Читать книгу: «Гримуар Баал», страница 4

Глава 4. Когда мы впервые здесь оказались

– Кажется, произошла какая-то ошибка, – тихо сказала Иштар, когда они с Йонасом зашли в огромный зал, полный людей и света. – Я думала, это будет приветственный ужин.

– Так и есть, – ответил эгерий с лёгкой улыбкой. – Просто Его Величество пригласил ещё пару десятков гостей. Обычное дело.

У них было совершенно разное представление о приветственных ужинах. Нынешний больше напоминал пир: множество гостей, шуршащих драгоценных тканей и сверкающих камней, столы, полные яств и вина, кружащиеся в танце пары. Иштар вдруг показалось, будто воздуха чудовищно мало, а платье сидит слишком плотно.

С королём она общалась недолго, может, с полчаса, не больше. Речь, конечно, шла об обучении принца Северина, но говорил в основном церер Адор. Король лишь уточнял некоторые детали, например, что принц ни в коем случае не должен пострадать, иначе Иштар лишится головы. Будто ей в радость было мучить принца, которого она даже не знала.

Даже Верховный не ожидал, что аудиенция пройдёт так быстро, и потому послал за Йонасом намного раньше. Эгерий явился таким запыхавшимся и взъерошенным, будто бежал с другого конца города, и на приказ церера Адора составить компанию Иштар смущённо кивнул. Ей же он сказал, что немного увлёкся экспериментом с другими чародеями, в результате которого они спасались от летающих книг, атаковавших их со всех сторон.

Йонас немного показал ей дворец и внутренний двор возле Багрового павильона, а также рассказал об обучении принца то, что знал: каких чародеев приглашали, насколько они задержались, когда уехали. Эгерий также сказал, что, когда сам пытался помочь принцу, чувствовал, что магия того будто спряталась в дальний угол и не желала шевелиться.

Уже после настало время явиться к ужину. Йонас сказал, что Верховный придёт немного позже, вместе с королём и леди Аматеей, и Иштар не стала задавать вопросов. Куда больше её волновало, почему её представление о приветственном ужине отличается от представления муронцев.

Иштар думала, что это будет относительно тихий ужин, где они с принцем познакомятся. Максимум часа два, не больше. Этот день вымотал Иштар, и она хотела наконец расслабиться, написать подробный отчёт и отправить его наставнику, а не танцевать или обмениваться любезностями с придворными и гостями короны.

– У вас тут всегда так? – шёпотом уточнила Иштар у Йонаса. Она держала руку на сгибе его локтя и с улыбкой оглядывала зал, пряча волнение глубоко внутри.

– Не нравится?

– Я этого не говорила.

На самом деле Иштар любила шум и веселье, любила торжественные приёмы в разных странах и у разных людей, но сегодня было слишком много всего. К тому же плечо ещё немного ныло, а ноги начинали гудеть. Мысли метались, как рой разъярённых пчёл, а план по обучению принца трещал по швам и менялся прямо на ходу.

– Тогда просто наслаждайтесь и ни о чём не думайте.

– Точно. Все проблемы завтра.

– Нет, я не это имел в виду.

Иштар посмотрела на него, приподняв брови. Эгерий обречённо опустил плечи и выдохнул, будто бы сдаваясь.

– Честно говоря, я бы лучше посидел в Лазуритовом павильоне, – пробормотал Йонас, ведя Иштар по залу. На них мало обращали внимания, однако отдельные гости уже начали шептать о чародейке, которую видели впервые.

– Это там находятся королевские библиотеки и ваши мастерские?

– Да. Церер Адор вам рассказывал?

– И даже пообещал показать. Я бы взглянула на библиотеку. Там только научные трактаты?

– В Лазуритовом павильоне – да. Но в Розовом есть и другие книги.

– Почему у вас такое разделение на цвета?

– Не знаю, правда, – тихо пробормотал Йонас. – Кажется, так было всегда.

Иштар рассеянно кивнула, на другом конце зала заметив Верховного, проскочившего так быстро, что никто не успел даже обратиться к нему.

– Что-то случилось?

– С чего вы взяли?

– Церер Адор, кажется, бегает по всему дворцу без остановки уже несколько часов.

– Сегодня к нам прибыло несколько послов и чародеев. Должно быть, решает разные вопросы с ними.

Значит, сегодня она всё же лишь одна из числа нескольких. Сможет затеряться, если захочет, и не общаться со всеми подряд. Этот вечер только что стал намного лучше. Правда для начала ей следовало познакомиться со своим будущем учеником.

– Где принц Северин?

– Должен быть с принцессой и принцем, он без них никуда, – задумчиво пробормотал Йонас, обводя взглядом толпу. – Обычно они… О, Сава! Сава!

Его интонация мгновенно сменилась, а на лице расплылась улыбка.

– Я могу познакомить вас с одной из наших лучших чародеек, – взволнованно обратился он к Иштар, будто боялся, что она не отпустит его от себя, как если бы он был маленьким щеночком, за которым нужно постоянно следить. – Сава хорошо знает принца, может, подскажет, где он.

– С радостью. Благодарю, Йонас.

Он просиял и повёл её вперёд. С каждым их шагом тех, кто замечал её волосы и глаза, выдававшие в ней чародейку, становилось больше. Иштар видела косые взгляды, слышала тихие шепотки на нескольких языках и смех, который не заглушала даже льющаяся с небольшой сцены музыка. Пару раз Йонаса, явно смущённого таким вниманием, пытались остановить, чтобы познакомиться с Иштар, но она подталкивала эгерия и уверенно шла рядом с ним, сосредоточившись только на одном человеке – девушке, которую он заметил.

Она стояла возле арки, ведущей в дворцовый сад, и разговаривала с какой-то пожилой дамой. Девушка была выше Иштар на целую голову и одета во всё иссиня-чёрное, будто ворона, и закрытое от горла до щиколоток. Волосы такие же тёмные, собранные в низкий пучок, глаза – золотые, искрящиеся. Тонкие губы растянуты в улыбке, а мягкий смех сопровождал едва не каждое слово настойчиво болтавшей пожилой дамы.

Йонас подвёл Иштар ближе и, склонив голову, обратился к ней:

– Леди Мередит, добрый вечер. Вы, как и всегда, прекрасно выглядите.

– Ты совсем что ли слепой, Йонас? – резко произнесла леди Мередит. – Мне семьдесят четыре, и я уже разваливаюсь. Завтра, небось, и костей не соберу.

– Ну что вы такое говорите? – вмешалась девушка – Сава, к которой и привёл Йонас.

– Правду. Всё, дети, вы мне надоели. Мне нужно выпить.

И, не говоря больше не слова, леди Мередит ушла, гордо задрав голову. Она была невысокой, совсем сухенькой, но держалась так, будто носила корону.

– Калеб, где моё вино?! – крикнула она напоследок, оглядываясь. Гости почтительно расступались перед ней и не обращали внимания на громкий голос или железные нотки в нём, будто привыкли.

Леди Мередит уже нравилась Иштар, хотя чародейка даже не знала, кто она такая.

– О чём вы с ней говорили? – спросил Йонас.

– Она всё жаловалась на садовника, который не умеет подстригать кусты и позорит весь дворец. Бедный, он, должно быть, до сих пор пытается успокоиться после их утреннего разговора.

Тут девушка наконец посмотрела на Иштар и представилась быстрее, чем Йонас успел бы открыть рот:

– Сава Уллис, служу Его Величеству и Верховному.

– Иштар Кроцелл, – представилась она в ответ, убрав руку с локтя эгерия, – и я пока никому не служу.

– Кроцелл? В смысле, ученица Риманна Кроцелла

– А я тебе говорил, – нарочито громко прошептал Йонас и сложил руки за спиной.

– О великие Шестеро, – выдохнула Сава. – Поверить не могу, что это правда вы! Для меня честь познакомиться с вами, церер Кроцелл.

– Можно на «ты» и просто Иштар. К тебе, кстати, это тоже относится, – добавила она, посмотрев на Йонаса.

– Но ведь вы…

Иштар подняла брови, вперившись в него предупреждающим взглядом. Йонас стушевался и тихо закончил:

– Ты ведь из Тель-Ра…

– Эй, а почему ты тогда со мной так не любезничаешь? – спросила Сава. – Я же тоже училась в Тель-Ра!

В голове Иштар будто щёлкнуло. Она пригляделась к девушке, и хотя черты её аккуратного лица никак не вспоминались, Иштар вспомнила другое – ощущение магии, разговоры, гулящие в Тель-Ра, и то, о чём она думала, когда наставник только рассказал ей о деле, которое хотел получить.

Сава Уллис – чародейка, которая родилась эгерией. Она прошла ритуал лет десять назад, когда закончила обучение в Тель-Ра, и сразу после этого её выбрал Гримуар. Такое случалось редко. В отличие от чародеев, эгерии обладали меньшим запасом магии, который, однако, значительно превышал уровень магии в телах простых людей. Эгериям открывались простые знания и магические книги, но Гримуары редко выбирали их сразу после ритуала.

– Я давно не встречала прошедших ритуал, – призналась Иштар, надеясь, что эти слова не обидят Саву. – Честно говоря, я вообще мало с кем из чародеев общаюсь, порой и новости пропускаю мимо ушей.

– Зато теперь ты встретилась со мной. А можно взглянуть на твой Гримуар?

– Сава, – вдруг прошипел Йонас, – не сейчас.

– Ой, прости. – Сава наклонилась к Иштар и прошептала: – Он немного обижен, потому что тоже хочет себе Гримуар, но для ритуала пока не готов.

На этот раз голос Йонаса едва не сорвался:

– Сава!

– Шучу-шучу, – махнув ладонью, сказала она. – Йонас очень милый мальчик и отличный ученик. Уверена, если отправить его в Тель-Ра, он обязательно станет чародеем.

– Спасибо за веру в меня, конечно, но мы искали принца Северина. Не знаешь, где он?

– Последний раз видела его в саду вместе с Кейлией.

– А Маркус?

– Не знаю, сбежал куда-то.

Иштар слегка удивилась тому, как легко они забыли о необходимых формальностях, но даже не успела спросить, с чем это связано. Сава махнула ладонью себе за спину и сказала:

– Идём, я вас познакомлю.

О том, как пройдёт её знакомство с принцем, король не говорил подробно, лишь уточнил, что этим займётся церер Адор. Иштар и впрямь начинала думать, что королю было откровенно говоря плевать на происходящее, чего нельзя было сказать о Йонасе и Саве. Они оба проводили её в сад, на ходу здороваясь с несколькими гостями, и практически одновременно указали на каменную беседку с куполообразной крышей возле небольшого пруда, где было два человека.

– Разве я могу так просто заговорить с ним? – на всякий случай уточнила Иштар, вдруг почувствовав волнение. Это было так странно: она десятки раз общалась с монаршими особами, и не всегда это общение происходило по всем правилам. В свой последний визит в Хелфгот Иштар познакомилась с племянником королевы в таверне, где они играли в карты и пили до самого утра.

– Ничего страшного, – заверила её Сава.

– Верховный сказал, что всё нормально, – подхватил Йонас. – Не переживай.

– Переживать стоит вам, потому что я могу ляпнуть что-то, а краснеть будете вы.

– Меня не так просто смутить, да и здесь нет Ливии, чтобы Йонас…

– Ваши Высочества! – едва не завопил эгерий, неожиданно ускорившись и утянув Иштар за собой.

Она бы споткнулась, если бы Йонас, не опомнившись, не отпустил её руку. Иштар мгновенно расправила плечи и сложила ладони перед собой, наблюдая за тем, как Сава легко поднимается по ступенькам беседки и подходит к высокому юноше с тёмными волосами.

– Что-то случилось? – тихо уточнил тот.

– Ваше Высочество, простите Йонаса, он сегодня немного нервный, —как ни в чём не бывало произнесла Сава. – И разрешите представить вам нашу гостью – церер Иштар Кроцелл из Тель-Ра.

На этих словах Иштар сделала шаг ближе и поклонилась, чувствуя, как деревенеет её спина.

– Из Тель-Ра? – каким-то глухим безжизненным голосом уточнил принц, тогда как принцесса, подскочив на ноги, радостно выпалила:

– Из Тель-Ра!

Йонас отступил, когда принцесса быстро спустилась по ступенькам и остановилась напротив Иштар.

– Ох, Шестеро, тебе так идёт это платье! У меня потрясающий вкус! Северин, немедленно иди сюда и скажи нашей гостье, что она красива, как сама Аолани!

Сравнение с богиней неба и ветров польстило бы Иштар, – из пантеона Шестерых Аолани считалась самой красивой, – если бы не волнение принца, которое было видно невооружённым глазом.

Он вышел из беседки, бросив на Саву едва не умоляющий взгляд, и медленно, крадучись приблизился к принцессе Кейлии. Иштар мысленно прокляла всех вокруг себя – высоких и стройных, как дурацкие горные лани. Принц Северин оказался точно таким же: с острыми скулами, как у короля, тёмными короткими волосами, взъерошенными лёгким вечерним ветром, и внимательными светло-серыми глазами. Даже не светло-серыми, а серебристыми, будто прозрачными. Иштар никогда не видела таких глаз.

Он был одет в белоснежную рубашку, очерчивающую его фигуру, и чёрные брюки с блестящими сапогами. Принц Северин казался совсем блеклым и даже неприметным рядом с принцессой Кейлией – та прямо-таки сияла. Тёмно-каштановые волосы слегка завились, ярко-красное атласное платье обхватывало её фигуру, точно вторая кожа, на подоле были вышиты чёрные цветы. На шее принцессы красовалось колье с огромными рубинами, которые Иштар заметила и в кольцах с серьгами. Маленькие драгоценные камни, будто капли, были и в волосах принцессы.

– Северин! – вдруг рявкнула она.

Иштар едва не подскочила на месте, как и Йонас. Однако сам принц лишь моргнул, будто очнулся от наваждения, взял Иштар за руку и поцеловал её ладонь.

– Сестра ошибается, считая, что вы прекрасны, как сама Аолани. Вы намного красивее, и если за эти слова великие Шестеро меня накажут, то так тому и быть.

– Опять ты за своё, – вздохнула Кейлия, закатив глаза. – Не обращай на него внимания, он частенько чудит.

– С вашей красотой мне не сравниться, – быстро произнесла Иштар, чем сильно удивила всех остальных.

Принц вскинул брови, но тут же расплылся в улыбке и уточнил:

– Вы со мной флиртуете, церер Кроцелл? Я польщён.

– Угомонись, пожалуйста, – вмешалась Кейлия. – Простите, церер Кроцелл.

– Что вы, мне даже понравилось.

Кейлия усмехнулась и, покачав головой, спросила:

– То, что я слышала, правда?

– Смотря что вы слышали.

– Вы приехали, чтобы обучать нашего Северина?

Всё веселье, которое было в глазах принца, будто разом исчезло. Он сделал шаг назад, выпрямившись так резко и неестественно, слово его телом кто-то завладел.

Северин выглядел удивлённым, сбитым с толку и даже немного напуганным. Сейчас он напоминал маленького раненого зверька, загнанного в угол хищниками.

– Верно, – сглотнув, ответила Иштар. Она старалась не пялиться на принца слишком пристально, но он сам смотрел на неё так, будто пытался прожечь дыру. – Сделаю всё, что в моих силах.

Северин поджал губы, как ребёнок, который пытался не заплакать. Иштар совсем растерялась.

– Это всё завтрашние дела, – будто бы не замечая его изменившегося настроения, продолжила принцесса. – Сегодня мы должны хорошо повеселиться!

Кейлия наконец посмотрела на Северина, который мгновенно натянул кривую улыбку и сказал:

– Конечно. Думаю, мы просто обязаны сделать всё, чтобы церер Кроцелл отлично провела время.

Вряд ли он действительно так думал: нервозность и настороженность принца по отношению к ней не заметил бы разве что слепой, но либо это было в порядке вещей, либо все предпочитал никак не реагировать, чтобы не портить вечер. Иштар, по природе своей любившая лезть, куда не следует, едва остановила себя от очередного вопроса. Только улыбнулась, надеясь, что принц вдруг не посчитает её чудовищем и не сбежит. К счастью, он даже никак не успел среагировать – Иштар почувствовала приближение церера Адора раньше, чем его шаги, а Кейлия мигом выпрямилась, заметив его.

Йонас и Сава, отступив на шаг, слегка склонили головы. Принц Северин ещё шире улыбнулся, но Иштар заметила, как дрогнули уголки его губ.

– Вот так неожиданность, церер Адор, – едва не сорвавшимся на первом слове голосом начал он, когда чародей, поклонившись им, едва успел открыть рот для приветствия. – Вы не говорили, что пригласили чародейку из Тель-Ра.

– Мы с Его Величеством желаем вам лишь лучших наставников, мой принц.

– Выходит, чародеи, которые обучали меня до этого, были недостаточно хороши? Помнится, некоторые из них тоже были из Тель-Ра или учились там.

Иштар на долю секунды ощутила острое желание исчезнуть. Она даже не была частью этого дворца, лишь гостьей, и вряд ли должна была видеть, каким разочарованным взглядом принц Северин смотрит на церера Адора. Будто вспомнил, что был всё же принцем, и пытался поставить его на место. Вот только Иштар не понимала, из-за чего. Неужели ему и впрямь не сообщили об её прибытии? Или лишь не уточнили, что она приедет из Тель-Ра?

Да и так ли это важно? У него же уже были наставники оттуда.

– Нам нужно немного выпить, – как ни в чём не бывало сказал принц Северин, мгновенно расплывшись в улыбке. Будто не он пытался уколоть Верховного чародея, не он выглядел растерянным, когда Сава представила его будущую наставницу. – Я найду Маркуса, он наверняка расстроится, если пропустит всё веселье.

Принц Северин уже сделал шаг вперёд, проигнорировав озадаченный взгляд церера Адора, но словно опомнился и обернулся к Иштар.

– Безумно рад познакомиться с вами, церер Кроцелл, – мягким голосом произнёс он, заглянув ей в глаза. – Пожалуйста, не сбегайте раньше времени. Я лишь найду Маркуса и познакомлю вас, а потом мы, если вы не возражаете, послушаем ваши истории. Уверен, у вас есть, что нам рассказать.

Глава 5. Рождаются мысли о возвращении назад

Завтрак королевской семьи проходил в тишине и атмосфере неловкости, и всё из-за Северина, который с самого утра был хмурым и практически не разговаривал. Он знал, что ведёт себя, как ребёнок, но просто не мог наступить себе на горло и притвориться, будто всё нормально.

Всё было отвратительно.

Северин едва не чувствовал, как рвётся тонкая нить, на которой держался образ, в который все верили. Ещё немного – и правда всплывёт наружу, а он просто утонет в собственном вранье.

Но, как и наказала мать, он держался. Лучше, чем ожидал от себя. Кейлия и Маркус практически не оставляли его одного, лишь ночью, когда он уходил в свои покои, да и то не всегда – могли ворваться, как ни в чём не бывало, и предложить сбежать в город. Вчера так и было, вернулись они с Кейлией лишь на рассвете, а Маркус – и того позже. Кейлия говорила, что он задержался вместе с симпатичной и милой дочерью семьи Ландс, которая весь вечер строила ему глазки, но Северина не интересовали подробности. Ему лишь немного было жаль юную госпожу Ландс, которая пала перед чарами обаятельно Маркуса, а после, когда он сбежал, как делал всегда, наверняка проплакала за закрытыми дверями своей спальни не один час.

Вместе с двоюродными сестрой и братом Северин посещал светские рауты, пиры и таверны, куда тайком от короля они сбегали поздним вечером или даже ночью, но так было не всегда. Чаще он оставался в своих комнатах один и пытался понять, что ему делать. Мать погибла в результате нападения на их процессию четыре месяца назад, а её похороны, как и период траура, давно прошли. Столица уже готовилась к празднеству в честь приближения лета, и всё чаще люди говорили о том, что на день рождения принца Северина король обязательно устроит пышное торжество, но сам Северин не чувствовал даже капли радости.

Четыре месяца он только и делал, что учился у разных чародеев, которые всегда опускали руки и говорили, что больше ничем не могут помочь принцу. Ко двору прибывали разные чародеи: всех лично одобрял Верховный, но ещё не случалось, чтобы новый наставник приехал прямиком из Тель-Ра.

Северин уж слишком живо представил, как Верховный, написав кому-нибудь из старых знакомых, выложил все его успехи и неудачи, а чародеи обсуждали его личность и потенциал за чашками послеобеденного чая или вечернего вина, будто он – свежая сплетня.

Было странно и пугающе осознавать, что Иштар Кроцелл приехала, потому что старшие чародеи выбрали её для роли его новой наставницы. Будто сделали ставку на скаковую лошадь и были уверены, что не ошиблись.

Церер Кроцелл не то чтобы легенда среди чародеев и людей, но Северин слышал о ней краем уха. Сильная, смелая, дерзкая и действительно красивая, как сама Аолани. И теперь она будет учить Северина. Словно мало у него проблем.

Он не собирался объявлять бойкот или что-то подобное. Просто не обращал внимания на редкие разговоры короля, своего дяди, и его фаворитки, леди Аматеи. Кейлии не слишком нравилось, что женщина всегда завтракала с ними, ведь это были завтраки в кругу семьи, зато Маркус совершенно не видел проблемы. В конце концов, леди Аматея была его матерью, и пусть она ругала его за то, что он вчера опять вусмерть напился и лез под каждую юбку, Маркус был рад её присутствию.

Северин очень старался не завидовать, но не мог. Четыре месяца назад они с матерью должны были вернуться в Эриду из юго-восточной провинции, где принцесса Селия была наместницей, но неожиданное нападение разрушило их планы и жизнь Северина. Это было даже хуже, чем если бы его жизнь отняли. Он видел, как его мать пронзили мечами. Помнил, как горячая, густая кровь лилась рекой, брызгала фонтанами и капала с оружия. Казалось, до сих пор слышал, как сталь мечей и стрел крошила кости и разрывала плоть.

Северин пытался забыть это, но не смог. В разговорах Маркуса и леди Аматеи видел тысячи упущенных возможностей, в многозначительных переглядываниях Кейлии и дяди Эйтора – моменты, которые он уже никогда не испытает вместе с матерью.

Он опустил вилку, которая слишком громко звякнула о край тарелки. Тишина будто нарочно охватила столовую именно сейчас. Северин даже услышал, как леди Аматея вздохнула, но не с осуждением, а сочувствием, будто прекрасно понимала его состояние и хотела помочь. Северин в её помощи, как и в чём-либо другом, не нуждался, и потому притворился, что ничего не замечает.

На самом же деле он большую часть ночи не спал, думая о том, что сегодня вновь придётся терпеть присутствие очередной чародейки и притворяться перед ней. Делать вид, что он старается, не разочаровывать новую наставницу, Верховного и короля. Быть послушным и благодарным, ведь дядя так желал найти ему подходящих наставников, боясь, что магия Северина вдруг выйдет из-под контроля и уничтожит его.

«Что за глупости…»

– Ты начинаешь обучение сегодня, милый?

Северин поёжился, услышав обращение леди Аматеи. Он не испытывал к женщине неприязни, как Кейлия, но и не любил её, как Маркус. Аматея всего лишь была фавориткой его дяди, которая, однако, любила обращать к ним, как к своим детям, и показывать заботу, которой на самом деле не было. Это такая же игра, какую вёл Северин.

– Ох, даже не знаю, – ответил он, подперев подбородок кулаком. – Разве я смогу нормально учиться? Моя наставница так прекрасна. Я, наверное, буду всё время пялиться на неё и совсем ничего не запомню.

Леди Аматея звонко рассмеялась, будто Северин сказал что-то смешное. Маркус, которого всё ещё одолевало похмелье, нахмурился.

– Разве она такая красотка? Низкая, как карлик.

– Маркус, дорогой, не нужно судить всех по себе. Церер Кроцелл – милейшая чародейка, – елейным голосом сказала Кейлия.

Леди Аматея, казалось бы, вот-вот могла задохнуться от возмущения, в то время как уголки губ короля дрогнули в улыбке. Северин иногда искренне не понимал: то ли он считал перепалки своих детей милыми, то ли любил, как Кейлия подшучивала над Маркусом.

Со стороны могло показаться, что они близнецы: практически одинаковые овальные лица, тёмно-карие глаза, плавный изгиб бровей, пухлые губы, разве что волосы у Кейлии были немного светлее и более волнистые, а ещё намного длиннее. Волосы Маркуса доходили ему до плеч, и обычно он не собирал их, чем доводил короля до нервного тика. Тот считал, что Маркус всегда должен выглядеть идеально, тогда как Маркус считал, что «идеально» – это проснуться и не обнаружить, что его прекрасную шевелюру, которую он так любил, случайно состригли, да ещё и неровно.

– А ты уже влюбилась? – нашёлся с ответом Маркус, проигнорировав предостерегающий взгляд матери.

Та сидела по левую руку от короля, сын – рядом с ней, напротив Северина. По правую же руку от короля расположилась Кейлия, и даже в таком, казалось бы, простом выборе мест было видно, насколько король выделяет дочь. Она всегда была его любимицей, что проявлялось даже в мелочах.

– О, конечно. Безумно влюблена в церер Кроцелл, – сухо ответила принцесса. – Мы с Северином, должно быть, перегрызём друг другу глотки, лишь бы первыми пригласить её на свидание. Верно, Северин?

Он нахмурился, лишь на секунду растерявшись.

– Перед тобой церер Кроцелл точно не устоит, так позволь мне хотя бы попытаться очаровать её.

– Хватит, – наконец подал голос король.

– Разве вам не нравится, что мы обсуждаем нашу дорогую гостью?

Король свёл брови и посмотрел на него так, будто прощал это небольшое неповиновение, но Северин не собирался останавливаться.

– Разве вам не нравится, каким униженным и бесполезным я себя чувствую? Вы для этого и пригласили церер Кроцелл, верно? Чтобы лишний раз подчеркнуть, насколько я бездарен?

Северин прекрасно знал, что это не так. Дядя вовсе не хочет выставить его посмешищем или показать, что он ничего не может достичь. Именно из-за того, что король его любил, он и нанимал чародеев всё это время. Магия, проснувшаяся в простых людях, могла быть опасной, и король лишь хотел защитить Северина, потому что любил.

Но Северин устал постоянно терпеть неудачи и показывать, что магия ему не даётся. Находить общий язык с наставниками было всё сложнее, терпеть их упрёки – и того труднее. Будто он был чародеем, который с малых лет изучал магию, но никак не мог запомнить какую-нибудь простую истину. Разумеется, все чародеи были учтивы с ними, но в меру. Магия для них – воздух и жизнь, и многие искренне считали, что если Северин постарается достаточно, то справится.

Разве король не понимал, как это трудно: раз за разом видеть разочарование в чужих глазах, слышать, что чародеи больше ничего не могут сделать и отказываются продолжать? Разве не понимал, как это больно: пытаться обучиться магии, из-за которой, возможно, погибла его мать?

Северин устал терпеть всё это.

– Не говори ерунды, Северин, – тоном, не терпящим возражений, сказал король. Именно король, не дядя: суровый взгляд, прямая осанка, приказ в голосе и лёгкое осуждение в глазах подчёркивали, что сейчас он обращался к нему именно как правитель. – Не забывай, ради чего ты обучаешься на самом деле.

«О, да, конечно, – едва не выпалил Северин, – лишь бы показать, что Драганы сильны…»

– Вы могли бы хотя бы предупредить, что я опять буду вынужден терпеть чьё-то присутствие.

– Если уж она такая красотка, – с умным видом заметил Маркус, – то обучение должно проходить интересно.

– Маркус, – укоризненно обратилась к нему леди Аматея.

– Что? Это правда. Может, малышу Северину этого и не хватает – симпатичной чародейки под боком. Глядишь, и улыбаться бы начал.

– О, великие Шестеро, ты даже не попытаешься её соблазнить? – не удержался от колкости Северин.

– А ты случайно от ревности не умрёшь?

– Хватит! – громче повторил король. Маркус и Северин тут же утихли, опустив взгляды, но если первый держал на губах ехидную улыбку, второй прикусил щёку изнутри, лишь бы не продолжить возмущаться. Король обвёл их тяжёлым взглядом. – Всё уже решено, так что не нужно устраивать сцен, Северин. Продолжай стараться. Уверен, совсем скоро ты достигнешь успеха.

Северин едва не возвёл глаза к потолку. Если он в чём и достигнет успеха, – точнее, уже достиг, – так это во вранье и притворстве.

– И всё же, – тихо добавил он, зная, что его прекрасно слышно. – Из Тель-Ра.

– Сава тоже из Тель-Ра, – заметила Кейлия. – Некоторые твои наставники тоже оттуда, просто живут в других местах.

– Нет, Сава лишь училась там пару лет, – возразил Маркус. – Да и разве она сравнится с чистокровной чародейкой?

Северин подавил порыв вступиться за Саву, которая пару недель назад искренне пыталась ему помочь. Верховный приглашал многих чародеев, и все они оказывались бессильны. Сава не исключение, но она всегда была добра к Северину, не давила на него слишком сильно и во всём помогала. Из всех чародеев, служивших короне, именно она была ему ближе всего.

Ему вообще было достаточно трудно привыкнуть к жизни во дворце. Пока он с матерью жил в Содене, они приезжали в столицу пару раз в год, но никогда не задерживались дольше, чем на неделю. В одиннадцать лет Северин провёл в столице всё лето, и оно было худшим за всю его жизнь.

Он искренне любил свою семью, не возражал против общества Кейлии и Маркуса, но не был создан для жизни во дворце. Это место напоминало ему змеиное логово, где каждый человек носил маску и строил свои планы. Мурон – страна свободных нравов, и многое, что в других странах могли посчитать дерзостью или неповиновением, в Муроне таковым не было. Во дворце хорошо относились к слугам, многих из них Северин даже воспринимал как своих хороших знакомых, а Саву – как лучшую подругу, пусть даже она была старше на девять лет. Но каждый приём, бал или любое другое мероприятие, которое проводилось во дворце едва не каждый вечер, доказывали Северину, что жизнь аристократов далеко не так приятна, как он об этом слышал. Люди высшего общества любили сплетни и перемывание костей за чужими спинами, сложные планы и даже абсурдные в своём исполнении ситуации, которые помогли бы им приблизиться к правящей семье и трону в частности. Только за первую неделю Северина пытались соблазнить сразу четыре девушки, которые, как ему потом сказала Кейлия, легли бы под любого принца, лишь бы урвать хоть немного власти.

Во дворце было шумно, многолюдно и порой дико, но Северин не мог вернуться в родной Соден. Может, когда-нибудь потом, если докажет королю, что может управлять провинцией. Однако для этого нужно стерпеть очередные мучения в виде уроков магии с чародейкой из Тель-Ра. Но уже для этого Северин был слишком уставшим.

Замкнутый круг, из которого ему не выбраться.

 
***
 

Церер Кроцелл сидела напротив и выглядела до ужаса невозмутимой, будто уже сотни раз подписывала договоры об обучении глупых принцев. Сегодня на ней был строгий чёрный камзол с высоким горлом, который в сравнении со вчерашним платьем казался чересчур очень уж скучным.

Северин не хотел в этом признаваться, но когда он увидел церер Кроцелл вчера вечером, в тот самый момент, когда Кейлия сделала комплимент её платью, он подумал, что она действительно прекрасна. Красивее девушки Северин ещё не встречал.

Он знал, что у всех чистокровных чародеев белые волосы и золотистые глаза, но на мгновение подумал, что церер Кроцелл они идут больше, чем кому-либо другому. Светло-голубое лёгкое платье, казалось, идеально подчёркивало её фигуру, а вырез на юбке и глубокое декольте привлекали внимание. Маркус откровенно пялился на её грудь, пока Северин не пихнул его под рёбра, хотя сам, как идиот, в первую секунду опустил взгляд, за что ему было бесконечно стыдно.