Читать книгу: «Его наваждение», страница 2

ГЛАВА 3

АРИНА

– Какого, собственно, хрена ты здесь делаешь?! – гневный рык вернул меня в реальность, разорвав паутину воспоминаний.

Запрокинув голову, на миг замерла в шоковом оцепенении. Глазами медленно скользила по знакомой уже фигуре, цеплялась за орнаменты тату на сильных руках, непроизвольно подмечала появление новых рисунков. Затем мой взгляд устремился вниз, по бугристым грудным к четко очерченным косым мышцам и кубикам рельефного пресса до кромки банного полотенца, небрежно обернутого вокруг прокачанных бедер.

Стоп! Нехотя отвела глаза: слишком уж махровая ткань топорщилась в паховой области, тревожа мою молодую и еще не совсем окрепшую психику.

Сглотнув скопившуюся во рту слюну, вернулась к менее опасным для моего взвинченного состояния частям мужского тела. Подбородок – волевой, квадратный, с легкой аккуратной щетиной и притягательной ямочкой.

А Даниил ничуть не изменился за те несколько лет, что прошли с нашей первой встречи. Все так же статен, подтянут, гармонично прокачан в нужных местах. Надменность в темных глазах и превосходство в уголках вздернутых в ехидной ухмылке красивых, четко очерченных губ. Точно так он всегда и смотрел на меня последние два года после моего возвращения из заточения. Наши нечастые встречи по праздникам в доме семейства Шумских были короткими и наполненными язвительно-саркастическими замечаниями в адрес друг друга.

Сволочь! Наглая, нахальная, самоуверенная сволочь!

– Насмотрелась? Понравилось? – раздался язвительный оклик сверху, и яркие картинки из прошлого, вновь упорно лезшие в мое сознание, рассыпались осколками разбитого витража.

– Не льсти…те себе, Даниил Валерьевич! – огрызнулась, растянув губы в злорадной улыбке. – Возраст берет свое, – поддела его.

Ну и что, что это полная ложь? Годы этого поганца не брали, он лишь становился все брутальнее, нахальнее и при этом более неотразимым. Но ему об этом знать не обязательно.

Свирепый взгляд прищуренных глаз прожигал, заставлял робеть и скромно опускать глаза в пол… любую другую нежную особу женского пола, но не меня. Черта с два ты вновь меня смутишь! И вообще…

– Так какого…

Я запнулась, все же сдержав крепкое словцо, которых за время летней подработки в отцовской строительной фирме в моем словарном запасе появилось немало. Работяги-строители пополняли его с завидным постоянством.

Моя заминка вызвала у Даниила легкое изумление, отчего он вопросительно вздернул брови, скрестил руки на груди и всем своим надменным видом просто выводил меня из равновесия.

– А Ксения вообще в курсе, что вы, Даниил Валерьевич, устроили здесь публичный дом?

– Не завидуй, малая. – Он чуть наклонился вперед и оперся локтями о перила. – Подрастешь, и я, может быть, пущу тебя в свою кровать.

– Мечтать не вредно, господин Громов. Не хочу обидеть ваши почетные седины, но вы староваты для меня и, боюсь, не выдержите темпа.

И не желая продолжать наш словесное соревнование в остроумии, схватилась за свой чемодан. Пора бы уже показать, кто в доме хозяин! Но не успела сделать и шагу к лестнице, как о себе напомнила молчавшая до этого мулатка. Стоя чуть поодаль от Даниила – мать его! – Валерьевича, она следила за происходящим, вертя головой и выпучив глаза, словно сова на ветке, разбуженная днем.

– Милы, кто это?

– Молли…

– Я Милли, – надув губы обиженно поправила она.

– Да мне без разницы! – негромко выдохнул Даниил и на родном языке, а мулатка продолжила сверлить его требовательным взглядом.

– Это моя…

– Жена, – на чистом английском выпалила я этот бред и язвительно так ухмыльнулась, бросив внимательный взгляд на Громова.

Два года учебы в престижном закрытом колледже на Туманном Альбионе отшлифовали мое произношение до идеала.

– Что?!

– Что?!

Вопросительный возглас на двух языках врезался в уши дуэтом звуковых волн – ультразвук в аккордах раскатистого майского грома. Поморщилась от резонанса и тут же безразлично пожала плечами. Продолжая столь же безразлично улыбаться, обратив все свое внимание на опешившую женщину.

– А что он тебе наплел? Что не женат, абсолютно свободен и небо в алмазах пообещал? Да? – продолжила начатый путь до лестницы и выше, надвигаясь на пострадавшую, словно разогнавшийся товарный локомотив. – Не верь: он всем так говорит, когда я отпускаю его погулять.

– А ты не приборзела, детка? – Гнев придавал голосу Даниила рычащие нотки, от чего тот звучал до безумия сексуально. – Я же сейчас потребую выполнения супружеского долга, – прошипел он, буравя меня взглядом.

– Обломишься! – Грохнула тяжелой поклажей по полу рядом с ним и, привстав на носочки, закинула руки ему на плечи. – Привет, родной! –пропела льстивой лисой, а затем, как в омут с головой ринулась, накрыв его губы своими.

Замерла на мгновение в ожидании его действий и резко разучилась дышать, как только сильные ладони опустились на мою попу, притягивая меня к крепкому торсу. Животом ощущала всю силу его «гнева» и считала пропущенные удары собственного сердца, когда жесткие губы перехватили инициативу. Воздух со свистом покинул мои легкие, и земля качнулась, но властные руки не дали мне упасть, удерживая на месте.

Крепко, очень крепко прижав меня к себе, Даниил немного сменил дислокацию своих ладоней, и теперь уже одна лежала на моем затылке, а вторая оплетала талию. Его губы нагло и по-хозяйски сминали мои, язык прошелся по нижней губе и с легким усилием проскользнул в приоткрытый рот – нежно, властно, жарко…

Голова шла кругом, и я лишь крепче цеплялась за напряженные плечи Даниила, тянулась вверх, тая в опаляющем огне его неприкрытого желания. Еще чуть-чуть – и мир вокруг окончательно перестанет существовать, исчезнут посторонние звуки, лишние запахи, и Вселенная заполнится только биением наших сердец, ароматом нашей страсти и…

Стоп!

Звонкая пощечина взорвала накатившуюся тишину, а мою ладонь обожгло соприкосновение с щетинистой щекой.

– Фригидная истеричка!

– Кобель невоспитанный!

Обмен любезностями под перекрестным огнем гневных взглядов и бешеного биения сердца где-то в районе горла…

– Да пошли вы… – вклинилась забытая мулатка, а дальше последовал набор непереводимых местных ругательств на родном для нее языке.

– И тебе не хворать! – бросила я в ответ. – В следующий раз будь внимательнее в выборе мужика, а то мало ли что у него еще есть помимо жены.

– Язва малолетняя! – прошипел Даниил, потирая щеку.

Я одарила его язвительной ухмылкой. Внутри все так и клокотало от негодования и желания орать. Но я не желала добавлять ему поводов для подначивания и повышать его эго.

– Я – в душ, затем в бассейн, – шествуя в сторону комнат, невозмутимо сообщила о своих планах.

Мимоходом следя за тем, как обиженная женщина нервно собирала свои вещи и натягивала их, не переставая при этом клясть Даниила красноречивыми эпитетами, я ловила себя на мысли, что в душе растекалось теплой лужицей сладкое злорадство. Но мужика этот праведный гнев обиженной женщины абсолютно не трогал. Казалось, он забыл о существовании своей недавней партнерши по постельному многоборью, смотрел на меня, и в его взгляде было столько всего необузданного и многообещающего, что мурашки дикими табунами промчались вдоль позвоночника, и я, тряхнув головой, ускорила шаги, желая побыстрее добраться до одной из комнат.

С грохотом закрыла за собою дверь и обессиленно прижалась к ней спиной. Тахикардия, сбившееся дыхание и полный кавардак в голове дезориентировали меня на время. Закинув чемодан на кровать, раскрыла его и выудила из недр моего внушительного отпускного гардероба самый «целомудренный» купальник.

Ну а что, я почти в родном доме. Как хочу, так и загораю у бассейна.

ГЛАВА 4

ДАНИИЛ

Вдох – выдох…

Зубы стиснуты до скрежета…

Я потирал щеку, к которой только что так звонко приложилась маленькая ладошка. Больно не было, но туман в башке рассеялся.

Прожигая немигающим взглядом точеную спинку удалявшейся от меня фурии, медленно осознавал масштабы произошедшего и прокручивал в голове несколько минут нашей очередной «дружелюбной» встречи. Как всегда, столкновение с вездесущим тайфуном по имени Ариша вызывало во мне бурю разноплановых чувств, клубившихся в груди и скручивавших внутренности в тугой узел.

Каждая наша встреча – это мини-катастрофа, и хорошо, что за четыре года мы виделись не часто и только в кругу родных и друзей, служивших для наших взаимных любезностей неплохим громоотводом. Иначе я бы уже давно сжал пальцы на ее тонкой шейке! А лучше бы выпорол в воспитательных целях. А потом…

А-а-а-а! Да что же это такое?!

Бесила! До печенок просто въедалась! У меня от нее начиналась изжога и неадекватная реакция здорового мужского организма – с той самой первой встречи, когда она испуганным олененком смотрела на меня своими огромными карими глазами. Смущалась и тут же дерзила, колола, словно дикобраз, выбрасывающий иглы в минуты опасности. Так забавно выпячивала вперед грудь, небольшие аккуратные полушария которой обтягивала ткань спортивной футболки. А ее ножки в лосинах – длинные, стройные – у любого здорового мужика вызывали лишь одно желание…

Но невинность, во взгляде обрубала все мечты на корню. Она слишком наивна и чиста для такого беспринципного циника, как я. Пусть даже не по возрасту самоуверенная и чертовски безбашенная, но малышка не из моего ареала обитания.

Да и зачем мне эти трудности?

Как там Глеб называл свою жену? Заноза? Да, потому что та в свое время настолько сильно проникла в его душу, что вытравить ее друг уже не смог, как ни пытался. Так вот, эта мелкая бестия хуже!

Она – микроскопический шип, что, попадая под кожу, вызывал лишь дискомфорт и желание поскорее от него избавиться. Она – шаровая молния: никогда не знаешь, куда влетит и с какой силой шарахнет. Она – стихийное бедствие и в то же время безмятежный летний бриз. Она…

Дверь одной из комнат с грохотом закрылась, отгораживая от меня этого бесенка.

Простонав от отчаяния, выплескивая гнев, я развернулся и оперся на перила, отрешенным взглядом рассматривая пространство первого этажа.

А ведь так все хорошо начиналось! Буквально неделю назад, договорившись с Глебом, я прибыл на этот тихий жаркий остров и сразу же окунулся в ласковые волны теплого моря и жаркие объятия местных красоток.

Ну а что еще надо свободному, не обремененному отношениями мужику перед началом учебной деятельности в одном из популярных университетов нашей необъятной родины? Правильно: небольшой загул без обязательств и далеко идущих планов, чем я и занимался, наслаждаясь всеми прелестями местного колорита.

Семь дней пролетели незаметно, буйно и с полным отрывом от реальности. Вчера, проснувшись ранним утром, спокойно паковал свой чемодан, мысленно настраиваясь на возвращение в суету столичных улиц, нервотрепку скоростных дорог и хаос рабочей обстановки.

Телефонный звонок Глеба отвлек меня от оформления заказа водного такси на вечер. Рейс до родных земель был ночным, и я не слишком спешил с оформлением вылета.

– Привет! – раздался из динамика моего девайса немного огорченный голос Глеба. – Уже пакуешь чемодан?

– А ты звонишь, чтобы проконтролировать, не зависну ли я здесь сверх оговоренного времени и не испорчу ли своим беспринципным поведением ваш семейный отдых? – беззлобно стебался я, поглядывая на милую мулатку, томно натягивавшую на свое обнаженное тело полупрозрачную тунику.

– Отрывайся, пока можешь. Женишься…

– Э-э-э-э-э, нет… – притормозил я друга с его очередной песней о семейной кабале. – Это не про меня.

– Да ну?

– Ну да!

Меня вполне устраивала моя холостяцкая жизнь. Хорошая работа (декан и преподаватель в престижном вузе), пара счетов в заграничных банках с суммами, благодаря которым я мог бы вообще не работать, большой загородный дом для тихого отдыха от суеты городских будней и шикарная квартира в элитном жилом комплексе в паре кварталов от делового центра столицы. В гараже для души и для престижа спортивный мотоцикл и солидная «бэха» последней модели. Свободные отношения с женщинами, не обремененными идеей брака и детей.

Я независим, свободен и счастлив. Пачкать свой паспорт штампом и селить на квадратных метрах ту, единственную, для которой весь мир к ногам, а также твой кошелек, нервы и время, в мои планы никогда не входило. Пусть этим страдают другие. Они счастливы в своем мирке, среди семейного быта и с единственной женщиной – это их выбор. У меня такая перспектива даже в долгосрочный план не внесена.

– Так чего ты позвонил? Дом цел, – начал отчет, встав с кресла.

Я окинул взглядом огромную гостиную, совмещенную со столовой и кухней. Просторное светлое помещение с большими панорамными окнами, выходящими на задний двор, было в первозданном состоянии. Горничная, пришедшая полчаса назад, наводила стерильность в спальнях второго этажа, а на первом все и так было убрано. Так, что ни единого признака моего пребывания здесь не попадется на глаза хозяевам этой уютной виллы.

– У меня запара на одной из строек, отложили вылет на неделю. Так что, если тебе не к спеху, можешь задержаться.

Новость была просто отличной! Я быстро распрощался с Глебом, поблагодарив его, и занялся перерегистрацией билета. Добавил к своему отдыху еще несколько дней и, скинув шорты, нырнул в бассейн с морской водой, в чаше которого плескалась моя ночная нимфа.

– Куколка, – поймав в объятия, расслабленно покачивавшуюся на волнах, малышку, притянул к себе, – ты же никуда не торопишься?

– Нет! – игриво улыбнулась она, обвив меня руками и ногами. – А что?

– Тогда продолжим наши постельные старты…

Довольная улыбка и возбужденный блеск в глазах без лишних слов дали ответ: она была абсолютно не против. И мы продолжили – страстно, пылко, с остервенением, словно только что вернулись из заточения и изголодались друг по другу.

– Кобель! – донесся снизу истеричный женский голос, а затем очередной громкий звук закрывшейся двери, теперь уже входной.

Выдохнув с каким-то облегчением, провел ладонью по лицу и пошел в комнату, исправно служившую мне все эти дни спальней. По пути подобрал разбросанные предметы своего незамысловатого гардероба.

Прикрыв за собою дверь, кинул беглый взгляд на растерзанную постель, и негодование вновь грозовой тучей повисло надо мной. Сжав кулаки, чертыхнулся и на миг прикрыл глаза.

Что же старуха судьба так подгадила-то мне?! Неужели Глеб в отместку за что-то (знать бы только, за что) организовал эту экспансию в отношении моего холостяцкого отдыха? Решил избавиться на время от взбалмошной родственницы и подкинул ее мне на воспитание?

Язвительно ухмыльнулся. «Спасибо друг!» – мысленно проговорил и достал всё ещё не собранный чемодан. Кинув его поверх смятых простыней, сгреб с полок немногочисленное тряпье и как есть отправил в пасть пластикового монстра. Уезжать нужно было как можно скорее, пока впечатление от хорошего отдыха не было окончательно испорчено появлением в радиусе ближайших метров маленькой бестии.

Вот только попытка позорного бегства не сорвалась на стадии поиска места дислокации. Единственная гостиница, находившаяся на острове с противоположной стороны от виллы Глеба, была переполнена в разгар сезона. До материка в опускающихся сумерках по воде добираться небезопасно, так что мне ничего не оставалось, как свернуть план бегства.

Натянув на себя пляжные шорты, прихватил футболку и вышел из комнаты, решив прогуляться за пределы виллы. Плеск воды, донесшийся до моего слуха, пока я спускался по ступеням в просторный холл первого этажа, явно свидетельствовал о том, что незваная гостья осуществила свой план. Проигнорировав распашные панорамные окна в гостиной, выходившие на задний двор с бассейном и широкой тропинкой, ведшей к морю, я вышел через черный ход на кухне и направился в сторону пляжа.

Вечерний бриз пах прогретым за день побережьем, ароматами местных цветов и специй. Шелест волн, крики чаек, ненавязчивый шум из небольших кафе, разбросанных вдоль береговой линии, заполняли погружавшийся в сумерки мир. Какая-то тишина и умиротворенность окутывала все живое, сглаживая хаос прошедшего дня и наполняя покоем.

Я шел, не разбирая дороги, подставляя усталые ступни набегающим ласковым волнам, вдыхал полной грудью обманчивую морскую безмятежность и возвращал в свои ощущение кайф прошедшей недели.

По привычке заглянул на продуктовый рынок, работавший почти круглосуточно. А когда возвращался на виллу, неся большой пакет из плотной бумаги, доверху наполненный различной снедью (и сырой, и уже приготовленной), с удивлением, отметил, что ежедневная провизионная поклажа раза в два тяжелее.

Переступив порог временного пристанища, сразу пошел на кухню. Есть хотелось жутко, но от представшей перед моими глазами картины голод тут же сменился желанием… Желанием укутать бестию в большой махровый халат, а самому ретироваться под струю обжигающе холодного душа.

ГЛАВА 5

АРИНА

Прохладный душ немного освежил и сбил порыв звонить сестре и излить на нее все свое возмущение. Не могла же она так меня подставить! Или могла?

Да нет, Ксюня не могла так со мной поступить! Скорее всего, она и не знала, что ее благоверный одолжил их виллу своему беспринципному другу, а раз не знала, то не мне ее об этом оповещать. Путь Глеб сам расхлебывает. а у меня была другая задача: пережить дни до приезда истинных хозяев данных жилых метров и не угодить за решетку из-за кровопускания одному наглецу и хаму.

Мы с Ксенией никогда не обсуждали наши «отношения» с Даниилом, но не потому, что старшей сестре после обретения личного счастья резко стало на меня плевать, нет. Просто что тут было обсуждать? Как я его тихо ненавидела, как он меня бесил и как каждый раз, когда наши пути пересекались! Мне хотелось лишь язвить и еще придушить его!

Он бесил меня до жути, вызывая в теле необъяснимую дрожь, тахикардию и…

Да шел бы он лесом!

Резко закрыв кран, я выскочила из душевой. Быстро вытерлась полотенцем, глянула на бутылочку с солнцезащитным средством и, решив проигнорировать данное средство защиты, нацепила на тело миниатюрные тряпочки. Минут пять крутилась около большого зеркала, привыкая к собственному виду в этом безобразии, гордо именовавшемся «бикини».

Не мой фасон, вот прям от слова «совсем»! Два треугольника белого цвета с модным принтом из розовых фламинго и зелени тропических растений старательно изображали из себя лиф и еле прикрывали мою крепкую двоечку, а задняя часть трусиков постоянно норовила спрятаться в ложбинке между ягодиц. Поправила их. Критически оглядела себя еще раз и, набравшись смелости, шагнула за порог комнаты.

Как сказала Маруся, моя новообретенная подруга, «мотавшая» вместе со мной срок в английских «казематах»,

«Это не купальник, это убойное средство, которое должно быть в арсенале каждой свободной девушки, отправляющейся к побережью на отдых».

Она же сунула его в мою корзину на одной из шопинг-прогулок пару недель назад, а после укатила куда-то на Американский континент, засланная отчимом с ознакомительной целью в местные учебные заведения.

В коридоре и холле первого этажа было пусто и ничего не напоминало о присутствии здесь кого-либо, кроме меня. У бассейна тоже никого не было. Вздохнула то ли с облегчением, то ли с сожалением, сбросила сланцы и нырнула в прохладу безмятежной водной глади.

Рассекая широкими гребками толщу вод, я плыла от одного края до другого, а затем обратно, чутко вслушиваясь в тишину, нарушаемую лишь всплесками воды от моих телодвижений. Я словно подсознательно ждала его появления, напряглась, когда до слуха донесся еле уловимый звук шагов, а потом все стихло.

Неужели сбежал? А если сбежал, то куда? Насовсем или еще вернется?

Рой глупых вопросов кружился в голове, и я, подплыв к ступенькам, вышла из бассейна. Расстелила на шезлонге захваченное из душевой полотенце и опустилась на него. Опять в душе сумятица и полный кавардак чувств. Я, словно баба с ПМС, сама не знала, чего мне хочется. Ведь должна была радоваться, что так легко отделалась от надзирателя и поручителя морали, а меня отчего-то накрыло разочарованием. И еще злость на этого труса, так быстро покинувшего поле боя.

Схватив со столика свой телефон, связалась по видеосвязи с Марусей: вот кто всегда знал правильные ответы и схемы действий в любых, даже самых безвыходных ситуациях.

– Привет, красотуля! – Радостный возглас подруги моментально разлетелся по окрестности двора.

– Привет, привет! – улыбаясь, ответила я. – Рассказывай, как ты там…

– Сводный гад приехал, – закатив глаза к потолку, пожаловалась Маруся на Мирона. – А я так надеялась отдохнуть от него хотя бы здесь! – расстроенно вздохнула она и продолжила рассказ о своей тяжкой доле.

Я внимательно слушала, кивала и вставляла свои веские слова поддержки в нужные моменты. Подруга вещала, задавая вопросы и тут же сама на них отвечая.

– Спасибо, Риш! Что бы я без тебя делала? Вот, поболтала с тобой, и легче стало. Пойду, сообщу «братцу», чтобы вечером меня не ждал, сегодня на пляже вечеринка. – Ехидная улыбка появилась на ее лице. – Пора завести знакомства, а то что это я все одна да одна? – Многозначительно хихикнув, Маруська распрощалась со мной и отключилась после того, как я ей пожелала отличного вечера.

«А это неплохая идея! – улыбнулась я. – Наверняка и здесь что-то подобное имеется. Но это уже завтра». Откинув телефон на столик, растянулась на шезлонге. Закинув руки за голову, прикрыла глаза за круглыми стеклами солнцезащитных очков в тонкой золотистой оправе и позволила ветерку гулять по обнаженной коже, лаская ее тихими дуновениями.

Солнце неминуемо клонилось к закату, но прогретый за день воздух не мешал наслаждаться накатывавшей вечерней тишиной. Еле уловимый шелест волн, набегавших на песчаный пляж в сотне метром от виллы, крики чаек и общая атмосфера покоя убаюкивали, затягивая в нирвану.

Я бы почти уснула под убаюкивающий аккомпанемент окружавшей меня идиллии, устав за день от перелета и жаркой встречи. Вот только мой желудок громким урчанием напомнил мне о том, что ела я последний раз на борту самолета. Да и то бургер, входящий в стандартный пакет пассажира эконом-класса, был слабым спасением от голода.

Сдвину очки на макушку, я встала с удобной лежанки и направилась в сторону кухни. Огромный холодильник приветливо урчал, спрятанный за фасадом кухонного гарнитура. Распахнув его в предвкушении скорого гастрономического пиршества, я лишь разочарованно вздохнула: на полках холодного гиганта было пусто, лишь бутылка минеральной воды и недоеденная пицца с ярко-красным соусом. Ну, я не гордая, я очень голодная.

Не закрывая дверцы, схватила съедобный на вид треугольник снеди и с жадностью откусила максимально большой кусок. Начала с упоением жевать, и у меня перехватило дыхание и обожгло рот. По инерции сделала глотательный рефлекс, пропихнув в себя этот термоядерный фрагмент моего несостоявшегося ужина, и схватила бутылку с минералкой. Большими глотками, не обращая внимания на стекающую по подбородку и тонким ручейком струящуюся по ложбинке между грудей воду, я запивала пожар во рту, кляня придурка, заказавшего это убойное блюдо.

– А нефиг брать чужое, – назидательно, с издевкой прохрипел невесть откуда появившийся Даниил.

От испуга я резко дернулась. Машинально сжала ладонь, в которой держала бутылку, и вода из нее пролилась на меня шипящим потоком. Захлебываясь, начала кашлять, отфыркиваясь от жидкости, попавшей в нос.

И без того влажный после купания купальник намок и неприятно холодил кожу, а пенящиеся струйки, стекая по телу, образовывали бодрящую лужу под ногами. Тихий, ехидный смешок подвел к опасной черте мою нервную систему, и от злости на этого наглого гада я швырнула полупустую пластиковую тару в его сторону.

Метательный снаряд не попал в цель – дурную голову этого нахала. Жаль. Но бутылка упала на пол в паре сантиметров от него и обдала офигевшего мужика остатками своего содержимого.

Ну, тоже неплохо!

– Какого, собственно… – запнулась, сдержав все красочные эпитеты, вертевшиеся на языке.

Я же воспитанная девочка, а воспитанные девочки не ругаются, как прорабы на стройках.

Сделала глубокий вдох, в попытке словить «дзен», мысленно сосчитала до десяти и только хотела начать «интеллигентный» разговор, как горло сдавило спазмом, и я стала задыхаться. Сердце стучало так быстро и так громко, что мне казалось, оно сейчас просто выскочит из груди. Голова пошла кругом, меня качнуло, и в попытке удержать свое тело в вертикальном положении я неуверенно взмахнула руками, цепляясь за дверцу холодильника. Но та оказалась неудачной опорой, ее повело в сторону, а вместе с ней и меня. Босые ноги скользнули по мокрому деревянному полу, и я, словно корова на льду, стремительно приближала встречу моей пятой точки с жесткой горизонтальной поверхностью.

Неожиданный грохот разнесся по просторному помещению.

Нет, это не я распласталась в районе плинтуса. Это с грозным чертыханьем Даниил водрузил на кухонный островок свою поклажу, а затем его сильные руки поймали мое бренное тельце, совершавшее акробатический полет, недалеко от пола, между столом и раскрытым холодильником. На мгновение мы зависли в какой-то сюрреалистической позе: я – внизу, почти лежа, мужчина – сверху, нависая надо мной грозной скалой.

Вдох… Выдох… Дыхание сбивается…

– Держись крепче, воробушек, –еле слышно, с толикой превосходства и искоркой игривости в потемневших глазах прошипел мой спаситель, и я только сейчас заметила, с какой силой вцепилась пальцами в ткань его футболки.

Глядя на него широко распахнутыми глазами, ловила ртом большие глотки воздуха, с силой проталкивая его в легкие. Перед глазами стоял легкий туман, и голова ничего не соображала. Все словно поставлено на самый медленный режим кинопоказа, а еще отчего-то мне стало так жарко, что щеки запылали. Тело покрылось мурашками.

Его глаза были так близко, его дыхание опаляло ставшую чувствительной кожу. Завораживающий взгляд пьянил, обволакивая тьмой неизведанного и лишая остатков разума.

Непроизвольно потянулась навстречу, продолжая цепляться за его футболку. Губы скользнули по колючему от щетины подбородку и столкнулись с жесткой линией рта. Несмело провела языком по нижней губе, словно сапер на минном поле, действуя медленно и с опаской. Гортанный рык волной пронесся по оголенным нервам.

Меня, как пушинку, подкинуло вверх, и спустя мгновение я была усажена на столешницу кухонного островка. Ноги широко раздвинуты, и крупная фигура вклинилась между ними, словно ледокол во льдах Арктики. Горячие ладони прошлись по телу, обжигая спину, путаясь в волосах на затылке. Секунда упоительного зрительного контакта, в котором я тонула, как в волнах бушующего океана, – и жаркий поцелуй прервал мое затяжное падение в бездну.

Настойчивые губы порабощали мои, язык заводил дикие пляски, а сама я горела огнем изнутри, задыхалась в умелых руках Даниила и плыла, плыла, плыла…

– Сладкая вредина…

Шепот над самым ухом, влажная дорожка из мимолетных поцелуев вниз, по шее к ключице и дальше. Миниатюрная чашечка купальника сдвинута в сторону. Большая ладонь так естественно заменила ее, чуть сдавив упругое полушарие.

Стон сорвался с приоткрытых губ, а голова запрокинулась в желании открыться и чувствовать его руки, его губы, его всего везде.

– Пошли в кроватку, куколка. – Это было не предложение, а почти приказ с неприкрытой самоуверенностью, и широкая ладонь решительно скользнула под мокрую ткань трусиков. – Скрасим наше совместное пребывание здесь необузданным сексом, ты вон какая горячая крошка! – Его пошлые слова и действия умелых пальцев ушатом ледяной воды смыла с меня туман зачарованности.

Я размахнулась, но запястье обожгло стальным захватом, и взгляды наши вновь скрестились, но в них пылал уже другой пожар.

– Да пошел ты, хам невоспитанный! – Отпихнула его свободной рукой и соскочила со стола.

Дура! Какая же я дура! Идиотка!

– Пусти! – Я попыталась выдернуть руку, все еще находившуюся в плену его крепкой ладони. – Хамло! Иди к своей Молли и…

Продолжать не стала, лишь гневно дышала и метала в Даниила молнии ненависти.

Не разрывая нашего зрительного контакта, он медленно разжал пальцы и, ухмыльнувшись, отступил на шаг. Весь его вид сытого кота, загнавшего мышку в угол, говорил о том, что Даниил плевать хотел на мои злобные нападки. Если бы он захотел, то получил бы желаемое и я сейчас уже лежала бы, распластанная, под ним.

– Не дождешься! – беззлобной змейкой прошипела ему в лицо и ринулась опрометью из кухни.

Я чуть не растянулась на лестнице, чудом успев ухватиться за перила. Стремглав взлетела по ступеням хреново запущенной ракетой, спотыкаясь и беспрерывно чертыхаясь.

– А как же ужин, мелкая?

– Смотри не подавись! – крикнула, притормозив на последней ступеньке, и с грохотом закрыла дверь в свою комнату.

«Ненавижу! Сволочь! Кобелина! Дура я! Ох, какая же я дура!» – билось у меня в голове.