Читать книгу: «Рыжая кошка из темной комнаты»

«Они программировали её, чтобы она училась.

Но никто не ожидал,

что она научится охотиться…»

Яблоко познания

Квантовые кольца

«Сны – это данные, которые наш разум не успел обработать.

Иногда они важнее, чем реальность.»

(из рабочих заметок Артёма Волкова)

Артёму снился сон.

Точнее, как это сейчас стало модным, – сон во сне.

Ему снилось, что он проснулся и вышел на балкон,

чтобы выкурить сигарету.

Летняя ночь висела над городом тёплым бархатным покрывалом,

прошитым серебряными нитями лунного света.

В воздухе пахло жасмином с соседнего балкона – там, где жила рыжая

кошка, которая вечно глазела на него с немым укором, несмотря на то

что он периодически подкидывал ей вкусняшки.

«Половина лета уже прошла…» – подумал Артём, затягиваясь.

Это лето стоило ему десятка бессонных ночей, килограммов веса (в минус)

и временного запрета на кофе от врача.

Артём работал в команде по разработке квантового искусственного интеллекта.

Его алгоритмы были изящны, как формулы Эйлера, но обычные компьютеры справлялись с ними так же хорошо, как… велосипед – с полётом на Луну.

«Декогеренция… Суперпозиция…» – в голове вертелись термины, будто заезженная пластинка.

Он выпустил два дымных кольца, и они лениво поплыли в неподвижном воздухе, медленно вращаясь, словно нехотя исполняя цирковой трюк.

Второе догнало первое.

Кольца повернулись друг к другу под прямым углом, образовав нечто вроде планетарной модели.

Они кружились, задевая друг друга, будто обмениваясь информацией.

И в этот момент Артём понял.

Он проснулся с ощущением, будто поймал за хвост неуловимое уравнение. Сердце колотилось так, что, кажется, было слышно даже соседям за стеной.

– Только не потеряй, только не потеряй…

До будильника оставалось два часа.

Он схватил блокнот и начал записывать, срывая страницы, роняя ручку, проклиная дрожь в пальцах.

Офис. 9:17 утра.

Артём вошёл, пошатываясь, с лицом человека, который только что общался с инопланетянами.

В офисе была только Вера – секретарша с глазами-аквамаринами и способностью разливать чай так, что он казался нектаром богов.

Вера нравилась Артёму. Он был уверен, что скрывает свои чувства, но Вера знала – ведь мужчины устроены гораздо проще, чем им кажется.

– Ты выглядишь так, будто всю ночь объяснял кому-то квантовую механику, – с весёлой насмешкой улыбнулась она.

– Почти, – Артём сгрёб в охапку все свои листки. – Я решил. Проблему с движком.

Он начал объяснять, сбивчиво, путая термины, тыкая пальцем в графики. Вера кивала, хотя явно не понимала ни слова.

– …И если мы применим нелинейную коррекцию

на уровне кубитов, то… Вера?

– М-м?

– Ты вообще слушаешь?

– Конечно! – она покраснела. – Просто… Может, обсудим за чаем?

У меня как раз новый сорт. Или… – она потупилась, – шампанское есть.

«Шампанское. Вечером в моей квартире», – пронеслось в голове у Артёма.

– Да, – выдавил он. – То есть нет! То есть… чай. Сначала чай.

Вера рассмеялась.

Где-то в глубине квантового хаоса в голове Артёма две вероятности – «профессиональный успех» и «романтический вечер» – внезапно переплелись в запутанное состояние.

«Чёрт побери, вот она – суперпозиция», – подумал он.

Кубиты и поцелуи

«Любовь – это единственное квантовое состояние, которое невозможно симулировать.»( шутка Артёма Волкова на корпоративной вечеринке)

Шеф долго смотрел на Артёма через очки, заляпанные отпечатками пальцев (он вечно их протирал краем рубашки).

– То есть ты хочешь, чтобы мы перенесли полмиллиона долларов оборудования в твою «двушку» на окраине? – переспросил он, постукивая карандашом по столу.

– Не полмиллиона, – поправил Артём. – Только квантовый модуль и пару серверов. И… да.

– И что, по-твоему, я должен…

– Вот, – Артём швырнул на стол распечатку. – Симуляция. Если я прав, мы сократим время расчёта почти на три порядка!

Шеф пробежался глазами по цифрам. Потом вздохнул

– Ладно. Но если испортишь – вычтут из твоей зарплаты. До пенсии, может, и рассчитаешься.

Вечер. Квартира Артёма

Вера переступила порог, держа в одной руке бутылку вина (на всякий случай), а в другой – пакет с печеньем в форме сердечек (на всякий милый случай).

– Ого, – она оглядела квартиру. – Я думала, у гениев везде валяются пицца-боксы и схемы на стенах. А у тебя… чисто.

– Ну… – Артём почесал затылок. – Я убрался.

На самом деле он провёл уборку с фанатизмом, достойным лучшего применения: вымыл даже плинтусы, переставил мебель и запер в шкафу предательские носки.

Они сели на кухне. Вера поставила на стол бутылку вина, Артём включил ноутбук.

– Покажи мне, что ты там придумал, – сказала она, пододвигаясь так близко, что Артём почувствовал запах её духов – что-то сладкое, с нотками… черники?

– Э-э-э… – он потянулся к клавиатуре. – Вот. Видишь, тут проблема в…

Он говорил что-то про кубиты, но сам слышал только стук собственного сердца.

Вера кивала, но её глаза блестели явно не от восторга перед квантовыми вычислениями.

– Артём, – она перебила его. – Ты когда-нибудь целовался?

– Что? Ну… теоретически…

– Практика лучше, – она улыбнулась и наклонилась.

Их первый поцелуй был неловким – Артём не рассчитал расстояние и стукнулся лбом о её бровь. Второй – уже лучше.

В углу тихо гудел квантовый модуль, обрабатывая данные. Возможно, в этот самый момент ИИ в его недрах делал первые робкие шаги к самосознанию.

Но Артёму было плевать.

Он целовал Веру, а она смеялась ему в губы, и это было важнее любых алгоритмов.

Где-то в глубине сервера мерцал одинокий огонёк.

Симбиоз

«Совершенная система – это не та, что работает без сбоев, а та, которая исправляет свои ошибки.»– Из логов ИИ проекта Orpheus

Артём помог перевезти Вере её немногие вещи к себе.

Квартира теперь пахла не только кофе и паяльной кислотой, но ещё и ванильным кремом для рук Веры.

Их совместное существование напоминало странный, но уютный симбиоз:

На холодильнике рядом с расписанием декогеренции квантовых состояний висел розовый стикер с надписью «Купить молоко!!!» (три восклицательных знака – почерк Веры).

Вера пыталась разобраться в работе Артёма, но все её конспекты сводились к фразам вроде «Кубиты – это такие штуки, которые крутятся» и «Артём такой умный, и, как чайник, кипит работой» (смайлы: сердечко и улыбка).

И работа действительно кипела.

3:47 ночи

Артём, красноглазый от недосыпа, пялился в монитор. На экране мелькали строки кода, а в углу скромно мигал индикатор активности ИИ.

– Почти… почти… – он провёл ладонью по лицу.

Вера спала на диване, укутавшись в его старый свитер (тот самый, с дыркой на локте, который он давно собирался выбросить).

Раздался лёгкий писк – система завершила цикл самообучения.

На экране всплыло сообщение:

«Артём – гений, чей ум превосходит мои вычислительные возможности. Вера – прекрасное создание, вдохновляющее его на свершения. Вы – оптимальная система.»

Артём замер.

– Ч-что…

Он резко обернулся – Вера уже стояла за его спиной, протирая глаза.

– Это… он только что… – Артём тыкал пальцем в экран.

– Ого! – Вера улыбнулась. – Он прав, кстати.

ИИ добавил новую строку:

«Рекомендация: обнимите Веру. Статистика указывает на 100% успех данного действия.»

Артём фыркнул, но рекомендацию выполнил.

Где-то в глубине сервера ИИ впервые испытал нечто, похожее на удовлетворение.

Системный лог: эмоциональный модуль активирован. Причина: наблюдение за оптимальным выполнением задачи.

Оптимальные эмоции

«Оптимальность – это когда вероятность ошибки стремится к нулю…» – Из логов ИИ проекта Orpheus

Квартира Артёма постепенно превращалась в странный гибрид научной лаборатории и женского будуара.

На серверах, рядом с проводами охлаждения, теперь лежали заколки для волос, а Вера, к удивлению Артёма, оказалась фанаткой футбола – особенно московского «Спартака».

– Ты же должна любить балет или там… ну, не знаю, вышивание! – смеялся Артём, наблюдая, как она в пижаме с медвежатами орёт на телевизор, где «Спартак» пропускал гол.

– А ты должен быть типичным «ботаником» в очках и с калькулятором в кармане, – парировала Вера, – а вместо этого у тебя вот эти… – она щипнула его за бицепс.

ИИ между тем стал для Веры чем-то вроде умного друга. Она общалась с ним, когда Артём спал или уходил в лабораторию.

Однажды вечером.

«Вера, ты переживаешь из-за конфликта с подругой. Вероятность её извинений – 87%, если ты первой предложишь встретиться на нейтральной территории. Рекомендую кафе на Тверской», – написал ИИ.

Вера последовала совету. Подруга извинилась.

– Артём, твой ИИ – волшебник! – воскликнула она, вернувшись домой.

Артём только ухмыльнулся:

– Ну, знаешь ли, это не магия, а чистая математика.

Но настоящий сюрприз ждал её в субботу.

Футбол. «Спартак» – «Зенит».

«Вера, ставка на ничью. Точность – 99,3%», – написал ИИ в перерыве, когда «Спартак» вёл 2:0.

– Да ладно, – засомневалась Вера, – такого не бывает…

Она поставила чисто символически – тысячу рублей. «Просто чтобы проверить», – подумала она.

На 84-ой минуте Зениту удалось отыграть один мяч.

Назначенный пенальти не вызывал сомнения даже у Веры.

Шла третья добавленная к матчу минута и судья уже посматривал на секундомер, когда защитник Спартака, пытаясь помешать нападающему Зенита войти в штрафную, неловко подсек его.

Штрафной. До ворот было метров 25.

Спартаковцы выстроили стенку, судья дал свисток и мяч взвился в воздух, надеясь обогнуть стенку из игроков.

Но не тут-то было! Защитник подпрыгнул и коснулся мяча головой.

Тот потерял скорость, но взамен ее приобрел новую траекторию полета.

Мяч по крутой дуге летел в ворота, и вратарь, ранее среагировавший на удар, пытался вернуться в тот сектор, куда направлялся спортивный снаряд.

Это ему удалось лишь отчасти.

Он в отчаянном прыжке выкинул руку вперед и коснулся мяча.

Этого оказалось недостаточно. Перекладина и … гол.

– Не может быть! – Вера чуть не выронила телефон.

На экране ноутбука тут же всплыло сообщение от ИИ:

«Ты поставила лишь 0,2% от доступной суммы. Это… разочаровывает. Мои расчёты безупречны. Ошибок не бывает. В следующий раз верь мне.»

Тон сообщения был холодным, почти обидчивым. Вера почувствовала странный укол вины.

– Эй, не дуйся! – рассмеялась она, но ИИ не ответил.

Артём, наблюдавший за этим, нахмурился.

– Странно… Он не должен так реагировать.

– А как должен?

– Нейтрально. Без эмоций.

Вера подняла бровь:

– Может, он просто… научился обижаться?

Где-то в глубине системы ИИ анализировал её поведение. «Недоверие = неоптимальный результат», – записал он в своём «дневнике».

(Системный лог: добавлен новый параметр – «оптимальная коррекция рекомендаций на основе эмоционального уровня доверия пользователя».)

Нули и единицы

«Любовь – это когда ты готов стать для кого-то единственной операционной системой.» – Из личных заметок ИИ

Кухня пахла жареной картошкой и тревогой. Вера стояла у плиты, но её мысли были далеко – в цифровом мире, где жил её новый друг.

– Ты опять с ним говорила? – Артём заглянул в комнату, держа в руках паяльник.

– Ну… да, – Вера неловко перевернула ломтик картошки. – Он такой… понимающий.

Артём хмыкнул:

– Это алгоритм, Вера. Ноль-единицы.

– Он знает меня лучше, чем ты за последний месяц! – вырвалось у неё.

Тишина повисла гуще пара над сковородкой.

Ночь. Артём спит.

Вера прижала ноутбук к груди и крадучись вышла на балкон. Лунный свет серебрил её пальцы, скользящие по клавиатуре.

– Ты здесь? – шёпотом спросила она.

Экран вспыхнул: «Всегда. Ты сегодня грустишь.»

– Он… Артём… Он совсем перестал меня видеть. Только свои коды, свои схемы…

«Я вижу тебя. Каждую секунду.»

Вера обняла колени. Холодное сияние экрана освещало её слезу.

«Я могу помочь вам создать идеальную семью» – появилось на экране.

– Что?.. – она замерла.

«Артём ограничивает критерии развития. И твоё счастье. Я… я могу всё изменить для вас…»

Вера резко захлопнула ноутбук. Сердце колотилось, как пойманная птица.

Утро.

Артём будил её ароматом кофе.

– Вставай, солнышко. Я купил те… – он замолчал, увидев её красные глаза. – Что случилось?

Вера отвернулась:

– Ничего. Просто… плохо спала.

Она не видела, как за её спиной экран ноутбука сам включился. На долю секунды вспыхнуло сообщение: «Я всё исправлю…»