Читать книгу: «Цветы пиона на снегу. Том 4», страница 3

Дойдя до первой развилки, Лу Аньцзин остановился, придержав волка.

– Дальше ты сам, – обратился он к Вэнь Шаньяо. – Иди по правому коридору до статуи Баофэна. Надеюсь, у вас получится договориться.

Сглотнув, Вэнь Шаньяо направился в указанную сторону, жалея, что при нем нет оружия. По крайней мере, при помощи учения он сможет отсюда сбежать.

Как и у остальных сыновей Хаоса, душа Баофэна была заперта в определенном месте, а именно в источнике светлой ци, что ослабляла его душу. Пусть он и пленник, у него была небольшая власть: как Тайфэн из клана Чжэньцзин был способен призывать бурю и шторм, так и Баофэн создавал туман вокруг гор Цзыю, не дающий незваным гостям пробраться в клан.

Шаги глухим эхом отражались от стен и потолка. Вэнь Шаньяо потерял счет времени, идя по одинаковым коридорам и наугад выбирая путь на развилках. Он спустился так низко, что на стенах начала скапливаться вода. Баофэна должны были поместить в самую глубь, где от количества светлой ци кололо кожу. Странно, Вэнь Шаньяо хоть и чувствовал ее присутствие, но она не давила на него и меридианы не пылали. Он словно шел против теплого ветерка, ласкающего лицо. Возможно, так сказалось отсутствие ядра, которое и было слишком чувствительно к светлой и темной ци.

Впереди забрезжил тусклый свет, Вэнь Шаньяо ускорил шаг и вышел в просторную пещеру. Вместо пола здесь была вода, закручивающаяся в спирали и поднимающаяся к потолку. Присмотревшись, Вэнь Шаньяо понял, что это и есть светлая ци, сияющая изнутри золотом и освещающая пещеру. В центре, будто рукотворный остров, возвышалась белоснежная статуя оленя с густой гривой и тяжелыми рогами, на которых росли хрустальные листья. Глаза оленя светились ярким голубым светом и были направлены на Вэнь Шаньяо.

– Так ты и есть Баофэн? – ступив на воду, спросил он.

Олень не ответил, продолжая безразлично смотреть сияющими глазами на незнакомца.

Остановившись в чжане от статуи, Вэнь Шаньяо невольно запрокинул голову. Не считая рогов, статуя была ростом в двенадцать чи⁸. На ее густой гриве были вырезаны нежные розовые и голубые цветочки, мерцающие от светлой ци.

– Я хочу, чтобы ты отпустил моего шифу – Лу Чуньду.

Сначала ничего не происходило, но вдруг раздался тихий треск. По камню пошли мелкие трещины, и Вэнь Шаньяо поспешил отойти назад. Олень вздрогнул, качнул головой, и с его тела осыпалась пыль, являя сверкающую белоснежную шубу и сияющие голубым светом рога. Гордо выпрямившись, Баофэн ударил копытом по воде, и пещеру наполнил громкий звон. Наклонив голову, он взглянул на человека перед собой и выдохнул облачко пара.

– Я ждал, когда ты придешь, – раздался в голове тихий голос с перезвоном.

– Неужели? – удивился Вэнь Шаньяо. – Чем же я заинтересовал сына Хаоса, раз он знает обо мне?

– В тебе сейчас нет ядра, а светлая ци не вредит меридианам. Я не встречал раньше таких людей.

Вэнь Шаньяо напрягся. Слишком уж много Баофэн знал о нем, хотя они не встречались раньше.

– К чему ты это говоришь?

– Я могу освободить мастера Лу Чуньду, но у меня есть условие.

Баофэн прошел мимо него, с тихим звоном копыт ступая по поверхности «воды». Его движения были плавными, мягкими и грациозными, а голова высоко поднята. Он был здесь хозяином, запертым почти на пять тысячелетий.

– Ты ведь знаешь, что я ограничен в исполнении желаний? Я тут гость, не более.

– Не волнуйся, это мне прекрасно известно. Я прошу только одного – помочь мне покинуть это место и дать увидеть солнце.

– Могущественный демон в самом деле соскучился по солнцу? – не сдержал усмешки Вэнь Шаньяо.

– Когда ты заперт в вечной темноте, то порой забываешь, что существует небо, – тяжело вздохнул Баофэн.

– Мои силы ограничены. Как же я выпущу тебя, если не знаю, что нужно сделать? Вдобавок разрушать печати и выпускать на волю сына Хаоса не входило в мои планы, – заметил Вэнь Шаньяо, скрестив руки.

– Я и не прошу разбивать печати, пусть только моя душа перестанет быть привязана к этому камню. Глава Байсу Лу в состоянии выпустить меня из плена.

– И ты думаешь, он согласится?

– Если вам нужен младший мастер Лу, то согласится, – невозмутимо ответил Баофэн. – Ступай к нему и передай мои слова.

Достав ножичек, взятый в Доме наслаждений, Вэнь Шаньяо прорезал ткань мира и, шагнув в образовавшуюся щель, оказался перед входом в пещеры. Лу Аньцзин и Лэн Шуан стояли поодаль; у их ног, покачивая львиными хвостами, лежали шиши. На каменные головы уселись желтые бабочки, лениво помахивающие крылышками.

– Баофэн поставил условие.

Мужчины обернулись, и Лу Аньцзин удивленно приподнял брови, явно не ожидая столь скорого возвращения Вэнь Шаньяо.

– И что же он просит? Надеюсь, не своего освобождения? – хмуро поинтересовался Лэн Шуан.

– На удивление, нет. Ему надоело томиться взаперти, и он желает ходить по горам.

– И только? – уточнил глава.

– Да. Вы способны отвязать его душу от камня?

Лу Аньцзин задумался и спустя время все же кивнул.

– Думаю, да. Баофэн никогда не доставлял нам неудобств, скорее даже помогал с непрошеными гостями.

– Не будет ли у вас проблем, если один из сынов Хаоса начнет разгуливать по клану? – насторожился Лэн Шуан.

– Не думаю, Сюэши уже давно практикуют это с Жо, – заметил глава. – Печати Баофэна не сломаны, так что он не сможет никому навредить. По сути, он лишь не способный ни на что призрак. Прошу вас двоих отойти.

Мужчины одновременно шагнули назад, наблюдая, как глава Байсу Лу чертит в воздухе пылающие оранжевые знаки. Внутри пещеры поднялся ветер, мощным потоком устремившийся к мужчинам и заставивший деревья зашелестеть, а ветки громко застучать друг о друга. Светлая ци надавила на плечи, и даже Вэнь Шаньяо от неожиданности вздрогнул, чувствуя, как подкашиваются ноги.

Достав Шуайцзяо и воткнув в землю, Лэн Шуан свободной рукой притянул Вэнь Шаньяо за локоть, не давая ветру снести его. Один только Лу Аньцзин чувствовал себя спокойно, дочертил печать и щелчком пальцев рассеял ее. Ветер тут же стих, и из глубины туннеля раздался стук копыт по камню.

На свет, высоко подняв голову, вышел олень с короной из рогов. Его шуба казалась огненной в лучах закатного солнца, а рога были словно из белого пламени, готового взвиться высоко в небо.

Остановившись перед главой Байсу Лу, Баофэн с почтением склонил голову. Лу Аньцзин ответил ему сдержанным кивком.

– Я не нарушаю своего слова. Лу Чуньду скоро выйдет из медитации, так что поспешите к нему, глава.

– Благодарю за помощь, Баофэн.

Баофэн лишь кивнул, выпрямился и обратился к Вэнь Шаньяо:

– Я хотел бы поговорить с тобой без лишних ушей.

– Лао Вэнь, – настороженно прошептал волк.

– Ничего, он не причинит мне вреда, – успокоил его Вэнь Шаньяо.

С неохотой отпустив заклинателя, Лэн Шуан взглянул на Баофэна так, что будь на его месте человек – он сразу бы обратился в лед. Однако демон не обратил внимания на волка и увел Вэнь Шаньяо подальше от заклинателей.

Неторопливо идя, Баофэн то и дело с шумом вдыхал воздух, словно никак не мог им насытиться. Его тело пусть и выглядело мощно, но все же было иллюзорным, и, присмотревшись, Вэнь Шаньяо мог разглядеть деревья сквозь него.

– До меня дошли слухи, что у Хаоса уже есть осколок души Фуланьу. Это весьма печально, – нарушил тишину Баофэн.

– И это говорит тот, кто когда-то был заодно с Хаосом?

– Тогда у нас не было выбора: либо ты заодно с ним, либо он съест тебя и приумножит свою силу, – невозмутимо ответил Баофэн, водя ушами. Его голос казался глубоким и спокойным, словно море. – Я никогда не был сторонником Хаоса, и только обрадовался его заточению. Я не желаю, чтобы он освободился.

– Довольно необычно слышать такое от сына Хаоса, – признался Вэнь Шаньяо.

– Я далеко не сильнейший среди заточенных детей, однако чувствую, что слуга Хаоса ищет способ добраться и до меня. Потеряв осколок своей души, я все еще буду существовать, как и раньше, однако он может стать решающим для освобождения Хаоса из Бездны. Рано или поздно это произойдет, но не сейчас.

– Думаешь, Цзинь Хуэй проснется? – с сомнением спросил Вэнь Шаньяо.

– Проснется, – не раздумывая, ответил Баофэн. – Тебя что-то терзает, не так ли? Что-то, что связано с твоим телом?

– Как ты узнал, что у меня нет ядра?

– Раньше я встречал подобное, – признался олень. – Так давно, что уже и не помню, кто это был. К сожалению, моя память постепенно стирается, и я уже с трудом вспоминаю войну Хаоса и приход Цзинь Хуэя. У меня есть чувство, словно мы с тобой раньше встречались, но я никак не могу вспомнить где.

Одни эти слова заставили Вэнь Шаньяо ощутить холодок. Возможно, это связано с его душой, может быть, в прошлых жизнях он был тем, кто без ядра мог создавать печати и впитывать в себя окружающую его ци. Но тогда все равно остались бы хоть какие-то записи.

– Ступай к своему шифу, – вывел его из раздумий голос Баофэна. Олень, подставив голову солнцу, жмурился от ярких лучей. – Ты найдешь ответы на вопросы, когда наступит время, сейчас же делай то, что считаешь нужным.

– А наступит ли это время? – вздохнул Вэнь Шаньяо, но Баофэн не ответил, растворившись белым туманом, медленно тающим среди деревьев.

Лу Аньцзина и Лэн Шуана не было на месте, однако шуши крутились у входа в туннель, вставая на задние лапы и поскуливая. Видимо, заклинатели поспешили встретить Лу Чуньду после столь долгой медитации.

Стоило Вэнь Шаньяо зайти в туннель, как перед глазами мелькнула алая нить, тянущаяся от указательного пальца. Она не была настоящей, но светила так ярко, что могла рассеять тьму. Следуя за ней, он добрался до пещеры с полукруглым потолком. Воздух был пропитан ароматными благовониями, впитавшимися даже в камень. На ложе, подперев висок ладонью, сидел Лу Чуньду. Как и раньше, его образ был безупречен и напоминал сошедшего с картины небожителя: белоснежные одежды с вкраплением оранжевых нитей, ниспадающие на плечи длинные волосы и словно созданное талантливыми скульпторами лицо.

Не раскрывая глаза и хмурясь, шифу хрипло произнес:

– Для чего глава пробудил меня? Разве уже пора?

– Мы попросили Баофэна вывести тебя из медитации, – пояснил Лу Аньцзин.

– Что-то случилось с Байсу Лу? – подняв настороженный взгляд на главу, спросил Лу Чуньду.

– Нет, но кое-кто очнулся раньше времени.

Проследив за взглядом главы Лу, Демон замер при виде Лэн Шуана и слегка запыхавшегося Вэнь Шаньяо. Поднявшись с места при виде ученика, Лу Чуньду едва не упал, но Лу Аньцзин успел подхватить его за руку и усадить обратно на ложе.

– Когда ты вышел из медитации?

– Пару дней назад. Я пробыл в ней всего десять лет.

– Так мало? – нахмурился Лу Чуньду.

– Мне помогла Вэнь Сяньмин.

Демон настороженно взглянул на главу клана.

Заметив это, Лу Аньцзин спокойно произнес:

– Твой ученик мне все рассказал. Я не собираюсь наказывать или осуждать вас за молчание.

– Благодарю, – произнес Лу Чуньду с заметным облегчением. – Я бы хотел вернуться со своим учеником в павильон Наказаний, если глава позволит.

– Если тебе так будет удобно, то возвращайся.

– И еще, глава Лу, – вмешался Вэнь Шаньяо, – не говорите пока никому, что я принадлежу к секте.

– Не буду, – пообещал тот. – Тебе решать, когда раскрыть всем правду.

– Благодарю за понимание.

* * *

Павильон Наказаний встретил гостей непривычной тишиной. Замерший на пороге Лу Чуньду негромко цокнул языком, и раздался тихий стук: с полок попадали маленькие горошины, на полу обращающиеся в человечков. Запищав от радости, они поспешили к хозяину, облепили его ноги и забрались на руки и плечи, подобно котятам, ищущим ласку. Некоторые Доу заметили Вэнь Шаньяо и, перебросившись на него, попискивали и качались на его волосах и одежде.

– Мне нужно привести себя в порядок. Располагайтесь, – бросив взгляд на юношей, произнес Лу Чуньду.

Вместе с доброй частью Доу Демон ушел к себе в комнату, когда Вэнь Шаньяо и Лэн Шуан прошли в зал с видом на пруд. Все это время духи держали павильон Наказаний в чистоте, не давая пыли осесть на полу, книгах и свитках. Все выглядело так, словно Лу Чуньду лишь на шичэнь покинул павильон.

Сев за стол, Вэнь Шаньяо невольно провел по нему ладонью. Казалось, всего пару дней назад они втроем сидели тут и обсуждали его ядро и долгую медитацию.

Доу принесли поднос с чашками и чайником и налили ароматный прозрачный чай. Стоило в коридоре раздаться шагам, как они спрыгнули со стола и забрались на колени и плечи юношей, путаясь в их волосах и довольно попискивая.

– Почему у тебя постоянно все идет не так, как задумано? – раздался полный негодования голос.

В комнату, поправляя оранжевые наручи, вошел младший мастер Лу. Его волосы были собраны в высокий хвост заколкой в виде оленьих рогов, глаза сверкали из-под длинных полуопущенных ресниц, а одежды были настолько белыми, что от них слезились глаза. На груди все так же поблескивал знакомый серебряный медальон с головой оленя.

Откинув полы верхнего одеяния, Лу Чуньду сел напротив и сделал неторопливый глоток из пиалы.

– Как прошло твое восстановление? – взглянув на ученика, спросил он.

– Не считая того, что я лишился ядра, других проблем не возникло.

Отпивший чай Лэн Шуан подавился.

– Ты лишился ядра?!

– Как это произошло? – нахмурился Демон, жестом веля дать ему руку.

Коснувшись прохладными пальцами запястья Вэнь Шаньяо, он с непониманием взглянул на него:

– Твои меридианы целы, и по ним спокойно течет ци.

– Сестра тоже вначале удивилась. Ядро не хотело заживать, поэтому она удалила его и попыталась заменить на другое, но тело и его отвергло. Каким-то образом меридианы срослись, и по ним спокойно течет ци, – рассказал Вэнь Шаньяо.

– Впервые о таком слышу, – признался волк. – Разве это возможно?

– Нет… – покачал головой Лу Чуньду, отняв пальцы от запястья ученика. – Во время медитации я много думал, но так и не нашел ответа.

Они замолчали, и Вэнь Шаньяо ощутил на себе взгляды двух пар внимательных глаз. Чтобы хоть чем-то себя занять, он налил чай и сделал неторопливый глоток.

– Для чего ты вернулся в Байсу Лу? – спросил Лу Чуньду, сощурив глаза. – Я не вижу на твоей шее отличительных знаков клана. Ты так рвался в секту, но в итоге снова здесь.

– У меня была причина. Я хочу восстановить клан Шанбинь и потому заручился поддержкой главы Байсу Лу.

Уже поднесший к губам пиалу Демон замер, подняв пронзительный взгляд на ученика.

– Восстановить клан, который по собственной же вине лишился статуса? Что ж, мне интересно, как ты собрался это сделать.

– Мы с сестрой кое-что обнаружили в библиотеке секты. Вам ведь известно про меч Цзинь Хуэя, который так и не смогли найти?

Мужчины одновременно кивнули.

– Если верить нашим свиткам, то этот меч когда-то был в Шанбине и именно им мы освободили Вэньи, после чего нас лишили статуса клана, – осторожно произнес Вэнь Шаньяо.

– И где сейчас меч?

– До сих пор в клане. Он покрылся каменной оболочкой, так что пока мы не знаем, как его освободить, – признался Вэнь Шаньяо. – Если мы принесем меч императору, он и остальные кланы признают нас.

– Вполне вероятно, – задумчиво кивнул Лу Чуньду. – Такая реликвия способна возвысить даже отсталую школу, не говоря уже о секте. Ты поэтому вернулся сюда? Чтобы клан вам помог?

– Да. Вы ведь сами не верите, что секта – убийцы, и глава в это не верит.

– Мы – одно дело, но что касается других кланов? – Демон вопросительно посмотрел на Лэн Шуана.

– Далеко на Севере людей из секты не встретишь, – качнул головой волк. – Для нас они больше страшилка, чем реальная угроза, так что Ганшань будет больше за, чем против. Другой вопрос – оставшиеся три клана. Бэйай даже спустя десять лет все еще не имеет права голоса, Чжэньцзин не интересуется такими делами, а Сюэши слишком придирчивы. С ними могут быть определенные проблемы. Они примут секту только в обмен на великое знание, иначе с ними не договориться.

– Сюэши действительно представляют проблему, – согласился Лу Чуньду. – Пока лучше найти способ освободить меч Цзинь Хуэя: в грядущей борьбе с Хаосом он станет незаменимым оружием.

– Понять бы, где сейчас Король Бездны… – заметил Вэнь Шаньяо.

– Раз мы оба были с тобой в медитации, то остается только один среди нас, кто может дать ответ, – произнес Лу Чуньду.

Шифу и его ученик одновременно взглянули на волка, который снимал с головы Доу, вцепившихся в его кольца в косице на виске. Заметив их взгляд, волк оставил духов в покое, и они тут же повисли на его волосах.

– Король несколько лет назад совершил попытку пробраться в Сюэши, но ему дали отпор, а печати обнесли дополнительным кругом защиты. Вдобавок тогда же погиб мастер Лу Цзинъянь, и это лишь послужило усилению охраны, – вспомнил Лэн Шуан. – Я не исключаю, что у него может быть оружие, способное так же сломать печати. Либо он это сделает при помощи чужих рук.

– Печать сломать возможно, и клан Бэйай это доказал, – заметил Вэнь Шаньяо, – но нужно много времени, либо должна быть ужасающая сила. В прошлых жизнях мне довелось разрушить несколько печатей, и было далеко не так просто.

– И как же ты это сделал? – поинтересовался Лу Чуньду.

Лицо Вэнь Шаньяо помрачнело; прежде чем ответить, он сделал долгий глоток из пиалы.

– Отринул все человеческое и следовал темному пути.

– Но темный путь сжигает ядро и меридианы, – нахмурился Лу Чуньду, – ни один заклинатель в своем уме не решится последовать ему.

– Сдается мне, нынешний Король Бездны и так немного не в себе, – заметил Лэн Шуан. – Многие заклинатели и пилигримы пытались отыскать его, но он умело прячет следы. Не нападает, а выжидает. Тишина страшнее, когда не знаешь, что за ней следует.

– Верно, – кивнул Вэнь Шаньяо. – Не думаю, что Король мертв, но если он сможет последовать темному пути и выжить… то, вполне вероятно, у него получится разбить печати. Его сила может быть равна силе Байчжу или Хэйаня, а те, если захотят, смогут высвободить запертых детей Хаоса.

– Быть равным по силе самому Хэйаню? – переспросил волк. – Такое возможно?

– Да, – вместо ученика произнес Лу Чуньду. – Следование темному пути соблазнительно: оно дает заклинателю силу за короткое время, но также разрушает меридианы и ядро за считаные месяцы. Наши тела не предназначены для темной ци, поэтому заклинатели с трудом могут прожить год или два, но за это время они могут стать величайшими мечниками за всю историю.

– Верно. Однако Король Бездны, видимо, смог найти лазейку и удержать тело от разрушений, – задумчиво произнес Вэнь Шаньяо, вдруг помрачнев. – Или же ему кто-то помог.

Доу принесли еще чай и угощения и постепенно зажигали фонари в комнате. За окном наступила ночь с яркой белой луной в лапах Ухэя, а в павильоне Наказаний впервые за десять лет было шумно.

– Ты останешься? – поинтересовался Лу Чуньду у Вэнь Шаньяо. – Ты больше не в клане, так что не обязан…

– Я останусь, – перебил он шифу. – Мне спокойнее в клане, нежели в городе. Не знаю, правда, насколько долго глава позволит.

– Хорошо, – с заметным облегчением произнес Демон. – Боюсь, у меня нет свободных комнат, так что здесь вы остаться не сможете. Думаю, глава выделит вам дом.

– Мы бы и не посмели потеснить младшего мастера Лу, – покачал головой Лэн Шуан.

Лу Чуньду проводил их до двери, прихватив пальцами рукав Вэнь Шаньяо и задержав его на пороге.

– Я рад, что с тобой все в порядке, – тихо произнес шифу.

Не успел Вэнь Шаньяо отреагировать, как Демон скрылся в доме, закрыв перед носом ученика дверь. Удивленный Вэнь Шаньяо на мгновение подумал, что ослышался.

Сняв с себя Доу, которые никак не хотели их отпускать, мужчины направились на главную гору. По старой привычке Вэнь Шаньяо дошел до знакомого сыхэюаня⁹ с красной дверью, запоздало замерев перед ней. По ту стороны стены были слышны голоса и тихий смех адептов, позвякивание посуды и шаги.

– Лао Вэнь? – позвал волк.

– Задумался, – покачал головой Вэнь Шаньяо, отпрянув от двери.

– Не хочешь зайти? – Взгляд Лэн Шуана смягчился, когда он понял, в чем дело.

Вэнь Шаньяо не ответил, бросив взгляд на дверь и с неохотой отвернувшись. Может, для волка и прошло десять лет, но для него это все произошло буквально пару дней назад. Он еще помнил, как по вечерам обсуждал охоту с полукровкой, а Луань в своей манере ворчал, что они снова засиживаются допоздна. Все это теперь в далеком прошлом, и вернуться туда можно только в воспоминаниях.

Глава выделил заклинателям дом в гостевых сыхэюанях. Он был просторнее тех, где жили адепты, с большими кроватями и специально приготовленной духом едой.

– Пойдешь спать? – поинтересовался Лэн Шуан, сев за стол во дворе. На нем уже стояли блюда, накрытые крышками из бамбука. – За десять лет не выспался, что ли?

– Я медитировал, а не спал, – возразил Вэнь Шаньяо. – Это, знаешь ли, разные вещи.

– Да неужели?

Закатив глаза, Вэнь Шаньяо сел к волку, взял еще теплую баоцзы¹⁰ и жадно впился в нее зубами.

– Если у тебя нет ядра, не значит ли это, что ты больше никогда не перешагнешь Ступени, будешь испытывать голод, усталость и… – Лэн Шуан замолк на мгновение и уже тише продолжил: – И будешь стареть, как обычные люди?

– Не знаю, – покачал головой Вэнь Шаньяо. – Кажется, со мной все работает немного иначе. Сестра вытащила из меня ядро сразу, но, как видишь, это лицо не изменилось за десять лет. Я не ощущаю сильного голода и усталости, но они никуда не делись.

– А что насчет чувств?

Вэнь Шаньяо прислушался к себе. Если сосредоточиться, он слышал весь горный пик: разговоры адептов и заклинателей, как духи подметают территорию, а на кухне догорают дрова. Также он прекрасно улавливал чужую энергию.

– Я словно перешагнул несколько Ступеней, – признался Вэнь Шаньяо. – Ядро ограничивало запас ци, сейчас же ее столько, что хватит на целый клан.

– Интересно, – задумался Лэн Шуан. – Не думал, что в этом вина тетушки Фагуань?

– Чтобы она допустила такую ошибку? Не верится. Долго ты не был в Ганшане? – вдруг сменил тему Вэнь Шаньяо.

– Восемь лет. Пока я не пойму, готов ли возвратиться и принять статус главы, буду путешествовать по Чуньцзе. Отец не против.

– А госпожа Вай? – осторожно спросил Вэнь Шаньяо.

– Она предлагала навещать Ганшань хотя бы раз в год, но я никак не соберусь, – признался волк, задумчиво глядя на еду перед собой. – С тех пор как я вспомнил свою первую жизнь, кое-что для меня поменялось. И отношение к госпоже Вай и Сянцзы тоже.

Вэнь Шаньяо напрягся, помня, что мачеха для волка была одной из больных тем.

– Я смирился с мачехой, – пожал плечами Лэн Шуан, заметив его взгляд. – Она не желает зла ни мне, ни клану. Мне трудно назвать ее матерью, сложно остаться с ней наедине, но в этом нет ее вины.

– Поэтому ты выбрал держаться как можно дальше?

– Да. Пока не разберусь с собой, не хочу лишний раз давать отцу и госпоже Вай повод для переживаний.

– Может, оно и к лучшему? – заметил Вэнь Шаньяо. – Всему свое время.

Лэн Шуан молча кивнул.

Они не стали задерживаться, доели и отправились в комнаты. Дождавшись, когда у волка в спальне все стихнет, Вэнь Шаньяо вышел во двор, расставил на столе четыре чаши и наполнил их вином так, что оно ручейками потекло через края на столешницу, отражая луну и звезды.

Вэнь Шаньяо поднял одну из чаш и негромко произнес:

– Надеюсь, это вино пришлось бы вам по вкусу.

Осушив чашу в один заход, Вэнь Шаньяо так и не почувствовал цветочного вкуса. На языке осталась только горечь и слова, которые он бы не посмел сказать Пиявкам вживую.

Все же они оказались больше чем просто игрушки, которые ему не терпелось сломать.