Читать книгу: «Гори, ведьма!», страница 2

– На что тогда ее тратить?

Яра фыркнула с маленькой самоуничижительной улыбкой.

– На маленькие мысленные внушения для своей выгоды тут и там, на продление жизни, молодости и красоты, на мелкие махинации, чтобы получить богатство, на что же еще?

Леша позабавлено хмыкнул. Это было больше похоже на то, что он усвоил о ведьмах, чем какие-то сложные эксперименты с созданием тел.

– Что ты собираешься делать? – просил он у Яры, наблюдая, как та с преувеличенным интересом разглядывает что-то на дне своей кружки.

Вместо ответа она неопределенно промычала, и уставилась в кофейное дно с еще большей настойчивостью, будто силясь разглядеть там свое будущее. Да только у растворимого кофе не бывает гущи, даже Леше это известно.

Снова повисло молчание. Нервно потея, он пытался придумать тему для беседы, но как назло, в голову не лезло ничего путного. Любые вопросы казались глупыми и неестественными. Возможно от того, что ему не хватало смелости спросить то, чего он действительно хотел. Так они и сидели: Леша, с каждой секундой все глубже увязающий в болоте беспокойства, куда сам себя же и завел, и Яра, с отсутствующим лицом, где-то глубоко в своих мыслях, пока, наконец, дверь не скрипнула, и в комнату бесшумно не вплыла Варвара.

– Пора идти, – прошелестела она, поймав ведьмин взгляд, темный и немигающий.

Та с неожиданным послушанием кивнула, спрыгнула со стола, и отступила за шкаф, где у них между стеной и старой пожелтевшей раковиной, притулился маленький холодильник, и хранилась всякая мелочь вроде чайных пакетиков, кофе, ложек и печенья. Под пристальными взглядами Леши и Варвары ведьма устроила настоящее представление из мытья одной единственной чашки. С размаху она открыла кран, и вода с утробным воем покатилась по трубам, струя кипятка ударилась о металлическое дно, окатив брызгами все вокруг. Затем долго трясла над губкой бутылку с моющим средством, пытаясь выдавить загустевшие остатки, нагнала полную раковину пены, утопила в ней чашку и принялась усердно тереть. Впору делать ставки, что случится раньше: ведьма выронит ее и разобьет к чертям или от усердия протрет на ней эмаль. К счастью, обошлось без потерь – закончив, наконец, Яра стряхнула с чашки капли и поставила ее на полку. Постояла с пару секунд, глядя в никуда, а потом вытерла об юбку мокрые перчатки и широким шагом поспешила к выходу, только бросив им обоим через плечо «Пойдем!». Как будто это они здесь всех задерживают.

Леша обменялся взглядом с Варварой и закатил глаза. Да ради птичьего бога, ведьма даже не знала куда идти!

В коридоре Варвара слегка перегнала ее, жестом подсказывая повороты. После всех эмоциональных усилий и нервов, которых ему стоила ведьма, деликатное присутствие, с которым Варвара бесшумно скользила по затертому офисному полу и вдоль бежевой штукатурки стен, было подобно прохладной воде в жаркий полдень. Яра же, следовавшая прямо за ней, ставила каблуки с основательным, весомым стуком, так, что от ее шага на старом покрытии оставались вмятины. Тень под ее ногами была густой и темной, намного темнее, чем Лешина. Следуя порыву, он отстал от нее еще на пару шагов, чтобы их тени не могли соприкоснуться и тут же отругал себя глупое суеверие.

Последние лет двадцать Совет традиционно проводили в небольшой переговорной, еще на излете Союза перестроенной из актового зала, одна половина которого сразу стала приемной начальника Отдела, а вторая прошла длинный путь от хранилища всякой всячины до той самой переговорной, по пути успев побывать комнатой отдыха и пережить затяжной ремонт, растянувшийся почти на десять лет. Именно в наследство от актового зала приемной Ильи досталась большая часть розетки из лепных колосьев и звезд, и остатки крюка, на котором когда-то висела многоярусная люстра с подвесками не то из стекла, не то из пластика. Леша видел эту люстру только на старых фото в архиве, огромную и сверкающую, во всем своем позднесоветском великолепии. В переговорной тоже, наверняка, осталось что-то такое же впечатляющее, но все это было скрыто за стенами из гипсокартона и навесными потолками.

У двери их уже поджидал Илья. Первым делом, следуя совсем недавно появившейся привычке, он внимательно и быстро осмотрел Варвару с ног до головы и обратно, как осматривал теперь всякий раз, когда она появлялась у него перед глазами, и только потом обратил внимание на остальных. Яра, поравнявшись с ним, нервно облизала губы и спросила негромко, так чтобы никто за дверями не услышал:

– Мой брат пришел?

И стоило ей получить утвердительный кивок, сразу же заметно расслабилась. Она, конечно, не стала больше похожа на нормального человека и меньше на подключенного к гальванической машине для оживления мертвых, но что-то в ее осанке и в том, как она держала себя, успокоилось, будто бы получив долгожданное утешение. В дверях она нерешительно замедлилась, а потом и вовсе сбилась с шага, неловко зацепившись за порог носком сапога. Леше пришлось слегка подтолкнуть ее в спину, направляя к местам за большим овальным столом.

Сложно сказать, чего он ожидал, представляя себе место, где собираются главные колдуны города и самый его могущественный человек. Освещенной луной поляны в лесной чаще? Болота, покрытого ядовитым туманом? Мрачного заброшенного дома на отшибе? Резных готичных интерьеров, завернутых в паутину? Будто бы в насмешку над обычно драмой, которая, казалось, следовала за ведьмами повсюду, как гром за молнией, переговорная, отведенная под проведение Совета оказалась… обычной.

Простая прямоугольная комната в уже знакомом здании, куда Леша каждый день ходил на работу, и успел изучить, как он думал, от крыши до подвала. Та же самая бежевая штукатурка на стенах и тот же самый потолок, что и везде. Длинные полосы жалюзи скрывали обычные окна в стеклопакетах, за которыми пасмурное зимнее утро лениво скользило в пасмурный день. По бокам окна обрамляли сложные портьеры в позднесоветском стиле самого безвкусного оттенка бордового, из всех, что Леше доводилось видеть в своей жизни. На потолке едва слышно гудели галогеновые лампы, секция рядом с дверью, светила чуть слабее, чем остальные. Должно быть от того, что на прошлой неделе электрики снимали панели вокруг нее, чтобы поковыряться в связке оптоволокна. Почти все место в комнате занял большой овальный стол, вокруг него нестройным хороводом тут и там ютились простые офисные стулья. Кто-то поставил в центр стола пустые стаканы и бутылки с водой, как для какого-то большого совещания или комиссии. Словом, Городской Совет собирался в удивительно неторжественных условиях. Леша и сам не мог бы сказать впечатлен ли он или разочарован, но мог оценить иронию.

Обе верховные уже ожидали на своих местах. С краю, ближе всего к выходу, неподвижной грудой халатов замерла старуха Зиба. Илья привез ей из своего кабинета собственное кресло, большое и представительское, с трудом пропихнув его через дверной проем. Среди его плавных современных линий, она, маленькая и сморщенная ведьма в ворохе расшитой ткани, смотрелась странно и чуждо. По правую руку от Зибы, с ног до головы в черном, сидел молодой человек и увлеченно с кем-то переписывался в телефоне. Слева от них, с видом принцессы на смотринах умостилась Эва, в первый раз допущенная к Совету. Илья, окинув всех колдунов непонятным взглядом, с кряхтением уселся чуть в стороне и шлепнул на стол туго скрученный линолеумный рулон, к счастью, на этот раз разумно молчаливый. За широкой спиной начальника Отдела безмолвным стражем замерла Варвара. Леша оглянулся было на Яру, чтобы поскорее провести ее к нужному месту, но тут же понял, что ведьме не до него: она не моргая уставилась на своего брата, будто он был единственным верным ответом на все вопросы в мире, и, кажется, больше не видела никого вокруг.

Федор вздрогнул, почувствовав на себе ее внимание. Конечно, он почувствовал, его никак нельзя было не почувствовать, не ощутить всей кожей, но отчего-то предпочел не отвечать на него. Только сжал челюсти, сильно, почти до скрипа, и, сложив на груди руки, продолжил сидеть, как сидел до того: глядя в пол и пальцами по локтю отбивая какой-то частый ритм. Зеленый свитер, ужасно дорогой и мягкий на вид, кидал нездоровые отсветы на его костистое лицо, что в придачу к желтому офисному свету совсем не делало ему комплиментов. Яра не отводила глаз. Ох, как же она смотрела, тяжело и цепко, с такой мятежной нуждой, что любому стало бы не по себе, просто находясь рядом. Чего стоило оказаться под таким взглядом, и вовсе страшно подумать.

Оглушительная, неподъемная тишина упала вокруг, и если в начале среди присутствующих еще мог быть кто-то, кто не пялился в открытую, то теперь за Бажовыми следили все без исключения. Илья напрягся на своем стуле, Эва, казалось, затаив дыхание чего-то ждала, даже Зиба не отрывала внимательного взгляда от Яры, а ее протеже и вовсе соизволил отвлечься от телефона. Впрочем, тот все равно чутко держал пальцы над светящимся экраном. Леша с удивлением отметил, что у них с Зибой одинаковые глаза: пугающего желтого-оранжевого оттенка, острые, сосредоточенные, не по-человечески пронзительные.

Он неловко помялся за плечом Яры, не зная куда себя деть, когда вокруг такие страсти и, не придумав ничего лучше, снова мягко подтолкнул ее в сторону стола. Яра вздрогнула и, наконец, двинулась вперед. Под зудящим перекрестьем чужих взглядов, она проследовала к своему месту напротив верховных, где уселась с прямой спиной, и сразу же с недовольным видом заявила, разбивая охватившее комнату напряжение:

– Вижу, Совет отказал мне в открытом слушании.

– Только ради твоей безопасности, чтобы избежать ненужных провокаций, – невозмутимо ответил непонятно откуда появившийся Ян, и церемонно опустился на сидение недалеко от племянницы. Должно быть он вошел, когда все отвлеклись на Бажовых.

Чтобы не торчать у всех на виду, Леша протиснулся за спиной Яры и скользнул к дальнему краю, где кроме Федора и парочке людей Зибы – сегодня ее представляла молодая женщина в светлом офисном костюме, с гладкими волосами, собранными в низкий пучок и один из ее обычных ребят неопределенного возраста. Оба, стоило Леше приблизиться, удостоили его ледяным взглядом и почти незаметным кивком. Леша, не зная, как на это реагировать, тоже молча кивнул и занял место недалеко от Бажова. Именно поэтому он смог уловить его едкий, произнесенный едва слышно, комментарий: «Когда это мы могли обойтись без провокаций?». В глубине души Леша был с ним полностью согласен – тот явно хорошо знал и свою сестру, и ее оппонентов. Яра Бажова не смогла бы держать голову низко даже ради своего блага.

Эва, рассеянно играющая с сережкой вдруг поймала его блуждающий взгляд и чарующе улыбнулась. У Леши сразу же заломило в затылке и висках, и он откинулся на спинку своего стула, быстро отвел глаза прочь и принялся считать вздохи.

Илья вопросительно оглядел верховных и, дождавшись от каждой из них небрежного кивка, прокашлялся. Варвара за его плечом вытянулась в струнку и подошла ближе, разворачиваясь бледным и пустым лицом к аудитории.

– Заседание Городского Совета объявляется открытым. Слово для изложения сути обвинения предоставляется колдуну Смольного шабаша, Яну Смоличу.

На слове «обвинение» Яра громко и с презрительным весельем фыркнула.

Ян, изящно поднялся со своего места и вышел во главу стола, туда где его край мягко изгибался в самом узком своем месте, и все посторонние звуки в комнате сами собой начали стихать под дробью его шагов. Красные подошвы ботинок отстучали по паркету, изящно развернувшись, Ян поправил очки на вздернутом носу, снял с рукава невидимую соринку и скромно встал, дожидаясь абсолютного внимания. Едва ли в комнате был хоть кто-то, кто поверил бы в его скромность. Очки вместо того, чтобы сделать весь его вид безобидным и внушающим доверие, делали его опасным, а матовый отблеск на их тонких дужках скорее наводил тревогу, чем успокаивал. И темно-графитовый, почти черный, костюм, на простой Лешин взгляд слишком узкий и дорогой для зала суда, только усугублял впечатление. Но с другой стороны, что он мог понимать? Стилевые выборы ведьм почти всегда ставили его в тупик.

– Сегодня мы собрались, чтобы обсудить вопрос о статусе Бажовой Ярославы Матвеевны, ведьмы, состоящей в ранее существующем Бажовом шабаше. Ярослава Матвеевна, не являясь ни признанной верховной ведьмой, ни узаконенной перед Советом наследницей верховной ведьмы, исходя только лишь из одной родственной связи, что является явным неуважением к Совету, удерживает разрыв в изнанке, а также окружающий его лес, в котором проживает неучтенное, – Ян бросил поверх очков взгляд на хмурого Илью, который тут же поморщился как от зубной боли, – …количество опасных для населения города существ. Как было сказано, Бажова шабаша больше не существует, так как его верховный колдун пропал, и местоположение его не установлено, а третий и последний его представитель, Бажов Федор Матвеевич, предпочел искать убежища в другом шабаше.