Читать книгу: «Записки алкоголика и другие рассказы», страница 7

Записки алкоголика

Цикл произведений

Неправильные вампиры, или Колёк, останься человеком!

Вот чем всё-таки хорош алкоголизм, так это тем, что не даёт соскучиться. У поклонников "зелёного змия" жизнь так и кипит приключениями, каждый день насыщен событиями, знакомствами с интересными людьми, близкими по духу и диагнозу, креативными решениями неизбежных для данного образа жизни проблем вроде "где найти недостающий рупь и кому потом бежать за водкой"; а каждое новое утро начинается с открытия мира. Утро для пьющего – вообще самое тяжёлое время суток, и дело тут даже не столько в, мягко говоря, отвратительном самочувствии, сколько в плане получения информации о себе любимом: нелегко, знаете ли, принять как факт, что всё это, вот буквально всё это, натворил ты, и всего за один вечер!

Если сам не помнишь – расскажут. Я, например, появляясь утром на работе, прежде всего интересовался: мужики, как я вчера отсюда уходил? "Ой, где был я вчера – не найду, хоть убей…" И мужикам всегда было что мне поведать, восполняя стёртое в моей памяти алкогольной амнезией. Традиция эта свято соблюдалась каждое утро и означала, что всё идёт своим чередом и не выходит за рамки обыденности. Хуже было, когда кто-нибудь меня опережал, интересуясь под многозначительные ухмылки окружающих, помню ли я, что тут вчера творил – и это уже означало нечто большее, чреватое для меня очередным неприятным разговором с начальством и моими покаянными клятвами: Михалыч, слово даю, больше – ни-ни! Аж до самой опохмелки!

Да, алкоголизм не даёт скучать ни самому пьянице, ни окружающим его людям, но самое интересное в том, что это его качество сохраняется даже в случае "завязки". Особенно – в случае резкой "завязки". Каждый любитель горячительных напитков не хуже квалифицированного нарколога подробно объяснит, почему ни в коем случае нельзя резко бросать пить, и проиллюстрирует это великим множеством случаев, произошедших с его знакомыми и с ним лично. Часто эти истории комичны, иногда имеют трагическое завершение, но всегда ясно говорят о том, что если, не дай бог, резко выйти из запоя – жди проблем с головой. Примета верная, народная. Проверенная.

Меня "накрывало" строго на третий день полной трезвости. Вернее, на третью ночь. Полноценного алкогольного психоза, к счастью, не было ни разу, но я находился на верном пути к нему: если мой организм в течение трёх дней не получал ни грамма спиртного, ночью мне обязательно, как по распорядку, снились поразительно реалистичные кошмары – яркие, красочные, со множеством деталей и нюансов и со мной в центре всех событий. Мои собутыльники авторитетно и со знанием вопроса заявляли, что это уже симптом и скоро ко мне прискачет забавная пушистая "белочка" и приведёт с собой людей в белых халатах.

Кошмары, помимо реалистичности, отличались ещё и разнообразием: при всей схожести общей тематики, их сюжеты не повторялись ни разу. Снилось всякое, но чаще всего почему-то на производственную тему: то уборщица, подметающая цех, при моём приближении вскакивала верхом на свою же метлу и уже на ней в совершенно ведьминском духе гонялась за мной по всему заводу, видимо, недовольная тем, что я наследил на чистом полу; то мой напарник, несколько дней не выходивший на работу по уважительной причине запоя, в моём сне обнаруживался в бытовке, под умывальником, в виде полуразложившегося трупа, и я, отыскав его по характерному запаху, пытался вытащить за ногу, с целью тайно вывезти на свалку, но в руке у меня оставался лишь кусок отставшей от кости гнилой плоти… Эдакий фабрично-заводской триллер. Как-то раз я во сне убегал от мусора на земле, превращающегося в мелких и удивительно противных грызунов, с необычайной резвостью гоняющихся за мной; а в одном из этих посталкогольгых снов, не отличимых от реальности, двое в штатском, но с военной выправкой, вербовали меня на физическое устранение хорошо знакомой и симпатичной мне девушки; причём убить её я должен был непременно тычком пальца в глаз: от этого зависела чуть ли не судьба Вселенной…

Но это всё, так сказать, классика жанра. Несколько оригинальнее был сон, в котором мне дали лопату и распоряжение до обеда возвести вокруг фабрики земляную насыпь, которая должна была защитить всех нас от нашествия татаро-монгол во главе с батькой Чингисханом, что обещались напасть ровно в двенадцать ноль-ноль по местному времени. Разумеется, я, осознавая всю серьёзность ситуации, в бешеном темпе выкопал ров, возвёл насыпь и тем самым обеспечил фабрике безопасность, вот только сам остался по внешнюю сторону насыпи, а понял это, лишь заслышав конское ржание и гортанный говор за спиной…

Но больше всего мне запомнился (и где-то даже понравился) другой кошмар, с вампирским уклоном, выдержанный в духе фильма "От заката до рассвета": эдакий триллер с лёгким налётом эротики. Начало его было незамысловатым, как кроссворд в журнале "Мурзилка": я и несколько моих товарищей (чисто мужская компания, заметьте, это важно!) прибыли по делам в некий городок, где, как очень скоро выяснилось, с наступлением сумерек править бал начинали вампиры. Мы, правда, успели укрыться в пустующем домике и довольно долго держали оборону против атакующих нас "детей ночи", но уже перед самым рассветом вампиры, не иначе как посоветовавшись с Санта-Клаусом, таки взяли наш Измаил, проникнув в помещение через дымоход.

И тут началось самое интересное: они с энтузиазмом принялись превращать нас в своих сородичей. Но, в отличие от классических вампирских традиций, обряд превращения здесь осуществлялся не через укус, а исключительно через секс, а сами эти неправильные вампиры при ближайшем рассмотрении оказались очень даже симпатичными вампиршами.

И вот, взяв над нами верх как в буквальном, так и в переносном смысле, эти кровососки в чёрном кожаном белье связали всех по рукам и ногам и немедленно со знанием дела приступили к обряду обращения в себе подобных. Меня же, что характерно, небрежно откатили ногой в угол, словно бревно, и превращать в вампира даже и не подумали.

Сперва я просто обалдел от общего хода событий, потом жутко обиделся: всех, понимаешь, превращают, а я что, хуже других, что ли?! – и как заору из своего угла:

– Ээээй, я тоже хочу быть вампиром!!!

Никакой реакции, все поглощены процессом; и только лежащий поблизости товарищ (надо полагать, к тому моменту – уже бывший) повернул ко мне заметно изменившееся лицо – бледное, с заострившимися чертами и торчащими клыками – и, глядя прямо в душу своими бездонными вампирскими глазами, эдак проникновенно попросил:

– А ты, Колёк, останься человеком!!!

Весёлая это штука – алкоголизм…

2016 г.

Столб, натёртый чесноком

Закуска в России за еду никогда не считалась. И действительно, трудно определить роль закуски в застолье. (Я сейчас имею в виду не так называемый "культурный вариант" – дома, за обильно накрытым и красиво сервированным столом, а обычную пьянку где-нибудь в заводской бытовке или во дворе под забором.) С одной стороны, совсем без закуски тоже не обойтись. С другой стороны, "закуска градус убивает". Отсюда универсальное правило – закуски не должно быть слишком много. Этим и обусловлен её выбор: это всегда что-то небольшое по объёму и легко умещающееся в кармане – огурец, вобла, кусок хлеба…

Классический пример – карамелька. Трезвеннику не понять, как всего лишь одной конфеткой сколько угодно человек могут закусить совершенно невообразимое количество спиртного; и что самое интересное – сколько бы ни было выпито, карамелька всегда остаётся. Доедать её считается признаком дурного тона, за это могут и рявкнуть: ты что, мол, жрать сюда пришёл?! А чем мы завтра будем закусывать?!

Если совсем ничего не было – закусывали листьями, снегом, "гидроколбасой" (то есть запивая водой), "мануфактурой" (то есть занюхивая рукавом)… Но подобное случалось редко, в основном всегда удавалось найти что-нибудь зажевать. Однажды втроём взяли литр разбавленного спирта, присели у подъезда на скамеечке, встал вопрос състного. Один из нас порылся в кармане телогрейки и наскрёб завалявшиеся там шесть семечек подсолнуха, как раз каждому по две штуки. В итоге, когда спиртное закончилось, у каждого оставалось по одному семечку. (Это уже вбито на уровне подсознания – всегда оставлять закуску на случай внезапной выпивки.)

Иногда достаточно просто посмотреть вокруг, чтобы разжиться съестным. Грузчик дядя Жора, сжимая в руках только что купленную бутылку водки, в рассуждении "чего бы покушать" огляделся по сторонам и увидел, как мимо него совершенно наглым образом пробегает собака, сжимая в пасти кусок хлеба, так нужный сейчас дяде Жоре со товарищи. От подобной несправедливости дядя Жора разразился витиеватой тирадой в адрес нахального животного. Мат был не только трёхэтажным, но и довольно громким: именно последнее обстоятельство и побудило испуганного пса бросить хлеб раздора и спасаться бегством. Кусок был тут же подобран счастливым дядей Жорой, предложившим первый тост за собак – друзей человека.

Дядя Жора вообще был весьма любопытной фигурой. Имея во рту один-единственный зуб, он умудрялся с его помощью есть всё, даже сало и свежие огурцы. И только семечки были ему, во всех смыслах, не по зубам.

На безрыбье и рак – рыба, а на безхлебье и плесень – булка. Когда Сергей обнаружил, что батон, извлечённый им из хлебницы на предмет закуски, покрылся красивой пушистой плесенью, он не растерялся, обрезал заплесневелые корки и закусил тем, что осталось. Но после обряда обрезания осталось не так много, а водка ещё плескалась в бутылке… И тогда Серёга пустил в дело те самые обрезки, справедливо рассудив, что нечего добру пропадать, из плесени вон и пенициллин делают, и вообще, водка всё продезинфицирует.

Выход всегда найдётся. Когда стало ясно, что желающих выпить собралось слишком много и одного имеющегося в наличии малюююсенького зубчика чеснока на всех не хватит, самый креативный из присутствующих просто натёр этим чесноком ближайший фонарный столб и тут же продемонстрировал принцип "выпил водки – понюхал столб – лизнул столб – отошёл в сторону". Принцип оправдал себя на все сто процентов: закуски хватило на всех, даже на следующий день пытались закусить столбом – правда, уже без особого успеха.

Приятного аппетита!

2016 г.

«Гражданин, пройдёмте!»

"Сказать по-нашему – мы выпили немного…" Именно такими словами начинается песня Владимира Высоцкого о злополучных пьянчугах, имевших неосторожность угодить в каталажку, выражаясь казённым языком, после распития спиртных напитков в общественном месте ("Вторую пили близ прилавка, в закуточке…"). Владимир Семёнович отнюдь не зря уделил столько внимания данной теме: забулдыжный образ жизни предполагает регулярный и самый непосредственный контакт с сотрудниками правоохранительных органов. Любой частенько принимающий на грудь гражданин наверняка не раз и не два, будучи в подпитии, сталкивался на вечерних улицах с ребятами в форме, и если удавалось отделаться всего лишь штрафом, то данный гражданин мог считать, что ему повезло.

В милицейском (тогда ещё) "обезьяннике" я, можно сказать, был уже своим человеком. Примерно раз в месяц, когда чаще, когда реже, меня по дороге с работы домой перехватывали вежливые ребята из патруля ППС и очень убедительно приглашали в свою вотчину. Отказов, разумеется, они не принимали, могли и обидеться, гостеприимство их имело весьма навязчивый характер, поэтому ночёвки в "ментовке" с последующим утренним визитом к мировому судье были для меня вполне привычным делом. Так сказать, издержки данного образа жизни.

Был у меня в ту пору напарник и по совместительству собутыльник – Юра. Наш с ним тандем славился тем, что по чётным числам я тащил его на себе с работы до дома, по нечётным он тащил меня. Ну или наоборот, не суть важно, главное, что данная традиция соблюдалась неукоснительно: за всё время нашей совместной распивочно-трудовой деятельности мы ни разу не нарушили заведённого однажды чередования.

В тот день была Юркина очередь выполнять функции носильщика. Я с полным на то моральным правом "нарезался" до полной дезориентации во времени и пространстве, но всё же, хоть и смутно, помню светлый миг встречи с патрулем ППС. Юрке в тот день пришлось сделать крюк: отделение милиции находилось несколько в стороне от нашего привычного маршрута.

В "ментовке" Юрка устроил меня на стуле, а сам пустился в долгие переговоры с противной стороной, в качестве основного аргумента используя своего родственника, носящего те же погоны, что и пригласившие нас отдохнуть в их уютном заведении ребята. Аргумент, как ни странно, возымел своё действие, и общий ход событий понемногу начинал приобретать самое благоприятное для нас направление (в сторону входной двери), как вдруг… Ох уж это сакраментальное "вдруг"! Как часто оно вмешивается в нашу жизнь и, как правило, всё портит! Так произошло и в тот далеко не томный вечер: в самый разгар переговоров, вот-вот обещавших завершиться в нашу пользу, восседающего на стуле меня стало, пардон, тошнить самым вульгарным образом прямо на их казённый линолеум…

Уже потом Юрка поведал мне, что в тот момент он дико захотел меня убить, не дожидаясь, пока это сделают менты. Согласитесь, обидно – попасть в "ментовку", будучи сильно "под градусом", проявив чудеса изворотливости, уже практически отмазаться от ночёвки в "обезьяннике" – и в решающий момент потерпеть фиаско из-за облевавшего служебное помещение товарища!

Сотрудники милиции, мягко говоря, не пришли в восторг от такого моего недостойного поведения. Дело запахло "дубиналом", и вообще перспективы вырисовывались не самые радужные – это мой компаньон сообразил, увидев расстроенные лица людей в форме. Уже ни на что особенно не надеясь, действуя по инерции, Юрка неубедительно выдал что-то вроде "мы сейчас всё уберём"… И ошарашенно пронаблюдал, как я горстями собираю с линолеума отторженное организмом и складываю в свою сумку…

Это отталкивающее зрелище окончательно доконало присутствующих, но для нас оно имело весьма неожиданные и приятные последствия: менты в срочном порядке указали нам на дверь, предварительно объяснив в нецензурных выражениях всё, что они о нас думают. Даже без рукоприкладства обошлось. Видно, дубинки марать не хотели… в этом самом…

Позднее, когда мне доводилось рассказывать этот случай, мало кто верил, что такое вообще возможно – попав в "ментовку", наблевать на пол и уйти домой…

В другой раз уже я тащил Юрика до дома, в соответствии с утверждённым графиком. Тащил я его чуть ли не через полгорода, устал, даром что и сам был крепко вмазавший, и мечтал поскорее сбыть напарника квартирной хозяйке и ретироваться восвояси. Нам оставалось пройти всего один квартал, когда нас перехватили двое из патруля.

До сих пор помню, как всё оборвалось внутри при виде погон, блеснувших в свете ночного фонаря. Мне совершенно не улыбалась перспектива, будучи всего лишь в одном квартале от Юркиного дома, уже практически у цели, вместо финального рывка развернуться в противоположном направлении и совершить марш-бросок до отделения милиции, да ещё и с полной выкладкой, в лице Юры. К тому же не было никакой гарантии, что нас отпустят, скорее наоборот, учитывая состояние моего "груза"… А доблестные "пепсы" уже предлагали нам прогуляться с ними именно в том самом нежелательном направлении.

– Мужики, – попытался я как-то спасти ситуацию, – нам всего один квартал остался! Перебрал на работе мой напарник, вот я его и веду, чтобы с ним ничего не случилось… Я-то трезвый! – под конец выдал я, окончательно обнаглев, и аж похолодел весь: моя ложь относительно собственной трезвости была насквозь прозрачна, и разоблачить её ничего не стоило.

Однако ни моя пламенная речь, ни кристально честный взгляд, который я по возможности попытался изобразить, ничуть не поколебали в "пепсах" их профессиональное недоверие. Ближайший мент подался ко мне вплотную и выдвинул классическое патрульное требование:

-А ну, дыхни!

И тут – видимо, от полнейшей безнадёги – я сделал то, чего сам от себя не ожидал: широко раскрыл рот и выдохнул прямо в лицо мента – внимание! – носом:

– Хххыыыы!!!

Мент – после паузы, озадаченно:

– Чего-то не пойму… Ну-ка ещё!

Я – уже по накатанной – расщеперил пасть и – носом:

– Хххыыыыыыы!!!

Мент поворачивается к своему напарнику:

– Вроде трезвый…

В общем, отпустили они нас. Доволок-таки я Юрку до дому, до хаты, не отдал супостатам на поругание. Жаль только, он в невменяемом состоянии был, не сумел оценить красоту момента… Я наутро ему рассказал, как ментов объегорил – он посмеялся, конечно, похвалил за находчивость, но сам так ничего и не вспомнил. А жаль: такой уникальный прецедент – и остался без свидетеля!

Как-то просыпаюсь в "обезьяннике", с дикого похмелья. Что вчера было, как сюда попал – ни хрена не помню. Сижу на нарах, мучительно пытаюсь прийти в себя. Слышу голос сзади:

– Вот кому сейчас хуже всех! Да, Николай Николаич?!

В недоумении оборачиваюсь. Ни вопрошающий, ни кто-либо из присутствующих мне не знаком, это точно. Спрашивающий понимающе ухмыляется:

– Вообще не помнишь, как вчера сюда попал?

– Нет…

– Жаль! Задал ты тут концерт вчера, ох и задал! – всеобщий весёлый смех.