Цитаты из книги «Тринадцатая редакция. Найти и исполнить», страница 2

Если бы можно было сесть за стол, кликнуть двадцать раз по углам комнаты, извлечь из них все грязные чашки, сложить в одну папку, нажать кнопку «вымыть», перенести при помощи мышки из моего кабинета на этажерку, а потом то же самое проделать с остальным добром, которое у меня в кабинете скопилось, то я был бы самым образцовым чистоплюем в мире.

Может быть, это был концептуальный модный показ «Что такое хорошо, и что такое плохо», и наша подруга стала счастливой обладательницей кардигана категории «плохо».

...ничего ему не сказал, взялся за паузу с другой стороны и тоже стал её держать...

Ты всегда так несправедливо судишь про этот город. Как будто он девушка, которая отказалась от твоих чувств. Но город не может отказаться от тебя из-за того, что у него уже есть любимый житель. Город - это большое сердце, его хватит на всех.

Если ты поверишь в хорошее и порадуешься, а потом его не случится, ты будешь дурой. Но если ты поверишь в плохое, загрустишь, а его не случится, ты тоже будешь дурой. При любом раскладе дурой выходишь, ну так хоть порадуйся!

- ... просто ну где, спрашивается, справедливость?

- А справедливости нет, ... - Есть закон случайных чисел. Кому-то всегда случайно везёт.

Я тебе рассказываю историю, и ничего мне за это не надо, даже веры в мои слова. А шарлатаны тоже вроде как истории рассказывают, и привирают не меньше моего – но требуют, чтобы им платили не за сказки как таковые, а за веру в их подлинность.

Я первые тридцать лет своей жизни был очень обаятельным. Старался всем понравиться, да. Ненавидел за это себя, а также всех, перед кем я приплясываю на задних лапках – но продолжал быть хорошим парнем. Помню, ехал я в Ленинград, просыпался утром в поезде с перекошенной от злобы физиономией, вспоминал, что на перроне меня будут друзья поджидать, будь они неладны, и сразу же улыбочку включал, становился таким энергичным, славным, весёлым человеком. Один раз меня даже не узнали и в купе не хотели пускать: мол, бриться ушел вполне нормальный, хоть и хмурый, дядя, а явился ты, чучело счастливое.

– Но люди же так хотят знать правду, и они, падлы, чувствуют, кто им её может сказать.

– И ты говоришь? – ухмыльнулась Галина. – Небось, только того и ждёшь.

– Может быть, и не жду. Но говорю. Отвечаю, если меня спрашивают. Только людям такая правда отчего-то совсем не нравится. Им интересно, чтобы ты им и правду сказал, и не обидел при этом.

– Понятное желание, – протянула Марина. – Так говори им правду, не обижая.

– А мне так не интересно. Хотите правды легко и задаром – получите. Либо ищите её сами, и тогда она не будет такой горькой.

Да и потом, никто на самом деле не знает, какие дела в его жизни являются действительно важными. Почти все величайшие открытия были сделаны случайно или непреднамеренно, поэтому уж лучше стараться во всём.