Читать книгу: «Тени нашего города»

Глава 1

Нервно оглядываясь назад, я перешла на бег. Дыхание сбивалось, а страх толкал меня в спину, заставляя бежать все быстрее. Кровь шумела в висках, и сердце колотилось так, словно вот-вот пробьет ребра. Бок нещадно резал от боли.

Ночной влажный воздух, предвещающий дождь, проникал в легкие обжигающим жаром. Я бежала, не разбирая дороги, и, кажется, загоняла себя в тупик все больше и больше.

Сама виновата. Сама полезла туда, куда не следовало. Честно говоря, в какой-то момент я даже поверила, что мое присутствие осталось незамеченным, но ОН меня заметил.

Ни одной проезжающей машины, ни одного прохожего, даже свет в окнах домов был везде выключен.

Мои мысли вернулись к маме и брату. Как же я виновата перед ними! Мама завтра ждала меня на ужин. Она хотела, чтобы я помогла ей организовать маленький семейный праздник, которого так давно не было в стенах нашей квартиры. Братик очень часто звонил мне, прося прочитать ему сказку на ночь. И сегодня он звонил перед моей вылазкой, только на этот раз я не ответила.

«Прости меня, Кирюша!» – мысленно молила я, предчувствуя, что больше его не увижу.

Пока мама сутками пропадала на работе после смерти отца, я сидела с Кирюшей вместо прогулок с друзьями. Ему часто снились кошмары, но после моих сказок он всегда успокаивался. Кирюша первым чувствовал, что со мной что-то не так, и всегда старался поднять мне настроение своим теплым детским смехом. А еще он приносил конфеты, которые мама покупала ему.

Сегодня город выглядел неестественно пустым. Ночные фонари гасли один за другим, оставляя за спиной непроглядное полотно ночи. Я родилась и выросла в этом городе, знаю каждую его улицу и могу отовсюду найти выход, точно зная, куда ведет та или иная тропинка. Но именно сейчас мне казалось, что я потерялась.

Хотелось кричать о помощи, но я боялась, что, если сделаю это, не смогу бежать, и он нагонит меня.

Когда лампочка ночного фонаря треснула, как будто, я на миг замерла от испуга. Последние искры света посыпались на меня и растаяли, едва коснувшись земли.

За спиной отчетливо раздался тяжелый, шаркающий шаг, сопровождаемый хрустом ломающихся костей. Я свернула в узкий переулок и оказалась перед старым кирпичным забором с небольшими выступами.

Внутри все рухнуло от чувства безысходности. Отсюда я убегала, а теперь вернулась вновь.

Кратко оглядевшись, в конце улицы увидела мужской темный силуэт. Он не отбрасывал тень, точно сам ею и являлся. И он гнался за мной.

Чувствуя себя крысой, загнанной в угол, я быстро залезла на забор, пробралась по нему на крышу так, словно делала это десятки раз, и по шиферу забралась в окно, которое являлось единственным входом и выходом из этого проклятого здания.

«Заброшки не для таких слабых девчонок, как ты, – заносчиво произнес Андрей, откровенно насмехаясь надо мной перед группой исследователей руин, подобной ему. Он был безумно красивым парнем, первым среди первокурсников нашего университета. Тонкие бледно-розовые губы, острые скулы, высокий лоб, натуральные блондинистые волосы и ярко-голубые глаза. Андрей был высоким и накаченным, а улыбка его впечатляла, словно он сошел с обложки журнала. Какая девчонка не влюбится в него? Я тоже влюбилась.

Узнав, что он занимается диггерством, я решила, что у меня есть шанс, и впервые рискнула. Желая показать, что достойна внимания, я сказала:

– Спорим, что смогу сама проникнуть в заброшенный госпиталь и принести оттуда сувенир?

– А давай! – задорно согласился парень, подмигнув своим товарищам.

Смех в компании поутих. В их числе было еще двое парней с его курса нашего местного университета.

– Но этого будет мало, – продолжил он. – Мне нужно видеодоказательство. Принесешь – будешь с нами».

Военный госпиталь считался одним из старейших зданий города. Когда город еще именовался военным портом, военная часть была перенесена, а сам госпиталь закрыт, оставив за собой заброшенные вещи. Ходили слухи, что там произошла вспышка туберкулеза или еще чего-то похуже. Эта заброшка считалась самой охраняемой, и далеко не каждый решался туда зайти. Страшнее встречи с отрядом милиции была только возможность заразиться чем-то неизлечимым и умереть в муках.

Меня с детства привлекало все заброшенное и покинутое. Казалось, что история в этих местах остановилась, и я могла бы прикоснуться к ней. Втайне я мечтала столкнуться с чем-то по-настоящему мистическим и потусторонним, а также увидеть призрак отца.

В первый раз я все тщательно спланировала и, легко проникнув внутрь через окно, освещала себе дорогу фонариком. Окно вело в палату с пробитым полом, дверь в которую давно снесли. Следом начинались коридоры с двумя крыльями, а напротив была первая обваленная лестница на первый этаж. Телефон с включенной камерой записывал каждый шаг, а сердце ускорялось от любого шороха за спиной.

Сначала это казалось ярким приключением, и я уже представляла, как предъявляю Андрею эту запись и описываю все, что видела, во всех красках. Запах пыли и эхо собственных шагов наполняли пространство вокруг. Я бежала вдоль коридора к дальней лестнице, мимо палат, двери которых были распахнуты, словно приглашали войти. В одной из комнат свисала белоснежная тюль на окнах. Откуда она могла здесь взяться?

Услышав позади, со стороны единственного выхода, знакомые шаркающие шаги, я закрыла рот ладонью, подавляя истерический вопль. Бежать уже не было сил, а куда деваться – я просто не знала. Добравшись до конца коридора и увидев целую лестницу вниз, я спускалась осторожно, нащупывая каждую ступеньку и время от времени спотыкаясь. Постоянно казалось, что кто-то смотрит мне в спину. За мной все отчетливее слышались тяжелые шаги. Они нагоняли меня, а тени на стенах танцевали под бликами горящих фонарей и вспышками молний, пробивающимся сквозь заколоченные окна.

Дождь забарабанил по крыше, а дикий ужас усиливал громкий раскат грома.

На первом этаже заброшенной больницы оказалось намного меньше света. Телефон, как назло, разряжен. Вспотевшими руками я пыталась его включить, но едва заметив корягу с ржавыми гвоздями, упала на холодный бетонный пол, оцарапавшись о битые стекла. Телефон выпал из рук и потерялся в темноте.

Не найдя иного выхода, я нащупала палку и сжала ее в руках, забившись в угол, пытаясь не дышать, но заглушить стук сердца не удалось. Слезы градом стекали по щекам.

«Боже, если ты есть, помоги», – молилась я, вспоминая лицо Кирюши и мамы. Лучше бы я ответила на звонок. Лучше бы никуда не пошла и осталась в общежитии.

В следующий миг я увидела его. Вспышка молний осветила коридор, пробиваясь сквозь заколоченные окна. Под черным капюшоном его мертвое, разложившееся лицо искажала неестественно большая улыбка от уха до уха. Глаза были стеклянными и неподвижными, а каждый его шаг сопровождался хрустом костей. Он не отбрасывал тень.

Я закричала во весь голос, замахнувшись палкой, надеясь прогнать его и вновь убежать прочь, но ощутила, как нечеловеческая сила вырвала ее из рук, и наступила тишина, окутанная бесконечным холодом.

22 сентября. Сводка из новостных газет

Утром в заброшенном госпитале было найдено тело молодой студентки педагогического вуза Екатерины Мирской 18 лет, ранее считавшейся пропавшей безвести.