Цитаты из книги «Собачье сердце», страница 14

- Вот всё у нас, как на параде, - заговорил он, - салфетку - туда, галстух - сюда, да "извините", да "пожалуйста", "мерси", а так, чтобы по-настоящему, это - нет! Мучаете сами себя, как при царском режиме.

Не били вас в зад сапогом? Били. Кирпичом по рёбрам получали? Кушано достаточно. Всё испытыл, с судьбою своею мирюсь и если плачу сейчас, то только от физической боли и от холода, потому что дух мой еще не угас... Живуч собачий дух.

— Помилуйте,— уверенно ответил человек,— как же так без документа? Это уж — извиняюсь. Сами знаете, человеку без документов строго воспрещается существовать.

Пес здесь возненавидел больше всего тяпнутого и больше всего за его сегодняшние глаза. Обычно смелые и прямые, ныне они бегали во все стороны от песьих глаз. Они были настороженные, фальшивые, и в глубине их таилось нехорошее, пакостное дело, если не целое преступление. Пес глянул на него тяжело и пасмурно и ушел в угол.

Кстати, вот еще слово, которое я совершенно не выношу. Абсолютно неизвестно — что под ним скрывается? Черт его знает! Так я и говорю: никакой этой самой контрреволюции в моих словах нет. В них здравый смысл и жизненная опытность.

Что же это делается на белом свете? Видно, помирать-то еще рано, а отчаяние - и подлинно грех. Руки ему лизать, больше ничего не остается.

Учиться читать совершенно ни к чему. когда мясо итак за версту.

Ей и на кинематограф не хватало, а кинематограф у женщин единственное утешение в жизни.

Один верит, другой не верит, а поступки у вас у всех одинаковые: сейчас друг друга за глотку.

— Ну, желаю, чтобы все...

— И вам также,— с некоторой иронией отозвался Борменталь.