Читать книгу: «Слово Глубины», страница 3
Глава 7
«В усердном труде таится магия преображения обычного в необыкновенное»
Утро снова застало Кая на стройке. Тело ломило от усталости, но ощущение хлеба на столе и крепкие слова Томаса вчера дали ему то, чего давно не было – желание идти вперёд.
– Эй, парень, держись ближе к бригаде, – крикнул старый каменщик. – Сегодня кладём арки. Тяжело, но важно. Кай, засучив рукава, сгибался под тяжестью камней, чувствуя, как мышцы горят. Но где-то внутри упрямство шептало, что он справится. И снова, как вчера, тень под ногами отзывалась на его напряжение.
Сегодня всё было иначе: она стала явственнее. Когда он пытался поднять особенно тяжёлую плиту, кромка её вдруг будто «слиплась» с тенью от его рук. Сила тяжести ослабла – плита послушно поддалась, и Кай поставил её в нужное место. Всё произошло так быстро, что рабочие ничего не заметили. Кроме одного. Томас, стоявший рядом, нахмурился. Его взгляд задержался на земле, где тень Кая всё ещё словно колыхалась, запаздывая за телом. Старый каменщик ничего не сказал, только перевёл глаза на Кая и кивнул: – Молодец, парень. Так держать. Но Кай почувствовал: Томас видел больше, чем показал.
И всё же настоящая угроза таилась не в словах Томаса. На крыше полуразрушенного дома, через улицу от стройки сидел человек в чёрном плаще. Его лицо скрывал капюшон, лишь поблёскивала в солнечных бликах серебряная пластина на руке – знак Собора. Он неторопливо разворачивал магический кристалл-зеркало. В его поверхности отражалось всё происходящее на стройке, словно он сам стоял рядом.
– Видишь? – прошептал он другому тёмному силуэту за его спиной. – Он играет с тенями.
– Подтверждаю. Магия нестабильная, экспериментальная. Доклад Декану будет сегодня же.
Стекло кристалла засияло, на нём проступили строгие буквы кодов. Всё, что делал Кай, вплеталось в архив Собора: «Объект К.Н., подозрение на использование теневых формул. Степень опасности – умеренная. Рекомендация: усилить наблюдение».
Работа продолжалась. Кай помогал грузить камни, слышал шутки рабочих, вдыхал запах извести и пыли и даже позволял себе улыбку. Для него это был день маленьких побед. Он не знал одного: каждая победа теперь оборачивалась доказательством в его личном деле. – Интересно. А высоко в башнях Собора декан Виктор Растобан уже получал первую весть. Янтарные глаза бегло пробежали по отчёту, и холодная усмешка коснулась его губ.
***
После трёхлетней разлуки Арвин, наконец, вернулся в Южный квартал. Официально он изучал магические артефакты в столице, но на самом деле провёл это время в тайных встречах с Магистрами Ордена Свободной Магии. В тот вечер Кай, закончив работу, направился в мастерскую своего наставника. Сердце билось чаще – он так долго ждал этой встречи. Арвин оставался единственным настоящим магом в квартале, не подчинившимся системе. Происходя из древнего рода Хранителей Силы, он сознательно отказался от власти и богатства ради простой жизни среди обычных людей.
Когда Кай вошёл в полумрак мастерской, Арвин отложил свои занятия и поднялся навстречу. Их взгляды встретились – взгляд учителя, полный гордости и взгляд ученика, сияющий от счастья.
– Мой мальчик! – Арвин обнял Кая, и в этом жесте было столько тепла и нежности, что юноша на мгновение забыл обо всём на свете.
– Как же ты вырос! Кай почувствовал, как ком подступает к горлу. Он крепко обнял наставника в ответ.
– Мастер… Я так скучал, – признался он, отступая на шаг. Арвин улыбнулся, провёл рукой по его волосам, как делал в детстве.
– Я тоже, мой юный исследователь тайн. Садись, рассказывай, как жил без меня.
Они сели друг напротив друга. Тени плясали на стенах, дым от котла смешивался с ароматом редких трав и той особенной ауры – запаха древней магии, которую почти забыли за пределами Южного квартала.
– Многое произошло, – начал Кай, но голос предательски дрогнул. – Я… я думал о вас каждый день.
– Знаю, – просто ответил Арвин. – Я чувствовал твою тоску даже на расстоянии. В мастерской воцарилась особая атмосфера – доверия и тепла, которой так не хватало Каю все эти годы.
– А теперь расскажи мне о своих открытиях, – попросил Арвин, наклоняясь ближе. – Я вижу, твоя сила пробудилась.
Кай вздрогнул. – Вы знаете?..
– Конечно, – ответил мастер просто. – Тень позвала тень. Я чувствую, как твоя сила пробудилась. Кай оживился, начал делиться своими находками, и постепенно разговор перешёл от теневой магии к формулам и числам.
– Я знаю больше, чем многие. – Арвин сел напротив, сложив длинные пальцы в замок. – Мир считает магию даром, случайной прихотью крови. Но я уверен – она закономерность. Формула. Система. Всё, что мы называем заклинаниями, – лишь искажённые записи древней истины. Кай ощутил, как земля уходит из-под ног. Эти слова совпадали с его собственным открытием. То, что он боялся даже мысленно произносить, вдруг прозвучало вслух.
– Формула… – выдохнул он. – Я видел это. В символах старых заклинаний. Это не молитвы, не священное наследие… это числа.
Арвин усмехнулся и кивнул. – Верно. Ты начинаешь видеть сквозь иллюзию. Магия не золото, не товар. Она математика мира, вырезанная в каждом камне, в каждой тени. Но будь осторожен… Тех, кто смотрит глубже дозволенного, Собор всегда сжигал в первую очередь.
– Но, если это правда, если магия – формула, мы можем изменить всё. Мы можем… – он запнулся. – Освободить людей. Внутри Кая смешалось всё – радость, что кто-то понимает его, и страх.
Арвин посмотрел на него внимательно, в его взгляде мелькнула искра, почти одобрение, но он резко опустил глаза.
– Пока – молчи. Даже стены здесь умеют слушать. Кай хотел спросить «почему», но понял, что мастер сказал не просто так. Он напрягся.
– Но как же…
– Тише, – наставник положил руку на плечо ученика. – Мы справимся. Вместе. Как всегда.
В этот момент за стеной послышался тихий скрип. Арвин мгновенно собрался, погасил огонь, и комната погрузилась во тьму.
– Помни, – прошептал он. – Ты не один. У тебя есть я. Кай кивнул, чувствуя, как тепло встречи даёт ему силы противостоять грядущим испытаниям. Вдруг тени в комнате качнулись. Кай понял – где-то совсем рядом стояли двое. На базаре он бы принял их за прохожих, но теперь точно знал: это люди Собора. Их взгляды прожигали, хоть стенка и скрывала их фигуры.
Арвин чуть улыбнулся и сказал громче: – А теперь, ученик, иди работать. Завтра продолжим. В тот же миг платяной шкаф в углу вдруг мягко скрипнул и открылся – внутри оказался выход через заднюю калитку в узкий проулок. Кай замешкался, но Арвин взглядом велел ему уходить. Он вышел. И в тот момент понял: его путь действительно изменился. А значит, он становится тем, за кем уже началась охота.
Глава 8
«В тени потерь мы находим свет новых возможностей»
Ночь в Южном квартале была густой, тяжёлой. Сырой туман стелился по земле, гасил фонари, делая улицы похожими на трещины в теле города. Для обывателей это был обычный вечер, но для двоих людей в серых плащах – рабочая смена.
Они стояли в тени напротив мастерской Арвина, сливаясь со сгнившей стеной заброшенного дома. Их лица были скрыты масками, глаза – глубоко в капюшонах, но каждый жест говорил о собранности, привычке и холодной выучке. Один держал в руках зеркало-наблюдатель – полированный диск с вязью формул по краю. В отражении плавали смутные образы: Кай за столом, Арвин у котла, их слова слышались искажённым шёпотом, будто ветер сам выдавал тайны хозяев мастерской.
– Слышал? – прошептал первый. – Он говорит о формулах. О том, что магия – числа. Это ересь в чистейшем виде.
Второй медленно кивнул. – А старик Арвин ещё жив? Я думал, его давно забрали.
– Старых Хранителей не так просто сломать, – хмыкнул первый. – Но теперь у нас есть доказательство: он учит мальчишку.
Тот, что держал зеркало, осторожно чертил пальцем по его поверхности. Шёпоты внутри сплетались в запись, строки мягко выжигались в отражении: «Нави Кай. Сын Риты Кастула. Подтверждён контакт с Мастером Арвином, изгнанным Хранителем. Обсуждение формул реальности. Подозрение: разработка новой магической системы, связь с Орденом не доказана».
– Этого хватит, чтобы Собор вцепился в него зубами, но нет оснований для ареста, – разочарованно сказал второй.
Первый поднял глаза, тёмные и холодные:
– Значит, будем ждать. Повисла пауза. Где-то во дворах раздался смех подвыпивших моряков, грохот опрокинутой бочки, и снова воцарилась тишина.
– Да, – наконец ответил второй. – Декан Растобан хочет наблюдать. Он играет вдолгую. Такие, как Нави, либо сами себя сжигают, либо становятся приманкой для других. Пусть работает. Пусть раскрывается. Нам нужно узнать не только, на что он способен, но и кто ещё разделяет его ересь.
Зеркало-запись погасло, спряталось в ткань плаща. Два силуэта медленно отступили в туман, растворились так, будто их никогда и не было.
***
В мастерской повисла тяжёлая тишина. Арвин неподвижно сидел перед потухшим очагом, его взгляд был устремлён в пустоту. Тени играли на его лице, словно пытаясь скрыть то, что он знал. Он понимал – его время на исходе. Магический Собор уже получил донос о его связях с Орденом Свободной Магии. Арест был лишь вопросом времени.
Арвин чувствовал, как тикают часы не только его собственной судьбы, но и судьбы Кая. Предупреждение пришло слишком поздно – слова, произнесённые в этой комнате, уже разлетелись по городу, как искры от костра. В его сердце росла тревога за ученика. Времени оставалось катастрофически мало. То, что он планировал передать Каю, могло не успеть укорениться в его сознании. Опасность нависла над ними обоими, но Арвин не мог позволить страху взять верх.
Он знал: теперь каждое слово, каждый урок могут стать последними. И это осознание придавало его действиям особую остроту и значимость. Судьба Кая зависела от того, насколько быстро юноша сможет усвоить всё, что хранил в себе его наставник. Арвин глубоко вздохнул, собираясь с мыслями. Решение пришло само собой – он должен передать как можно больше знаний до того, как за ним придут. И он должен подготовить Кая к тому, что грядёт.
***
Утро в Южном квартале начиналось, как обычно. Магические фонари на строительной площадке ещё мерцали холодным голубым светом, разгоняя остатки ночи. Камни, покрытые росой, блестели, и, казалось, будто сам город снова вырастает из костей земли.
– Ну что, парень. Работа в руках, а не в мечтах. Покажи, чего стоишь. Кай поднялся на леса вслед за Томасом. Старый каменщик, вечно угрюмый, но надёжный, поправил ремень с инструментами и произнёс сдержанно, почти по-отечески.
Кай поднял первый блок. Камень был тяжёлым, и юноша почти потерял равновесие. Но в тот же миг тени у его ног начали дрожать и тянуться вверх. Едва различимое движение помогло ему удержать груз – и камень лёг на место легче, чем ожидал. – Что это со мной? – прошептал он, больше самому себе. Кай вытер пот со лба и взглянул вниз. Тени колыхались, будто слушая его дыхание.
Томас заметил, как ноша странно легко далась Каю. Исподлобья посмотрел на него и пробормотал: – Любопытно… никогда такого не видывал. Будто сама ночь помогает нам строить стены.
Кай промолчал. Он чувствовал, как весь день его дар – тени – приходят на помощь. Они удерживали балки, помогали корректировать упавший камень, подхватывали на миг непосильный груз. Пока обычные рабочие видели лишь труд и пот, Кай открывал невидимую сторону самого мира.
К вечеру его тело ныло от усталости, но душа была полна ликующего волнения. Впервые за долгое время он чувствовал, что его сила не только проклятие и не ересь, но и что-то полезное, нужное – часть созидания, а не разрушения.
Когда закат окрасил стены города красным, Кай оказался у знакомой двери – мастерской Арвина. Он глубоко вдохнул и постучал. Ответа не последовало. Только из приоткрытого окна доносилось мерное бульканье котла. – Мастер Арвин? – позвал Кай. Дверь подалась неожиданно легко, словно её только что толкнули изнутри.
Полумрак встретил юношу гнетущей тишиной. Всё вокруг казалось прежним: на полках – книги, на столе – развешенные травы, свитки и амулеты. Но воздух был другим – слишком густой, резкий, с оттенком гари. Над котлом поднимался дым. Чересчур чёрный, вязкий, как тень, выбравшаяся в мир.
На подоконнике сидел серый кот мастера – Мерлин. Его круглые глаза безотрывно смотрели на Кая. – Мерлин? – шёпотом сказал юноша. Кот спрыгнул и медленно направился внутрь комнаты, то и дело оборачиваясь, как будто звал за собой. Сердце Кая замерло, когда он среди привычных стопок бумаг наставника заметил краем глаза что-то необычное на рабочем столе. Приблизившись с осторожностью охотника, он разглядел сложенный вчетверо лист пергамента, едва прикрытый старым свитком. Пальцы дрожали, когда он разворачивал записку. Буквы, написанные знакомым почерком Арвина, словно прыгали перед глазами.
«Дорогой Кай, если ты читаешь эти строки, значит, моя догадка оказалась верной. Я знал, что этот день придёт, но надеялся успеть подготовить тебя лучше. Запомни: в этом мире нет тех, кому можно полностью доверять. Особенно теперь. То, что ты узнал о магии – лишь вершина айсберга. Тайны твоей матери глубже, чем ты, можешь себе представить. Они связаны с древними силами, которые многие хотели бы уничтожить или поработить. В моём кабинете, на третьей полке слева от окна, спрятан особый амулет. Он ключ к пониманию. Следуй за его светом, он укажет путь к истине. Тени знают больше, чем кажутся. Прислушивайся к ним. Они твои союзники в этом тёмном деле. Помни всё, чему я тебя учил. Особенно то, о чём мы молчали. Твой путь только начинается. Будь сильным. Будь осторожен. Арвин»
Последние слова повисли в воздухе, словно эхо далёкой битвы. Кай почувствовал, как холод пробежал по спине – записка пахла дымом и чем-то ещё, чем-то, что он не мог определить, но что наполнило его душу недобрым предчувствием.
Кай бросился к указанной полке и увидел амулет: серебряный медальон неправильной формы, с рунами, струящимися по краю, и чёрным камнем в центре. Камень не отражал свет – он отражал тьму. Когда амулет оказался в руках, Кай ощутил покалывание, как будто металл узнавал его. На обороте, выгравированная тонкими линиями, читалась надпись на древнем языке: «Lucem serva per tenebras, umbra est veritas» («Держи свет сквозь тьму, тень – истина»).
Он надел амулет на шею – тот лёг на грудь так естественно, словно всегда принадлежал ему. В тот же миг тени в мастерской зашевелились, пульсируя в такт лёгкому свету камня. Мерлин, наблюдавший с подоконника, издал короткое мяуканье – одобрительное и тревожное одновременно.
Кай понял: Арвина арестовали. Но он оставил ему ключ. И теперь его собственный путь неразрывно связан не только с тенями, но и с тайной матери, которая вдруг стала куда ближе и страшнее. Он прижал кота к груди, затем посмотрел на стены, где тени будто приглашали его идти за ними дальше, вглубь ночи. Он понял – пути назад нет.
Глава 9
«В спокойном ожидании – великая мудрость принятия»
Подземелья Магического Собора утопали в густом полумраке. Толстые стены здесь будто вбирали в себя свет, а высокие своды давили тяжестью веков. Единственным источником освещения служила бронзовая люстра с заключённым в неё кристаллом чистого сияния – его холодный свет рождал на стенах пляшущие узоры теней, будто древние письмена, неведомые никому, кроме Бога и Хаоса. За массивным столом из чёрного дерева восседал Виктор Растобан – Декан Магического Собора. Величественный и неподвижный, словно каменное изваяние, он был живым воплощением власти. Его седые волосы были приглажены до безупречности, янтарные глаза горели холодным пламенем. Ни дрожи рук, ни лишнего движения – лишь стальная неподвижность, от которой веяло скрытой яростью.
Перед ним стоял мастер Арвин, закованный в магические наручники. Его спина оставалась прямой, голова – гордо поднятой, словно цепи были лишь украшением, но не оковами.
– Мастер Арвин… – голос Растобана разнёсся по залу, будто раскат грома в горах: – Я ожидал большего почтения от человека с вашим именем.
Арвин вскинул глаза на Декана. Его взгляд был твёрдым: – Я не совершил ничего противозаконного.
На мгновение уголок губ Виктора дрогнул – тень насмешки.
– Ничего? – он поднял со стола пергаменты и перелистал их с ледяной тщательностью. – Связь с беглыми магами. Контакты с носителями тёмных искр. Обучение юного Нави техникам, которые мы признали опасными. И вы называете это «ничего»?
– Я помогал тем, кто нуждался в помощи, – спокойно ответил Арвин. – Я передавал знания. Магия – это искусство и наука, а не кандалы и ярлык товара.
– Искусство?! – его голос был полон презрения и ярости. – Ваши эксперименты с тенями – это угроза, это хаос! Растобан с силой ударил ладонью по столу, и звук разлетелся, будто удар молота о наковальню.
– Мои опыты – это попытка понять суть вещей, – возразил Арвин. Его голос не дрогнул, хотя тени вокруг будто сжались ближе. – Я искал решения, которые помогут людям.
– Людям?! – Растобан поднялся, и его фигура вознеслась над залом, потянув за собой всю тьму подземелья. – Нет, Арвин. Ты искал власть. И скрывался за красивыми словами! Думаешь, я не знаю о попытке проникновения в Тайный архив? О твоих тайных собраниях с беглецами? Ты посмел коснуться знаний, которые были заперты ещё до твоего рождения!
– Я искал не власть. Я искал дорогу для тех, кто живёт в нищете, для тех, у кого власть забрала право на свет. Если это преступление – да, я виновен. Цепи на руках Арвина дрогнули, когда он сжал кулаки. Но он не опустил взгляд.
– Ты виновен, – холодно отрезал Растобан. – Виновен в ереси, в гордыне, и в том, что обучал мальчишку, которому лучше бы гнить в грязи.
Он сделал резкий знак рукой, и двери распахнулись. В зал вошли стражи в броне цвета мрака, с факелами и зачарованными копьями. Их шаги были гулкими, как звон надгробных плит.
– Увести, – приказал Растобан. – Глубже. В темницу Морнагар. Пусть страх станет его единственным собеседником.
Арвин вскинул голову и громко сказал, чтобы слышали даже стражи: – Ты можешь запереть меня в подземельях, Виктор, но не истину. Тайны не умирают в темноте – они прорываются наружу. Всегда.
Глаза Растобана сверкнули не просто яростью – ненавистью. Он наклонился к Арвину, и его шёпот был страшнее грома:
– Здесь, в Соборе, правды не существует. Существует только порядок. Мой порядок.
Стражи выволокли мага прочь, цепи со звоном ударялись о каменные плиты, пока шаги не растворились во тьме. Зал вновь накрыла мёртвая тишина.
Растобан долго стоял у стола, затем медленно достал чистый лист с золотой печатью Собора. Его перо скользнуло по поверхности бумаги, оставляя строгие строки. «Достопочтенный Лорд Дориан Блэквелл. Верховный Инквизитор Магического Трибунала…» Слова ложились одно за другим, как приговоры. О захвате Арвина. О его связях с ересью. Об «Ордене Свободной Магии». И главное – об имени, которое всё всколыхнёт: Кай Нави.
Растобан поставил свою печать – три переплетённых змеи, символ абсолютного контроля, кусающих друг друга за хвост. Вызвал гонца и, не меняя выражения лица, произнёс: – Это письмо ты доставишь в течение суток. Если оно придёт позже – вернёшься без головы. Гонец побледнел и поспешно исчез в темноте.
Виктор остался один. И тогда впервые за вечер позволил себе жестокую улыбку. «Теперь игра началась» – подумал он. Когда гонец исчез в тумане подземных коридоров, Виктор Растобан долго сидел в тишине, глядя на потухший кристалл. Тишина была почти священной – мраморные стены, обитые тканью с магическими узорами, подавляли каждый звук. В этом гробовом молчании особенно отчётливо звучали собственные мысли: «Это только начало, мальчишка. Ты узнаешь, что бывает с теми, кто не желает жить по законам Собора».
Он поднялся и неторопливо прошёлся вдоль длинного ряда факелов. Пламя не отбрасывало ровного света – каждая тень выглядела живой, словно издевалась над ним. Обычно Растобан любил тьму: она скрывала чувства, оставляла только власть и холодный рассудок. Но сейчас его сердце билось немного быстрее.
Имя Дориана Блэквелла не произносили громко даже в стенах Собора. Верховный инквизитор считался живым мифом: там, где он появлялся – исчезали ордена, города, а порой даже целые фамилии. Он обладал полномочиями карать без суда, его методы были настолько жестоки, что о них предпочитали рассказывать шёпотом, как детские страшилки. Но именно поэтому Растобан выбрал его. Если Кай Нави – это опасность, она должна быть уничтожена в корне.
А тем временем… Глубоко в каменных недрах Собора, в одной из кельев-темниц Морнагар, Арвин сидел прикованным к стене магическими цепями. Его дыхание было ровным, взгляд – ясным. Он не выглядел побеждённым, хотя тьма каземата проглатывала даже тени.
– Значит, они узнали, – произнёс он вполголоса, сам себе. – Всё равно… время пришло.
Он прикрыл глаза, и на мгновение ему показалось, что он снова видит лицо Риты Кастула – матери Кая, исчезнувшей много лет назад. Не призрак, не галлюцинация – а настоящая вспышка памяти. – Он ещё ребёнок, – прошептал он. – Но тьма уже тянется к нему. И свет тоже. Кай… тебе придётся сделать выбор раньше, чем я думал. Оковы на руках заскрежетали, откликаясь на каждое слово.
А далеко на поверхности, в Южном квартале, Кай в этот самый час возвращался со стройки. С усталыми руками и пылинками каменной крошки в волосах он всё ещё не знал, что именно сейчас нижние этажи Собора решили его будущее. Шпионы, прилипшие к его тени, уже фиксировали каждый шаг. Протокол был начат. Его имя вошло в список наблюдения. И над всем этим грозовой тучей нависало прибытие Блэквелла.
Бесплатный фрагмент закончился.
Начислим
+9
Покупайте книги и получайте бонусы в Литрес, Читай-городе и Буквоеде.
Участвовать в бонусной программе