Читать книгу: «Практик», страница 3

На условленном месте встречи я никого не обнаружил, но опоздать я никак не мог, поэтому уселся на лавочку и развернул номер «Февральского марша» с недочитанной со вчерашнего дня статьёй о подготовке мирного договора с Суомландией и грядущей демаркации изрядно отодвинутой от столицы госграницы. А там и мои одноклассники объявились. Заметили мы друг друга одновременно. Инга помахала ладошкой, Аркаша и вовсе вскочил из кресла-каталки, которое она толкала перед собой, и поспешил ко мне с раскинутыми руками. На лацкане его пиджака светилась красным розетка ордена «Славы».

– Петя!

– Аркадий! – крикнула ему вдогонку Инга. – Сядь немедленно!

Не тут-то было. Тот облапил меня и долго хлопал по спине, лишь после этого нехотя вернулся в кресло. Скованности в его движениях почти не ощущалось, правда, я предельно чётко улавливал создаваемые бывшим одноклассником искажения энергетического фона. Помимо дублирования сигналов нервной системы энергетическая структура явно задействовалась и для снижения нагрузки на повреждённый позвоночник.

– Мне доктор двигаться рекомендовал! – напомнил Аркадий надувшейся Инге.

– Ты сегодня уже достаточно двигался! – отрезала та и обратила своё внимание на меня. – Привет, Петя! Где пропадал?

– Лечился, – сказал я. – Простыл. Кхе-кхе.

– Мне Никита рассказывал, как ты ему лицо поправил, – улыбнулся Аркаша. – Привет тебе передавал.

– Как он?

– В порядке. В отпуске сейчас.

Подъехал и остановился у тротуара легковой вездеход.

– Сказали пятерых забрать, – предупредил шофёр, когда Аркадий самостоятельно забрался в салон, а я пропустил вперёд Ингу и уместил меж двух диванчиков кресло-каталку.

– Уже бегут! – указал я на спешивших к автомобилю Марину и Карла, после в свою очередь спросил: – А что же Лев?

Инга позволила себе раздражённую гримасу.

– Да он совсем пропал, – заявила она и выглянула в открытую дверцу. – Марина, давай к нам! Карл, садись вперёд!

Стоило нам разместиться в салоне, здоровяк немедленно извернулся на сидении и протянул мне руку.

– Привет! Ты когда вернулся?

– А ты? – задал я встречный вопрос, заметив на лацкане пиджака товарища розетку Республиканского креста.

– На той неделе.

– А я на этой.

– И не зашёл?

– Не поверишь, ни минуты свободной не было.

– Точно! Не поверю! Научный факт!

– Потом поговорим.

Карл кивнул и протянул руку Аркаше. Они были уже знакомы друг с другом – как выяснилось из дальнейшего разговора, Инга умудрилась подселить одноклассника к себе в комнату, вот в общежитии и пересеклись. Меня это обстоятельство откровенно порадовало. Даже чуть менее неловко себя ощущать начал.

– Да! – встрепенулся я тогда. – Инга, а разве не ты подружка невесты?

– Нет, я взяла самоотвод, – ответила та.

– Не желаешь потакать буржуазным традициям? – предположил я.

Инга рассмеялась.

– Ты просто не представляешь, сколько времени на подготовку к свадьбе уходит, а у меня и так ни минуты свободной нет. Учёба, работа в институтской ячейке Февральского союза молодёжи и теперь ещё чуть ли не одной вечерней школой на Текстильке заниматься приходится!

Марина фыркнула.

– Да перестань ты! Мне кровь из носу надо до конца месяца курсовую по экономике сдать, а то до сессии не допустят!

– У меня тоже сессия на носу!

– И ещё я на шее сижу! – рассмеялся Аркаша, своей шуткой весьма своевременно сгладив неловкость момента.

– И ещё ты! – подтвердила Инга. – Глаз да глаз нужен! Как маленький, право слово. Никакой ответственности.

Марина захихикала.

– Ты прямо мой случай описываешь!

Карл что-то неразборчиво пробурчал с переднего сидения, но возмущаться не стал и спросил у шофёра:

– Мы куда едем вообще?

– За город, – сообщил тот, нисколько этим ответом ситуацию не прояснив.

Как оказалось, загородный ресторан «Причал» располагался на западном берегу водохранилища. Там обнаружился небольшой дачный посёлок с выстроенными прямо меж высоченных сосен домиками – преимущественно одноэтажными с мансардными надстройками, но попадались на глаза и куда как более внушительные особняки.

Обеспечение безопасности местных жителей тоже оказалось на высоте: на въезде дежурили бойцы ВОХР. Караульные попросили предъявить документы и сверились со списком гостей, лишь после этого подняли шлагбаум и дали отмашку проезжать. С учётом забора и патрулирования периметра случайному человеку на территорию было не попасть.

Хорошо устроились!

Ресторан, как и явствовало из названия, располагался прямо на берегу. Его просторная терраса примыкала к песчаному пляжу, на другом краю которого в воду вдавались длинные мостки с яхтами.

Нас встретили на входе и проводили к столу в углу зала, прилично удалённому от помоста, где предстояло разместиться молодым. Аркадий оставил кресло-каталку вахтёру и самостоятельно дошёл до своего места. Инга поглядывала на него с некоторой обеспокоенностью, но от замечаний на сей раз воздержалась.

– Надо выпить! – объявил Карл.

– Мефодий! – немедленно одёрнула его Марина. – Веди себя прилично!

Тот передёрнул мощными плечами.

– Да ты погляди только, какая тут публика! Я себя не в своей тарелке чувствую!

– Публика как публика, – фыркнула барышня, но от бокала белого вина со льдом не отказалась и сама.

Инга присоединилась к ней, ну а мы, благо на столах уже стояли тарелки с закуской, решили выпить водки. Мы – это я и Карл, Аркаша только тяжко вздохнул.

– Мне доктор запретил, – пожаловался он.

– Совсем? – удивился я.

– Имею право на пятьдесят капель. Но! Исключительно перед сном.

– Ну хоть что-то! – усмехнулся я и лёгким усилием охладил бутылку с водкой до околонулевых температур. Заиндеветь стекло не заиндевело, но запотело вмиг.

Мы выпили, закусили, и я огляделся. Как верно подметил Карл, публика собралась солидней некуда. Некоторых персон я знал по институту, с другими пересекался по службе. Наших ровесников набралось не так уж и много – едва ли четверть от приглашённых, – и в основном им отвели столы в той же части зала, куда посадили и нас.

Выходит, никакой дискриминации. Выходит, всё как надо. Это мы студенты непонятные, остальные-то сплошь золотая молодёжь.

Карл тяжко вздохнул и указал взглядом на бутылку, Марина погрозила ему пальцем.

– Да мне рюмка, что слону дробина! – пробурчал здоровяк.

– О Пете подумай! Видишь, он похудел как! Одна кожа и кости!

На деле я не только восстановился после ранения, но ещё и наел в санатории пару-тройку лишних килограмм – немудрено, что Карл не нашёлся с ответом, растерявшись от возмущения.

Ну а дальше пожаловали молодожёны. Прибыли они по воде на небольшом прогулочном пароходе, и сразу началась суета, забегали официанты, хлынули сначала на улицу, а затем и обратно приглашённые.

Свидетелем со стороны жениха, к моему немалому удивлению, оказался проректор РИИФС по развитию, а вот подружки невесты я не знал. Сразу начали поднимать тосты за молодых, их родителей и всех-всех-всех причастных к торжественному событию, я выпил ещё одну рюмку водки, а после наполнил фужер для вина содовой и прикладывался уже к нему.

Карл в сердцах обозвал меня дезертиром и совершенно напрасно, поскольку вскоре заиграл оркестр и Марина с боем увела его танцевать – если кто и дезертировал, так это он! Я отыскал взглядом Нику, но меня опередил молодой человек, опознанный как «восходящая звезда дипломатии».

Как его – Кирилл? И что он в Новинске позабыл, спрашивается? Он же назначение в Джунгарию получил!

Зараза!

Приглашать на танец Ингу показалось как минимум неуместным, да и в любом случае к ней почти сразу подкатил какой-то прилизанный хлыщ. Прежде чем уйти, барышня выразительно посмотрела на Аркадия, а после тот поглядел на меня ещё даже выразительней.

– Ну и чего ты ждёшь? Наливай!

– По одной, – сразу предупредил я. – Мне с Ингой потом объясняться не хочется.

– Представляешь – мне тоже! – ухмыльнулся в ответ Аркаша.

Мы чокнулись и выпили.

– Зеленью закусывай, – посоветовал я и спросил: – Как у вас вообще?

Аркаша неопределённо пожал плечами.

– Ты же знаешь Ингу! Она сначала надо мной шефство взяла, ну а потом закрутилось как-то само собой. Мы ж ещё со школы вместе. Теперь… Опять всё серьёзно, короче.

– Поздравляю, – искренне порадовался я за товарища. – А сам как?

– Комиссовали вчистую, – махнул он рукой. – Меня по квоте корпуса в институт отправили, сейчас к экзаменам готовлюсь и на курсы хожу. Льготы и всё такое, но могу и не пройти.

Я задумчиво кивнул, взял тарталетку с красной икрой и отправил её в рот. Прожевал и уточнил:

– А на кого поступать думаешь?

– Пока даже не знаю. Не определился. – Аркадий посмотрел на полупустую бутылку, но лишь вздохнул и наливать себе не стал.

– У тебя ведь по оксонскому твёрдая пятёрка была? – припомнил я. – Ты там даже что-то в оригинале читал?

– Читал, было дело.

Я задумчиво хмыкнул.

– А не думал службу продолжить?

– Петя! Меня комиссовали! – напомнил одноклассник и припечатал к столу кулак. – Вчистую!

– И что с того? – пожал я плечами. – Кабинетные работники тоже нужны. Будешь сидеть и научную литературу в своё удовольствие и для пользы дела почитывать.

Аркаша остро глянул на меня, зажевал веточку петрушки и спросил:

– И кому именно нужны кабинетные работники?

– Научному дивизиону, например. Думаю, через них и путёвку на реабилитацию в санаторий выбить получится. Сразу вам с Ингой на двоих. Плюс у тебя будет четыре года, чтобы восстановиться и пройти медкомиссию, если вдруг захочешь в загранкомандировки ездить. На симпозиумы всякие и конференции.

– Вот прямо на симпозиумы?

– Ну это уж как получится, – многозначительно усмехнулся я.

– Где подписываться кровью? – рассмеялся Аркадий.

К столу уже возвращалась Инга, а я ещё до конца не определился, как мне себя вести в обществе этой парочки, поэтому воспользовался поводом ускользнуть.

– Погоди. Я тебе сейчас собеседование организую.

– Да ты чего! Не горит же!

Но я и слушать ничего не стал, поднялся из-за стола и поискал взглядом среди танцующих пар Герасима и Лию, не углядел их и вышел на террасу, где самоорганизовалось нечто вроде курительной комнаты. Вот только очень уж важные товарищи дымили на свежем воздухе сигаретами и дегустировали марочный коньяк. Все в цивильном, а на деле штатских нет, сплошь – руководство корпуса. И тут – я.

Ретироваться не успел. Начальник особого дивизиона углядел меня и требовательно махнул рукой.

– Пётр… не помню, как тебя по батюшке… Подходи! Что ты как неродной?

Начальник дивизиона научного немедленно вручил рюмку коньяка и покровительственно похлопал меня по спине.

– Вот, Архип Макарович, переманиваем лучшие кадры!

– Наслышан, наслышан, – улыбнулся полковник Серебрянец и протянул руку. – Племянник о тебе высокого мнения. Говорит, не без недостатков, зато везучий!

Все кругом рассмеялись, я не нашёл ничего лучше, чем, ответив на рукопожатие, приложиться к рюмке.

– Герасима ищешь? – уточнил полковник. – Он сейчас подойдёт.

И точно – минуты не прошло, как тот выскочил на террасу и смерил присутствующих пристальным взглядом.

– Не вы? – строго спросил он после этого.

– Невесту украли? – догадался кто-то. – Эх, проворонил!

Герасим скрылся в ресторане, а я поставил на стол пустую рюмку и попытался откланяться, вот только мне без промедления налили снова. Пить наравне с присутствующими я совершенно точно не смог бы, да делать этого и не хотел, к счастью и не пришлось. Почти сразу к нам вышла светловолосая женщина средних лет в длинном платье, с жемчужной ниткой на шее.

– Архип Макарович! – обратилась она к полковнику. – Совещания будешь на работе устраивать!

– Уже иду, сестрица! – отозвался тот.

Дамочка обманчиво мягко улыбнулась и удалилась, не стали задерживаться на террасе и руководители корпуса. Начальник научного дивизиона тоже вернулся в ресторан, но к своему столу не пошёл, встал чуть наособицу и принялся следить за танцующимися парочками. Я решил воспользоваться моментом и обратился к нему:

– Борис Евграфович, подскажите, а возможны послабления по состоянию здоровья для принятия на службу, если человек отлично знает оксонский?

– А со здоровьем что?

– Служил в егерях, был ранен, комиссовали. Специалисты говорят, со временем восстановится.

Борис Евграфович недолго поколебался, потом кивнул.

– Рассмотрим кандидатуру. Хорошо его знаешь?

– Мой бывший одноклассник. В одной ячейке Февральского союза молодёжи состояли, вместе инициацию прошли. Сейчас в институт поступает.

– Одноклассник, говоришь? Он здесь, получается?

– Так точно.

– Ну давай побеседуем. Где ваш стол? – Борис Евграфович проследил за моим жестом и кивнул. – Сейчас подойду.

Я этому обещанию особого значения не придал, вернулся на своё место и одним махом осушил фужер с содовой. Карл и Марина так и не появились, да ещё прибежала в белом платье Лия, расцеловала всех и утянула за собой Ингу. Мы с Аркашей снова остались вдвоём.

Но – ненадолго. К моему несказанному удивлению, начальник научного дивизиона о своём обещании не забыл и появился уже минут через пять. Я представил ему Аркадия и наоборот, а после мешать разговору не стал и направился к столу, за которым веселилась шумная компания. Пара рюмок коньяка придали решительности, вот и нацелился на Нику.

– Добрый день, – обратился ко всем сразу и улыбнулся уже одной конкретной барышне. – Благодарю за фотографию.

Посмотрели на меня… ну примерно, как на заговорившее вдруг домашнее животное. В душе заворочалось глухое раздражение, но я обуздал эмоции и никак злости не выказал.

Какая свадьба без драки? Нет. Не в этот раз. С этим точно не ко мне.

Ника вздёрнула брови, потом чуть приподняла уголки губ и сказала:

– Пустяки.

– Позвольте пригласить вас на танец, – сказал я, проигнорировав взгляды окружающих.

– О, нет! – рассмеялась барышня. – У меня ещё после предыдущего голова кругом идёт!

– Тогда в следующий раз, – бесстрастно произнёс я, но так сразу уйти не получилось.

И дело было даже не в том, что приметил краешком глаза самодовольную улыбку товарища второго секретаря первого класса республиканского посольства в Джунгарии, просто со своего места подскочила Вика.

– А пригласи меня! – заявила она. – Ты мне должен!

Может, я и отказал бы настырной девчонке, только очень уж не понравились смешки и ухмылочки. Так что улыбнулся, протянул руку и сказал:

– Прошу! – А когда мы уже удалились на достаточное расстояние, предупредил: – По правде говоря, я ужасно танцую.

– Это тебе Ника сказала? – догадалась Вика. – Очень на неё похоже. Но она не такая ледышка, как пытается казаться. С институтскими приятелями совсем другая!

– Конформизм или мимикрия? – с усмешкой уточнил я.

– Просто умная. Она даже с мачехой ладить умудряется, а та просто невозможный человек!

Оркестр заиграл какую-то медленную мелодию, я положил левую ладонь на талию барышни, и эта вертихвостка немедленно придвинулась ко мне чуть ближе, чем то полагалось приличным с точки зрения общественной морали. И пусть своей грудью она в меня совсем уж откровенно не утыкалась, но и так стало не по себе.

Вот зараза! Ещё и глазки строит!

– Так, значит, ты учился с Лией в гимназии? – спросила Вика.

– Учился.

– И, говорят, был в неё влюблён?

Врать не хотелось, поэтому отшутился.

– Я был влюблён во всех своих одноклассниц!

– Ты такой влюбчивый? – округлила глаза барышня. – А влюбись в меня! И только давай без отговорок!

Эта младшая из сестриц ледышкой определённо не была, и поскольку я понятия не имел, что именно она выкинет в следующий миг, то испытал немалое облегчение, когда музыка наконец смолкла. Такого со мной, пожалуй, прежде ещё не случалось.

Пригрозив… – то есть, конечно же, пообещав! – пригласить меня на белый танец, Вика отправилась к своему столу, я огляделся по сторонам в поисках Карла. Его не заметил, зато на глаза попалась Марина, которую вёл к эстраде с оркестром какой-то крепко сбитый молодой человек. В итоге я решил подышать свежим воздухом и вышел на террасу, а там наткнулся на принимавшего поздравления Герасима. Компанию ему составляли супруги Вран и Хариус, да ещё несколько незнакомых товарищей в возрасте, поэтому подходить я не стал и облокотился на ограждение террасы, но меня заметили и так.

– Пётр! – позвал вдруг молодожён.

Я поздоровался со всеми, пожал руку Герасиму.

– Подарок в понедельник вручу, – предупредил я его. – Сюда бы меня с ним не пропустили.

– Даже так? – рассмеялся тот и ослабил галстук-бабочку. – Заинтриговал! Ты, кстати, ещё не передумал покупать мотоцикл?

– Да нет, пожалуй.

– Иван Тарасович! – немедленно повернулся Герасим к одному солидного вида товарищу – высокому и не столько толстому, сколько просто упитанному. – Выделите нам мотоцикл?

Внимание присутствующих немедленно сфокусировалось на мне, но если все глазели с ленивым любопытством, то Иван Тарасович посмотрел с нескрываемым осуждением.

– Молодой человек! – сварливо произнёс он. – А вы имели дело с подобной техникой прежде?

Я кивнул.

– Доводилось. Перегонял с механического завода на Кордон и обратно, когда в бронетанковом дивизионе служил.

Герасим с довольным видом рассмеялся.

– Так-то вот! Не все мои друзья из золотой молодёжи!

– И в мыслях такого не было! – пробасил Иван Тарасович и вновь обратился ко мне: – И какие впечатления остались?

– Мне мотоцикл очень понравился. Правда, сам я обкаткой не занимался, но на трассе он очень хорошо себя показал.

Герасима потянули в ресторан и вскоре оттуда донеслись крики «горько», а чуток подвыпивший Иван Тарасович вцепился в меня будто клещ. Толковали мы с ним о мотоциклах производства новинского мехзавода никак не меньше получаса, но зато по итогам разговора мне вручили визитную карточку и велели непременно позвонить в понедельник.

– Распоряжусь лучший аппарат выделить! Лучший! – пообещал новый знакомый, оказавшийся ни много ни мало директором завода.

Когда вернулся за стол, Инга и Аркадий уже собрались уезжать – на ночь в гостевом домике они решили не оставаться. Я вызвался их проводить и помог загрузить в вездеход кресло-каталку, вот тогда-то Аркадий и спросил:

– А что за Городец с военной кафедры? Знаешь такого? Меня к нему на собеседование отправили.

– В понедельник с утра зайду за тобой и познакомлю, – пообещал я, вспомнил о необходимости составить отчёт о своей двухмесячной стажировке и не удержался от тяжёлого вздоха. Понедельник – это уже послезавтра, а домой я разве что только завтрашним вечером попаду.

Возник соблазн догнать машину и укатить на ней в город, но переборол этот порыв и отправился на поиски Карла. Вот куда он в самом деле запропастился?

Карла я отыскал уже только поздней ночью, после того как отгрохотал и отсверкал на берегу фейерверк. Заметил фигуру здоровяка на причале, подошёл и спросил:

– Ты где Маринку потерял?

Тот махнул рукой.

– Да они на яхте поплыли.

– А ты чего?

Карл пожал плечами.

– Не мой круг общения. – Он вдруг достал из кармана початую бутылку коньяка и предложил: – Выпьем?

Я большую часть вечера пробавлялся содовой, поэтому сохранил ясность мысли, вот и указал товарищу на террасу ресторана.

– Непременно выпьем, только с нормальной закуской.

– Да хороший коньяк! – запротестовал Карл. – Амброзия! Научный факт!

– Идём, идём, идём!

Несмотря на поздний час, в ресторане продолжали гулять разбившиеся на отдельные компании гости, но их заметно поубавилось, так что мы без всякого труда отыскали свободный столик на террасе, где и расположились. Моментально оказавшийся рядом официант справился о наших предпочтениях, и Карл заказал лимон, а я мясную нарезку.

– Ну, рассказывай! – сказал я, разливая коньяк по рюмкам.

Здоровяк немедленно возмутился.

– А чего это я? Ты рассказывай!

– Три пули, два месяца реабилитации, Республиканский крест. Конец истории.

– За здоровье! – провозгласил Карл, мы чокнулись и выпили, а после он подцепил вилкой кусок балыка и вздохнул. – Ну ты же помнишь, меня Маринкин папенька на собеседование пригласил?

– Ну и?

– Ну и вот! – невпопад ответил здоровяк и разлил нам по новой. – Меня в канцелярию бумажки перекладывать определили – вроде как на время оформления допусков к секретным материалам, а там – война. Я добровольцем вызвался, неделю промурыжили, потом в штурмовой отряд перевели. Там два месяца и отвоевал.

– Ну ничего себе!

Я ослабил узел галстука, Карл последовал моему примеру и распустил узел своего.

– И – ни царапины. Представляешь? А значит, за что надо выпить?

– За здоровье! – провозгласил я и добавил: – Ну и за удачу, конечно.

– Научный факт! – поддержал меня здоровяк.

Потом выпили, не чокаясь, и Карл окончательно загрустил.

– Вернулся, а тут… непонятно как-то. Маринка свою ненаглядную вечернюю школу забросила и всё больше с золотыми мальчиками и девочками общается, а меня с них воротит. Так и набил бы морду! Умом понимаю, что не за что, а кулаки чешутся. Наваждение какое-то. И не ревную ведь, просто… Просто…

Он не закончил фразы и махнул рукой, а я покопался в памяти и прищёлкнул пальцами.

– У тебя это… Травматическое расстройство психики. Тревожность, нарушение сна, раздражительность. Надо…

Карл потянулся за бутылкой.

– Выпить?

– На йогу походить. Но и накатить тоже не помешает.

– Научный факт! – объявил Карл и разлил по рюмкам остатки коньяка. – Давай!

Мы выпили и помолчали, потом я спросил:

– Практику ты прошёл, так? А дальше куда?

Здоровяк пожал мощными плечами.

– А бог его знает! В июне распределят куда-нибудь. Наверное, обратно в СЭЗ. Мне Маринка уже все уши прожужжала, чтобы в аспирантуре оставался, а я не хочу чужое место занимать! – Он подался ко мне. – Ну не моё это, понимаешь!

Я окончательно опьянеть не успел и решил в понедельник поговорить о Карле с Городцом, но в относительно трезвом состоянии продержался недолго. Честно говоря, так и не понял, откуда вторая бутылка взялась. Это всё Карл. Чисто – волшебник.

Спать мы в итоге не пошли, так и проторчали на террасе до самого утра. И ладно бы вдвоём сидели – так нет же! Кто-то подходил, приносил выпивку, травил байки, уходил и возвращался. Или это уже подходили новые припозднившиеся гуляки. Никого не запомнил. Никогошеньки. А случайных людей на свадьбе не было. Самые случайные тут – это мы.

Зараза!

Следующий день вплоть до самого обеда я отпаивался содовой, отвечал на кивки вроде бы незнакомых товарищей, кому-то жал руку. Не могу сказать, будто в памяти зиял один сплошной провал, но и всех событий ночи припомнить не получалось. Ладно хоть ещё костяшки без ссадин и одежда в полном порядке.

Впрочем, Карлу приходилось и того хуже – его пилила и строила Марина. Как оказалось, он клятвенно пообещал дождаться её возвращения на пристани, а вместо этого заявился в гостевой домик уже под утро чуть тёпленьким.

– Вали всё на меня! – разрешил я.

– Да вот ещё! – отмахнулся Карл. – Они сами только на рассвете приплыли!

Но окончательно убил меня разговор с проректором по развитию. Тот перехватил нас на входе в ресторан и объявил:

– Пётр! С тебя трофейный «Парабеллум»! Ты обещал! Не забыл?

Я враз покрылся испариной, но в голове будто что-то щёлкнуло и вспомнился ночной разговор, поэтому изобразил беспечную улыбку:

– Юрий Арнольдович, как можно? Всё будет!

– Юрий, просто Юрий. Договорились же! – напомнил проректор и вручил рюмку. – Штрафная!

Тёплую водку я терпеть не мог, но тёплую пить и не пришлось.

Предварительно охладил.