие проблемы.

Аврора ошеломлённо уставилась на неё.

– Мою мать?.. Нет. Нет, вы ошибаетесь. Мою маму звали Линда. Она… она была бухгалтером. В Калифорнии.

Изабель усмехнулась, но теперь – без злобы. В этом было нечто горькое, почти жалостливое.

– Твоя «Линда» – ложь. Маска. Защита. Она вырастила тебя, как смертную, чтобы спрятать от таких, как я. От правды. – Она кивнула на старика. – Мастер Орестес, подтвердите.

Старик – Орестес – молча кивнул. Один раз, но так, что Аврора ощутила, как внутри всё перекосилось.

– Мы будем наблюдать за тобой, девочка, – сказала Изабель, снова приближаясь. – И если ты наврёшь хоть слово… хоть вздох солжёт – я узнаю. Я вырву из тебя ответы, даже если для этого придётся спалить твою душу.

Аврора вцепилась пальцами в подол своей рубашки, пытаясь не задрожать.

– Я не знаю, кто я для вас. Я не знаю, что вы от меня хотите. Но я точно не враг.

– Это ещё предстоит доказать, – холодно сказала Изабель.

Орестес шагнул ближе. Его глаза, вкрадчивые и мутные, задержались на её лице чуть дольше, чем хотелось бы. Он пробормотал что-то себе под нос – шепот, словно ветер в трубе, и наклонился к Изабель.

– Её магия молчит, – произнёс он наконец, – но кровь говорит. Очень громко.

Изабель нахмурилась. Не просто недовольство – что-то ядовитое скользнуло по её лицу, как тень от старого шрама. Она подошла ближе, наклонилась к Авроре, так, чтобы их глаза оказались на одном уровне.

– Библиотека, значит? – почти прошептала она. – Тогда ты попала глубже, чем стоило. И, возможно, слишком далеко, чтобы выбраться.

Изобель посмотрела на старика. Между ними проскользнул молчаливый взгляд – словно они оба услышали нечто, что Аврора не могла уловить. Затем женщина резко развернулась и направилась к двери. Её мантия скользнула по полу, будто волна, скрывающая что-то тёмное и холодное в глубине. Старик задержался на мгновение, оглядывая Аврору, как бы сверяя её с чем-то в своей памяти… и ушёл вслед за ней.

Щелчок замка прозвучал как выстрел. И снова – тишина. Но уже не просто гнетущая. Нет. Она была… наполненной. Наблюдающей. Такой, в которой каждый вздох звучит как крик.

Аврора медленно осела на пол. Колени подогнулись сами собой. Она прижала руки к лицу, но не плакала – даже слёзы будто ушли. Вместо них – пустота. Она не знала, боится ли больше женщины с глазами клинками или себя в этом месте, где всё напоминало и сон, и кошмар одновременно.

– Изобель… Она… меня знает…– повторила она шепотом, словно это могло что-то объяснить.

Слова звучали как бред. Она не понимала, что происходит. Не верила. Не хотела верить.

Мысли, как сорвавшиеся птицы, метались в черепе. Может, ей просто нужна помощь? Психиатр? Госпиталь? Может, она лежит в коме и всё это – просто гротескное творение мозга, который цепляется за жизнь? Или она действительно… переместилась?

– Бред… – выдохнула она. – Это просто бред.

И в этот момент она снова вспомнила – глаза Люси выглядывающей из-за Марка. Оскал. Предательство. И как она выбежала. Дождь. Свет фар. Этот ужасный звук, когда всё оборвалось…

Мир перевернулся. Один миг – и всё пошло по наклонной.

«Если я мертва, – подумала она, – то, видимо, ад выглядит именно так. Слишком красивый, слишком странный… и пугающе реальный».

Она не знала, сколько просидела так – сжавшись в узел, прислушиваясь к каждой капле в этом забытом богами месте. Часы? Минуты? Годы? Пока её тело не решило всё за неё. Обессилевшая от раздумий, чужих взглядов и собственной истерзанной реальностью, она легла на каменный пол. Он был холодным, но не таким, как у Марка в ту ночь. Этот холод был честным. Он не пытался притвориться. Он просто был. Веки опустились. Мысли замедлились, как вода перед замерзанием. Всё ещё болело – в груди, в голове, в душе. Но усталость победила всё. И тьма снова забрала её к себе.

Глава 4. Кровь королей

«Королевская кровь не гарантирует трон. Только бойню»

Цепкий лязг засовов вывел Аврору из сладкого мира снов. Стальной скрежет скользнул по нервам, как гвоздь по стеклу. Она вздрогнула. Сердце забилось чаще – не от страха, а от дикого, животного предчувствия: что-то сейчас начнётся. Что-то, что невозможно будет остановить.

Дверь камеры открылась. Словно сцена в театре – тёмная, глухая, давящая – медленно распахнулась в другую реальность. На пороге стояли двое. Первый – угрюмый страж, с лицом, будто вырубленным топором. Второй – худощавый мужчина в длинном синем плаще, с капюшоном, отбрасывающим на лицо глубокую тень. Он молчал, но от одного его присутствия внутри всё сжималось. Воздух вокруг казался холоднее.

– Вставай, – бросил страж. Ни имени, ни объяснений. Просто команда.

Она подчинилась – потому что иного выхода всё равно не было. Колени едва слушались. Холод каменного пола, казалось, въелся в кости.

Они вышли в коридор, и мгновенно её окутал сырой мрак. Здесь пахло пылью, плесенью и чем-то ещё… старым. Временем? Смертью? Коридоры тянулись один за другим, будто кишки древнего чудовища, поглотившего саму историю. Факелы на стенах горели тускло – не светили, а скорее тревожно дрожали, отражаясь в чёрных главах бронзовых панелей.

– Куда вы меня ведёте? – спросила она, голос прозвучал слабее, чем хотелось.

Ноль реакции. Даже моргания. Страж шёл, как машина. Плащ второго лишь шелестел, скользя по каменному полу.

– Что вы собираетесь со мной делать?

Ответа – снова нет. Только хруст шагов, отзвук которых возвращался эхом, многократно искажённым, как в кошмаре.

Внутри снова начала копиться тревога. Та самая липкая, удушающая, что нарастает изнутри, будто затопляющая вода. Аврора чувствовала, как сердце отстукивает каждое движение – бух, бух, бух – прямо в горле. Что, если это казнь? Или… жертва? Почему всё вокруг словно пропитано древней жутью?

Они свернули за очередной поворот – и вот тогда она увидела это место.

Когда Аврора вошла в зал, её первой мыслью было: я здесь лишняя. Второй – здесь нельзя быть никому. И третьей – этот зал живой.

Помещение было огромным – настолько, что шаги глухо гасли, не доходя до противоположной стены. Высокие своды уходили в темноту, прячась в чёрном потолке, где угасал свет от факелов. Казалось, они висели в воздухе сами по себе – без цепей, без держателей, без логики. Просто плыли над полом, отбрасывая тревожные, извивающиеся тени. Стены были из чёрного камня. Не просто мрамора – нет, что-то более древнее, гладкое и тёплое на вид, как обсидиан, но поглощающее свет. Если приглядеться, казалось, что в его глубине шевелится что-то серое. Волны? Лица? Силуэты?

Барельефы покрывали всё – от пола до потолка. Тысячи символов, сплетённых в хороводы: переплетающиеся змеи, птицы с человеческими лицами, глаза, глядящие изнутри кругов, и фигуры с венцами из пламени. Некоторые изображения выглядели как герои древних сказаний, другие – как кошмары. Некоторые лица были выбиты так реалистично, что казалось, они сейчас моргнут. Или уже моргнули.

Под ногами – пол, выложенный из темно-серых плит. Ровный, зеркально отполированный, будто здесь не ходили веками. Символы на полу были выжжены, не нарисованы. Руна к руне, круг к кругу – вся композиция собиралась в центр зала. Магический круг был массивен. Его диаметр легко мог вместить три кареты, поставленные бок о бок. А внутри – нечто, что нельзя описать простыми словами.

Внутренний круг переливался багрово-фиолетовым свечением. В воздухе над ним висели искры – будто пыль, освещённая закатным солнцем, но каждое зерно вибрировало собственной аурой. Они не двигались – парили в состоянии ожидания. Над кругом нависал купол из неведомого материала – не камня, не стекла. Он мерцал, будто граница между мирами. И именно туда были обращены все взгляды магов, стоящих по периметру. Всего их было пятеро, и каждый находился на своей позиции – строго по звёздной схеме. Каждый из них держал в руках кристалл, излучающий слабый свет. Один – синий, другой – зелёный, третий – фиолетовый, остальные два – белый и чёрный. Контраст был таким резким, что хотелось зажмуриться.

И наконец – запах.

Это место пахло не просто пылью или камнем. Оно пахло магией. Старой, первородной, незнакомой, как будто книги, сожжённые за ересь, пытались рассказать свою последнюю правду. В этом воздухе было что-то, что царапало горло при каждом вдохе. Он был густым, почти вязким, с металлическими нотами и привкусом горелых трав. Он впитывался в кожу, в волосы, в разум.

Где-то в углу зала стоял алтарь. Старый, из того же чёрного камня, что и стены. Его основание было усыпано лепестками красных цветов – свежих. Кроваво-красных, будто их только что вырвали с корнем. Рядом – чаша. Пустая. Пока пустая.

Аврора не знала, для чего всё это, но её инстинкты завопили. Громче разума. Громче логики. Просто беги. Прочь, пока не поздно.

А потом купол над кругом начал светиться. Вдоль стен стояли фигуры. Пять. Без движения. Почти статуи. Но точно живые. Маги. В чёрных, фиолетовых и алых одеждах, с капюшонами, закрывающими лица. Каждый будто сам по себе излучал ауру, от которой сжимался желудок. Маги не произнесли ни слова – они начали мыслить в унисон. Волна энергии пошла от кристаллов к кругу, и воздух задрожал, как поверхность воды.

– Это шутка? – прошептала Аврора сама себе. – Я что, в чёртовом сериале?

Никто не смеялся.

В воздухе запахло палёными травами и древней магией. Не той, что в сказках сияет золотым светом, а настоящей – сырой, глухой, с привкусом металла и холода, будто кто-то вскрыл старый склеп и пустил его воздух гулять по залу. Аврору подвели к самому краю начерченного круга, и, несмотря на дрожь в ногах, она продолжала всматриваться в происходящее, будто пыталась найти в этом бреду хоть какую-то логику.

– Ритуал потребует времени, – прохрипел Орестес, подходя ближе. – И силы. Пять стихий. Пять жизней. Одно откровение.

И тогда из полумрака начали выходить маги.

Первым шагнул маг Огня. Высокий, худощавый мужчина с кожей, будто покрытой тонкими трещинами, из которых временами сочился слабый, алый свет. Его глаза пылали, как угли в очаге, а голос, когда он заговорил, будто шептал языками пламени:

– Насколько ты готова обжечься, дитя, если истина окажется пламенем?

За ним плавно скользнула маг Воды – женщина лет сорока с длинными, струящимися, как река, волосами цвета серебра. Её движения были текучими, а голос – мягким, как шелест волн:

– Вода видит то, что скрыто. Она стекает в щели лжи. И если правда утонула – я выловлю её.