Читать книгу: «Полисдрак Дрангинс и его друзья», страница 15

Отдых полезен!

– А всё-таки молодцы наши девчонки! – Балянька вышел к завтраку, потягиваясь.

Малой, такой же ещё полупроснувшийся, только согласно закивал головой, поглощая пышный омлет.

Завтрак у них внезапно совместился с обедом. Потому что, накануне они сидели на берегу почти до рассвета.

И приехав ,быстро разбежались по комнатам, проснувшись именно так, чтобы соединить обе трапезы в одну.

В двери постучались. Балянька отрыл улыбающимся подружкам. Они были такие счастливые, как будто слышали, как их хвалят.

Девушки есть отказались, успели уже, и только попили чаю, пока ждали своих кавалеров.

А дальше всё понеслось! Кафе – мороженное. Парк. И даже карусели!

Эта детская забава так пришлась по вкусу всей компании, что они дважды прокатились на американских горках, повопив от души. И несколько раз повторили удовольствие на всех аттракционах.

В перерывах от катания, заходили перекусить или просто присаживались передохнуть на лавочки.

В конце вечера дружной компанией отправились в магоматограф.

Что они там смотрели, ни один из них не смог бы рассказать. Вот честно!

Потому что примерно на трети фильма все дружно засопели. Но потом говорили, что фильма просто чудесная! Да!

Парни так расслабились, что только в конце дня заметили, что их айяйяйфоны поставлены на режим «в полете».

На вопрос, кто это сделал, девчонки сделали такие оскорбленные личики, что сомнений ни у кого не осталось. А вообще, чего там разбираться?! Спать было пора!

На другое утро ребята проснулись во время, тем более, что договорились с девушками сгонять на водопады. А это надо было выезжать пораньше.

Подружки не опоздали, явились точно к завтраку. Вероятно, боялись, что чтоб их женихи не свалили на работу. А у тех, если честно, даже мысли такой не возникло. Сами устали.

На завтрак были волшебно пышные оладьи. Со сметанкой. Сгущенкой. И земляничным джемом!

Чай ароматно исходил парком в чашках. Все ели не торопясь, наслаждаясь.

И вдруг Малой, глядя на свою Феденьку, на то, с каким наслаждением она втягивает аромат земляничного джема, поперхнулся.

– Братцы! Мы величайшие тормоза в магическом мире! – выдавил он, когда откашлялся, слегка ежась.

Друзья маленько перестарались, лупя его по спине.

Все удивленно уставились на него.

– Феденька, а ты не почуяла никакого дополнительного запаха в травяном сборе, там, в лаборатории? – окончательно прокашлявшись, уставился он на свою подружку.

Та задумалась, а потом неуверенно сказала:

– Знаешь, было что-то такое, …но очень, очень слабое, …я подумала, что это просто запахи неизвестного мне помещения примешались.

– Все доели? – подскочил Малой, – тогда бегом в управление!

– А как же водопады? – лица девушек вытянулись.

– Девочки, всё будет! Давайте решим эту задачку?! Времени будет море! – уверенно ответил Малой, натягивая на себя камзол.

Делать нечего. Его сейчас было не остановить.

Четверка ворвалась в управление, чуть не сметя дежурного с поста. Дрангинс был уже там.

– Шеф! – запыхавшись, выпалил Малой, – надо Феденьку в лабораторию отвести. Срочно! Туда, куда все запасы этого растения сгрузили! Срочно!

Дрангинс, зная, что парень не стал бы мутить воду просто так, встал, закрыл всё, что нужно, и жестом пригласил следовать всех за собой.

До лаборатории дошли быстро, почти добежали. Сотрудники исследовательского центра аж подскочили, когда четверка ворвалась к ним.

Дрангинс попросил принести растение.

Федька поднесла его к носу. Все застыли в напряженном ожидании.

Выражение её лица сменилось с сосредоточенного до растерянно недоумевающего.

– Что?! ЧТО?! – послышалось со всех сторон.

– Да, есть посторонний запах, – недоумевая, протянула девушка.

– НУ?! – нетерпеливо подогнал шеф, – чего ты кота… за тьху! – вспомнил он про дам, – резину тянешь?! Чем пахнет?!

– Ферри… – кратко отчиталась Федька.

Теперь выпали в ступор все. Абсолютно.

– Ферри?! Это который для посуды?! – первым пришел в себя полисдрак.

– Ага… – Федька и сама мало, что поняла из того, что учуяла.

– А куда ведет? Ощущаешь? – ну, ферри, так ферри, подумал шеф.

– Да, на завод моющих средства. Здесь, на окраине…

Четверка сомневаясь, нет, нет, не в способностях девушки, она их уже не раз доказала, а в том, что нет ли какого хитрого отвода запаха, но всё же выскочили из лаборатории, чтобы нестись на этот завод.

Сомнения, сомнениями, а проверить надо!

Сотрудники лаборатории, оставшись на месте, долго нюхали все растюхи. Но ничего! Ничего так и не почуяли!

В конце концов, расчихались, плюнули и занялись делами.

Хорошо сработали!

Дядюшка короля довольным взглядом окинул щедро накрытый для него одного стол. Все домочадцы нынче разбежались по своим делам, и он обедал один. Что его нисколько не расстраивало!

Он глубоко подумал, потом ещё глубже, и нацелился вилочкой на сочное бедрышко.

Любовно оглядев свой выбор, поднес его ко рту…

– Вашество, – растерянный лакей был отодвинут в сторону решительно ворвавшимся в столовую залу Дрангинсом.

Тот прошагал мимо подавившегося объявлением гостя лакеем, и уселся за стол.

По- хозяйски осмотрел блюда, и наложил себе всего понемногу на тарелку.

Дядюшка короля смотрел на всё это безобразия вытаращенными глазами, бедрышко торчало у него изо рта, не прожевываясь.

Дрангинс откусил сочный кусочек окорока, вдумчиво его прожевал, и уставился на выпученного родича короля:

– Ну, так что, будем рассказывать, зачем вам столько этой травы понадобилось, или сразу к королю? В пыточные?

Дядюшка заглотил бедрышко, не прожевав, и выпучился ещё больше, подавившись.

– Ну, что ж вы так неосторожно, уважаемый?!– Дрангинс подскочил со стула, от души приложив крепкой ладонью перхающего толстячка по спине.

Бедрышко целиком приземлилось на тарелку. Дядюшка выпучился теперь уже в ужасе.

– Как, как, каккккую травку?! – выкашлял он, глядя на нахального полисдрака.

– Так вот же, накладные. Ваш заказ!

– И что?! – пришел в себя дядюшка, – мне обещали создать зелье, такое, чтоб я посторойнел, и мог, есть что угодно, сколько угодно, не толстея!

– Да? – сомневаясь, протянул сыщик.

– Да!

– А зачем вам столько?! – недоумевая протянул полисдрак.

– Чтоб было! – припечатал дядюшка.

Дрангинс нахмурился. Получалось, что дядюшку просто охмурили.

– А вы читали, что подписывали? – подозревающим голосом спросил сыщик.

– Вот ещё! – возмутился дядюшка, – секретарь мне на что?!

– Аааа! Секретарь! Где он?– вскочил из-за стола полисдрак.

– Так в кабинете, где ему ещё быть?!

Лакея застывшего у дверей смело ветром от ринувшегося в кабинет Дрангинса. Где, что находится, он и сам знал.

Секретарь был занят. Очень, очень!

Он вытряхивал из сейфа всё, что там было. Секретные документы. Пачки купюр. Шкатулку с алмазами.

Сейф уже был почти пуст, когда влетел полисдрак.

– Ну, ну, голубчик, – ласково сказал сыщик застывшему в полусогнутом состоянии секретарю.

Тот как раз укладывал последние пачки денег в сыто набитый саквояж. Два уже стояли рядом под замками.

– Ах, ты подлец!!! – вкатился вслед за Дрангинсом дядюшка, – ограбить меня решил?!

– А что с тебя ещё взять, пузан?! – злобно ощерился секретарь, метнувшись к окну.

Не добежал, сбитый с ног великим сыщиком.

Он визжал, пытался укусить Дрангинса, сыпал всякими нехорошими словами, и вообще, вел себя как очень плохой мальчик.

Но …был скручен, и отправлен по назначению.

Дядюшка стоял, ещё больше чем за столом выпучив глаза, и хватался за грудь.

– Тщательней сотрудников подбирайте! Тщательней! – наставительно велел полисдрак, выходя за своими сотрудниками, волокущими вопящего преступника, – впрочем, пусть с вами племянник разбирается!

Дядюшка молча, вытаращив глаза, уставился на громко хлопнувшую дверь, и побрел обратно к столу.

Этот день запомнился всем сотрудникам его дворца тем, что он не съел ни кусочка! И у них приключилось гастрономическое счастье. Никогда до этого они так вкусно не ели! А дядюшку потом отправили на какой-то супер модный курорт. Там весьма креативно лечили от лишнего веса.

На завтрак чай с сухариком. На обед сухарик с чаем. На ужин чай без сухарика. И никакие мольбы и стоны о том, что его тут уморят, не помогали!

Секретаря раскололи быстро.

Ему вся эта бодяга нужна была только ради денег. Настоящим заказчиком оказался соседний государь.

Он уже давно косил глазом на алмазные копи и нефтяные вышки соседа.

А вот после того, как растеньице опрыскивали Ферри, любой, кто вдыхал этот смешанный запах, становился покорным, как домработница, которую застали за кражей серебра хозяев. На всё согласные! На всё! Лишь бы их не ругали.

Секретарь отправился куда положено. Вместе с подельниками.

Соседнему королю объявили большой айяйяй, и отказались поставлять ему соленые огурцы. До которых тот был большой охотник. Его повара этого не умели!

А наши друзья получили заслуженные награды, похвалы, их сам король похлопал по плечу, сказав:

– Хорошо сработали!

И что было для них очень важным, отпуска! Вот! Все разом.

А что? Соседний король без огурцов, новых заговоров не предвидится, можно и отдохнуть!

И как вы думаете, что первым делом сделали Балянька с Малым?

У вас товар, у нас купец!

Батя Касиньки, любуясь делом рук своих, красиво выкладывал на уличный прилавок возле своей лавочки крутобокие тыквы. Поблескивающие росой капустные кочаны капусты, хрустящие огурчики, и прочую красивую и полезную зелень.

Довольно потирая руки, зазывал прохожих взглянуть на это роскошество.

Вдруг напротив лавочки остановилась целая кавалькада карет. Оттуда начали высыпать нарядные люди. А может и не только люди, кто ж их с первого взгляда разберёт?!

– У вас товар, у нас купец! – выступил вперед солидного вида дяденька.

Батя Касиньки засуетился:

– Вот, господа, тыква сладкая, сама в кашу просится! А капустка у меня какая! Заквасите, потушите, оторваться не сможете! Хрусткая да сладкая! А огурчики, вы только гляньте, какие пупырчатые!

Толпа почему-то притихла. Из лавки выскочила дородная матушка Касиньки, и, давясь смехом, зашептала муженьку на ушко:

– Ты, что старый? Голову на тыкву поменял? Это же сваты!

Шепот был громким, народ грохнул смехом. Смутившийся торговец быстренько крикнул работника, велев ему встать на его место.

Утёр лоб, успокоился и солидно пригласил всех в дом. Внутренне готовясь торговаться за дочку до последнего! Уж, что, что, а это он умел! Торговаться! Недаром же из своего села вон аж в столицу выбрался!

Торговались до хрипа и пяти опустевших самоваров.

Невеста показала, как она умеет управляться по дому. Оладушки у неё вышли такими пышными, что маменька Баляньки только одобрительно покивала головой.

Жених показывал своё умение выносить мусор и забивать гвозди. Магией. А чего? Пальцами щелкнул, и мешки с мусором сами потопали куда надо. И гвозди по шляпку утонули.

Нахохотались, насмеялись. Сторговались!

Когда родители Касиньки, спросив для порядку дочурку о согласии, дали своё, договорились о свадьбе через полтора месяца.

Потом вся толпа вывалилась, прихватив хохочущую невесту, Малой зачем-то снял с себя ленту дружки, и надел её на Баляньку. Все дружно погрузились в ожидающие их кареты, и куда-то покатились.

В доме Феденьки, после ареста её отца царила тоска и уныние. Не то, чтобы супруга сильно страдала, муж не уделял ей должного внимания, давно задвинув в кладовые и кухню. Состояние им оставили, решив, что нечего дочек за дурость родителя наказывать.

Но…кто ж теперь приличный дочек-то замуж возьмет?! Мама Феденьки всеми днями думала о дочках и часто плакала.

Когда горничная прибежала, чтобы что-то сказать, хозяйка дома как раз сидела у окна и тоскливо смотрела вдаль.

– Мадам! – задыхаясь от бега, заспешила горничная, – к вам гости. Много!

Мама Феденьки вздрогнула. После ареста мужа она ничего хорошего от гостей не ждала. А чего хорошего, когда те знакомые, что всё же заезжали, только и делали, что кололи всякими «добрыми» словечками.

– Впусти…– тяжело вздохнув, велела она девушке.

Та убежала, хозяйка поднялась, поправила платье, и пошла, смотреть, кого там принесло.

Рожечная музыка, совсем несвойственная боярскому особняку, заставила её ускорить шаги.

– У вас товар! У нас купец!

Возглас застиг её на пороге. Она вздрогнула:

– Я ничего не продаю!

– Да что же сегодня все такие …непонятливые! – проворчал кто-то из ворвавшейся толпы.

– Маменька, – послышался голосок одной из дочек из-за её спины, – это же сваты, ты что не видишь? А вы кого сватаете?

Бойкая девчушка в бантиках выскочила вперед мамы.

– Феодулию! – ответил главный сват.

А дальше завертелось! Дочки, незамужние, суетились, поглядывая на толпу друзей жениха, те тоже очень заинтересовались разрумянившимися красавицами.

И очень подозреваю, что к тому моменту, когда обговорили все детали с еле, еле пришедшей в себя маменькой Феденьки, несколько пар шепотом сговорились вечерком сбегать в парк. Там было мороженное, сладкая вата, и играла приятная музыка.

Свадьбы договорились сыграть в один день. Пока две.

Две свадьбы? Три с половинкой!

Среди сотрудников Дрангинса был один такой спокойный, незаметный …уже не юноша, но ещё и не взрослый мужчина.

Он как будто застрял в промежуточном времени. В этом не было ничего особо плохого. Просто он никак не мог поверить в свои силы. Был застенчив, скромен и тих.

Редко принимал участие в каких-то общих развлечениях. На службе вперед не рвался, но и сзади не плелся. Так…серединка на половинку.

Он и на помолвку парней случайно, можно сказать, попал. Все пошли, и он пошёл. И почти все время просидел в уголочке в домах невест.

На следующий день Юргенс пришёл в контору задумчивый, задумчивый. Чуть не облился кофе. Начальству пришлось три раза повторять приказ, прежде чем он его услышал.

Начальство было не глупым, сразу поняло, что сотрудник приболел, и отправило его лечиться. Или хотя бы вылежаться. Что делать? Приказы нужно выполнять.

Но вот странности! Ноги почему-то жили совершенно самостоятельной жизнью, и сами принесли его к дому Феденьки. Да, да! Именно они! Голова потому что не работала! А если бы работала, то сразу бы решила, что там ей делать нечего.

Так что, может иногда и полезно её, голову отключать?

Ноги принесли Юргенса к дому Феденьки, как раз в тот момент, когда из него выходила четвертая сестра. Да, да, та самая, которую боярин хотел выдать за Баляньку.

Она деловито постучала каблучками куда-то по своим делам.

Юргенс, как бычок на веревочке пошел следом. Через пару кварталов девушка резко повернулась к нему:

– Вы меня преследуете?! – гневно спросил она.

– Ннннет…– заикаясь, выдавил из себя парень, – если бы преследовал, сделал бы так…

Щелчок пальцами, и Юргенс стал невидимым. Георгина ахнула. Дар становиться невидимым, был редок, и обычно доставался очень сильным магам.

Щелчок, и Юргенс стоит рядом.

– Тогда зачем вы за мной идёте? – задала Георгинка законный вопрос.

– Мммммможно вас проводить? – заикание никак не желало оставлять парня.

– Но мы же не знакомы! – возмутилась девушка.

– Знакомы! – возразил маг, – вчера на помолвке вашей сестры познакомились!

Георгинка вспомнила, что да, действительно видела его в общей толпе, только он всё время жался где-то к стеночке.

– Ну, – она вдруг рассмеялась, – раз знакомы, провожайте!

На следующий день сотрудники не узнали своего тихого, скромного полисдрака.

Юргенс сиял светом собственного счастья, сыпал шутками, даже устроил розыгрыш начальству. Под покровом невидимости проник в его кабинет, на спор, стянул его любимую ручку. Вернул потом, конечно. Но спор выиграл!

Короче, вел себя совсем не так, как всегда.

Примерно через неделю Георгинка, не очень-то дружившая с сестрой, подошла к Феденьке:

– Сестрица, мне нужно поговорить с твоим женихом.

Феденька изумленно уставилась на неё.

– Очень надо! – просительно добавила Георгинка.

Балянька, когда ему сказали, что с ним хочет поговорить та, которая чуть его на себе не женила обманом, очень, очень удивился. Но любимая просит,…значит, надо…

Георгинка вошла в гостиную с прямой спиной. Чувствовалась, что она очень напряжена. Увидев, что Феденька сидит рядом с женихом, ничего не сказала, слегка усмехнулась. И сразу взяла быка за рога:

– Балдрик Елисеич, – девушка закашлялась, как будто у неё першило в горле, а потом её как прорвало, – простите меня, пожалуйста, за то, что я тогда согласилась участвовать в том фарсе! Простите, пожалуйста! Я тогда не понимала, насколько это ужасно! Ну, приворожим, думала, ну и что такого?! Я любить за двоих постараюсь! До меня только теперь дошло, что я чуть, чуть не натворила! Простите меня!

И она, вдруг заревев с три ручья, вылетела из комнаты.

Жених и невеста переглянулись, с вытянутыми лицами.

– Тогда не понимала,…а теперь дошло?! – протянула Феденька.

Балянька сидел, пытаясь что-то вспомнить, морща лоб несколько минут. Какая-то мысль никак не хотела ловиться.

Потом как даст себе по лбу, аж зашипел:

– А я-то думаю, чего это Юргенс от вашего дома идёт, да чуть не приплясывает!

– Да ладно! – всплеснула ручками Феденька, и сорвалась к сестре.

Любопытно же!

Но добежать до комнаты сестры она не успела. Кто-то позвонил в дверь.

Горничная, открыв на звонок, застыла на пороге.

За дверью стояли два видных джентльмена, и недоверчиво косились друг на друга.

– Как о вас доложить? – наконец справилась с удивлением горничная.

Те ответили, и она понеслась к хозяйке.

И вы не поверите, что был одним из посетителей! Второй-то был Юргенс, он зашел, чтобы позвать Георгинку, погулять.

А первым был тот самый дикий…ой, уже не дикий, конечно, но тот самый дракон, которого когда-то пленили и тем самым спасли! Да, да, собственной персоной.

Хозяйка дома, стараясь скрыть удивление, вышла к гостям.

Дракон покраснел, побледнел, порозовел, и ринулся с шашкой наголо:

– Уважаемая госпожа Прутская! – кхекая горлом начал он, запнулся, поперхнулся, потом как-то отчаянно махнул рукой, – ААА! Не сочтите меня наглецом, но я, пролетая несколько раз над вашим домом, видел вашу дочь.

Он посмотрел в сторону высыпавших сестер. Всех. Но конкретно в сторону Георгинки, стоящей рядом с шестой сестренкой. Юргенс напрягся.

– Разрешите мне начать ухаживать за вашей дочерью! – выпалил дракон, и аж глаза прикрыл в страхе. А вдруг откажут?!

Юргенс нервно дернулся, и решительно пошагал к своей девушке. Взял её за руку, подвел к маменьке:

– Маменька! – Георгинка упала на колени, потянув за собой парня, – благослови свадьбу сыграть в один день с сестрицей!

Юргенс покосился глазом на дракона. Тот стоял совершенно спокойно.

– Свадьбу?! – выдохнула маменька.

– Свадьбу?! – выдохнули сестры.

– Да! – припечатал Юргенс, – свадьбу! Мы не успели ещё помолвиться, но я люблю вашу дочь, и сделаю всё, чтобы она была со мной счастлива.

Мама девушек, почти в прострации, вспомнила сватовство родителей Малого.

– А как же ваши родители?

– Я сирота, – пожал плечами Юргенс, – но вы не переживайте! Я очень состоятельный дракон!

– Дракон?! И он тоже?! – послышалось со стороны сестренок.

– Благословляю! – махнула рукой почти обессиленная маменька.

– А мне позволите? – страшно волнуясь, уточнил бывший дикий дракон.

– Позволяю! – маменька без сил упала в кресло.

Дракон твердым шагом подошел к группке сестер, и низко склонился перед шестой.

– Две свадьбы? – веселились сестры, – три! Да ещё одна на носу! Значит, три с половинкой!

А маменька снова плакала. Теперь уже от счастья. Шесть дочек почти пристроено! Шесть!

Да, осталось ещё девять. Но с такими-то будущими зятьями, у которых наверняка куча холостых друзей, и остальных удастся пристроить.

Счастье-то, какое!

К боярину, находящему там, где он и должен был находиться после всех-то своих пакостей, впустили посетителя.

– Слыхал я, что дочка твоя за полисдрака выходит. Ещё одна за мага, и ещё одна с драконом встречается, – как бы между делом, в беседе рассказал незаметный посетитель.

Когда визит завершился, и боярина отвели на место, он надолго и очень глубоко задумался.

Прошение на имя короля

Король устало потянулся и зевнул. Он разобрал кучу важных, но очень скучных бумаг. И приступил к менее важным, но таким же скучным.

Третьим письмом оказалось прошение от боярина Прутского.

«Ваше милостивое величество», писал он, «все мои неправильные действия были совершенны только потому, что я заботился о дочках, и очень хотел выдать их замуж!»

Король вздохнул, вспомнив о своих трёх принцессах. Все знают, что выдать замуж принцессу намного труднее, чем простую боярышню!

Надо дракона привлекать, рыцаря там, а лучше принца найти достойного! Словом, сплошная головная боль!

Король продолжил чтение.

«Прошу вас снизойти к моей просьбе, и облегчить моё наказание. Прошу вас ради свадьбы моих любимых девочек, отпустить меня из заключения!»

Король прикрыл глаза, и представил, как он ведёт к алтарю свою счастливую дочку. Потом ещё одну, ещё…

И подмахнул прошение!

«Помиловать!»

Но внизу приписал: «Всё управление имением и деньгами оставить в руках госпожи Прутской!»

Это донесли до сведения боярина. Впрочем, он не расстроился! Он был точно уверен, что его кроткая жена, покорно сидящая в своих покоях и рожавшая ему детей, даст ему столько денег, сколько он велит! А если заартачится, он её попрекнет, тем что она ему сына не родила! Она разревется, и денежки у него!

Госпожа Прутская была занята очень приятным делом. Как только в свете узнали, что её дочери выходят замуж, да не абы кого, а за мага и дракона, а за ещё одной тоже дракон ухаживает, то приглашения к обедам, ужинам и всяким прочим светским развлечениям, посыпались летним дождем. Ей даже приходилось выбирать, кому давать согласие, а кому и отказать.

Мечтательная улыбка блуждала на её губах, когда она представляла, как её заклятая подружка, так сильно ей «сочувствовавшая» из-за мужа, будет грызть платочек, получив её отказ. Она так размечталась, что даже не сразу поняла, что в кабинет кто-то вошел.

– А тебе идёт мой кабинет, дорогая женушка! – оскалабился боярин.

– Как ты тут?! – задохнулась супруга.

– Отпустили! – хохотнул муженек, – не твоё дело! – рыкнул он по старой привычке, – денег давай! Помоюсь, пойду гулять! Надо же после такого встряхнуться!

Жена вдруг прищурилась.

– А больше тебе ничего не надо? – вдруг язвительно протянула она, – может бланманже в жабо насыпать?

– ЧЕГО?! – взревел боярин, не ожидавший никакого отпора, – да ты мне по гроб жизни должна! Нарожала одних дочек!

– Так это ты плохо старался, дорогой! – ни капли не смутилась супруга, дергая за шнурок.

– Отвести хозяина в его спальню. Дать чистую одежду. Приставить охрану. Из комнат не выпускать!

– ЧЕГО?!

– Того! Я не дам тебе вредить нашим девочкам! И так сколько позора на семью навлек! А будешь кочевряжиться, нынче же в дальнее поместье укатишься! Помнишь, ты меня туда ссылал? Пока сам тут со своими красотками развлекался! Пошёл!

Боярин аж подпрыгнул от её рыка.

Маменька Феденьки и иже с нею потерла нежные ручки.

Пусть её молодость прошла кувырком из-за этого…больше она не позволит собой помыкать!

Если что, зятьям пожалуется! Вот!

Растерянный, потрясенный боярин попытался отыграться на персонале. Не вышло! Стоило ему рыкнуть, как лакей пообещал барыне всё рассказать.

Почему-то связываться с новой женой, точнее старой, но обновившейся боярину совсем не хотелось.

Впрочем, отоспавшись на мягкой постели, приведя себя в порядок, и вкусно позавтракав, он хмыкнул, подумав:

«Что ж, не сработало…но, не мытьём, так катаньем!»

Просьбу о встрече боярыне принес лакей прислуживающий Прутскому.

Она пожала плечами, и разрешила его привести.

– Дорогая! – проникновенно глядя ей в глаза, начал муженек, – прости меня! Я совсем огрубел в той обстановке! Я так скучал по тебе! Так тосковал!

И он приник горячим поцелуем к ручке супруги.

Та ручку почему-то выдернула.

– Так скучал, что ни одного письма не написал? – ехидно уточнила она, – милый, ты забыл, сколько лет я с тобой прожила? Я ж все твои плутни знаю наизусть! У тебя больше ничего ко мне? Увести его! – велела она охране.

Тот на пороге резко вывернулся из рук дюжих молодцов:

– Но с дочками ты не имеешь права запретить мне видеться! Не имеешь!

– Я и не собираюсь. Вот только захотят ли они сами тебя видеть, после того, как по твоей милости их всяким поливали, да папарацци преследовали?

Презрительно сощурилась супруга.

Боярин ещё не понимал, что его ждёт очень даже милая, можно сказать, тесная семейная жизнь.