Читать книгу: «От Особой группы до легендарного Смерша. 1941—1946», страница 3

Глава 2
За нами Москва и Арбат

К началу октября 1941 года группа армий «Центр» вермахта захватила города Орел, Брянск и Мценск и стремительно продвигалась вперед. В результате значительная часть соединений Западного, Резервного и Брянского фронтов оказалась в окружении. Сплошной линии обороны не существовало, резервами для быстрого закрытия бреши в обороне Ставка не располагала, возникла непосредственная угроза столице – Москве.

12 октября Государственный комитет обороны (ГКО) своим постановлением «Об охране Московской зоны» предписал НКВД СССР «навести жесткий порядок на тыловых участках фронта, прилегающих к территории Москвы с юга и запада, по линии Калинин – Ржевск – Можайск – Тула – Коломна – Кашира».

Начальником охраны Московской зоны был назначен заместитель наркома внутренних дел СССР, комиссар государственной безопасности 3-го ранга Иван Серов. С того дня при НКВД СССР начал функционировать штаб охраны Московской зоны, ему в оперативное подчинение перешли внутренние войска численностью около 6 тысяч человек, милиция, рай- и горотделы НКВД, истребительные батальоны и заградительные отряды. Реорганизация затронула и Особую группу при наркоме НКВД СССР. С учетом возрастания значимости ее разведывательно-диверсионной деятельности в срыве наступления противника и в получении информации о его планах приказом НКВД № 001435 от 3.10.1941 года она была преобразована во 2-й отдел. Эти изменения в незначительной степени затронули управленческий аппарат и в основном коснулись резидентур, резко возросло их количество и качество технического оснащения.

Тем временем обстановка на фронте с каждым днем все более накалялась. На северо-западе гитлеровцы силами 9-й армии и 3-й танковой группы 14 октября захватили город Калинин. На юго-западе после четырех суток ожесточенных боев они ворвались в Малоярославец. На самом опасном – западном направлении под ударами 4-й танковой группы 18 октября пал Можайск. До столицы немцам оставалось совершить всего один бросок, передовые разведывательно-диверсионные группы проникли на ее окраины. Дальнейшее промедление с принятием чрезвычайных мер по ее защите было смерти подобно.

19 октября ГКО объявил Москву и прилегающие к ней районы на осадном положении. Речь уже шла о том, устоит столица или нет перед натиском фашистов. В наркоматах и других государственных учреждениях, в том числе и в НКВД, началась массовая эвакуация. Но при этом управление охраной Московской зоны продолжало осуществляться штабом из здания на Лубянке, сам Серов не покидал своего кабинета. Для повышения надежности его работы был образован запасный командный пункт, он дислоцировался в районе Останкино.

В этот один из самых драматичных периодов войны, когда решалась судьба Москвы, на Особую группу, теперь уже 2-й отдел помимо задачи проведения разведывательно-диверсионных операций в тылу противника была возложена еще одна специальная миссия. В ГКО не исключали вероятного прорыва в столицу гитлеровских войск, в связи с чем перед спецподразделениями НКВД и в первую очередь 2-м отделом, возникла новая задача, связанная с противодействием группам захвата противника. Одна из них под кодовым названием «Москва», возглавляемая начальником 7-го управления РСХА, штандартенфюрером Зиксом, двигалась с передовыми частями 4-й танковой армии. Руководство Главного управления имперской безопасности Германии предписало Зиксу и его подчиненным осуществить захват основных правительственных зданий и удерживать их до подхода основных сил. Для усиления группы «Москва» ей были приданы армейские подразделения, на вооружении которых находилась бронетехника.

В НКВД своевременно получили информацию об этих планах гитлеровцев и, чтобы сорвать их, принимали необходимые меры. Противостоять Зиксу предстояло Судоплатову и его подчиненным. Основной удар на себя должны были принять бойцы и командиры главной боевой единицы 2-го отдела – ОМСБОНа (Отдельная мотострелковая бригада особого назначения). Они готовились занять позиции от Охотного Ряда и до Белорусского вокзала. Но Зиксу и его головорезам не суждено было увидеть ни Охотного Ряда, ни кремлевских стен. На дальних подступах к ним, близ Шереметьево, у моста через Москву-реку их остановили и затем разгромили, выдвинувшиеся навстречу бойцы ОМСБОНа.

Задолго до этих событий в руководстве 2-го отдела, 3-го (секретно-политическое управление, начальник Н. Горлинский. – Примеч. авт.) и транспортного управления (начальник Н. Синегубов. – Примеч. авт.) НКВД не исключали захвата Москвы немцами и заблаговременно готовились к этому. С сентября Судоплатов, Горлинский и Синегубов приступили к подготовке групп сопротивления и подполья для осуществления боевой, разведывательной и диверсионной деятельности. О ходе работы они регулярно докладывали Берии, а с 12 октября непосредственно Серову.

В Особой группе – 2-м отделе помимо самого Павла Анатольевича, его заместителей Эйтингона и Какучая активную работу на данном направлении вели начальники отделений В. Дроздов, М. Маклярский, П. Масся и другие. Несмотря на жесточайший лимит времени и все более осложнявшуюся обстановку на фронте, они подошли к выполнению поставленной задачи творчески, а главное, с безусловным доверием к тем, кому предстояло лицом к лицу сразиться с врагом.

«…В Москве мы создали три независимые друг от друга разведывательные сети. Одной руководил мой старый приятель с Украины майор Дроздов (позднее получил звание генерала). В целях конспирации его сделали заместителем начальника аптечного управления. Он должен был в случае занятия Москвы поставлять лекарства немецкому командованию и войти к нему в доверие. В Москве его не знали…» (Судоплатов П. Спецоперации. Лубянка и Кремль. 1930–1950 годы. С. 210).

В числе руководителей групп агентов-боевиков, агентов-диверсантов и разведчиков оказались не только кадровые сотрудники органов государственной безопасности, но и люди совершенно мирных и даже экзотических профессий. Среди них были известные артисты и международные аферисты, бывшие царские офицеры, в прошлом крупные коммерсанты и даже осведомители царской охранки, люди совершенно разных политических взглядов, начиная от коммунистических и заканчивая монархическими. Главным критерием при отборе в группы сопротивления являлась любовь к Родине и ненависть их участников к фашистам.

Так, одним из таких руководителей являлся известный композитор Л. Книппер. Его группе предстояло выполнить особое задание – при благоприятно складывающейся ситуации ликвидировать Гитлера и его окружение. Замысел этой операции строился не на песке. Книппер приходился двоюродным братом Ольги Чеховой, близкой к высшим руководителям Германии. Осуществление акта ликвидации, как полагал Судоплатов, могло произойти в Большом театре, где, как предполагалось, ожидалось появление Гитлера и его ближайшего окружения.

Другой кандидат на должность резидента группы «Иван» Н. Жиделев в свое время работал с Ф. Дзержинским и являлся членом Коллегии и Президиума ВЧК. Его резидентуре предстояло осуществить ряд крупных диверсий.

Выпускница Военной академии им. Фрунзе, участница войны в Испании старший лейтенант Е. Паршина возглавила группу «Ветрова». На нее возлагались задачи, также связанные с проведением диверсий, где предположительно должны были размещаться штабы и органы управления вермахта.

При всей разнице в политических взглядах и социальном положении всех участников спецгрупп объединяло одно общее – они любили Родину больше, чем самих себя. Для них это слово не было пустым звуком, каждый делом доказал свою надежность и преданность коммунистическим идеалам. Кроме того, по замыслу Павла Анатольевича и других руководителей НКВД, ответственных за выполнение «Московского плана», все отобранные кандидаты своими оперативными возможностями должны были заинтересовать гитлеровские спецслужбы и тем самым расширить разведывательные возможности резидентур.

В общей сложности на нелегальное положение было переведено 243 человека, из них 47 кадровых сотрудников органов государственной безопасности. Все они имели тщательно отработанные легенды прикрытия, для их подкрепления обеспечены подлинными документами, на работу были трудоустроены в зависимости от предыдущей гражданской профессии, социального происхождения, подлинной или легендируемой биографии.

Все это руководители Особой группы – 2-го отдела, 3-го секретно-политического и транспортного управлений НКВД СССР проделали в невероятно короткие сроки. Наиболее полное представление о задачах и составе участников разведывательно-диверсионно-террористических групп, которым предстояло остаться в оккупированной фашистами Москве, дает «Справка об организации диверсионно-террористических групп в рамках реализации «Московского плана». В связи с особой секретностью она была подготовлена Эйтингоном в рукописном виде и в единственном экземпляре.

14 октября заместитель наркома комиссар госбезопасности 3-го ранга Богдан Кобулов представил данный документ на утверждение Берии. Он заслуживает того, чтобы привести его содержание полностью.

«Справка об организации диверсионно-террористических

групп в рамках реализации «Московского плана»

Совершенно секретно

14 октября 1941 года

Для товарища Л.П. БЕРИИ

1-я группа – «ЗР» – диверсионно-террористическая группа. Состоит из 3-х подгрупп по три человека в каждой – двух боевиков и одного хранителя оружия для каждой подгруппы.

Созданы тайники, куда закладываются оружие и взрывчатка. Кроме того, организовано хранение взрывчатки за пределами Москвы, на территории испытательной станции Наркомзема. В непосредственном подчинении руководителя группы имеются две рации: одна из них действующая, другая – резервная (на случай выхода из строя первой). Подобраны и обучены радисты для обеих операций. Для выполнения специальных заданий руководителя создана группа из трех разведчиков 3-го спецотдела НКВД СССР, которые переведены на нелегальное положение. Все участники группы имеют прикрытие, для хранения и работы раций подобраны конспиративные квартиры. Члены группы связаны с руководителем в индивидуальном порядке, через связников.

2-я группа – «Рыбаки» – диверсионно-террористическая группа в составе четырех человек, имеющих опыт боевой работы. Руководитель группы – «Доктор», чекист запаса, переведенный на нелегальное положение.

Члены группы будут прикрывать свою работу слесарно-технической мастерской, имеющейся у агента «Галошина» (изобретатель). Группа имеет рацию, в качестве радистов подобраны муж и жена, прошедшие соответствующее обучение. Рация будет храниться и работать в загородной даче в Лосиноостровском. Для совершения диверсионно-террористических актов группе выделены оружие и взрывчатка, которые будут храниться в специальном тайнике.

3-я группа – «Белорусы» – террористическая группа под руководством «Лена», бывш. чекиста, участника Гражданской войны. Группа состоит из четырех работников 3-го спецотдела НКВД СССР, изъявивших желание работать в тылу противника, и трех девушек-агентов, прошедших боевую подготовку. Группа имеет в своем составе одного шофера-боевика, который по выполнении членами группы боевых заданий должен обеспечивать их укрытие.

Оружием и взрывчаткой группа снабжена. Сотрудники НКВД переведены на нелегальное положение и обеспечены прикрытием.

4-я группа – «Дальневосточники» – диверсионная группа. Руководитель группы – агент «Леонид», бывший партизан, имеющий опыт подпольной и диверсионной работы в тылу японцев. Привлек к работе жену и 17-летнего сына. Переведен на нелегальное положение. Группа состоит из двух пятерок, действующих самостоятельно и связанных с «Леонидом» через руководителей пятерок.

Группа будет осуществлять диверсионные акты на промышленных предприятиях и железнодорожном транспорте. Члены группы снабжены оружием и взрывчаткой.

5-я группа – «Старики» – диверсионно-террористическая группа. Руководитель – «Клим», ст. оперуполномоченный СПУ НКВД СССР. Группа состоит из шести человек, бывших активных эсеров и анархистов, изъявивших желание работать в тылу противника. Все имеют опыт подпольной боевой работы. Для прикрытия «Клима» создана слесарная мастерская и конспиративная квартира у агента «Снегурочки», на которой он «женат».

Группа снабжена оружием и взрывчаткой. Кроме того, участнице группы «Герасимовой» поручено издавать антифашистские листовки, для чего она снабжена машинкой и стеклографом.

6-я группа – «Преданные» – диверсионная группа в составе четырех человек под руководством агента «Поэт». Группа состоит из бывших командиров Красной армии и работников ПВО, имеющих боевой опыт.

Члены группы располагают тайником, снабженным взрывчаткой и оружием. Группа будет проводить диверсионные акты на железнодорожном транспорте.

7-я группа – «Лихие» – террористическая группа, состоящая из четырех человек, бывших воспитанников Болшевской трудкоммуны НКВД, в прошлом – уголовных преступников. Руководитель группы – агент «Марков», бывший уголовный преступник, грабитель.

Группа будет использоваться для совершения террористических актов в отношении офицеров германской армии.

8-я группа – «Семейка» – террористическая группа в составе двух человек, мужа и жены, агентов «Альфред» и «Арбатская», изъявивших желание остаться в тылу у немцев для террористической работы. «Альфред» – духовное лицо.

Агент «Лекал» – бывший офицер царской армии, старый проверенный агент.

Оставляется в тылу противника с заданиями разведывательного характера. Для успешного выполнения задания по нашему заданию женился на дочери бывшего владельца «Прохоровской мануфактуры», располагающей большими связями среди сотрудников немецкого посольства в Москве и белой эмиграции. В случае возвращения жене фабрик, «Лекал» будет ими управлять и займет соответствующее общественное положение.

Агент «Тиски» – инженер, спортсмен, из дворян; мать осуждена к 8 годам ИТЛ за связь с сотрудниками немецкого посольства в Москве. Боевой и преданный агент.

Оставляется в тылу с заданием внедриться в спортивные и молодежные фашистские организации и добиться руководящего положения для совершения крупного террористического акта. «Тиски» прошел специальную подготовку в НКВД СССР.

Агент «Уралов» – скульптор, имеет собственную скульптурную мастерскую.

Оставляется в тылу у немцев для террористической работы. В мастерской «Уралова» создан тайник для хранения оружия и взрывчатых веществ. «Уралов» прошел специальную подготовку в НКВД СССР.

Агент «Како» – ресторатор, старый и преданный агент. Сам изъявил желание остаться в тылу противника для разведывательной и террористической работы.

«Како» организует собственный ресторан, который будет служить явочным пунктом, а также местом хранения оружия. Квартира «Како» намечена под укрытие наших нелегальщиков. «Како» снабжен нами спиртными напитками.

Агент «Строитель» – инженер-железнодорожник, дворянин. Бывший крупный предприниматель. До революции имел капитал в 500 000 рублей. Располагает обширными связями среди белой эмиграции, бывших генералов царской армии и князей.

В тылу немцев «Строитель» организует проектно-строительное акционерное общество и будет добиваться видного общественного положения. Сгруппировал вокруг себя группу пораженчески настроенных интеллигентов для «организованной встречи немцев». Будет использован в разведывательной работе и, в зависимости от его отношения к своим обязанностям, намечен для более активного использования.

Агент «Кавказский» – бывший офицер царской армии, бывший крупный московский коммерсант. Жена, врач-гинеколог, обладает солидными связями в Берлине.

Оставляются в тылу для разведывательной работы. Имеющееся у его жены специальное оборудование, доставленное из Германии, используется для открытия частной гинекологической лечебницы. Кроме того, будет принимать участие в коммерческой деятельности торгового дома, который думают восстановить его братья, в прошлом – владельцы крупного акционерного с немцами торгового дома. Лечебница и торговый дом будут использованы для укрытия наших нелегальщиков.

Агент «Железный» – инженер, научный работник, бывший офицер царской армии.

Оставляется в тылу немцев по собственному желанию с заданиями разведывательного характера. «Железный» имеет опыт работы в типографии и ему поручено издавать антифашистские листовки. Снабжен пишущей машинкой, стеклографом и фотоаппаратом.

Агент «Шорох» – журналист, профессор литературы, бывший провокатор царской охранки, бывший белогвардейский журналист.

Оставляется в тылу с разведывательными заданиями и для организации нелегальной антифашистской печати. Прикрытие – восстановление издательства Никитина, с женой которого он имеет соответствующую договоренность.

Агент «Пионер» – научный работник наркомата. Селекционная станция, на которой работает «Пионер», будет использована как явочный пункт и место укрытия наших нелегальщиков.

Агент «Преданный» – юрист, преданный и проверенный агент.

Оставляется в тылу немцев для организации нотариальной конторы и использования ее в качестве явочного пункта.

Агент «Сазонов» – бывший белогвардейский офицер, участник банды Пепеляева. Оставляется в тылу немцев с заданиями диверсионного характера.

Агент «Семенов» – видный театральный деятель. Оставляется в тылу немцев с заданиями разведывательного характера. Для прикрытия своей работы должен организовать драматический театр.

Агент «Мефодий» – бывший подполковник царской армии, дворянин, проверенный агент. Оставляется в тылу немцев с разведывательными заданиями.

Агент «Евгеньевна» – жена бывшего немецкого барона, расстрелянного в 1918 году. Старый, проверенный агент. Оставляется в тылу с разведывательными заданиями.

Агент «Лира» – аспирант консерватории, сотрудница профессора Квитко, видного украинского националиста, под прикрытием которого будет вести разведывательную работу.

Со всеми вышеперечисленными руководителями групп и агентами установлены пароли для связи.

КОБУЛОВ».

(Лубянка в дни битвы за Москву. С. 82–90.)

Кроме вышеперечисленных имелись еще несколько небольших автономных групп и боевиков-одиночек, перед которыми стояли специальные задачи, связанные с совершением террористических актов в отношении гитлеровских функционеров. Всего было создано 20 крупных диверсионно-террористических групп. В целях обеспечения их деятельности параллельно велась подготовка секретных материально-технических баз, оборудовались глубоко законспирированные пункты связи, дополнительно приобретались конспиративные квартиры. Только одна Особая группа – 2-й отдел НКВД СССР располагала в Москве 59 складами с оружием, зажигательными и взрывчатыми веществами. В них заложили: 3,5 тонны тола, 700 гранат, большое количество оружия и боеприпасов. Для поддержания связи с Центром резидентуры снабдили: 21 переносной рацией, 6 мощными стационарными приемопередающими рациями, 2 мощными стационарными радиовещательными станциями, 2 автомашинами с радиовещательными установками и 3 батарейными приемниками.

Дополнительно на конспиративных квартирах было организовано 9 минных станций и приобретено еще 10 явочных квартир к уже имевшимся. Кроме того, были созданы точки по ремонту аппаратуры, 5 мастерских по ремонту обуви, электро- и бытовых приборов, 3 парикмахерские, 1 цветочный магазин и 3 палатки (пивная и по приему утиля). Все они могли использоваться разведчиками как резервные явочные пункты.

О том, с какой тщательностью осуществлялся не только подбор участников диверсионно-террористических групп, но и их техническое оснащение, свидетельствуют рапорта, представленные на имя Судоплатова его подчиненными, в частности старшим лейтенантом З. Рыбкиной и лейтенантом Н. Пекельником.

«Совершенно секретно

Начальнику Особой группы при наркоме

старшему майору государственной безопасности

т. СУДОПЛАТОВУ

Рапорт.

Прошу санкционировать произвести закладку боеприпасов в Измайловском парке в следующем количестве:

1. Оружие – 20 револьверов и 480 патронов к ним.

2. Бензин – 200 литров.

3. Серной кислоты – 10 литров и 250 штук пробок.

4. Толовых шашек – 250 кг (10 ящиков), к ним: детонаторы, бикфордов шнур и детонирующий шнур.

Ответственный за производство закладок: «Иван».

Ответственные за хранение: «Иван», «Седой», «Воевода».

Осведомлен о производстве закладок: «Нельма.

Приложение: справки.

Начальник сектора особой группы

при наркоме ст. лейтенант госбезопасности РЫБКИНА.

Справка на закладки, произведенные в парке.

В ночь с 9 на 10 сентября 1941 года заложены боеприпасы в следующем количестве:

1. Тол (5 ящиков) в шашках – 125 кг.

2. Бикфордов шнур – 40 метров.

3. Детонирующий шнур – 20 метров.

4. Капсюли-детонаторы – 60 шт.

5. Электродетонаторы – 20 шт.

Ответственный за производство закладки: руководитель группы «Иван».

Ответственные за хранение: «Иван», «Седой», «Воевода».

Осведомлен о производстве закладок «Нельма» работающий в настоящее время комендантом парка.

Лейтенант госбезопасности ПЕКЕЛЬНИК.

12.09.41».

(Лубянка в дни битвы за Москву. С. 64–65.)

С не меньшей скрупулезностью руководством и сотрудниками Особой группы – 2-го отдела, 3-го и транспортного управлений НКВД СССР для командования и участников диверсионно-террористических групп (отрядов) разрабатывались задачи и порядок их действий в пределах Москвы и окрестностях в случае ее занятия гитлеровскими войсками. Для каждой из них были определены конкретные объекты и способы вывода их из строя. Особо оговаривались задания, связанные с проведением террористических актов. Во всех случаях право санкции на них Центр оставлял за собой. Вместе с тем самые широкие полномочия предоставлялись руководителям групп (отрядов) в вопросах обеспечения собственной безопасности и при проведении разведывательной работы. Так, при возникновении угрозы их деятельности они имели право изменить район действия, а в отношении предателей и нарушителей дисциплины применить смертную казнь. Также командиры групп (отрядов) могли принимать на месте решения о проведении вербовок из числа патриотически настроенных граждан, в том числе и немцев, а в отдельных случаях санкционировать перевербовку гитлеровцами своих подчиненных в целях внедрения во вражеские спецслужбы. В качестве наглядного примера, иллюстрирующего эту работу, служит справка-доклад, подготовленная для руководства Наркомата внутренних дел начальником 3-го управления НКВД СССР.

«Совершенно секретно

Сентябрь – октябрь 1941 года

Справка о готовности к действиям

диверсионно-боевого отряда «ЗР»

Отряд «ЗР» создается для проведения боевой и диверсионной деятельности в пределах города Москвы и ее окрестностей, в основном в заранее установленном участке города, в случае занятия Москвы противником.

Отряд осуществляет взрывы и поджоги магистралей электросиловой передачи, железнодорожных сооружений, воинских и товарных эшелонов, складов горючего (бензохранилищ, нефтехранилищ, складов угля, дровяных складов), продовольственных, вещевых и арт-складов, общественных зданий, занимаемых противником под казармы, штабы и так далее. Работа ведется главным образом по вновь создаваемым противником объектам. Также в задачу отряда «ЗР» входит уничтожение и нарушение связи и средств связи (порча телефонных и телеграфных линий и выведение из строя радиостанций противника).

Наряду с этим отряд осуществляет теракты над отдельными представителями высшего командного состава германской армии, оккупационных властей, а также над предателями Родины – бывшими советскими гражданами, перешедшими на сторону и службу к врагу. Теракты могут осуществляться только с санкции Центра НКВД в каждом отдельном случае. Сигнал к действию подает руководитель отряда.

Начало боевых действий и срок вынужденной консервации определяет руководитель отряда в зависимости от конкретной обстановки, которая сложится в Москве в случае ее занятия врагом. Ни один участник отряда без санкции руководства не проводит никаких самостоятельных боевых действий.

Руководитель отряда в случае создавшихся условий, лишающих отряд возможности действовать в городе и невозможности связываться с Центром НКВД, выводит самостоятельно отряд из Москвы, вооружает его сложенным в центральном складе-тайнике оружием и начинает партизанскую борьбу.

Руководитель отряда имеет право и обязан уничтожать предателей, трусов и нарушителей чекистской дисциплины, если таковые окажутся в рядах участников отряда. В случае необходимости руководитель отряда имеет право вербовать как в состав отряда, так и для выполнения отдельных боевых заданий патриотов из числа оставшихся в расположении противника советских граждан, а также привлекать к выполнению боевых заданий просоветски настроенных немцев.

В интересах дела в отдельных случаях руководитель отряда самостоятельно решает вопрос и дает указания о перевербовке (или разрешение на перевербовку в случае ареста) в разведорганы противника тому или иному участнику «ЗР» из числа наиболее надежных и проверенных в боевой обстановке.

При отступлении противника из Москвы участники отдела вливаются в среду отходящих и ведут работу по уничтожению предателей Родины из числа советских граждан, особенно активно действовавших во время оккупации в пользу врага. Кроме того, отряд должен всеми мерами срывать плановую эвакуацию противника (подрывать, поджигать и уничтожать средства передвижения, мосты, дороги и так далее) и сеять панику и деморализацию, в рядах отступающих…»

(Далее в справке подробно перечислялся: тип вооружения, подрывной и поджигательный материалы, деньги и ценности, передаваемые в отряд, всего на двух страницах. – Примеч. авт.).

Начальник 3-го управления НКВД СССР

Ст. майор государственной безопасности

ГОРЛИНСКИЙ.

(Лубянка в дни битвы за Москву. С. 68–71.)

В случае занятия Москвы гитлеровскими войсками руководством наркомата и Особой группы – 2-го отдела НКВД СССР помимо диверсионных и террористических операций, предполагалось проведение силами резидентур пропагандистских акций. Так, группа «Лес» располагала пятью подпольными радиовещательными станциями: тремя стационарными, коротковолновыми, мощностью 1 киловатт каждая, с дистанционным управлением и двумя длинноволновыми под названием «Советская Москва» с радиусом действия на 5–6 км, скрытыми в легковых автомашинах в спинках заднего сиденья. Стационарные станции были заминированы, а фидеры и антенны замурованы в стенах комнат по месту их нахождения. Надежность работы передающих станций предварительно была опробована специалистами 2-го спецотдела НКВД СССР. По их заключению приемные центры «Свердловск» и «Куйбышев» без помех принимали сообщения, поступающие как по телефону, так и по телеграфу. Для зашифровки информации предполагалось использовать тексты из произведений Л. Толстого.

Обслуживание стационарных установок планировалось проводить силами сотрудников 4-го спецотдела НКВД СССР. В этих целях из числа наиболее опытных инженеров-радистов подобрали трех человек, затем перевели их на нелегальное положение под чужими фамилиями и поселили в комнаты, где располагалось оборудование дистанционного управления. Передвижные радиостанции находились в ведении сотрудников НКВД, которые числились шоферами санитарной машины областной психиатрической больницы и машины Рублевской водопроводной станции, предназначенной для выездов в места аварий.

Наряду с задачами разведывательно-диверсионного плана в условиях критического положения в Москве, сложившегося к концу октября, на подчиненных Судоплатова возлагалась тяжелая и неблагодарная миссия по минированию и ликвидации ряда важных столичных объектов.

«…На тот случай, если немцам удастся захватить город, наша бригада заминировала в Москве ряд зданий, где бы могли проводиться совещания высшего немецкого командования, а также важные сооружения как в столице, так и вокруг нее… Мы трудились круглые сутки, чтобы выполнить приказ. А Маленков и Берия в это время без отдыха, спокойно, по-деловому работали в НКВД на Лубянке» (Судоплатов П. Спецоперации. Лубянка и Кремль. 1930–1950 годы. С. 209, 211).

Позже, в 1953 году, когда Павел Анатольевич был арестован, следователи КГБ по указке Н. Хрущева и его политического окружения «выбивали» из него абсурдные по своей сути показания о том, что он по заданию Берии:

«…планировал использовать мины, установленные в правительственных дачах, для уничтожения советских руководителей. Следователи заявляли, что мины могут быть приведены в действие дистанционным управлением по приказу Берии для уничтожения преемников Сталина» (Судоплатов П. Спецоперации. Лубянка и Кремль. 1930–1950 годы. С. 210).

Те, кто фабриковал против Павла Анатольевича уголовное дело, даже не заморачивались над несуразностью подобных обвинений – здания были разминированы одиннадцать лет назад, еще в 1942 году, когда будущие преемники Сталина находились еще во втором эшелоне власти.

Работа, связанная с минированием зданий и сооружений, требовала не только конспиративной, но и поистине ювелирной работы. Такое решение диктовал опыт Киева, Харькова и других городов, где заранее заложенные устройства обеспечили проведение взрывов, в результате которых были уничтожены сотни гитлеровских офицеров и солдат, а гражданское население не пострадало. В этих целях представительские помещения в Доме правительства (позднее Госплан), Большом театре, храме Василия Блаженного, Елоховском соборе, особняке НКИД на Спиридоновке, гостиницах «Метрополь» и «Националь» были заминированы особым способом.

При проведении работ строжайше соблюдались требования конспирации и маскировки. Судоплатов и Серов обоснованно полагали, что гитлеровцы после «киевских и харьковских уроков» перевернут все вверх дном, чтобы найти «подарки от НКВД». При этом стремясь нанести максимальный урон противнику, они верили в будущую победу над ним и потому старались, чтобы после «акции» внешний облик национальных святынь максимально сохранился. Так, в гостинице «Метрополь» на воздух должен был взлететь только зал ресторана, а в Большом театре – центральная ложа и сцена. После завершения работ объекты находились в таком состоянии еще около четырех месяцев, и только, когда угроза захвата столицы полностью миновала, в январе 1942 года, по указанию руководства НКВД СССР, начались работы по их разминированию.

Исходя из худшего сценария развития ситуации в Москве, Судоплатов, Горлинский, Синегубов и их подчиненные готовились превратить ее в ад для фашистов и одновременно наращивали мощь своих ударов за линией фронта. Только за один рейд по тылам противника отряд будущего Героя Советского Союза и будущего командира разведывательно-диверсионной резидентуры «Олимп» старшего лейтенанта Виктора Карасева нанес фашистам урон, сопоставимый с действиями целой бригады.