Читать книгу: «Столица закатов», страница 2

– Борис Михайлович наберет вам сам, когда он освободится, – в динамике снова зазвучал голос секретарши.

– Спасибо. Тогда запишите мой телефон.

– Не надо. Он уже высветился у меня. Он с вами свяжется.

– Спасибо еще раз. До свидания.

– Всего доброго, – секретарь завершила соединение.

Татьяна уже собралась пойти в ванную, чтобы накрасить ресницы, как смартфон вновь ожил.

– Слушаю вас, – Татьяна всегда отвечала такой фразой, если звонок поступал с незнакомого номера.

– Татьяна, добрый день. Это Портнов.

– Здравствуйте, Борис Михайлович.

– Я просто не хотел общаться по рабочему телефону. Звоню со своего сотового. Так какой у вас вопрос ко мне? – голос Портного звучал обнадеживающе.

– Даже не знаю, как начать, – Татьяна пыталась подобрать правильную фразу, чтобы озвучить свою просьбу.

– Давайте угадаю. Вам нужны деньги, – Портнов предвосхитил ее вопрос.

– Да, – выдохнула Татьяна.

– Сколько и на какой срок? – по-деловому отреагировал владелец «Андоры».

– Нужно шесть миллионов до конца месяца.

– Если не секрет, на что нужна такая сумма? – поинтересовался Портнов.

– Хочу купить свое жилье, чтобы Олег после выписки из госпиталя в свою собственную квартиру вернулся, а не на съемную. Я уже нашла походящий вариант. Продавец просит внести аванс до конца недели, а нам все положенные выплаты только к концу месяца на счет зачислят. Там как раз шесть миллионов получается. Я уже вчера все документы в фонде «Защитники Отечества» подписала, – Татьяна решила сразу рассказать все Портнову, чтобы тот уже не задавал наводящих вопросов.

– А Олег в курсе вашей затеи? – поинтересовался Портнов.

– Пока нет. Я вообще хочу сюрприз для него сделать.

– Сюрприз – это хорошо, – Татьяне вновь показалось, что в голосе Бориса Михайловича проскользнули нотки сарказма.

– Так вы поможете?

– Я же обещал. Когда вам нужны деньги?

– Чем быстрей, тем лучше.

– Сможете подъехать в офис через пару часов?

– Конечно, смогу, – Татьяна не смогла скрыть радость в своем голосе.

– Тогда жду вас.

Завершив вызов, Татьяна начала поспешно приводить себя в порядок. Она хотела выглядеть на все сто, поскольку знала, что женская половина сотрудников центрального офиса компании «Андора» будет придирчиво оценивать ее внешний вид.

* * *

Борис Михайлович Портнов в деловых и властных кругах Нижнего Новгорода считался бизнесменом с весьма неоднозначной репутацией. В отличие от других бизнесменов, которые искали контакты с руководством региона, Портнов, напротив, всячески старался показать свою фронду по отношению к региональным чиновникам, которых он считал недалекими людьми, дорвавшимися до чиновничьей кормушки.

К своим сорока годам Портнов мог бы так и остаться обычным преподавателем или пусть даже завкафедрой в каком-нибудь вузе, если бы не «счастливый лотерейный билет» в лице своей супруги Аллы, который он вытащил двенадцать лет тому назад.

Немногие знали, что у коренной москвички Аллы Львовны Резниковой отец был очень влиятельным, но абсолютно непубличным человеком, который следовал старому проверенному правилу – деньги любят тишину.

Лев Янович Резников уже долгое время зарабатывал на госконтрактах, обслуживая интересы силовых структур. Такая работа не только приносила большой доход, но и давала ему уникальную возможность приобретать связи в высоких кабинетах, которые ценились им дороже денег.

Своего зятя Лев Янович недолюбливал, поскольку в московских деловых кругах он мог бы найти для Аллы более достойную партию. Но раз уж дочь влюбилась в этого нижегородского выскочку с большими амбициями, то он не стал ломать ее через колено, дав согласие на их свадьбу.

Чтобы они не сидели на его шее, он помог новоиспеченному зятю с первичным капиталом и попросил нужных людей из полпредства ПФО помочь Портнову в получении земельных участков и лицензий.

Когда дела у шустрого зятя быстро пошли в гору, Резников сразу дал понять Портнову, что тот получил в свои руки «удочку» и теперь должен сам зарабатывать для себя и для своей семьи. Портнов был не против такого расклада, видя, что конкуренты его немного побаиваются из-за слухов о протекции в полпредстве ПФО.

Но после того, как в полпредстве сменилось высшее руководство, Портнов понял, что рассчитывать на прежнюю «крышу» уже не получится. Он, конечно, попытался обратиться к тестю, чтобы тот нашел возможность сделать ему очередную протекцию у новых начальников в ПФО, но Резников наотрез отказался, порекомендовав зятю начать работать, как все.

Портнов не стал следовать совету тестя. Для него было неинтересно зарабатывать деньги в честной конкуренции на рынке. Его всегда привлекала возможность манипулирования людьми, как своими сотрудниками, так и чиновниками.

Он, используя заработанные деньги, сумел провести в местные представительные органы власти несколько своих людей, которые в случае необходимости организовывали бы необходимые депутатские запросы. А также он прикупил пару местных популярных блогеров, специализирующихся на вбросах компромата, с целью организации информационного давления на местных чиновников, если те начнут мешать его бизнесу.

Тесть имел большие возможности получать от своих визави из силовых структур оперативную информацию не только о себе, но и о своих деловых партнерах. Поэтому, когда ему прислали справку на Портнова, в которой были отражены эти факты, он позвонил зятю и недвусмысленно его предупредил, что тот может заиграться.

Резников тогда жестко заявил Портнову, что не будет за него впрягаться, если у того вдруг начнутся проблемы с региональными властями.

Портнов, выслушав тестя, сказал, что учтет его пожелания. Но на самом деле он, как азартный игрок, который ощутил кайф от того, что мог манипулировать людьми, уже не мог свернуть с проторенной дорожки…

Сидя в своем кабинете, Портнов нажал кнопку вызова секретарши.

– Наташа! Пригласи ко мне Порошину срочно.

– Хорошо, Борис Михайлович, – подобострастно откликнулась секретарь.

Через пару минут в кабинет к Портному зашла Марина Порошина, которая работала с неучтенной наличкой и вела всю теневую бухгалтерию Портнова.

– Вызывали, Борис Михайлович?

– Да. Проходи.

Порошина присела в одно из кресел, стоявших рядом с большим столом шефа.

– Подготовь шесть миллионов. Сейчас должна подъехать жена Олега Ракитина. Выдашь ей деньги.

– По договору займа под проценты? – уточнила Порошина.

– Нет. Без процентов. Оформи все по расписке на Багуцкого. Ну, а потом знаешь, что делать.

– Я поняла, Борис Михайлович. Все сделаю, – Порошина кивнула.

– Иди. Готовься. Я позвоню, когда она придет.

* * *

Офис «Андоры» был очень большим.

На входе Татьяну встретил охранник, в обязанности которого входила запись посетителей в журнал регистрации. Услышав фамилию «Ракитина», он подтвердил, что Борис Михайлович уже ждет ее.

Кабинет Портнова располагался в самом конце коридора.

В огромном «предбаннике», где за своими столами сидели две секретарши, стояли два дивана для гостей и низкий столик, на котором лежали глянцевые журналы.

– Проходите, пожалуйста. Борис Михайлович ждет, – одна из секретарш указала на массивную дверь.

Портнов сидел за своим столом и с кем-то разгоряченно разговаривал по телефону. При виде Татьяны, он встал из-за стола и, извинившись перед собеседником, что не может продолжать разговор, показал ей на кресло.

– Присаживайтесь.

– Спасибо, – Татьяна присела на край одного из кресел.

Портнов набрал на аппарате мини-АТС, стоявшем на краю его стола, внутренний номер секретарши.

– Слушаю, Борис Михайлович, – голос секретаря громко раскатился по кабинету.

– Зайди сюда.

Через мгновение секретарь уже стояла на пороге кабинета.

– Проводи мою гостью к Марине Порошиной.

– Хорошо, Борис Михайлович.

– Сейчас вас проводят в бухгалтерию. Как все получите, ко мне обязательно зайдите, – Портнов поднялся из кресла, чтобы проводить Ракитину до дверей своего кабинета.

– Да, конечно, – Татьяна кивнула.

Секретарь провела ее до помещения, где была центральная бухгалтерия группы компаний «Андора».

Татьяна окинула взглядом кабинет, пытаясь определить, кто из бухгалтеров, сидевших за офисными компьютерами, является Порошиной.

– Вам туда, – секретарша показал знаком на еще одну дверь в глубине помещения.

Как оказалось, за массивной металлической дверью была еще одна комната.

– Проходите, – Порошина сразу же закрыла металлическую дверь, как только Татьяна зашла в помещение кассы. – Присаживайтесь.

Татьяна присела на свободный стул.

Порошина тем временем деловито выложила из сейфа на стол двенадцать пачек пятитысячных купюр в банковской упаковке и профессионально отточенными движениями запустила их через машинку для счета купюр.

Перетянув пересчитанные пачки пятитысячных купюр резинками, она уложила их на край стола.

– Мне Борис Михайлович сказал, что вы берете взаймы до конца месяца.

– Да, – кивком подтвердила Татьяна.

– Я вас хочу предупредить, что это не личные деньги Бориса Михайловича, а деньги фирмы. Я их сейчас проведу как сумму, выданную нашему сотруднику под отчет. И уже от этого сотрудника вы как бы возьмете в долг как у физического лица.

– Я поняла, – Татьяна снова кивнула.

– И ещё. Хочу предупредить, что эти деньги в конце месяца обязательно должны быть в моей кассе, чтобы бухгалтерия билась.

– До конца марта я точно успею вернуть, – Татьяна попыталась ответить как можно уверенней.

– Тогда мне расписку от вас нужно получить.

– Конечно. На кого писать? – Татьяна пробежала взглядом по столу, ища ручку и чистый лист бумаги.

– На нашего сотрудника, у которого вы берете в долг. Я сейчас бланк распечатаю, там уже все написано.

Порошина открыла нужный файл на компьютере и попросила у Ракитиной ее паспорт.

Набрав на клавиатуре реквизиты паспорта и адрес прописки, кассир распечатала документ.

– Прочтите и проверьте все свои данные. Обратите внимание, что в расписке прописан крайний срок возврата денег нашему сотруднику до 31 марта, – она протянула расписку Татьяне.

Татьяна проверила реквизиты паспорта и, убедившись, что шесть миллионов рублей указаны не только цифрами, но и прописью, уверенно взяла ручку.

– Вот тут поставьте своей рукой дату, подпись и полностью фамилию, имя, отчество, – Порошина указала пальцем нужное место на листе.

Проверив правильность заполнения расписки, кассир убрала ее в красную папку.

Выйдя из бухгалтерии с черным пакетом, в котором лежали деньги, Татьяна вернулась в кабинет владельца «Андоры», чтобы поблагодарить своего благодетеля.

– Все нормально? – Портнов на этот раз сидел не за своим рабочим столом, а за столом для совещаний, на котором стояли две чашки кофе.

– Да, Борис Михайлович! Огромное вам спасибо, – Татьяна присела к столу, понимая, что вторая чашка кофе была предназначена для нее.

– Что там про Олега слышно? – Портнов перевел тему разговора.

– Мне вчера сказали, что если все сложится удачно, то его переправят в наш ГИТО, где ему будут делать операцию по замене разбитого коленного сустава. Дай бог, чтобы все удачно сложилось.

– Ну и славно, – Портнов отпил глоток кофе. – Если со сроком возврата денег вдруг возникнут какие-нибудь проблемы, то не надо где-то на стороне искать варианты, чтобы перезанять у кого-то. Как будет возможность, тогда и вернете, – он поставил чашку на блюдце.

– Борис Михайлович, я до 31 марта все верну, как в расписке написано.

– В какой расписке? – Портнов удивленно вскинул брови.

Он быстро поднялся из-за стола и, подойдя к мини-АТС, связался с секретаршей.

– Найдите Порошину. Пусть она прямо сейчас ко мне зайдет… И пусть захватит расписку, которую она взяла у Ракитиной.

Через пять минут Порошина была в кабинете шефа, держа уже знакомую Татьяне красную папку.

Портнов достал из папки расписку и, пробежав по тексту взглядом, резко разорвал ее пополам.

Подойдя к шредеру для уничтожения документов, который стоял у стены рядом с розеткой, он засунул туда порванную расписку, отчего та сразу же превратилась в белую лапшу.

– Борис Михайлович! У меня же вообще никаких документов подтверждающих выдачу денег из кассы теперь нет, – Порошина попыталась образумить шефа.

– Свободна, – Портнов цыкнул на кассира, которая после этих слов быстро удалилась из кабинета.

– Прошу прощения, Татьяна. Это же не люди, это функции, – Портнов вновь присел за стол напротив Татьяны, которая с недоумением наблюдала за разыгравшейся мизансценой. – Забудьте о том, что вам Порошина говорила. Я сам решу вопрос с бухгалтерией, если вдруг вам задержат выплаты.

– Борис Михайлович, мне твердо обещали, что в течение месяца деньги будут у меня на счету.

– Не обольщайтесь. Я просто на своем опыте знаю, как работают чиновники.

Портнов вдруг о чем-то вспомнил и, посмотрев на свои часы, изменился в лице.

– Совсем забыл. Меня же ждут на переговорах. Прошу прощения, мне надо срочно уехать. Я сейчас скажу своему водителю, чтобы он отвез вас домой.

– Спасибо, – Татьяна не стала отказываться от поездки на служебном автомобиле, справедливо полагая, что ехать на такси с такой большой суммой денег было бы верхом безрассудства.

* * *

Начало марта на Донбассе выдалось солнечным, но довольно прохладным. Именно в такой солнечный весенний день два нижегородских микроавтобуса, один из которых был реанимобилем, въехали в подшефный Харцызск для доставки очередного гуманитарного груза.

Припарковавшись напротив здания администрации Большого Харцызска, из салона одного из микроавтобусов выбрался чиновник министерства внутренней политики Нижегородской области Виктор Павлович Брагин и, разминая затекшие ноги, отправился в здание администрации.

В вестибюле первого этажа царила оживленная обстановка. Волонтеры помогали местным жителям правильно писать заявления для получения льгот и пособий. И если бы не белые мешки с песком, которые на всякий случай по-прежнему продолжали закрывать от осколков стеклянные витражи и входные двери здания администрации, то можно было бы подумать, что это все происходит не на Донбассе, а в одном из районных центров Нижегородской области.

– Приветствую. Глава у себя? – Брагин подошел к охраннику-инвалиду в камуфляже, который сидел рядом с металлической дверцей, открывавшей доступ внутрь здания.

– Добрый день. Она уехала на встречу с гражданами, – охранник узнал Брагина, который неоднократно бывал в Харцызске.

– А Руслан здесь? – Брагин имел в виду официального представителя правительства Нижегородской области, который был прикомандирован к местной администрации и постоянно находился в Харцызске.

– По-моему, тут был.

Брагин уже собирался пройти мимо охранника, чтобы дойти до кабинета Руслана, когда тот сам появился из левого крыла здания.

– Руслан, привет! – Брагин поднял руку в приветствии.

– Добрый день, Виктор Палыч!

Выйдя на парковку к зданию администрации, где стояли микроавтобусы, Виктор представил Руслана своим коллегам.

– Это Руслан. Он тут за старшего. Сейчас он покажет, куда подъехать, чтобы выгрузиться.

– Всех приветствую, – Руслан по очереди пожал руку каждому.

– Слушай, – Брагин извиняющимся взглядом посмотрел на Руслана. – Я всю ночь не спал. Давай без меня, а я пока кофейку пойду дерну, чтобы взбодриться.

– Да без проблем.

Брагин не спеша перешел на другую сторону улицы, продолжая разминать затекшие от долгого сидения ноги.

Практически напротив здания администрации располагалась маленькая уютная кофейня «Безе». В ней любили проводить время те, кто хотел за чашкой кофе пообщаться через Интернет со своим близкими, поскольку в кофейне был бесплатный Wi-Fi.

Подойдя к стойке, Брагин, не глядя на ценник, сразу сделал заказ.

– Мне двойной эспрессо.

– Виктор Павлович! – сзади послышался знакомый голос.

Обернувшись, Брагин сразу узнал нижегородского военблогера и волонтера Сергея Дорошкевича, который сидел за столиком в углу.

– Привет. Какими судьбами? – Брагин присел за столик к Дорошкевичу.

– Вот прибыл в Харцызск для одного важного дела, а потом планирую к нашим ребятам из нижегородского ополчения в Старобельск съездить. Инструменты разные везу для обустройства быта, который волонтеры через Дом народного единства для них собрали.

– А что у тебя тут за важное дело? Я вроде в курсе всего, что на подшефной территории происходит, – спросил Брагин.

– Меня ребята из Нижнего попросили в местный детский дом подарок от них передать. Вот сижу здесь. Жду, когда глава на рабочем месте появится. Представляете, мне директриса детского дома сказала, чтобы я согласовал все с главой.

– А что за подарок, если не секрет?

– Набор кукол из народных сказок, которые на руку надеваются. Я детишкам в прошлом году от спонсоров разборный кукольный театр привез. Теперь вот новый набор кукол передать попросили.

– Понятно, – Брагин вернулся к стойке, чтобы забрать готовый кофе.

– А вы надолго в Харцызск? – поинтересовался Дорошкевич.

– Сейчас выгрузим гуманитарку. Потом с главой пообщаюсь, ребят покормлю и в ЛНР за Ракитиным.

– Олегом?

– А ты что, его знаешь? – удивился Брагин.

– Конечно. Я же тоже у Портнова раньше работал. А что с ним? «Двухсотый»? «Трехсотый»?

– Осколочное ранение, нога перебита плюс тяжелая контузия. Сейчас решается вопрос чтобы перевезти его в нижегородский ГИТО, где ему попробуют ногу спасти от ампутации.

– Главное, что жив, – Дорошкевич облегченно выдохнул. – Я, кстати, когда зимой у наших ребят под Кременной был, о Ракитине от них много хороших слов услышал. Ребята рассказали, что хохляцкие дроноводы за ним специально охотились.

– А ты можешь статью про это написать? – оживился Брагин. – Нам для внутрипола во как нужны такие примеры, – Брагин движением ладони показал характерный жест.

– Как вернусь в Нижний, сразу займусь.

– Ну, вот и отлично.

В кофейню заглянул Руслан.

– Виктор Палыч. Я обед заказал в «Славянской деревне». Поехали. И глава Харцызска сейчас туда подъедет.

– Ну, до связи, – Брагин пожал руку Дорошкевичу. – Можешь уже через полчаса в детский приют ехать. Я сейчас все с главой улажу.

– Спасибо. В Нижнем увидимся, – Дорошкевич привстал из-за столика, чтобы попрощаться с Брагиным.

* * *

Прошло уже около часа, как они расстались с Брагиным. Все это время Сергей пил кофе, вспоминая самые яркие эпизоды своих командировок на Донбасс. Пожалуй, самой яркой историей, которую он чаще всего вспоминал, был эпизод с Ильей Сноповым. В 2022 году Дорошкевич приехал на субботник, которые проводили школьники на мемориале погибших в 2014 году жителей Зугрэса от удара кассетными боеприпасами по пляжу. Там, на субботнике, он познакомился со школьником Ильей Сноповым. Он рассказал Сергею, что в тот день, когда разбомбили пляж, он тоже мог погибнуть, но Бог уберег его. Илья в тот день тоже собирался на пляж с соседской подружкой. Им тогда было по пять лет. Но мама не отпустила его на пляж, потому что он разлил суп, и она его наказала. Девочка ушла на пляж без Ильи. Она погибла вместе со своим отцом, а Илья остался жив благодаря разлитому супу…

Дорошкевич встал из-за столика и, выкинув бумажный стаканчик из-под кофе в пластиковый контейнер у стойки, быстро вышел на улицу.

Минивэн, на котором Дорошкевич ездил в свои командировки на Донбасс, был припаркован недалеко от кофейни на маленькой парковке, где начинался «харцызский Арбат». Двигатель еще не успел окончательно остыть, поэтому Дорошкевич не стал его прогревать, а сразу тронулся в путь.

Детский социальный центр находился на трубной стороне Харцызска. Так местные жители называли район, который был отделен от основного города железнодорожными путями.

Переезжая через железнодорожный виадук на улицу Филатова, где начиналась территория многострадального завода «Силур», регулярно обстреливаемого ВСУ, Дорошкевич вдруг вспомнил, как он осенью 2022 года снимал на этой улице репортаж о завершении работ нижегородских подрядчиков по укладке нового асфальта на дороге, ведущей в Донецк. Тогда это было целое событие. А сейчас, когда по всей республике ежегодно восстанавливаются сотни тысяч квадратных метров дорог, это стало для дончан привычной частью их жизни.

У въезда на территорию детского центра Дорошкевича уже ожидала съемочная группа местной телекомпании «Сфера».

«Вот это сюрприз», – Сергей расплылся в улыбке, увидев знакомые лица.

Он был знаком с ребятами еще со времен референдума о вхождении новых регионов в состав России, когда вместе с ними исколесил десятки поселков в ДНР, снимая репортажи о том, как проходило голосование.

– Сергей Владимирович! Рады вас видеть! – журналист и ведущая телеканала Оксана не смогла скрыть радости от встречи с Дорошкевичем.

– Привет! – Сергей тепло поздоровался, приобнявшись сначала с Оксаной, а потом с оператором.

– А мы вас тут ждем. Нам из администрации позвонили, чтобы репортаж снять, и мы пулей сюда, – защебетала Оксана.

– Вам надо лучше было разгрузку гуманитарной помощи снять, которую сегодня Брагин привез, – улыбнулся Дорошкевич.

– Уже сняли. Мы как раз со съемок к себе в студию ехали, когда нас сюда направили.

– Давно ждете?

– Нет. Минут пятнадцать. А что вы сегодня детишкам привезли?

– Набор кукол для их театра, который в прошлом году им спонсоры подарили.

С этими словами Дорошкевич открыл боковую дверцу минивэна и вытащил из салона большую картонную коробку.

Оксана сразу же включилась в работу.

– Сергей Владимирович. Давайте на фоне машины снимем ваш комментарий о том, что вы сегодня привезли, а потом уже пойдем в здание центра и там уже отснимем реакцию детей, – она показала знаком оператору, чтобы тот включил камеру.

Как только оператор нашел нужный ракурс, Оксана без раскачки, сразу же протянула руку с микрофоном Сергею так, чтобы она сама не попала в кадр.

Сергей был хорошо знаком с особенностями работы журналистов «Сферы», когда те, беря интервью, предпочитали оставаться за кадром, а уже при монтаже в телестудии записывали свои комментарии для готового сюжета.

– Сегодня я привез от нижегородских спонсоров очередной подарок для детей социального центра в Харцызске. Это набор кукол из российских народных сказок для их кукольного театра. Я знаю, что им очень нравится показывать кукольные представления для своих гостей. Теперь их репертуар расширится, – улыбнулся Дорошкевич.

– Сергей Владимирович, все хорошо. Только давайте теперь что-нибудь прямо от самого сердца, – предложила Оксана.

– От сердца? – Дорошкевич сразу стал серьезным. – Можно и от сердца.

– Тогда начали, – Оксана снова вытянула руку с микрофоном.

Лицо Сергея стало серьезным.

– Я за два года своих командировок на Донбасс уже многое повидал. И смерть, и горечь утраты тех, кого ты знал. Всё это очень ожесточает сердце. Но когда приезжаешь в такие места, где опаленные войной детские глаза излучают любовь к жизни и любовь к своим воспитателям, которые заменили им их родных матерей, на душе снова становится светло от осознания того, что эти дети войны, когда вырастут, станут лучше нас, потому что они уже знают цену мирной жизни, которая обязательно наступит после нашей победы над этими … – Сергей вдруг прервался, пытаясь справиться с подкатившим к горлу комком.

– Очень сильно, – Оксана незаметно смахнула пальцем предательски накатившую слезу.

– Может, перепишем? – предложил Сергей. – А то я в конце немного смазал.

– Ни в коем случае, – Оксана решительно стала сматывать шнур микрофона. – Такие эмоции в кадре – это лучше любых слов.

Дорошкевич, согласившись, кивнул и, взяв коробку, решительно зашагал к входу в детский центр.

Оксана с оператором последовали за Сергеем.

* * *

Когда Брагин завершил все дела в Большом Харцызске, группа отправилась в ЛНР.

Дорога из Харцызска к полевому госпиталю, который располагался под Старобельском, заняла около пяти часов, поскольку приходилось выбирать безопасные маршруты передвижения.

Предъявив на КПП необходимые документы, Брагин попросил старшего по смене, чтобы тот помог ему оперативно связаться с начальником госпиталя.

Пока офицер связывался по внутренней связи с начальством, боец, проводивший досмотр всех транспортных средств, въезжающих на территорию госпиталя, показал водителям путь к навесам, укрытым маскировочной сетью, куда те должны были загнать свои микроавтобусы.

Начальник госпиталя в звании подполковника распорядился разместить нижегородскую группу в замаскированной палатке с двухъярусными кроватями, где были оборудованы места для отдыха водителей и санитаров, которые курсировали между передовой и госпиталем.

В восемь утра, когда старший военврач прибыл в хирургическое отделение после ночного отдыха, Брагин уже ожидал его.

– Доброе утро. А я к вам, – Брагин шагнул навстречу врачу.

– Здравствуйте. Чем обязан?

– Я из правительства Нижегородской области. Мы за Ракитиным, – Брагин протянул военврачу пластиковую папку с документами.

– Понятно. Я уже в курсе. Пойдемте за мной.

Следуя за военврачом, Брагин удивлялся огромному объему работ, который в свое время провели военные строители. Сколько же нужно было извлечь породы из этой меловой горы, чтобы сделать такой современный и, главное, хорошо защищенный госпиталь.

За спанбондом, которым были обтянуты стены и потолки коридоров и помещений, проглядывались силуэты внутренних коммуникаций – вентиляции, электрокабелей и труб водоснабжения.

– А где бригада медиков из нашего нижегородского ГИТО? – поинтересовался Брагин, следуя по коридору за военврачом.

– Они сейчас отдыхают. Через пару часов должна начаться их смена.

– Мне бы надо с ними обязательно переговорить.

– Разумеется, – врач открыл дверь в помещение и, пропуская вперед Брагина, жестом пригласил его внутрь. – Проходите, пожалуйста. Тут у нас рабочие места членов госпитальной врачебной комиссии.

Присев к компьютеру, врач приступил к оформлению многочисленных бумаг, которые нужно было подготовить для перевода раненого в другое лечебное учреждение, тем более что Государственный институт травматологии и ортопедии, который все сокращенно называли ГИТО, не относился к ведению Минобороны.

Раньше такие переводы раненых участников СВО в гражданские лечебные учреждения были практически невозможны, но с приходом нового руководства Минобороны такая практика стала обычной.

Прошло не менее часа, прежде чем военврач передал Брагину комплект документов для ознакомления.

– Пожалуйста, просмотрите все внимательно. Если замечаний нет, то я пойду к начальнику, чтобы он поставил свою визу.

Пока Брагин бегло просматривал документы, военврач заварил себе кофе.

– Надеюсь, у вас машина оборудована для перевозки раненых? – на всякий случай спросил военврач.

– Конечно. И бригада врачей у нас – настоящие профессионалы.

Брагин передал просмотренные бумаги военврачу.

– Замечаний нет, – резюмировал он.

– Ну что ж, тогда я к начальнику госпиталя за резолюцией, и будем готовить Ракитина к транспортировке, – врач поставил недопитую кружку с растворимым кофе на край стола.

– Можно один вопрос? Жена Ракитина очень просила с ним по телефону поговорить. Это возможно? – Брагин не забыл просьбу Татьяны.

– Потерпите немного. Когда покинете госпиталь, можете звонить куда угодно и кому угодно.

– Понятно.

* * *

Утро для Сергея Дорошкевича началось со звонка его старого знакомого – зам. командира отдельной роты РЭБ 1-го мотострелкового полка капитана Серебрякова с позывным «Серб».

– Привет, дружище! Мы уже выехали из располаги, – голос «Серба» был, как всегда, бодрым. – Ты где остановился?

– Как обычно, в «Астре». Груз тут же, на стоянке рядом с отелем, – Дорошкевич раскрыл свою дорожную сумку и достал из нее дорожный набор с зубной щеткой и бритвенными принадлежностями. – Через сколько ждать?

– Если сюрпризов не будет, то часа через полтора или два должны быть.

– Принято. Жду.

Дорошкевич положил смартфон на столик рядом с кроватью и пошел в душ, чтобы привести себя в порядок.

Отель «Астра» располагался в самом центре Старобельска недалеко от центрального рынка, поэтому Сергей рассчитывал до приезда «Серба» успеть смотаться на рынок и купить для нижегородских парней, воюющих на Кременном направлении, домашней колбасы и майонеза. Он всегда так делал, когда приезжал в Старобельск.

Помимо гуманитарных грузов, которые Дорошкевич возил сюда сам или в составе гуманитарных конвоев волонтерской группы «Команда Победы», он всегда брал с собой из Нижнего Новгорода несколько батонов колбасы и с десяток упаковок нижегородского майонеза.

Большинство обывателей почему-то уверены, что консервированные каши, солянки, борщи и рыбные консервы – это то, что постоянно едят бойцы на передовой. Именно поэтому сердобольные граждане до сих пор приносят на сборные пункты гуманитарной помощи крупы и консервы в огромных количествах.

И только тот, кто сам бывал в располагах бойцов, мог лично убедиться, что в качестве еды на передовой бойцы ценят отнюдь не консервы, которых в лесу вокруг опорников и полевых лагерей разбросано превеликое множество. Как успел убедиться Дорошкевич, самой любимой едой для бойцов были колбаса, майонез и батон.

Приняв душ и быстро одевшись, Дорошкевич поспешил на рынок, чтобы успеть вернуться в отель к приезду «Серба».

* * *

Только отъехав от госпиталя на значительное расстояние по трассе, ведущей к пограничному переходу в Ровеньках, Брагин попросил остановиться на кратковременный отдых.

Пока водители и медики справляли свои естественные надобности и разминали ноги, Брагин присел рядом с Ракитиным, который был зафиксирован к медицинскому лежаку транспортировочными ремнями.

– Ну что, готов поговорить с супругой?

Ракитин кивнул.

Брагин ослабил верхний ремень, чтобы Ракитин смог освободить здоровую руку. Набрав номер Татьяны, который она дала Брагину при их встрече, он передал смартфон Олегу.

– Добрый день, Виктор Павлович, – из динамика послышался такой родной и любимый голос.

– Это я, – Ракитин не смог сдержать волнения, поэтому его голос дрогнул.

– Олежка, это ты?

– Да, я, – Олег постеснялся при Брагине показывать свои чувства, поэтому старался отвечать лаконично.

– Как ты там? У тебя все в порядке?

– Мы уже в дороге. Скоро будем в Нижнем. Извини, не могу много говорить, – Олег передал смартфон Брагину.

– Не беспокойтесь. Все в порядке. Как приедем в Нижний, с вами свяжутся, – вступил в разговор Брагин.

– Спасибо вам огромное, Виктор Павлович!

– Всего доброго, до связи, – Брагин отключил смартфон. – Ну что, как самочувствие?

– Нормально, – лаконично ответил Олег. – А где мои личные вещи и документы?

– У меня в сумке. А зачем они тебе?

– Хочу проверить, что все цело.

– Если ты о своем смартфоне, то он осколком полностью разбит. Так что позвонить все равно не получится, – Брагин нагнулся к своей дорожной сумке и вытащил из нее пластиковую папку с документами Ракитина.