Читать книгу: «Талисман огненного ветра», страница 18

Но лучше обладать неимоверной силой самому. Поэтому обнаружение талисмана огненного ветра, найденного профессором Романовским три года назад в одном старинном доме, стало для дяди манной небесной.

Дядя Иллариона, после смерти деда ставший главой рода, хотя и не обладавший сверхъестественными способностями, дал поручение Иллариону артефакт у Романовского забрать. А он сглупил, решив, что это можно сделать обычным способом, не применяя силу Посвиста, и организовал травлю профессора в университете. Однако профессор оказался не так-то прост. Потому что прекрасно понял, что за талисман оказался у него в руках. Ведь вместе с ним в тайнике дома хранился и заговор, после прочтения которого в талисмане двигаются лучи солнц. Поняв, что ему в руки попало настоящее сокровище, Романовский напрочь отказался разговаривать с Колядиным по поводу передачи тому артефакта. А еще старый дурак узнал где-то, что талисман не должен служить темной силе, обладателем которой представился Романовскому Колядин, пытаясь напугать старика. И только усугубил тем самым дело.

Романовский твердо решил талисман не отдавать, а после организованной травли среди коллег, внезапно уволился из университета и уехал в другой город, не сообщив никому, куда уезжает. И вот только недавно дядя прочел в каком-то научном журнале статью профессора о славянских богах и мифах, выводы в которой подтверждались научными объяснениями профессора на примере найденного им артефакта. Дядя Иллариона тут же связался с редакцией журнала и выяснил, где поселился профессор, ведь он даже не удосужился сменить фамилию. Эта глупость и помогла его найти. А тут опять такой облом – сила ветра перешла к человеку.

Теперь Иллариону предстояло справиться с этой дурехой, которая опять тянет с чтением заклинания.

– Отпустить Славика? – переспросил он. – Почему бы нет. Он нам действительно больше не нужен. Но давай договоримся сразу. Как только ты увидишь, что Славик ушел, сразу произносишь заклинание.

– Договорились, – согласилась Анька. – Но вы должны перед этим развязать ему руки. А то как он пойдет по снегу со связанными руками? Вы тогда сможете спокойно его догнать и прикончить. А со свободными руками у него будет шанс спрятаться. И никак иначе.

– Согласен. Игорь! – крикнул он своего помощника. – Иди сюда.

Увидев, что голова боксера вынырнула из-за дверного проема, Илларион подошел к нему и что-то тихо прошептал. Боксерская голова кивнула в знак, что приказ понят, и опять исчезла за дверью. Через несколько минут он вернулся со связанным Славиком, который еле передвигал заплетающимися ногами. Ему было трудно дышать из-за скотча, облепившего рот, и боксер буквально тащил его за собой.

– Мы отпускаем тебя, – сказал Илларион Славику, когда они подошли к нему. – Но не вздумай делать глупости. При каждом неверном движении Игорь пустит тебе пулю в спину. И потом нам придется убить твою подругу. Так что ваши жизни теперь зависят от тебя. Ты все понял? – он посмотрел ему в глаза и увидел, что не ошибся в этом человеке, и тот сделает все, что ему скажут, ведь страх и безысходность читались там сразу. – Развяжи его.

Боксер вытащил нож и перерезал веревки. Славик вытащил руки из-за спины и потер запястья, сдернул с лица скотч. Хотел что-то сказать, но Илларион поднял вверх руку, останавливая его:

– Говорить ничего не надо. Все, что захочешь сказать своей подруге, сделаешь потом. Сейчас у тебя одна задача – идти домой и помалкивать обо всем. И да, я надеюсь, ты понял, что о деньгах придется забыть. Я дарю тебе жизнь. Этого достаточно. Игорь, проводи его.

– Стойте! – крикнула Анька. – Я хочу видеть, как он отсюда выберется. Такой был договор.

– Ух ты, – усмехнулся темный маг. – А я думал, мы так обойдемся, поверим в мое честное слово.

– Нет, не прокатит. Договор есть договор, – серьезно сказала Анька, не намереваясь уступать колдуну даже чуть-чуть.

– Ну, хорошо, идем все вместе. Посмотрим вслед беглецу, – Илларион показал рукой на выход. – Прошу.

Выбравшись наружу из ангара, Анька оглянулась назад и увидела, каких действительно гигантских размеров было заброшенное сооружение. Причем к основному корпусу картофелехранилища были пристроены еще какие-то строения. Вернее не столько строения, сколько их фундаменты с глубокими ямами. И кругом никого. Только снег и деревья. Вдалеке на приличном расстоянии были видны здания поселка, на глаз километров три-пять примерно. «Вряд ли он быстро доберется, – подумала Анька о Славике. – Полчаса не меньше пройдет, потому что вряд ли кто проедет тут в ближайшее время, несмотря на дорогу, по которой мы сюда добирались».

– Мне надо кое-что ему сказать, – произнесла она.

– Говори.

– Я хочу сказать ему без вас.

– Нет, говори сейчас и мы его отпускаем.

– Хорошо. Слав, – обратилась она к другу. – Иди по этим следам, выйдешь на дорогу, а по дороге иди туда к заданиям, это Медведево. Оттуда домой доберешься, но ни в какую полицию не звони. Не надо. Мы здесь свои дела порешаем, и я вернусь. Но если меня вечером в городе не будет, тогда в полицию звони. Договорились?

Славик согласно кивнул головой, не произнося ни звука. Он боялся что-то спрашивать, потому что не хотел злить похитителей. Он сам сдуру оказался в такой ситуации, не ожидая, что его и Аню свяжут и увезут неизвестно куда. Всего-то пообещал помочь Анькиному родственнику встретиться. Ну, не без денег, конечно, почему бы нет, если предлагают? Вот и влип, еще и Аню втянул. А она о нем еще заботится.

– Слава, – еще раз повторила Анька. – Сделай так, как я сказала. И еще. Если увидишь машину на дороге, лучше спрячься. Не попадайся никому на глаза. Понимаешь?

Он снова кивнул и услышав от нее «ну, иди», повернулся и пошел быстрым шагом, почти побежал в сторону видневшихся вдали домов.

– Игорь, садись в машину, ты мне больше не нужен, – сказал Илларион. – Мы теперь быстро закончим, да, Анна-Мария? – спросил он Аньку, когда боксер скрылся за углом картофелехранилища. – Кстати, если ты надеешься, что этот болван сейчас будет звонить в полицию, то ошибаешься. Телефона у него нет. Твоя сумка тоже у Игоря в машине.

– Даже не думала об этом, – ответила она. – Доставайте свое заклинание, буду читать.

Илларион вытащил листок из кармана, снова расправил его и поднес к Анькиным глазам, держа одной рукой. А она все это время пыталась придумать хоть что-то, чтобы не отдавать душу талисмана темному колдуну. И нашла правильное решение. Пока тот шарился в своем кармане, Анька осторожно, стараясь проделать это незаметно, приподняла низ куртки сзади и выпустила из ладони талисман в карман джинсов. Эта мысль пришла неожиданно, как-то сама собой. На улице было холодно и крепко связанные руки замерзли, а вдобавок к этому металлический талисман вытягивал из нее тепло. Избавившись от него, Анька стала потихоньку потирать ладони друг о друга в надежде согреться. Затем, пристально всматриваясь в листок, прочитала первую строку заклинания:

– Разгуляйся ветер бурь, разгуляйся…

Внезапно налетел сильный ветер и стал вырывать листок из рук Иллариона. Тот схватил его двумя руками, но листок продолжал трепыхаться, и Анька не могла разобрать, что там написано дальше.

– Я ничего не вижу, – сказала она. – А еще у меня сейчас слезы потекут от ветра. Совсем не смогу ничего читать. Сделайте что-нибудь.

– Что я сделаю? Идем обратно в помещение, там ветра меньше, – озадаченно проговорил темный маг.

– Идите вперед, а я за вами, а то я плохо вижу, куда идти.

– Идем, – согласился тот, считая, что никуда она не денется.

Он пошел в сторону картофелехранилища, закрываясь от встречного ветра плечом и подняв воротник пальто. Анька вслед за ним, продолжая еще сильнее тереть ладони. Придумав этот маневр, она хотела скрыть от Иллариона запах, который почувствовала только что. Запах жженой веревки, уносимый ветром в сторону. Кроме запаха было еще кое-что непонятное. У нее как-то странно стало обжигать запястья. Потом сильнее, потом стало жечь как в тот раз, когда она схватила мокрой рукой талисман, а он выжег у нее на ладони свой отпечаток. После этого и появился запах жженой веревки. Но сейчас она терпела эту боль, понимая, что у нее появился шанс избавиться от пут.

Через несколько секунд, пока они шли к входу в ангар, Анька почувствовала, что руки стали двигаться свободнее. Тогда она напряглась, дернула их в разные стороны, и веревка под натиском лопнула, потому что странным образом истончилась. Наверное, поджарилась от высокой температуры. Температуры чего? Рук? Анька хоть и не понимала, что произошло, но догадывалась, что так оно и было. Иначе никак не объяснить. Ну, держись Илларион!

Она взмахнула руками и завела ветер. Собрав между ладоней тяжелый сгусток воздуха, кинула его в спину колдуна. Того протащило несколько метров до стены, но не вдавило в нее, как было со Светкой. Илларион, ощутив движения сзади и смену направления потоков воздуха, успел повернуться к ней и защититься. В ответ он создал свой ветер, точнее бурю. Между ним и Анькой образовалась толстая прослойка темного грозового облака, которая не позволила переломать ему ребра. Анька старалась продавить облако колдуна, направив в его сторону обе руки и одновременно пытаясь сделать из двух потоков ветра один, чтобы получился щит Персея. Но щит не получался. Ее потоки все время разрывались, встречая сопротивление облака, а руки разъезжались в разные стороны.

Темный маг, выставив левую руку навстречу одному из ее потоков, постарался перенаправить его в сторону от себя. И у него неплохо получилось, что ничего хорошего не предвещало для Аньки. Ведь она больше ничего не умела, только запускать ветер и держать потоки в одном направлении. Он был прав, говоря, что ей нужно еще учиться и учиться. Испуская из себя ветер можно легко справиться с недалекой ведьмой, а вот что делать с опытным колдуном? Она не знала. Вскоре только один Анькин поток упирался ему в грудь, хотя все еще держал у стены. Или он просто специально не двигался?

Тогда Анька сложила ладонь в кулак, уменьшая поток, который ушел в сторону, и резко разжав, соединила ладонь с другой ладонью. Прозвучал негромкий хлопок, и из ее рук в сторону колдуна метнулся непрозрачный серый шар с поблескивающими искорками внутри. Она заворожено наблюдала за движением произведения своего искусства. Шар был как елочная игрушка на новогодней елке. Красивый и притягательный. С таким же изумлением смотрел на него и колдун. Но спохватившись, выставил перед собой новый щит из грозового облака, внутри которого замелькали небольшие молнии, и вокруг почувствовался знакомый всем запах озона. Анькино облачко врезалось в щит и растворилось в нем. Перемешалось маленькими сполохами с внутренними огнями, и молнии в облаке колдуна засверкали еще сильнее. Но тут же часть из них, не причинив никому вреда, ушла в землю.

– Может, хватит упражняться! – крикнул сквозь шум беснующегося ветра и грозы темный маг. – Сама видишь, тебе со мной не справиться! Последний раз даю тебе шанс остаться в живых и отдать мне силу талисмана. Иначе придется тебя убить!

– Нет! Ничего не получишь. Он к тебе не хочет, – Аньке показалось, что говорила не она, а кто-то изнутри, но после произнесенных слов на душе стало спокойно, как будто она точно знала, что победит.

– Ну как хочешь, – не стал больше уговаривать ее колдун, он понял, что стояло за фразой «он к тебе не хочет». – Сейчас будет по-плохому!

Он потряс волосами, и на Аньку посыпались крупные градины, стуча ей по голове и плечам, а когда она присела и съежилась, закрывая голову руками, то градины стали бить и по спине. Сильно и очень больно, словно ее били палками со всей дури. Она поняла, что долго так не выдержит и испугалась. Испугалась, что вот пришел он, ее конец. От страха ничего не придумывалось, кроме как отбиться от града, размахивая руками. «Пусть уж лучше руки будут битыми, чем спина и голова», – подумала она.

Анька резко встала, быстро-быстро махая руками над головой и отпихивая градины, которые колошматили ее по рукам. В этот момент над Анькиной головой начал закручиваться ветер и подниматься вверх в виде небольшого торнадо, который через мгновенье стал втягивать в себя падающие с неба градины и со свистом раскидывать их по сторонам. Досталось и темному колдуну, когда несколько градин на огромной скорости врезались ему в грудь и ударили по ногам. Это случилось так неожиданно, что он даже не успел закрыться и почувствовал, как на теле наливаются синяки.

– Да ты полна сюрпризов! – воскликнул он, приглаживая волосы, после чего град прекратился. – Буду знать, как пользоваться силой талисмана. Спасибо, что показала, – и дунул в ее сторону.

Его дуновение оказалось густым туманом, который тут же начал заполнять пространство вокруг мага, и, разрастаясь, стал обволакивать Аньку. Сквозь пелену тумана ничего не было видно, и Анька опешила, опустила руки и стала машинально махать ими вокруг себя, разгоняя воздух и пытаясь сделать его более прозрачным. Но ничего не получалось. Она как будто находилась в самом эпицентре внезапно обрушившейся лавины, когда вокруг только ледяная мгла, и ты не понимаешь, где верх, а где низ.

«Да что ж такое, – в отчаянии подумала она. – Когда ж это кончится? Как мне с ним справиться? Он меня сейчас убьет». Ей захотелось заплакать от жалости к себе, и одна крупная слезинка даже выкатилась у нее из правого глаза. Но вдруг она услышала в голове свое второе «Я»: «Не бойся, я тебе помогу. Вместе мы справимся. Доверься мне». Как ни странно Анька не удивилась, когда услышала этот голос. Почему-то ей сразу стало ясно, кто с ней разговаривает. Душа талисмана огненного ветра. «Что мне делать?» – спросила она. Но ответа не услышала, потому что в этот момент из тумана прямо перед ней выскочил колдун собственной персоной, повалил ее на снег, нажал коленом на горло и прошипел прямо в лицо:

– Говорил же, предупреждал. По-хорошему ты не захотела, теперь пеняй на себя. Читать больше не будешь. Хватит, поиздевалась надо мной, гадина. Недооценил я тебя. Повторяй теперь за мной. Если будешь путать слова или молчать, просто придушу. Говори: Разгуляйся ветер бурь, разгуляйся… Черт, где талисман?

Только тут он вспомнил, что талисман должен быть у нее в руке. Но его не было. А может и не обязательно его держать? Может. А так как ждать больше он был не намерен, то решил, что пусть девчонка сначала прочтет заклинание, а потом и талисман сыщется. Ведь Романовский как-то это провернул – прочитал заклинание он, а силу получила она.

– Повторяй, я сказал, – он сильнее нажал Аньке на горло, и у нее от боли выступили слезы на глазах.

– Я не могу говорить, – еле-еле прошептала она, и тогда он ослабил хватку.

– Повторяй, – он снова стал произносить заклинание.

Анька с неохотой повторяла за ним. Медленно, с трудом проговорила первую строку…

Туман постепенно рассеивался, и она увидела над собой яркое весеннее солнце. «Ярило, – подумала она. – Это же один из моих покровителей-предков. Он должен мне помочь. Ярило, помоги», – взмолилась она и уставилась, не мигая, на солнце. Странно, но на этот раз она не зажмурилась от режущих лучей, а только почувствовала, как солнечное тепло ласково касается ее лица. А через секунду, переведя свой взгляд на колдуна и посмотрев ему прямо в глаза, увидела, как тот внезапно закрыл лицо руками и повалился на снег рядом с ней.

– Я ничего не вижу, я не вижу! Ты ослепила меня, гадина! – дико заорал он и, выхватив из кармана нож, стал бить им землю около Аньки, пытаясь дотянуться до нее.

Она вскочила и отбежала от него подальше, услышав в голове: «А теперь смотри». Почувствовала, как заходили у нее руки, слушаясь чьего-то приказа, как закрутили над головой что-то похожее на вихрь и бросили этот торнадо в сторону поверженного врага. Когда торнадо долетел до темного мага, у нее из глаз сверкнул яркий свет, и колдуна поразила молния, вылетевшая неизвестно откуда. У того широко открылись глаза, но он уже ничего сделать не мог. Сердце его внезапно остановилось, и он умер.

Анька сначала не осознала, что для нее все закончилось, и долго не могла прийти в себя. Она села на снег, превратившийся в лед, и сидела так несколько минут, пока не ощутила, что попа начала примерзать. Только тогда она зашевелилась и медленно встала. Тело у нее страшно болело, везде чувствовались удары градин. Она пощупала голову и нашла там несколько болезненных шишек. Но все равно была рада, что осталась живой. Подошла к колдуну, пощупала пульс. Затем медленно побрела к машине, где своего начальника ждал Игорь.

Заглянула в салон, ища свою сумку, открыла заднюю дверь и забрала ее. Проверила телефон, но его там не было. Тогда она постучала в окно машины и разбудила крепко спящего помощника темного мага. Подумала: «Вот болван, все проспал».

– Твоему начальнику плохо, он сознание потерял, – сказала она, когда он открыл дверь.

– Где он? – в недоумении, еще не совсем проснувшись, спросил Игорь.

– Там, – она показала рукой на вход в картофелехранилище.

Боксер тут же выбрался из машины и бегом припустил в ту сторону. А Анька решила пошариться в салоне авто, надеясь найти свой телефон, вместо того, чтобы бежать подальше от этого места. Подумала: «Ну, сколько можно новые телефоны покупать? Так никаких денег не хватит». Она почему-то не боялась помощника мага, хотя и сильно устала. Телефон сейчас стал для нее важнее собственной жизни. Наверное, ей было все равно, что будет дальше, потому что после магической битвы на нее навалилась апатия ко всему. И на ее фоне на первое место вылезла потеря телефона, с которой она не хотела мириться. Анька нашла его лежащим на передней панели. С ним лежал еще один телефон, и она, подумав, что это телефон Славика, забрала оба. Положила в сумку и медленно побрела по дороге в сторону поселка.

Через несколько минут мимо нее проскочила, не притормаживая, черная Тойота, которая неслась на огромной скорости. Хорошо, что Анька успела отпрыгнуть в сторону. Похоже, что боксер сильно торопился, стремясь поскорее отвезти своего начальника в больницу, решив, что тому действительно было плохо.

А в голове у Аньки внезапно засмеялся чей-то голос:

– Ох, и повеселился я сегодня. Давно так не было весело.

– Я бы этого не сказала, – ответила Анька грустно. – Мне было очень страшно.

– Не бойся ничего, теперь я с тобой, – был ответ души талисмана.

Глава 16. Конец истории

Завернув в свой двор, Анька наткнулась на Славика, сидящего на лестнице у последнего подъезда. Увидев ее, он вскочил и с тревогой посмотрел ей в глаза, затем спросил:

– Как ты? Все обошлось?

– Ага, все нормально, – приглушенным голосом ответила она, сил разговаривать почти не было. – Слав, ты чего тут делаешь?

– Так я подумал, что у тебя моего номера телефона нет, да и телефона своего я не нашел, а ты обещала позвонить. Вот и сижу здесь, тебя жду.

– Ах да, точно. У меня нет твоего номера, – Анька глубоко вздохнула. – У меня совсем вылетело из головы.

– И телефон мой, наверное, эти умыкнули, – продолжал Славик.

– Да, да, умыкнули, – как сомнамбула повторила за ним Анька, вытаскивая из сумки чужой телефон и протягивая ему. – Твой?

Славик взял и осмотрел гаджет, попробовал включить, но не получилось, видимо зарядка кончилась. Повертел его в руках, рассматривая.

– Даже не знаю, – сказал, немного подумав. – Вроде мой. Не могу проверить, не включается.

– Ладно, забирай, дома зарядишь.

– Я беспокоился о тебе. Думал, что еще немного подожду и пойду в полицию.

– Спасибо. Только теперь ни в какую полицию не надо. Мы сами разобрались.

– Ань, а я не понял, что это вообще было? Зачем они нас похитили?

– Да ерунда, – Анька не собиралась ничего ему рассказывать, ибо помнила, что именно он заманил ее в машину Иллариона. – Родственные разборки.

Махнула рукой и пошла дальше, обходя Славика. Но тот схватил ее за руку, останавливая.

– Ань, ты, наверное, злишься на меня? Не сердись, пожалуйста. Я и так себе всю плешь проел, – Славик решил объяснить свою помощь Иллариону, понимая, что иначе она ему этого никогда не простит. – Он ведь мне тоже сказал, что родственник твой, и хотел решить какую-то проблему с наследством. А подойти к тебе не может из-за какой-то давней неприязни твоих родителей к нему или к его предкам. Я тут не совсем понял.

– Да? – удивилась Анька. – Решить дела с наследством? Забавно. Может и так, только мне он тоже ничего не объяснил. Не успел. У него сердце прихватило и качок, который ему помогал, повез его в больницу. Ну, а меня отпустили.

– Он мне говорил, что сильно болен. Из-за этого хотел все свое имущество оставить тебе. Наверное, из-за болезни и не дожил, – предположил Славик.

– Возможно, – протянула Анька, разговаривать об Илларионе ей совсем не хотелось, но Славик не отставал.

– А почему он просто поговорить с тобой не мог? Зачем нас связали? Да еще увезли к черту на кулички?

– Не знаю, Слав. Мне кажется, он детективов начитался. А может напугать меня хотел. Что-то там с этим наследством нечисто. Фиг его знает. Я пойду, а то после такой родственной беседы я сильно устала.

– Так ты меня прощаешь? – Славик отпустил ее руку.

– Конечно, Слав. Теперь я все поняла, хотя до этого ужасно на тебя злилась и ругала всякими нехорошими словами, – она улыбнулась ему, показывая, что инцидент исчерпан.

– Хорошо, спасибо, Ань, что поняла. Но я все равно свою вину искуплю. Я помогу вам с Ксандром помириться.

– Не парься, Слав. Может ничего уже не надо, – она грустно посмотрела ему в глаза. – Может, все к лучшему. Пока. Иди домой.

Она легонько похлопала его по плечу, прощаясь, и пошла к своему подъезду.

***

Утром следующего дня Аньку разбудил звонок в дверь. Она открыла глаза, посмотрела на часы, которые показывали половину десятого, удивилась, что так долго проспала, и пошла открывать дверь. За дверью стоял радостный Саша-опер.

– Ты еще спишь что ли? – удивился он и зашел в квартиру, не дожидаясь приглашения. – Ты одна? – заглянул в комнату.

– Ага, одна, – сонно протянула она. – А кого ты здесь хотел увидеть? С Ксандром мы благодаря тебе благополучно поссорились, и теперь он видеть меня не хочет. Родители как всегда в саду.

– Ну, мало ли кто у тебя может быть, – засмеялся он. – Может ты уже другого нашла. Мне вот не сказала, что у тебя парень был.

– Не сказала. Просто не успела. А ты и не спрашивал.

– Да и ладно, черт с ним. Я-то у тебя остался, – опять заулыбался Саша, усаживаясь на стул в кухне. – Мне вот фиолетово, что у тебя парень был. Ты чего вчера телефон на целый день выключила? Я до самой ночи тебе трезвонил, а ты не алле. Вот и подумал, не случилось ли чего, поэтому с утра и заявился. Сначала в магазин твой зашел, а там такая пухленькая с красивыми глазками мне сказала, что ты выходной взяла. Ах, да…

Он открыл папку с бумагами, лежащую на столе, и вытащил оттуда красную розочку, протянул Аньке. «Ленка в своем репертуаре», – подумала она и улыбнулась, что Саша, конечно же, принял на свой счет. Тоже заулыбался и как ни в чем не бывало спросил:

– Завтраком накормишь? А то я опять поесть не успел. Так чего у тебя с телефоном-то?

– Батарейка села. С подружками тусили, я и забыла про него совсем, – отмахнулась она, придумывая на ходу отмазку, чтобы Саша не задавал лишних вопросов.

Анька поставила розу в банку с водой, открыла холодильник и стала вытаскивать из него еду, оставшуюся еще с прошлого маминого приезда. Борщ и остатки пирога. Поставила в микроволновку греться. Нарезала хлеба. Затем поставила все перед Сашей и спросила:

– А ты зачем пришел? Просто так или что нужно от меня?

– Конечно, по делу, – буркнул Саша, откусывая кусок хлеба и зачерпывая ложкой борщ из тарелки. Прожевав, немного помолчал и потом добавил. – Хотя, пожалуй, не совсем так. Я к тебе с новостями. Мы нашли того, кто был причастен к убийству вашего соседа Романовского. Какой борщ вкусный. Сама варила?

В глазах Аньки загорелись огоньки любопытства.

– Нет, мама, – ответила она и сразу спросила, хотя заранее знала ответ. – И кто причастен?

– Представляешь, тот самый Илларион Артемьевич Колядин, – Саша выдал победную фразу и снова принялся уминать борщ.

Анька смотрела, как он ест, и думала, что это уже не является для нее секретом. Илларион сам все объяснил ей, хотя про убийство Романовского ничего не сказал, но она и сама догадалась по тому, как сильно он хотел заполучить талисман. Спросила:

– И как он оказался причастен? Вроде ты говорил, что в квартире профессора были воры. Профессионалы. Колядин же к нему не лазил.

– А тут я могу тебе с гордостью сказать, что наша полиция отлично сработала. Вернее следственный комитет. Сейчас я расскажу тебе все по порядку. Как мы на него вышли, это отдельная история, тайна следствия, поэтому подробности опущу. Но в целом дело было так…

И Саша рассказал Аньке историю о старинном артефакте, который нашел профессор Романовский, и завистливом Колядине, который тоже хотел завладеть этой реликвией. История, как и поведал им доцент Власов, началась давно, три года назад.

Романовский и Колядин работали в Казанском университете на кафедре истории и археологии. Романовский был другом дяди Колядина, и они частенько вместе проводили археологические раскопки, искали старинные предметы обихода и прочую утварь. Однажды перед сносом какого-то старого особняка под Казанью профессора Романовского попросили оценить, является ли дом исторической ценностью. Вот в этом доме, в случайно обнаруженном тайнике, Романовский нашел несколько старинных предметов, которые после описания поступили в краеведческий музей. Однако и из описи, и из коллекции исчез один ценный артефакт, названный Колядиным славянским талисманом-оберегом какого-то там бога.

Саша посмотрел в свои записи и прочитал:

– Стрибога, славянского бога ветра. Мне вот все равно, какого бога. Да и сама безделушка особой ценности не имела. Обычное серебро, хоть и старинное. А между научными работниками разгорелся нешуточный спор о его значимости для нашей истории.

– Не все можно измерить деньгами, – философски заметила Анька и поторопила рассказчика. – Что было дальше?

Похоже, что Романовский с Колядиным договорились и решили скрыть от общественности эту штуку. Может продать хотели и денег заработать, может какое-то открытие собирались сделать. Но факт остается фактом. Романовский присвоил талисман и видимо не хотел делиться с напарником. Поэтому обиженный Колядин сообщил научному совету о проступке Романовского. Возник скандал, из-за которого профессору пришлось уволиться, и он уехал из Казани, так и не вернув экспонат в музей.

Коллеги из университета рассказывали, что этот оберег никто из них в глаза не видел, а потом и вовсе признали свою ошибку, что поверили наговору Колядина. Но профессор уехал, и неприятную историю поскорее постарались забыть. Однако выяснилось, что все же у Романовского рыльце было в пушку, и он действительно умыкнул артефакт с собой. Ведь доцент Власов своими глазами видел этот оберег, который сначала хранился в сейфе на кафедре, а потом профессор спрятал его где-то в другом месте.

После того как дядя Колядина нашел Романовского по статье в научном журнале, как рассказывал следователю, он послал племянника прояснить ситуацию с артефактом. Мол, негоже ученому со званием заниматься отсебятиной и красть научные открытия друг у друга. Так что через некоторое время к профессору в Йошкар-Олу приехал Илларион, у которого видимо переговоры по поводу оберега прошли неудачно.

А когда они снова не договорились, Колядин нанял воров Кенаря и Костяна, чтобы залезли в квартиру профессора и выкрали у того артефакт. Но придурки нарвались на вернувшегося Романовского и решили выпытать у того, где находится предмет научного раздора. Привязали его к стулу, а он, пытаясь высвободиться, упал и разбил себе голову. Вот оттуда и столько крови на полу. Почему решили, что сам упал? А эксперт нашел статуэтку, о которую тот ударился. Именно ударился, а не ударили. Потом с профессором случился инфаркт. То ли от испуга, может, воры его чем-то напугали, может чего сказали, а может просто перенервничал. Вот сердце и не выдержало, старый ведь. Только сейчас уже выяснить не у кого, потому как воры тоже мертвы.

Получается, что артефакт в квартире Романовского воры не нашли, потому что продолжили искать у Ани, зная, что она с ним разговаривала. Следили за профессором некоторое время, вот она и попала в поле их зрения. Подумали, что раз девчонка с ним в дружеских отношениях, то может прятать оберег у себя.

– Не прячешь, кстати? – спросил Саша и пристально посмотрел на Аньку.

Она чуть заметно вздрогнула от неожиданности, но тут же пришла в себя и отрицательно помотала головой, ответив:

– Да ну тебя, Саш. Я тут вообще ни при чем, я ведь его почти не знала. Только здоровались при встречах, да и все. Рассказывай дальше. И перестань задавать дурацкие вопросы.

– Не дурацкие, а профессиональные, – с гордостью поправила ее Саша и продолжил. – Потом Костян залез к тебе в сумку в раздевалке на тренировке и украл ключи. Только тогда залезть в квартиру они не смогли, потому что в подъезде было много полицейских, и постоянно шлялись любопытные соседи. Кражу ключей с ворами помог связать опер из Центрального ОВД Лоскутов, с которым ты недавно разговаривала. А потом, раскручивая цепочку, мы вышли на Колядина. Он, кстати, сейчас лежит в больничном морге. Представляешь? Его вчера в Медведевскую больницу привез помощник после того, как у него случился инфаркт. Но не успел довезти живым. Так что дело закрыто. Все участники оказались мертвы. Какой-то парадокс. Я даже начинаю подумывать, что оберег этот проклят, и все, кто к нему прикасаются, умирают.

– Ты мистических фильмов насмотрелся? – засмеялась Анька, но тут же подумала «А почему бы и нет? Хотя вряд ли так сила действует» и сказала, пытаясь убедить опера в обратном. – Это же оберег, он оберегать должен. А ты ерунду с проклятием выдумываешь. Да и кто вообще во все это верит?

– Ну не скажи, – не согласился с ней Саша. – Народ верит. Носят же для чего-то славянские обереги до сих пор. Я когда в интернете стал интересоваться этим вопросом, то кучу сайтов нашел, где эти обереги продаются. Даже решил себе какой-нибудь купить.

Анька рассмеялась еще громче. Ей показалось забавным увидеть на шее опера под галстуком резной оберег. Саша смущенно посмотрел на нее и стал оправдываться.

– Чего ты смеешься? Я же не купил. Но кто знает, вдруг с этим артефактом что-то не так. Не зря же его профессор прикарманил. Может он действительно очень-очень старинный и действующий. Ведь Власов рассказывал, как в нем что-то двигалось. А это неспроста. И может сначала он оберегом был, а потом с ним что-то случилось, и стал он другим. Не оберегающим, а убивающим людей. И да, фильмы мистические я смотрю. Так вот, там такое сплошь и рядом.