Читать книгу: «Гостиница для магических животных», страница 2

– О, не волнуйтесь, – легко отмахнулся принц. – Наша служба разведки не только проверила ваше резюме, но и выяснила о вас абсолютно все, включая биографию, личные качества и даже привычки. Вы нам подходите. Своих питомцев тоже сможете привезти сюда. Так что?

От того, что кто-то выяснял обо мне всю подноготную, а я и не подозревала, стало слегка не по себе. Самую чуточку. Но…

Я решительно выпрямилась.

– Я согласна!

– Превосходно! В таком случае с этого момента начинается ваш испытательный срок…

3. Мои будущие владения

– А сколько длится испытательный срок? – Я вприпрыжку бежала за своим провожатым, который решил устроить экскурсию по моим будущим владениям. Ну… почти владениям. Я ведь буду здесь главной, не так ли?

Вприпрыжку – потому что этот паразит королевских кровей совершенно не думал о том, что не у всех тут ноги, как у цапли… пары-тройки цапель, если поставить их друг на друга. Шагал он, в общем, широченными шагами, и я чувствовала себя Пятачком, который очень старается не отстать от Пуха.

– Три дня.

– Что?! – Я даже запнулась. – Но… почему?

– По опыту. Видите ли, я сразу решил, что управляющий должен быть из вашего мира. Землянин, как вы говорите. Ваши соотечественники отличаются цепкостью и деловой хваткой…

Хм, это он про каких-то других землян, точно не про меня. Ну и ладно!

– Вы – восьмая кандидатка на эту должность. И преодолеть трехдневный рубеж пока никому не удалось. Увы.

– А предыдущих… – я сглотнула, – съели?

– Ну что вы! – Принц усмехнулся. – Трое вообще предпочли распрощаться сразу после собеседования. Кажется, их тоже несколько смутило упоминание драконов и мантикор… Так, раз уж мы с вами на этом этаже, давайте я сразу покажу вам, что представляют собой гостиничные номера, расположенные в доме. Годятся они, конечно, только для небольших постояльцев – для крупных есть вольеры снаружи. Лирку когда-то был летней резиденцией королевской семьи… ну, не то чтобы резиденцией, просто небольшой загородный домик для уединенного отдыха. Кстати, для управляющего оставлены королевские покои. Большинство остальных жилых комнат переоборудованы под номера для постояльцев и магически модифицированы. Скажем, здесь, – принц открыл одну из дверей, – номер для земноводных. Подойдет для пустынной змеи, ящерицы и так далее.

За дверью располагалась песчаная пустыня. Стена была всего одна – испещренная норами разного диаметра. Зато в пустыне виднелась редкая растительность и какие-то пригорки.

Магическая модификация, однако!

Оговорочка про «маленький домик для отдыха» заставила улыбнуться. «Маленький домик» в три этажа и несколько сот метров площади, ну конечно. Зато если в номера превращены и бальные залы, и комнаты для прислуги, то номеров выходит совсем немало.

– Если постоялец ядовит или агрессивен, подавать ему еду будете через специальное окошко, вот здесь, у двери.

Я обратила внимание на то, что на дверях номеров, в отличие от кабинета управляющего, красовались какие-то металлические закорючки – везде разные. Похоже, цифры? Ох, а ведь принц со мной вроде по-русски разговаривает.

– Лингвистический артефакт мы вам выдадим, не волнуйтесь, – похоже, он заметил мой взгляд.

За следующей дверью оказался кошачий рай. То есть просто-таки Диснейленд для кошек! Здесь были бесчисленные полочки, по которым можно прыгать, гамачки, лежанки разной степени пушистости, в воздухе метались игрушечные птички и бумажные бабочки, по полу бесшумно шныряли плюшевые мышки. Одна стена была затянута ковролином, другая покрыта деревянными панелями, третья оклеена толстыми обоями, которые так любят драть когтями котики всех мастей.

– Это один из кошачьих номеров, – констатировал очевидное мой спутник.

– Один из? – тут же переспросила я.

– Ну разумеется. Всевозможные мелкие кошачьи – одни из самых распространенных питомцев во всех мирах.

– Мы будем их селить в отдельные номера по одному? – не веря себе, уточнила я.

– Безусловно!

За что я всегда не любила гостиницы для животных и считала, что уж лучше частник-догситтер – так это за клетки. Чаще всего в таких гостиницах кошки, как в стационаре ветклиники, содержатся в тесных клетках, составленных друг на друга. В них едва помещается обычно лоток, пара мисок и лежанка и стоит кошмарный запах. Половина котов непрерывно воет, другие в шоке забиваются в угол. А кошки, между прочим, очень стрессовые животные, у них, как у человека, каких только болячек от нервов не случается. В общем, собственного зверя я бы в таких условиях не оставила.

Гостиницу для животных с настоящими номерами для каждого я видела только один раз – там были пусть крохотные, но действительно отдельные комнатки с игровыми комплексами, и кошек-собак из разных семей вместе не селили. Правда, и цены там были соответственные…

А здесь у нас вообще, похоже, президентский суперлюкс для котов и прочего зверья. Разнообразного.

– Чуть дальше по коридору – «лесная» комната для птиц, затем идут аквариумы для мелких рыб… как видите, для каждого вида животных – свои условия. Мы постарались учесть все, – что-то я сомневаюсь, что принц лично участвовал в разработке номеров, но своим проектом он явно гордится. – Давайте теперь спустимся, и я покажу вам, как будет происходить распределение по номерам.

За стойкой портье оказалось очень удобное рабочее место, а на полочке, невидимой со стороны посетителей, помимо толстой книги учета, располагалось множество малопонятных предметов – какие-то шкатулки, палочки, камни…

– Это рабочие артефакты. Вот сюда нужно нажать при приеме очередного постояльца. В эту трубку называете вид животного – и слышите номер свободной подходящей для него комнаты. На случай, если владелец не знает вида – бывает и такое – здесь артефакт-определитель. Кстати, в приюте он вам тоже пригодится. Вот эта палочка световым лучом покажет дорогу к нужному номеру – поверьте, это необходимость, особенно первое время, с учетом внешних вольеров и бассейнов номеров немало… Вот сюда, – он указал на резную шкатулку, – наговариваете вид и имя постояльца, номер комнаты и все озвученные владельцем особые требования к содержанию и кормлению. Во-первых, сможете потом прослушать, если что-то забудете, – достаточно открыть крышку и снова назвать номер. Во-вторых, требования будут передаваться поставщикам кормов. При выселении снова открываете крышку и озвучиваете, что такой-то номер свободен.

В этот момент я случайно оглянулась на арочное окно и едва не заорала. Потому что за окном, прижавшись мордой и передними лапами к стеклу, стоял крокодил.

Крокодил был огромным. И синим. Просто-таки душераздирающе-синим, аж почти неоновым. А еще он очень внимательно таращился на нас, переводя взгляд крохотных глазок с меня на моего работодателя. И, клянусь, этот взгляд был осуждающим!

Открывая и закрывая рот, я дрожащим пальцем ткнула в сторону окна. Принц мельком взглянул на синего монстра и едва заметно вздохнул.

– Не обращайте внимания, это просто мимокрокодил. Посмотрит и уйдет. Он совершенно безобиден. Так о чем это я…

Ага-ага, безобиден, значит… А о судьбе оставшихся пятерых кандидатов на должность разговор почему-то замялся!

– К нам сегодня заходил синий мимокрокодил, – потрясенно пробормотала я, размышляя о том, что выходить гулять буду только с очень большой палкой в руках. В качестве защитного артефакта! Ну или с Фердинандом. – Хорошо-о… Может, теперь вы покажете мне приют?

Принц Лиам Наорский кинул на меня быстрый взгляд из-под ресниц. Такое чувство, что вести меня в приют он как раз и опасается…

– Что ж… разумеется. Идемте.

***

Чтобы попасть в приют, пришлось пройти дом насквозь – к черному ходу. Как пояснил мой провожатый, так быстрее всего.

Выходит, приютских зверей в бывшей королевской резиденции не селят. И условия у них наверняка не настолько расчудесные, как у платных постояльцев. Ну что ж, посмотрим…

Если с фасадной стороны резиденции было видно только окружающие здание деревья, то с черного хода открывался вид на множество довольно далеко разбросанных построек – преимущественно одноэтажных. Наверное, когда-то они были хозяйственными пристройками. А может, какие-то возводили уже позже, когда остров стал приютом. А еще в отдалении виднелись полупрозрачные купола – отсюда не понять, из чего. И все это утопало в зелени. Древесные купы сменялись цветущими лужайками, местами виднелись крупные камни и скалы… Работа у меня будет на природе и в живописном месте. Чудесно! А раз мы на острове, значит, где-то здесь наверняка найдется и пляж. Можно будет купаться в море!

Только сейчас я обратила внимание на разницу во времени. Если в моем мире был уже вечер, то здесь, судя по высоко стоящему солнцу, – разгар дня.

Принц уверенно шагал по мощеной дорожке, начинавшейся от двери черного хода. Я все так же торопливо почти бежала за ним.

У одной из лужаек его высочество замедлил шаг, а потом и вовсе замер, изумленно наклонив голову и разглядывая открывшуюся картину. И даже слегка потряс головой, будто пытаясь избавиться от странного видения. На лужайке обнаружился мужчина, одетый в самые обычные джинсы и футболку. Или парень? Кажется, молодой. Сказать что-то еще о его внешности было бы сложно, потому что мужчина бегал туда-сюда, размахивая огромным сачком, время от времени проводя над самой травой, а затем выписывая им восьмерки в воздухе.

– Не могу объяснить, – пробормотал принц, поднимая брови все выше. Затем, откашлявшись, сообщил: – Это наш главный ветеринарный врач Тимофей Ягубов. Но, кажется, он несколько занят. Затрудняюсь, правда, определить – чем… но, видимо, вы сможете познакомиться с ним позднее. Да.

Я глянула на парня с сачком и пожала плечами. Подумаешь. Тут синие крокодилы в окна заглядывают. И вообще на общем фоне парень в джинсах, скачущий с сачком по лужайке, – просто воплощение нормальности и обыденности!

– А остальные кандидаты? – решилась я спросить наконец. – Ну, кроме тех троих? Что с ними случилось?

– Двое явно соблазнились зарплатой, однако предпочли уволиться уже к вечеру. После знакомства с обитателями приюта. Никто не пострадал. Один не подавал заявки на увольнение, и я было обрадовался, правда, никак не мог застать его на месте… На исходе третьих суток выяснилось, что управляющий заблудился еще два дня назад. Здесь, знаете, помимо гостиничных и приютских зданий небольшой лесок есть, скалы… Он успел несколько одичать, однако все еще разговаривал членораздельно. После некоторой реабилитации мы отправили его домой…

Тем временем по дорожке нам навстречу семенил сухонький старичок крохотного роста – даже по сравнению со мной крохотного! А во мне вообще-то неполные метр шестьдесят. В ногах у него путалась длиннополая темно-серая мантия, на подбородке красовалась седая бородка клинышком, а на остреньком носу – круглые очки.

– Ну наконец-то! – обрадовался принц. – Нара, позвольте вам представить профессора магозоологии Мизерано Кирреску, нашего незаменимого внештатного консультанта. Видите ли, ни один артефакт и ни одна энциклопедия не может вместить абсолютно всех сведений обо всех магических существах. Зато профессор знает о них все и немного больше! Он преподает магозоологию в Карнибском университете, а почти все свое свободное время проводит на Лирку. У нас взаимовыгодное сотрудничество: профессор проводит свои исследования на базе приюта, а попутно оказывает консультационные услуги.

Почти коллеге я искренне обрадовалась. А вот он смерил меня оценивающим взглядом и чуть прищурился, сдвинув очки на кончик носа.

– Так-так, очередная кандидатка, значит?

Я шаркнула ножкой.

– Что ж, думаю, дальнейшую экскурсию для вас вполне может провести профессор, а я…

– А вы, молодой человек, – профессор смерил принца строгим взглядом и даже ткнул в него пальцем, – не смейте уходить от ответственности!

Я едва поверила своим глазам – однако у безупречного принца Лиама Наорского сделался вдруг вид нашкодившего котенка.

– Ваша предыдущая кандидатка, между прочим, едва не покалечила мантикору! – продолжал отчитывать его старичок. – Вы знаете, что у мантикор чрезвычайно чувствительный слух? От визга этой девицы даже я чуть не оглох!

– Но, профессор, что я мог бы сделать, даже если бы и был здесь? – попытался оправдаться мой работодатель.

– Вы отлично понимаете, что она просто упала бы в обморок вам на руки! Молча!

Член императорской семьи вздохнул с самым несчастным видом. А потом пояснил уже для меня:

– Два оставшихся кандидата… кандидатки… – Тут он поморщился. – Это были девушки. Точнее, одна девушка несколько младше вас, вторая – дама средних лет. Любительницы фэнтези. Кстати, имейте в виду: вы здесь ответственная сотрудница, а не какая-то там попаданка!

Я недоуменно похлопала глазами. Фэнтези я и сама почитываю вечерами, но при чем здесь это?

– Они вообразили, что они – настоящие попаданки. А значит, по законам их любимого жанра оказались здесь специально, чтобы выйти замуж за местного принца или императора. Обеих я уволил лично на второй день. Сил больше не было отбиваться. На всякий случай информирую: мой отец женат, мои старшие братья помолвлены, а я не собираюсь жениться в ближайшие лет сто. И уж точно женой принца не может стать зоолог. И иномирянка! Да еще из мира, где о хороших манерах не имеют понятия!

Я только философски пожала плечами. Не очень-то и хотелось! От этих сильных мира сего вообще лучше держаться подальше, я считаю. Хотя про манеры все же обидно!

С другой стороны… Я пошевелила пальцами по-прежнему босых ног. Хорошо еще, что дикаркой не назвали!

– Раз уж об этом зашла речь… простите, ваше высочество, а почему вас не смутил мой внешний вид? Ну, я была немного не готова к собеседованию…

Принц снисходительно посмотрел на меня.

– В каждом мире – свои традиции. Членов королевской семьи учат относиться к этому терпимо. Поверьте, ваш вид не самый странный, если сравнивать с другими кандидатами.

Я только хмыкнула. Дикаркой меня, кажется, все-таки назвали, только очень вежливо и иносказательно. Ну и ладно! Само собой, если этих людей, как меня, выдергивали в самый неожиданный момент, ничего удивительного, что они могли быть хоть в халате и тапочках, хоть в водолазном костюме. И каких он при этом ожидает манер?

Между тем принц, смирившись со своей участью, решил продолжить экскурсию.

– Силовые купола, которые вы видите, это вольеры для крупных животных. У вас как управляющей есть доступ во все вольеры – просто проходите сквозь прозрачную преграду и…

– Конкретно в этот без необходимости соваться не советую, – ворчливо прервал его профессор.

Мы как раз проходили мимо одного из куполов – и я поневоле замедлила шаг, залюбовавшись. Неужели это – бездомное животное? Да кто мог избавиться от такого?!

За прозрачной преградой раскинулась еще одна зеленая лужайка, на которой пасся самый настоящий единорог. Сияюще-белоснежный, с шелковистой даже на вид гривой и витым золоченым рогом во лбу. Разве что бородка совершенно козлиного вида, слегка напоминающая бородку самого профессора, чуть выбивалась из сказочного образа. Впрочем, она тоже была сияюще-белоснежной.

На другой стороне лужайки виднелась приземистая постройка – видимо, стойло.

– Но почему?! – вырвалось у меня. Глядя на единорога, так и хотелось подойти и погладить умную лошадиную морду.

– Во-первых, бодается, – пояснил магозоолог. – Но это как повезет. Во-вторых, если проскользнет наружу вместе с вами – беда. У нас тут неподалеку огород… для него же, паразита, ту капусту и выращиваем! На десерт, видите ли! Вдобавок он обожает пробираться в здания. Жует все, что плохо лежит. У одной из кандидаток вытащил и зажевал какие-то документы из сумочки. А на днях пробрался в ветклинику, так главврач потом кричал, чтобы этого… м-м-м… в общем, был до крайности недоволен единорогом. И требовал, чтобы в приюте за ним лучше следили.

Я только вздохнула, бросив еще один взгляд на прекрасного единорога с козлиными замашками. Ну ничего – еще поглажу наверняка!

– А вот в следующий вольер вполне можете зайти! – оживился вдруг профессор.

Под следующим куполом располагались высокие кусты и скалы, а вот обитателя видно не было. Я, не давая себе времени на раздумья, шагнула с дорожки – и прошла сквозь прозрачную стену.

– Вы уверены, что стоит… – начал принц за моей спиной, пока я делала еще несколько шагов вглубь вольера, крутя головой: ну где же, кто же?

А в следующий момент мир кувыркнулся перед моими глазами, и я осознала себя уже лежащей навзничь. А сверху надо мной, поставив тяжеленные передние лапы мне на плечи, нависала… львица!

А, нет. Не совсем. Над львиной головой мелькнуло загнутое крючком огромное скорпионье жало.

Кажется, кто-то здесь говорил о мантикорах?

То есть визжать, я так понимаю, не стоит – у нее чувствительный слух…

4. Всем нужен дом

Обитатели приюта делятся на две категории: представители изначально одомашненных видов, которых необходимо пристраивать в добрые руки, и прирученные дикие звери. Последних здесь стараются по возможности адаптировать для возвращения в дикую природу.

Мантикора по имени Василиса (она же «Васька, брысь!») была долгожителем приюта. Потому что относилась вообще-то ко второй категории, но возвращать в дикую природу эту подлизу, дуреющую от молока и всем желающим подставляющую нежное брюхо, оказалось решительно невозможно. А найти «добрые руки» для этакой здоровенной штуки людоедской наружности представлялось еще менее реалистичным.

Все это мне рассказывал профессор, пока Василиса с низким утробным урчанием обтиралась об меня боками, каждый раз едва снова не снося с ног. Я рассеянно наглаживала ее – за ушком, по горлышку и вот здесь еще, между лопатками, от чего мантикора с треском расправляла и трясла кожистыми крыльями, демонстрируя неземное блаженство…

Встать, к слову, мне тоже удалось не сразу – только после того, как меня хорошенько поваляли, выражая восторг от встречи. Надеюсь, мои ребра все еще целы. Пережить приступ нежности мантикоры – это, пожалуй, можно считать боевым крещением.

В какой-то момент я оказалась слишком близко к стенке соседнего купола – и оттуда ко мне потянулся… потянулось…

– Кто это? – растерянно уточнила я, протянув руку сквозь слабо светящуюся прозрачную стенку и почесав самую странную зверушку, какую я когда-либо видела.

Ну вот, как всегда. В итоге я слегка помята, малость угваздана и вся в животных, которых надо гладить обеими руками.

– Это… это котобуки. – Профессор довольно наблюдал за этой композицией, чуть наклонив голову. – Отряд химер. Одна из ваших предшественниц назвала его «этот уродец». Но вообще-то у многих народов считается, что котобуки приносит счастье.

Вопреки названию, ничего кошачьего в котобуки – зверушке размером с ягненка – не оказалось. Зато у него была потешная крысиная мордочка с кроличьими ушами, короткие рожки, покрытая чешуей шея, почти лысая спина, разномастные лапы и гибкий змеиный хвост. Да уж, такого и во сне не придумаешь… как будто его составили из частей тел как минимум десятка разных животных.

– Думаю, сработаемся! – неожиданно объявил профессор. – Идемте!

Принц все это время продолжал ждать нас на дорожке, с несчастным видом переминаясь с ноги на ногу. Ой… вот опять я грязная, как черт знает что. И в шерсти. А тут этакий безупречный принц…

Зато с другой стороны… хотя мой работодатель – Лиам Наорский, а профессор тут вообще вне штата, отчего-то мне кажется, что одобрение последнего куда важнее. И я его заслужила, вот!

Мне показали стойла для копытных и загоны для крупных хищников – все какие-то невероятно чистые, даже запаха в них никакого не было. Как пояснили мои провожатые, чистоту обеспечивают наложенные на все здания чары, так что в штате уборщиков здесь необходимости нет. Кажется, я уже обожаю магию!

А потом мы зашли в длинное приземистое здание, где я впервые на острове увидела клетки – если не считать той пустой, в холле гостиницы. Здесь клетки пустыми не были.

Правда, зато они были просторными, располагались далеко друг от друга, так, чтобы звери не мешали и не пугали друг друга. И все-таки – клетки.

– Это распределительный центр, – пояснил профессор. – Сюда попадают те животные, которые только поступили в приют и пока не распределены по вольерам. Некоторые мелкие животные находятся здесь постоянно, у них есть отдельные помещения. А еще тут живут те, кто требует особого ухода или присмотра.

Как раз на этих словах я наткнулась глазами на висящую под потолком клетку и замерла на месте. В клетке сидела нахохленная сова. Дверца клетки была закрыта на четыре задвижки. А еще на ней висело три навесных замка. Мало того: на лапке совы красовался кандального вида металлический обруч, от которого к прутьям клетки тянулась короткая цепь.

– Она что, особо опасна? – потрясенно спросила я, уже морально готовясь услышать, что перед нами редкий вид одомашненной совы-людоеда.

– Дык эта, ваш-сть, – ответил мне неожиданно незнакомый приятный бас. – Хышник ить!

– И что? – я непонимающе моргнула и обернулась. – Хищников здесь полным-полно.

Приятный бас принадлежал… зеленой груде мышц, очень похожей на Шрэка из мультфильма. Если бы тот полжизни провел в качалке за штангой. Только на этом «Шрэке» красовалось коротенькое желтое платьице в белый горошек. С оборочками.

И нет, на принцессу Фиону это ничуточки не походило.

«Шрэк» в оборочках топтался в дверном проеме, явно робея.

– Это Мрыхха, – пояснил принц. – Одна из рабочих. Вы можете обращаться с любыми поручениями к ней или ее брату Круххару. Как вы, возможно, догадались, они огры. И да, вы правы, хищников хватает… А еще в приюте полным-полно грызунов, земноводных и рукокрылых – для совы это ее естественная кормовая база. Магические ограждения для нее, к сожалению, не являются препятствием. Правда, она и замки вскрывает без особенного труда, причем не только свои. Но так, по крайней мере, ей нужно время, да и скрежет поднимается такой, что кто-нибудь обычно успевает прибежать…

– Да… ей не объяснишь, что не всех грызунов можно ловить… – Я вздохнула, опустив плечи. Сову было отчаянно жаль.

– Ну, вообще-то, – вмешался профессор, – эта конкретная сова прекрасно понимает человеческую речь. И объяснить ей все можно. Вопрос в том, станет ли она слушаться. Это, видите ли, фамильяр.

– Что?! – Я попыталась припомнить все, что когда-либо встречала в литературе о фамильярах. – Поправьте меня… фамильяр – это разумное животное, способное говорить и магически связанное с хозяином?

– В целом все верно. Разве что говорят фамильяры, за редкими исключениями, только с хозяином – с помощью мыслеречи. Хозяином или хозяйкой может стать только магически одаренный человек. По своей сути это симбионты магов и ведьм. Хозяин подпитывает фамильяра своей магией, а тот, в свою очередь, увеличивает его силы.

– Но как она могла тогда оказаться в приюте?!

Нет, я-то хорошо знаю, что даже самые породистые и чистокровные животные порой оказываются на улице. Мне ли не знать! В конце концов, все мои собственные питомцы без исключения – подобранцы. И забирала я именно их не потому что породистые. Просто у меня есть два правила на этот счет. Во-первых, к себе я забираю зверя только тогда, когда нет совсем никакой надежды найти ему другой дом. А во-вторых – когда без меня у него попросту нет шансов выжить.

Но вот словосочетание «бездомный фамильяр» в моей голове никак не укладывалось. Это же не просто зверь, это разумное существо, да еще симбионт!

– У этой совы грустная история. Ее хозяйка-ведьма умерла от старости. Наследницы радостно поделили ее дом, зелья и гримуары, а вот дряхлая сова оказалась никому не нужна. Так она и оказалась в приюте.

Я сглотнула.

– Скажите… – повернулась к принцу, – существуют ли какие-то артефакты, которые можно настроить, чтобы… получать сигнал об определенном действии? Например, когда носитель артефакта проходит под силовое поле или вскрывает замок. Или снимает артефакт.

– Пожалуй, – задумался принц. – Нечто похожее можно найти в любой артефакторской лавке. Перенастроить – дело нескольких минут. Вы всерьез думаете…

– Позвольте, я с ней поговорю! – Я подошла к клетке. – Привет… Мне не нравится, что ты сидишь в этой клетке.

Сова презрительно глянула на меня и отвернулась, переступив лапами по жердочке.

– Знаю, тебе это не нравится куда больше… Но, понимаешь, в чем беда. Я отвечаю не только за тебя, но и за всех животных в приюте. Каждого грызуна и ящерку. Может быть, мы сможем договориться?

Сова не пошевелилась, но я почему-то была уверена, что она внимательно слушает.

– Мне говорили, что здесь есть лес… наверняка ты сможешь найти там достаточно добычи для себя. Тебе нужно только не трогать тех, кто живет под куполами и в домах. Я хочу отпустить тебя на поруки. Его высочество принесет нам артефакт, и мы повесим его на тебя. Я узнаю, если ты его снимешь или попытаешься пробраться в чью-то клетку или вольер. И тогда ты сама вернешься в клетку, я ничего уже не смогу с этим сделать. Но зачем тебе так поступать? Подумай. Ты сможешь летать по всему острову! И охотиться! Просто… не на всех.

Сова снова повернулась ко мне и приоткрыла один круглый глаз, который смотрел внимательно и остро.

– Подумай до вечера, хорошо?

Сова ухнула и хлопнула крыльями.

– Вы уверены? – обеспокоенно переспросил принц. – Если она нападет на кого-то из питомцев приюта или – упаси боги! – постояльцев гостиницы, вы можете не успеть прийти на помощь…

– Я уверена, – твердо сказала я, неотрывно глядя на сову. – Я ей доверяю. Под мою ответственность.

– Хорошо. – Лиам Наорский вздохнул. – Вечером я отправлю вас домой, чтобы вы могли собрать вещи и питомцев, а сам наведаюсь в лавку. Будет вам артефакт.

Я улыбнулась, чувствуя, что это моя маленькая победа. Уверена, что умная птица, все еще не отрывающая от меня взгляда круглых глаз, не подведет меня.

А в следующую секунду я… Нет, сразу не заорала. Сначала внимательно осмотрелась и удостоверилась, что ни одной мантикоры поблизости не наблюдается. А потом все-таки заорала и запрыгнула с ногами на ближайшую табуретку. Потому что в комнату, негромко стрекоча, шевеля усиками и деловито перебирая лапками, зашла гигантская – с пекинеса, не меньше! – малиновая сороконожка!

– А это наша Маруся, – пробасила Мрыхха каким-то извиняющимся тоном. Причем было совершенно неясно, извиняется она передо мной за само существование Маруси или перед Марусей – за мое поведение.

«Я люблю животных, – думала я, стоя с дрожащими коленками на табуретке. – Животных люблю я. Всяких. Разных. И вообще я профессионал. Но, черт ее дери, это же долбаная сороконожка!»