Читать книгу: «Но ведь ничего не было?..», страница 8

Макс

Ни одна баба никогда не бесила меня так, как умела выбесить Диана. Она вывернула историю наших отношений, выставив меня жадным халявщиком, который просто пользовался ей ради доступного секса. Я вышел в прихожую, чтобы найти одну вещь. Она давным-давно лежит в моей поясной сумке, где я храню водительские права, ключи от машины, банковские карты и всякую мелочевку. Я залез в маленький потайной кармашек, куда лет сто не заглядывал. Брелок был на месте. Почему я до сих пор его не выкинул? Ведь теоретически его могла найти Аня, хотя я не замечал за ней привычки копаться в моих вещах.

Я вернулся в комнату, запер дверь на ключ и подошел к Диане, поднеся к ее лицу маленькую металлическую букву "Д". В ней было сделано ушко, через которое продевалась короткая цепочка с кольцом для ключей.

– Читай, что сзади написано.

Она перевернула букву и прочитала вслух выгравированную надпись:

– "Мой дом – твой дом". Это для меня, что ли?

– Да, это я для тебя специально брелок с гравировкой заказал. Хотел подарить тебе ключ от моей квартиры, чтобы ты знала, что можешь в любое время туда приходить. И не только для того, чтобы переспать со мной, – я засунул брелок в задний карман штанов, ведь теперь он не имел никакого значения. Надо его выкинуть.

– То есть, ты думал, что я уйду от мужа и сразу поселюсь у тебя? Вот так, запросто, без всякого переходного периода? Просто в один прекрасный день соберу вещи, скажу Антону "гуд бай" и перееду к тебе? А если бы у нас не сложилось?

– Я это и хотел обсудить: как нам лучше поступить дальше. Я не понимал, чего ты сама хочешь. Ты дала мне понять, что твой брак тебя не устраивает, жаловалась на мужа, но напрямую о разводе не говорила. Я не хотел давить на тебя, к чему-то принуждать, просто хотел показать тебе, что готов к новому уровню. Что готов предоставить тебе место, где ты можешь чувствовать себя как дома. Видно было, в каком ты напряжении, как ты переживаешь из-за всего этого. Ты жаловалась на мужа, грустила. Я думал, ты всерьез собираешься от него уйти.

Она покачала головой.

– Это все очень трогательно, конечно, но… Ты прав, я сама не знала, чего хочу. Наши тайные встречи были таким кайфом, я испытывала дикий прилив адреналина, когда ехала к тебе. А потом мне было так хреново. Потом адреналин сменялся кортизолом. Я окончательно запуталась: кто я, зачем я это делаю, как жить дальше. Каждый раз было все страшнее – мне казалось, Антон начал что-то подозревать. Я придумывала всякие отмазки, чтобы смыться из дома, но все время до ужаса боялась, что он каким-то образом узнает.

– Ну, узнал бы, и дальше что? Было бы даже легче с ним порвать, разве нет?

– Нет. Это был бы полный кабздец. Я бы лишилась семьи, дома, всего… Полный крах. Все пришлось бы начинать сначала, делить нашу с ним квартиру. Она же тоже ипотечная. Нет, у меня не было на это сил. Я думала, что я сильнее, но на самом деле под конец наших с тобой отношений я чувствовала, что у меня уже нервное истощение, я плохо спала и ела. Я все время думала о том, что однажды все тайное становится явным. Это не могло бесконечно продолжаться.

– И тогда ты просто решила слиться.

– Да. Я решила, что хватит, пора заканчивать эту историю. Мы с тобой встречались полгода, и каждая встреча была по одному и тому же сценарию. Наши с тобой отношения ни к чему не вели, были тупиковыми, и постоянно подставляли меня под удар. Я морально устала, да и ты тоже устал, признайся.

– Да, я тоже устал от этой неопределенности, поэтому и готовился откровенно поговорить. Мы ведь болтали обо всякой фигне, шутили, стебали друг друга, но серьезных тем ты избегала. Ты сама завела такой стиль общения в самом начале, и я его придерживался. Знаешь, вообще-то ты совсем не казалась напуганной робкой девочкой, которая боится гнева своего мужа-рогоносца, особенно вначале. Нет, ты вела себя как бывалая, прожженая мадам. Честно говоря, я даже подумал, что я у тебя не первый любовник.

– Ха-ха! То есть я, по-твоему, опытная блядь, да? – она усмехнулась, но не обиделась.

– Я такого не говорил. Я не считал тебя прям потаскухой, но ты вела себя достаточно смело и решительно. Сразу согласилась приехать ко мне в гости, когда я в первый раз позвал тебя, хотя, когда я это предложил, не верил, что ты согласишься. Я просто удочку закинул, а ты даже не стала юлить и ломаться, сразу четко назвала время и дату. И когда ты реально приехала, и всем своим видом дала понять, что готова к продолжению, что не против, и не оттолкнула меня, когда я стал тебя обнимать… Я охренел, не мог поверить в свою удачу. Ну где я – обычный ушлепок, который ни кожей ни рожей не вышел, и ты – красотка, такая сексапильная, живая, веселая… На тебя в офисе все мужики слюни пускали. Ты когда уехала тогда, после первого раза, я уснуть не мог, просто сидел и улыбался сам себе, как дебил. Думал: "Вот это мне фортануло!"

– Ну, я рада, что смогла тебя осчастливить, – с сарказмом ответила Диана, – я вначале тоже кайфовала от себя самой. Какая я ловкая, дерзкая, все успеваю, все под контролем. С любовником страсть, с мужем – покой и уют. Из двух неидеальных мужиков собрала себе полный комплект. Да я просто огонь! Только вот хватило этого запала ненадолго. Слишком дорого мне эта игра обходилась. Нервы стали ни к черту, на работе не могла сосредоточиться, с мужем отдалились совсем, стали часто ссориться, с тобой непонятно – ты вроде прикольный, но для жизни мне вряд ли подходишь.

– Почему? Мы вроде неплохо находили общий язык.

– Макс, ну ты уже, как женатый человек, сам должен прекрасно понимать, что просто с кем-то встречаться – это одно, а браке жить – совсем другое. Да, мы с тобой умели классно повеселиться, одни только дикие танцы, которые мы устраивали, это было нечто, помнишь? Мне было интересно с тобой, ты такой типа фрик, при этом умный, начитанный. Мы могли обсуждать музыку, кино, литературу. Мне нравилось читать твои рассказы, и делиться с тобой своими мыслями, рассуждениями о жизни. Я для самой себя раскрывалась по-новому. Даже когда мы о чем-то спорили, ты критиковал мои взгляды или вкусы, в этом была какая-то перчинка. Мне казалось, что между нами типа духовная связь. Но…в обычной, повседневной жизни главное не это, а то, чтобы с человеком было спокойно. Чтобы стабильность была и уверенность в завтрашнем дне. Знаю, говорю штампами, но ведь так и есть. Приходишь домой – а там все свои, можно расслабиться, никому ничего не надо доказывать. Заваливаешься на диван, под бок к своему родному человеку, и лежишь себе спокойно, это и есть счастье. Саморазвитие, творчество – это все, конечно, здорово, но этим можно и одному заниматься. Ну, или найти компанию таких же чеканутых приятелей. Вовсе не обязательно, чтобы вам с второй половинкой всегда было о чем поговорить. Важнее, чтобы вам вместе было комфортно помолчать.

Мы замолчали, но вряд ли это молчание было комфортным. Я долил себе остатки вина и выпил, и покосился на ее почти полную кружку. Она махнула рукой, мол, допивай. Я поколебался и взял кружку, повертел в руках. Хорошее вино, надо допить. Жаль, мало взял, всего одну бутылку.

– Ну то есть для тебя это все была игра, такой эксперимент, – медленно проговорил я, – поиграла в альтернативную реальность и заползла обратно в свой домик, как улитка. Со мной хорошо, но с мужем лучше. И продолжаешь с ним жить, как ни в чем не бывало. А сейчас пытаешься на меня все спихнуть, мол, я тебя использовал ради халявного секса. Нет, это ты меня использовала. Тебе просто хотелось приключений на задницу, чтобы немного оживить свой подкисший брак. И тут я подвернулся. Тебе на самом деле было все равно, с кем замутить, просто я был легкой добычей. А когда тебе все это надоело и ты стала понимать, что игра затягивается, дальше надо что-то решать или тебя скоро выведут на чистую воду, ты быстренько все свернула и слилась. Без объяснений. А меня еще долго ломало. Несколько раз писал тебе простыни текста, потом стирал. И едва не позвонил пару раз пьяный, хорошо, кореша отбирали телефон. А ты, небось, и разговаривать бы не стала, сразу кинула бы мой номер в черный список.

– Ну, извини, – она развела руками, – это жизнь. Но ведь все обошлось без последствий, это самое главное. Ты без разбитой морды, я без скандалов и бракоразводного процесса. Ты встретил другую девушку, женился. Все же в итоге к лучшему сложилось.

Я улыбнулся, но улыбка вышла кривой и натянутой. Вот так просто взять и обесценить все. У Дианы была своя правда, но ведь можно было как-то по-человечески поступить. Признаться, что заигралась, что не собирается уходить от мужа, расстаться друзьями. Не рвать со мной так резко, оставляя меня мучиться догадками, что я сделал не так. Не выставлять меня странненьким задротом перед коллегами на корпоративе. Но в Диане не было ни капли сочувствия, она добивалась лишь одного – чтобы все было шито-крыто. Как будто ничего не было.

Диана заерзала на стуле, выведя меня из оцепенения.

– Слушай, а можно парашу обратно вернуть? Я писать хочу.

– Могу в туалет тебя вывести. Я когда к бане сегодня дорожку чистил, то и к нему заодно.

– О, давай.

Я открыл дверь и мы вместе вышли в прихожую. Она накинула куртку и взяла свою сумочку, которую я повесил на крючок, когда принес ее в дом из машины. Диана достала из нее телефон.

– Я посвечу фонариком, ладно? А то там же темнота, хоть глаз выколи.

– Свети, – пожал плечами я, – тут все равно связи нет, так что телефон только в качестве фонарика и сгодится.

Я проводил ее к туалету – обычному деревянному домику, и ждал снаружи, пока она там возилась. Смотрел в темное звездное небо, выдыхая пар в морозный воздух. Внутри меня все тоже будто покрывалось инеем. Я чувствовал странную смесь опустошения, равнодушия и разочарования.

Мы вернулись в дом, немое напряжение между нами росло. Мы снова оказались сидящими друг напротив друга в пустой комнате. Вино кончилось, и наш разговор тоже не имело смысла продолжать. Я получил ответы на свои вопросы.

– Ну, и где гарантия, что через пару лет ты снова ему не изменишь? Снова не замутишь с кем-нибудь от скуки? По-любому, так и будет, – процедил я.

Она несколько секунд молчала, на ее лице шла борьба, как будто она что-то обдумывала. Потом она потерла переносицу, смахнула волосы с лица и отрешенно, буднично ответила:

– Такая гарантия есть, я ее сделала. Мы ее сделали. Я беременна.

Анна

Наши отношения с Максом развивались постепенно и плавно, без резких скачков, и это в итоге привело к нужному мне результату. Горький опыт с Олегом научил меня не навязываться, пока мужчина сам не станет бегать за мной. Макс зашел в салон через десять дней после того, как я сделала ему маникюр, и принес набор пирожных – четыре фруктовых корзиночки. В тот момент я была занята с клиенткой, и мы с ним не смогли толком поболтать, но я тепло поблагодарила его за этот знак внимания. Он показал, что обломанный ноготь уже чуть отрос, и убежал, пообещав еще как-нибудь зайти. В этот же вечер он нашел меня в соцсетях и лайкнул несколько фоток, точнее, все, что были, потому у меня на странице их немного. Я редко что-то выкладываю, у меня очень лаконичная страничка с минимумом личной информации, но все же он зашел в группу нашего салона и нашел там меня. Написал хороший отзыв обо мне как о мастере – это было очень мило.

Я в ответ лайкнула пару его аватарок, хотя они были своеобразные: на одной он с голым торсом с гитарой наперевес выступал где-то на сцене, на другой, черно-белой, хмуро смотрел в камеру сквозь черные очки, а голову покрывал капюшон. На странице у него было много репостов альбомов каких-то непонятных музыкальных групп, причудливые стихи, и нечеткие, безлюдные снимки из поездок или походов.

Сразу стало понятно, что у нас нет абсолютно никаких общих интересов, что мы из разных миров, он точно не был мужчиной моей мечты, да и я вряд ли подходила под типаж девушки, на которую он мог бы запасть. Тем не менее, еще через два дня вечером он написал мне, предложив куда-нибудь сходить. Возможно, он был пьян или просто умирал от скуки. Я в ответ прислала лишь смайлик-улыбочку, и это его подстегнуло, на следующий день он повторил приглашение. Выдержав паузу, я ответила, что как-нибудь в свободный день можно сходить в кино. Безопасный и нейтральный вариант для первого свидания.

На самом деле свободных дней у меня не было, ведь я в одиночку растила Нику. Но ради такого дела попросила соседку по общаге посидеть с ребенком, взамен пообещав ей бесплатный маникюр. Это был довольно опрометчивый шаг: я уже привыкла к платежеспособным клиенткам классом выше, а сейчас вновь рисковала нарваться на навязчивую любительницу халявы. Так что ради этого свидания я уже пошла на жертвы и сильно надеялась, что Макс меня не разочарует.

Он явился без цветов, небритый, в обычной толстовке и джинсах и в скверном настроении. Кажется, я не произвела на него особого впечатления, когда, опаздывая для приличия, появилась перед ним в чуть ли не в единственном своем легком романтичном платье и пиджаке. Мне показалось, что он будто ожидал увидеть кого-то другого на моем месте – кого-то более стройного и яркого.

После родов я немного поправилась, хотя итак не была худышкой, практически вся прежняя одежда была мне мала, да и наряжаться было абсолютно некуда. На работе я предпочитала облачаться в униформу: бледно-голубой халатик, почти как у медсестры. Для мастеров маникюра в нашем салоне необязательно было носить униформу, кто-то обходился фартуком, а кто-то просто ходил в своей обычной одежде, но мне нравился мой внешний вид в медицинском халате. Это придавало мне более профессиональный и строгий вид в глазах клиентов.

Он купил билеты на киносеанс, большое ведро попкорна и два стакана лимонада, не спросив меня, что я буду.

– Мне воду, я газировку не пью, – вмешалась я.

Тогда он молча купил бутылку воды и мы пошли в кинозал. Царило неловкое молчание. Наконец, начались трейлеры других картин, а потом и сам фильм – обычный голливудский блокбастер, вполне подходящий вариант для свидания: не слишком сложный, не слишком пошлый, и обязательно в конце добро побеждает зло. Макс, впрочем, быстро заскучал, заерзал, и, лениво похрустывая попкорном, сообщил мне, что фильм говно.

– А ты сосредоточься на деталях. Не вникай в сюжет и поступки героев, а смотри, например, на их наряды. Оцени работу художника по костюмам – он старался. Потом переключись на что-то другое. Можно закрыть глаза и воспринимать фильм только на слух. Вслушайся в голоса – удачно наши русские актеры дубляжа озвучили этих персонажей или не очень? А если представить, какие на самом деле голоса у тех актеров, кто играет на экране? Это очень интересно, на самом деле.

Макс скептически хмыкнул, но последовал моему совету и вскоре стал замечать то, что не заметил бы, если бы просто смотрел фильм как обычно: маленькие киноляпы, интересные мелочи в образах героев, фактурные лица в массовке. Я знала, о чем говорю: я из тех, кто любит пересматривать любимое кино по много раз, все время находя в нем что-то новое. Знаменитый турецкий сериал "Великолепный век" я посмотрела раз 10, не меньше. Он всегда действовал на меня расслабляюще. Можно включить с любой серии и рассматривать богатые интерьеры дворцов или необычные блюда, или просто слушать волшебную восточную музыку.

Настроение у Макса в итоге приподнялось, и после кино мы еще немного посидели в кафе, пока я не сказала, что дома меня ждет дочь. Я сообщила о наличии ребенка спокойно и с достоинством, и он эту новость воспринял нормально, что меня порадовало. Он подвез меня до общаги – свое местожительства я тоже решила не скрывать. Я такая, какая есть, это моя жизнь – такая позиция вызывает больше уважения, чем попытки кого-то из себя изобразить и приукрасить.

Дальше Макс продолжил сам проявлять инициативу, а я принимала его приглашения, но не все – только не рок-концерты и непонятные тусовки у кого-то на квартире. Хотя мне на момент знакомства было двадцать два, а ему двадцать восемь, именно я стала старшей в нашей паре. Я сразу почувствовала в Максе какую-то потерянность. Слишком худой, дерганый, внутренне очень одинокий. Он создал себе образ бунтаря, легкомысленного, независимого парня, и говорил, что превыше всего ценит свободу и возможность заниматься творчеством, но на самом деле он нуждался совсем в другом. Этого мальчика надо было взять в руки и мягко подтолкнуть к нормальному течению жизни, как бумажный кораблик, что случайно заплыл в канаву вместо того, чтобы дальше бежать по чистому ручью. Как бы Макс ни хотел казаться другим, на самом деле он был таким же, как большинство мужиков: ему жизненно необходима была семья, стабильность и забота, чтобы не спиться и не сгинуть слишком рано.

Мы сближались постепенно, слишком мало у нас было общего, то и дело возникали неловкие паузы, но я была терпеливым слушателем, а он любил потрепаться. Он и не заметил, как привязался ко мне, а я долго держала его на расстоянии. Но становиться просто удобной подругой в мои планы не входило. Поэтому, когда спустя несколько встреч он с высоты своего роста смешно склонился надо мной, и от смущения быстро клюнул больше в щеку, чем в губы, я решила исправить этот нелепый первый поцелуй. Я притянула его к себе и медленно, крепко поцеловала. Он покраснел, как мальчишка.

С первой близостью я не спешила: у меня дома был ребенок, а к нему я поначалу идти отказывалась. Я не какая-то легкодоступная девица. Когда это все же произошло, он, кончив, уткнулся мне в грудь и долго шумно дышал, приговаривая, как ему хорошо. Он был таким окрыленным, будто получил облегчение не только физическое, но и душевное. Все-таки мужчины так дико зависимы от секса, что их даже жаль.

Меня же гораздо больше кувырканий в постели привлекала возможность побыть у него дома. Когда я в первый раз пришла к нему в гости, квартира полностью оправдала мои ожидания. К этому моменту я уже знала, что это его личное жилье, не съемное. И купил он его пусть и в ипотеку, но очень удачно, значительную часть суммы заплатив сразу, за счет первоначального взноса от продажи квартиры бабушки и дедушки. Так что ежемесячный платеж был вполне посильным и платить оставалось всего пять лет. Это была добротная двушка с большой шестиметровой лоджией. Макс купил ее с типовой отделкой "под ключ", так что ремонт был простеньким, но чистеньким (хотя местами он уже успел его угваздать). Хотя в целом жилище было грязненьким и неухоженным, он старался навести порядок перед моим приходом, но убирался недостаточно тщательно. Жирные следы на кухне, плохо помытый унитаз, клубки пыли под диваном. Я с трудом сдерживала себя, чтобы немедленно не взять в руки тряпки и швабру. Разве можно так наплевательски относиться к такой роскоши, как собственный дом?

Меня очень радовало, что Макс легко нашел общий язык с Никой. Хотя Ника до этого толком не видела мужчин, кроме своего дедушки, и в она целом девочка застенчивая, пугливая, Максу она доверилась. Он покупал ей сладости и игрушки, играл в шумные игры, катал на плечах, водил нас на аттракционы – так мою девочку еще никто не развлекал. Они сдружились, и вскоре я уже не боялась оставлять их вдвоем – иногда, когда у Макса был выходной, а у меня была записана клиентка, я просила его посидеть с Никой, и он отлично справлялся с ролью няньки.

Все шло хорошо, даже прекрасно, но статус наших отношений был не до конца прояснен. Макс познакомил меня с парой своих друзей, представив как свою "подругу", но я явно не вписывалась в их компанию. Их девушки были худыми, разукрашенными панкушками с пирсингом и татуировками. Я же рядом с Максом (у него тоже было полно татух, и слишком длинные, не всегда опрятные волосы – это мне не нравилось) смотрелась скорее как строгая старшая сестра. Но мне было все равно на мнение этих людей, я не собиралась с ними дружить и приглашать к нам в гости.

Да, с самого первого визита в его квартиру я совершенно точно знала, что буду здесь жить.

Но торопиться не следовало.

Четыре месяца мы просто встречались, гуляли, ходили на свидания и друг к другу в гости, но я никогда не оставалась у него на ночь и старалась поскорее ускользнуть к себе. Через полгода, поднимаясь с табуретки на крошечной мини-кухне в моей комнате в общаге, Макс ударился головой о слишком низко висящую полку для посуды. Он матюгнулся, я строго посмотрела на него: рядом была Ника.

– Слушай, может, ко мне переедешь? В смысле, вы с Никой. Может, у меня поселитесь? Ну здесь все как для гномов, и я вообще не понимаю, как ты тут живешь. Я сейчас у крыльца видел двух утырков, точно обдолбанные. Нехорошо здесь одной с ребенком жить, – Макс, потирая шишку на голове, сказал это так запросто, как будто переезд был плевым делом и я должна была также запросто согласиться, ни о чем не думая.

– И в качестве кого я к тебе перееду? – мягко спросила я.

– В смысле? В качестве моей девушки.

– Это называется "сожительство". Я не хочу быть ничьей сожительницей. Сегодня ты позвал меня к себе, а завтра также легко выгонишь, и получается, я только время зря потеряла на эти отношения. Я буду жить с мужчиной только в качестве его законной супруги, – с улыбкой, но твердо сказала я.

– Я не выгоню! – запротестовал Макс. – Что я, урод какой-то, что ли?

– Я свою позицию тебе озвучила, – ответила я, наливая ему чай, – я считаю, что, раз люди готовы съезжаться, значит, они готовы и пожениться.

Макс хмыкнул, жуя блин с мясом. Его глаза забегали: о свадьбе он еще и близко не думал.

Тем не менее моя тактика сработала. После еще трех месяцев отношений Макс, сильно волнуясь и краснея, сделал мне предложение. Это не было как в романтических фильмах: никакого вставания на колени, музыкантов со скрипками и брызг шампанского. Просто наступило восьмое марта, и он позвал меня на ужин к себе домой. Кулинар он так себе: мясо подгорело, а овощной салат, который он приготовил в качестве гарнира, был сильно пересолен. К тому же он почти в одиночку выпил целую бутылку сухого вина – я-то вообще практически не пью, тем более такую кислятину. Но все исправила бархатная красная коробочка, которую он принес из другой комнаты вместе с букетом роз.

– В-выйдешь за меня? – слегка заплетающимся языком спросил он.

Я открыла коробочку: внутри лежало простое, тонкое золотое колечко без камней. Но мне этого было достаточно.

– Выйду, – спокойно и уверенно ответила я. Едва мы обнялись и поцеловались, как он вдруг рванул в туалет и включил воду. Его не было минут десять. Как я потом поняла, у Макса был слабый желудок: когда он сильно волновался или съедал много вредной пищи, из него тут же все лезло обратно, причем со всех щелей.

Вскоре он познакомил меня со своими родителями. Они приняли меня хорошо, хоть и без особой теплоты. Стол был накрыт что надо, в их квартире царили чистота и уют. Мама Макса оказалась хорошей хозяйкой. Я преподнесла ей в качестве презента льняную скатерть и пригласила к себе на маникюр, а папе подарила банный набор – Макс говорил, что его папа обожает ходить в общественную баню вместе с друзьями. Я постаралась произвести впечатление серьезной, хорошо воспитанной девушки, но, когда я упомянула, что у меня есть дочь, мама Макса едва заметно поджала губы. Что ж, я не обиделась, ее можно понять.

Взяв несколько дней отпуска, мы также съездили к моим родителям. Папе Макс понравился больше, потому что он вел себя как рубаха-парень, и по вечерам за ужином они радостно пропускали по несколько рюмашек. Маму же внешний вид моего жениха и его поведение немного насторожили.

– Какой-то он… лохматый больно, –недоверчиво проронила она, когда мы вместе пили чай на кухне.

– К свадьбе пострижем и причешем, – улыбнулась я.

– Тебе точно оно надо?

– Точно, мам. У него квартира своя. И парень он добрый, Нику любит. Все будет хорошо.

– Ну, смотри. Чтоб не вышло, как с тем-то… чтоб не осталась одна с двумя детьми на руках.

Я помотала головой.

– Нет, как с тем не выйдет. Я все-таки уже поумнела немножко. Тот от меня бегал, а Макс сам мне предложение сделал. Намерения у него серьезные.

– Будем надеяться, – вздохнула мама.

Макс только один раз спросил про отца Ники, в самом начале наших отношений. Я сказала, что мы не общаемся и он в жизни ребенка никак не участвует.

– Вот говнюк, бросил тебя, да? – сочувственно спросил Макс.

– Ну, что уж теперь, так сложилось. Просто не хотелось бы снова нарваться на те же грабли, – тихо проговорила я, опустив глаза.

– Не, ты что, я, конечно, тот еще придурок, но так по-скотски никогда не поступил бы, – заверил меня Макс, нежно обняв. Он понимал, что мой прошлый негативный опыт давал мне основания не доверять мужчинам. Вероятно, это тоже подтолкнуло его уже через семь месяцев встреч сделать мне предложение. Макс хотел быть хорошим, правильным, достойным в чужих глазах и в своих собственных. И я предоставила ему для этого все возможности.

Я никогда не спрашивала его о прошлых отношениях, но он сам, как-то раз будучи пьяненьким и лежа со мной в постели, попытался пуститься в откровения и рассказать о какой-то своей бывшей. "Та еще сучка" – охарактеризовал он ее. Он говорил как-то туманно, и все, что я поняла, что они встречались недолго, потому что у нее был другой, с которым она в конце концов и осталась. Эта женщина не представляла собой угрозы, поэтому я не стала заморачиваться и гадать, кто она. Не стоило беспокоиться о прошлом, ведь у нас все было прекрасно, мы собирались пожениться.

Я люблю пересматривать наш альбом со свадебными фотографиями. Свадьба была скромной: мы просто расписались в загсе и посидели в ресторане с его и моими родителями. Я была простив шумного застолья с его безумными друзьями, а у меня и друзей-то фактически не было, поэтому я настояла на таком простом, недорогом варианте праздника. Я выбрала классическое, закрытое атласное платье с длинными рукавами, чтобы скрыть мои полноватые руки, с неглубоким вырезом, чтобы моя большая грудь не вываливалась на всеобщее обозрение, как у некоторых невест. Макс изначально сопротивлялся идее облачиться в строгий костюм, но во время примерки в магазине я показала ему на его отражение в зеркале, когда он надел классический пиджак, брюки и сорочку с галстуком. Я подчеркнула, каким солидным и стильным он выглядит, и он согласился его купить.

На фото мы смотримся очень даже красиво, несмотря на большую разницу в росте. Макс выглядит таким счастливым, румяным, веселым, а у меня элегантный и сдержанный образ, как я и хотела.

После свадьбы мы втроем отправились на море на недельку на подаренные родственниками деньги, но, честно говоря, гораздо большее удовольствие мне доставила не поездка (Макс и Ника умудрились чем-то отравиться и три дня страдали в номере), а переезд в наш новый с Никой дом. Я неторопливо, любовно обживала каждый уголок квартиры Макса. Мыла, пылесосила, выкидывала мусор, покупала и расставляла разные красивые безделушки для интерьера. Помню, с каким предвкушением я заглядывала в каждый кухонный шкафчик и на каждую полочку в шкафу в спальне: что меня там ждет? Большинство из них зияли пустотой или хранили давно забытые ненужные вещи. Я освобождала их, протирала и прикидывала: что оптимальнее всего там хранить?

Комната поменьше, где раньше стояла кровать Макса, теперь стала детской. У Ники до этого не было столько личного пространства, и она с восторгом расставила свои игрушки по всему периметру. Мы с Максом перебрались на диван в большую комнату, но я не разрешала оставлять диван расстеленным, по утрам мы всегда его собирали, чтобы превратить спальню в гостиную.

Макс вяло сопротивлялся новым порядкам, но я все же заставляла его вбивать гвозди для наших портретов, менять перегоревшие лампочки, подкручивать разболтавшиеся крепления дверок, и, конечно, убирать свои грязные носки и в целом не разбрасывать вещи. Дольше всего у меня не доходили руки до лоджии: Макс зачем-то хранил там всякий хлам типа заржавевших коньков, рваной боксерской груши и сломанного компьютерного кресла. По моему плану, лоджия должна была превратиться в уютный уголок с плетеным столиком и стульями, чтобы пить там кофе и любоваться на город.

Так все в итоге и получилось.

Макс в шутку жаловался, что он не узнает собственную квартиру, но я отвечала, что до меня здесь была неухоженная берлога холостяка, а теперь здесь семейное гнездышко, куда всегда хочется возвращаться.

По крайней мере, мне всегда хочется.

Макс в целом остепенился после свадьбы, но порой старые привычки все же брали над ним верх. Мог резко сорваться и поехать на какой-то концерт или тусовку или зависнуть на выходных у друзей. Я не возражала. Честно говоря, без него дома было даже лучше. Спокойнее. Я с удовольствием смотрела свои любимые сериалы, и мне никто не мешал.