Читать книгу: ««Слухи». Газета литературная, анекдотическая и только отчасти политическая», страница 3

Полежаев

И кто из лучших русских не бросил своего камня в наше странное и страшное правительство? От кого не получал оплеухи этот высший сан, освященный будто бы богом? Заговорив о литературе, мы посвятим уже ей весь сегодняшний лист и расскажем еще историю страданий Полежаева¹¹, поэта, которого, конечно, очень многие знают по стихам, но немногие – по жизни.

Он, еще будучи студентом 2-го курса в Санкт-петербургском университете, написал поэму «Сашка», под которым разумелся и изображался благословенный царь Александр Павлович. Это было при самом конце его царствования. Когда воцарился Николай, известный сплетник не только в своем царстве, но и во всей Европе, сплетня о Полежаеве и его поэме дошла, разумеется, до него. Он приказал представить себе Полежаева, и в одну ночь явились в университет жандармы, поэта разбудили и отправили к инспектору, к ректору, к попечителю, к министру, к царю… Во дворец привез его министр просвещения рано поутру, но Николай уже встал и даже какой-то министр дожидался его в приемной зале. Увидав здесь студента и полагая, что он совершил какой-нибудь важный подвиг, за который удостоился милости царя, министр этот (большой дипломат, вероятно) тотчас вывел свои соображения и попросил Полежаева давать уроки его сыну. Тот согласился очень охотно… Между тем их ввели к государю. Он спросил Полежаева, он ли писал поэму, заставил прочитать ее себе, спросил министра просвещения, какого поведения Полежаев, и, получив ответ, что очень хорошего, всемилостивейше повелел его отдать в солдаты – для очищения, как он говорил. При этом он поцеловал в лоб поэта и дал ему царское слово, что он его не оставит и что при всякой нужде Полежаев может писать к царю прямо. Отправили поэта в какие-то губернские войска. Прошло два года. Полежаев – все солдатом, производства ему нет. Он пишет к Николаю – нет ничего. Через несколько месяцев – еще письмо: ни привета, ни ответа. Еще письмо – и опять ни слуху ни духу. Думая, что письма его не доходят до царя, с юношеской верою в царское слово, Полежаев решился ехать сам и предстать пред царские очи. Но, уехав без позволения начальства, он был схвачен в Москве и судим как беглый солдат: его прогнали сквозь строй¹². Затем он был сослан на Кавказ и через шесть лет произведен в унтер-офицеры за отличие против черкесов. Прошло еще несколько лет. Полежаев терзался все более в своей неудовлетворенной деятельности, в убитой поэтической силе своей. Он писал и печатал стихи свои, но лучших задушевных песен его мы, конечно, не знаем, благодаря вниманию цензуры. Наконец он страшно занемог, и лечили его в Москве в солдатском лазарете. Когда он уже умирал, дали ему офицерский чин. По смерти его издатели его стихотворений хотели приложить портрет его в солдатской шинели, но цензура нашла это неприличным и заставила намалевать на портрете эполеты, которых поэт никогда не носил…¹³ И русская публика поверила, что Полежаев был молоденький офицер, умерший от чахотки, которую получил, вероятно, потому, что много занимался. Но, к счастью, полнится земля слухом, и

 
Не можно век носить личин,
И истина должна открыться¹⁴.
 

И известия о жизни Полежаева взяты нами из книги Искандера «Тюрьма и ссылка», книги, известной, конечно, немногим в России, но имевшей большой успех в пограничных губерниях Польши и за границей, как и множество других произведений Искандера. Когда-нибудь мы посвятим несколько статей обозрению его заграничной деятельности. Теперь пока сообщим еще интересное известие, которое мы слышали о Кулеше¹⁵, живущем в Англии вместе с Искандером. Он в прошлом году напечатал воззвание к донским казакам, в котором учит их, как вести себя в отношении к русскому правительству и как с ним разделываться. Сначала идут частные советы казакам, но под конец прокламация казацкая превращается в энергическую речь ко всему народу русскому, из среды которого исключена, разумеется, фамилия Романовых, как и всех русских немцев.