Читать книгу: «Место под солнцем»

Глава 1. Песчаная земля: История военного лагеря.

Въезд в лагерь

В бескрайней пустыне, где песок, словно бесконечное море, простирается до самого горизонта, возвышалась массивная стена светло-серого цвета. Высотой около восьми метров, она казалась неприступной крепостью, защищающей внутренний мир от внешних угроз. Стена была покрыта следами времени и песчаных бурь – мелкие трещины и выбоины на её поверхности рассказывали о долгих годах службы. По периметру стены и на углах виднелись наблюдательные вышки, где дежурили часовые с биноклями и автоматами наперевес.

В открытые железные ворота, тяжёлые и покрытые ржавчиной, с характерным скрипом въехал джип, окрашенный в камуфляжный песочно-зелёный цвет. Машина выглядела крепкой, её кузов был покрыт слоем пыли, а на боковых дверях виднелись мелкие царапины от веток и камней пустыни. Внутри джипа находились трое. За рулём сидел водитель – худощавый, но жилистый мужчина в военной камуфляжной форме, с кепкой, низко надвинутой на глаза. Его лицо было смуглым, а в уголках глаз залегли морщины от постоянного прищура под палящим солнцем.

Рядом с ним, на переднем пассажирском сидении, расположился мощный, крупный боец, которого все называли Бугаем. Его мускулистое телосложение и суровый взгляд внушали уважение. Камуфляжная форма сидела на нём как влитая, подчёркивая широкие плечи и мощные руки. На заднем сидении, справа, сидела женщина с короткими тёмными волосами, аккуратно подстриженными. Её лицо выражало холодную решительность, а глаза внимательно следили за окружающим миром. Она тоже была одета в камуфляж.

У ворот их встретили двое солдат, одетых в такую же униформу. Их автоматы чёрного цвета, с характерными изгибами, висели на плечах. Солдаты были молоды, но их лица уже носили отпечаток усталости и напряжения. Они молча кивнули водителю, после чего с усилием закрыли тяжёлые ворота за джипом, издав громкий металлический лязг, который эхом разнёсся по пустыне.

Песчаная дорога за воротами, по которой двигался джип, была прямой и укатанной. С левой стороны тянулся ряд светлых тентов, натянутых на металлические каркасы. Под ними находились импровизированные столовые зоны: длинные деревянные столы, грубо сколоченные из досок, и скамейки, на которых сидели солдаты. Некоторые из них ели из металлических мисок, другие просто разговаривали, лениво обмахиваясь от жары. Тенты, хотя и выцветшие от солнца, создавали спасительную тень, защищая от палящих лучей. В конце этой зоны стоял трейлер-прицеп, служивший кухней. Его белая обшивка была покрыта пятнами, а из маленького окошка для раздачи еды выглядывал повар – крупный мужчина с густыми усами, переходящими в роскошные бакенбарды. Его белая поварская форма была слегка помята, а на фартуке виднелись следы томатного соуса и масла. Он выглядел как человек, который не привык к спешке, но всегда готовым к работе.

Джип остановился недалеко от трейлера. Водитель вышел из машины, хлопнув дверью, и направился к окошку. Его шаги были уверенными, но усталыми. Подойдя к повару, он опёрся локтем о стойку и спросил хриплым голосом:

– Эй, где Макс?

Повар, не отрываясь от своих дел, ответил, вытирая руки о фартук:

– Я его сегодня не видел. Заходил вчера, просил передать тебе что-то.

С этими словами он наклонился и достал из-под стойки небольшой пакет размером примерно 12х4х3 сантиметра. Пакет был завёрнут в грубую белую бумагу. Повар положил его на стойку и добавил:

– Вот это просил передать Макс.

Водитель с любопытством посмотрел на свёрток, слегка нахмурив брови.

– А что это такое? – спросил он.

Повар пожал плечами, отмахнувшись от вопроса, как от назойливой мухи.

– А мне почём знать? Меня просили – я передал.

С этими словами он сделал выпроваживающий жест и вернулся к своим делам внутри трейлера. Из окошка доносились звуки шипящего масла на сковороде и запах жареного мяса, смешанный с ароматом специй.

Водитель взял свёрток, повертел его в руках, но открывать не стал. Он вернулся к джипу, сел на своё место и завёл двигатель. Машина медленно тронулась дальше по песчаной дороге, окружённой с обеих сторон большими солдатскими палатками. Палатки были песочного и светло-серого цвета, идеально сливающегося с окружающим ландшафтом. Они стояли ровными рядами, натянутые на металлические каркасы, а их ткань была покрыта слоем пыли. Внутри некоторых палаток виднелись койки с серыми одеялами, небольшие ящики, служившие тумбочками, и личные вещи солдат – фотографии, письма, потёртые книги. У входов в палатки валялись пустые бутылки из-под воды и окурки, а между рядами иногда пробегали мелкие ящерицы, шурша песком.

Разговор в дороге

В салоне джипа повисла тишина, которую нарушил Бугай. Он указал на свёрток, лежащий на приборной панели, и спросил низким голосом:

– Ты где это взял?

Водитель, не отрывая глаз от дороги, ответил с лёгкой усмешкой:

– Да на работе просили передать через напарника.

Бугай нахмурился, его густые брови сошлись на переносице.

– А он что, сам не мог тебе отдать это?

–Видимо, не мог, раз так получилось. Может, что-то серьёзное случилось, – пожал плечами водитель.

Женщина на заднем сидении сначала прислушивалась к разговору, но затем отвернулась к окну, делая вид, что её это не интересует. Её взгляд скользил по пустынному пейзажу, где песок перемежался с редкими каменными выступами, а на горизонте виднелись размытые очертания далёких скал.

Бугай снова указал на свёрток:

– И что ты собираешься с этим делать?

– Да не знаю, потом гляну, что там, а дальше видно будет, – ответил водитель.

Бугай откинулся на сиденье, скрестив руки на груди.

– Макс хотел, чтобы ты взял это себе, когда он уходил на задание и садился в джип вчера.

Водитель усмехнулся, но в его голосе чувствовалась грусть.

– Я так понял, что на прощание решил передать мне свою любимую игрушку – губную гармошку?

Бугай покачал головой, его взгляд стал серьёзным.

– Нет, ты не понял. Он прощался с тобой навсегда, поэтому отдал тебе самое дорогое, что у него было.

Водитель замолчал, его пальцы крепче сжали руль. Через несколько секунд он заговорил:

– Да как я мог знать, что у него на уме? Когда он махал мне на прощание и садился в машину, я думал, он ненадолго уехал на задание и вернётся скоро. Мы с ним вместе сидели бы у костра с другими ребятами, обсуждали прошедший день, когда нам снова отправляться на задание, сколько нам нужно терпеть эту жару и нескончаемый поток ветра пустыни в холодную ночь, и вечный недовольный взгляд командира. Он всё время придирался к Максу, и тот его ненавидел за это. Паршивый ублюдок, где только таких берут? Сам ничего не делает, только других гоняет, да помыкает нами, мерзкий козёл.

Бугай хмыкнул, его лицо исказила горькая усмешка.

– На таких найдётся управа. Я-то уж знаю, что такие, как он, долго не живут. Вот увидишь: найдёт коса свой камень. Упрётся там, и его выкорчуют, как сорняк никому не нужный.

Водитель вздохнул, его голос стал тише, но в нём чувствовалась безнадёжность.

– Слова твои да Богу бы в уши. Ничего таким свиньям не делается. Ещё нас всех переживёт, на наших могилках попляшет и поплюёт. Вот увидишь: ничего таким не делается – он всех нас переживёт, вот увидишь…

Слова водителя эхом отдавались в ушах пассажиров. Они понимали, что он прав. Этот гадёныш, их командир, переживёт их всех, и, как сказал водитель, спляшет на их могилах, плюнув на память о них от души.

Бугай снова взглянул на свёрток.

– Ты будешь сейчас открывать подарок?

– Нет. Я подожду, когда мы приедем, и я спокойно в своей кровати смогу играть на этой губной гармошке, – ответил водитель.

Бугай кивнул, но добавил с ноткой предупреждения:

– Ну, ты смотри, не потеряй её. Она – самое ценное, что было у Макса. Он ей очень дорожил и никому не позволял на ней играть, пока был жив, пока не отдал тебе.

– Ну, ничего, скоро приедем, – ответил водитель, стараясь закончить разговор.

Пассажирка на заднем сиденье обратила внимание на слова „скоро приедем“. Она явно не желала находиться в компании этих людей и хотела приехать быстрее. Ей наскучили их сентиментальные разговоры и вечное „бу-бу-бу“ про Макса и его дурацкую, дебильную гармошку. Она считала, что её задание куда важнее всего этого трёпа престарелых мужиков, которых уже не интересуют бабы, но они залипают на гармошку друга. „Чокнутые придурки“, – вот и всё, что она о них думала.

Лагерь на горизонте

Джип медленно приближался к лагерю, расположенному вдали. Лагерь представлял собой скопление тентов и палаток, окружённых скалисто-песчаным ландшафтом. Скалы, выветренные временем, возвышались над песком, словно молчаливые стражи. Женщина-боец, сидящая на заднем сидении, погрузилась в свои мысли.

Она точно знала, что хочет получить на этой войне касательно её полномочий и возможностей: преодолеть ту несправедливую грань, которая отделяла её от возможностей мужчин в среде, где она ранее ничего не могла получить. Теперь же она точно знала, что не упустит свой шанс получить то, чего заслуживает, и найти своё место, призвание среди мужчин на равных, и не позволит никому отнять свой шанс стать кем-то важным и значимым в этой жизни. Теперь она точно знала, что найдёт себя среди военных независимо от половой принадлежности и мировоззрений на тот или иной вопрос. Командир, который выглядит для других полным ничтожеством, использующий в своих целях других солдат, был для неё нормальным образцом стандарта мужчины в окружении, в котором она всегда чувствовала себя полным ничтожеством. Теперь она знала, что такое же испытывают мужчины в подчинении у зажравшегося борова, которого называли командиром. Она точно знала, как с такими управляться: с ничтожными выскочками, использующими других для достижения своих целей, и была уверена, что этот командир будет плясать под её дудку, как только она того захочет, стоит ей только намекнуть на…

Её мысли прервал странный звук. На горизонте, между песчаным пригорком и тёмно-голубым небом, внезапно появилось что-то необычное. Это было огромное насекомое, поблёскивающее на солнце, словно сделанное из металла. Оно двигалось в их направлении с пугающей скоростью.

Засада

Джип резко остановился, подняв облако песка. Водитель и Бугай тут же схватили оружие и вышли из машины, направив автоматы в сторону серебристого насекомого. Но это было не всё. Из песка, словно по команде, начали вылезать другие существа – десятки, нет, больше. Около пятнадцати особей, каждая размером с большую собаку, полтора-два метра в длину, с блестящими, словно металлическими, панцирями, устремились к машине.

– Это засада! – крикнул водитель, открывая огонь.

Бугай тоже выстрелил несколько раз, после чего оба быстро забрались обратно в машину. Джип рванул с места, пытаясь оторваться от преследующих насекомых. Женщина на заднем сидении схватила автомат и начала стрелять через окно, целясь в ближайших тварей. Их панцири отражали пули, но некоторые выстрелы всё же находили уязвимые места, заставляя насекомых дёргаться и падать на песок.

Машина мчалась по неровной местности, подпрыгивая на кочках. Внезапно джип подскочил почти вертикально, когда из-под песка прямо под колесом вылезло очередное насекомое. Автомобиль опрокинулся навзничь с громким скрежетом. Женщина наполовину уже высунулась из перевёрнутой машины и была готова отстреливаться. Водитель, отстегнув ремень, схватил свёрток с гармошкой, сунул его в карман и начал выбираться из джипа. Бугай, не пристёгнутый, сильно пострадал при падении, ударившись головой о потолок. Его тело скрючилось под передними сидениями, но вскоре он пришёл в себя и начал выбираться, держась за поручень, но всё ещё тряся головой.

Все трое заняли оборонительные позиции. Женщина отчаянно отстреливалась, водитель, у которого закончились патроны в автомате, достал пистолет и тоже открыл огонь. Бугай, приняв удобную стойку, поливал насекомых свинцом из автомата. Но кольцо врагов сужалось. Серебристые твари, переливающиеся на солнце, словно живой металл, окружили их. Шансов выжить оставалось всё меньше. Крики и вопли умирающих солдат разнеслись по равнине. Вскоре всё было кончено. Насекомые, потеряв интерес, начали расходиться, зарываясь в песок. На равнине воцарилась тишина, нарушаемая лишь стрекотанием ночных насекомых.

Неожиданное прибытие

Внезапно из-за песчаного бугра появилась летающая машина, похожая на вездеход с четырьмя вентиляторами снизу. Её корпус был покрыт бежевой краской. Машина приземлилась на склоне под небольшим углом, её нос был повёрнут к перевёрнутому джипу, на котором лежали тела погибших бойцов.

Из вездехода вышел мужчина в каске и камуфляжной униформе песочного цвета с большими накладными карманами. В руках он держал автомат, а его взгляд внимательно обшаривал окрестности. Это был водитель вездехода. Его лицо было загорелым, а глаза скрыты за тёмными очками. Он медленно подошёл к передней части вездехода, издали осматривая тела и обломки. Его движения были осторожными, словно он опасался новой атаки из-под песка.

Битва за Песчаные Земли

Со стороны заднего сиденья вездехода вышел ещё один мужчина в тяжёлой экипировке. Его броня, блестела под палящими лучами, а шлем с затемнённым визором скрывал лицо. Он двигался медленно, оглядываясь по сторонам, словно ожидая нападения из-за каждой песчаной дюны. Они остановились у носа вездехода, их взгляды были прикованы к жуткой картине: разорванные грудные клетки солдат, лежащих на перевёрнутом джипе, и полное отсутствие внутренностей.

Песок вокруг был пропитан кровью, а воздух наполняло зловоние смерти. Тела погибших казались не просто убитыми, а растерзанными с нечеловеческой жестокостью. Их броня, некогда крепкая и надёжная, теперь была разорвана, словно бумага, а оружие валялось рядом, покрытое пылью и песком. Наблюдатели, не решаясь подойти ближе, рассматривали эту картину. В их движениях чувствовалась напряжённость. Они знали, что в этих песчаных землях опасность подстерегает на каждом шагу, и даже самые опытные бойцы могут стать добычей.

В этот момент их окликнул третий боец, вышедший из вездехода. Его голос звучал придирчиво и резко:

– Эй, вы чего застряли? Долго ещё собираетесь глазеть на этих неудачников? Нам уже пора в штаб! Вызывают на новое дело, связанное с насекомыми – и не только их детёнышами, но и матками. Нам нужно срочно забрать новых членов Альянса для борьбы с насекомыми, которые уже давно побеждают наших бойцов числом и умением маскироваться в песчаных землях этого региона. Если мы сейчас же не отбудем, то нас накажут за нарушение приказа. И что вы тогда будете делать? Ждать очередного наказания? Идите немедленно в машину, а не то я на вас доложу, что вы не подчинились приказу и не следовали в точку назначения!

Двое, стоявшие у носа вездехода, переглянулись. Их взгляды были полны раздражения, но они знали, что спорить бесполезно. Третий боец, судя по тону, не шутил, и наказание за неповиновение в их мире было суровым. Они молча направились по своим местам, их ботинки оставляли глубокие следы на песке.

Дверцы захлопнулись, двигатель взревел, и вездеход слегка отъехал назад, поднимая облако песка. Затем, с характерным гулом, машина взмыла в небо. Джип, оставшийся на земле, быстро превратился в маленькую точку, а вездеход, следуя курсом с солнцем слева, устремился навстречу новой миссии. Бойцы внутри знали, что их ждёт не просто задание, а борьба за выживание. Они были частью Альянса борьбы с насекомыми, и их долгом было защищать от орд, которые с каждым днём становились всё более опасными. Они точно знали, что такие, как они, никогда не позволят случиться подобному с их командиром и бойцами, которые на передовой сражаются уже не один десяток дней, не отступая ни на шаг.

Бесконечный Рой

На линии фронта, в десятках километров от места, где вездеход взмыл в небо, разворачивалась ожесточённая битва. Песчаные равнины, простирающиеся до горизонта, были усеяны телами насекомых и людей. Здесь, среди дюн и редких скал, бойцы Альянса сражались с бесконечным роем. Насекомые, похожие на гигантских бескрылых ос, размером полтора-два метра, нападали волнами. Их серебристые хитиновые панцири блестели под солнцем, а челюсти, способные перекусить сталь, клацали с ужасающей скоростью. Они двигались слаженно, словно единый организм не зная страха, их лапы оставляли глубокие борозды в песке.

Против них стояли солдаты Альянса, облачённые в чёрные меха-костюмы, похожие на скафандр. Эти мощные доспехи, усиленные экзоскелетами, позволяли бойцам выдерживать невероятные нагрузки и сражаться с противниками, превосходящими их числом. В руках они держали тяжёлые крупнокалиберные пулемёты, из которых без перерыва лились потоки пуль. Каждый выстрел разрывал хитин насекомых, но рой казался бесконечным. За одним убитым насекомым тут же появлялись двое, трое, десятки. Песок под ногами бойцов был усыпан осколками хитина и жижей, заменяющей насекомым кровь, но это не останавливало орду.

Местность вокруг представляла собой суровый пустынный ландшафт. Высокие дюны, словно застывшие волны, окружали поле боя, а редкие каменные выступы, выжженные солнцем, служили укрытием для бойцов с более слабой бронёй и вооружением. Небо над головой было безоблачным, лишь изредка его пересекали тени парящих гигантских насекомых. Воздух был тяжёлым, пропитанным запахом пороха и разложения, а песок, поднимаемый ветром, забивался в щели брони, скрипя на зубах.

Несмотря на тяжёлые бои и немалые потери, солдаты Альянса держали линию фронта. Они стояли плечом к плечу, их меха-костюмы гудели от напряжения, а оружие не умолкало ни на секунду. Они даже пытались продвигаться вперёд, не уступая нескончаемым потокам атакующих насекомых. Казалось, что победа близка, что вот-вот оставшиеся враги будут опрокинуты, но в этот момент из-за песчаной гряды появилась оса.

Гигантское насекомое, размером с небольшой самолёт, около десяти метров в длину, возвысилось над полем боя. Его прозрачные крылья с прожилками задрожали, создавая мощный ветер, смешанный с песком. Этот ураган отбросил бойцов назад, даже тех, кто был защищён тяжёлой технобронёй. Даже их костюмы, полностью закрывающие тела, словно скафандры, не могли противостоять силе стихии, созданной этим чудовищем. Солдаты, надеявшиеся продвинуться дальше, были вынуждены отступить, цепляясь за песок и укрытия.

Гигантская оса, не обращая внимания на людей, развернулась и начала осматривать тела своих сородичей, разбросанные по полю боя. Затем, к ужасу бойцов, она принялась пожирать их одно за другим. Её челюсти с хрустом перемалывали хитин, а крылья периодически взмахивали, поднимая новые облака песка. Это зрелище было одновременно отталкивающим и пугающим. Люди, вернувшись на позиции, открыли огонь по гиганту, но их пули отскакивали от её бронированного тела, не нанося видимого вреда. Она двигалось не спеша. Люди продолжали стрелять, но для этого существа их пули были словно песок, которым кидаются дети.

Глава 2. Неостановимая Угроза

Гигантская оса, закончив свой жуткий пир, повернулась к людям. Её тело отливало металлическим блеском под солнцем. На голове сомкнулись пластины, образующие нечто вроде щита или короны, которые защищали её от пуль. Она двигалась медленно, но неумолимо, её лапы с лёгкостью раздавливали бойцов, оказавшихся на пути. Их крики тонули в рёве ветра и гуле её крыльев. Оса прошла мимо, не обращая внимания на сопротивление, и направилась к возвышающейся впереди заставе – укреплённому поселению людей, окружённому высокими стенами из стали и бетона.

Застава представляла собой массивную конструкцию, построенную посреди пустыни. Её стены, высотой в десяток метров, были покрыты следами предыдущих атак. На вершинах стен стояли крупнокалиберные пулемёты и зенитные орудия, окружённые мешками с песком и металлическими баррикадами. Напряжение витало повсюду. Люди, находившиеся на заставе, паниковали, собирая оружие и готовясь к обороне. Многие уже заняли позиции на стенах, открыв огонь из крупнокалиберных пулемётов по надвигающейся осе.

Пули крупного калибра, наконец, начали наносить урон её хитину. Оса изредка останавливалась, словно оценивая повреждения, но затем продолжала движение к массивной стене. Её тело получало всё больше ран, и она начала понемногу отступать, когда внезапно развернулась и вернулась к мёртвым насекомым. Пожирая их, она восстанавливала свои силы – раны, нанесённые крупнокалиберным оружием, затягивались на глазах. Люди продолжали стрелять, их оружие гремело без перерыва, но оса, казалось, была неуязвима.

Наконец кто-то из бойцов принёс миномёт. Снаряд, выпущенный с точным расчётом, попал в слабое место её брони, оставив глубокую вмятину. Оса затрещала и замедлила движение. Она не ожидала, что люди найдут её уязвимость. Но даже это не остановило её полностью. Она продолжала поедать сородичей, понимая, что это единственный способ выжить в этом мире, где люди и насекомые ведут бесконечную войну.

Зловещий Замысел

В голове гигантской Осы, пока она пожирала тела своих сородичей, зародилась новая идея. Она ненавидела людей, видя в них лишь врагов, которых нужно уничтожить. Но что, если не убивать их, а использовать? Что, если забирать их тела и откладывать в них яйца? Возможно, личинки, выращенные в телах людей, станут чем-то новым – гибридами, сочетающими силу насекомых и хитрость человека. Они могли бы ходить на двух ногах, иметь жала, но использовать их только против врагов. Они могли бы стать сильнее, умнее, способными доминировать над другими видами этой планеты.

Эта мысль, сначала показавшаяся нелепой, начала казаться ей единственным выходом из тупика, в котором находились все – люди, насекомые и сама планета. Оса решила испытать свою идею. Она позволила нескольким бойцам подойти ближе, притворяясь ослабленной. Как только трое из них отделились от остальных, она молниеносно схватила двоих передними ногами, а третьего захватила задней конечностью. Развернувшись, она помчалась к вершине дюны, а затем взлетела, направляясь к своему логову в песчаной скале, возвышающейся посреди пустыни.

Песчаное поле, окружавшее скалу, было пустынным и хорошо просматриваемым. Сама скала, изъеденная ветром и временем, возвышалась над равниной, словно древний страж. Вход в логово осы находился на высоте нескольких метров, скрытый за нависающим выступом. Внутри царила темнота, но оса ориентировалась без труда. Стены пещеры, выточенные природой и когтями насекомых, были неровными, с выступами и углублениями.

Оса притащила людей вглубь своего логова, к месту, где находились её яйца. Просторная пещера была разделена на две части. По правой стороне плотно друг к другу стояли капсулы с яйцами, светящимися зелёным светом в темноте. Каждая капсула была заполнена вязкой жидкостью, в которой находились зародыши будущих ос. Сверху капсулы были запаяны бежево-коричневыми пробками, соединёнными между собой отростками, напоминающими ветви. Вместе они выглядели как грозди гигантского зелёного винограда, светящегося в полумраке.

Слева от капсул находилась песчаная площадка, где Оса разместила своих пленников. Среди них был боец в тяжёлой мехаброне, полностью закрывающей его тело. Мужчина в костюме-скафандре, усиленный механическими суставами, был наготове: в руках он сжимал крупнокалиберные пулемёты, направленные на осу. Рядом с ним сидел мужчина в чёрной броне с толстыми пластинами, который поддерживал женщину в лёгкой серой пластинчатой броне. Её короткие волосы были мокрыми от пота, а лицо искажено болью. Она держалась за правый бок, где, судя по всему, были сломаны рёбра. Её лёгкая броня не смогла защитить её при переносе, и теперь она с трудом дышала, опираясь на своего товарища.

Мужчина в чёрной броне склонился над ней, пытаясь оценить её состояние. Его голос звучал тревожно:

– Держись, мы выберемся. Скажи, что ты чувствуешь? Я могу чем-то помочь?

Женщина лишь слабо кивнула, её дыхание было прерывистым. Оса, наблюдавшая за ними из тени, внимательно следила за их действиями. Её разум, чужой и непостижимый, пытался понять, почему человек так заботится о другом. "Почему он пытается ей помочь? Может, потому что она самка? Или нет?" – думала она, её крылья изредка шевелились, создавая лёгкий шорох в тишине пещеры.

Неожиданное столкновение. Осы и Люди.

“Может, он хочет, чтобы ее съели первой? Тогда у него будет шанс выжить, ведь эта черная броня гораздо крепче, чем у женщины”, – размышляла Оса, наблюдая за тем, как мужчина заботливо перевязывал поврежденные ребра женщины. Она видела, как он аккуратно, почти нежно, обрабатывал раны, пока женщина, тяжело дыша, держалась за больное место. Судя по ее прерывистому дыханию, легкие были повреждены. Мужчина в мехаброне не снимал с Осы прицела, его пулеметы были наготове, чтобы выстрелить, если она сделает хоть шаг в их сторону.

Оса поняла, что даже в такой ситуации люди стараются защищать друг друга. Это было странно. В ее мире, среди ос, раненого давно бы добили, чтобы не тратить силы на бесполезного. Здесь же она видела нечто иное – взаимную заботу. Ей стало любопытно, что они сделают дальше. Она наблюдала за ними, пока перевязка не закончилась, и люди не уставились на нее, ожидая ее действий.