Исповедь старого молодожена

Я придумал простой критерий гендерной совместимости. Смеется женщина твоим шуткам – твоя женщина. Не смеется – не твоя. У меня есть приятель. У него врожденная атрофия чувства юмора, и, естественно, он много шутит. Он много шутит – его жена много смеется. На многолюдных дружеских тусовках в тягостной тишине после его шуток раздается лишь неудержимый гогот его супруги. Вот это я понимаю, идеальная пара. Чувство юмора говорит о совместимости мужчины и женщины больше, чем любые психологические тесты. Чувство юмора, то самое шестое чувство, иррациональный перводвигатель наших улыбок, индивидуально, как отпечатки пальцев. А еще оно неподдельно, как рефлекс: рассмешить насильно невозможно. Смех симулировать можно, чувство юмора – никогда. Когда человек смеется, в этом есть что-то интимное. То, над чем человек смеется, говорит о нем больше, чем то, над чем он плачет. У горя нет оттенков, горе универсально. Порой мне даже кажется, что любовь растет из чувства юмора. Рассмешить избранника – это уже наполовину влюбить его в себя.

Твоя половина – это тот человек, который сумел подобрать правильный дихлофос к твоим тараканам.

Есть у Гумилева такие прекрасные строчки. Они неизменно вгоняют меня в депрессию, когда я их читаю. Дело в том, что в своем советском детстве я неоднократно предпринимал попытки следить порой за девичьим купаньем: на прудах, речках, затонах и запрудах. Только, вот незадача, мне ни разу не удалось застать девичьего купанья. Зато однажды мне удалось застать купанье пьяного голого мужика на нашем дачном пруду