Читать книгу: «Война в вишневом саду», страница 3

Другой страной, имеющей решающее значение для России, зажатой Западом со всех сторон, является Китай, граничащий с ней на востоке.

Отношения Москвы и Пекина развиваются лучше, чем это было в прошлом. С 24 февраля 2022 года Китай проводит политику, которую можно коротко охарактеризовать как «нейтралитет в пользу России».

Колебания, вызванные отстраненным, а иногда даже враждебным отношением Китая к Советам во время холодной войны, похоже, преодолены. В то же время американская пресса распространяет слухи о том, что Москва и Пекин сформируют военный блок против Запада.

Итак, реальны ли эти утверждения или они являются следствием стратегии США, направленной на то, чтобы, спекулируя генетическим страхом Европы перед Азией, заставить первую не покидать сферу влияния Соединенных Штатов?

Миронов, немного подумав, отвечает:

– Нет, оснований для создания военного блока между Россией и Китаем нет. Так же, как США и Россия, Китай является одним из полюсов, составляющих многополярный мир. Китай – прагматичная страна. Есть области, где наши стратегические интересы совпадают. В этих областях мы и сотрудничаем. Утверждения о том, что Китай оказывает России военную помощь, не соответствуют действительности. Как сотрудничество между двумя странами не может быть направлено в пользу третьей страны или стран, так и дружба между двумя странами не может строиться на основании враждебного отношения к третьей стране.

Когда я спрашиваю, являются ли США врагом России, лицо Миронова делается жестче:

– Конечно, США – наш враг. Как мы можем по-другому оценивать санкции Америки и ее политику, направленную на уничтожение России? Я должен сказать, что все члены НАТО, кроме Турции, наши враги.

Мы переходим к разговору о Европе. Европа, принявшая сторону Америки в отношении войны на Украине, расплачивается за свой выбор тяжелым экономическим кризисом. Старый континент страдает от свержения правительств, забастовок и социальных волнений. Считает ли Миронов возможным выход Европы из-под влияния США в ближайшем будущем?

– Нет. События во Франции ясно показывают, что люди в Европе находятся не в очень хорошей экономической и социальной ситуации. Это заставляет их задаваться вопросом, зачем их правительство тратит деньги на войну на Украине. Но, несмотря на эту реакцию, я не ожидаю каких-либо изменений в Европе в ближайшем будущем.

Ходит множество слухов о том, что Россия контактирует с европейскими партиями и группировками, которые считаются крайне правыми. Во время второго тура президентских выборов во Франции Эмманюэль Макрон выстроил свою предвыборную кампанию, обвинив Марин Ле Пен в таком сотрудничестве. В телевизионной программе, которую они оба посетили накануне выборов, Макрон первым делом упомянул о кредите, полученном Марин Ле Пен от российских банков. Миронов, долгое время работавший в самом пекле российской политики, использует очень расплывчатые формулировки, говоря об отношениях между правыми европейскими партиями и Россией:

– Пока рано говорить о сотрудничестве России с упомянутыми партиями. Однако мы считаем, что эти политические движения отстаивают решения, направленные на достижение их собственных национальных интересов. В будущем установление отношений с этими партиями будет продуктивным и прагматичным с точки зрения национальных интересов России. Таким же это сотрудничество будет и для них.

Генерал Шарль де Голль описал утопическую картину великой и единой Европы, включающей в себя и Россию, в следующих словах: «Европа от Атлантики до Урала». Отношения России и Европы развивались как невзаимная любовь, в которой русских постоянно отвергали.

Прежде чем ответить на мой вопрос об отношениях между Россией и Европой и высказывании Шарля де Голля, Миронов некоторое время рассматривает голубыми глазами свои руки, лежащие на столе:

– Россия занимает большой участок европейского континента, но в настоящее время европейские государства отказываются идти с нами в одном направлении. Поэтому об утопической единой Европе сегодня не может быть и речи. Что касается де Голля… – Миронов вздыхает и продолжает: – Если в Европе появится новый Шарль де Голль, мы, конечно же, сможем обсудить этот вопрос, но никого, похожего на де Голля, сегодня нет.

Я продолжаю «вскрывать рану»:

– Разве вы не признаете, что Россия – европейская страна?

Миронов пресекает мысль о принадлежности России к Европе:

– Русский мыслитель Николай Данилевский, живший и творивший в XIX веке, утверждает, что Россия – уникальная, независимая цивилизация. Это своего рода евразийство. Европа – это отдельная цивилизация, происходящая от Древней Греции и Римской империи…

Я задаю еще один вопрос, чтобы расставить все точки над «i»:

– Давайте поговорим о демократии… Как вы думаете, в России есть особенная, присущая только ей концепция демократии? Или вы воспринимаете демократию как полностью западную идеологию/концепцию?

Миронов выдает серию ответных жестких вопросов:

– А что есть то, что вы называете западной демократией? Другими словами, кого нам взять за образец? Великобританию, где формой правления является монархия, а премьер-министр выбирается не всенародным голосованием, а косвенным образом? Или Францию, конституция которой предусматривает, что правительство может проводить реформы в обход парламента, а тех, кто с ним не согласен, разгоняет дубинками, ядовитым газом и водометами? А может быть, США? Вот уж лучшая модель демократии… Там тоже выборы президента проводятся не путем прямого народного голосования. И, как говорят сами американцы, их выборы фальсифицируются… У нас точно нет потребности в таких демократиях или в том, чтобы такие демократы нас учили. Нам также не нужна система, в которой существует и правит одна партия, как это, к сожалению, сейчас есть в России. Помимо сильного президента в России должна быть сильная законодательная власть, которая заставит голос народа быть услышанным. Важным условием эффективного государственного управления является сильный лидер и демократия, обеспечивающая социальную справедливость. Вот так я вижу модель демократии, которая подошла бы России.

С 2000-х годов идея евразийства снова стала активно обсуждаться в обществе. Хотя Миронов и определяет Россию как полностью уникальную цивилизацию, он говорит о евразийстве. Я прошу его поподробнее рассказать об этом:

– Когда мы рассуждаем о русском мире, славяно-турецком союзе и евразийской цивилизационной идентичности, мы говорим не только о территории, объединенной общей историей, многовековой торговлей и обменом опытом, но и об общей концепции Добра и Справедливости, положенной на православие, ислам и буддизм. Евразийство подразумевает сохранение и развитие этносоциальной и этнокультурной интеграции и уважительное отношение к нашим соседям. По этой причине Запад делает все возможное, чтобы разрушить культурную идентичность, лежащую в основе российского политического суверенитета и территориальной целостности и задающую направления в отношениях с другими странами. Неправильно ограничивать евразийство границами современной России или Советского Союза. В мире есть только две по-настоящему евразийские страны: Россия и Турция. Цивилизационные мосты, которые мы проложили между Западом и Востоком, Севером и Югом, очень важны. Этот факт является еще одним важным поводом для укрепления сотрудничества между нашими странами.

Наш разговор продолжается, и мы подходим к вопросу, насколько тесно идеология евразийства вошла в российскую геополитику. Я спрашиваю:

– В многополярном мире Россия будет существовать сама по себе или станет частью евразийского полюса?

Миронов неожиданно подскакивает и говорит:

– У меня есть хорошая идея.

Он некоторое время роется в ящике своего стола, а затем достает оттуда красный мячик-антистресс. Он сжимает его в руке и начинает отвечать:

– Развиваются такие организации, как ШОС и БРИКС. Россия входит в эти организации. Но членство России в этих организациях не противоречит тому, что Россия будет существовать как независимый полюс. Что касается китайской инициативы «Пояс и путь»… Россия решила принять участие в этом проекте. Этот выбор не противоречит российской доктрине евразийства. Большая часть России находится в Азии. В ситуации, когда Запад угрожает уничтожить Россию, обращение к Азии следует воспринимать как нечто нормальное. Как гласит известная русская поговорка, жизнь все расставит по своим местам.

Чехов говорил: «Самолюбие и самомнение у нас европейские, а развитие и поступки – азиатские». Сегодня наблюдается обратная ситуация. В России не прекращается жесткая критика Запада, но при этом продолжает применяться западная неолиберальная экономическая модель. Наиболее отчетливо это заметно в финансовом руководстве страны, особенно в Центральном банке.

Несмотря на то что экономика оправилась от первого послевоенного шока, многие говорят, что уход западных фирм с рынка и санкции окажут влияние в среднесрочной и долгосрочной перспективе. В этой ситуации некоторые олигархи, продолжавшие работать под контролем государства, уехали из страны. Это ставит под сомнение, насколько вообще обоснована существующая система. Миронов считает, что эта ситуация скоро закончится:

– Конечно, либеральная модель продолжает применяться, и это говорит о существующих противоречиях. Наша партия всегда выступала и продолжит выступать против этой системы. За последние 5 лет 60 триллионов рублей (около одного триллиона долларов США) было переведено на счета в оффшорных банках. Из того, что годовой бюджет нашей страны составляет от 27 до 30 триллионов рублей (около 500 миллиардов долларов США), следует, что на оффшорные счета переводилось примерно вдвое больше этой суммы. Я придумал для этого особое название: оффшорная аристократия… И эти так называемые аристократы формируют пятую колонну в нашей стране. В своем обращении к парламенту Путин сказал: «Если вы зарабатываете деньги в России, вы должны использовать их для инвестирования внутри России». Я согласен. Мы также думаем пойти еще дальше и национализировать имущество тех, кто принадлежит к этой оффшорной аристократии. Эта система скоро прекратит существование.

Когда я говорю Миронову, что его высказывания вызывают ассоциации с классовой борьбой, он улыбается, но говорит, что думает иначе:

– Неверно считать борьбу, о которой я говорил, классовой. Мы должны осуществить задуманное, не приводя к беспорядкам и нестабильности. Например, мы можем принять законы, предусматривающие, что имущество тех, кто не вернет свои деньги из оффшорных банков в течение 6 месяцев или 1 года, будет конфисковано. У нас военное положение. Нам нужно провести чистку, а не привести страну к хаосу.

Миронов также не является сторонником ставшей популярной в последнее время идеи возрождения советской экономической системы:

– Возродить советскую экономическую систему невозможно, но это не значит, что я полностью ее отвергаю. В советские времена Госплан проделал эффективную и критически важную работу. Мы можем снова начать его применять. Таким образом, мы можем внедрять пяти- или десятилетние планы в разные сферы производства, в первую очередь в промышленность. Несколько лет назад был принят закон по этому вопросу, но он до сих пор нормально не был реализован.

Коммунистическая партия Российской Федерации (КПРФ), поддерживающая начатую Путиным войну с Западом, сейчас является второй по величине партией в стране. Усиливаются ее призывы к изменению политического, экономического и социального устройства в соответствии с обстановкой.

В последнее время часто возникают новости о том, что Миронов, балансирующий в своей политической деятельности между КПРФ и Путиным, вступит в КПРФ. Миронов объясняет эти высказывания словесной акробатикой журналистов и объясняет суть дела:

– Я тогда сказал, что мы можем когда-нибудь объединиться с КПРФ, но журналисты обставили это все так, будто бы мы уже сейчас пытаемся наладить такого рода сотрудничество. Сейчас этот вопрос не стоит у нас на повестке дня. КПРФ хочет сделать шаг в будущее, но они не могут выбросить из головы старые шаблоны, образы Ленина и Сталина. Мы смотрим в будущее без предубеждений. Еще одно важное различие между нами заключается в том, что мы выступаем за рыночную экономику под контролем государства. Коммунисты же решительно против рыночной экономики.

Кремль сравнивает войну, которую Россия ведет против Запада из-за Украины, с защитой Родины от нацизма во Второй мировой войне. И, таким образом, Сталин снова оказывается на повестке дня. Я спрашиваю Миронова, считает ли он себя сталинистом. Лицо Миронова принимает задумчивое выражение:

– Я знаю, что вы учились в Париже. Вы знаете, что в Париже есть станция метро «Сталинград». Но мы не можем называть всех французов сталинистами, потому что они дали станции метро такое название. Я выступаю за то, чтобы переименовать Волгоград обратно в Сталинград. Когда я защищаю эту идею, я преследую следующую цель: почтить память людей, боровшихся против фашизма. Но я не сталинист…

Миронов указывает на черно-белую фотографию на стене и продолжает:

– Моего дедушку в сталинский период расстреляли по обвинению в кулачестве. Но мы должны объективно оценивать сталинский период. Есть черные и белые стороны. Это было время репрессий, но также в это время было достигнуто множество успехов, в том числе – победа над фашизмом. Мы должны судить справедливо…

Когда я говорю, что в Париже есть станция метро «Сталинград», но никакая станция в центре города не названа в честь Робеспьера, Миронов громко смеется.

– А как насчет государственной модели? Российское государство, развалившееся в ходе контрреволюции в 1990-е годы, было частично перестроено при Путине. Но достаточно ли этого для новой войны с Западом?

Миронов начинает так:

– В цивилизационных конфликтах политическая модель не является главным фактором. Это утверждение верно применительно как к настоящему, так и к прошлому. В конфликтах испытанию подвергается не политическое устройство государств, а прежде всего мировоззрение и сила национального духа. Для государства, находящегося в состоянии конфликта, важна личность лидера: насколько хорошо он сможет защитить национальные интересы, как он относится к истории и оценивает текущие особенности страны, его способность сплотить вокруг себя граждан. Я убежден, что России чрезвычайно повезло, что в такой драматический момент во главе государства стоит Владимир Путин. Среди западных лидеров нет фигуры, равной ему или хотя бы сопоставимой с ним.

Мы дружим с Путиным с 1994 года, и я поддерживаю его как сильного национального лидера. На съезде нашей партии я предложу не выдвигать кандидата против него на предстоящих выборах. Не нужно воспринимать мои слова так, будто я считаю, что нам не нужно вносить изменений в политическое моделирование. Политическая модель должна ориентироваться на идеалы истины и справедливости и соответствовать им. Государство, стремясь обеспечить повседневные потребности народа, должно решительно встать на путь восстановления реального социализма. К сожалению, отдельные шаги в этом направлении не переросли в большую прогрессивную работу. Сегодня это самая большая внутренняя проблема России.

Я задаю еще один вопрос, чтобы приблизиться к сути проблемы.

– Существует ли сейчас в России какая-то идеология?

Миронов меняет позу, откидывается на спинку стула и отвечает на мой вопрос:

– В нашей конституции есть статья о том, что гражданам нельзя навязывать никакую идеологию. Я с этим согласен. У каждого из нас есть свои представления, но в то же время у государства должна быть своя идеология. Мы можем опираться на традиционные ценности. Девятого ноября 2022 года Владимир Путин издал указ о традиционных ценностях. Это важно и должно обсуждаться.

Я спрашиваю, что именно он подразумевает под традиционными ценностями. Миронов отвечает:

– Я уверен, что российская идеология должна опираться на моральные ценности, которые формируют мировоззрение граждан. Среди них – традиционные семейные ценности, брак, любовь к ближним и к Родине, служение стране, работа на благо общества, честь, правда и справедливость. Мы уважаем наших предков. Мы никогда не позволяли и не позволим переписывать нашу историю, в том числе историю защиты нашей Родины в Великой Отечественной войне. Мы верим в приоритет и превосходство духовного над материальным. Упомянутые мною ценности передавались из поколения в поколение и стали основой уникальной идентичности и культурного пространства нашей многонациональной страны. В этом и состоит отличие России от Запада.

Сказанное Мироновым напоминает мне о словах сэра Родрика Брейтвейта, который был британским послом в Москве в период распада Советского Союза: «Русские, как и мы, предпочитают верить, что их история движется непрерывно и всегда в хорошем направлении. Они объясняют такие тревожные периоды, как жестокое правление Ивана Грозного или Сталина, необходимыми этапами на пути к величию».

– Прав ли Брейтвейт?

Миронов отвечает:

– Я воспринимаю фигуры и события нашей истории как линейное и неразрывно связанное целое. В России есть такое понятие, как глубинный народ, ядро нации. Какой бы режим ни управлял страной, ценности глубинного народа не меняются. Именно поэтому наша история непрерывна.

Я спрашиваю, можем ли мы говорить о подобной преемственности с точки зрения геополитики.

Миронов отвечает более громким голосом:

– Конечно! Выступление Владимира Путина в Мюнхене в 2007 году несет в себе следы этой преемственности. Ни одна страна не может обеспечить свою национальную безопасность, игнорируя национальную безопасность другого государства. Мы хотим, чтобы все народы и страны жили в мире. У нас нет притязаний на чужие земли.

Мы переходим от истории к будущему. Тридцать первого марта Владимир Путин утвердил документ, в котором изложена новая внешнеполитическая стратегия России. Его официальное название – «Концепция внешней политики Российской Федерации». Объявив о новой внешнеполитической стратегии на заседании Совета Федерации, Путин заявил, что из-за радикальных изменений, произошедших в мире, появилась необходимость внести изменения во внешнеполитическую стратегию страны. В документе Запад характеризуют как экзистенциальную угрозу и делают акцент на необходимости борьбы с этой угрозой. Документ важен еще и потому, что в нем отражено, как Российская Федерация определяет свою идентичность в новых условиях. В разделе, посвященном этой теме, сказано следующее:

«Более чем тысячелетний опыт самостоятельной государственности, культурное наследие предшествовавшей эпохи, глубокие исторические связи с традиционной европейской культурой и другими культурами Евразии, выработанное за много веков умение обеспечивать на общей территории гармоничное сосуществование различных народов, этнических, религиозных и языковых групп определяют особое положение России как самобытного государства-цивилизации, обширной евразийской и евро-тихоокеанской державы, сплотившей русский народ и другие народы, составляющие культурно-цивилизационную общность Русского мира».

Миронов так оценивает новую концепцию:

– Новая концепция – это ответ на враждебные шаги НАТО. В ответ на действия НАТО, угрожающие нашей национальной безопасности, мы начали специальную военную операцию на Украине. В основе этой концепции лежит предположение, что мир будет двигаться в сторону многополярности. Мы в курсе, что США будет одним из этих полюсов. Но и Россия займет свое место на этой арене в качестве одного из полюсов.

Будущее послевоенной Украины – еще один беспокоящий меня вопрос. Военный эксперт из России, с которым я встретился вскоре после начала специальной военной операции на Украине, заявил, что Украина станет конфедерацией, и не исключено, что часть ее территории будет аннексирована Польшей.

Аналогичного мнения придерживается и Миронов:

– Для Украины не представляется возможным сохранить государство в границах 1991 года. Высока вероятность, что что она продолжит существовать в качестве конфедерации.

Дальше мы говорим о специальной военной операции. Я спрашиваю Миронова, есть ли у него предположения о том, когда закончится война. Миронов дает ответ, оставляющий пространство для разных исходов:

– Никто не может знать, чем закончится конфликт. Но, рассуждая обо всем этом, не следует забывать, что к востоку от Днепра есть регион, называемый Новороссией, в который входит Донбасс, Днепропетровская, Херсонская и Одесская области, и что исторически на этой территории проживали русские. Украинский режим оказывал давление на русских, проживающих на этой территории, и это привело к текущей ситуации. Как я уже говорил, жизнь все расставит по своим местам.

Я спрашиваю, что означает поставка Россией тактических ядерных боеголовок в Беларусь. Прежде чем ответить, Миронов складывает перед собой руки в молитвенной позе:

– Я надеюсь, что ядерной войны не будет, иначе начнется чистое безумие. То, что Россия поставляет тактические ядерные боеголовки в Беларусь, с которой мы заключили договор о создании Союзного государства, следует рассматривать как ответ на агрессивные шаги НАТО.

Одним из последствий специальной военной операции для России стало то, что во внутренней политике на первый план вышли новые игроки. Руководитель ЧВК «Вагнер» Евгений Пригожин (который впервые стал фигурировать официально как владелец частной военной компании, а вдобавок благодаря своим последним выступлениям стал чуть ли не главным выразителем мнений националистического крыла в России) и Миронов являются близкими друзьями. Я спрашиваю, верны ли заявления о том, что Пригожин вступит в партию «Справедливая Россия». Миронов отвечает, стараясь ни в коем случае не сказать лишнего:

– Я полностью разделяю цели и задачи «Вагнера». Его основатель Пригожин – мой хороший друг. Мы давно друг друга знаем и часто встречаемся, но у нас нет совместных политических проектов. Я должен сказать, что сегодня ЧВК «Вагнер» решает не только военные, но и образовательные задачи. Недавно я посетил центр ЧВК «Вагнер» в Санкт-Петербурге и узнал, что они там разрабатывают новые проекты, направленные на повышение обороноспособности России. Например, в особенно значимой сейчас информационной сфере. Центр предоставляет возможность бесплатно выучиться на IT-специалиста.

При ЧВК «Вагнер» также есть молодежный клуб. В его основные задачи входит патриотическое воспитание подрастающего поколения и подготовка молодежи к военной службе. ЧВК «Вагнер» ведет многостороннюю работу по защите нашей страны и всего мира от нацизма. Я считаю, что деятельность «Вагнера» должна быть легализована.

Пресс-секретарь Эмилия нарушает молчание и напоминает Миронову, что у него еще есть дела на сегодня.

Мы заканчиваем интервью. Я кладу разрозненные заметки и диктофоны в сумку. Мы фотографируемся с Мироновым и благодарим его.

Оказывается, на улице пошел слабый весенний дождь. Я закуриваю и параллельно с этим пытаюсь разложить в голове по полочкам все, о чем мы говорили.

Эдвард Чесноков улыбается. Я спрашиваю его, почему. Он усмехается:

– Мне понравились твои вопросы.

Я прошу его объяснить поконкретнее. Он отвечает:

– Мы, русские, на подобных встречах ведем себя очень формально. А эта встреча была более гибкой. Мне понравился такой формат.

– Есть преимущество в том, чтобы быть иностранцем, – говорю я.

Мы улыбаемся.

То, как Миронов напирал на духовность, и его концепция глубинного народа напомнили мне строки Шевкета Сурейи², которые он написал 100 лет назад: «Во всяком случае, русский дух имеет скорее азиатские, чем европейские черты. Он легко сочетается с азиатским духом. Мистицизм – это основное, что связывает русский и азиатский дух. Азиатский мистицизм, который американцы совсем не могут понять и оценить, является объединяющей духовной основой для русских, даже для русских коммунистов. На первый взгляд кажется, что современные русские отодвинули мистицизм далеко на задний план. Но жестокий дух материализма, который главенствует сейчас в их умах, по сути своей такой же мистический дух. Это проявляется в том, с каким упоением современные русские верят и преследуют идеи новаторства, технического превосходства, доминирования в мире и в космосе. Обращает на себя внимание, что основной характеристикой духа как прежнего, так и нынешнего русского сообщества является странный мистицизм. Это фундаментальная составляющая России и русского коммунизма, которая не может быть понята иностранцами…»

Сто лет спустя русские снова воюют с Западом. И снова они находят спасение в осознании своей национальной идентичности.

Я прощаюсь с Эдвардом и медленно иду к метро, следуя за москвичами, которые любят мокнуть под дождем, и думаю о ситуации в мире…