Наиболее редкая форма убийств – серийные. Вопреки тому, что мы видим в сериалах вроде «С.S.I. Место преступления» или «Охотник за разумом», вопреки популярной культуре люди, убивающие бессистемно и без мотивов, встречаются в высшей степени редко. Именно поэтому они оказывают столь сильное воздействие на коллективный разум. И по той же причине мы думаем, что нам известно о каждом таком убийце в Америке.

Но главный персонаж этой книги был совершенно не похож на людей, с которыми прежде имело дело ФБР. Он был хищником нового типа, виновным в самой длинной цепочке исчезновений и убийств, совершенных в новейшей истории Америки.

Причем вполне вероятно, что вы никогда ничего о нем не слышали.

Авторское примечание

Эта книга основана на сотнях часов бесед с большинством агентов ФБР, занимавшихся данным случаем. Абзацы, где излагаются чьи-либо мысли, основаны на сообщенной ими информации.

В отдельных местах записи разговоров с сотрудниками ФБР подверглись редактуре и сокращениям для большей ясности восприятия.

Часть I

Глава 1

В стороне от четырехполосного шоссе, почти скрытый пятифутовыми сугробами вдоль обочины, располагался небольшой кофейный киоск, его яркий цвет выделялся на фоне асфальта и серых гипермаркетов. Проезжавшие мимо водители могли видеть поверх снежных груд знакомую вывеску и нарядную крышу этого почти всегда пустовавшего в ночное время заведения.

Вечером 1 февраля 2012 года здесь дежурила в одиночку восемнадцатилетняя Саманта Кениг. А теперь она исчезла. Девушка проработала в кофейном киоске меньше месяца. О ее пропаже сообщил утром в четверг 2 февраля 2012 года первый же бариста, пришедший на смену в тот день. Он почувствовал – что-то здесь не так. Обязанностью Саманты было запирать кофейню, и она всегда относилась к этому ответственно. А этим утром здесь царил беспорядок, пропала выручка за весь предыдущий день.

Информация, собранная о Саманте полицией Анкориджа, не давала следователям никаких зацепок. Девушка была популярна в школе. Могла иногда прогуливать уроки, возможно, баловалась наркотиками. Была в хороших отношениях со всеми, не только с «крутыми» подростками. В ее жизни были два главных человека: ее парень Дуэйн, с которым она встречалась почти год, и Джеймс – отец, который воспитывал ее один.

Итак. Что это дает? Да, Саманту могли похитить, но следователям казалась более вероятной версия, что девушка ушла сама. Полиция не обнаружила никаких следов борьбы. В киоске имелась тревожная кнопка, но Саманта не нажала на нее. Своим сотовым телефоном она пользовалась и до, и после исчезновения. Поссорилась с Дуэйном, писала ему, чтобы оставил ее в покое. Причиной ссоры стала уверенность Саманты, что он ей изменяет.

Она позвонила отцу – попросила заехать в киоск и привезти с собой ужин. Зачем было делать это, если она собиралась сбежать?

Сержанту полицейского департамента Анкориджа показалось, что это дело будет хорошей проверкой для новичка, и он решил передать его детективу Моник Долл – офицеру полиции в третьем поколении, тридцатипятилетней женщине, которая первый день служила в отделе по расследованию убийств. Прежде Долл почти десять лет работала в сфере борьбы с наркотиками, четыре из которых провела под прикрытием. У нее были самые лучшие рекомендации.

Кроме того, Долл выделялась самой гламурной внешностью среди всех полицейских Анкориджа. Красивая блондинка, она соответствовала своей фамилии^[1], хотя охотнее отзывалась на мужское прозвище Мики. Долл была замужем за другой звездой местного полицейского управления, красавцем Джастином Доллом, и они представляли собой нечто вроде идеальной семьи.

Сержант сказал Моник Долл: ты возглавишь это следствие. Он охарактеризовал дело как исчезновение при подозрительных обстоятельствах.

На другом конце города агент ФБР по особо важным делам Стив Пэйн работал над делом о распространении наркотиков, когда позвонила давняя знакомая из полицейского департамента. Это обычная практика в Анкоридже, крупном городе, в котором дела делаются как в деревне. Полицейские, агенты ФБР, адвокаты, прокуроры, судьи – все они знакомы между собой. В этом заключается парадокс штата Аляска. Здесь обитают преимущественно закаленные индивидуалисты, которые все же прекрасно понимают, что одной суровой и безжалостной зимой настанет день, когда им может понадобиться помощь.

Пэйну сообщили о том, что позапрошлой ночью пропала восемнадцатилетняя девушка, которая отправила гневные текстовые сообщения своему возлюбленному. Одна из версий гласила, что Саманта присвоила выручку, чтобы весело провести выходные. Тоже не редкость в Анкоридже.

Но Пэйна эта теория не убедила. Запланированное бегство требовало дальновидной стратегии и немалого опыта. Саманта же представлялась не умудренной опытом девушкой на низкооплачиваемой работе. Пэйн был частым гостем в этом придорожном кофейном киоске и понимал, как мало зарабатывали бариста – преимущественно молоденькие девушки, зачастую работавшие в одиночку, которых летом заставляли надевать бикини. Не очень-то легкая жизнь.

А кроме того, куда могла отправиться девушка-подросток одна морозной зимней ночью со среды на четверг? Погода свирепствовала: чуть больше минус тридцати градусов, снег. В ту ночь Саманта не пользовалась своим пикапом. На нем ездил Дуэйн. Между тем Анкоридж зимой – это не город для пеших прогулок. Саманта просто ушла одна пешком? В этом не было никакого смысла. Если же она отправилась домой к подруге, как написала в текстовом сообщении Дуэйну, полиция уже нашла бы ее там.

Он предложил помощь.

– Спасибо, но у нас достаточно людей, – последовал ответ. – Нам кажется, мы знаем, с чем имеем дело.

Пэйн дал отбой. Во всем этом было что-то не так. Он твердо усвоил первое правило любого расследования. Держать сознание открытым. Не пытаться навязать свою личную точку зрения, не подгонять под нее обстоятельства вероятного преступления.

Он слышал, что полиция даже не оградила кофейню, когда пришло сообщение о пропаже Саманты, и другой бариста все утро обслуживал клиентов. Если киоск действительно был местом преступления, все следы там были уже затоптаны, любые улики уничтожены.

Невероятно, подумал Пэйн. Это ведь основа основ – первые часы расследования самые главные, они дают наиболее вероятные направления для следствия, преимущественно благодаря откровенным показаниям свидетелей. А еще более важно, что сами следователи в максимальной степени любопытны и захвачены, столкнувшись с новой загадкой и новыми людьми. Это задает тон всему, что произойдет дальше. С пропавшими (особенно с детьми, а Пэйн вполне сознательно рассматривал Саманту как ребенка) эти первоначальные моменты, если их правильно использовать, дали бы следователям наилучший шанс найти всех живыми и невредимыми.

Он не хотел лезть не в свое дело, но не смог удержаться. Позвонил в полицейский департамент Анкориджа и оставил сообщение, чтобы потом до вечера ждать ответа.

Наконец в восемь часов телефон Пэйна зазвонил. С ним разговаривала детектив Долл.

– Кое-что изменилось, – сказала она.

За двенадцать минут Стив Пэйн доехал от отделения ФБР в Анкоридже до полицейского департамента. Он был на шесть лет старше Долл и прослужил в бюро уже шестнадцать лет, притом что родился и вырос в Анкоридже, что было редкостью. Большинство местных жителей, подобно той же Долл, приехали сюда из гораздо более южных мест. Пэйн хорошо разбирался в психологии обитателей города. Он понимал, что у здешних полицейских могут быть предубеждения в отношении бедных, неблагополучных людей. Он не хотел увидеть, как дело Саманты положат в долгий ящик.

Внешность Пэйна почти не отражала его темперамента и характера его работы. Никто не смог бы догадаться, что он был агентом по особо важным делам, имевшим отношение к борьбе с наркотиками на протяжении всей карьеры. Мелкие черты лица, хрупкое телосложение. Он выглядел как заурядный бухгалтер. Но при этом был прирожденным следователем. Сам себя описывал как одержимого до маниакальности профессионала, чья преданность делу разрушила его первый брак. Он всегда стремился к совершенству в работе и придерживался кредо сотрудников, занимавшихся расследованиями убийств: делай все правильно с самого начала – есть только один шанс.

В бюро его поддразнивали из-за типичных фраз. «Нет причины не взять паузу», – говаривал он, обнаружив улику или любого рода ценную информацию. «Закон Мерфи сработал». Это когда почти доведенное до конца дело разваливалось по той или иной причине. Пэйн почитал Мерфи своим личным врагом.

Долл быстро посвятила Пэйна в то, что ей удалось узнать к тому моменту. Она только что просмотрела запись с видеокамеры, установленной по распоряжению владельца кофейни, жившего почти в двух с половиной тысячах миль отсюда и увидевшего видео восемью часами ранее. Дело принимало как раз тот оборот, какого опасался Пэйн. Никакого внимания не уделялось подростку, входившему в группу риска. Отец Саманты провел последнюю ночь, безуспешно стараясь дозвониться дочери по сотовому телефону, а затем простоял перед киоском все время, когда дочь должна была отрабатывать следующую смену с 13.00 до 20.00, в надежде, что она вернется.

– Покажите мне видео, – попросил Пэйн.

На записи видно, что незадолго до восьми часов Саманта в своей форменной кофточке цвета лайма и с распущенными длинными русыми волосами расслабленно болтает с клиентом через окошко выдачи, пока готовится кофе.

Она кажется милой, думает Пэйн. И вполне довольной жизнью.

Ее собеседник, кто бы то ни был, находится вне поля зрения камеры. Саманта непринужденно исполняет свои обязанности, а затем, когда часы на видеоизображении показывают две минуты и шесть секунд, она неожиданно выключает свет.

Звуковой дорожки нет.

Саманта поднимает руки. Теперь снаружи кофейни видны лишь темная фигура и нечто похожее на ствол пистолета, направленного на Саманту через окошко. Цель расположена высоко, а окошко низко, и потому можно сделать вывод, что нападающий был высок ростом. Саманта опасливо перемещается к кассе, поворачиваясь спиной к человеку снаружи. Она встает на колени. Остается в этом положении более минуты, словно не зная, как поступить. На третьей с половиной минуте записи она поднимается, подходит к кассе и достает из ящика деньги. Изображение настолько зернистое, что трудно сказать, передает ли она деньги в руки или просто кладет на окошко. Как кажется, она совершенно спокойно опять становится на колени. Затем было сказано что-то еще, потому что Саманта подходит вплотную к окошку и поворачивается к нему спиной.

И на отметке 5.19 крупная мужская фигура наполовину просовывается в окошко. Трудно сказать с уверенностью, но складывается впечатление, что мужчина связывает руки девушки за спиной.

Проходят еще две минуты, и это кажется совершенно не важным, пока вы не осознаете, что человек с пистолетом стоит у окошка очень популярной кофейни, расположенной рядом с автомобильной стоянкой крупного спортзала и с оживленным шоссе. В таком контексте две минуты представляются весьма долгим промежутком времени.

Кто бы то ни был, думает Пэйн, он либо хорошо знает, что делает, либо знаком с Самантой. Кофейня крошечная. Обычный киоск. Быть может, девять футов на пять, лишь незначительно возвышается над землей. Широко открытое сервисное окно делает этих молоденьких девушек в высшей степени уязвимыми. Как странно, что никто не заметил этого раньше.

Через несколько секунд Пэйн наблюдает, как мужчина кошачьими движениями мгновенно пролезает через окошко и мягко приземляется справа от Саманты. Все происходит очень быстро.

Теперь становится совершенно ясно. Этот мужчина очень высокий. Кроме того, его отличает собранность. Он выглядывает в окошко. Затем, как кажется, закрывает его и разговаривает с Самантой. Между ними вроде бы установились абсолютно нормальные отношения.

Он поднимает что-то, раскрывает и показывает Саманте. Это похоже на ее кошелек, и он выглядит пустым.

В 8.55 он становится на колени. С камеры видна только широкая спина. Правой рукой он обнимает Саманту. На его толстовке с капюшоном видны белые буквы, но их невозможно разобрать. Он так тесно прижал к себе Саманту, что они практически сливаются в одну темную фигуру.

Он помогает ей встать на ноги.

Саманта и мужчина немного колеблются, потом смотрят назад и обнаруживают еще одну камеру внутреннего наблюдения. Затем мужчина заставляет Саманту двигаться перед собой через входную дверь кофейни, а камера снаружи показывает, как они медленно удаляются по свежевыпавшему снегу, причем он обнимает Саманту за плечи.

Пэйн не знал, какие выводы сделать из увиденного. Он снова предложил содействие ФБР, но Долл отказалась от помощи. Пусть это и был первый день в новой должности, но возглавить расследование поручили ей, и дело в компетенции полиции Анкориджа.

Ей в помощь был назначен Джефф Белл, чья моложавая внешность скрывала семнадцать лет безупречной службы в правоохранительных органах: в качестве маршалла, в отряде полиции особого назначения, в патрульной службе и даже три года в тактическом подразделении ФБР, созданном в рамках программы «Безопасные улицы», где он получил доступ к секретной документации бюро. Белла можно было считать обладателем всех необходимых достоинств для работы в группе Долл. Четко и логически мыслящий, он обладал обаянием, на которое в равной степени «покупались» члены бандитских группировок, драгдилеры, наркоманы, сутенеры, насильники и даже убийцы. То есть все, кто вносил свой вклад в репутацию Анкориджа как криминальной столицы Аляски.

Как в полиции, так и в бюро Белл был известен под прозвищем Метросексуал. Причем это едва ли был комплимент. Он был привлекательным мужчиной со смуглым лицом, который следил за своим весом, всегда превосходно одевался и стригся коротко на военный манер.

Коллегам Белл нравился своей прямотой и дружелюбием, столь распространенными на его родном Среднем Западе. Он оказался на Аляске, последовав за возлюбленной, местной уроженкой. На Аляске они и поженились. Уже давно Белл стал, как многие другие, считать себя не просто американцем, а аляскинцем. Вся остальная страна превратилась для него во «внешний мир». Анкоридж Белл знал не хуже Пэйна. Почти каждый перекресток в городе был связан у него в памяти с грабежом, арестом или трупом.

Но даже Белла видео привело в некоторое замешательство. Да, Саманта поднимала руки вверх. Да, нападавший выглядел как мужчина, но что же там на самом деле произошло? Слишком темное изображение, чтобы увидеть это. Почему их разговор занял столько времени? Белл подсчитал, что мужчина стоял перед киоском по меньшей мере семь минут, а внутри – чуть дольше десяти. Всего семнадцать минут.

«О чем, черт возьми, они разговаривали?» – размышлял Белл.

Эти семнадцать минут привели их группу к первой рабочей версии. Они считали, что Саманта не была жертвой. Они не собирались делиться этой теорией с прессой и вообще не намеревались предавать исчезновение Саманты гласности. Однако через два дня их вынудил пойти на это почти обезумевший от горя отец Саманты.

Глава 2

В пятницу после обеда Джеймс Кениг стоял рядом с кофейней на Коммон-граундс. К тому времени его дочь отсутствовала почти сорок восемь часов. Он находился в шоке, знакомом только родителям, – абсолютная неспособность поверить, что твоего ребенка вдруг непонятно почему нигде не могут найти. Как такое вообще возможно?

Джеймс, плотно сбитый голубоглазый мужчина, был известен большинству горожан как Сонни. Он водил грузовик и хорошо знал теневую сторону жизни Анкориджа: бары, стрип-клубы, группировки байкеров. Ходили слухи, что он участвовал в торговле наркотиками. А потому Джеймс «Сонни» Кениг для некоторых соседей не был хорошим человеком.

Но не существовало ничего, что он не сделал бы для Саманты. Когда она только родилась, он почти не мог спать в постоянной иррациональной тревоге, что дочь неожиданно перестанет дышать. Прежде он слышал о безграничной родительской любви, а теперь познал ее сам. Саманта была его единственным ребенком, любимицей, всем миром. Она бы ни за что не пропала, если бы он тем вечером привез ей ужин, как она попросила. Почему же он не сделал этого? Почему?

Джеймс сосредоточился на единственной посильной для него на тот момент задаче: заставить весь сонный Анкоридж участвовать в поисках дочери. Он раздавал листовки с фотографией Саманты, словом «ПОХИЩЕНА», напечатанным крупным красным шрифтом поверх снимка, и ее именем внизу. Добровольцы приходили постоянно, обнимали Джеймса и брали кипы листовок для раздачи, а снег продолжал мягко устилать землю.

Появились и репортеры. Джеймс был готов разговаривать с ними целыми днями. Саманту похитили, говорил он, в этом не может быть сомнений.

– Я звонил ей на мобильник, пока батарейка не сдохла, посылал ей сообщения и все такое, – говорил он. – Ее трубка звонила, а потом включалась голосовая почта. Вчера днем автоответчик стал включаться сразу.

Джеймс был убежден, что именно это служило доказательством похищения Саманты. Они с дочерью обычно обменивались сообщениями и созванивались по нескольку раз на дню. Но полицию это не убеждало. Люди на Аляске пропадают постоянно. Иногда они сбиваются с пути. Иногда теряются или замерзают насмерть в огромных сугробах. Порой их находят вовремя, порой – нет. Здесь это просто жизненный факт. Для некоторых, как ни странно, – знамение свыше.

Аляска манит своей способностью навязать любому чувство смирения и покорности судьбе. Эта земля была заселена более одиннадцати тысяч лет назад, и она едва ли была более цивилизованной, когда в 1867 году Россия продала ее Америке по цене в два цента за акр. И все же Аляска остается «Великой землей», как охарактеризовал ее Джеймс Миченер:^[2] самое близкое из всего, чем мы располагаем, к доисторическому периоду, к не потревоженным человеком территориям, где природа в настолько огромной степени подавляет, что ей невозможно не восхищаться и даже слегка ее пугаться.

Авантюристы и одинокие скитальцы, романтики и отчаянные сорвиголовы, эксцентрики и «медленные самоубийцы» – роскошь природы, ее соблазнительность и дикость взывают к наиболее странным людям, окружающим нас. Аляска. Страна черных лун и полуночного солнца.

Летом Аляска, и Анкоридж в особенности, становится самым светлым местом на планете, огромным тематическим парком, куда семьями съезжаются туристы, наслаждаясь прогулками во время полярного дня. Но стоит прийти зиме, туристы разъезжаются, и маска спадает. Открывается подлинная натура Анкориджа, его нецивилизованная сторона. Темнота и уныние отчаянно борются с коллективной жаждой солнца и настоящей жизни. Никогда, кроме как зимой, эти места не ощущаются в буквальном смысле слова краем света, между реальным миром и черной пропастью неизведанного, когда на шесть месяцев штат погружается в почти полную тьму. Сама по себе изоляция означает, что случиться здесь может всякое.

Это нелегкое место для женщины.

«Аляска должна рассматриваться как имеющая две основные характерные черты: величественную красоту и непреодолимую враждебность», – писал Миченер в своей вышедшей в 1988 году книге «Аляска». О тех, кто там выживает, он также писал: «Всегда будет существовать особый тип людей – авантюристов и героев, готовых идти против суровых ветров, сопротивляться нескончаемым ночам и студеным зимам».

Такой была и Саманта – особым типом человека. Закаленная, как и ее отец. Ей приходилось сражаться со своей матерью и с наркотиками. Она могла бы бросить учебу и загнать себя в мир низкооплачиваемых работ, забыв о своих прежних мечтах, но она держалась и была сейчас в старшем классе школы Анкориджа. Она думала о будущем и видела себя ветеринаром или медсестрой на службе в военно-морском флоте. Она была от природы заботлива, ухаживала за бездомными кошками и собаками. Если видела кого-то, кто ел один в кафетерии или стоял в сторонке, не участвуя в спортивных состязаниях, то словно ненароком подходила и заводила разговор о том о сем. Она была доброй девушкой.

Еще у Саманты была племянница, которую она обожала, и две собаки, о ком она неустанно заботилась. Несмотря на все ссоры и разногласия, она действительно любила Дуэйна, восемь месяцев назад переехавшего жить к ней и к Джеймсу. Дуэйн копил на будущее, работая мойщиком посуды в популярном морском ресторане «Сьют 100».

Он должен был заехать за Сэм в ночь ее исчезновения, но сказал полиции, что, когда приехал, ее уже не было на месте.

Теперь в субботу полицейским Анкориджа приходилось отдуваться и наверстывать упущенное. Да, найти Саманту в первую очередь, но и успокаивать публику. История приобрела общенациональные масштабы.

Лейтенант Дейв Паркер то ли по наивности, то ли от отчаяния был слишком откровенен с прессой.

– Они ушли пешком. Это нам доподлинно известно, – сказал он. – Но если не считать этого, ее исчезновение остается абсолютной загадкой.

Этим он только увеличил тревогу общественности. Пропажа Саманты вызывала озабоченность родителей, чьи молоденькие дочери работали одни ночью в густонаселенных районах.

Саманта могла быть ребенком любого из таких местных жителей.

Дошло до того, что давление публики вынудило показать прессе фрагменты записи с камеры видеонаблюдения. И снова все, что полиция могла сказать, было описание одежды подозреваемого: он носил темного цвета толстовку с капюшоном и, возможно, бейсболку. Ростом он значительно превосходил Саманту, которая едва дотягивала до пяти футов и пяти дюймов^[3].

– Сейчас каждый может попасть под подозрение, – сказал один из следователей.

Что включало в список даже Джеймса и Дуэйна.

Детектив Долл в четверг утром успела допросить в участке обоих мужчин по отдельности всего через несколько часов после исчезновения Саманты. Ее первоначальная оценка личности Джеймса как человека прямого подтвердилась. В своем отчете в шкале «Честность» с градацией от 1 до 10 она присвоила ему десятку с примечанием: «грубоват, но честен».

И все же она была удивлена тем, что Джеймс и Дуэйн ей сказали. Дуэйн показал, что подъехал к Коммон-граундс на пикапе, который они поочередно водили с Самантой, примерно в 20.30 тем вечером. Он немного опоздал, так как пришлось задержаться на работе, но всего, вероятно, на девять минут. По словам Дуэйна, когда он припарковался, то заметил, что свет внутри кофейни полностью выключен. Он вышел из пикапа и заглянул в одно из окон. Саманты не оказалось на месте.

– Все было заперто, – сказал он детективу Долл.

Дуэйн заметил разбросанные по полу бумажные носовые платки и полотенце, положенное поверх кассы, что показалось ему странным. Саманта была просто одержима чистотой и порядком.

Но почему Дуэйн не попытался войти внутрь?

– Я не хотел, чтобы сработала сигнализация и потом меня обвинили в незаконном проникновении, – ответил он.

Он посчитал, что Саманту мог отвезти домой кто-то другой.

Долл попросила Дуэйна подтвердить указанное им время, но, когда он принялся просматривать текстовые сообщения, чтобы подкрепить свои показания, для Долл стало очевидно, что между ним и Самантой возникли по-настоящему серьезные проблемы. Нет, упорствовал Дуэйн. Все было хорошо. Верно, что в последнее время у них имелись кое-какие разногласия, но это осталось в прошлом.

Долл так не считала. Она попросила его просмотреть более ранние сообщения, и искомое обнаружилось. Признаю, сказал Дуэйн. Да, он флиртовал с другими девушками. Сэм узнала об этом. Естественно, ей это очень не понравилось. А поскольку детектив могла по закону изъять телефон, ему пришлось добровольно признать, что он звонил Саманте тем вечером, когда она пропала, пока та все еще была на работе. А когда она заявила, что не может с ним разговаривать, он отреагировал так: «Как тебе будет угодно». И дал отбой. Ему пришлось признать, что он был зол на девушку.

Затем Долл прочитала последнее сообщение, которое Дуэйн получил от Саманты в 23.30 тем вечером:

Пошел ты куда подальше козел. Я знаю что ты сделал проведу пару дней с друзьями нужно время чтобы обдумать свой план странное поведение обо всем расскажу отцу.

«Странное поведение»? Кто именно вел себя странно? Долл перешла в наступление. Изменял ли он Саманте? Не могла ли она все ему высказать прямо в глаза, когда он за ней приехал? Не потерял ли он контроль над собой, не зашел ли дальше, чем планировал? Не стало ли все происшедшее ужасной случайностью?

– Нет, – отвечал Дуэйн. – Я ничего с ней не сделал.

– Допустим, – сказала Долл. – Что было дальше?

Дуэйн отвечал, что поехал к Джеймсу и долго ждал в надежде на возвращение Саманты домой. Примерно в три часа утра он внезапно почувствовал необходимость открыть входную дверь и выйти на улицу.

– Почему? – спросила Долл.

Дуэйн не смог объяснить этого, но рассказал, что увидел мужчину в маске примерно в шести футах от себя, который обыскивал их с Самантой пикап.

На мгновение они оба замерли, глядя друг на друга, а потом мужчина захлопнул дверцу машины и удалился.

Как же поступил Дуэйн после этого? Он вернулся в дом и рассказал обо всем Джеймсу. Примерно часом позже Дуэйн сам обыскал пикап и обнаружил пропажу водительского удостоверения Саманты, которое она всегда возила в кармашке солнцезащитного козырька. Затем он вернулся в дом и лег спать. Спал он крепко и проснулся только в 9.30 утра.

Долл все это повергло в изумление. К этому моменту в рассказе Дуэйна Саманта отсутствовала уже семь часов. Она отправила ему текстовое сообщение, в котором выразила, насколько расстроена. А потом как бы очень кстати несколько часов спустя около их дома появляется мужчина в маске. Непостижимым образом он знает, где Саманта живет, ему известно, какая машина принадлежит ей среди десятка автомобилей, припаркованных вдоль темной улицы. Кроме того, ему в точности известно, где хранятся ее права, и он их забирает, но ни Джеймс, ни Дуэйн не вызывают полицию. Почему ему в голову не пришло пуститься вдогонку за мужчиной вдоль по улице, по которой он от него уходил?

В самом деле, почему? Если Дуэйн и Джеймс были настолько обеспокоены, почему не обратились в полицию? Почему так и не сообщили о пропаже Саманты?

У Дуэйна нашелся на это простой ответ. Он не думал, что полицейские что-то предпримут до истечения двадцати четырех часов со времени исчезновения Саманты.

Интересно. То же самое сказал ей Джеймс Кениг при допросе чуть ранее.

Позже тем же вечером Долл отправила двух офицеров, вооруженных и без предварительного оповещения, в дом Джеймса и Дуэйна. У нее еще оставались вопросы к ним, но основным мотивом ее действий была попытка установить, как поведут себя эти двое, застигнутые врасплох.

То, что рассказали офицеры, только разожгло подозрения Долл. Когда Джеймс подошел, чтобы открыть дверь, доложили полицейские, в дом он их не впустил. Напротив, он сам вышел и стоял снаружи, плотно прикрыв дверь за собой. Когда они попросили о беседе с Дуэйном, Джеймс вернулся в дом, и Дуэйн вышел и вернулся точно так же.

Разве так реагируют до крайности встревоженный отец и возлюбленный? Они настаивают, что девушку похитили, но даже не впускают полицейских в дом. Не странно ли?

Джеффу Беллу поручили круглосуточное наблюдение за Джеймсом Кенигом.

Так проходили дни.

Неужели Джеймс мог действительно совершить преступление? Все следователи, занимавшиеся этим делом, считали его честным человеком, искренне любившим дочь. Но подозрение оставалось. Никто не хотел поспешных выводов и действий.

Впрочем, это не имело значения. Джеймс не был глупцом. Он знал, что является одним из главных подозреваемых. И понимал необходимость направить расследование по другому следу. Он уговорил подруг Саманты пообщаться с прессой.

– Это была красивая девушка, которая сама не знала, насколько красива, – так сказала журналистам Хизер Картрайт, одно время работавшая вместе с Самантой. Картрайт даже не заметила, что говорила о ней в прошедшем времени. Кроме того, она выразила уверенность, что Саманту похитили, потому что она «никогда добровольно не подвергла бы своего отца такому волнению».

В следующую субботу, 11 февраля, сотни людей со свечами собрались в сквере перед мэрией для символического бдения. Дети, полицейские, первые добровольцы и совершенно незнакомые люди – у всех к паспарту любимого Самантой лаймового цвета были приколоты ее маленькие фотографии. Был там, разумеется, и Джеймс, он привел с собой принадлежавшего дочери шестилетнего питбуля Шибу и приколол прямо над сердцем снимок Саманты.

В офисе местного отделения ФБР сидел расстроенный Стив Пэйн. Хотя полицейский департамент Анкориджа – ПДА – три дня назад согласился принять помощь ФБР, отец Саманты успел за это время сделать больше, чем вся городская полиция. Рядом с кофейней он устроил пункт сбора добровольцев, организовал горячую линию. Он сделал огромный плакат с портретом Саманты почти пятифутовой высоты, который повесил на стену придорожного заведения. Слово «ПОХИЩЕНА» было напечатано на нем огромными черными буквами. Он обратился к любителям лыжных прогулок с просьбой помочь в поисках дочери вдоль многочисленных лыжней. Друзья и совершенно незнакомые люди сделали надпись, исполненную надежды, неоново-зеленой краской на снегу.

К этому моменту стало невозможно жить здесь и не знать, кто такая Саманта. Национальные средства массовой информации не только не потеряли интерес к девушке, пропавшей на Аляске, а демонстрировали все большую заинтересованность. Продюсеры шоу Нэнси Грейс хотели сделать интервью с Джеймсом. Эй-би-си, Эн-би-си, Си-би-эс, Си-эн-эн и «Фокс ньюс» вышли в эфир с репортажами. Сообщения в «Фейсбуке» приходили теперь даже из далекой Новой Зеландии.

Пэйн между тем сосредоточился на сборе фактов. Он приказал агентам ФБР проверить офисы всех авиакомпаний, чтобы убедиться, не покидала ли Саманта пределов штата по воздуху.

Нет, не покидала.

А если по воде – на лодке, корабле, круизном лайнере? Упоминается ли ее имя в списках пассажиров или в договорах аренды?

Нет, ничего.

Пэйн поручил агентам проверить имена и фотографии более чем двух десятков друзей и знакомых Сэм, на которых она была похожа, на случай, если она подделала свой паспорт или воспользовалась другим паспортом.

1. Doll – кукла (англ.). – Здесь и далее примеч. пер.

2. Джеймс Элберт Миченер (1907–1997) – американский писатель, автор исторических романов.

3. 1 м 67 см.

12 3 4 След.

Американский хищник

Предисловие

Авторское примечание

Часть I

Глава 1

Глава 2

С этой книгой читают