Читать книгу: «Нетиру – Сошедшие со Звезд», страница 8

Глава 8. Скорбь

Через несколько дней, окончательно восстановив силы, Хорахте решил навестить догонов. Пережитый страх тянул к ним, потому что казалось, только они в состоянии его понять. Догонов поселили в голове Сфинкса, переделав для этого одно из развлекательных мест.

Заглянув к Амма, Ра в нерешительности остановился на пороге. На него повеяло безысходностью и отчаянием. Стены и потолок, задрапированные в черную ткань, мрачно нависали над маленьким чернокожим человеком, словно тень сидящим на полу посреди просторной комнаты. Плечи Амма дрожали, а вокруг него белели шарики скомканной бумаги. Ра поднял один из них и осторожно развернул. Листок был исчеркан странными каракулями. Фалконец вопросительно взглянул на Амма.

– Я не умею рисовать, – выдавил тот, а затем взвизгнул резко и высоко так, что Ра вздрогнул. – У меня нет даже их портрета! Ни одной даже самой крошечной картинки, что напоминало бы мне о них. Ничего. А я не умею рисовать!

Он упал на пол и зарыдал, словно ребенок.

– Но ведь ты любил их не только за внешность, – растерянно сказал Ра, садясь на корточки рядом с догоном. – Почему же сейчас тебя больше расстраивает, то, что никогда не было главным? Тебе не обязательно воспроизводить их облик, чтобы помнить о них. Ведь если бы они вдруг изменились, ты бы не разлюбил их, не правда ли?

Амма, словно затравленный зверек, с надеждой взглянул на Ра.

– Ты пытаешься воссоздать их хотя бы на бумаге. Но, пойми, даже если величайший художник в точности скопирует их черты, это все равно их не вернет. А то, что нарисовал ты – это твоя скорбь. Твоя память о них… И не важно, как они выглядели. Они навсегда останутся здесь.

Кончиками пальцев Ра дотронулся до груди догона, но Амма схватил его руку и с благодарностью ее поцеловал.

– Спасибо тебе… Я почти сошел с ума с этими рисунками, – прошептал он и дрожащими руками потянулся за скомканными шариками. Собрав их в кучку, он принялся их бережно расправлять. – Да, моя семья навсегда останется в моем сердце!..

– Мне очень жаль, – сказал Ра. – Жаль, что все произошло так нелепо. Я ведь хотел остаться на Догоне. Я влюбился в твою могущественную планету. Подобной ей нет во всей Вселенной. Но что случилось – то случилось. Это может исправить лишь Время. Знаешь, со временем, Догон восстановит сам себя, и твои потомки, рано или поздно, смогут вернуться домой.

– Ты думаешь это возможно?

– Я уверен. Главное, чтобы время не стерло память о нем.

– Время?.. – Амма развернул плечи и поднялся с пола. – Да, да, дорогой Ра, ты прав! Это наша миссия! Это наша обязанность – сохранить память о Догоне, и не дать ей исчезнуть! Я найду способ, как это сделать!

– Сфинкс сейчас летит к новой системе. Она не так далеко от вашей, и, возможно, оттуда вы все еще увидите свет своей Дигитарии⁸. Жители тех планет умеют летать к звездам. Они помогут вам.

– Твои советы, о великий Ра, бесценны! Ты вернул меня к жизни. Указал мне дорогу. Навеки я твой должник! И если когда-нибудь тебе потребуется моя помощь… я буду счастлив!

Влажное от слез лицо догона засветилось, и в воспаленных глазах сверкнули молнии уверенности.

– Что ж, Амма, возможно мне и пригодится твоя поддержка… однажды. Ведь я тоже собираюсь остаться.

– Ты – остаться? Но почему? Хотя нет, не отвечай. Кто я такой, чтобы задавать тебе вопросы? Я счастлив иметь такого друга… такого мудрого советчика, как ты.

И Ра впервые увидел перед собой склоненную в почтительности голову…

Возвращаясь к себе, он чувствовал непонятное волнение. Он не ожидал ничего подобного, но, что бы там ни было, он уже не один. Теперь уже не так страшно остаться. А Маат… вряд ли она решится. Что ж, по крайней мере, почтительная энергетика догонов хоть немного восполнит отсутствие любви Дикой Кошки.

В раздумьях фалконец пришел к Маат. Она еще спала, улыбаясь чему-то во сне. Ра прилег рядом и не мог оторвать взгляд от прекрасного смуглого лица. Лица, которое было для него совершенно чужим и странным, но которое стало краше всего на свете… Тыльной стороной ладони он нежно погладил ее по щеке, затем его рука осторожно, едва касаясь кожи, скользнула к шее, груди, очерчивая линию ее тела. Кровь застучала в висках, когда пальцы ощутили мягкую влажность лона. Маат тяжело задышала, ее руки обвили пернатую шею, и она прижалась к разгоряченному телу Ра, полностью отдаваясь его ласкам…

Фалконец словно насыщался энергией живительного источника. Духовные чистота и любовь усиливали остроту наслаждений, делая их полными и осмысленными в отличие от ощущений, полученных в распутных оргиях. Маат счастливо улыбалась.

– Я хотела бы просыпаться так каждое утро, – мечтательно прошептала она.

– Все в твоих руках, любовь моя, – металлическим басом произнес Ра. – Ты знаешь все мои желания.

Маат тяжело вздохнула и села в изголовье кровати, подобрав колени.

– Я ничего не могу с собой поделать. Наверное, я не стою твоей любви, если я боюсь в ней признаться.

– Да, это сделало бы все намного проще, но я не хочу тебя торопить. Поступай, как знаешь. Мне дороги наши отношения, и я не хочу испортить все, из-за общественного признания. Ты же знаешь, мне наплевать на всех. Пусть думают, что хотят. И чем хуже думают, тем лучше для меня.

Хорахте раскатисто расхохотался, обнимая Маат за плечи.

– Не буду скрывать, мне проще быть грязным фалконцем, чем избранником самой обворожительной женщиной во Вселенной, из-за которой идут буйные споры среди мужского населения Сфинкса.

– Да скажешь тоже! – смущенно отмахнулась Маат.

– И это абсолютная правда, дорогая моя, – вздохнул Ра, немного грустно усмехнувшись и поглаживая ее руку. – Единственная проблема, что мне с каждым днем становится тяжелее и тяжелее скрывать правду. Не то чтобы я не любитель соврать, совсем наоборот! Дело в том, что темная сторона моей жизни тянет меня слишком сильно, и я не могу найти этому противовес. Шу постоянно жалуется, что я их совсем забыл, и мне труднее и труднее придумывать оправдания, почему я их бросил…

– Да, я знаю, он со мной тоже говорил по этому поводу. Интересовался, не появился ли у тебя кто-то … Кажется, он ревнует, – Маат хрюкнула. – До меня дошли грязные слухи про вас с Шу.

– Не обращай внимания, – равнодушно отозвался Ра. – Шу прекрасно справляется и без меня. Да и я без них пока тоже не страдаю. Видать хорошо я погулял… а может из-за тебя… Не знаю. Меня к ним не тянет. Но если ты не хочешь обнародовать реальную причину, то я должен там хоть раз появиться. Иначе становится слишком сложно врать.

Маат взглянула в глаза фалконца.

– Нет, я не могу… считай меня ханжой, трусом… кем угодно; но я не могу признаться не только капитану, но даже и Шу!

– Тогда выбора нет. Сегодня мне придется пойти туда. Хотя бы ненадолго.

Маат уткнулась головой в подушку. Она молчала. Как можно спокойно относиться к тому, что ее любовник решил поучаствовать в оргии и ничего не предпринять…

– Я пойду с тобой.

– Что? – Ра чуть не упал с кровати. – Со мной?

– Да, – твердо ответила Маат. – Но не обольщайся слишком сильно! Я переоденусь, чтобы меня никто не узнал. Мы побудем там немного, а потом исчезнем.

– Не знаю, получится ли. Ты отдаешь себе отчет, что там с тобой может произойти?

– За это не переживай. Справлюсь.

– Боюсь, ты сразу же себя выдашь! Да и Шу тебя узнает…

– Не успеет! Кажется… у меня появилась идея!

Глава 9. Убийство

Странные чувства охватили Ра Хорахте. Знакомый запах перегара, пота и похоти перемешанный с дурманящим ароматом благовоний, словно туманом обволакивал его разум. Фалконец глубоко и медленно вздохнул, позволяя каждой клеточке его тела насладиться блаженным ароматом. Но еще совсем недавно столь приятный запах сейчас вдруг вызвал у него тошноту и раздражение. Он огляделся. За время его отсутствия многое изменилось. Кровать, святая святых, ушла далеко на задний план, а центральное место теперь занимал роскошный позолоченный трон, обитый ярко-красной тканью. С обеих его сторон выросли круглые подиумы, где танцовщицы вытворяли умопомрачительные трюки со своим телом. Но, как и раньше, повсюду, словно муравьи в муравейнике, копошились тела, отдаваясь беспрерывным усладам.

– Я взял на себя смелость изменить здесь кое-что. Надеюсь, тебе нравится? – словно извиняясь, произнес Шу.

Ра, молча, кивнул. Он не хотел терять власть над собой и пытался не раствориться в отравляющем угаре. Муравейник загудел, распадаясь, и тела, меняя направление, «полились», создавая живую дорогу к своему Гуру. Каждый из них жаждал на сегодня стать его приближенным. Женщины и мужчины опускались на колени, приветствуя Хорахте интимными поцелуями, и их прикосновения пронизывали фалконца словно электричество. Не в состоянии больше сопротивляться, Ра резким движением притянул голову очередной пассии к своей плоти, так что девушка поперхнулась, схватившись за горло, и в тот же миг его семя, пульсируя, полилось на ее ярко-рыжие волосы. Девушку сразу же вытеснили с дороги приветствующих, чтобы прикоснуться к пульсирующей плоти, все еще налитой высокородной кровью.

Хорахте вздохнул. Лучше бы Маат рассказала об их отношениях. Оказывается, он не так силен, чтобы противостоять этим соблазнам. Он сел на трон, а у его ног возлегли его подданные, которые, казалось, никогда не теряли желание. Ра чувствовал, что долго он не выдержит: если он сейчас же не уйдет отсюда, то опять смешается с бесформенной грудой тел, изощряющихся в любовных утехах, и, конечно, потеряет ее… Тут его взгляд жадно впился в смуглое полуобнаженное тело одной из подавальщиц, угощающих адептов вином и сладким пивом. Закутанная в легкую вуаль девушка медленно подошла к Гуру, и вино из ее кувшина полилось в протянутый позолоченный бокал, обдавая брызгами все вокруг.

Свободной рукой Ра потянул ее к себе, заставив вино литься на голые тела у подножья трона, но подавальщица, подхватив кувшин, поманила Ра за собой, и они пошли через зал, вместе разливая остатки напитка в протянутые кубки. Опьяненные личным вниманием Гуру адепты даже не заметили подвоха.

– Ты обворожительна, – прошептал Ра, нагнувшись к самому уху завуалированной девушки. – Я едва сдерживаю себя!

– Что ж, сдерживаться не обязательно, – насмешливым тоном ответила та. – Мы можем продолжить это у меня. Я даже не стану переодеваться, если хочешь.

Они исчезли, никому и ничего не объясняя.

А на следующее утро, словно едкий запах нечистот, Сфинкс заполнила новость об убийстве во время оргии.

Ошеломленный этим известием, Ра пришел попрощаться с жертвой. Его сердце провалилось в пятки, когда он увидел рыжие волосы… Он не видел ее лица, но волосы, они напомнили ему тогда львиную гриву… А теперь… она мертва. И не просто мертва… Эта несчастная, скорее всего, встретила смерть, как избавление…

Имхехтеп, неизвестно откуда оказавшийся рядом с фалконцем, сверлил его пронизывающим взглядом.

– Ты здесь не замешан? – спросил он, и голос его звучал на удивление холодно и отрешенно.

– Ты о чем, Хех?

– Повторю еще раз, парень: ты не замешан в этом убийстве? Хотя бы косвенно?

Фалконец от неожиданности шагнул назад.

– С чего ты это взял? Я понятия не имею, что произошло! И уж точно не принимал в этом участия.

– И кто-то может подтвердить это?

– Имхехтеп, ты допрашиваешь меня?

– Я тебя просто спрашиваю, парень. Допрашивать тебя будет капитан и асгарды. По Сфинксу ходят грязные слухи. А у нее во рту и на волосах нашли следы твоей спермы. Так что, пока не найдут настоящего убийцу… эти слухи будут витать вокруг тебя беспрестанно! Не знаю, парень, может ты кому-то и здесь перешел дорогу?

– Мне жаль эту девочку. Я помню… я видел ее вчера вечером. Точнее… ее волосы… А завистники – они всегда есть. Хотя порой ты о них и понятия не имеешь!

– Что ж, хоть и так. Если бы я был на твоем месте, я бы хорошенько подумал, кто может подтвердить твое алиби. А теперь иди к капитану. Он тебя повсюду ищет… Я не должен бы говорить этого, но «ее», – Имхехтеп кивнул на тело жертвы, – нашли в твоей кровати.

Ра вскинул голову.

– В резиденции? – с ужасом спросил он.

– Нет, нет, сынок, ты что! – удивленный реакцией фалконца, Имхехтеп встряхнул головой. – Там, откуда я тебя однажды вытащил полуживого…

Слабое чувство облегчения не смогло убрать тяжелый камень с души фалконца. Он любил секс, в разных его проявлениях, но никогда не смешивал его с насилием. «Те, кто не может принести удовлетворения партнеру, приносят боль от своей немощи», – говорил он и выставлял их из своих игрищ. Кто-то отплатил ему за это? Ра не знал, о чем думать. Конечно, Маат легко могла бы снять с него все подозрения, но вряд ли она захочет признаться в их отношениях. В конце концов, прямых свидетельств против него не существует.

На мостике его встретило ледяное молчание. Шу красный сидел перед приборами, низко опустив голову, а Маат виновато отвернулась в сторону.

– Ты меня звал? – спросил Ра, уверенно глядя на капитана.

– Да, – Джехути, нисколько не смущаясь, грозно ответил ему взглядом. – Не буду тратить слов попусту. Я предупреждал, что не стану терпеть твои выходки. И я был терпелив, поскольку у тебя оказалось много защитников, чьим мнением я дорожу. Но, как оказалось, зря! Ты устроил балаган на Сфинксе! Ты превратил мой дом в место для разврата! И что теперь? Зверское убийство? Убийство ни в чем не повинной девушки, которая находилась под моей защитой! Теперь команда потеряла свою целостность. И все из-за тебя!

– Но…

– Не перебивай. Я допускаю, что сам ты этого не делал. Но случилось это по твоей вине, ты не можешь этого отрицать! Не было бы твоего притона – не было бы убийства.

– Дорогой, этого мы не можем знать наверняка, – вмешалась вошедшая следом за Ра Сешет. – Это могло произойти, где угодно!

Тот недовольно взглянул на жену.

– Ты всегда его защищаешь, и смотри, к чему это привело! Какая у меня будет репутация, когда в Империи узнают о случившемся?!

– А что тебя расстраивает больше? Смерть девушки, или что подумает Император? – Сешет не собиралась отступать ни на шаг.

– Ты не представляешь, о чем говоришь! Сейчас меня больше всего волнует, что на корабле появился убийца. Каждый может стать его жертвой. Я почему-то уверен, что это еще только начало.

– Охранные службы работают в усиленном режиме. А сообщество фалконца мы закрыли до конца расследования, – сказала Маат, старательно отворачиваясь от взгляда Ра.

– Хорошо, и я настаиваю на ограничении свободы Хорахте, – не принимающим возражений тоном сказал капитан.

– Но дорогой, это будет несправедливо. Его вина не доказана. Маат, ты последовательница закона, подтверди это!

– Я не могу сидеть просто так! – раскатисто пробасил Ра, стараясь сдерживать эмоции. – Я должен увидеть своих людей и поддержать их. Я не могу закрыться в безопасной резиденции с такими серьезными обвинениями. Я должен найти, того, кто прикрывает свою мерзость моим именем! – Хорахте вызывающе взглянул на капитана и отвернулся. – Вы можете остановить меня только силой!

Тот сердито усмехнулся.

– Думаешь, ты в том положении, чтобы ставить условия?

– Я думаю, что попал в дерьмо и не хочу сидеть там вечно!

Капитан отвернулся.

– Лучше, если ты больше не покинешь резиденцию, – сказал он глухо и отрывисто. – Иначе мне придется высадить тебя на первой обитаемой планете!

– Ваша воля, – гордо ответил Хорахте. – Но я не собираюсь сидеть, сложа руки!

Но ни Ра, ни охранные службы так и не нашли никаких зацепок. Слухи вокруг фалконца усиливались. Кто-то верил им, кто-то нет, но все это усердно обсуждали. Сам он часто навещал своих «подданных», но встречались они на нейтральной территории. Они говорили, выдвигали предположения, вспоминали какие-нибудь незначительные странности в тот злополучный день, но никто не видел ничего существенного.

Хорахте решил не отчаиваться, а выжидать. Рано или поздно преступник все равно себя выдаст. Ведь в ограниченном мире любой, хочет он этого или нет, оказывается под пристальным вниманием.

Маат тоже чувствовала себя отвратительно, потому что не могла пересилить себя и помочь своему любимому. Она ненавидела себя за это, но Ра, казалось, ее малодушие не задевало.

– Ты для меня главнее всей Вселенной, и если мне надо будет ее разрушить, чтобы удержать тебя рядом, я, не задумываясь, сделаю это, – успокаивал он ее. – А что мне какие-то подозрения? Я и так собирался оставить Сфинкс. Это в интересах Джехути найти убийцу. Ведь когда это случится в другой раз, на меня он уже ничего не скинет!

Но Ра ошибался. «Другой раз» не заставил себя долго ждать, и появилась вторая жертва. Напуганные первым убийством нетиру обращали внимание на все, и отсутствие одной из приближенных к Ра пассии заметили очень быстро. Да и система обнаружила поломку одной из камер наблюдения прежде, чем появилось сообщение о пропаже девушки. И хоть это случилось далеко от жилых кварталов, помощь пришла буквально в считанные мгновенья. Как и над первой жертвой, над ней хорошо поиздевались, но умереть она не успела. Правда и шансов выжить у нее не оставалось.

Имхехтеп зеленый от злости ворвался к Ра в спальню.

– Ты, подлый притворщик! Я дождусь тебя, и тогда посмотрим, что ты придумаешь в свое оправдание! – гремел он, словно раскат грома, поднимаясь по винтовой лестнице, но осекся на полуслове. Он остановился, словно запнулся о какую-то невидимую преграду. Растрепанный Ра, услышав шум, поднялся в кровати, а рядом с ним смущенно прикрывала себя одеялом… Маат.

– В чем дело, уважаемый Имхехтеп? – спросила она металлическим тоном, словно отчитывала нерадивого подчиненного. – Что дало вам право врываться сюда посреди ночи с громовыми проклятиями?

– Я не ожидал… – промямлил растерявшийся Хех. – Вы что, еще не в курсе?

– В курсе чего? – переспросил Ра, подозревая новую неприятность.

– Не знаю, что и сказать… Маат, детка, ты уверена, что Ра не отлучался никуда сегодня ночью?

– Ну, если кто-то может находиться в двух местах одновременно, то я начну сомневаться… – издевательски прошипела она. – Выйди-ка отсюда, я оденусь. Поговорим в гостиной. Раз уж ты так ворвался, то, определенно, произошло что-то серьезное.

Ра встал с кровати, нисколько не стесняясь своей наготы, и любезно указал Имхехтепу на дверь, в то время как тот быстро оглядел тело фалконца.

– Я пойду с ним, – сказал он Маат, одновременно накидывая на плечи расписную тунику. – Не нравится мне все это. А ты присоединяйся скорее.

– Ох и удивили вы старика, ничего не скажешь! Предупреждать надо! Уж чего-чего, а такого я не ожидал… Ну да дело молодое… – Имхехтеп игриво подмигнул спустившейся к ним Маат и тяжело вздохнул, вспоминая, зачем он, вообще, сюда пришел. – Да, девочка, ты совершенно права. Случилось очень неприятная история. Новое убийство, если коротко…

Ра резко вскинул голову, а Маат схватила его за руку.

– Но сейчас-то Ра не должны подозревать? Когда это произошло? – спросила она, стараясь оставаться спокойной.

– Только что. Тело нашли очень быстро. Даже странно, что преступник успел сбежать. А вот то, что подозрений на Ра нет, здесь вы круто ошибаетесь!

– Но Имхехтеп! Ты же сам видел, чем мы только что занимались. Отзанимались точнее… На это тоже требуется какое-то время. Я пришла сюда сразу же после вахты. Ра никуда не выходил. Это все легко проверить, ведь вокруг резиденции наставили камер! Да и мое слово не последнее!

– Я уже это понял, дорогуша. Но улики тоже не шуточные. У девушки в одежде застряли перья твоего героя. С чего бы это? А под ногтями кожа опять с характерными для фалконцев признаками. Это даже дурак заметит. Я же и прибежал сюда совершенно уверенный, что это твоих рук дело, Хорахте. Ты уж прости старика. Погорячился. Но кто-то определенно наточил на тебя зуб. Теперь, я начинаю подозревать, что и девушек убивают специально, чтобы направить подозрения на тебя. Что за урод у нас появился, скажите, пожалуйста!?

Ра тяжело дышал. Он не мог прийти в себя от досады и раздражения, хотя и понимал, что злиться на доктора не следует.

– Да, жаль, что девчоночка ничего нам сообщить не успеет. А то бы…

– Что ты имеешь в виду, не успеет сообщить? – встрепенулся Ра.

– Он просто хотел сказать, что не успела, – поправила Маат.

– Нет, я, что хотел сказать, то и сказал. В маразм я еще не впал, дорогая моя помощница капитана. Девица-то ведь не совсем мертва. Но и выжить ей все одно не удастся. Она лежит в реанимации под серьезной охраной…

– Так что ты мне про убийство говоришь? Если она жива – мы должны ее поставить на ноги. Или мы не доктора? Я хочу ее немедленно осмотреть!

– Я думаю, мы уже не успеем ее застать. Хотя, если хочешь… но это дело безнадежное, – Имхехтеп как-то странно отвел от Ра взгляд. – Да что тебе сейчас волноваться? Ведь алиби у тебя железное. Правда, кожу под ногтями объяснить будет не просто… Хотя опять же, шрамов от ногтей у тебя нет…

– О чем ты говоришь, старый пень! – раздражение Хорахте достигло предела. – Причем здесь алиби? Надо вылечить эту несчастную…

– Как знаешь, как знаешь, но я уже…ммм… объявил, что она умерла. Не стоит обнадеживать людей понапрасну. Вот и ты засуетился! А что толку-то? Думаешь, я не все перепробовал? Или я, по-твоему, не достаточно хороший доктор?

– Я все равно хочу на нее взглянуть. Хуже уж точно не сделаю.

– Как скажешь, – пожал плечами Имхехтеп, – пойдем, посмотрим. Хуже, и в правду, уже не сделать. Бедняжка натерпелась по полной программе.

Он вдруг остановился в дверях и пристально посмотрел на Маат.

– Эх, ну и хитрецы же вы! О себе ведь ни словом, ни духом не обмолвились! А поймал я вас в самый, так сказать, неподходящий момент! И теперь я не усну, если не узнаю: это у вас серьезно? Давно вы уже спелись?

– Я не хотела бы об этом распространяться, – сказала Маат, отводя глаза в сторону. – Мне тяжело это объяснить… Пожалуйста, не рассказывай никому. Добавлю лишь то, что во время первого нападения, Ра тоже, как и сейчас, был со мной.

– Вот ведь как, скажите пожалуйста! Ну как знаешь, как знаешь… – доктор пожал плечами и поняв, что подробностей не получит, поспешил за фалконцем в лазарет.

Ра не отходил от жертвы ни на шаг. Он знал Нехбет. Правда из-за своего постоянного дурманного состояния, едва ли мог добавить к ее имени что-либо еще. Возможно лишь только, что ее лицо он видел довольно часто. Но это дела не меняло. Нехбет должна была выжить, чтобы насилие, которое связывали с его именем, прекратилось. Он не собирался отвечать за чьи-то грехи и поэтому делал для несчастной жертвы все, что только мог. Ра постоянно что-то читал, искал, смешивал… Вначале Имхехтеп наблюдал за действиями фалконца: как бы тот ненароком не ускорил смерть несчастной, но через несколько дней, когда девушка все еще не умерла, а по Имхехтеповым прогнозам она не протянула бы и ночи, он оставил Ра в покое, лишь изредка интересуясь, не нужна ли тому помощь. Но единственное, что просил Хорахте: не раскрывать правду о спасении несчастной. Хотя бы до тех пор, пока она не пришла в себя.

Мало помалу, состояние Нехбет стабилизировалось. Ра заставил ее сердце биться ровно, но вернуть ей сознание оказалось сложнее.