Читать книгу: «История зимы, что окрасила снег алым», страница 4

– Не нужно, я уже не жилец, – еле слышно выговорил Исао.

– Что за чушь ты несешь?! Раз дышишь, значит, ты живой!

Исао отрицательно покачал головой и из последних сил поманил Акио. Тот наклонился к нему ближе.

Когда Иошихиро и Таро подбежали, Исао уже не дышал. На его губах застыла благодарная улыбка. Акио сидел, словно статуя, с бессмысленным взглядом, не понимая, что делать с теми сведениями, которые он успел узнать.

– Тебя потрепало. – Пристально разглядывая Акио, Иошихиро шепотом выругался. – Неужели нельзя быть хоть немного поосторожнее?

Он замахнулся что есть силы и шлепнул ладонью по истекавшей кровью спине младшего брата.

– Проклятье! – закричал Акио, словно очнувшись, и обхватил себя руками. – Нет чтобы пожалеть! Только и умеешь, что руки распускать!

– Когда ты уже начнешь использовать выражения правильно? – возмутился Иошихиро.

– Но ты в самом деле выглядишь неважно, – тихо произнес Таро, всматриваясь в гематомы на шее Акио.

– Да ничего серьезного, пара пилюль – и буду как новенький. Что там у тебя? Давай хвастайся, – обратился Акио к старшему брату.

Иошихиро недовольно отвел взгляд и достал из кармана кольцо. Обычное золотое кольцо.

– Твой дух решил, что ты недостаточно богат?

– Нет, он сказал, что мой брат идиот, поэтому мне ничего не поможет. Это кольцо способно сменить твой облик на внешность другого человека. Нужно просто помнить его образ в деталях.

– Ничего себе, звучит впечатляюще. Но ты не выглядишь довольным. – Акио с трудом поднялся с колен.

– У него непростое условие. – Закусив губу, Иошихиро разглядывал украшение.

– Какое же? – Таро изнывал от интереса, но все еще испытывал чувство стыда за собственный страх.

– Этого человека ты должен убить, – холодно бросил Иошихиро.

«Что это вообще за вещь такая? Да и зачем кольцо Иошихиро? Что творилось в твоем подсознании, братец?» – задумался Акио, но, видя пустые глаза брата, не решился требовать подробностей и спросил другое:

– А что ты увидел?

– Скалистый берег, дорогу к которому покрывал зеленый лес. Вот только море давно пересохло, лишь бесконечная бездна и гул ветра внизу.

Во многом видения близнецов оказались похожи, вот только вместо дружелюбной нисуго Иошихиро встретил яростную узафину. Эти существа напоминают людей, но у них есть крылья, подобные драконьим, и чешуя. Нрав у этих созданий практически всегда одинаковый: разговоры их мало интересуют, они предпочитают избивать жертву до полусмерти. Заклинателей, владеющих стихией воздуха, встречается крайне мало, и еще меньше из них выживает после встречи со стихийным духом.

Акио без подробностей рассказал про свое испытание и Исао. Иошихиро одобрил поступок брата шлепком по затылку, Таро же выразил восхищение, но после поджал губы от обиды на себя.

Именно эти воспоминания дали Акио ключ к разгадке собственного перерождения.

Глава 5
Я вновь иду к тебе, дух воды

Настоящее время

Весь следующий день Акио и Таро без передышек и привалов шли к Городу Ласточек. Таро оставался абсолютно спокоен и холоден, лишь слегка подрагивавшая бровь выдавала в нем признаки приближавшегося нервного срыва. Причиной этому был шедший рядом человек, который с самого начала пути не планировал скрывать собственную усталость. Акио возмущался, плакался и недовольно закатывал глаза. Его не устраивала жара – тогда Таро вставал на солнечную сторону, создавая хотя бы минимальную тень. Его беспокоил голод – Таро отдал припасы, собранные Сузу в дорогу. Он устал идти – Таро часть пути нес его на спине.

Слегка пульсировавшая вена на шее и убийственный взгляд – все, что осталось у Таро после этой «прогулки». Акио шел рядом и вновь недовольно закатывал глаза. Видя, что Таро не обращает на него внимания, он повторял это, но теперь уже томно вздыхая. Вокруг было темно, лишь луна немного освещала дорогу. Таро остановился. На его лице было отчетливо видно желание убивать, изумрудные глаза блестели, а на губах застыла безумная улыбка. Он натянуто выдавил:

– Что на этот раз?

Мурашки пробежали по спине Акио, он слегка отстранился и, неловко улыбнувшись, ускорил шаг. Таро продолжал стоять на месте и глубоко дышать.

– Сам бы попробовал жить с таким слабым и немощным телом, – заскулил Акио. Ему действительно было плохо: ноги гудели, спину невыносимо ломило, каждое движение отдавалось тысячами иголок.

Таро все с той же безумной улыбкой осмотрелся. Заприметив толстую сухую ветвь неподалеку, он разжал ладонь и выпустил небольшой, но стремительный огненный шар. Ветка вмиг заполыхала.

– Значит, остановимся здесь, – процедил он. Развернувшись в противоположном направлении, он указал пальцем в сторону костра: – Ты сиди здесь!

И ушел.

Акио уселся недалеко от потрескивавшего костра и наконец-то снял обувь. Ступни распухли. Он разогнул нывшую спину и улегся на твердую землю, холод которой ослаблял боль.

«Значит, я почти нащупал твой предел, Таро», – восхищался про себя Акио.

Не то чтобы ему доставляло удовольствие изводить здоровяка, хотя это тоже имело место быть. Не оставаться же ему одному грушей для битья? После стольких лет пыток от демонов и самый благородный свернет не на ту дорожку. Но все же мотив Акио заключался в другом. Стихия огня – стремительная и разрушающая энергия, ее обладатели считаются счастливчиками по праву рождения: их запасы энергии превосходят остальных, мощь жизни, полыхающая в груди, делает их долгожителями, но есть один немаловажный минус.

Люди, владеющие стихией огня, должны прикладывать огромные усилия для сдерживания гнева. При недостатке практики они могут сорваться из-за любой мелочи. Неумелые воины способны уничтожить своих же соратников в порыве гнева, бывали даже случаи, когда под удар попадали и собственные семьи, поэтому контроль эмоций является основой обучения огненных душ.

Несмотря на внешнюю холодность и доброту, внутри Таро бушевала убийственная мощь, и сейчас Акио прощупывал почву. Ему не нравился тон, с которым окружающие разговаривали с его некогда близким другом, но больше всего его не устраивала терпимость самого Таро. Обладая такими физическими данными и запасом сил, он мог одним взглядом заставить людей замолчать. Кроме того, по подсчетам Акио, Таро уже должен был занять место главы клана Окумура, но он упрямо продолжал терпеть, держа гнев внутри.

Акио так и лежал на спине, сложив руки под головой и вальяжно закинув ногу на ногу, продолжая мысленно нахваливать собственные методы воспитания, пока в глубине леса не раздался истошный крик:

– Во что я ввязался?!

Следом, точно раскат грома, послышался треск падавших деревьев. Акио подорвался, всматриваясь в темноту леса. Оттуда уверенным шагом вышел Таро, выглядел он немного потрепанным, но взгляд оставался привычно спокойным.

Акио открыл было рот, но Таро выставил руку, остановив его.

– А теперь помолчи. Хотя бы до утра.

Таро устало лег возле костра и накрыл глаза рукой, словно спрятавшись. Спустя немного времени он погрузился в сон.

Утром, когда Таро проснулся, от Акио не осталось и следа. Сначала Таро внимательно осмотрел округу, но когда понял, что того нигде нет, забеспокоился. Сжимая челюсти от волнения так, что ходили желваки, он начертил заклинание на ладони и осторожно прижал ее к земле. Спустя несколько мгновений перед ним появился маленький огненный светлячок, который с безумной скоростью рванул вдоль тропы. Таро побежал за ним.

Таро подсадил самку светлячка за шиворот Акио, когда они только покинули Мару. Огненные светлячки живут парами. Стоит их разлучить, и самец, обезумевший, будет искать свою возлюбленную. Этому приему Таро научила старшая сестра, которой он всегда проигрывал в прятки: куда бы ни спрятался, она всегда находила его и трепала за щеки до синяков.

Лес остался позади, и перед Таро открылась пустынная, практически выжженная местность с густой дымкой знакомого тумана вдалеке. Лишь один жилой двор и прилегавшая к нему лавка находились посреди этой пустоши. Так как место пользовалось популярностью у заклинателей, многие видели здесь золотую жилу, поэтому открывали лавки и даже умудрялись строить постоялые дворы. Вот только духи, обитающие в тумане, не собирались мириться с подобным соседством и уничтожали каждую постройку вместе с ее хозяином. Лишь эта знаменитая лавка, владелицей которой была пожилая подслеповатая женщина, стояла здесь уже больше двадцати лет. Ходили слухи, что хозяйка подкупила духов, скормив им собственные глаза.

Светлячок привел Таро прямиком к лавке и судорожно забился о дверь, бросая вызов куску дерева. Таро посмотрел на бедное существо и, сложив два пальца, отменил заклинание. Затем слегка толкнул дверь и разжег огненный шар в руке, приготовившись атаковать, но так и застыл на входе.

Перед ним открылась следующая картина: довольный Акио, за обе щеки уплетающий угощения так, что вокруг губ налипли кристаллики сахара, и воодушевленная старушка рядом с ним за деревянным столиком.

– Ешь, не торопись. Хорошенький-то какой. – Женщина щурилась, глядев на Акио. – А худющий… жуть! Ну ничего, вот встретишь хорошую девицу, она тебя откормит.

Акио в ответ ярко улыбался с набитыми щеками.

Дверь распахнулась полностью, и Акио увидел разъяренного Таро. Распущенные волосы были взъерошены, и, судя по легкому подергиванию плеч и одышке, тот явно торопился.

– Доброе утро, – еле различимо пробормотал Акио, убрав языком кристаллики сахара в уголках губ.

– Мгм. – Таро почувствовал облегчение и выдохнул.

– Какой красавец! – восхищенно завизжала старушка сиплым голосом, радостно всплеснула руками и, подскочив из-за стола, бросилась в сторону кухни за еще одной порцией.

– А ты явно нравишься дамам постарше, – внятно сказал Акио, наконец дожевав.

– Тетушка Анку самая верная из всех моих поклонниц, – язвительно ответил Таро. В его голосе чувствовалась обида. Он зашел внутрь и спокойно присел за стол, словно он здесь частый гость. Вся его поза кричала об этом.

– Я просто проголодался. Никуда бы не делся, не злись так. – Акио успокаивающе положил ладонь поверх ладони Таро.

– Угу. – Таро выдернул руку и, стараясь оставаться невозмутимым, принялся заплетать растрепанные волосы в аккуратный низкий хвост.

Тетушка Анку действительно оказалась яростной поклонницей Таро: она не переставала восхищаться им, счастливо щурилась, улыбалась, как ребенок, и не взяла с них ни монетки. Попрощавшись, Таро и Акио двинулись к зловещему туману. Старушка с печалью смотрела им вслед, прошептав:

– Будь осторожен.

Они подошли практически вплотную к густой дымке тумана. Акио чувствовал легкий трепет, который сковывал шею.

– Не желаешь попробовать? – Он склонил голову и печально посмотрел на Таро.

– Я уже был там, – не отводя глаз от тумана, холодно ответил тот.

– Правда? – Акио был приятно удивлен. Таро смог побороть страх, а то, что он стоял здесь целым и невредимым, говорило о его успехе. – Покажешь, что раздобыл?

Таро перевел спокойный взгляд на Акио и утвердительно кивнул:

– Позже. Другим не стоит знать об этом, пока не пришло время.

– А ты умеешь заинтриговать. – Акио ухмыльнулся. – Ну что, вперед? – Он сделал резкий выдох и не раздумывая шагнул в туман.

Таро, как и в прошлый раз, остался позади, только теперь в его взгляде не читалась жалость к себе – в нем застыла лишь тревога.

Он некоторое время смотрел в беспросветный туман, а после уселся на землю и, подперев голову рукой, принялся ждать. Он знал, что слабое тело Макото протянет в тумане не дольше ребенка, поэтому сейчас каждое мгновенье было на счету.

Акио сделал глубокий вдох и открыл глаза. Все выглядело совсем по-другому. Вместо прекрасного скалистого берега он увидел грязно-оранжевый песчаный пляж, небо не было затянуто тучами, но имело нездоровый желтый оттенок, словно лучи солнца пытались прорваться сквозь облачную дымку, но проигрывали в этой схватке. Вокруг ни души. Абсолютная тишина. Только Акио и спокойное море перед ним.

– Сейчас не время искать подвох, мне здесь долго не продержаться. – Собрав всю волю в кулак, Акио зашел в спокойную морскую гладь. – Марин, ты здесь? Я вернулся, я пришел, мне нужна твоя помощь! – Он кричал и все глубже заходил в воду. Оказавшись в море по пояс, Акио остановился, запрокинул голову и вновь всмотрелся в небо. – Так спокойно, что слишком тревожно.

Он продолжал идти, но шаги становились все более неуверенными. Дно. Что-то не так было на дне.

– Вот же! – Акио испуганно вскрикнул, быстро шагнув назад.

Он вгляделся в песок под ногами, но вместо него обнаружил смесь человеческих внутренностей, мягких и еще теплых. Море вымыло из них кровь, так что можно было увидеть истинный цвет сердца или печени. Ноги Акио все глубже проваливались в жуткую смесь, и, пытаясь освободить их, он слышал мерзкое причмокивание. Акио попятился в сторону берега, но резкая головная боль напомнила, что его время ограничено.

– Хорошо. – Он остановился, трясина понемногу затягивала его вниз. Закатав рукава, Акио устремил взгляд на горизонт, а через мгновение нырнул. По пути он выглядывал хоть малейшую подсказку среди жуткой смеси на дне.

Время от времени Акио всплывал, чтобы набрать воздуха. Приятный соленый запах моря сменился омерзительной трупной вонью, вызывая приступы рвоты, но Акио собирал силы и нырял обратно, продолжая поиски. Состояние становилось все хуже, но пейзаж никак не менялся – абсолютное спокойствие. Акио нервно выглядывал внизу хоть малейшее движение, но сознание продолжало играть с ним в смертельную игру.

– Значит, остается только одно. – Акио набрал воздуха и, собравшись с мыслями, поплыл уже не в сторону горизонта, а вниз.

Он стал судорожно разгребать мерзкое месиво на дне. Окоченевшие сердца, затвердевшие почки, выпотрошенные желудки. Акио едва сдерживал тошноту. Тревога заполнила все тело, сделав руки и ноги ватными. Ничего. Сколько бы он ни пробирался вниз, ничего не менялось.

Болезненная гримаса застыла на лице, белки глаз заметно покраснели, а вены на шее безумно пульсировали.

«Нет, нет, только не здесь и только не в этом теле, слышите?!» – Сознание начало затуманиваться, как вдруг среди множества органов появилась миниатюрная женская ладонь, которая жадно старалась ухватиться за что-то. Акио без тени сомнения схватил руку и потянул на себя, вырвав из глубины тело молодой девушки.

Но он увидел лишь обезображенное лицо со снятым скальпом и выколотыми глазными яблоками. От неожиданности Акио в ужасе закричал, его легкие наполнились водой, их словно обожгло, а резкая боль в грудной клетке, кажется, переломала все ребра.

Двинуться с места не получилось. Вода вокруг постепенно темнела, превращаясь в вязкую жидкость бордового оттенка, точно запекшаяся кровь.

Сердцебиение слабело, Акио не удавалось вдохнуть, зрачки пустели.

«Только не так, пожалуйста…» – жалобно скулил он про себя, надеясь хоть на какую-то помощь.

– Я знала, что ты придешь, но и представить не могла, что будет твориться в твоей голове, – послышался знакомый бархатный голос.

Марин брезгливо поджала хвост, не желая касаться дна. Энергия вокруг нее очищала воду, и можно было различить неизменившийся облик нисуго. Она с жалостью смотрела на Акио, который никак не реагировал на ее присутствие, и осторожно прижалась ухом к его сердцу.

– Едва слышно, – обеспокоенно сказала она, ощупывая ладонями холодное лицо Акио. Его зрачки не реагировали, а пальцы на руках сжались в судорогах. Марин отвела взгляд и ненадолго прикрыла веки. – Прости, человеческий ребенок. – Она схватила Акио за подбородок и прильнула ледяными скользкими губами к еще теплым губам Акио.

Поток холодного воздуха проник в горло, постепенно распространяясь по всему телу. Когда холод дошел до сердца, Акио распахнул глаза. Нисуго прижимала его к себе и делилась жизненной силой, хватка ее рук становилась слабее, а поджатый хвост опускался все ниже, касаясь внутренностей на дне. Акио уставился на существо напротив, жизнь возвращалась к нему, в руках появилась сила, он скользнул взглядом по лицу Марин и осторожно оттолкнул ее.

Нисуго устало улыбнулась и понимающе кивнула, она подняла руку и провела вокруг лица Акио, создав воздушный пузырь. Ее движения были медленными и неуверенными, а кончики пальцев слегка подрагивали.

– Спасибо, – едва сделав первый вдох, искренне поблагодарил Акио. – Спасибо тебе.

Марин лишь вяло улыбнулась.

– Ты знаешь, зачем я здесь: я пришел, потому что ты обещала помочь.

– А я надеялась, что ты просто соскучился. – Она старалась оставаться такой же очаровательно веселой, но тембр изменился, в каждом слове чувствовалась тяжесть. – Ответь мне только на один вопрос. – Марин устало потерла глаза. – Что ты выбрал тогда?

– Я сделал неправильный выбор.

– Правильного выбора не было. – Она ласково погладила Акио по щеке.

Акио смотрел на нее, и в груди становилось все тяжелее. Знакомое чувство, до боли знакомый взгляд – так смотрят те… кто собирается умереть.

– Ты ведь не глупый мальчик и понимаешь, что времени ни у тебя, ни у меня не осталось, так что не смотри так печально, – холодно сказала Марин.

– Не смотри так печально? Не смей произносить этого вслух. – Сердце Акио нервно колотилось, он обхватил руками лицо нисуго и жадно всматривался в пустеющие глаза. – Ты ведь сейчас не думаешь прощаться, да?

– Прости, но мой ответ тебя не устроит. – Марин продолжала мягко смотреть на Акио, но ее глаза заметно тускнели. – Я нарушила главное правило этого места – не помогать людям. Понимаешь, даже если я выживу, другие духи разорвут меня на части, так что не делай мою жертву напрасной, хорошо? – Бархатный голос звучал тише, а пульсирующие вены на ее шее становились нездорового бордового цвета.

– Зачем? – Акио разочарованно опустил взгляд, пытаясь собраться с мыслями.

– Потому что ты мне понравился, – стукнув его пальцем по кончику носа, призналась Марин. – А теперь я отвечу на твой вопрос.

– Не неси чепуху, сейчас нужно понять, как спасти тебя. – Акио был серьезен. Он забыл, зачем пришел сюда, забыл, что его тело слабело, он просто больше не хотел, чтобы кто-то снова пострадал из-за него.

Марин расцвела в улыбке, все так же напоминавшей акулий оскал, но белки ее глаз были мутно-желтыми, а дрожь в теле становилась сильнее.

– Я еще какое-то время побуду здесь. – Марин ткнула пальцем в духовный центр Акио. Он ощутил, как сжалось его искалеченное сердце, и неуверенно кивнул. Внутри, словно раскаленный металл, разливалась горечь. – Прости, что бы ты там ни увидел, и прощай, Акио. – С этими словами Марин сложила два пальца и ткнула его в лоб. Мягкая улыбка и пустой взгляд застыли на лице нисуго, она медленно закрыла глаза и опустилась на обезображенное дно.

Акио хотел закричать и кинуться за ней, но темнота заполнила все вокруг, а руки и ноги оцепенели.

– Ты и правда мне понравился, – едва слышно шепнула Марин, погружаясь в жуткую смесь. – Ты знаешь мое имя.

Через мгновение ее тело жадно схватили сгнившие руки, которые вырвались из обезображенного полотна на дне, и затянули в трясину. От нисуго не осталось и следа.

Марин встречала тысячи людей за свою длинную жизнь, и все они проходили мимо, но лишь один запомнил ее. А порой и одного человека достаточно, чтобы жизнь прошла не зря.

Акио испытывал полное разочарование. Никто не должен был вновь умирать из-за него! Он возродился всего несколько дней назад и уже разрушил жизнь прекрасного существа. Но времени на саморазрушение не осталось. Постепенно темнота вокруг начала обретать слабо различимые формы.

Перед ним возник письменный стол, на котором лежала стопка исписанных бумаг. Чувствовался запах чернил и легкий холод из приоткрытого окна. Руки Акио двигались сами собой, выписывая строчки из стихотворения:

«Несчастный!» – шепнешь ли ты?

Когда бы могло состраданье…

«Иллюзия. Я в воспоминаниях Макото?» – осознал Акио и начал внимательно всматриваться в каждую деталь.

– Ты снова здесь? – послышался знакомый голос.

Акио повернулся, но не увидел лица – оно было размыто и рассмотреть никак не получалось. Вероятно, потому, что у Марин не оставалось сил и у нее не вышло передать иллюзию достаточно детально. Воссоздать человеческое лицо всегда было самой тяжелой задачей для других существ: как бы они ни старались, их копии выходили недостаточно живыми, всегда либо застывшими, либо крайне уродливыми.

Не важно, видел ли сейчас лицо Акио или нет, бело-золотое одеяние с высоким воротником и мерзкий голос ясно дали понять, что перед ним Шито.

– Да, император разрешил пользоваться вашей библиотекой. – Тело Акио двигалось само по себе, сейчас им руководил Макото. Голос его слегка дрожал, а сердце как-то болезненно застучало.

«Страх?» – предположил Акио, прислушавшись к ощущениям.

– Так нравится заниматься этой ерундой? – Шито постучал по плечу Макото и присел рядом, внимательно рассматривая письмена. – Ну, знаешь, выглядит неплохо.

Румянец разлился по щекам Акио, а его собственная душа пришла в смятение.

Картинка быстро сменилась, и вот сквозь мутную пелену Акио рассмотрел знакомый кабинет Иошихиро. Старший брат сидел за столом, перебирая бумаги.

– Этот человек по-особому дорог мне. Ты правда считаешь, что мне лучше признаться? У меня ведь никогда не было друзей, и я совсем не знаю… – прозвучал неуверенный вопрос Макото. Вот и сейчас он испытывал отчетливый страх.

Иошихиро мягко улыбнулся, что было заметно даже сквозь пелену.

– Не стоит молчать о подобном. Будь то близкий друг или девица, покорившая твое сердце, важно сказать о своих чувствах, пока жизнь не отняла у тебя эту возможность. Пойми, варианта всего два: либо ваши чувства взаимны, будь то любовь или дружба, и тогда вы будете счастливы. Либо ты узнаешь другую правду и перестанешь тешить сердце надеждами. В любом случае ты ничего не теряешь, понимаешь? – не поднимая взгляд на младшего брата, сказал Иошихиро.

Все вокруг закружилось, от чего Акио начало мутить, и картинка вновь сменилась. Не успев толком и глаз открыть, Акио почувствовал безумную боль в грудной клетке, словно кто-то медленно и с наслаждением ломал ему ребра.

– Что за ерунду ты несешь? – Язвительно-колкий вопрос, проникший в самое сердце. – Хочешь сказать, что вся эта твоя мутная писанина про меня? Вообразил нас подружками, которые делят горячие сплетни за чашечкой чая? С чего вдруг кому-то вроде меня шататься с тобой? – Шито рассмеялся, и от этого смеха сердце Макото обливалось раскаленным металлом.

«Макото, какой же ты наивный идиот…» – Акио чувствовал, как все переворачивалось в душе брата, как нервно задрожали руки, державшие листы, как ком предательски встал в горле, не дав вымолвить и слова.

Картинки менялись крайне быстро. Вновь библиотека и слезы на исписанных листах, короткие взгляды в окна императорского двора, гнетущее чувство одиночества и обиды. Макото был слишком нелюдим с детства, и раскрыть свои чувства для него было сродни вспоротой ране. Он желал обрести друга, но выбрал не того человека. Акио чувствовал страдания младшего брата, как собственные, и его сердце сжималось, преумножая боль.

Картинка вновь сменилась, и сердце Акио застыло в диком ужасе. Он лежал на серой земле и видел перед собой лишь подол бело-золотого одеяния, горячая кровь стекала по губам, смешавшись с горькими слезами. Вокруг – темнота и жуткий страх, сковавший тело.

Сердце Макото выпрыгивало из груди, разрываясь на миллионы осколков, он терялся в пространстве. Его тело, словно куклу, подняли с земли и усадили, руки были крепко связаны веревками, на ноги силой наступал один из подручных Шито, и жгучая боль от этого заставляла Макото оставаться в сознании. Акио замер в абсолютном непередаваемом ужасе, он хотел закрыть глаза, но тело не слушалось. Слезы лились бесконечным потоком, а истеричные всхлипы лишь раззадоривали мучителей. Омерзительно жесткой хваткой Шито схватил Макото за волосы, а после все превратилось в сплошной туман из боли, унижения и приступов паники.

В душе Акио все рушилось, перед глазами стоял образ издевавшихся над братом людей, а в мыслях пульсировало лишь одно: «Убить».

Акио настолько погрузился в собственные мысли, что не заметил, как сменилась картина. Сейчас он так же лежал на земле, безумная боль, ноющая спина и множество гематом по всему телу напоминали о пережитом ужасе. Глаза Макото застыли, устремившись в пустоту, но вдалеке, сквозь пелену, виднелся высокий силуэт в зеленых одеждах, который приближался все быстрее. Акио видел, как Таро нашел Макото в подобном состоянии, как дрожащими руками ощупывал его раны, как нашептывал что-то успокаивающее, но Макото ничего не слышал, а каждое прикосновение было похоже на ожог.

Все вновь закружилось. Обезумевшее лицо Иошихиро и грубая ругань в императорском дворце. Акио видел брата, готового на убийство всех вокруг, едва сдерживавшего собственную силу в дрожащих от злости руках, и услышал холодный ответ императора:

– Ты действительно считаешь, что это сделали мои люди?

– У меня нет ни единого сомнения. – Иошихиро был на пределе.

– Я должен поверить словам твоего младшего брата или твоему чутью? Наши семьи веками были дружны, отчего же людям моего двора вредить вам? – Император был спокоен, даже безразличен. – Напомню, что однажды один из твоих братьев уже обманул наше доверие и твоя семья серьезно за это поплатилась. Сейчас ты собираешься выставить моих людей преступниками, защищая свою семью. Может, урок не был усвоен, Иошихиро? – Взгляд императора наполнился надменной яростью.

«Ты ведь не спустишь им это с рук?» – Надежда еще не до конца покинула сердце Акио. Но после слов императора кулаки Иошихиро постепенно разжались, он выпрямился, вернув себе величественность.

– Урок был усвоен, – процедил он. Медленно развернувшись к Макото, он опустил взгляд, не решаясь взглянуть на брата. – Идем.

Макото лишь испуганно вздохнул и последовал за Иошихиро. Сзади послышался грозный тон молодого императора, что пригрозил своим служащим:

– Если я узнаю, что это действительно были вы, я лично убью каждого члена вашей семьи!

Далее картины сменялись одна за другой. В них не было ничего, кроме зияющей пустоты, лекарств, книг и стен комнаты. А еще боли и разочарования. И Иошихиро, бесконечно пьющего вино до полубессознательного состояния в кабинете.

Сейчас Акио видел, как Макото поднялся по лестнице и вошел в свою комнату. В груди – пугающая пустота. Он остановился у зеркала и, всматриваясь в отражение, не видел там ничего, кроме разбитой души.

– Если бы здесь был ты. – Макото медленно опустил взгляд. – Если бы рядом с ним был ты, все было бы по-другому. – Акио чувствовал, как в глазах застыли горячие слезы, едва сдерживаемые младшим братом. – Акио, я не справляюсь. Я не могу так. – По холодной щеке Макото скатилась слеза. – Я жить не хочу, Акио.

Акио хотел бы протянуть руки к отражению и обнять брата, его сердце тысячами осколков разрезало внутренности, но он ничего не мог сделать, он был в плену иллюзии.

Яркий шар света развеял пелену вокруг. Резко подступивший жар, неразборчивый крик, а через миг Акио сделал глубокий вдох и открыл глаза. Он лежал на земле возле туманной дымки, над ним встревоженно нависал Таро. Иллюзия развеялась, но собственные чувства Акио забрал с собой. Он пустыми глазами смотрел в серое небо.

«Среди демонов было не так уж и плохо». – Безумное чувство усталости боролось с неконтролируемой яростью.

– Ты не возвращался слишком долго, мне пришлось вмешаться, – будто извинялся Таро.

Акио уставился в беспокойные изумрудные глаза напротив и благодарно кивнул, прикрыл веки и сделал глубокий вдох.

– Ты ведь можешь позвать сюда Иошихиро, верно?

– Я могу лишь отправить ему послание, явиться или нет – он решит сам.

Акио поднялся на колени, уперевшись ладонями в землю, его взгляд переполняла боль, а пальцы яростно сжимали одежды.

– Сообщи, что у него нет выбора.

Таро не задавал вопросов, он быстро вывел на ладони заклинание и передал его потоку ветра, который служил старшему из братьев.

Иошихиро тем временем ехал на собрание кланов. Светло-синяя повозка медленно покачивалась из стороны в сторону. Странное чувство беспокойства не покидало Иошихиро, лишь бокал теплого вина заглушал смятение. Легкий поток ветра пронесся мимо, нашептывая слова послания. Взгляд Иошихиро мгновенно застыл. Крепче сжав бокал, он приказал остановиться. Молодой слуга, управлявший повозкой, повиновался.

Иошихиро вышел, нервно оглядываясь по сторонам.

– Вас что-то беспокоит, господин? – поинтересовался слуга.

– Сколько отсюда до Города Ласточек?

– Дня три езды.

– Долго. – Иошихиро прижал ладонь к резко разболевшейся голове. – Тогда придется самому. Передай императору, что я буду вовремя. – Иошихиро спешно допил остатки вина и забросил бокал в повозку. Затем выставил перед собой ладонь, готовясь к худшему из известных ему заклинаний стихии воздуха.

– Господин, а как же вы… – начал слуга, как вдруг тело Иошихиро растворилось прямо на его глазах.

Спустя мгновение он мертвым грузом рухнул на землю в нескольких шагах от Таро и Акио. Иошихиро недовольно отбросил непослушную прядь и сплюнул кровь. Поднялся на ноги, поправил одежды и, приняв привычное величие, застыл в абсолютной растерянности.

Его младший брат, словно избитый щенок, стоял на четвереньках, вновь роняя слезы на землю. Таро был встревожен, но не приближался к Макото, сохраняя некое расстояние между ними.

– Что ты с ним сделал?! – не сдерживая гнев, закричал Иошихиро.

– Закрой свой рот! – Акио поднял на брата стеклянный взгляд, который заставил Иошихиро остановиться и нервно сглотнуть. – Посмотри мне в глаза и скажи, за что ты так… со мной?

Говорил он от лица младшего брата или от собственного – сейчас Акио уже не понимал.

– Я, я… – Неожиданно растерявшийся от такого напора Иошихиро испуганно заикался.

– Ты же ненавидишь, когда кто-то мямлит! – Акио становился грубее. Он поднялся с земли и распрямил спину. Иошихиро был выше почти на полголовы, но взгляд, которым смотрел Акио, заставлял его чувствовать себя ничтожно маленьким. – Тебе так нравится быть псом императора, что ты готов спустить им все с рук?

Пес императора – именно так в высших кругах за глаза называли Иошихиро. Самый преданный среди приближенных, готовый выполнять любые грязные поручения и беспрекословно подчиняться воле правителя. Даже в преисподней мелкие пешки шептались об этом, насмехаясь над верностью несчастного смертного.

Иошихиро всегда было плевать на то, что говорят за его спиной окружающие, но, услышав подобное из уст любимого младшего брата, он ощутил, как сжались легкие от еле сдерживаемой обиды. Глаза наполнились невысказанной яростью.

– Думаешь, я не виню себя каждый день своего существования? – Голос Иошихиро слегка дрожал, однако взгляд снова стал надменным.