Читать книгу: «В стране слепых», страница 6

«Даже у параноиков бывают враги». Но друзей не бывает никогда. Морган сказал, чтобы она не поворачивалась к нему спиной. Может, он хотел предупредить ее, несмотря на зомбирование? Теперь вопросы того «интервью» казались Саре все более зловещими. Морган как будто выведывал, что ей известно. Кроме того, еще тогда Сару не покидало ощущение, что он сам знает больше об этом деле, чем хочет показать.

На автоответчике мигал огонек. Сколько уже это продолжается? Когда она последний раз проверяла сообщения? Вчера? Сара машинально отмотала пленку назад. Звонил Деннис. Хотел узнать, что с ней. Слышал о перестрелке в парке и беспокоился. На секунду Саре показалось, что он звонит сейчас, и она готова была ответить, однако опомнилась и остановила запись. Некоторое время Сара отрешенно смотрела на аппарат, потом снова отмотала пленку и прослушала еще раз и еще. Господи, во что же мы впутались?

Гараж весь пропах бензином и смазкой. Это было просторное помещение с рядами ярко-красных полок вдоль стен. В дальнем конце стоял старый белый «Блейзер», забрызганный грязью, ближе к двери – «Вольво». Саре потребовалось несколько минут, чтобы загрузить «Блейзер» всем необходимым. Двигаться было приятно, не важно как, даже убегать. Все-таки лучше, чем сидеть и ждать.

Спальный мешок. Ночи в горах холодные, даже летом. Карта и компас. Керосиновый фонарь. Электрический фонарик с запасными лампочками и батарейками. Охотничьи спички, которые никогда не отказывают. В случае нужды она могла добыть огонь и трением, только зачем зря усложнять себе жизнь? Рыболовная леска и крючки. Проволка и кусачки. Охотничий нож и точильный брусок.

Она вынула нож из ножен. Лезвие зловеще сверкнуло в свете голой лампочки, свисавшей с потолка. Нож был отлично сбалансирован и делал полный оборот на дистанции в тридцать футов, в чем, на свою беду, убедился уже не один кролик.

Сара резко развернулась и взмахнула рукой – лезвие ножа глубоко вонзилось в самый центр гаражных ворот. Довольно хмыкнув, она вытащила нож и засунула в рюкзак.

В спальне она переоделась в походную одежду. Куртка, плотные брюки, защищающие ноги, прочные башмаки. Надо взять смену белья на случай мокрой погоды. Зашнуровывая ботинки, она бросила взгляд на часы. Без десяти десять. Неужели так поздно? Сара посмотрела на будильник, стоящий на комоде. Верно. А Моргана все нет. Может, он ждет снаружи, у дверей? А если его звонок – это способ напугать ее и подтолкнуть к бегству? Сара подошла к входной двери и снова поглядела в глазок.

По-прежнему никого. А кто там может быть? Человек с винтовкой? Нет, на этот раз они будут работать тоньше. Вторая попытка убрать ее тем же способом вызовет слишком много вопросов. Тут даже полиция заподозрит неладное.

Ну что, сидеть или срываться с места? Быть сидячей мишенью или бегущей?

Внезапный телефонный звонок ударил словно током. Сара повернулась и удивленно уставилась на аппарат, будто он вдруг ожил. После трех звонков включился автоответчик. «Здравствуйте, – произнес ее собственный голос, – сейчас я не могу подойти к телефону…» Она пошарила под кухонным столом, выдвинула табуретку и села, не сводя глаз с телефона.

– Сара? Это Кевин из «Ньюс». Перезвони мне, это срочно.

Она нервно переплела пальцы. Кевин? В душе шевельнулось дурное предчувствие. Сара схватила трубку и набрала номер редакции.

Кевин ответил сразу же.

– Сара, мне очень жаль тебе это сообщать, но твой старый коллега Морган Граймс полчаса назад был убит ножом на автостоянке.

Морган? Он просто не мог умереть! Морган был постоянной величиной вроде горы Маунт-Эванс. Он был всегда. Как он подшучивал над ней в ее первые репортерские дни, помогал писать заметки… Как заботился после покушения… Как могла она подозревать его! Глаза Сары наполнились слезами.

– О боже, нет! Кто это сделал?

«Они» проводят чистку по полной программе. Морган мертв, и мертв по ее вине. Страх заставляет делать глупости. Именно в глупости причина большей части мировых бед.

– Какой-то наркоман. Под его телом нашли пакет с травкой, а в кармане – толстую пачку денег. Полиция считает, будто они торговались, но не сошлись в цене.

– Кевин, ты же сам понимаешь, что это неправда!

– Послушай, я знаю Моргана не хуже других. На него не похоже, конечно, и все же выглядит хуже некуда.

Что она могла на это сказать? Что за последние два дня произошло четыре легко объяснимых убийства, которые не так-то просто объяснить? Сумасшедший снайпер, любовный треугольник, автомобильный наезд, неудачная сделка с наркотиками… Полиции даже не придет в голову связать их друг с другом. Хотя если все это сказать, Кевин лишь станет следующей жертвой.

– Сара! Я вот еще почему позвонил… Его последние слова… Он сказал: «Передайте Саре, что Пулитцеровская премия того не стоит». – Кевин подождал ее ответа и, не дождавшись, спросил: – Тебе это о чем-нибудь говорит?

– Э-э… нет, ничего. – Сара поблагодарила его за звонок и поскорее распрощалась.

Она долго сидела за кухонным столом, не зная, что теперь делать. Остатки кофе остыли и выдохлись. Отодвинув кофейник в сторону, Сара опустила голову на скрещенные руки.

Морган… Она так и не отблагодарила его за то, что он сделал. Вместо этого – позволила его убить. Могла предупредить и не предупредила. Не доверяла Моргану, хотя должна была знать его лучше, ведь столько времени проработали вместе…

Ладно, что толку теперь – должна была, могла… Что случилось с той Сарой, которая всегда отвечала за свои поступки?

Она до смерти перепугана – вот что. И ни за что больше не может отвечать.

Чушь собачья! Положеньице не из лучших, это верно. Обстоятельства изменить не удастся, и все остальные миллиарды людей, живущие на земном шаре, помочь в этом не смогут. Но по крайней мере можно выбрать, как вести себя в этих обстоятельствах.

Легко сказать. Один друг лежит в больнице, раздавленный в лепешку. Другой – вообще в морге. И нет никаких оснований полагать, что «они» не попытаются довести дело до конца с ней самой.

Да уж, вряд ли они остановятся на одной попытке. И что теперь делать, сдаваться? Это единственный и стопроцентный способ проиграть. Им тогда ничего и делать не придется – все сделает она сама.

Так что же делать?

Драться!

С кем? Неизвестно даже, кто они такие.

А это как раз знать не обязательно.

Сара выпрямилась. Вот именно! Она стиснула зубы. Есть способ расплатиться с Морганом. Не полностью, конечно, – она всегда останется перед ним в долгу. Однако монетка для паромщика у него будет.

Она пошла в кабинет и принялась за работу.

9

На компьютерного «червя» ушел целый день. Задача была непростой даже для Сары – комбинация двух программ, одна внутри другой. На первый взгляд это выглядело как обычное сообщение на сетевом форуме. Однако глубоко внутри, под маской невинной болтовни, содержался зашифрованный алгоритм, создающий самовоспроизводящегося «червя». Самозагружающаяся программа запускала программу второго уровня, включенную в код первой в виде анаграммы. Обнаружив какую-либо автономную базу данных, вошедшую в контакт с общей сетью, «червь» тут же запускал в нее свою копию, которая начинала поиск ссылок на Сару Бомонт, Денниса Френча, Пола Эббота, Моргана Граймса, Брейди Куинна, Чарльза Бэббиджа, а также имена из каталога трудов общества. Найдя в файлах достаточное количество таких ссылок, клон «червя» посылал по сложному сетевому маршруту соответствующий отчет, а затем стирал базу данных. В противном случае клон самоликвидировался. Для уничтожения баз данных Сара использовала программу «Джаггернаут» – древнюю, но весьма эффективную. Противник вряд ли был готов отразить такое оружие.

На то, чтобы найти «их» базы данных, может потребоваться немало времени, и все же в конце концов это должно случиться. Проводя операции такого масштаба, «они» не могут обойтись без Интернета. Рано или поздно их компьютер войдет в Сеть, и тогда, получив отчет, Сара наконец узнает, кто они и где находятся, а кроме того, получит удовлетворение от сознания того, что уничтожила их файлы. Вряд ли другая база данных могла содержать такую коллекцию имен. Впрочем, Сару не особенно заботило, что ради достижения своей цели она может стереть какой-нибудь телефонный справочник.

Работа была почти закончена, когда Сара вдруг поняла, что сглупила. Существует только один способ обезопасить себя, когда владеешь чужим секретом, и этот способ она чуть не проглядела. Вздохнув, она снова села за компьютер и стала писать еще одну подпрограмму.

Наконец Сара удовлетворенно потянулась и взглянула на часы. Два часа ночи? Шестнадцать часов у экрана – ничего себе! И никакой доплаты за сверхурочные. Она была довольна собой: ответный удар нанесен. Даже в случае проигрыша она по крайней мере погибнет в бою, с оружием в руках! Сара улыбнулась. От смерти все равно не уйти – важно, как умереть: на коленях или с гордо поднятой головой, словно Нат Тернер.

Боже, как же она проголодалась! Весь день ни крошки, если не считать глотка кофе. Сара зевнула и побрела на кухню, чтобы сделать себе бутерброд. Темноту рассеивал лишь круг света от холодильника. Друзья оставили ее, но беспомощной она себя больше не чувствовала.

«Передайте Саре, что Пулитцеровская премия того не стоит». Последние слова Моргана. Внезапно она осознала, что он мог иметь в виду. Тот разговор, когда она зашла в редакцию «Ньюс», а Морган говорил по телефону… всего двенадцать дней назад – будто двенадцать жизней. «Над чем трудишься? – Хочу получить Пулитцеровскую премию».

Она прислонилась к дверце холодильника. А если Морган хотел сказать, что удар ножом связан с материалом, над которым он работал? Смысл этих слов мог разгадать только один человек. Морган хотел, чтобы она прочитала его файлы.

Сара захлопнула холодильник и побежала к компьютеру, забыв о бутерброде. Войдя окольным путем в сеть «Ньюс», она ввела секретный код Моргана, который разгадала много лет назад. Как она и ожидала, пароль подошел. На экране появились строки:

«Сара, привет! Никто другой не смог бы расколоть код. Надеюсь, впрочем, что ты мое письмо не прочтешь, потому что это будет означать одно: до твоего дома я так и не добрался, ведь ты не вломилась бы сюда просто для смеху. Ты порядочная. Для репортера это недостаток, но мне он всегда в тебе нравился».

– Мне тоже, в тебе, – прошептала Сара. «Почему мы никогда не говорим друзьям таких слов, пока это еще имеет значение?»

«Тебе нужен файл под названием «Список смерти». Этот материал, если я его закончу, принесет мне Пулитцеровскую премию. Сара, рядом с нами действует группа людей, по сравнению с которыми Аль-Капоне выглядит невинней матери Терезы. У меня нет ни тени сомнения, что они в течение многих лет совершали убийства по всей стране».

Морган готовил статью о репортерах, погибших в ходе своих расследований. Самоубийства, поножовщина в барах, автокатастрофы, маньяки-снайперы на крышах. В общем, сплошные невинные жертвы. Однако ему стали попадаться незначительные, однако странные совпадения, как, например, смерть двух репортеров, одного в Джорджии в 1943 году, а другого – в Орегоне в 1967-м. Оба исследовали биографию Уильяма Харрисона Хэтча, малоизвестного статистика, работавшего в 20-х годах. Заинтересовавшись, Морган стал анализировать и другие смерти, не только репортеров, раскопав в результате, словно слиток серебра в свинцовой жиле, целый набор взаимосвязанных смертей.

«Ортогональный факторный анализ», – припомнила Сара.

Вначале для Моргана это было просто любопытным материалом на тему о странных мистических совпадениях. Постепенно он начал понимать, что совпадения носят куда более зловещий характер. Версия о ненормальном серийном убийце сюда явно не подходила – цепочка необычных смертей тянулась слишком много лет. Вряд ли маньяк начал свое грязное дело, будучи грудным ребенком. Значит, действовал не один человек.

«Организация», – сказал Морган в то утро после покушения в парке.

Он начал распутывать почти неосязаемую паутину намеков и слухов. След был едва заметен, то и дело теряясь в переплетении вымышленных имен и анонимных телефонных звонков. Однако Морган был профессионалом. Сару всегда восхищала его терпеливая настойчивость, сочетавшаяся с инстинктивной осторожностью. Рано или поздно он снова нападал на след. В конце концов Морган вышел на небольшую группу людей, единственной заметной чертой которых была, за некоторыми исключениями, почти полная незаметность. Джон Бентон, Женевьева Вейл, Дэниел Кеннисон и ряд других. Всем им, кроме разве что Кеннисона, который управлял крупной фирмой по изучению общественного мнения, удалось избежать известности. Между собой эти люди были, на первый взгляд, никак не связаны. И они были богаты – так богаты, что их имена никогда не упоминали ни «Форбс», ни «Форчун», ни «Таун энд кантри». Богатство такого рода обходится без рекламы.

В файле было также имя Сары Бомонт. История с перестрелкой в Центральном парке Денвера. Если нападение задумано не одиночкой, рассуждал Морган, это могла быть та самая группа. Но зачем состоятельным людям идти на такой риск? Пока он этого не знал, материал не мог быть завершен. Неудивительно, что Моргана так интересовали мотивы убийства.

В конце файла была ссылка, которая, как выяснилось, вводила команду автокопирования в некий файл «К». Где еще мог хранить Морган эту информацию?

Сара ждала, пока принтер распечатает файл. Теперь все было ясно. В списке Моргана из пяти с лишним десятков убийств были имена Кеннета Робертсона и Алисы Маколифф – тех самых, которых упомянул Ред. Именно расследование Моргана заставило организацию нервничать. Больше полусотни убийств – немудрено!

Однако Морган не предполагал, что тайна Брейди Куинна может быть связана с его серийными убийствами, пока не навестил Денниса и не прочел список с «гвоздями от подков». Списки относились к разным столетиям, но Агата Пенуэзер, последняя в списке Денниса, была первой в его собственном! Вот почему он так беспокоился, когда звонил Саре.

Так беспокоился, что бросился ее спасать – и налетел на нож…

Морган вел свое расследование крайне осторожно. Необходимость этого вытекала хотя бы из числа имен убитых репортеров, не идущего ни в какое сравнение даже с числом сыщиков, историков и статистиков. Но его запросы о Куинне и обществе Бэббиджа были открытыми – через Интернет и по телефону. Когда он понял свою ошибку, было поздно.

Дружба с Сарой довершила дело. Убийцы были убеждены, что Сара и есть их главный враг. По трагической иронии судьбы они сочли Моргана лишь сообщником. Сразу после встречи с незнакомцем в библиотеке Сара встретилась с Деннисом и Эбботом, а потом, после покушения в парке, провела ночь у Моргана. На следующий день Морган виделся с остальными двумя. И тогда они предпочли не рисковать и убрать всех троих ее «помощников».

Еще можно как-то понять мотивы убийства Эббота, хотя он никак не был с ней связан. Однако Доусоны и тот мужчина в парке погибли просто за компанию, для отвода глаз. Боже мой, какая жестокость!

И все ради того, чтобы сохранить главный секрет – тайное воздействие кучки людей на историю в течение последних ста шестидесяти лет!

Если бы только можно было об этом забыть – так, чтобы история снова стала чем-то, что идет само собой! «То, чего ты не знаешь, не может тебе повредить». На любой случай есть своя поговорка, утешительная формула, избавляющая от лишних мыслей. Неправда: то, чего ты не знаешь, может убить тебя. Однажды воробей врезался на лету в стеклянную стену небоскреба и упал на тротуар прямо Саре под ноги. Вот и она так же – несется сломя голову, как те, до нее (сколько их было?), прямо на невидимый барьер. Даже если бы ей удалось все забыть, это была бы лишь иллюзия свободы. Стены остались бы на месте, еще неприступнее, чем прежде, потому что невозможно разрушить преграду, о существовании которой не подозреваешь. Однако как же больно сознавать, что стены есть и построены они кем-то другим! Всю свою жизнь Сара боролась за то, чтобы не стать очередной жертвой. А теперь обнаружила, что жертвы – все. Так узник, вырвавшийся из камеры, вдруг понимает, что попал в другую камеру, только побольше.

Ее разбудил дверной звонок. Колокольчик надрывался, повторяя звяканье, как заезженная граммофонная пластинка. Сара зажала уши. Да заткнись же, ради бога!

Она всегда трудно просыпалась. Эйб вечно над ней подшучивал. Сам он был из тех, кто по утрам бегает трусцой и предпочитает плотный завтрак. С ветчиной и яйцами – всмятку, разумеется. Сара за это время едва справлялась с чашкой кофе. Теперь-то она понимала, что их отношения были обречены с самого начала.

Заснула Сара только утром, свалившись без сил на диван после того, как всю ночь занималась своей программой и читала файлы Моргана. Протирая глаза, она вгляделась в циферблат часов, стоявших на камине под портретом доктора Кинга. Двенадцать… Полдня проспала. Доктор Кинг смотрел вдаль и выглядел невероятно благородным. «Наконец-то свободен…» Свобода… Какая, к черту, свобода, если горстка людей манипулирует всеми остальными!

Колокольчик снова зазвенел. Может, открыть? Вчера она собрала вещи, чтобы бежать в горы, потому что боялась, дура, что Морган собирается убить ее. Потом стала планировать ответный удар. А сегодня утром, нет, уже днем – что, снова бежать?

Все зависит от того, кто там за дверью.

Мистер Кисс вспрыгнул на спинку дивана и стал прогуливаться взад-вперед. Потом широко зевнул.

Сара протянула руки, и кот спрыгнул ей на живот.

– Как дела, Кисс? – спросила она. – Давно тебя не видела. Опять гулянки? Совсем обо мне не думаешь. – Сара живо припомнила то одиночество, которое ощущала… когда же это было, позавчера? День, ночь – все спуталось. Точно, в субботу. А сегодня понедельник. Ровно две недели назад они с Деннисом ходили на Эмерсон-стрит.

Кисс посмотрел ей в глаза.

– Мяу?

– Ладно, извини. В конце концов, я тоже занималась неизвестно чем, когда была тебе нужна…

Бегала от выстрелов, сходила с ума в квартире Моргана… Она почесала кота между ушами, в его любимом месте.

Снова звонок. Сара вздохнула.

– Ну ладно, посмотрим, кому так не терпится нас повидать.

Она слезла с дивана и поднялась на ноги. Вспомнив, как легкомысленно открыла входную дверь вчера утром, Сара захватила из камина кочергу. Затем подошла к двери и заглянула в глазок.

Это был Ред Мелоун, переодетый водопроводчиком. Для убедительности на дороге рядом с домом даже стоял специальный фургон. Под мышкой Ред держал папку, набитую какими-то растрепанными бланками. Некоторое время он переминался с ноги на ногу, потом снова атаковал звонок.

Сара распахнула дверь. Поколебавшись немного, Ред переступил порог.

– Наконец-то, черт побери… – Он нахмурился. – Что такого смешного?

Она молча показала ему кочергу. Ред посмотрел, перевел взгляд на Сару и сердито буркнул:

– По крайней мере я свое обещание выполнил – позвонил в ваш проклятый звонок.

10

Ред устроился на диване, там же, где и в прошлый раз. Он смерил Сару взглядом и покачал головой.

– Эх, Сара, ну и свинью вы мне подложили. А ведь я вам и вправду поверил. Представляете, каким идиотом я себя чувствовал, когда слушал про ваши художества в Сети? Вам, оказывается, палец в рот не клади. – В прошлый раз он так часто улыбался, что теперь его хмурое лицо производило зловещее впечатление.

Сара положила кочергу на стол и скрестила руки на груди.

– Я могу все объяснить.

Ред сурово кивнул и заложил руки за голову.

– Прекрасно! С нетерпением жду ваших объяснений.

– Полегче, уважаемый корректор! В том, что я говорила, все правда до единого слова.

Он резко подался вперед, с обвиняющим видом выставив палец.

– Да, но слов было маловато! Вы знали в сто раз больше, чем сказали, – благодаря своей хитрой программке. Хватит ломать комедию! Ставки слишком высоки.

– Комедию, черт побери?! Один мой друг мертв, другой при смерти, и многие, кого я не знаю, – они тоже убиты…

Моргана больше нет. Эта мысль то и дело вторгалась в ее сознание, затмевая остальное.

– Убиты… – повторила она уже тише. – Так что не надо мне говорить про ставки. Тогда я не рассказала всего, потому что не хотела открывать свои планы конкурентам. Я исследовала биографию Брейди Куинна, чтобы использовать его для рекламы проекта застройки, вот и все.

– Нет, не все, – холодно возразил Ред. – С какой стати вы приплели Бэббиджа, Эдисона и прочих? – Видя, что Сара колеблется, он рявкнул: – Ну же! Речь идет о вашей жизни, а не о дурацких проектах!

Она закусила губу и посмотрела ему прямо в глаза. Стоит ли доверять Реду Мелоуну? Он ведет себя так, будто старается помочь, но кто может знать это наверняка? Они молча смотрели друг на друга. Наконец Сара глубоко вздохнула и достала из ящика стола две папки.

– Вот, – сказала она, бросив их на колени Реду. Он молча перевел взгляд с нее на папки, потом обратно. – Берите, читайте!

Ред нахмурился, прочел надписи на папках и, резко побледнев, начал их листать.

– Где вы это нашли?

– В старом здании недалеко от вокзала. Рядом с Пятнадцатой улицей. – Сара рассказала о машинах Бэббиджа.

Он задумчиво покачал головой.

– Так вот где они сидели, – тихо проговорил Ред и бросил папки на кофейный столик. – Мы знали, что Карсон устроил штаб-квартиру где-то в старом центре. Потом поднялась суматоха. Если бы Карсон был поаккуратнее при переезде, никто бы ничего не нашел. Вам очень не повезло, что вы наткнулись на машины.

– Рано или поздно их все равно бы нашли.

– И сдали бы в металлолом, даже не подозревая, с чем имеют дело. – Ред поддел пальцем папку с каталогом. – А вы поняли, что это?

– Конечно. Попытка управлять ходом истории.

Ред спокойно кивнул, словно ожидал подобного ответа.

– Почему вы так подумали?

Сара рассказала ему все, до чего додумалась прошлой ночью. Куинн, Карсон, общество Бэббиджа… Причины покушений на Денниса, Моргана и людей Уайднера. Однако, еще не доверяя своему собеседнику до конца, не стала упоминать о компьютерном «черве», созданном ею в отместку.

Ред был само внимание. Когда она закончила, он еще долго сидел молча, нервно потирая руки. Потом тряхнул головой и невесело рассмеялся.

– Ну что? – торжествующе бросила Сара. – Права я или нет?

Он пропустил вопрос мимо ушей и продолжал размышлять, сложив пальцы домиком.

– А где тот список, что вы нашли? Клиологический анализ.

– У Денниса. Скорее всего дома.

Ред полез в карман и достал мобильный телефон.

– Извините, мне надо позвонить.

Сара молча пожала плечами. Ред набрал номер – цифр было больше, чем обычно, – и несколько минут говорил что-то, отвернувшись, чтобы она не слышала. Потом долго слушал, кивая. Закончив, повернулся к Саре.

– Мы пошлем к вашему другу своих людей для охраны. Им понадобится время, чтобы доехать, но я думаю, что в больнице с ним ничего не случится. И еще на всякий случай присмотрим за профессором истории.

– Спасибо.

– Что? А, пожалуйста. Это для того, чтобы исключить утечку. Может, удастся найти список.

– А теперь ваша очередь, – улыбнулась Сара. – Расскажите мне об обществе Бэббиджа.

– Его больше не существует, оно умерло много лет назад. – Опустив глаза, Ред стал рассматривать свои руки. – Думаю, теперь нет смысла что-то от вас скрывать, это ничего не изменит: – Он пожал плечами и указал на место рядом с собой. – Присаживайтесь, я расскажу. История чертовски занимательная.

Сара не стала садиться рядом, что Реда, похоже, позабавило. Вместо этого она устроилась на том же стуле, что и в прошлый раз.

Ред наклонился вперед, сцепив руки и глядя в пол.

– Кроуфорда и компанию интересовало поведение больших масс людей, – начал он. – В те времена статистика была на пике популярности. Данные о населении, климате, торговле, преступности, образовании – да о чем угодно – собирались так же рьяно, как данные о движении планет в астрономии. Считалось, что, накопив достаточно данных, можно пойти дальше Тихо Браге и Кеплера, открыв некие «законы массового поведения». Один бельгийский астроном, Адольф Кетле, пытался научно обосновать прогрессивную социальную политику. Потом появились труды Бэббиджа по системному анализу. Тогда Кроуфорд и другие основатели общества Бэббиджа попробовали использовать его методы для анализа социологической статистики и обнаружили, что, несмотря на кажущийся хаос, данные описываются вполне предсказуемыми математическими кривыми. Если вывести уравнения, которыми эти кривые описываются – что помогали сделать новые машины Бэббиджа, – то можно в рамках статистической достоверности экстраполировать кривые и, таким образом, предсказать будущее.

Он нахмурился и сделал паузу.

– У них не сразу стало получаться. Бывали просто смехотворные ошибки. Что поделаешь, метод совсем новый, данные не всегда точные, а знания еще поверхностные. Со временем, конечно, теоретические модели удалось усовершенствовать, но мы до сих пор иногда сталкиваемся с сюрпризами. Проблема крайне сложная.

Сара покачала головой.

– Сложная? Да она просто неразрешимая! Разве можно предсказать поведение системы, состоящей из миллиона частей?

Ред взглянул на часы.

– Зачем мелкие подробности, если известна общая тенденция? – Он потер руки. – Так вот группа Кроуфорда обнаружила тенденцию, которая напугала их до смерти. Оказалось, что известные им кривые сходятся в начале 1940-х годов в одной точке, соответствующей общемировой катастрофе и гибели цивилизации.

Сара опешила.

– Гибели? Война, конечно, была, но…

– Тут действовало сразу несколько тенденций: объединение Германии, мощный подъем ее промышленного и научного потенциала, рост населения и истощение собственных природных ресурсов. Начиная с середины XIX века эти процессы начали набирать силу. В то же время мощность взрывчатых веществ должна была расти экспоненциально. Сложите все это вместе и… Мы имеем Германию образца 1939 года с атомными бомбами.

Сара покачала головой.

– Этого же не случилось! Наверное, уравнения были неправильными. Вы же сами сказали, что ошибки иногда случались.

– Неправильные уравнения? А может быть, своевременное вмешательство? – Он пожал плечами. – Как бы поступили вы? Остались бы в стороне, надеясь, что предсказание не сбудется, или что-нибудь бы предприняли, опасаясь, что оно окажется верным? Те люди сделали то, что должны были сделать: посеяли семена, чтобы взрастить их в течение поколений. Общество было немногочисленно и действовало лишь в Америке. Социокинетическая энергия у него была ничтожная… – Ред улыбнулся, как бы прося извинения за научный жаргон. – В общем, они стали искать критические точки, или точки развилки, то есть моменты времени, когда малыми силами можно было оказать воздействие на события большого масштаба.

– Гвозди от подков, – пробормотала Сара.

– Что? Ну да, – кивнул Ред. – Очень удачное сравнение. Кроуфорд и его единомышленники надеялись сделать из Соединенных Штатов противовес Германии. Наше промышленное развитие сдерживалось системой рабства, и поэтому с ней надо было покончить. Юг оставался аграрно-феодальной окраиной, однако, согласно конституции, мог наложить вето на любые прогрессивные преобразования, будь то политические реформы или строительство трансконтинентальной железной дороги. Они сделали то, что должны были, – повторил он.

Сара подняла брови. Общество Бэббиджа покончило с рабством? И не ради идеалов свободы и человеческого достоинства, а чтобы ускорить экономический прогресс! Она хорошо помнила, что рассказывал о тех временах ее дед со слов его собственного деда. Какая, к чертям, экономика!

– Ну и как они уничтожили рабство? – недоверчиво спросила она. – Начали Гражданскую войну?

Ред поднялся с дивана и засунул руки в карманы.

– Они ее не хотели. Произошла одна из тех самых ошибок. Видите ли, рабство тогда уже само отмирало, по экономическим причинам. По оценкам Сьюарда, ему оставалось существовать лет пятьдесят, не больше. Общество просто попыталось подтолкнуть его к могиле.

– Поддерживая аболиционистов?

– Нет. Открытая атака лишь озлобила бы Юг и заставила бы его окопаться. Вместо этого общество использовало свой вес и влияние, чтобы протолкнуть в Конгрессе законы о гомстедах и народном суверенитете. Этим оно нанесло куда больший урон рабству, чем «Хижина дяди Тома». Мелким фермерам ни к чему рабы и большие плантации. Так что Кроуфорд и его друзья вовсе не планировали начинать войну.

– Но война началась.

Ред поморщился и отвел глаза.

– Не надо было баловаться спичками на пороховом складе. Теперь мы стали умнее.

– Ну да, конечно… – протянула Сара.

– Да-да, умнее, потому что не вмешиваемся так часто, а только в тех случаях, когда совершенно уверены в том, что делаем. Двадцать раз отмеряем, прежде чем отрезать. И притом речь идет лишь о внесении незначительных поправок то тут, то там с целью максимально увеличить наши доходы. Никаких «хирургических операций». Гораздо проще скорректировать существующую тенденцию, чем остановить ее или создать новую. Мы не управляем историей, с таким же успехом можно пытаться остановить прилив. – Ред повернулся и посмотрел ей в глаза. – От подобных попыток мы давно отказались.

Он снова сел на диван и развел руками.

– Ну, вот и все. Никаких зловещих планов завоевания мирового господства. Разочарованы?

Как ни странно, Сара и в самом деле была разочарована. Идея заговора с целью править миром хотя бы отдавала каким-то безумным величием, а вот заговор с целью наживы выглядел просто жалко.

– Вы наживаетесь на человеческих бедах? – презрительно спросила она.

– Счастье и несчастье других людей от нас не зависят.

– А как же ваши «незначительные поправки»?

Ред наставительно поднял палец.

– Заметьте, мы не начинаем войн, не насылаем чуму, не устраиваем кризисов. Все это происходит само собой. Однако в восьми случаях из десяти мы можем рассчитать, что именно произойдет. Разве так уж аморально пользоваться своим знанием?

Сара встала и подошла к окну. Тот же самый склон горы, дома соседей… Люди вокруг жили привычной жизнью, даже не подозревая, что происходит.

– Нет, – проговорила она. – Даже в голове не укладывается. Не могу понять, как это возможно.

– Вся система описывается набором элементарных идей, – объяснил Ред. – Мы их называем «мемы». Они такие… наподобие вирусов – люди заражаются ими друг от друга и через средства массовой информации. Возникает нечто вроде эпидемии. Если хотите, я напишу вам уравнения.

Мемы… Сара вспомнила названия статей в каталоге.

– Раньше их называли идеонами?

– Совершенно верно. По аналогии с элементарными частицами. Протоны, электроны… идеоны. В те годы все пользовались физическими аналогиями. Позже, когда стали известны работы Дарвина и Менделя, биологические показались удобнее.