Читать книгу: «Доживём до весны», страница 4

Зачем она сюда пришла? Ради него? Или банальное любопытство ей руководит? Или лишь для того, чтобы увидеть туман, что поглощает весь горизонт? А может, хочет взглянуть на «русалочьи» острова? Хм-м-м, интересно. Какой бы она была русалкой? Серебристой, безликой… А это идея. Неплохая такая, и рука Аморет тянется к телефону, беззвучно набирая текст.

– Привет! – Дамиан вскоре выбегает из здания и сразу направляется в её сторону. – Пойдем скорее, te congelarás⁵! – он кивает на её дрожащие пальцы. Аморет сразу же прячет их в карманы и телефон убирая, недоверчиво спрашивая:

– Стой, куда… Наверх?

– Именно, – Дамиан ласково улыбается. По сравнению с утром, он выглядит гораздо лучше: вновь весел и бодр, улыбчив и честен. – Обычно летом здесь проводят экскурсии, а в остальные сезоны маяк закрыт. Но у меня есть доступ, я могу войти сюда в любое время или навестить смотрителя.

– Отлично, мы пойдём на самый верх, – Аморет резко вздыхает, – только держи меня, ладно?

– Боишься высоты?

– Винтовых лестниц.

Улыбка обветренных губ становится шире. Дамиан берет её за руку, слегка сжимает. Они заходят в маяк, закрывая плотно дверь от холода и случайных прохожих.

– Здание высотой 72 метра построено из камня в девятнадцатом веке. Оно хранит в себе множество историй, которые чем-то схожи с теми, что я рассказывал тебе. Плененные русалки, разлученные вовек влюбленные, призраки яростных пиратов… И все они связаны с этим маяком, направляющим корабли по верному пути.

Аморет несмело поднимается по железной лестнице, держась за стену, Дамиана, и все же боясь упасть. По сторонам не смотрит. Считает уровни и ступени. Второй этаж. Пятьдесят две ступени. Третий. Ей уже тяжело, она задыхается, сильнее вцепляясь в мужскую ладонь. Сто четыре ступени.

– Ты хотел знать почему со мной всегда шокер?

Он кивает, но Аморет не видит этого. Однако догадывается, поэтому и делится правдой о себе:

– Я ненавижу чувствовать себя беззащитной, ненавижу настолько, что боюсь. С ним немного лучше, спокойнее.

Пятый этаж. Двести шестьдесят ступеней. Шестой. Она не смотрит вниз, послушно идет за Дамианом и уже слышит биение волн. Здесь шумно, страшно и сумрачно. Скорее, скорее к свету! Это же маяк, тут должно быть много освещения, а рядом – много великого моря. Остаётся совсем чуть-чуть.

– Мы почти пришли, – утешительно говорит Дамиан, ни на миг не ослабляя хватку. Он всё понимает и старается помочь, не думая о том, что все бессмысленно, что могут обстоятельства поменяться, разделить их, и потом не смириться. Не спастись. Не познать прощения и…

Триста шестьдесят четвертая ступень.

Они выходят на ровную поверхность – выше только фонарь и смотровая площадка, но туда им не надо. Аморет наконец-то поднимает глаза и охает, видя маленький стол и свечи на нём. Они мерцают огоньками, как светлячки, и меркнут, когда в окошке появляется белый световой столб. Маяк исправен, и хорошо. Было бы страшно оставаться здесь в темноте и тишине.

Два стула из старого дерева как-то помещаются в маленькой комнатушке с одним окном, и даже пространство остаётся, чтобы пройтись, провести ладонью по каменным стенам и ощутить силу. Все это место пропитано мощью, а с виду и не скажешь, что оно настолько уникально, настолько очаровательно, что дышать забываешь и вспоминаешь не сразу.

На столе куча аппетитной еды. Неужели это…. Романтический ужин? Быть не может. Вернее, еще как может, но только не с Аморет. Или ей все это снится в закатный час? Нет, иначе бы после прикосновения Дамиана была лишь дымка приятных воспоминаний, а не лёгкий покалывающий холод.

– Присаживайся, – он отодвигает стул и ждет, когда Аморет осторожно сядет. Она оглядывается по сторонам, все еще не веря в реальность происходящего. – Пальто можешь не снимать, будет ещё холоднее без него. Что-то не так? – учтиво спрашивает Дамиан.

– Я немного удивлена.

– Знаю. Поэтому предлагаю пока что оставить все вопросы и начать трапезу.

Салат с морепродуктами, одно горячее блюдо, наверняка тоже рыбное, корзина с булочками, бутылка вина – ужин получается довольно-таки скромным, но сытным. Сладкий напиток раскрывается изящными нотками. Напряженность и скованность пропадает, с каждым глотком щёки краснеют и смотреть на Дамиана становится невыносимо. Да, он красив, и перед этой красотой сложно устоять.

Пару раз ветер задувает свечи, будто понимая, что они ни к чему. Дамиан вновь зажигает их, улыбается нежно и шепчет неуверенно, слабо:

– А знаешь, ты мне нравишься такой, какая есть.

Бокал в руках Аморет вздрагивает, она ставит его на стол. От неожиданности резко вздыхает.

– Ещё раз.

Не верит. Мечется между желанием сбежать из башни и поцеловать милого парня рядом. Боится испортить этот вечер и не сознаться во взаимности, обреченности. Но, кажется, Дамиан к этому готов – берет все в свои руки и отважно говорит:

– Я не восторгался никем, даже морем или тоскливой осенью, как тобой. Красивая. Порой грустная, настоящая, – он прячет взгляд в пламени. Разноцветная челка падает на глаза, скрывая смущённое лицо. Словно ребенок, словно неуверенный в себе и нуждающийся в поддержке.

– Ты мне тоже небезразличен, – Аморет улыбается, протягивая ему руку. Он накрывает её своей ладонью и облегченно – обреченно – вздыхает. – Знаешь, я хочу помочь тебе сбежать. Попытаюсь купить билеты на рейс, зарезервирую отель рядом с моим домом и…

– Спасибо, – Дамиан поднимает взгляд, и Аморет замечает, что его щеки тоже покрылись румянцем. Улыбка сама по себе касается губ, а на душе становится легче. Будто приближающийся шторм ни по чем. Будто так и задумано, будто всё идет так, как нужно. – Давай попробуем встречаться? – вновь задаёт вопрос и, убрав ладонь с её руки, снимает ракушку с груди. Протягивает Аморет. – Возьми. Возьми мой кулон.

«Не бойся, смелее», – шепчет голос внутри. Не бояться? Хорошо. Быть смелее? Еще лучше. Поэтому она твердит вслух:

– Мой ответ: да. Но ракушку лучше оставь себе, ведь она связана с прошлым…

– Оно позади. Пора двигаться дальше.

– Бесспорно.

Дамиан кладёт подвеску на стол, Аморет наполняет их бокалы вином. Пьют за здоровье, чокаясь, неслышно смеются, переглядываются. В какой-то момент он протягивает частичку моря, а она осторожно касается её. Шершавая ракушка, нить из золота. Не сводя взгляда с Дамиана, Аморет надевает его подарок на себя. Видит своё отражение в его глазах и…

Весь мир вдалеке замирает. Волны не бьются об гранит, не признавая поражение. Чайки молчат. Корабли не взывают о помощи. Больше ничего – ни воли, ни каменных стен совсем рядом. Словно в безумии, они тянутся друг другу и давят на Аморет, Дамиана.

Оставаться на месте невозможно. Поэтому они оба поднимаются из-за стола, подходят ближе. Она первая льнет к нему, вставая на цыпочки. Он кладет руки на её талию, ощущая только одно. Контраст тел. Холодное, как касание утопленника. Горячее, живое. Насколько они разные, насколько они не похожие… И лишь один поцелуй на губах.

Возможно, это первая ошибка, что они сотворят. Может, она будет далеко не последней, и все же не им выбирать. Точно не сейчас. Точно не в момент соприкосновения двух миров и мгновенных осознаний.

Закрытые глаза и предсказуемо сбивчивое дыхание.

У Дамиана губы сладкие, и вкус их непонятен – что-то между черникой и мятой. И губы мягкие, податливые. Холодные только. Может, он просто замерз? Или что-то другое. В другой бы раз Аморет остановилась, отвернулась, извинилась на французский манер. Сейчас же говорит своим сомнениям: «Хватит», и вновь исчезает в ворохе чувств.

Целуются. Снова. Она зарывается рукой в его стрижку, а другую кладёт на выступающие лопатки. Дамиан вздрагивает, но не противится ее касаниям. С чьих-то губ вырывается тихий и едва слышный стон. Прекрасное удовольствие… Пусть только он посмеет прерваться, и она воспримет это как угрозу жизни. Но он этого не делает ни через секунду, ни через минуту. Только в тот миг, когда ветер будто нарочно стучит в окно.