Читать книгу: «Эффект безнаказанности. Часть 1», страница 3

Парням удалось на ломаном английском договориться с таксистом о цене, месте назначения и даже перевозке багажа. Во время поездки Москвич отчаянно пытался созвониться с Ростовским, а Виктор только смеялся с попыток Гоши говорить на английском без акцента. Вскоре таксист завез их на Русский Квартал, мужчинам даже сначала показалось, что они вновь на родине. Разумеется, они начали возмущаться, но довольный таксист, периодически обманывающий своих пассажиров, зачастую иностранцев, лишь помахал рукой на прощание.

– Ну охренительно, к черту на рога приволок нас и довольный, козел! – вопил от злости Виктор.

– Эй, балбесы, в тачку прыгайте, – посигналил Александр. – Видели бы вы свои рожи, хах.

– Ты как нас нашел и вообще ты должен был нас в аэропорту встретить? – нагонял Москвич.

– Планы поменялись, тем более эти придурки на такси всех русских свозят сюда, без понятия по какой причине, но, таким образом, и сформировался Русский Квартал.

– А Макен где? – прервал Григорий.

– Все с Макеном, за жопу его схватили, теперь он затаился. Давайте уже в тачку, пока нам местные не нарулили.

– Верняк мысль. – сказал Виктор, кивком зазывая друзей в автомобиль.

– Куда кости бросим? Есть местечко укромное?

– А то, можешь и не сомневаться. Серьезные дяди тут отхватили кусочек на окраине, там все наши теперь обитают и дела делают.

– Волыны нам сможешь намутить, Ростов?

– Хоть пулемет, ха-ха. В Куайтвилле разберемся, поехали.

***

Габаритный лысый мужчина средних лет подходит к лежащему на асфальте парню. Григорий видит перед собой настоящего кабана в байкерской одежде, который его трясет с такой силой, что Москвичу становится только хуже.

– Долбаные американцы! Да нихрена я не понимаю ваш язык, мне есть немного плохо. – на ломаном английском пытался изъясняться Московченко.

– Че там базаришь? Какой-то свиной язык, говори по-английски, мудила! Некоторые проспекты из нашего бара также корчатся, когда в туалет не могут сходить по несколько дней, может у тебя тоже самое?

– Помоги мне, амбал, хреново мне. – хватаясь за здоровяка, говорил Гошан.

– Давай, вставай уже, кусок сала. – поднимая за спортивный костюм Москвича. – На байк я тебя не посажу, где твое ведро?

– Там, вон черный. – вытирая лицо рукавом, медленно вставал Георгий.

– Как тебя звать-то? Чего стряслось?

– Я плохо понимаю на вашем языке, меня Гоша звать. Подкинь меня до Куайтвилля, я там уже как месяц обитаю. Перебухал немного, как видишь.

– Коша? Что за идиотское имя?

– Не Коша, а Гоша, ну Георгий.

– Конечно, это не тебе не водку хлестать, хах. Американское бухло еще нужно суметь переварить и не проблеваться, врубаешься?

– Ага, типа того. Я не городской, я с поселка. Да и сам с России буду.

– Окно-то открой и салон не заблюй.

– Я сам сюда с братвой приехал, они уехали на дельце, а я решил немного расслабиться. – высунув голову в окно, объяснял свое Гошан. – Меня до мотеля в Куайтвилле.

– А-а-а, тот самый мотель. И чего вас туда всех тянет? В России все плохо с арендным жильем и частной собственностью?

– Да мы пока тут нашли свой дом, Макенские нам помогли, если слыхал про них.

– Макенские? Слышал что-то… они вроде как сдулись… кого закрыли, кто в бегах, кто сдох уже.

– Неважно в общем… давай со мной в мотель, отстегну тебе бабок за помощь.

Вскоре парни подъехали к мотелю и пошли в номер администрации. Здание больше подходило для сноса, нежели для жилья или создания здесь хоть какого-то бизнеса. Все стены изрисованы граффити, повсюду валялись чьи-то вещи, строительный мусор, огромное количество окурков, стаканчиков и бутылок.

– Ну и помойка, кто тут раньше жил? Бомжи? – сказал байкер, сгребая ногами весь хлам с дивана.

– Хрен его знает, мы потихоньку тут все прибираем.

– Слушай, внутри явно получше, чем снаружи… У меня была похожая хата, но мы как-то варили одну дрянь и ее разнесло нахрен. Веселое время было, ха.

– Понимаю, сам-то откуда будешь? – передавая пиво из холодильника, поинтересовался Москвич.

– Я с Пайк-Бэй, у нас с парнями тут станция технического обслуживания имеется рядом. Так что, если чего-то с ведром стрясется, то пригоняй, подшаманим как следует.

– Да без проблем, благодарю за наводку.

– Тут буквально через дорогу, не видел? Там еще можно бухнуть и поесть недорого.

– У нас в планах бизнес выкупить и свою продукцию делать. Причем связанное с бухлом, оно хорошее с моей родины.

– Место-то есть, где промышлять будете, я полагаю это ведь нелегально, ага?

– Тебе можно доверять? – осторожно спросил Москвич. – Русское дерьмо хотим делать, если ты понял о чем я.

– Да я так… интересуюсь просто, мы могли бы предложить тебе защиту, ну знаешь, чтобы никто не мешал тебе с твоим будущим бизнесом. Что значит твое русское дерьмо? Водку и валенки продавать будешь?

– Если как-то сможешь помочь, то будем только рады. Не-а, новый синтетический наркотик, видел как-то раз в притоне местном.

– Синтетика? Давай-ка подробнее, мы тоже занимаемся подобными вещами. Сейчас еще на улицах появился какой-то “Версаль”, не знаю что это, но говорят дорогой товар и прет с него не по-детски.

– Про эту тему не слышал, но наш товар… слушай, нам помогут его продвинуть. Давай лучше обменяемся номерами.

– Номер? Не, я так дела не веду. Хочешь побазарить – приезжай в Пайк-Бэй в наш бар.

– Врубился, есть еще вопросик. Твои парни смогут найти чистую тачку в районе десятки зелени?

– Какие тачки, Гоша? Мы же байкеры, у пары людей только есть автомобили, остальные гоняют на байках.

– Мне нужна хорошая, – не обращая внимания на слова байкера, продолжал Москвич, – не знаю, может слышал за Паноптикум, отличное ведро говорят.

– Чего? Какой еще Паноптикум? На нем только дебилы ездят, настоящие мужики выбирают Патриот, сечешь?

– Узнаю и в Пайк-Бэй приеду с кентами.

– Ага, бывай. Спасибо за пиво, в Пайк-Бэй нормального попьешь, хах.

Григорий проснулся от телефонного звонка, быстро протерев глаза, ответил на него. В трубке были слышны шуршания, но вскоре Москвич услышал знакомый голос с грузинским акцентом.

– Гамарджос, Жорик! – с улыбкой сказал Гога.

– Ох ты ж, гамарджоба генацвале! – расплывшись в улыбке, ответил Гошан.

– Как там наши дела? Мне тут сообщили, что ты бизнесом обзавелся в Южном Округе, все верно?

– Конечно-конечно, Гога. Ждем только тебя и остальных, тут есть, где развернуться.

– Замечательно, ведь Зураб нас с Герой отправил к вам на разведку… ну и за долей соответственно. Завтра будем у вас, встречайте как следует.

– Ага-а, будем ждать, только тут… – посмотрел в трубку Гошан и услышал лишь гудки. – вот мудак, даже не дослушал…

***

Телевизионная заставка программы “Улицы сегодня”. “Хэй, приветствую всех на нашем канале, с вами ваш любимый ведущий Кей-Кей или также известный как Курт Кинг, в сегодняшнем выпуске я вам расскажу про новое противостояние улиц. Прошу вас отнестись к этому серьезно, ведь при съемках меня чуть не пристрелили, понимаете о чем я? Вот вам эксклюзив!”. На экране появился объектив скрытой съемки, на котором виден диалог двух афроамериканцев.

– Айоу, кому нужен новый сорт товарняка, бро, отвечаю?!

– Братан, тут где-то копы…

– Бабки рулят этими улицами…

– Йо, бери две за пять, детка… Дальше по блоку тупые негритосы покупают за пять вонючий шлак… Сечешь о чем я?

– Зацени, вот это натуральный продукт, ты понимаешь о чем я, выкинь это дерьмо куда подальше. Высококлассное дерьмо от наших колумбийских друзей, давай сюда свою зелень и получай тот самый нашумевший “Версаль” среди всех наших блоков.

– Мы делаем все то – что не должны делать, чтобы подняться с этого дерьма и районов, которые душит проклятое коррумпированное Правительство с копами! Потому что по-другому – ты не сможешь отсюда выбраться, деньги правят этим поганым миром и каждым человеком! Отвечаю… ты обязан, просто обязан это сделать, пан или пропал! Родившись здесь – ты автоматические не имеешь выбора на иную деятельность и род занятий. Игра остается игрой, ты не имеешь право ее покинуть…

– Эй, это че там за придурок!? Камеру убери, я тебя сейчас грохну, мудила!

“Вот видите о чем я говорю, мне это чуть не стоило жизни. Наверняка у вас осталось много вопросов, давайте я вам расскажу о чем говорили эти двое. На момент развития сюжета репортажа в нашем городе начинает активно набирать обороты представители афроамериканской уличной и жестокой банды, решившие назвать себя “Капюшонами с Юга”. Основными участниками и устоявшимся костяком являлся обычный молодняк, те самые афроамериканцы, которые с самого детства сталкивались с особой жестокостью, продажей разных видов наркотиков, смертельными перестрелками между локальными гангстерами за влияние и власть. Находясь в такой криминогенной атмосфере, наблюдая все эти преступления, молодое поколение могло лишь последовать примеру своих беспечных родителей и более авторитетных афроамериканцев. Молодняк вливался в эту игру с самого детства, начиная от безобидных мальчишек без одежды, которые подавали уличный товарняк более старшим и опытным парням на продажу, заканчивая полноценными сражениями за влиятельность, дабы закрепить угол за собой, нередко заканчивая ситуацию несколькими трупами шестнадцатилетних парней. Именно в такой ситуации оказалось большинство жителей бедный блоков Юга. “Капюшоны с Юга” смогли подмять под себя все блоки этого района от семьи Карантино, используя помощь семьи босса, именно тогда словосочетание “Капюшоны с Юга” вселяло страх не только в местных жителей, но и целых мафиозных семей, потому что афроамериканцы, лишенные прав и возможностей, афроамериканцы, сражающихся за свою жизнь каждый день на углах и тупиках, которым нечего терять – намного опаснее любого киллера… Время шло, а влияние и популярность “Капюшонов” довольно быстро росли, к ней начали примыкать и другие парни, подминая под себя определенные территории и нередко продолжая войну с семейством Карантино и сотрудничая несколько лет с Картелем. Немногим позднее опасное объединение всех униженных и пропащих парней разделилось на два сета – “ТЕКи” и “Кайзеры”. “ТЕКи” желали развивать свои торговые отношения с колумбийцами, ведь их основным заработком оставалось распространение и продажа наркотиков, все что угодно, начиная от домашней травки, заканчивая убойным дерьмом под названием “Версаль”, поставки которых они получали от вышеупомянутого Колумбийского Картеля. Приверженцы подобной политики не желали расставаться с солидным количеством финансового потока, получаемого с этих продаж местным жителям всех близлежащих блоков, в связи с чем “Кайзеры” развязали откровенную и открытую войну на улицах Юга, нередко прибегая к помощи молчаливого и хладнокровного киллера, в лице неизвестного парня в черной куртке и штанах цвета карго… После нескольких “проездов мимо”, подрывов фургонов с товаром и налетов – влияние “ТЕКов” крайне уменьшилось, в связи с чем в данном сете начался полный бардак и паника… Ну вот теперь мы и знаем всю историю этого конфликта и массовых беспорядков на Юге. Эти данные нам предоставили наши надежные информаторы, надеюсь, что после этого эфира ни у кого не будет проблем. С вами был Кей-Кей, до новых встреч! Берегите себя и своих близких!”

***

Мужчина средних лет стоял в допросной комнате рядом с пожилым байкером, пристегнутым к столу наручниками. Он издевательски парировал над заключенным, время от времени попивая кофе.

– Джонатан, ваши права я вам и не буду зачитывать, вы все равно в полной заднице. Сейчас вы прослушаете нарезку записей, где отчетливо слышны голоса свидетелей, вас, ваших дружков и прочих людей, причастных к этому делу. Возможно вы не хотите слушать, но таковы инструкции. Сидите и впитывайте. Я включаю запись.

– Если что-то увидите в баре, хоть что-то подозрительное, дайте мне знать. Надеюсь вам удастся туда попасть, в чем я лично сомневаюсь…

– Да, сэр, приступаем к операции *помехи*.

– Сможете рассказать что произошло, максимально в подробностях?

– Это… было позавчера. Во время обеда. Они приехали на ф-фургоне каком-то…

– А что у них за оружие было? Вы не заметили?

– Я не разби-би-бираюсь, но похоже на как-к-кой-то дробовик к-к-короткий.

– Они сначала выстрелили, а потом погрузили взрывчатку в фургон? Имена какие-то звучали?

– Они… ч-ч-чуть не убили нас, з-з-запугивали сильно.

– Это все? Фургон был полностью черным?

– Они Фредди из-з-з-били, теперь он в больнице.

– Будем надеяться, что он поправится.*помехи*

*жучок на членах байкерского клуба “Йоуклс”*

Джон: Кто именно из моих парней решил тебя заказать и лучше не ври мне! А-а-а, так это старушка Элизабет любит сажать свои семена… Только хрен пойми, что из них вырастет, но пахнет недурно.

Даниэл: Да, аромат стоящий усилий, мне пару дней назад толкнули семена…

Джон: Я вообще в шестнадцать лет прикончил своего отца своими же руками, из-за того, что этот ублюдок…*помехи*

Татьяна: Что мне сделать? Прямо сейчас?

Уилльям: Глотай, я сказал!

Джек: Ага, давай быстрее!

Джон: Вот твоя доля, тщательнее занимайся делом. *помехи*

Даниэл: По поводу той шлюхи… она все же в доле?

Джоакин: Хах, она сдохла, туда эту дуру тупую.

Бобби: Как ты думал? У нас в Пайк-Бэй все жестко с этим. Хрен с ней, шлюхой больше – шлюхой меньше. Кабину ей разнесло знатно, ха-ха-ха… *помехи*

– Салют, бар ведь работает?

– Приветствую, ага, все путем, только Джо вчера какой-то суетливый был. У моего братца много проблем, которые я ему помогаю решать.*помехи*

– Марихуана, чистая…

– Тут больше десятки, ну да ладно. Отличная работа, парень. Это ФБР, руки за голову!*помехи*

– Так что у тебя есть замечательная возможность оправдать себя перед лицом Америки, хоть ты и немец. Вот что тебе нужно будет сделать.

– То есть быть крысой? Мда-а-а…

– Я называю это информатор, хотя там, откуда я родом, таких не любят. В общем, поедешь в Пайк-Бэй.*помехи*

– Недалеко на одной из ферм в Восточном Округе, ближе к Связному Мосту.

– По итогу вы забрали их груз?

– Да, далее еще интереснее. Забранный груз мы перевозим уже на одном из наших грузовиков и отвозим…

– Куда?

– В точку сбыта, есть там один притон. За сбыт мы получаем процент от товара, процент делится между всеми участниками.*помехи*

– Ни с места! Вы обвиняетесь в вооруженном ограблении карьера с целью кражи взрывчатого динамита. Вас опознал один из работников карьера. Вас и Максвелла. Также вы обвиняетесь в подрыве бара “Голубая Лагуна”, нескольких убийствах, сбыте наркотиков и оружия в особо крупных размерах.

– Ха-ха, конкуренты… Городские придурки, возомнившие себя истинными однопроцентниками. *помехи*

– *помехи*, теперь это ваш новый дом. Ваше новое имя – *помехи*. Здесь вы сможете начать свою жизнь заново.

– Теперь из чистокровного немца быть обычным американцем…

– Приходится чем-то жертвовать, чтобы не сидеть за решеткой. Здесь все необходимые бумаги. Не рекомендую возвращаться в Восточный Округ, так как вас могут начать искать. Что дальше делать – решайте сами. Желаю вам успехов и налаживания жизни.*помехи*

Довольный следователь выключил магнитофон, сел напротив обвиняемого и уставился на того.

– Ну как вам кассета? Есть что добавить?

– Да пошел ты на хрен, придурок. Я ничего не знаю.

– Заканчивай с этим, старик. Тебе светит с десяток пожизненных, не хочешь упростить себе жизнь напоследок, м?

– Не понимаю о чем ты, отвяжись, отрыжка правительства!

– Ладно-ладно, тогда почитай-ка эту статью. Сегодня утром выпустили.

Агент развернул главную статью последнего выпуска местной газеты. Заголовок гласил: “Война в стиле вестерна. Уайлдвудс в огне, “Йоуклс” за решеткой.”

– Давай я тебе прочитаю, а то ты настолько старый и слепошарый, что ничего не поймешь наверное, – прокрихтел агент и начал читать статью. – Двенадцатого июня жители города и округа были потрясены мощным взрывом, прогремевшим на территоррии бара “Голубая Лагуна”. От взрыва пострадали ближайшие к бару постройки, от взрывной волны были выбиты стекла рядом стоящих домов, сгорели линии электропередач. На место происшествия прибыли расчеты пожарной службы, сотрудники местного департамента полиции и агенты ФБР. В ходе расследования выяснилось, что этот взрыв – целенаправленная подрывная деятельность основных оппонентов “Черепов” – байкеров из клуба “Йоуклс”. М-м-м… смотри-ка твоя пожилая рожа на главном фото во время задержания… тут еще и магшот твой есть. Федеральное бюро по окончанию следственных мероприятий выдвинуло обвинение главе чаптера “Йоуклс” Джону Гранту. Ему инкриминируются статьи криминал кода по части теракта, сбыта наркотиков и оружия в особо крупном размере, а также несколько убийств. В данный момент, Джон Грант находится в следственном изоляторе, где дожидается заседания суда. Какое-то прозрение наступило, мистер Грант?

– Слушай сюда, сопляк. Ты хотел меня закрыть, у тебя все получилось. Хочешь, чтобы я сдал своих братьев, то хрена тебе лысого, мудак штопанный.

– Ну как знаешь. Уведите его!

Через минуту дежурные агенты вывели подсудимого из кабинета. Следователь тяжело выдохнул и подошел к окну. Не спеша вытащив сигарету из пачки, сделал несколько затяжек и помассировал свои виски.

– Ну что же, думаю тогда стоит организовать тебе встречу с Лероем Тейлором… посмотрим как ты запоешь в таком случае. Я уже несколько лет слежу за тобой, Джон Грант, и я обязательно прикрою ваш мотоклуб…

***

В номере администрации в основной комнате несколько мужчин лежат на диванах. Большой стол завален бутылками из-под разных видов алкоголя, пепельница переполнена настолько, что часть ее содержимого была размазана по всему столу, окурки были потушены в тарелки с закусками и едой, мебель и даже в пакетики с белым содержимым. Где-то в углу тлели остатки вчерашней газеты. Громкие удары по входной двери разбудили вчерашних гуляк.

– Эу, братва, живой кто есть? – с сильным акцентом барабанил по двери Гога.

– Твою ж за ногу… Пахачадзе в городе! Быстро убирай эту срань, Витя! – вскочил Москвич и указал пальцем на беспорядок. – Сёма, дверь открой!

Дверь распахнулась, в помещение вошел высокий, спортивного в меру возраста телосложения, мужчина кавказской внешности.

– О-о-о, Гога! Какими судьбами?

– Здарова, мужики, как жизнь? Как идут дела? Зураб послал, говорит мол, глянь как они там бабки делают.

– Ну вот, гляди, мотель под себя подмяли. Рулим тут, развиваем потихоньку. – объяснял Виктор, погребая мусор под диван и приглашая гостя присесть.

– М-м-м… – презрительно посмотрев на всех, протянул и предпочел постоять Гога. – Мотель говорите? Да это свалка какая-то, вы ее у бомжей отжали или как? Почему только одно место, я думал уже все это поселение под вами?

– Надеюсь ты нам поможешь, такой большой человек к нам пожаловал, – процедил Гошан. – Ну, знакомься с моими кентами, с ними, считай, тут все построили, так сказать.

– Со мной Гера пригнал… – проигнорировав “клоунов” Москвича, продолжил диалог гость. – Думаю, что ты помнишь его, ага? Только он еще отсыпается после прилета.

– Даже так, ну смотри, планы наполеоновские на самом деле. На заднице сидеть не собираемся, тут недалеко есть кафешка, спортзал еще есть… еще этот… заброшенный ларек с бухлом, а это вообще легкие бабки. Надо под себя все подминать. Как там на родине, Гога?

– Тема ровная, но мелковато… хотя для начала пойдет, – прикурил сигарету и развалился на диване. – Сейчас в Тбилиси вообще все хреново идет, какие-то слишком жирные мудаки лезут к власти, местных бандосов начинают сильно душить.

– Всех порешаем, давайте лучше бахнем! – гремя бутылками, широко улыбался Семен.

– Доставай, молодой, мне пока надо брякнуть братку. – доставая мобильный, встал с дивана гость и вышел на улицу.

Брат Гоги лежал в своем номере отеля, действительно приличном месте в отличие от общественной свалки, которую Москвич называл элитным жильем для всех приезжих в штаты русских. Современная бытовая техника, элегантная мебель, элитный алкоголь, нежнейшее постельное белье… все это грело Геру в его спокойном и крепком сне. С другой стороны, почему бы и нет, ведь “контора” полностью оплачивает все расходы “командировки”. Пахачадзе Младший был вечным ребенком, даже сейчас ему снилось как он купил себе огромный автомобиль “Монстр” с гигантскими колесами и пультом управления, развлекался с ним как ему угодно, однако “трель” телефонного звонка прервала его влажные мечты.

– Гера, брат, вставай! Давай-давай, поднимай свою задницу и собирайся.

– Братишка, это еще хуже, чем когда мы были в Москве… сущий кошмар.

– Зато лучше всего было в Тбилиси, но там эти твари ни хрена не дают нам нормально жить, никому, собаки паршивые, не дадут покоя.

– Да… наша родина не сравнима с чем-либо, я так скучаю по тем временам, когда мы мальчишками танцевали лезгинку на свадьбах…

– Ты как всегда… короче, тема такая… пока ты спал я съездил до Жорика, дела у него довольно неплохо, думаю сможем тут отхватить лакомый кусок, врубаешься?

– Врубаю, Гога, врубаю… нам надо завоевать авторитет у местной братвы.

– Он под себя взял деревушку под названием Куайтвилль, это совсем недалеко от тебя, так что наводим суету. Местных поставим под наш собственный отдельный процент, а там глядишь и покрупнее рыба будет.

– Да это легче легкого, хотя… не наши порядки здесь и привычки, люди совсем другие, авось как по телику показывали.

– Страна возможностей, так что не бзди, все пучком будет… пока что свои бошки сильно не высовываем.

– Надеюсь я не потеряюсь в таких обширных просторах…

– Я уже нашел тачку нормальную, почти за бесценок. Двигаемся только вместе, мы же братья.

– Только прилетели, а ты уже что-то сообразил, ну ты голова…

– Слышь, заканчивай с этими прелюдиями. Двинули порубаем лучше, местной хавки попробуем, чего-то экзотического для нас.

– Верно подметил, в загаженном номере ничего не подают ведь, еще и за холодильник пустой доплачиваешь. Обдирают до нитки.

– Ты еще и жалуешься!? Две штуки за сутки стоит твой номер!

– Дак это потому что ко мне местные шлюшки пачками ходят, ха!

– Балбес… собирайся, я еду за тобой!

Спустя пару часов, в кафе быстрого питания “Доза ожирения”.

– Ну и цены конечно, несмотря на то, что это какая-то забегаловка. – возмущался Гера, рассматривая меню. – Тут даже нет хачапури, хотя… мы же не дома, хех. Э-э-э-э, куда этим придуркам до нашей кухни, хочу чахохбили!

– Каргиз деда мовткан! – сдержанно воскликнул в ответ Гога.

– Столицей еды еще кличут эту страну, да тут одна вредная пища, от которой уже через месяц можно забронировать себе место в морге.

– Как тебе в целом-то? Вроде не такая уж тут и дыра, я ожидал худшего.

– Да одно и тоже будто, одни и те же магазины и закусочные, скукота…

– Меня тут Жорик местным пойлом угостил, фу… такое дерьмище, после того как наладим тут… – оглянулся по сторонам, чтобы убедиться в отсутствии лишних ушей. – Производство вина и чачи… можно будет заняться продажей дури… как на родине, сам помнишь эти времена, брат.

– Верняк дело, тут же каждый второй балуется всякой херней. Мы тут наваримся так, что до конца жизни хватит.

– Вот-вот, я о том же. – внимательно осмотрев бургер со всех сторон и даже заглянув под каждый слой, с недоверием принялся его дегустировать. – Все местные полные торчки, говорят, что тут даже дети на игле сидят… вах мама джан, что такое!? Гляди в оба, эта страна никого не щадит, даже маленьких беззащитных деток, хотя … и те со стволами уже ходят, не успев научиться срать не под себя.

– Я не могу это больше есть! – отодвинув поднос с фастфудом, скривил лицо Гера. – Оно ужасно, меня вырвет, если я съем хотя бы еще один кусочек, с позволения сказать еды, из этой проклятой забегаловки.

– Не выделывайся! Можешь забыть про чахохбили, хачапури, чкмерули, сацули и прочие шедевры нашей кухни.

– Ладно-ладно, придется питаться этим дерьмом, пока мы свой ресторан не откроем.

– Ой, Гера… – закатив глаза и швырнув недоеденный бургер на поднос, выпалил Гога. – Поехали отсюда, надо о бизнесе перетереть.

По пути в мотель Гога красочно описывал свой новый автомобиль, доставшийся ему чуть ли не бесплатно. На самом же деле транспортное средство могло обойтись покупателю по тройной рыночной стоимости. Сельские жители близ Куайтвилль уж слишком ушлые и жадные до денег, однако про вспыльчивость и нрав Пахачадзе Старшего им никто не рассказал. Бывший владелец черного “Гринвуда” теперь лежит связанный и изувеченный в подвале собственного дома… Как показалось грабителю, найдут пострадавшего не скоро, а если и найдут, то он уже ничего не сможет рассказать своим спасителям.

– Тут такой воздух загаженный, – закрывая окно, пробухтел Гога. – Слушай, а чего мы с тобой постоянно в округе тусуемся, может наведем разведку в городе?

– Гога, сама природа хочет, чтобы мы открыли свой ресторанчик! Едем в город, выберем местечко!

– Твоя взяла, давай оформим ресторан… только если ты меня поддержишь, брат.

– Я всегда с тобой, даже после того случая…

– Какого? Напомни-ка… что-то я запамятовал, надеюсь ты не про… вах мама джан!

– Диах!

– Кургунули тагапси, каргиз деда мовткан, ха-ха! Э-э, брат, помнишь тот случай у Вартана на разборках? Тот придурок с привязанной батареей к ногам так забавно пошел ко дну, ха-ха.

– Точняк! Вот ведь рыбаки наложили с такого улова, ха-ха!

– Гера, загляни-ка в бардачок, – ухмыльнулся Гога, паркуясь за неприметным зданием в черте города.

– Вах! Да это то самое, дзалиан карги! – вынимая сильно пахнущий сверток и разглядывая его, оглянулся по сторонам младший брат.

– Да-да, это, конечно, дурь явно не из Абхазии, но попробовать местное дерьмо стоит… давай-давай, чего ждешь, взрывай!

– Сейчас заценим, где там моя зажигалка?

– Ну как? Прямо как у Суренчика на даче, ага?

– Кхе-кхе… я тебе говорил, что ты шен квелазе карги, сакварели да укетеси хар квеканазе?

– Кардад мисмине, хо, мометсит втсадо эс укве! – поджигая наркотик, говорит на родном языке Гога. – Слушай, а ты заметил какой тут хороший уголок, мне кажется идеальное место для нашего ресторанчика, как думаешь, Гера?

– Соглашусь, довольно неплохое, такое место мне только во сне виделось. Внизу будет наш дворик!

– Когда мы валили из Тбилиси, ну ты помнишь, я сумел прихватить большую часть из общака Гурама, так что у нас есть достаточные сбережения… можем позволить себе открыть свое дело?

– Я так и вижу, брат. Мобрдзандит в “Каргиз деда мовткан”.

– Ха-ха-ха, сахели, адгилобривеби вертс гайгебен сад чамен! Думаю с названием повременим…

– Верняк тема, двинули к Жорику, угостим его. Заодно бабок с его дел заберем, хах!

***

Оставшимся единственным в это время суток в своем отделе, Гектор перебирал старые, завалявшиеся дела в архиве, пытаясь найти хоть какие-то зацепки, найти хоть что-то, что могло бы его реабилитировать и вернуть былое уважение, которого было и так крайне мало. За этот день он выкурил уже две пачки сигарет, его легкие были переполнены никотином, смолами и прочими вредными для организма веществами. Несколько недель он не мог спать спокойно, им овладевала навязчивая мысль поймать того самого безумца, который держит в страхе местных жителей. Опять найден расчленный труп, опять чьи-то останки валяются прямо по центральной деревенской дороге, опять миллионы улик, но нет… его коллеги не видят очевидного и только проводят время в местной пончиковой, поедая килограммами сладкое и запивая все это крепким кофе. Неожиданно для самого Гектора, он начал вспоминать свое прошлое… детство, юность, взросление, в его голове выстроилась полноценная автобиография. Рождение Гектора было далеко не радостным событием в его семье, напротив, его мать была девушкой с низкой социальной ответственностью и до сих пор неизвестно, кто его отец. Именно поэтому рождение и опека над чадом, которое нужно кормить, одевать и всячески баловать, ей не по силам, да и желания у нее, честно говоря, не было. Что уж говорить, если до трех лет он был просто ребенок. Имя и фамилию ему присвоили позже. Имя, кстати, она взяла в честь своего первого возлюбленного, который был застрелен еще когда она училась в школе. Именно после этого события мать Гектора, которую звали Сара, переехала в трущобы и начала зарабатывать на жизнь продавая себя, но это впрочем совсем другая история. Правды ради, родная мать не спешила отдавать свое дитя в соответствующие органы. До шести лет он жил с матерью в трущобах, питаясь тем, что “боженька даст”, а “боженька” не был к ним благосклонен. Так и прошло раннее детство Гектора: в голоде, одиночестве и постоянными звуками выстрелов за окном. Возможно так бы и продолжалось, но случилось то, что лишило его даже такой жизни. Его мать, во время очередной ночной “прогулки”, наткнулась на “обдолбанного” мексиканца, который сначала предложил купить у нее услуги интимного характера, а потом жестоко изнасиловал и убил, оставив труп гнить под кучей мусора. Таким образом, малец, который говорить-то совсем недавно научился, остался без единственного источника для выживания. Голод одолел его весьма быстро и Гектор был вынужден отправиться самостоятельно искать пропитание. Бедный мальчик, которому вот-вот должно исполниться семь лет, вынужден был есть то, что нашел на помойке. Вот так, питаясь тем, что подвернется, не мечтая ни о чем, кроме ужина, и прошел целый месяц его жизни. Как всем известно, Мексика – страна преступности, и Гектора она не могла не коснуться. Местная мелкая шайка картельских бандитов заприметила маленького, наивного мальчика, которому некуда и идти, и быстро завербовала его. Таким образом, Гектор стал очередной пешкой, которая должна продавать наркотики, пока не сядет или, что вероятнее, умрет. Работая на наркодилеров, он стал все меньше и меньше походить н того самого молчаливого мальчишку, коим казался ранее, а скорее на бегунка-барыгу, гоняющего на велосипеде и торгующего отравой для всех желающих. Зарплаты у него, как можно было догадаться, не было. Ему лишь обеспечили что-то отдаленно напоминающее кровать в халупе с такими же, как он, потерянными людьми и едой раз в сутки, если заслужил. Работая таким образом, шли дни, недели, месяцы. Пока по еще одной случайности, но на этот раз счастливой, на территорию, в которой находился домик, была получена наводка. Власти решили устроить взбучку местным гангстерами, считающими, что им все дозволено. Операция была утверждена и, впоследствии, названа “Ад на Земле”. Эту ночь Гектор не смог забыть никогда. Он, как всегда, лежал в кровати, неспособный уснуть из-за голода, как вдруг услышал дикие вопли. После этого произошла резкая и оглушающая вспышка. Это была световая граната, брошенная военными силами Мексики. Сразу после этого и началась та самая ночь ужаса. Стрельба была слышна со всех сторон, предсмертные крики вокруг сводили с ума, сирена давила на головной мозг. Гектор оклемался, вскочил и залез под кровать, ведь ему было всего семь лет. Дежурный смотрящий, который должен был стеречь дом, чтобы никто не сбежал, упал бездыханно, а из-за пазухи вывалился пистолет. В порыве отчаяния и с полными штанами ужаса, из-под кровати выглянула детская ручка, схватившая смертоносное оружие. Сразу же за ним в комнату влетает отряд особого назначения, и Гектор, испугавшись, свернулся калачиком, сжимая пистолет. Казалось бы, пиши пропало, но как бы не так. Из-под кровати в дальнем углу выглянула голова. Это был Цезарь, заведующий всей этой рабско-наркоманской работой. Тем временем, вооруженные силы уже начали просвечивать фонариками комнату и заметили Гектора. Пойдя наперекор гуманности, полиция не стала сразу вытаскивать мальчонку, а приказала вылезти с поднятыми руками. Подчинившись, он вылез из-под кровати, предварительно засунув пистолет себе в шорты. Как только Гектор встал на ноги, Цезарь вылез и начал угрожать правоохранительным органам. Армейцы были вынуждены сложить оружие и отойти, как вдруг, окончательно вышедший из ума Гектор, вытащил пистолет и одним резким и быстрым движением приставил его к паховой области Цезаря. Клац. Курок нажат. Крик невыносимой боли заполнил комнату. Цезарь упал, свернувшись в позе эмбриона, но Гектор сделал контрольный выстрел, направленный в этот раз уже в голову человека, который столько времени мучал его, не оставляя надежды на лучшее. Именно так он впервые почувствовал этот сладкий вкус мести, вкус крови на губах, доставляющий душе неописуемое удовольствие. Почти в ту же секунду один из вояк схватил мальчика за руки, выбив у него пистолет. Пока его вели на улицу, он думал лишь об одном, как бы растянуть то мгновение, как бы насладиться этим чувством вновь, чувством, что в мире, где царит безнаказанность, некоторые все равно рано или поздно получают по заслугам. Именно так прошло раннее детство Гектора, мальчика, который в столь раннем возрасте побывал во всех девяти кругах ада, но под конец основал свой собственный десятый. После окончания ужаса, что творился в ту ночь, его передали в органы опеки, которые, в свою очередь, нашли его родную тетю Терезу, жившую в Центральном Округе в престижном районе. Договорившись с тетей и оформив опеку, Гектора отправили прямиком в Центральный Округ. Далее его также не ждало ничего радостного, он все еще не мог свыкнуться с нормальной жизнью, после всего, что пережил. Его терзали призраки прошлого, ночные кошмары, из-за которых он спал лишь по паре часов. Сама же Тереза, хоть и была не против взять под опеку племянника, но все же не уделяла ему должного количества внимания. Вскоре он пошел учиться в школу, где в миг превратился в не то чтобы изгоя, нет… Он был просто не с нашей планеты. Кое-как, шарахаясь по ночам, боясь даже в туалет ходить одному, он закончил начальную школу с весьма посредственным средним баллом. Перейдя в среднюю школу, Тереза все же решила оглянуться по сторонам, отставив вечное ублажение своего начальника ради получения премий и повышений, она обеспокоилась, ведь у мальчика по сей день нет ни одного даже претендента на роль друга. Снова спустив ситуацию на тормозах, она записала его на внеклассные приемы у школьного психолога. Двенадцатилетний Гектор наконец-то заводит нового друга, школьного психолога Мэри Винчи. После пары десятков сеансов Гектор словно обрел крылья, его было практически не узнать. Да и сама Мэри привязалась к мальчику, проецируя в нем своего сына. Она делала для него даже то, что не входило в ее основные обязанности: помогала с домашним заданием, готовила к тестам и гуляла с ним в местном парке после занятий. Успеваемость Гектора значительно выросла, он стал твердым хорошистом, а эрудированность его речи зашкаливала для такого возраста, да и про то, что он наконец-то обзавелся кучей друзей и говорить нечего. Вот оно, казалось бы, счастье. Невинная детская жизнь, любящий и готовый поддержать в любой момент человек. О чем же еще можно мечтать? Время пролетело незаметно, Гектору уже пятнадцать лет и он переходит в старшую школу, но видеться с Мэри ему это никак не мешает. Она по прежнему помогает ему с учебой, а тетя, как и раньше, задерживается на работе допоздна из-за “отчетов”. Годы шли все также незаметно и мирно. Терезу выгнали с работы, ведь ей уже вот-вот исполнится сорок, как говорится, новая кобыла всегда лучше старой. Ума ей ни на что более прибыльное, чем мойщица посуды в “Дозе ожирения” не хватило. Встречи с Мэри стали реже, Гектор все больше времени стал проводить с друзьями, гуляя и развлекаясь. В один из вечеров, он пришел в гости к Мэри, та, в свою очередь, конечно же, гостеприимно накрыла на стол, но что-то было не так. Гектор заметил обручальное кольцо на пальце Мэри и в ту же секунду понял настолько давно они не виделись. Ее избранником оказался мужчина по имени Райли Колмент, бывший уголовник и наркоман, вставший, по ее словам, на путь исправления. Конечно же Гектор не знал о сомнительном прошлом ее избранника, да и в лицо не видел его, ведь, как ему сказала сама Мэри, он вечно задерживается на работе. Покинув дом Мэри и помахав ей на прощание, он направился на автобусную остановку, чтобы вернуться домой, но видимо везение в тот вечер было не на его стороне. Спустя час ожидания Гектор решил остаться на ночь у Мэри. Улица, на которой она жила, была видна подозрительно четко. Виной всему были полицейские мигалки и их свет, озаряющий улицу. Рванув, что есть сил к дому, дорогу ему преградил офицер, аргументировав это тем, что там работает полиция и “маленькому засранцу”, как он выразился, там делать нечего. Последнее, что увидел Гектор перед тем как вызванная полицией тетя приехала забирать его – два силуэта. Полицейский, который ведет чернокожего парня в наручниках, всего перепачканного кровью, и второй… Это была каталка с человеком, накрытым белым полотном. Все стало ясным и очевидным. Райли убил ее. Убил за то, что она нашла пакетик с героином в одном из цветочных горшков и высыпала содержимое в унитаз. Такое событие окончательно сломило его и так неокрепшую душу. Гектор стал вспыльчивым, частенько грубил тете и практически не выходил из комнаты…