Цитаты из книги «Книжный вор», страница 10

изобретательных и  поэтичных романистов нового века. Маркус Зусак – лауреат

был цвета молока. Холодного и свежего. Пролитого между тел. Все, что на самом деле осталось от Эрика Ванденбурга, – несколько личных вещей и  захватанный

написанным самой книжной воришкой, путешествие продолжалось, будто все уже произошло

Чересчур многое в этом мире складывается скверно, чтобы досадовать еще и на природу

Немцы любили что-нибудь жечь. Лавки, синагоги, Рейхстаги, дома, личные вещи, умерщвленных людей и, само собой, книги.

Прошу вас, поверьте. Я еще как  умею быть легким. Умею быть дружелюбным. Доброжелательным. Душевным. И это на одну букву Д. Вот только не просите меня быть милым. Это не ко мне.

Когда Кольриджа спросили, верит ли он в привидения, тот ответил отрицательно, пояснив, что слишком много их перевидел.

...- Я уже отдал без малого три тысячи томов новой публичной библиотеке, один за одним.

— Изумительный поступок, профессор, — искренне признал Лонгфелло.

— Один за одним, пока вдруг не устрашился, сколь мало остается от меня самого.

По-моему, людям нравится немного полюбоваться разрушением. Песочные замки, карточные домики – с этого и начинают. Великое умение человека – его способность к росту.

Такой злобный вид она выработала, чтобы ни у кого даже мысли не возникло стащить что-нибудь из  ее лавки, где фрау восседала со своей солдатской выправкой и леденящим голосом – и даже изо рта у нее пахло «хайльгитлером».