Читать книгу: «Гримуар Баал», страница 2

Иштар, поколебавшись секунду, осторожно уточнила:

– Почему вы не хотите заняться этим лично? Вы сказали, что знали его.

– Принца я не знал, моя милая. Только его мать. Да и не уверен, что смогу помочь ему. Я-то вас, сорванцов, едва обучил…

– Не такими уж проблемными мы были.

– К принцу нужен другой подход, – не обратив внимания на её замечание, продолжил церер Кроцелл. – Ему не нужен ворчливый старик, у которого мозги поплыли из-за магии. Этот старик отправится в Соден, где будет изучать материю и искать хоть какие-то подсказки.

Иштар сомневалась, что это хорошая идея. Если принцесса Селия была дорога цереру Кроцеллу, почему он не хотел лично помочь её сыну? Он был сильнее Иштар, знал больше и уже обучил двух чародеев.

Но, поразмыслив немного, она поняла, что это попросту больно. Больно видеть человека, который выжил в ужасном нападении, и знать, что его матери не повезло. Больно находиться рядом с тем, кто переживает то же самое.

Может, Иштар никогда и не сближалась с людьми настолько, чтобы чувствовать боль и пустоту из-за их потери, но она могла попытаться представить, каково это. С каждым днём жизнь наставника медленно угасала, и мысленно Иштар старалась готовить себя к худшему. Она также предпочла бы остаться в Тель-Ра, рядом с ним, плюнув на свои путешествия, но не могла подвести наставника.

Он доверял ей, и Иштар хотела доказать, что это не зря.

Глава 2. Не оборачивайся назад

От Тель-Ра расходилось множество дорог, причём во всех направлениях. Были и пути, которые вели в глубину Элдера Корта и пустыню Ар-Торр – правда, люди никогда не забредали слишком далеко в те земли, предпочитали держаться границ или вовсе делать огромные крюки через Мартан, чтобы добраться до Орлэйта. Но бывало и такое, что они нанимали чародеев для защиты в пути. Иштар и сама пару раз соглашалась за умеренную плату сопроводить пару-тройку экипажей.

В одном из пограничных городов Мартана, где и начинался путь Иштар по одному из центральных трактов, ей предложили сопроводить экипаж вплоть до границ Мурона, но она отказалась. От Эриду, столицы Мурона, её отделяло чуть меньше двух недель пути, и Иштар хотела потратить их на раздумья и составление стратегии.

Пять дней уже прошли.

Наставник рассказал ей о принце всё, что знал сам. Его звали Северин, и ему и впрямь было всего девятнадцать лет. Вместе с матерью, принцессой Селией, младшей сестрой короля Эйтора Девятого, вплоть до недавних событий он проживал в юго-восточной провинции Соден, где принцесса была назначена наместницей. Король призвал его обратно ко двору, и уже как четыре месяца принц жил в столице. Остальное Иштар предстояло узнавать самой или от церера Адора.

Церер Кроцелл вписал в её Гримуар заклинание, которое позволяло ей поддерживать связь с церером Адором, Верховным чародеем Мурона. Однако Иштар до сих пор не обменялась с ним ни строчкой. Она знала, что он встретит её у южных врат города и сопроводит во дворец, а также будет наблюдать за тем, как она обучает принца. Иштар была отнюдь не в восторге от этого, но, помня важность дела, которое взяли на себя её наставник и церер Адор, старалась держать своё недовольство в узде.

В конце концов, ей хорошо заплатят. Пока она будет соблюдать условия договора и обучать принца Северина, муронская корона будет защищать её. Да и Верховный чародей не отвернётся – он, как и любой из них, был обязан помочь ближнему. И хотя Иштар волновалась, она старалась успокоить себя заверениями, которые слышала от наставника.

– Я давно знаю Октавиана и могу сказать, что он один из самых честных чародеев, – говорил ещё пару дней назад, пока Иштар собиралась в дорогу. – У него блестящий, пытливый ум, а жажда знаний безгранична. Я говорил, что он лично возглавлял многие экспедиции в Элдер Корт?

Одним словом, на церера Адора можно было положиться. Иштар плохо помнила его, – они, кажется, виделись, когда ей было не больше одиннадцати, – но помнила ощущение, которое дарил его Гримуар. Умиротворение.

Она думала об этом всю дорогу, когда ехала по безлюдным дорогам на туазалском жеребце, когда платила за комнату в гостинице и когда изучала записи, которые появлялись в её Гримуаре.

Наставник также добавил одно заклинание, которое временно разделило знания, хранящиеся в Гримуаре Харахти, с Гримуаром Баал. Иштар внимательно читала их перед сном, во время скудных обедов и передышек, которые требовались её коню. Конечно, в записях наставника была основа, которую Иштар помнила ещё со времён обучения. Простые заклинания, медитативные тактики, упражнения для укрепления тела, духа и разума. К некоторым записям Иштар добавляла свои: например, чуть больше физических упражнений и практика чтения на языке магии. Она не знала уровня принца Северина, смогла бы понять его лишь при встрече и первом прикосновении к его магии, но хотела быть готовой ко всему.

Прежде она уже обучала других, пусть и редко, но то были чародеи и эгерии, а здесь – человек. Кто знает, как поведёт себя его магия. Может, после всех попыток Иштар расшевелить её она разрастётся, заснёт или вовсе исчезнет.

Даже если задача, стоявшая перед ней, казалась трудной, а решение взяться за неё – импульсивным, Иштар не была намерена сдаваться. В Тель-Ра её уважали, а о силе Гримуара Баал ещё до её рождения ходили слухи. Иштар была сильна и умна для своих ста двадцати пяти лет и хотела доказать, что не Гримуар не зря выбрал её.

Поэтому она постоянно продумывала стратегию поведения с принцем Северином, его обучение, различные задачи и даже его досуг, который должен был помочь ему. Днём, ночью, в пути, лёжа на узкой кровати в таверне, сидя под раскидистым деревом во время дождя, проходя границу Мурона – Иштар постоянно об этом думала.

Но о чём она не думала, так это о том, что церер Адор не сможет её встретить.

Иштар понимала, что глупо злиться на Верховного чародея, у которого наверняка множество дел. Но одна короткая строчка, появившаяся на страницах её Гримуара, вызывала только злость.

 
«Я встречу вас у дворцовых ворот».
 

Просто великолепно. Теперь ей нужно было тащиться через весь город совершенно одной.

С момента, как послание церера Адора появились в Гримуаре, и до пересечения южных врат прошло не слишком много времени. Иштар собралась с мыслями, пообещала себе быть уверенной и решительной и, ориентируясь на сверкающие башни дворца, двинулась вперёд.

Солнце медленно поднималось из-за горизонта и окрашивало улицы в оранжевые, жёлтые и фиолетовые цвета, которые растекались по белым крышам и стенам мазками красок. Свет отражался от стеклянных крыш и распахнутых окон, лёгкий ветер колыхал гербы королевской семьи и полотна, на которых была изображён лик Хенны, покровительствующей весне, – одной из четырёх ипостасей бога Четыре Лика из пантеона Шестерых. Люди верили, что Хенна, как её сёстры Нита и Шима и брат Тив, являются частью одного бога, который менял лики в зависимости от времён года. Сейчас была середина весны, но как только в воздухе запахнет летом, все украшения, посвящённые Хенне, сменятся на украшения для Тива. Празднества, должно быть, будут каждую неделю, и Иштар была бы совсем не против погулять в городе. Она бы вообще предпочла остановиться где-нибудь в городе, а не во дворце, чтобы быть максимально близко к простому народу и гуляниям, которые заканчивались только перед рассветом.

Но выбирать ей не приходилось. Для начала следовало зарекомендовать себя как отличную чародейку, пунктуальную и ответственную, а уже после можно будет позволять себе некоторые вольности. Чародеям, вообще-то, никто, кроме бога-творца Энки, не указ, но церер Кроцелл просил Иштар не гневать короля и его семью.

– Я знаю, что это трудно, но, пожалуйста, прояви смирение, – сказал наставник ей напоследок. – Хотя бы раз в жизни, да и то ненадолго.

Иштар тогда громко фыркнула.

– Я сама смиренность.

– Я помню, как в Хелфготе ты сбежала с приветственного пира, а утром я узнал, что ты была в городском борделе.

– Там были очень красивые юноши.

Наставник не боялся, что она опять сбежит в бордель или заведёт себе любовника, нет. Его совершенно не волновало, с кем она спит. Он боялся, что её трудный характер может создать проблемы.

На самом деле Иштар не была трудной. Она лишь не стеснялась говорить, что думает на самом деле, отстаивала свою точку зрения и не боялась применять силу. Занкроу порой говорил, что она самовлюблённая эгоистка, но Иштар предпочитала говорить, что знает себе цену.

Она, однако, пообещала наставнику, что не будет создавать проблем, Ей, в конце концов, не шестнадцать лет, и она уже давно не дурочка, доверяющая всем без разбора. Некоторые, конечно, разделяли мнение Занкроу, – просто из-за того, что Иштар отказывала им в помощи, понимая, что люди могут справиться сами, – и говорили, что Гримуар вскружил ей голову.

Это не так. Если что и вскружило ей голову, так это любовь к себе, которой Иштар ничуть не стеснялась.

В конце концов, кто будет любить её, если не она сама?

Но, конечно, ради наставника и чести всего Тель-Ра она должна была постараться. Иштар всю дорогу обдумывала, что говорить и как именно себя вести при встрече с королём и принцем. Первое впечатление было очень важно: как бы ни зарекомендовал её наставник, как бы сам церер Адор ни убеждал короля, что к ним прибудет и впрямь восхитительная чародейка (Иштар не сомневалась, что он делал это), она должна была сама доказать это. Кто знает, может, король посчитает недостаточным того, что она скажет, и усомнится в воле Гримуара Баал, выбравшего её. Или решит, что принц Северин в состоянии и дальше обучаться у Верховного чародея – чего, конечно же, он больше не мог. Под присмотром церера Адора магия принца развилась настолько, насколько могла, и теперь нужен был другой подход.

Иштар устало выдохнула, потянув под уздцы коня, когда тот вдруг замедлился. С людьми, в которых вдруг просыпалась магия, была сплошная морока.

Почему магия не могла быть только у чародеев?..

 
***
 

Едва Иштар прикинула, какое расстояние отделяло её от дворцовых стен, как магия пришла в движение.

Простые люди не понимали, как магия может двигаться. Для чародеев же она была сродни инстинкту, который всегда был с ними, с первых секунд жизни. Они чувствовали движение магии, видели её потоки, могли понять, как она питает материю и как искажается, когда становится антиматерией. У магии не было точной формы: она могла быть как землёй, так и воздухом, бликами на стекле или искажённым отражением в зеркале. Магия всегда принимала ту форму, какую ей хотели придать чародеи и эгерии, и которая была записана в Гримуарах. Магия – это воля бога-творца Энки, результаты его познания мира, тайны, которые когда-то были в Учениях Цейтл.

И эти тайны, похоже, использовали, чтобы следить за Иштар.

Она не подала виду, что заметила этого. Спокойно шла дальше, ведя коня под уздцы, и остановилась лишь после того, как тот заупрямился. Улица была безлюдной, тихой, только где-то изредка распахивались ставни на окнах да тянулся запах свежей выпечки. Город медленно просыпался, а чужая магия расползалась вокруг, точно скользкий змей, подбиралась всё ближе к Иштар.

– Ну-ну, перестань, – забормотала она, поглаживая коня по гриве. – Всё будет хорошо, я не дам тебя в обиду.

Иштар провела ладонью по его шее и, ощутив потоки магии, коснулась их, делясь спокойствием и уверенностью. Если кто-то действительно следил за ней, это не означало, что она была в опасности. Скорее это преследователей ждала опасность – стоит только им выйти лицом к лицу с Иштар, и она сотрёт их в порошок, если не решит, что они заслуживают чего похуже.

Конь, наконец, успокоился, и они направились дальше. Она не оглядывалась, не всматривалась в узкие улочки, которые медленно заливали рассветные лучи. Никак не показывала, что заметила преследователей. Если верить магии, их было трое. Вполне возможно, что эгерии или слабые чародеи, которых не выбрали Гримуары. Они крались на соседней улице, умело избегая открытых участков местности, пряталась за поворотами и лавками, часть из которых уже готовились к открытию.

Приметив торговца, расправлявшего навес, Иштар направилась к нему.

– Доброе утро, уважаемый.

Торговец, – немолодой мужчина с короткой бородкой и тёмными глазами, который, судя по всему, был пекарем, – насторожено посмотрел на неё. Позади него был дом в два этажа, с вывеской на муронском языке, которую Иштар прочитала, запнувшись лишь на одном слове – в пути она также усиленно практиковалась в языке, вспоминая его, чего давно не делала. К окну первого этажа пекарни прилипла маленькая девочка, во все глаза смотревшая на чародейку. Иштар улыбнулась ей и помахала, а после, вновь посмотрев на торговца, спросила:

– Не подскажите, где я могу оставить своего коня?

Торговец недоверчиво нахмурился и что-то тихо буркнул.

– О, конечно, я всё понимаю.

Иштар тряхнула ладонью, и над ней появился Гримуар. С книги будто лоскутами сдирали невидимую ткань, являвшую твёрдый тёмный переплёт, металлический корешок, крохотную цепь, свободно парившую в воздухе, и созвездия на обложке. Иштар едва сумела подавить улыбку, когда торговец вытаращился на Гримуар. Должно быть, никогда раньше не видел магическую книгу так близко.

Страницы книги раскрылись, и Иштар, продолжая вежливо улыбаться, коснулась пальцами белых листов, немного погрузив их внутрь. Глаза торговца расширились ещё больше. Иштар ловко достала маленький мешочек с монетами и, отсчитав пять золотых, протянула торговцу.

– Чтобы ваше дело процветало. О, и за булочку с виноградным конфитюром. У вас такие есть?

Торговец ошалело смотрел на неё несколько секунд, но после, всё же взяв себя в руки, затараторил:

– Идите дальше по улице, там будет перекрёсток. Сверните налево, там и будут стойла.

– Благодарю за помощь, уважаемый. И булочку, пожалуйста.

Иштар спрятала мешочек с монетами в страницах Гримуара, захлопнула его и протянула руку за выпечкой. Торговец не успел даже моргнуть, как из дома выбежала девочка и протянула Иштар ещё тёплую булочку, завёрнутую в белую ткань.

– Благодарю, госпожа, – со всей серьёзностью ответила Иштар. – Хорошей вам торговли!

Уже после, подходя к стойлам и почти доев крайне вкусную булочку, Иштар думала, почему преследователи не напали, когда была возможность. Почему позволили ей не только найти безопасное место для коня, но ещё и пообщаться с людьми. Не то чтобы Иштар не была этому рада: она и туазалского жеребца пристроила, чтобы не бояться, что его случайно зацепит, если начнётся бой, и немного попрактиковала язык. Прямо сейчас, расплатившись с конюхом пятью золотыми монетами и пообещав забрать коня позже, может, через пару часов, она гуляла по площади, а после уже направилась в сторону дворца. Иштар предпочла бы и дальше находиться в седле, но она не была такой жестокой, чтобы подставлять несчастное животное, которое выносило все её бесконечные монологи в течение длинного пути. Уж лучше конь отдохнёт в стойлах, а после Иштар вернётся за ним и заберёт во дворец, сказав, что он её любимчик. Правда, имени у него до сих пор не было, но это такие мелочи…

Иштар свернула на узкую улочку между двумя высокими зданиями и вдруг ощутила, что магия преследователей отдалилась. Всё это время они следовали за ней, а теперь отстали?.. Вряд ли решили вернуться к торговцу и навредить ему – Иштар видела магические знаки возле его лавки и дома и с первого взгляда поняла, что они были нарисованы сильным эгерием, и потому не переживала, что на мужчину нападут. Тогда куда делись преследователи?

Выругавшись, Иштар развернулась и направилась обратно. Она вышла на улицу как раз в тот момент, когда из-за угла показался чёрный экипаж с тёмными окнами. Лакированное дерево блеснуло на солнце. Стук колёс и цокот копыт заполнили собой всю улицу. Иштар прищурилась, пытаясь понять, куда или откуда в такую рань едет экипаж, когда услышала резкий свист.

Магия зашевелилась. Первая стрела вылетела с одной из крыш и врезалась в дверцу экипажа.

Иштар выругалась громче и, призвав Гримуар, бросилась вперёд. Когда дело касалось магии, чародеи Тель-Ра имели право вмешиваться. Иштар не особо хотела рисковать, но и игнорировать магию, расползавшуюся по улице, не могла.

Она как раз призвала свою рапиру и отразила вторую стрелу, которая вполне могла зацепить перепуганного кучера. Послышался женский крик – должно быть, дама из экипажа увидела, что происходит, ведь окна были тёмными только с одной стороны. Иштар не успела даже моргнуть, не то что бросить оторопевшему кучеру, чтобы они убирались отсюда: третья стрела врезалась в правое плечо, прибив её к дверце экипажа.

Холодно, холодно, холодно.

Стрела тонкая, металлическая и явно антимагическая. И если это правда, значит, самая первая стрела, врезавшаяся в экипаж, вполне могла разбить защиту, которую Иштар чувствовала.

Стиснув зубы, она вырвала стрелу из плеча и, отбросив её, ударила левой рукой по экипажу. Кучер, наконец, пришёл в себя. Кони сорвались с места, и экипаж понёсся дальше. Иштар лишь краем глаза заметила маленькое окно сзади, в котором мелькнул чей-то силуэт. Четвёртая стрела бы попала в это окно, если бы Иштар, призвав Гримуар, не использовала магию.

– Kertaz!

Оглушение, больше напоминающее звучащий прямо над ухом набат. Заклинание действовало быстро, почти мгновенно, но обычно Иштар успевала заметить боль на лицах своих соперников. Прежде, чем они впадали в забытье, разумеется. Сейчас же она лишь чувствовала их: трое, один на крыше, два в разных переулках. Ни один не сумел защититься от магии. Стрела, которую успели выпустить, лишь задела крышу удаляющегося экипажа. Сам мужчина, которого Иштар, наконец, заметила на краю крыши, перевалился через край.

– Ottaro! – выкрикнула она, метнувшись вперёд.

Боль прорезала правую руку, ведущую, но, к счастью, Иштар с помощью магии смогла защитить мужчину от переломов. Он распластался на земле так, будто упал не с крыши третьего этажа, а с первой ступеньки невысокой лестницы. На вид и по ощущениям – самый обычный эгерий. Иштар опустилась рядом с ним, оттянула веко мужчины и проверила, что глаза у него золотые. Точно эгерий.

Устало выдохнув, она выпрямилась и поплелась, куда звала магия – к следующему мужчине, который лежал в переулке в груде сломанных ящиков. То ли сломал их своим массивным телом, то ли они уже были такими. Иштар проверила его глаза и, наконец приложив ладонь к раненому плечу, направилась к последнему нападавшему. Магия медленно останавливала кровь, сращивала плоть и кости, и лишь немного притупляла боль. Иштар терпела, стискивая зубы и глотая слёзы, зная, что отделалась малым. Чудо, что стрела попала в плечо, а не в голову или сердце. Тогда бы никакая магия не спасла.

Иштар почти добрела до третьего мужчины, который свалился, едва только успел выйти из переулка, когда услышала топот множества ног и лязг металла. Пустая до этого улица ожила будто бы мгновенно: из домов вышли несколько людей, другие выглядывали из окон, а некоторые и вовсе спешили к Иштар с оружием наготове.

– Твою ж, – прошипела она, поняв, что это вовсе не обычные люди, а городская стража.

Здесь было восемь людей, шесть из которых занялись потерявшими сознание эгериями. Ещё двое направили мечи на Иштар и приказали ей стоять на месте.

– Уважаемые, опустите оружие. Я – чародейка Тель-Ра, прибыла в город по приглашению Его Величества.

– Живы! – крикнул один из стражников, осматривавший оглушённого эгерия.

Иштар удивлённо подняла брови: они что же, думали, что она их убила? Она, конечно, могла, но не видела в этом смысла. Магия эгериев долгое время преследовала её, а они сами потом напали на экипаж, в котором явно не простолюдины ехали. Иштар не стала бы убивать эгериев, не выпытав из них все секреты.

– Чародейка Тель-Ра, значит, – сказал высокий мужчина с тёмными волосами и многодневной щетиной.

По его осанке, взгляду и лёгкому шевелению магии вокруг Иштар догадалась, что среди стражников он был за главного. Может быть, даже капитан, хотя никаких знаков отличия она не видела: та же серебристая броня и герб города на плаще. Они выглядели точь-в-точь как рыцари, о которых ей рассказывал наставник.

– Уважаемые, – повторила Иштар, стараясь не обращать внимания на мечи, направленные на неё, и не отнимая руки от раненого плеча, – если желаете, я могу это доказать. Опустите оружие, я не собираюсь нападать.

Никто не шелохнулся. Иштар заметила не меньше десяти горожан, которые осмелились подойти ближе. Они смотрели на неё, как на диковинку, будто никогда не видели чистокровную чародейку. Как на преступницу, какой она, должно быть, и выглядела в их глазах.

Что эти люди успели увидеть? Они поняли, что Иштар вмешалась, потому что должна была? Поняли, что она защищала экипаж, а эгериев не убила, всего лишь оглушила?..

– Руки назад, – вдруг рявкнул всё тот же стражник.

– Серьёзно? – выпалила Иштар, не сдержавшись. – Я, вообще-то, ранена. Пожалейте несчастную даму!

– Руки назад!

Иштар шумно выдохнула, возведя глаза к небу. Драться с городской стражей ей не стоит, это точно опустит её в глазах короля и Верховного чародея. Если, конечно, учесть, что она всё ещё не плавает где-то на самом дне. Но неужели стражники настолько глупы, что всерьёз хотят её арестовать? Да и за что – за общественные беспорядки и избиение законопослушных граждан, которые таковыми не были?..

– Уважаемые, – в третий раз повторила Иштар, – я…

Магия лёгкая, как порыв весеннего ветра, и холодная, как лёд, коснулась её. Иштар, отняв руку от плеча, метнулась вперёд так быстро, что даже стражники не успели её остановить. Она побежала к второму переулку, где двое стражников осматривали оглушённого эгерия, расталкивала вдруг закричавших людей и почти успела.

Эгерий, выплеснув магию, прыгнул на одного из стражников. Второй едва успел поднять меч, когда эгерий кинжалом полоснул первому стражнику по горлу и напал на второго. Тот отбил два удара и, должно быть, отбил бы третий, если бы Иштар не почувствовала, как земля уходит из-под ног.

Антиматерия.

Она съедала материю – дома, каменную дорогу, фонари, тело убитого стражника, самого эгерия, в конце концов. Всё рушилось, обращалось в прах и поглощало само себя, и прямо в центре был эгерий, тело которого разрывало на части. Иштар не успела даже призвать магию, как прогремел взрыв, отбросивший её назад, а следом за ним – ещё два.

Иштар окатило кровью и ошмётками чужой плоти, давление антиматерии и вовсе едва не лишило воздуха. Чужие голоса звучали будто из-под воды, голова закружилась. Иштар с трудом поднялась и обнаружила себя всего в трёх метрах от воронки, на месте которой ещё недавно был узкий переулок. Не осталось тел стражника или эгерия. Дома, которые зацепило, частично обрушились. Иштар медленно обернулась и обнаружила две точно такие же воронки. И людей – очень много людей. Кто-то успел выбежать из домов, кто-то наоборот прибежал на шум и взрывы. Городской стражи стало больше. Одни пытались успокоить людей, другие изучали появившиеся воронки. Антиматерия исчезла, поглотила саму себя, и опасность пусть и временно, но отступила. По крайней мере, так думала Иштар.

На неё было направлено сразу несколько мечей. Ближе всего стоял мужчина, которого она мысленно окрестила капитаном. Он же, встретившись с Иштар глазами, обманчиво спокойным и учтивым тоном сказал:

– Если вы и впрямь чародейка Тель-Ра, то будете сотрудничать.

Иштар разочарованно рыкнула. Не прошло и часа, как она прибыла в столицу, а на неё уже свалилась уйма проблем.

 
***
 

Новость о случившемся на одной из городских улиц распространилась достаточно быстро. Однако о том, что прибывшая в город чародейка замешана в этом инциденте, практически не говорили. Иштар бы спросила угрюмого капитана, который допрашивал её несколько часов, отчего такая неожиданная секретность и как быстро удалось пресечь слухи, если бы не поняла всё после.

Она просидела в штабе городской стражи на одной из главных улиц часа три, не меньше, и всего дважды улучила момент, когда на неё никто не смотрел. Тогда Иштар быстро призвала Гримуар и отправила цереру Адору послание, надеясь, что он не посчитает её виновной и поможет. Городская стража не надела на неё антимагические кандалы, и уже за это Иштар была готова рассыпаться в благодарностях. Но и слишком милыми с ней не были. Спрашивали, зачем прибыла в Эриду, что делала на той улице и что случилось с эгериями. Пытались выяснить, не она ли призвала антиматерию, чтобы разорвать мужчин на части. Иштар отвечала одно и то же: прибыла по приглашению Его Величества, направлялась во дворец, пыталась спасти людей.

Ей не верили, но после, когда прибыл церер Адор, всё изменилось.

Пусть они не виделись много лет, Иштар узнала его скуластое лицо, морщины на лбу, короткие белые волосы и пронзительные тёмно-золотые глаза. На вид ему было не больше пятидесяти, тогда как на самом деле он был немного младше Риманна Кроцелла. Церер Адор был одет в чёрный камзол, подчёркивавший широкие плечи, и если бы не отличия, которые были у всех чародеев, Иштар бы приняла его за простого слугу.

Церер Адор ругался до тех пор, пока капитан городской стражи не проводил его к Иштар. Ей совершенно не хотелось встречать Верховного чародея Мурона в помещении, которое городская стража использовала для допросов, в рваном камзоле и с кровью, покрывавшей всё её тело, но выбора не было. Иштар уже давно привыкла к запаху крови, а о том, что к одежде и волосам прилипли кусочки чужой плоти, старалась не думать. Она грациозно поднялась из-за стола и поклонилась Верховному, который, прошептав молитву, обрушил свой гнев на капитана городской стражи. Иштар даже не скрывала улыбки, когда капитан сказал, что отпускает её.

– Безобразие какое-то, – проворчал церер Адор, когда они вышли на оживлённую улицу. – Поверить не могу, что тебе, моя милая, пришлось пережить такое!

Он быстро направился к ждущему их экипажу, Иштар поспешила следом – она едва не впрыгнула в экипаж, напрочь проигнорировав удивлённый взгляд слуги, подавшего ей руку. Даже когда он забрался следом за ней и сел рядом с церером Адором, Иштар не обратила на него внимания.

– Просто невероятно, – произнёс Верховный, проведя ладонью по лицу. – И как мне объяснить всё Его Величеству?

Слуга, сидевший рядом с ним, стрельнул глазами в сторону Иштар. Она вздохнула, посмотрела на него и замерла, заметив глаза точно такие же, как у неё. Надо же, ещё один эгерий: короткие светлые кудри, приглаженные на одну сторону, немного вытянутое лицо и совсем ещё невинный взгляд, будто бы ему было не больше пятнадцати лет, хотя на вид – все двадцать. Рядом с Верховным он казался тонкой тростиночкой.

– Ваш ученик? – стараясь звучать непринуждённо, спросила Иштар, когда экипаж тронулся с места.

Церер Адор, продолжавший сокрушаться насчёт произошедшего, кивнул.

– Один из многих, Йонас.

– Для меня большая часть встретиться с вами, церер Кроцелл, – пролепетал юноша, вытянувшись в струнку.

– Взаимно, Йонас. Зови меня Иштар, формальности ни к чему.

Он смущённо посмотрел на церера Адора, но тот рассеянно кивнул, будто даже не услышал вопроса.

– Мне очень жаль, что тебе пришлось пережить это, моя дорогая, – сказал Верховный, посмотрев на Иштар. – Ты только прибыла в столицу…

Иштар слушала извинения, которые лились так быстро, что она не успевала даже слова вставить. Церер Адор рассказывал, как, получив её сообщение, сразу же сообщил об этом королю и, получив от него разрешение, отправился за ней. Как королевские чародеи ограждали места взрывов антиматерии, успокаивали людей и как он сам убеждал их, что прибывшая в город чародейка из Тель-Ра, которую они видели, не виновата. Иштар слушала, смотря в окно, частично прикрытое занавеской, и кивала, когда чувствовала, что это необходимо.

Если не считать утреннего инцидента, город выглядел спокойным, чистым и дружелюбным. Точно таким, каким его описывал наставник. Церер Адор сказал, что король уже сделал объявление и призвал народ не волноваться: пусть даже преступники уже были наказаны, чародеи всё равно узнают, какие цели те преследовали. И Иштар точно знала, что её привлекут к этому делу – всё-таки, не только спасла людей, но и пыталась остановить эгериев.

– На кого они напали? – спросила Иштар, бесцеремонно перебив церера Адора. Йонас едва не сжался от этого, будто думал, что Верховный разозлится, но тот совершенно спокойно ответил:

– Не смогли выяснить. Кто-то из аристократов, полагаю, задержался у леди Ландс и покинул её поместье только на рассвете.

– Многие аристократы защищают свои экипажи магией?

– Вы будете удивлены, но да.

Не то чтобы Иштар была по-настоящему удивлена. Куда более удивительным ей казался факт нелепой случайности, из-за которой она оказалась рядом.

«Может, это и случайностью не было».

– Беспокоиться не о чем, церер Кроцелл, – как ни в чём не бывало добавил Верховный чародей. – Его Величество от своего предложения не отказывается и полностью доверяет выбору совета Тель-Ра.

«Вот так радость», – подавив кислую улыбку, подумала Иштар.

– Вечером Его Величество приказал устроить приветственный ужин. Там и познакомитесь с принцем.

Йонас, казалось бы, едва не подавился воздухом. Он озадаченно посмотрел на церер Адора и, дождавшись его кивка, спросил у Иштар со смущением:

– Так вы будете обучать нашего принца магии?

– Верно, Йонас.

– Так странно… В смысле, многие из нас пытались помочь, но ничего не получалось, а теперь к нам приехала чародейка из самого Тель-Ра! То есть, конечно, раньше тоже приезжали, но они только учились, а вы, как я слышал, выросли и всю жизнь прожили там…

– Ты никогда не был Тель-Ра?

– Нет, что вы! Я учился при дворе, зато Сава, одна из наших, училась у вас.

– Вот как.

Иштар покопалась в памяти, но так и не вспомнила этого имени. Она помнила, что была какая-то девушка, которая, родившись эгерией, смогла стать чародейкой, но никогда не встречалась с ней лично. Пару лет эта новость гуляла едва не по всему материку Арам, пока, наконец, не утихла. Иштар вообще мало внимания обращала на новых чародеев и эгериев, если те появлялись в Тель-Ра, и практически не запоминала, если наставник знакомил её с кем-то.

– Даже она не смогла помочь принцу? – осторожно уточнила Иштар у церера Адора.

– Ох, моя милая, – улыбнувшись едва ли не по-отечески, совсем как её наставник, произнёс он, – как и сказал Йонас, пытались многие. Даже он сам, хотя у него далеко не такое потрясающее владение магией.

На этих словах Йонас зарделся, поставил локоть на нижнюю часть оконной рамы и надулся, как ребёнок.